Глава 12
Глаза Анны разбегаются во всевозможные стороны, отчего ей кажется, будто прямо сейчас она свалится в восторженный обморок. Ей даже больше, чем в городе, начинает ощущаться чувство потерянности и собственного ничтожества.
– Это твоя... Квартира? – последнее слово она произносит с особым удивлением, с затруднённым дыханием, словно выучила его только что и не знала никогда прежде.
Фёдор (так, оказывается, звучит имя этого паренька) всё ещё копошится с обувью, развязывая шнурки и снимая со ступней кроссовки, почему и не торопится с ответом.
– Ну да, – отвечает он просто, будто говоря о чём-то совершенно привычном, когда кроссовки уже занимают на гардеробной полочке их законное место. – Здесь я живу.
Живёт? Да тут одна гардеробная в половину больше Аниной комнаты! Девочка наспех раздевается и выбегает в коридор, осматриваясь вокруг – лимонного цвета стены с узорами будто бы из настоящего золота (на самом деле всего лишь схожий цвет обоев); много предметов интерьера (ваза с цветами, большой аквариум с маленькими, шаловливо пихающими друг друга в бока рыбками, большая вешалка, похожая на ту, которую Аня один раз видела в кафе, во время их единственного семейного выхода в честь четырнадцатого дня рождения Саши); а запах, какой запах! Пахнет... Анна даже не может сказать, чем это конкретно пахнет. Наверное, какими-то прелестными цветами или изготовленными из них духами – в обширном воображении Анны сразу всплывает образ садика со множеством розовых кустов и вишнёвых деревьев, о котором она мечтает и который обязательно посадит в будущем, на заднем дворе своего личного дома, когда станет взрослой.
– Не разбей ничего! – в голосе парня мелькает волнение, и, уловив его слухом, Анна в самом деле останавливается.
И останавливается как нельзя вовремя: перед ней в половине метра охает и едва не подпрыгивает на месте высокого роста женщина в перевязанном фартуке. Анна робко извиняется и спешит прошвырнуть той за спину, не желая (или даже опасаясь) столкнуться с ней взглядом. Она проходит немного вперёд и зашагивает в комнату, которой оказывается кухня. Между прочим, очень большая кухня, с длинным столом, окружённом семью стульями, в самой её середине, с небольшого размера плазмой над высоким холодильником. Столько магнитиков, сколько было на этом холодильнике, Анна прежде видела только в сувенирном магазине напротив своего дома. Плита и раковина проходили вдоль стены; было также множество ящиков, посудомоечная и стиральная машины (опять-таки, в два раза больше маленькой стиральной машинки в её квартире). Ещё здесь располагалось большое окно на улицу, но сейчас снаружи так серо и жутко, что на него девочка не обращает никакого внимания. Её гораздо больше привлекает стеклянная ваза с фруктами, стоящая ровно в середине овального стола. Бананы. Яблоки. Виноград. Даже киви... Анна невольно облизывает и кусает губы. Выглядит так аппетитно! Пчёлкина хоть и пытается, но никак не может вспомнить, когда в последний раз ей доводилось пробовать банан, не говоря уже о киви. Она борется с первобытным инстинктом у себя в голове, но для маленькой девочки это очень, очень сложно.
Анна хватает банан, снимает кожуру с фрукта и откусывает от него.
– ...Будут родители? – она слышит голос Фёдора, до неё доносятся обрывки фраз. Воровать и подслушивать. Отлично скатилась за один день или даже за половину. С другой стороны, парень не очень-то и старался оставаться неуслышанным, судя по тому, что говорил достаточно громко.
– Уехали, – голос более тонкий, очевидно, принадлежащий той женщине. – Обещали быть вечером.
Сладость и свежесть фрукта доводят до мурашек, от удовольствия Анна даже прикрывает глаза. Как же вкусно, ну как же вкусно... Это единственное, что её сейчас волнует. Волнует больше, чем разговор, пока она не слышит промелькнувшие в нём слова «девочка» и «привёл». Тогда Анна перестаёт жевать, моментально напрягает слух.
– Какая-то девчонка. Потерялась. А там демон, сама понимаешь.
Фёдор вздыхает одновременно с облегчением и с тревогой.
– Только не говори родителям, – добавил он уже более звучно и громко.
– Хорошо, пока они не вернутся, – ответила женщина, – я им сейчас позвоню. Раз демон тут где-то недалеко, они, скорее всего, задержатся.
