Старая надежда

Джек готовится к смерти.

Укрытый маскировочной сетью и гниющими листьями он прижимается щекой к холодной земле меж корней узловатого дуба.

Красные от стимуляторов глаза фокусируются на ребристой подошве чужого ботинка. Оперативник «Сигмы». Агент стоит на расстоянии вытянутой руки. Крошечный просвет меж опавших листьев не позволяет оценить ситуацию, но слышно как в отдалении перекрикиваются другие солдаты. Штурмовики прочёсывают лес редкой цепью.

Звучат одиночные выстрелы. Не иначе как простреливают опасные места.

Джек сжимает зубы, морщится от солёного привкуса крови и страха.

Глупо, только не так. Не впустую!

Оперативник докладывает по рации и медлит: то ли ожидает распоряжений, то ли встревожен интуицией учуявшего добычу зверя.

Ещё чуть-чуть, и повстанцы вырвались бы в Дикие Земли, а теперь... Джек сжимает рукоятку охотничьего ножа, в который раз поминает Тару, наотрез отказавшуюся выдать боевое оружие. Мышцы гудят от напряжения, а нервы натянуты как ванты в бурю. Паника убивает не хуже пули. Он готов вскочить, броситься на врага, а затем бежать и к черту всё — что угодно, только не молиться, ожидая, когда листья над головой прошьёт случайная очередь.

Кайл сжимает его руку, и Джек приходит в себя.

Штурмовик тяжёлым ботинком взметает фонтанчик грязи. Солдат уходит прочь, оставляя горький запах недокуренной сигареты, что тлеет в мокрой траве.

Джек переводит дыхание. На этот раз — пронесло!

Утром, осознав реальность окружения врагом, повстанцы разделились, повышая шансы на удачный прорыв хотя бы одной из групп. Оставалось надеяться, что Таре и Стенли тоже улыбнулась удача.

Следующий час Джек пролежал в рукотворной берлоге, готовый ко всему, но Морган оказался прав: «Сигме» не хватало людей для одновременных поисков и в городе, и в лесах. Вот если бы солдаты двигались сплошной цепью...

Они наконец-то выбрались из импровизированного укрытия, и Кайл скатал маскировочную сеть, которая блокировала излучения их тел в ультрафиолетовом и инфракрасном спектрах. Джек набросил лямки рюкзака. Поверху крепилась тяжеленая «Мантия» — система противодействия датчикам электромагнитной, сейсмической и акустической разведки. Джек повёл несколько раз плечами, распределил внушительный вес, а затем двинулся вслед за другом.

Ближе к вечеру сквозь шум леса пробилось журчание весеннего ручья, и они с напарником вышли к точке сбора. Там уже ждали. Капитан отряда, Стенли Морган, приветствовал их взмахом руки. Тара кинулась к брату, обняла, а затем улыбнулась Джеку, разрушая стену холодного напряжения, которое возникло между ними после ссоры в подземке. Он кивнул и отвёл глаза. Пусть Тара ошибалась насчёт его решимости, но в чем-то оказалась права — он ещё не готов к подобным испытаниям.

Вместе с остальными Джек пробирался лесами и предгорьями уже неделю. Если бы не жгущая душу ответственность за сестру, он наверняка бы сдался. Попросту не привык ни к изнурительным рейдам по дикой местности, ни к тяжёлому снаряжению, а потому выбивался из сил и с горечью осознавал, что лишь мешает отступлению диверсионной группы.

Труднее всего пришлось в первые дни, когда Стенли Морган устроил выматывающий марш-бросок. Капитан хотел скорее пересечь границу пояса Бельха и выйти в Дикие Земли, где далеко на севере, в горах, притаилась Неккар — тайная база, региональный центр тактического планирования и боевой подготовки «Отверженных».

Затяжной переход, без сна, лишь на стимуляторах и силе воли спас отряд — они ускользнули из капкана, пробрались меж патрулей «Сигмы». Но впереди недели пути и Джек не знал, сможет ли выдержать набранный темп.

Жара, дожди и сырость, бурелом и плотный подлесок, который вынуждал прорубать дорогу, если не удавалось найти попутную тропку; перепады высот меж гор и ущелий — всё испытывало и тело, и дух.

— ...нормально, — Кайл хлопнул его по плечу, выводя из задумчивости.

Парень что-то рассказывал, но Джек погрузился в невесёлые мысли и потерял нить разговора.

— Повезло, — Морган покачал головой.

— Везение ни при чем, — возразил Кайл, — Джек скрывался в засаде как потенциальный ассасин. Через год тренировок из него выйдет начинающий снайпер или разведчик.

— Да ладно тебе, — смутился Джек, — такого страха я за всю жизнь не испытывал.

— Так это нормально, — отмахнулся Морган. — Не боятся лишь глупцы. Вот доберёмся до Неккар, а там инструкторы научат и волнение подавлять, и в бою не тушеваться.

Джек кивнул. Чёрт, приятно, когда в тебя верят.

Когда звено прорвало окружение, повстанцы снизили темп, и все перевели дух.

Морган позволил разводить огонь, появилась горячая пища, а возможность изредка сменить одежду и помыться стала высшей наградой. Иногда, по ночам, они заходили в небольшие сёла или хутора, где жили ортодоксы, которые сочувствовали «Отверженным».

Обычные люди: фермеры и рабочие, охотники и рыболовы, шахтёры и лесники — все принимали беглецов с открытым сердцем и помогали по-возможности: снабжали измученный отряд продуктами, делились новостями и предупреждали о вражеских патрулях. Некоторые ортодоксы служили кем-то вроде связных. Они помогали звену сохранять радиомолчание и в то же время держать связь со штабом «Отверженных».

Удивительно, но простые люди рисковали жизнью ради помощи мятежникам, которых видели в первый и последний раз. Становилось ясно, благодаря кому Сопротивление не погасло словно костёр, ярко вспыхнувший, но также быстро и прогоревший. Когда партизаны и народ одно целое — их невозможно победить. Жаль только ортодоксы составляли не более двадцати процентов населения Земли. Представляй они большинство — такую нацию никто бы не остановил.

Он поделился этой мыслью с товарищами. Тара подмигнула, Морган кивнул, а Кайл заявил, что всегда подозревал: реальная жизнь прочищает мозги и учит лучше самого толстого учебника.

Джек исподволь наблюдал за друзьями, перенимал их привычки и навыки до тех пор, пока Кайл не взялся обучать его мелким хитростям партизанского быта. Джек приноровился укладывать вещмешок, соблюдая оптимальное соотношение личных вещей, продовольствия и боеприпасов. Научился готовить пусть не вкусную, но сытную еду из имевшихся под рукой продуктов. Запомнил приёмы оказания простейшей медицинской помощи.

Как ни странно, труднее всего давалась метрическая система. Разум, воспитанный в американской традиции, поначалу путался во всех этих метрах и килограммах.

Морган, видя подобный энтузиазм, натаскивал его в чтении топографической карты и ориентировании на местности.

Лишь Тара мотала головой, когда он просил выдать оружие, а командир всегда поддерживал девушку. Винтовка в руках новичка опаснее для его спутников, чем для врагов, говорили они.

Тем не менее, Тара не оставалась в стороне и выделяла час перед сном, обучая Джека языку новой Земли. Со временем он вызубрил алфавит, сотню наиболее популярных слов и основные правила грамматики.

Занятия давались легко то ли благодаря мастерству учителя, то ли симпатии к Таре Робинсон. Ведь Джек старался хотя бы здесь оказаться на высоте.

Изо дня в день отряд двигался в рваном темпе, подстраиваясь не под смену дня и ночи, а под график восхода спутников, что шпионили с перечёркнутого серебристой вуалью осколков неба. Ирония судьбы — Пирон одним махом уничтожил лунную базу Малаах, но этим же насытил орбиту таким количеством пыли и обломков, что не шло и речи о содержании масштабной группировки спутников наблюдения для контроля над всей поверхностью Земли одновременно.

