Ему бы понравилось
— Помнящий должен быть сильнее остальных, — говорит Бел Шаи. Его дыхание клубится облачком на губах.
Они в тренировочном зале. В руках копья — у Малой легкое и погнутое от многих тренировок, у Шаи из тяжелого сплава, с толстым древком и светящееся на конце. Энерголезвия сияют, как тысячи ламп. Такие используют все имманес в башне. Они считают стрелковое оружие уделом боевых машин.
— Ты должна быть умнее, быстрее, хитрее, — добавляет Бел Шаи. — Слабые бел агии долго не живут.
Он хлопает по плечам Малой. Разворачивает — будто оценивает исходный материал.
— С физической точки зрения ты — лучше любого среднестатистического имманес, — говорит. — Но этот потенциал надо раскрыть. Придется работать над всем телом.
От одного воспоминания об операционном столе Алариха Малой становится плохо. Звон инструментов в лотке, жужжание вакуумного аппарата...
Бел Шаи замечает ее отвращение и страх.
— С нашими технологиями реконструкция тела почти безболезненна, — говорит он, накручивая восьмерки острием копья. — Ты же хочешь быть сильной, как инферио?
Как инферио? Малая мотает головой. В такого монстра она точно не хочет превратиться.
Острие копья проносится у ее лица. Блестит в неверном свете плавающих под потолком ламп.
— А придется.
Шаи сжимает металлическое древко, затем бросает копье на пол. Оно звякает о плиты.
На рукояти блестят вмятины от тонких пальцев.
— Тебе понравится.
Шаи оказывается рядом и пробивает ее грудь ладонью. Проламывает ребра, с треском вминая их внутрь. По белому запястью течет кровь, падает на босые ступни и разбивается на брызги.
Кап.
Кап.
— Сила, — поясняет Бел Шаи.
***
Конечно, плевать она хотела на мир во всем мире и справедливость. Кровь — вот чего она желала. Утопить патрициев в их собственной крови. Показать номерам, что все возможно — изменить существующий порядок, жить нормально, не бояться, не голодать. Хотя сперва придется побояться и поголодать — пока онагры бомбят поверхность, — но это же ради общего блага, верно?
Шагом первым было зеркало.
Имманес блокировали связь. Дублировали входящие-исходящие сигналы систем связи, чтобы никто на Земле, Марсе, разных базах или в других системах Млечного Пути не заметил приближения альфы. Замаскировать гравитационный перепад после развертывания-свертывания кротовой норы сложно, поэтому действовать следовало быстро.
Так велел Бел Шаи.
Шагом вторым была гуманность.
Малая сказала пару слов о добрых намерениях расы имманес. О руке помощи и равноправии, после чего ее сообщение передали в Сенат. Сигнал шустро полетел по сети, отметив все филиалы Управлений имперского легиона. Светящаяся сетка на трехмерной карте.
После чего имманес отключили всю земную электронику и ударили с орбиты по отмеченным точкам. Бам! — и нет Управлений и легионеров. Разумеется, в некоторых куриях еще была ночь, и здания пустовали. Но без связи собраться вместе — «скоординировать действия», как сказал Бел Шаи, — легион уже не мог. Многие легионеры подтягивались к развалинам, видимо, по старой памяти. Их давили онагры — бронированные и тяжеловооруженные роботы с дистанционным управлением. Расходный материал имманес.
То был шаг третий. Освобождение.
Первые минуты сопротивления не было. Люди были слишком заняты собой и своей паникой. Шаттлы, машины, средства связи, особо умное оружие — все вышло из строя. По куриям бродили похожие на пауков онагры. Шагали над брошенными машинами. Лазали по верхним уровням, цепляясь суставчатыми лапами за жилые колонны. Иногда ненадолго взлетали, — один длинный прыжок, — и методично отстреливали все, что походило на экзокостюм. К удивлению Малой, простое оружие и некоторые из легионерских костюмов продолжали исправно работать. Ненадолго. По данным сканеров, их было не так уж много. Легионеры могли стать реальной угрозой лишь с помощью тысяч номеров из тоннелей. Но зачем номерам это делать?
Номера не встанут на сторону патрициев. Они увидят в уничтожении легиона возможность, Малая была уверена. Поймут, что это — ее подарок. Рано или поздно, но поймут.
А если не поймут, то промолчат, как делали всегда. Их проблемы.