Это помогало, но с другой стороны — выматывало, когда приходилось оставлять леса и устраивать марш-броски через пустоши, сбивая ритмы сна и приёма пищи. Да что там, Джек радовался, если удавалось поесть хотя бы раз в день.

Странно, но беспилотники им не досаждали. Как позже объяснил Кайл, «Сигма» использовала мосайдов либо в городах, либо для сопровождения наземных групп, которые действовали в заданных районах. Одинокие дроны в Диких Землях считались редкостью, так как становились лакомой целью для перехвата управляющей частоты и последующего взлома. Подмена микропрограммы и перевод под контроль мятежников требовали лишь пары минут.

За день отряд редко делал больше пятнадцати километров, но ведь если тащить за спиной по бездорожью двадцать килограммов груза, то те превращаются во все сто. Потому Джек выдохнул с облегчением, когда после разговора с очередным связным капитан рассказал, что навстречу отряду направили проводников с Неккар.

Отлично! Двигаться по тайным тропам куда легче, чем прорубаться сквозь чащу!

* * *

Отряд вышел к «Волчьей заимке» ранним утром, когда туман с ближайшей речки ещё стелился над землёй, затягивая белёсым саваном лесную прогалину с одиноким домом из почерневших брёвен и парой сараев. Резко пахло влажной землёй и травой, которая загадочно темнела в предрассветных сумерках.

— Не нравится мне что-то, — Стенли Морган убрал бинокль, и над головой Джека дрогнула маскировочная сеть. Капитан никогда не приближался к жилью без предварительной разведки.

Морган подал знак, и звено отступило. Повстанцы укрылись в густом орешнике на краю леса. Джек опустился на непромокаемую подстилку и дал отдых гудящим ногам. Вместе с остальными он смотрел на командира, ожидая приказов.

— Два цветка на окне, левая половина шторы задёрнута. Условный сигнал подтверждает, что опасности нет, но... — Морган потёр щеку, заросшую щетиной, и задумался.

— Слишком тихо, — согласилась Тара.

— Спят, наверное, — Джек потянулся, скрывая зевок.

— Если хозяин и проводники ждут нас, то они не могут дрыхнуть все разом, — возразила Тара. — Там же ни движения, ни звука. Внутри не ходят, собаки молчат, света нет, дым над трубой не вьётся. Будто вымерли...

— Вот именно, — капитан вывел на экран карту, переключил масштаб и постучал ногтём по едва заметной линии, что тянулась от реки к дому: — Кайл, проверь тоннель запасного выхода. Лишняя разведка не повредит.

Тот молча склонил голову, прикрутил глушитель к пистолету и растворился в тумане. Джек в очередной раз поразился мгновенной перемене, с которой Кайл превращался из обычного парня — открытого и дружелюбного — в сосредоточенного профессионала, готового выполнить любой приказ командира. В бою волнение Кайла проявлялось лишь в том случае, когда Тара вступала в схватку. Тогда лёгкая нервозность сквозила в движениях юноши, словно тот готовился защитить сестру любой ценой.

Морган тоже выдвинулся к прогалине: следить за домом и прикрывать Кайла.

Джек поморщился. Его как всегда оставили в тылу. На этот раз вместе с Тарой. Девушка принялась в тысячный раз проверять винтовку, а он подготовил короба с запасными магазинами и гранатами. Право на оружие Джек пока не заслужил, так что в перестрелке, как учил Морган, его задача сводилась к подаче боеприпасов и доставке приказов командира в том случае, если бы отряду пришлось разделиться на время столкновения.

Амуниция в порядке. Как всегда. Джек привалился к дубовой колонне и представил, что впитывает энергию могучего дерева, становится таким же крепким, надёжным и уверенным в себе.

— Волнуешься? — Тара заметила его беспокойство, и Джек мысленно чертыхнулся. Ещё подумает, будто он чего-то боится.

— Нет, просто не понимаю. Мы выходили к жилью в куда более людных местах, а здесь, в глуши, засомневались.

Тара пожала плечами:

— Я доверяю интуиции Моргана. Он хоть и не намного старше, но боевого опыта накопил больше чем все мы вместе взятые. Если капитан говорит: «Проверить здание», — значит причина серьёзная.

— Может и так, — хмыкнул Джек. — Вообще, конечно, подозрительно. Шли, шли по лесу и вдруг раз — усадьба посреди чащи. Почему-то легенда о пряничном домике вспомнилась.

— Если бы пряничный... — улыбнулась Тара и тут же стёрла мечтательное выражение с лица: — На самом деле ничего странного. Это же «заимка». Любой человек вправе занять участок в Диких Землях. Лишь бы мог обработать его собственными руками. Думаю, хозяин живёт за счёт туристов и охотников, которые прилетают сюда летом и осенью.

— А люди, я имею в виду не ортодоксов, не боятся отдыхать в зоне боевых действий?

— Нет, — Тара приподняла брови, словно услышала очевидную глупость. — Мы же не воюем с мирным жителями. Только с вооружёнными отрядами «Сигмы» и Пирона. Даже когда человек не поддерживает наше движение — это не повод для насилия. Если, конечно, он первым не напрашивается... Наоборот, патрули «Отверженных» нередко помогают туристам, которые заблудились в диких лесах или попали в ловушку горных ущелий.

Джек кивнул, хотя от мыслей о количестве втянутых в многовековой конфликт сторон у него вновь разболелась голова.

Омега-люди... то есть обычное население.

Штурмовики «Сигмы», которые напоминали фанатичных крестоносцев прошлого и безоговорочно служили делу эволюции человечества в Сверхсилу.

Ортодоксы, поддерживающие власть Пирона.

Нейтральные ортодоксы.

Ортодоксы — «Отверженные», наконец...

Чёрт, куда проще было жить в прошлом, когда все делились на «своих» и на остальной мир.

Полчаса спустя вернулись разведчики. Кайл аккуратно опустил на брезент связку гранат и несколько черных брикетов, покрытых непонятными символами.

— Проклятье! — сквозь зубы выругалась Тара.

Кайл кивнул:

— Засада. Подземный тоннель заминирован. Я снял несколько растяжек, но большую часть просто обошёл. Пропустил камеру сквозь вентиляцию. Внутри — пять или шесть оперативников «Сигмы». Двое наших парней: Рейн и Бертольд Лерой. Оба связаны. Ещё некий хмырь: полный, лысый, ближе к тридцати годам. Просто сидит за столом.

— Это Олекс — хозяин заимки, — Морган поморщился. — Предал, значит...

— Может он тоже пленник? — возразила Тара.

Морган покачал головой:

— Наши связаны, а Олекс свободен. Тоннель, о котором знают лишь «Отверженные» и хозяин — заминирован. Вывод напрашивается один.

— Мы ведь не бросим своих? — вскинулся Кайл.

— С нами новичок. Его безопасность — приоритетная задача.

— Это же не повод оставлять в плену тех, кто спешил к нам на помощь! — Джек дёрнулся вперёд и поймал взгляд Моргана.

— Никто и не говорит, будто мы развернёмся и уйдём, — капитан нахмурился. — Но следует всё хорошенько взвесить. Что мы знаем? По какой-то причине Олекс сдал проводников «Сигме». Это факт. Но ждут ли агенты именно нас? Не думаю, иначе здесь было бы в десять раз больше солдат. Олекс не знает про Джека, а наши ребята, очевидно, пока не раскололись. Скорее всего, «Сигма» перехватила двоих и приняла за обычный патруль «Отверженных». Враги решили выждать: не попадётся ли ещё кто в расставленную сеть.

— Но у солдат наверняка есть ориентировки и на нас, и на Джека, — добавила Тара, — так что если мы покажемся, и они успеют передать картинку в штаб — нам конец.

— Хуже того, — продолжил Морган, — соединив линией Бельх и это место «Сигма» получит точный вектор в сторону Неккар. Демаскировать координаты базы мы не имеем права.

— Замотаем лица и нападём, — предложил Кайл. — Они не свяжут нас с Джеком.

— Как вариант, — согласился Морган, — но я всё равно не хочу, чтобы «Сигма» задумалась: чем именно вызвана повышенная концентрация сил повстанцев в этом районе.

Джек вздохнул, привлекая внимание. Он не хотел перебивать Моргана, но и молчать тоже не мог. Когда все уставились на него, он предложил:

— А если мы подстроим ситуацию так, будто пленные освободились сами и расправились с патрулём «Сигмы»?

— Ну не знаю, — протянул Кайл, — они же связаны, хотя...

Парень включил планшет и набросал на экране план дома.

— Трое солдат и хозяин заимки находятся в гостиной, — Кайл пририсовал небольшое помещение. — Здесь кухня, там никого, а за ней пара спален. В одной двое спецназовцев: охраняют и пленных, и спуск в тоннель. Заодно пасут задний двор. На чердаке, скорее всего, снайпер.

— В таком случае, мы пройдём под землёй, — Морган поскрёб щеку. — Кайл, трое смогут обойти растяжки?

— Да, наиболее опасные мины я снял. Мимо других проведу.

— Так и поступим. Бесшумно ликвидируем солдат, которые охраняют повстанцев. Освободим Рейна и Бертольда, вручим им оружие убитых. Они застрелят или нейтрализуют оперативников в гостиной, а я уничтожу снайпера на крыше. Если удастся, то засветятся только пленные. Но они итак провалили явку.

— Что с хозяином заимки? — спросила Тара.

— Старайтесь взять живым. Хочу понять его мотивы.

На сборы потребовалось меньше минуты. Морган сгрёб гранаты и взрывчатку, которые принёс Кайл, раздал товарищам специальные беруши, а затем пошарил в рюкзаке и вытянул небольшой пистолет в затёртой кобуре.

— Джек, — Стенли Морган зарядил оружие и вручил ему, — ты охраняешь лагерь. Следи за ходом операции и не высовывайся. В случае провала уходи на север, — капитан набрал что-то на планшете. — Пройди двадцать километров по указанному маршруту и активируй мой передатчик. Это наверняка привлечёт внимание «Сигмы», но есть шанс, что наши ребята успеют тебя забрать. Приказ ясен?

— Да. Охранять лагерь. Уходить на север. Вызвать подмогу.

В глубине души он мечтал пойти в бой с отрядом, но понимал, что будет лишь обузой. Джек закусил губу и мысленно поклялся, что если друзья выживут, то он приложит все силы и станет воином, который не уступит ни Кайлу, ни Моргану. Его больше не оставят в тылу, особенно когда другие рискуют собой!

Морган кивнул, словно почувствовал его настрой, а Тара сжала руку и быстро шепнула на ухо: «Да всё у нас получится!».

Мгновение спустя отряд растворился в густом подлеске.

Джек закутался в маскировочную сеть и устроился на опушке. Он наблюдал и молился.

Пусть его товарищи выживут, а ему не придётся выполнять последний наказ Стенли Моргана!

* * *

Казалось, прошла минута, но часы отмерили в пятнадцать раз больше. Тишина. Со стороны заимки не доносилось ни...

Крыша дома вспухла, словно надутая изнутри кузнечными мехами. Она изверглась наружу градом металлических осколков, шифера и досок.

Оглушающий грохот сотряс воздух. Даже под пологом леса Джека тряхнуло отголоском ударной волны. Среди веера обломков мелькнуло изломанное тело в тёмно-синей форме. Штурмовик рухнул на землю как брошенная капризным ребёнком кукла.

Выстрелы.

Крики. Шум борьбы.

И вновь тишина.

Пальцы на рукояти пистолета скрутило судорогой.

Сердце колотилось как барабан сумасшедшего рокера.

Джек глубоко вдохнул и медленно выпустил воздух, цедя его сквозь сжатые зубы. Один раз. Другой.

Двери открылись и на крыльце показались оперативники «Сигмы». Руки связаны, на головах плотные мешки. Двое незнакомых парней отконвоировали пленников в сарай.

Только они скрылись из виду, как ближайшее к Джеку окно вылетело наружу, а вместе с ним, в осколках стекла и кровавых потёках, вывалился невысокий полный человек.

Бросился к лесу.

Петлял, словно удирающий от лисы заяц.

В оконном проёме возник Кайл. Парень стрелял, но так и не свалил на траву безумно мечущуюся фигуру. Когда толстяк скрылся в подлеске, юноша прекратил огонь.

Джек чертыхнулся. Всё он виноват! Кайл наверняка опасался его задеть шальной пулей. Думай! Ну же! Если предатель сбежит, как тогда смотреть в глаза соратников?!

Джек пошарил в траве и поднял сучковатую палку.

Толстяк ломился прямо к его укрытию. Когда приземистая фигура вылетела из-за ближайшего дуба, Джек бросился наперерез. Вложил в удар инерцию тела и врезал беглецу по ногам.

Предатель рухнул, ошарашенный внезапным нападением. Джек навалился сверху и прижал жертву к земле.

Толстяк оказался сильнее. Он скинул Джека, но внезапный удар бросил предателя на траву. Грозный мужчина, один из тех, кто конвоировал солдат, придавил беглеца коленом и наскоро связал руки синтетическим шнуром.

— А ты молодец, — похвалил незнакомец, — вовремя сориентировался! Ты, наверное, Джек? Не зря тебя Морган взял с собой. Сумей эта гнида улизнуть...

Мужчина размахнулся, но заметил, как лицо толстяка исказила маска обречённости, и разжал кулак:

— У-у, гадина. Вот ещё, руки о тебя марать, — пробурчал он.

Джек кивнул.

— Я — Рейн, — повстанец крепко сжал его ладонь. — Рад знакомству!

— Джек. Взаимно!

Рейн ему сразу понравился. Он напоминал медведя, который чудом стал человеком. Лет двадцати пяти, не высокий, кряжистый. Длинные с ранней проседью волосы спадали на молодое лицо, прикрывали лоб и густые брови, а из-под них уверенно смотрели покрасневшие глаза.

Прибежал Кайл. Вместе с Рейном подхватил беглеца и потащил в дом.

Джек двинулся следом.

Он шагнул через порог и чуть не потерял сознание.

Воняло гарью. Она забивала другие запахи...

Думать об этом не хотелось.

На полу, на фоне осыпавшейся штукатурки, контрастными мазками алели отпечатки ребристых подошв. Крыша местами провалилась, словно недавно по ней молотил кулаками бешеный великан, который стремился пробиться с чердака в комнату. В дальнем углу Морган и Тара прикрывали выцветшим ковром тела. Наружу торчали лишь носки армейских ботинок.

Рейн толкнул беглеца на стул и с силой придвинул к столу, так чтобы тот не мог ни встать, ни сопротивляться.

Предатель крутил головой, его глаза метались, перескакивали с лица на лицо; губы молили о пощаде, но, постепенно, реальность взяла верх и он сдался. Толстяк вздохнул и положил связанные руки на расшитую полевыми цветами скатерть. Он безо всякой надежды уставился на мелко дрожащие грязные пальцы.

— Олекс Тамм, — Морган обошёл стол и встал напротив пленника, остальные выстроились справа и слева от него. Джек остался у дверей. Морган поймал взгляд беглеца и продолжил: — В своё время ты добровольно вызвался помогать «Отверженным», а потому мы судим тебя по военным законам.