Удар. Еще удар.
Тренировочный голем отшатнулся. Его сотканный из силового поля живот промялся, рассыпался золотыми бликами. Малая не дала ему опомниться и рубанула голой ладонью наискось, через лицо. Ребро ладони встретило сопротивление, — ощущения приближены к реальному бою, — и голем вздрогнул. Половина его головы отлетела к стене, где истаяла в воздухе.
Малая приостановила программу и осмотрела свою руку. Пальцы и запястья остались такими же тонкими, но материал изменился. Измененный и укрепленный хитрыми технологиями имманес.
Малая подошла к стойке с копьями и взяла одно. От прикосновения к рукояти оно раскрылось, удлинилось с обеих сторон. Стоило провести пальцем по кольцу на рукояти — и на одном конце вытянулось длинное энерголезвие. Тонкое, как волос. Может, лазерное, может, еще какое — Малая только знала, что оно режет металл, как нож пленку.
Она прокрутило древко в пальцах. Сжала так сильно, как только могла, до боли в костях. Металл под пальцами подался, лезвие замерцало и погасло.
Копье упало, звякнув на полу. На его древке осталось пять вмятин — четыре с одной стороны древка и пятый с другой.
«Твое тело — твое оружие», — сказал Шаи тогда. Правильно. Она многого не знает о мире имманес — ее легко обмануть, подставить. Избавиться. Правда, она не могла даже представить, чтобы кто-то из чопорных, будто замороженных имманес пошел на преступление. Они умели только пялиться; то ли с отвращением, то ли с непониманием. Но Бел Шаи не стал бы предупреждать зря, верно? Для чего еще усиливать ее тело?
И главным ее оружием остался разум. Никто из имманес не обладал способностью проникать в сеть, управлять машинами и инферио по своему желанию. Только она и Бел Шаи.
Малая налила себе воды и села на скамью в углу. Прислонилась к холодной стене — голые, влажные от пота лопатки сразу заледенели. Вытянула ноги в легких, похожих на носки ботинках. Они были удобными; почти не ощущались на ноге. Легко бегать, бесшумно ходить. Но при этом подошва была плотной и хорошо защищала ступни.
Вода медленно перетекла с одного бока стаканчика на другой. Малая распробовала ее солоноватый привкус на языке. Даже вода у имманес странная. Более плотная и темная, тяжело привыкнуть.
Под потолком кружились светильники. Казалось, они пляшут в невесомости, отбрасывая блики. Скучно, тихо.
Малая коснулась стены, вошла в командную часть сети и ввела заученные координаты.
Перед ней возникло изображение: пеньки белых колонн, сломанные спицы балок. Оплавленные зубья защитного купола, и под ним сотни кресел. Когда-то богатых и мягких, как в роскошной «Пандоре», а теперь грязные, поломанные. Пустые.
Мысленный приказ, и изображение приблизилось максимально. Так, что стали видны дыры в сиденьях, из которых белыми внутренностями лезла набивка. Каменная крошка вперемежку с деревом, позолотой и хрусталем. Лужа, в которой отражались бегущие облака. Чья-то раздавленная рука.
Малая любовалась покинутыми залами Сената уже второй день после начала операции, не могла оторваться. Не могла поверить, что это сделала она. Наконец изменила римскую систему. Многие старались: народные трибуны, «псы», а вышло у нее. У номера из-под моста.
Теперь Сенат никому не нужен. А патриции так его охраняли... Не пускали номеров даже на площадь с фонтаном. И смотрите: фонтан расколот, залы заброшены, а патриции попрятались под землю. Ушли туда, куда сами загнали номеров. Сами стали подземными крысами.
Жаль, Энцо не видел.
Ему бы понравилось.
***
— Проверьте космопорты.
Арий обернулся — с трудом оторвал взгляд от бегущих в стекле знаков — и удивленно поднял брови.
— Вы уверены? — отозвался Арий. — Человеческие корабли уже выведены из строя.
Малая обернулась и встретилась с ним взглядом.
— Я уверена, — отрезала она. Но Арий не торопился. Набрал что-то на панели — сигнал полетел к боковым аладам, и они перестроились. Запустил проверку системы охлаждения энергоколонн. Малая следила за каждым его приказом, и ни один из них не относился к онаграм на Земле.
— Вы отдадите команду? — не выдержала Малая.