Олекс сглотнул. Его руки задрожали ещё сильнее.

— Почему ты говоришь по-английски? — спросил он.

— Не твоё дело, — отрезал Кайл, — отвечай на вопросы.

— Ты знаешь, — чеканил капитан, словно не замечая удивления пленника, — что наказание за предательство — смерть. Но я дам тебе шанс уйти в другой мир с чистой совестью. Если расскажешь о причинах измены.

Олекс засмеялся. Его хриплый, клекочущий хохот отразился от изъеденных пулями стен и внезапно смолк.

— О чём здесь говорить, — он дёрнул головой, пытаясь не смотреть в глаза повстанцам. — Делай, что решил.

— Почему ты переметнулся к «Сигме»? — переспросил Морган.

— Они, — Олекс кивнул в сторону мёртвых солдат, — ну не они, а другие агенты... В общем, они взяли мою дочь, когда та закладывала в городе тайник для одного из диверсионных отрядов.

Проклятье, сколько же лет той девушке, если предателю больше тридцати не дашь? Тринадцать? Четырнадцать лет? Джек похолодел, но одёрнул себя. Он и сам не старше.

— Месяц назад ко мне явился человек. Выложил, — Олекс стукнул по скатерти, — вот на этот стол документы и сказал, что мою девочку ждёт расстрел за помощь террористам. Но пообещал, что я смогу искупить её вину, если соглашусь передавать «Сигме» достоверную информацию.

— У него что-то было на тебя?

— Нет, — крикнул Олекс, — ничего! Ловил на живца! И поймал...

— Почему ты сразу не предупредил наши патрули?

— А что бы вы сделали? — прохрипел тот. — Вытащили дочку из тюрьмы? Как?

Морган промолчал.

— То-то и оно, — опустил глаза Олекс, — я согласился и месяц рассказывал всё, что знаю. Где тайники. Маршруты патрулей в этом районе. Кто из ортодоксов сотрудничает с мятежниками.

— А я думал на других, — покачал головой Рейн, — искал предателя среди моих людей...

— Нет, — буркнул Олекс, — то был я. Один я виноват. На других не думайте.

— И наконец, ты решил сдать меня! — Рейн грохнул кулаком по столу.

— А что мне оставалось? — предатель дёрнул плечом. — Отступать было поздно. Я доложил, что у «Отверженных» намечается крупное дело. Может налёт на военный пост или ещё что... Сказал: двое придут ночью, а остальные на следующий день. Кто же знал, что сюда явятся профи, — он кивнул в сторону Кайла и Тары. — Я думал, заявится отряд из местных ортодоксов: фермеров, шахтёров, охотников... А пришли вы и грохнули целое отделение спецназа.

— «Сигма» хотя бы отпустила твою дочь?

— Сегодня вечером я рассчитывал увидеться с ней. Мне сказали, что обвинение снято.

— Снято?! — крикнул Рейн. — С неё снято, а то, что у меня трое погибли в засадах, устроенных «Сигмой» по твоей наводке — это ничего? Их жизни менее значимы?! А четверо партизан, захваченных в плен и сгинувших неизвестно где?!

Олекс ещё ниже опустил голову.

— Ясно, — Морган вздохнул. — Олекс Тамм, в присутствии свидетелей я признаю тебя виновным в измене и приговариваю к смерти. Расстрел произведём безотлагательно. Есть последнее желание?

В голосе предателя не оставалось надежды, лишь горечь и вызов:

— Какие теперь желания? В любом случае, я ни о чем не жалею. Встань передо мной тот же выбор: предательство или жизнь дочери — я выбрал бы свою девочку. Так что... нет у меня желаний... Хотя погоди, есть одно, — он поймал взгляд Моргана. — Я долгие годы помогал «Отверженным». Думаю, заслужил одно послабление. Пусть я и умру, но не как зверь, попавший в капкан. Не от руки охотника! Я... хочу сам.

Морган скосил глаза на Рейна. Тот кивнул.

Капитан подал знак и Кайл разрезал верёвки. Затем он разрядил пистолет, оставил единственный патрон и вручил предателю.

Готовая ко всему Тара подняла винтовку.

Олекс медленно поднял дрожащий ствол и засунул в рот.

Джек отвернулся.

В тот же миг грохнул выстрел.

Джек ринулся за дверь. Оставаться в доме казалось невыносимым.

Остановился на крыльце, стёр со щёк слёзы. Нельзя выглядеть перед друзьями тряпкой.

Дьявол всё побери! Он сам выбрал путь борьбы и не сойдёт с него, пока не освободит Эми!

Вот только подобные мысли помогали слабо.

Кто-то последовал за ним.

Джек покосился направо. Рядом молча стояла Тара, щурилась, но глядела вперёд, на восток, где из-за стены деревьев поднималось жаркое солнце. Оно яростно пылало в её рыжих волосах. Девушка на мгновение обняла Джека и потянула за собой.

— Идём. Собираем вещи и отправляемся дальше.

— Это из-за меня, — прошептал он. — Если бы я не сбил Олекса с ног...

Тара схватила его за плечи и встряхнула как безвольную марионетку:

— Не мели чушь! Ты поступил правильно! Если бы предатель сбежал и добрался до постов «Сигмы», то смерть угрожала бы десяткам честных ортодоксов. Всем, кто поддерживает Сопротивление в этих местах. Олекс итак многих выдал, но знал ещё больше.

Тара стояла так близко, что ноздри щекотал её запах — горечь пороха и оружейной смазки.

— Сегодня ты спас многих, Джек. Помни о них. Помни об их родственниках, в семьи которых не придёт горе. Все они благодарны тебе. Не смей думать по-другому!

Ему хотелось верить. Он поверил.

Джек кивнул и двинулся к лесу — сворачивать лагерь.

* * *

Они вместе добрались до поляны со снаряжением.

По дороге Тара болтала о всякой ерунде. Похоже, девушка старалась переключить его на нейтральную волну. Поначалу это раздражало, но вскоре он втянулся, задвинул тёмные мысли за край сознания и повесил на них метку: «Не сейчас».

Джек укладывал в рюкзак боеприпасы, когда его спину оцарапал пристальный взгляд.

Он обернулся.

На краю поляны стоял высокий худощавый парень лет пятнадцати.

Вроде бы Морган упоминал, что это Бертольд Лерой. Фигура юноши поражала изяществом; тёмные волосы касались плеч, а узкое лицо с тонкими чертами отличалось налётом холеной аристократической красоты, такой непривычной в этих суровых местах.

Хм, наверняка девушки считают его красавчиком.

Он заметил выражение мимолётной досады на лице Бертольда, словно тому было неприятно видеть, как Джек запросто болтал с Тарой. Впрочем, через секунду Лерой надел маску безразличия.

— А, Берт, — Тара обернулась, — я думала, ты занят пленниками.

— Рейн их перевязал и запер в погребе, — Лерой небрежно махнул рукой. — Я решил тебе помочь, а то этот... хм, этот мальчик, не тянет на силача.

По-английски Бертольд говорил с нарочитым акцентом, словно обращал внимание собеседника на то, как ему неприятно использовать некий варварский диалект.

Тара приподняла брови и качнула головой:

— Ну ладно. Хотя мы справились бы и сами.

Девушка подхватила рюкзак и двинулась к дому.

— Так значит это ты — проточеловек? — Бертольд склонил голову на плечо. Он бесцеремонно рассматривал Джека как забавную диковинку. — Это из-за тебя такой переполох?

— Джек Моро. Рад знакомству, — он протянул руку, но Лерой не захотел её пожать.

— Не так быстро, — хмыкнул Бертольд, — Увидим ещё, что из тебя выйдет. Пока лишь неприятности.

— Кто бы говорил, Лерой, — Кайл выбрался из зарослей орешника на поляну и остановился рядом с Джеком. — Не ты ли час назад валялся связанным, ожидая подмоги?

— Это не моя вина! — вспыхнул тот.

— Шёл бы ты... — Кайл сплюнул. — Вызвался таскать снаряжение — работай.

Бертольд поднял рюкзак Моргана и удалился. Не спеша и высоко держа голову.

— Что это с ним?

— А, не обращай внимания! — отмахнулся Кайл. — Выскочка, он со всеми такой, ну кроме офицеров и прочих «нужных» людей. Из Лероев, хоть и бастард.

— Давно его знаешь?

— Не сказал бы что знаю. Тара — да, они общались какое-то время, — Кайл скривился. — И что в нем девушки находят?! Мы учились вместе. Точнее мы с сестрой оканчивали «Академию», военную школу «Отверженных», а он только начинал годовой курс подготовки. Я думал, Бертольд останется служить за океаном, поближе к сводному брату.

— Почему?

— Говорю же, он из Лероев. Крупные предприниматели, что редкость среди ортодоксов. Крайне полезные люди для «Отверженных»: тайные поставки немеченого оружия, медикаментов, снаряжения... Даже роботов и стройматериалы для наших баз достают потихоньку. Его отец, конечно, оставил промышленную империю Стефану, ну а тот пристроил младшего брата к штабу Сопротивления, — Кайл на мгновение задумался. — Не представляю, как этого мажора занесло в нашу глушь.

— Ясно, — Джек поморщился. — И что теперь? Обходить его стороной?

— Да ну, брось! Особо не цепляйся, но и спуску не давай, если веришь что прав.

Они свернули лагерь и замаскировали следы. Джек распылил крифо-спрей, а затем взвалил на плечи рюкзак и двинулся к дому.

Морган, Тара и Бертольд стояли во дворе. На крыльцо вышел Рейн.

— Думаю, у нас есть полдня форы, — объявил тот. — К полудню здесь будут агенты «Сигмы», но они решат, что мы с Лероем освободились и перебили охрану. Пленные солдаты видели лишь нас двоих. В течение часа крифо-бактерии спутают оставшиеся генетические метки. Вдобавок я оставил улики, которые направят погоню в сторону Змеёвки.

— В том посёлке нет наших товарищей? — поинтересовался Морган. — Не хотелось бы уходить от преследования за их счёт.

— Были, — нахмурился Рейн, — да только накрыли всю ячейку две недели назад. Теперь-то ясно, что это Олекс сдал... В общем, пусть ищут. Всё равно никого не найдут.

Рейн сверился с планшетом и щёлкнул пальцами как довольный собой лидер:

— Нам везёт! До восхода ближайшего спутника-шпиона пять часов. А я тут все тропки знаю. Запутаем следы, и тогда рванём километров на двадцать.

Он махнул рукой, и отряд двинулся следом.

Рейн не обманул. Идти за проводником оказалось куда легче, чем ориентироваться по карте. Относительно, конечно, поскольку Джек, не спавший всю ночь, переживший утром столкновение на «Волчьей заимке» и отшагавший затем несколько часов с неподъёмным грузом, буквально валился с ног.

Солнце клонилось к закату, когда отряд достиг укрытия — извилистой пещеры у подножия Северных гор.

Фух, хорошо ещё сегодня не его очередь дежурить по лагерю! Джек упал на шершавый как наждак каменный пол, уронил голову на рюкзак и тут же заснул.

Его разбудил невероятно вкусный аромат. Пахло мясной похлёбкой: заманчиво и аппетитно. Джек открыл глаза. В дальнем углу Рейн помешивал густое варево, призывно булькающее в большом котелке над газовой горелкой. Мужчина что-то отщипывал и бросал внутрь. Травы... Теперь понятно, зачем Рейн пару раз во время перехода останавливал звено и шарил в густых зарослях.

Потягиваясь, Джек вышел наружу.

Глубокая ночь. За пеленой облаков, как за матовым стеклом, едва виднелся глаз луны.

Джек сполоснул лицо водой из ручья, привёл себя в порядок и уселся на валун, который прикрывал вход в пещеру. Ночная прохлада бодрила лучше кофе.

Откинулся назад и в бок тут же врезалась кобура. Точно. Ему доверили оружие. Он вытащил небольшой пистолет. Воронёный металл растворялся в ночи. Джек проверил предохранитель, а затем несколько раз вскинул ствол, словно угрожал невидимому противнику.

Грозная тяжесть придавала уверенности, хотя в глубине души гнездилось сомнение: сможет ли он в бою спустить крючок также легко, как и товарищи?

Пальцы скользнули по затвору и нащупали гравировку. Темно как в заброшенном склепе, но легко догадаться, что это несколько волнистых линий, заключённых в круг.

— Нравится?

Голос Моргана заставил подскочить на месте. Джек чуть было не выронил пистолет, но в последний момент удержал оружие.

— Он на предохранителе, — выпалил Джек, проклиная себя за испуг.

— Знаю. Иначе не доверил бы, — спокойный голос Моргана придал ему сил. — Оставь себе. С завтрашнего дня Тара начнёт тебя обучать уходу за оружием.

— Спасибо!

Морган сел рядом.

— Кстати, — спросил Джек, — а что значит гравировка на стволе? Символ воды?

— Верно. На самом деле, это не только мой пистолет, — Морган кивнул в сторону пещеры. — Когда-то мне его подарил один человек.

— Рейн? — догадался Джек.

— Да. Четыре года назад я окончил военную подготовку и вступил к нему в отряд. Мне было столько же лет, как и тебе сейчас. Другой континент, другой город, другие боевые товарищи, — на последних словах голос капитана заметно дрогнул.

Хм, это не обычный пистолет. Для командира он имеет особое значение. Джек задумался. Неужели Морган больше не считает его бесполезным?! Слова благодарности рвались с губ, но он вовремя сдержался. Оружие — лишь символ, знак доверия и принятия в команду, но в то же время — аванс за предстоящий труд, пот и боль. За такой подарок не отблагодарить словами. Можно лишь оправдать ожидания и когда-нибудь передать его другому новичку. Либо сломаться и...

Джек поёжился. Страшновато, но он сам так решил. Первая задача из плана спасения Эми выполнена. Люди, которые способны бросить вызов похитителям сестры, приняли его в свой круг не на словах, а на деле. Получается, весь ужас последних недель пережит не зря.

Следовало что-то сказать для поддержания разговора, и Джек поинтересовался:

— Выходит, ты за прошедшие четыре года стал капитаном, а Рейн возглавил собственную базу? Кстати, странное у него имя...

— Позывной.

Морган замолчал. Видимо, не хотел раскрывать чужую тайну. Тогда Джек зашёл с другой стороны — надо же представлять с кем идёшь в бой:

— Если честно, Рейн не похож на человека, который руководит секретной базой «Отверженных» — слишком нормальный и... простой на первый взгляд.

— Да, — Морган хмыкнул. — Хотя я бы сказал, что Рейн чересчур независимый. На всё у него особое мнение. Другой бы с подобными способностями давно стал верховным лидером повстанцев на этом континенте, а он... Впрочем, незачем обсуждать людей за глаза. Я о тебе хотел поговорить. Без свидетелей.

Джек напрягся:

— Что-то случилось?

— Случится. Вскоре мы достигнем Неккар и встанет вопрос: чем ты займёшься на базе, какую роль выберешь для себя? Я не прочь заранее узнать к чему именно лежит твоё сердце.

Джек задумался. Не то чтобы он сам не размышлял об этом...

— Для начала, — он подбирал слова так аккуратно, словно по минному полю крался, — я пройду стандартную военную подготовку. Надоело служить обузой для товарищей. Параллельно выучу язык, изучу историю последних четырёхсот лет.