Миндалевидные глаза Ария отражали свет панели. Фасетчатые глаза мухи.
— Разумеется. Когда это будет необходимо.
«Когда будет необходимо»?! Это что еще за новости?
Малую бросило в жар, даже лицо запылало.
Конечно, вся авиация уже лежит грудой металла или болтается мусором на орбите. Но космопорты нужно уничтожить — на всякий случай. Чтобы нечего было чинить и поднимать в воздух. К тому же, в боевых шаттлах остались заряды, которые может использовать легион. Стоит подстраховаться.
Арий словно почувствовал ее негодование и обернулся. Все такой же холодный и безразличный, он изучал ее, как надоевшую муху. Как грязное пятно на стене. Будь Арий человеком и номером, наверняка уже послал бы ее на все четыре.
Малая отвернулась к залу, закрывшись и от его взгляда, и от назойливого жужжания информации, которая так и лезла на подкорку. Прямо перед ней мерцала прозрачная стена — панель основного доступа. Знаки на ней складывались в команды, команды отзывались где-то в цепочке альфы, сигнал волной летел к боевой машине на Земле. И так много раз.
Контроль. Так говорил Бел Шаи.
Нужно сохранять контроль над ситуацией.
Малая мысленно потянулась к панели. Проникнуть в систему было легко, как проткнуть бумагу пальцем. Символы в стекле побежали с двойной скоростью, и сидевшие за панелью имманес удивленно убрали руки.
— Помнящая?.. — послышался обеспокоенный голос Ария.
Поместить координаты космопортов в список целей онагров.
Поставить высший приоритет.
— Простите, но... — он сказал что-то еще, но Малая не слышала.
Машины переварили внесенные изменения в момент.
Как пальцами щелкнуть.
Она не смогла сдержать улыбки. Показуха, конечно, но слишком уж хотелось заткнуть Ария и остальных имманес раз и навсегда. Чтобы никто не сомневался в правильности принимаемых ею решений. Чтобы все знали — она занимает свое место по праву.
Они считают ее чужой? Им придется привыкнуть. В конце концов, кто знает людей лучше: она или горстка инопланетян?
Первый сигнал поступил из Второй курии. Все уставились на золотистый знак-жучок, словно он вот-вот мог что-нибудь выкинуть. Арий не шевелился, и Малая включила изображение сама.
По стеклу развернулась голограмма: более натуральная, чем голограммы людей, но почему-то черно-белая. Цвета на ней означали тепло и движение.
Мелькнули металлические лапы, небольшой парапет — раньше над ним гудело силовое поле, окружавшее космопорт. Ровный газон, местами подпаленный выстрелами. В зону видимости медленно вплыл смятый, будто пожеванный кусок стали, под ним что-то спутанное. Черная пакля. Волосы, догадалась Малая и переключилась на другую камеру.
Взлетное поле смыкалось на горизонте с бледным рассветным небом, раскачивалось в такт шагов онагра. Справа виднелся ряд запаркованных шаттлов. Пестрые корпуса разных форм, все темные, обездвиженные. Пара кораблей придавлена другими. Полосы и зоны посадки тоже перегорожены обломками; похоже, шаттлы упали с неба и воткнулись в бетон под разными углами. Будто корабельный дождь прошел. Поодаль горели заправочные роботы. Вроде никого живого.
У колонн главного терминала мелькнул алый светляк — тепловизоры поймали движение. Онагр прицелился, ударил силовой волной. Колонны взорвались белой пылью, прозрачный купол зазвенел, проваливаясь внутрь. Малая вздрогнула — будто ее тоже оглушило вместе с людьми в здании терминала. Кругом замелькали тепловые пятна, длинно взвыла сирена.
Что-то грохнуло, и онагр покачнулся. Выпустил дополнительные ноги, прыгнул вбок. Поймал в прицелы большой корабль — накрытый брезентом, впереди дымилась обугленная дыра, — и выстрелил в ответ. Поле ожило, заискрило тепловыми пятнами.
Малая отключилась от онагра. Опустила подрагивающую руку на подлокотник. Оборачиваться не стала, чувствовала и так — взгляды имманес щекотали шею под забранным пучком. Как лапки насекомых.
Иногда воспитанные людьми дикарки оказываются правы.
— Я же говорила, — ее голос прозвучал слишком громко в расцветшей тишине. — Космопорты нужно уничтожить. Иначе они станут базами легиона.