Морган кивнул. Одобрение капитана придало Джеку сил, внушило уверенности, словно после долгих медитаций он обрёл верный путь и определил жизнь на годы вперёд.

— Затем или одновременно с этим, я решу два вопроса. Первый — Эми. Надеюсь, вы поможете в её поисках. Второй...

Он замялся. А что если Морган не так его поймёт?

— Джек, говори как есть, ты никого не обидишь.

— Я смотрю на Кайла, на Тару и понимаю, что даже при усердных тренировках не достигну подобного мастерства, так как они за это время уйдут ещё дальше. А я не хочу быть ни отстающим, ни середнячком. Значит — пора искать то, в чем я лучше остальных. Необходимо стать кем-то, кто по-своему превосходит других ортодоксов.

— Логично, — в голосе Моргана звучало одобрение. — Всегда опирайся на сильные стороны. Но что именно ты имеешь в виду?

— Омегу, — Джек не видел лица капитана, но догадывался, что тот ожидал подобного ответа. — Не знаю как, но во время сражения в Бельхе я пару раз почувствовал её и, по словам Тары, использовал. Я разовью эти способности.

— Ясно.

— Вы поможете мне?

Морган встал и подал знак следовать за ним. Они отошли от пещеры и остановились у быстрого ручья, который беззаботно журчал по дну ущелья.

— Не хочу врать, — признался капитан, — мне интересны твои скрытые возможности. Раньше, лет сто пятьдесят — двести назад, когда шёл основной поток людей из прошлого, такие способности были чересчур слабы для использования в бою. Но с тех пор Омега выросла, стала на порядки сильнее. Та связь, что зародилась между вами, действительно представляет немалую ценность.

— Значит...

— Это значит, что ты получишь всю необходимую поддержку с нашей стороны. Только, — Морган слегка замялся, — не строй глобальных планов. Мы не представляем, с чем имеем дело. Придётся изучать всё шаг за шагом, последовательно и неторопливо. Учителей по «использованию» Омеги нет ни у нас, ни у Пирона. Разбираться придётся самостоятельно, методом проб и ошибок.

— Я справлюсь!

— Возможно, — Морган поддел ботинком несколько камней и сбросил в ручей. — Только не демонстрируй энтузиазм чересчур рьяно. Пусть события развиваются естественно. Не хочу, чтобы ортодоксы тебя опасались.

Последней фразой Морган словно врезал ему под дых. Спустя несколько секунд, недоумевая и запинаясь, Джек спросил:

— Опасались? Меня?

Похоже, что Морган уже пожалел о сказанном. Командир подошёл, взял его за плечи и слегка опустил голову. Теперь они смотрели глаза в глаза. Тихий голос капитана дрожал от волнения:

— Омега — это то с чем мы боремся сотни лет. Единая сущность, в которую сольётся человечество. Люди — уже, а ортодоксы — в будущем. У нас не спросят ни согласия, ни разрешения. «Отверженных» трансформируют против воли. И вот появляется человек, который встаёт с нами плечом к плечу, но при этом имеет таинственную связь с противником.

Морган на мгновение замялся, словно взвешивал каждую фразу:

— В далёком прошлом на это не обращали внимания, эффекты проявлялись незначительно, но ты — другое дело. Если поведёшь себя неправильно, то начнёшь ловить косые взгляды, разбудишь подозрения. Я-то всё понимаю, но многих ортодоксов связь с Омегой насторожит... А мы с Рейном не хотим, чтобы к тебе относились как к «Сёстрам»: ценили, уважали, но при этом побаивались и обходили стороной. Ясно?

— Наверное...

— К тому же, если всё пойдёт так, как мы с Рейном предполагаем, твоё появление вновь раздует пламя борьбы с Пироном, а это именно то, чего опасаются некоторые, — Морган запнулся, — некоторые лидеры. Они дожидаются объединённого флота галактических рас, вместо того чтобы самим биться за нашу планету. А воевать надо! Я не верю, что Малаах подоспеют вовремя. Корабли не достигнут Солнечной системы до момента трансформации Омеги и принудительной конвертации ортодоксов в некую Силу.

— Не понимаю. Хочешь сказать, что среди вашего руководства найдутся те, кто увидит во мне угрозу?

— Не обязательно, но возможно. Пойми, Джек, вот уже два века «Отверженные» живут надеждой на чудо. Из-за провала «Зимнего мятежа» мы не в силах бросить открытый вызов Пирону, но и сложить оружие тоже не готовы. И вот явились вы с сестрой. Впервые за последние восемьдесят лет открылась «точка прорыва». И пришли сразу два проточеловека! Наверняка пойдут слухи, что ещё не всё потеряно, что старый план Малаах ещё действует, только в новой форме.

Капитан перевёл дыхание:

— Это старая надежда, но многим она придаёт силы. Людям нужен живой символ. Проблема в том, что не все лидеры «Отверженных» готовы к активной борьбе. Словно их устраивает статус-кво. Не знаю почему. Я же всего лишь командир звена.

— Как же быть?

Морган вздохнул. Он развернулся и направился к пещере:

— Будь собой. Я обрисовал ситуацию, но не принуждаю к тому или иному поведению. Главное — прими информацию к сведению и решай сам.

— Хорошо, — пробормотал Джек, — Ладно. Конечно, Морган. Думаю, я понял.

Ситуация оказалась сложнее, чем он предполагал.

Одно дело, когда ты встаёшь под знамёна мятежников и лихим налётом освобождаешь сестру из плена, другое, когда сами повстанцы не так уж и едины. Но отступать поздно. Выбор сделан. Джек вздохнул. Чёрт!

На обратном пути он ещё раз проверил эффективность маскировки. Убедился, что из пещеры наружу не проникает ни единого лучика света или случайного звука, а затем присоединился к ужину.

Стряпня Рейна оказалась на удивление съедобной, куда лучше консервов и сухарей, которыми Джек набивал желудок последние недели. Лишь Бертольд ел с таким выражением лица, с каким представители королевских фамилий общаются с простым народом под прицелом фотокамер: черты смиренны, на губах благодарность, но глаза...

Стоп. Он мысленно одёрнул себя. Прекрати раскручивать спираль неприязни к Лерою!

Джек признавал за собой слабость делить окружающих по принципу: «свой – чужой». Но отец учил, что первое впечатление зачастую обманчиво. Кто-то именно в этот раз окажется не на высоте, кто-то поведёт себя как болван, кто-то будет расстроен событиями, о которых ты представления не имеешь. Суди по делам, замечай полутона. Джек пристроился у стены. Время собрать в систему разрозненные факты, поступки и услышанные за день обрывки фраз.

Итак, что нам известно? Бертольд Лерой — бастард, как заметил Кайл.

Джек помнил одноклассника, Майкла, который учился с ним в начальной школе. Девчонки подслушали разговор преподавателей, и по классу пополз слух, будто мать прижила его не от усатого инженера, забиравшего сына после занятий, а от своего начальника, не считавшего зазорным волочиться за стажёрками. Паренька задразнили. Джек до сих пор не забыл, как менялось поведение мальчика: от оскаленного волчонка, готового броситься на обидчиков с кулаками, через слезы в кустах за стадионом и до отрешённого презрения к окружающим. Кончилось тем, что мать перевела сына в другую школу.

Возможно, возможно.

С другой стороны, фамилии Лерой, Бертольд не лишился, вырос не в нужде, пусть и не получил наследства. Его отец мог сознательно оставить корпорацию законному сыну, Стефану, сохраняя тем самым видимость преданности делу Пирона, а Бертольда направил делать карьеру среди повстанцев. Кайл ведь упоминал, что Лероя пристроили на «тёплое местечко» в штабе Сопротивления.

Но тогда с какой стати парня внезапно перевели на другой континент, да ещё и на отдалённую базу? С чего он вдруг вызвался идти с Рейном навстречу беглецам? Зачем рисковал в бою с агентами «Сигмы»?

Джек посмотрел на Бертольда. Тот непринуждённо болтал с Тарой. Лерой говорил не по-английски, но даже скромного знания языка хватало для осознания простого факта: парень откровенно заигрывал с девушкой, которую не видел со времён учёбы.

Джек нахмурился. Тара беззаботно смеялась над шутками Бертольда, а тот, похоже, рисовался карьерными успехами, одновременно подкалывая менее удачливых сослуживцев.

Этот пятнадцатилетний парень явно в ударе... Пристроился рядом с Тарой; словно невзначай касался то плеча, то волос старой подруги; иногда брал за руку, жестикулировал и со смехом рисовал что-то в воздухе.

Бертольд умело использовал свою привлекательность, которую военная форма скорее подчёркивала, чем усредняла. Тонкий флёр прекрасного образования и фамильного капитала усиливал производимый эффект. Рослый, худощавый, голубоглазый, с точёным профилем и темными волосами до плеч. Его изящество казалось чем-то неприличным, присущим скорее обольстительной девушке... Не иначе как его мать была невероятной красавицей.

Джек вздохнул. Похоже, сегодняшним вечером занятия с Тарой отменяются.

Кайл перехватил его взгляд, а затем придвинулся и шепнул:

— Ага, болтун и зазнайка. Мне он ещё в «Академии» не понравился. Но девчонки от него тают как шоколад под солнцем. Тьфу!

— А что за «Академия»? — Джек сменил тему разговора, лишь бы не накручивать себя и дальше.

— Годовой курс боевой подготовки на специальной базе, скрытой в горах Паннотии. Интенсивное обучение с... — Кайл запнулся, — с глубоким погружением. Место для тех, в ком видят особый потенциал.

Друг пожал плечами, словно извинялся за что-то, и сделал глоток из фляжки:

— Не подумай, будто я красуюсь, но попасть туда действительно непросто. Большая часть «Отверженных» проходит шестинедельные курсы в тренировочных лагерях. Затем они возвращаются к обычной жизни, готовые подняться по первому зову. Некоторые обучаются на тайных базах вроде Неккар, в основном те, кого уже ничто не держит ни в городах, ни в «поясах». И лишь единицы попадают в «Академию».

— Как же вы с сестрой там очутились?

Джек поёрзал, вытянул из-под стрелкового коврика пару острых камешков и приготовился слушать. Когда ещё Кайл окажется в настроении рассказывать о своём прошлом и о Таре...

— Тогда мы жили за океаном. — Кайл погрустнел. — Странно, в то время я и не догадывался, что попаду к «Отверженным». Хотя сейчас понимаю — всё к тому шло чуть ли не с рождения. Думал, проживу обычную жизнь: любящие родители, хороший дом, школа для ортодоксов...

— У вас раздельные школы? — удивился Джек, — Это же сегрегация!

— Ну, люди вообще в школы не ходят. С трёх лет живут в специальных интернатах, в малых группах под надзором воспитателей. Омега, знаешь ли, упрощает обучение.

— Да ладно?! — поразился Джек, — Детей отбирают у родителей?!

— Нет. Странный ты... Никого не принуждают, не лишают общения с родственниками. Такова система. Люди считают это нормальным вот уже сотни лет, десятки поколений. Всё дело в Омеге. Если ты человек, если способен к слиянию, то нет нужды корпеть над учебниками. Тебя с помощью специального оборудования подключают к Омеге и просто загружают необходимую часть Знания. Не сразу, ясен пень, иначе с ума сойдёшь. Небольшими порциями, но в любом случае — когда не надо заучивать, появляется много времени для осмысления информации. Ты тренируешь навыки. Размышляешь. Или двигаешь науку дальше. По крайней мере, так говорят.

— А что же ортодоксы?

— Мы занимаемся по старинке. Обучение выходит более специализированным, зато не сильно отстаём от людей. Те заканчивают интернат в девять лет, к двенадцати получают «вышку». А мы, хоть и становимся совершеннолетними в том же возрасте, но в университете учимся на год-два дольше. Сам понимаешь, — Кайл усмехнулся, — приходится читать и запоминать как в древности.

— Ясно. Значит, вы учились отдельно от людей. А как попали в Сопротивление?

— После смерти родителей.

— О, мне очень жаль...

— Да... — Кайл отвёл глаза, — если бы не Омега... Они работали в научно-исследовательском городке. Разрабатывали новые марки программируемых металлов, — Джек уловил в голосе Кайла нотки затаённой гордости. — Мало кто из ортодоксов поднимается в научной сфере. А они смогли! Ну, почти... Мама с папой познакомились ещё в детстве, вместе росли, вместе мечтали о большой науке, вместе учились. Вместе пробились в ведущую лабораторию по интеллектуальным материалам. Поначалу всё было клёво. Помнишь, как стены зданий превращались в экраны? Ну, когда мы сваливали из города? В той технологии есть и их заслуга! Но со временем...

— Что случилось?

— Знаешь поговорку: иногда надо бежать, чтобы оставаться на месте? Это про высокую науку. Каждый день рождается новое знание, новые теории, новые открытия. Приходится быть в курсе. Постоянное самообразование. Но здесь ортодоксы никогда не угонятся за людьми. Пока мы бежим, они пролетают мимо на ракете. Коллеги родителей, люди, — Кайл сморщился, — скачивают за полчаса из Омеги то, над чем ортодоксы сидят месяцами. И чем дольше работаешь в одной сфере, тем офигенней разрыв. А после того как родились мы с Тарой, времени у мамы с папой стало ещё меньше. Сколько себя помню: весь дом завален расчётами, на экранах последние статьи, а в центре этого хаоса сидят родители, которые пытаются не отстать от коллег-людей. Думаю, для них стёрлась граница между работой и семьёй... Чёрт, да наука стала хуже яда!

Кайл вновь отпил из фляжки, и Джек заметил, как тот украдкой смахнул что-то из уголков глаз.

Понятно, чем закончится история, но он все же спросил:

— Вас с Тарой предоставили себе?

— Да, после того как пошли в школу. Родители уже проигрывали гонку Омеге, хотя и не сдавались до последнего. Но не посоревнуешься, когда люди в универе за год получают те же знания, что ортодоксы с трудом собирают полжизни. Что делать, когда ты постоянно изучаешь новые статьи, просиживаешь за компьютером всё свободное время, а твой коллега подключается на час к Омеге и затем идёт на вечеринку? — Джек заметил, что Кайл, сдерживая себя, заговорил сквозь зубы. — Мама с папой итак оставались последними ортодоксами в лаборатории. Однажды и их выперли.

— Это несправедливо...

— Да! Пирон заливает, что у ортодоксов и людей равные права. Вот только возможности у нас по умолчанию слишком разные! Проклятая Омега!

Кайл отшвырнул серебристую фляжку. Она ударилась о стену пещеры и исчезла в тенях.

Морган, Рейн и Бертольд напряглись, но притворились, будто ничего не произошло. Лишь Тара подошла и молча присела рядом. Обняла брата за плечи. Спустя пару неловких минут Джек спросил:

— Они нашли новую работу?

— Они не искали. Наука стала для родителей всем. Другим не интересовались.

Джек хотел было спросить: «Даже вами?» — но вовремя осёкся.

— Как же вы жили без денег?

— Для скромной жизни деньги не нужны, — Кайл искоса взглянул на него и добавил: — За статиры можно купить дополнительный комфорт, но для мамы с папой это потеряло смысл. Начали пить, затем наркотики, — Кайл опустил глаза. — Через полтора года всё закончилось.

Да уж... И что тут скажешь?!

Повисла колючая тишина.

Наконец послышался голос Тары. Негромкий поначалу, он с каждым словом делался всё твёрже:

— После того как родителей похоронили, нас с Кайлом отдали в детский дом. Вот только мы не захотели притворяться, будто жизнь продолжается. Система разрушила нашу семью, и мы не простили ни Пирона, ни людей его поддерживающих!

— Треклятая Омега! — повторил Кайл и врезал кулаком по холодной стене. Разбил костяшки в кровь, но не обратил внимания: — Ненавижу...

— Мы решили бороться с Пироном и Омегой, а не играть по их правилам, — сказала Тара. Её взгляд устремился во тьму, скулы обострились, а в глазах замерцала ледяная уверенность: — Мы сбежали от воспитателей. На одной из ферм, составляющих пояс Ниппура, мы повстречали связных «Отверженных». Убедили взять с собой. Затем несколько лет жили на базе Ковин: учились, тренировались, помогали по мере сил. До тех пор, пока «Сигма» не уничтожила наш второй дом. Но мы с Кайлом выжили и... не сдались.

Девушка замолчала. Джек видел, как сжимаются и разжимаются её кулаки.

— И тогда вас пригласили в «Академию», — догадался он.

Тара кивнула:

— Да. Мы с Кайлом выбрали путь и уже не свернём. Пирон извратил человечество, но я свободна! И не позволю врагам уйти от ответа!

Джек засмотрелся на девушку. Она околдовывала решимостью, что грозной сталью звучала в словах. Отблески пламени мрачно отсвечивали чернёной медью в волосах Тары, отражались мерцанием силы в карих глазах. Она завораживала Джека: не прелестная, как его давние подружки, но опасная и притягательная, мстительная и непрощающая, словно античная богиня возмездия.

Алекто во плоти.

— Ладно, заканчивайте накручивать себя на ночь глядя, — голос Рейна разрядил напряжение как громоотвод: — Завтра долгий переход, так что хотите или нет, но пора спать!

* * *

Следующие недели Джек запомнил на всю жизнь.

Дорога, в отличие от трудностей первого месяца, походила на туристический поход, а не прорыв из окружения. Рейн вёл отряд потаёнными тропами, которые пролегали в местах первозданной красоты не тронутой человеком.

Холмы сменились горами, где в ущельях бежали холодные, но такие звонкие ручьи, что питали озера хрустальной чистоты. Буковые и пихтовые леса сумрачным пологом укрывали отряд от всевидящего ока спутниковой разведки, а душистое разнотравье предгорий сводило с ума дурманящим запахом близкого лета, свободы и любви к бескрайнему миру.

Джек растворялся в дивной природе. Он не понимал, почему люди отказываются от такого чуда ради возможности стать бесплотной Силой, безличностной Энергией, способной повелевать временем и пространством.

Бертольд предложил вызвать винтоплан, но Морган предпочёл не рисковать и продвигаться к Неккар своим ходом. Иногда капитан казался традиционалистом, живущим по принципу: что не сломалось — не стоит и чинить. Позже Джек догадался, что Морган беспокоился не только о демаскировке. Ошеломляющая мелодия нерукотворной красоты согревала души всего отряда. По крайней мере, складка над переносицей Кайла разгладились, а Тара прекратила жалобно вскрикивать во сне.

Рюкзаки опустели, и им пришлось добывать еду своими руками. Джек неплохо ловил рыбу сачком из москитной сетки, благо реки в предгорьях не отличались глубиной, а Рейн научил охоте. Командующий говорил, что у природы не зазорно брать то, без чего не выжить.

Так Джек впервые убил оленя.

Когда животное рухнуло в зарослях папоротника, адреналин, смешанный с чувством вины и сожаления, ударил в голову. На секунду мир окрасился во все оттенки синего цвета. Сознание Джека молнией разнеслось по земле, передавая колебания мельчайших травинок; взлетело по стволам деревьев, сливаясь с движением сока под жёсткой корой; взглянуло на мир глазами коршуна, парящего в вышине. На мгновение Джек воплотился в окружающем мире. Под конец разум уловил затухающее биение сердца гордого оленя и всё прекратилось.

Он пошатнулся и ухватился за ствол берёзы. Рейн с одобрением хлопнул по спине. Лидер Неккар казался довольным, словно проповедник только что обративший в свою веру наивного дикаря. Рейн сцедил немного свежей крови и протянул Джеку кружку:

— Выпей! Теперь ты настоящий мужчина!

Он глотнул и словно поглотил энергию своей первой жертвы.

Мяса оленя хватило на несколько дней.

Вечерами начинались занятия. Обращение и уход за оружием, ориентирование на местности и многое другое. Но самым приятным оставалось изучение языка новой Земли вместе с Тарой.

Странно, Джек никогда не смущался, общаясь с подружками, но оказалось что Тара — другое дело. Тот час перед сном, когда она превращалась из закалённого повстанца в обычную девушку и говорила с ним на родном языке, радовалась его успехам и улыбалась ему — этот час стоил дороже целого дня.

В то утро Джек первым взобрался на перевал и увидел ту самую долину, что притаилась в нетронутой глуши Северных гор. Узкая, точно лезвие меча; с крутыми склонами, по которым к вершинам карабкались еловые языки. Внизу серебристой ниткой мерцало вытянутое в струну озеро. На первый взгляд зрелище мало отличалось от десятков горных долин и ущелий, оставшихся позади.

Рейн указал направление, и отряд начал спуск.

Джек разглядывал пейзаж, но загадка упорно не желала складываться. Обычные сосны и ели с вкраплениями невесть как затесавшихся берёзок. Сочная зелень прогалин и огромные валуны, что скатились с гор вместе с оползнями.

Над головой переругивались белки, а здесь, внизу, донимала мошкара.

Перевал остался позади. До озера рукой подать.

Джек шагнул вперёд, и зрение исказилось, будто он смотрел на мир сквозь пиксельную решётку допотопного монитора. Ещё немного и перед ним раскинулся тот же пейзаж, но теперь он видел россыпь невысоких зданий, тренировочные площадки и взлётную полосу. Рядом с изящной винтокрылой машиной суетились люди. Поодаль, словно из пустоты, возник приземистый бункер, автоматические орудия которого отслеживали каждый шаг отряда.

Джек отступил назад. Мгновение пиксельного безумия и перед ним вновь сонная долина: ни зданий, ни людей, ни защитных укреплений. Пропали даже звуки, с которыми техники внизу закидывали ящики в брюхо винтоплана. Лишь солнце играло на спокойной глади холодного озера. Отряд, спустившийся ниже, тоже исчез из виду.

Неккар. Джек покачал головой. Так вот как Рейн спрятал базу...

Он двинулся вперёд, и голографический полог сомкнулся над головой, обещая отдых и поддержку. Оставалось надеяться, что здесь найдутся и те, кто поможет в спасении Эми.

— Удивлён? — Морган рассмеялся и обвёл долину рукой: — Добро пожаловать в царство Рейна!

— Невероятно! — Джек закусил губу от восхищения. — Просто нет слов!

Аккуратная дорожка петляла меж приземистых зданий и бункеров. Пронзительный сосновый аромат смешивался с запахом горючего и смазки.

С тренировочной площадки долетали команды инструктора. Да, новобранцам тут несладко.

Несколько роботов, мосайдов, занимались уборкой территории. Джек вспомнил боевого паука из Бельха и поёжился.

Вместе с отрядом он поднялся по ступеням ко входу в штаб. Двери распахнулись и выпустили наружу мужчин в чёрных мундирах. Двое подошли к нему. Их ладони сомкнулись на запястьях как наручники.

— Джек Моро? — спросил третий и, не дожидаясь ответа, продолжил: — Мне приказано сопровождать вас. Мы отправляемся на исследовательскую базу Эн-Ки. Вылетаем немедленно.