Услышав приближающиеся шаги, Анна закидывает в рот остатки банана и в испуге решает избавиться от главной улики – кожуры. Но с этим возникают проблемы: где, чёрт возьми, в этой гигантской кухне находится мусорный бак? Анна оглядывается по сторонам. Тут слишком много полочек, под раковиной дверки – целых три... Девочка не находит решения лучше, чем взять да выкинуть злосчастную улику в окно. Судорожно хватается она за ручку оконной рамы дрожащей рукой, открывает, впуская в комнату немного свежего воздуха, и вот уже выбрасывает кожуру, как вдруг...
Звук разбитого стекла, а затем и резко ускорившиеся шаги.
– Ну я же просил! – взвыл Фёдор в отчаянии, точно молился Богу. Анна мгновенно отпрянула от окна.
– Прости, я... Я всё уберу...
Её голос стал похожим на писк мыши, застрявшей в мышеловке по весьма неудачному стечению обстоятельств. Она опускает глаза в пол, мгновенно заливаясь краской. Ну вот. Сейчас её точно выставят на улицу, и будут совершенно правы.
Фёдор в очередной раз вздыхает, запускает руки в свои волосы, убирая со лба нависшую по бокам чёлку. Аня ждёт его реакции.
– Антонина, убери потом осколки! – кричит он в коридор, и Анна, отследив его взгляд, замечает, как кивает женщина. – И матери ничего не говори... Может, она не заметит.
Анна всё ещё пристыженно мнётся, словно от чужой помощи ей становилось только более тяжко. Ей стыдно. «Саша был бы недоволен», – думается ей в тот самый момент. Он умел держать себя в руках, даже будучи голодным, даже будучи очень уставшим. Глядя в пол, она видит, как Фёдор переставляет ноги, подходя к столу, а затем и его протянутую руку с красным яблоком, после чего поднимает наконец глаза к его лицу – спокойное, вроде бы равнодушное, не выражающее ничего плохого.
– Не бойся, мытое. Если хочешь, есть ещё котлеты. – и, прежде, чем успела ответить сама Пчёлкина, прочёл голод в её глазах. – Антонина! – вновь позвал он, заставив вздрогнуть бедную женщину. – Накорми её... Как там тебя? Аня?
Получив одобрительнй кивок, он помахал женщине, на что та поспешила скрыться. Анна приняла из рук подростка яблоко, откусила и снова подняла на Фёдора глаза, уже чуть более осмелев и окрепнув голосом.
– Антонина – это твоя старшая сестра? – спросила она с искренним присущим детям её возраста любопытством и принялась активно разгрызать фрукт. Парень помотал головой.
– Домработница. Мама не любит готовить, поэтому мы наняли Антонину.
В этот самый момент знаменитая Антонина вошла на кухню с совком и шваброй в руках. Она начинает убирать осколки вазы, и Аня тянется в сторону, чуточку сгорбившись, словно всё ещё боялась женщины. Почему-то рядом с Антониной находиться она действительно не могла без чувства тревоги.
– А папа что?
– Что папа? – не понял Фёдор.
– Ну, у нас в семье готовит папа. Я не знаю, любила ли мама готовить, но сейчас она не может. Болеет потому что. Поэтому нам готовит папа, а иногда и Саша варит пельмени.
– Антонина не только готовит. Она ещё делает уборку.
– А у нас дома мы с Сашей делаем уборку, – заметила она с улыбкой, словно говорила о чём-то невероятно весёлом, после чего огляделась вокруг себя и слегка поморщилась. – Хотя, такой огромный дом убирать сложнее и дольше.
– Да. Поэтому у нас специально для этого Антонина.
– И она одна со всем справляется? – девочка удивлённо вытаращила на него свои и без того большие, а теперь и вовсе ставшие похожими на блюдца, голубые глаза.
– Мы ведь платим ей за это деньги.
Фёдор и сам не заметил, как начал улыбаться. Произошло само собой, он совсем не контролировал этот процесс. Уж очень забавным виделось ему лицо маленькой Анечки, которая, казалось, сейчас готова была поверить любому его слову, даже если парень начнёт говорить очевидную неправду. Она внимательно слушала, то улыбалась, то ещё больше таращилась в шоке. Она была похожа на запуганного щенка, который впервые с улицы попал в тёплый и уютный дом. Хотя размеры квартиры Калитина и людей с вменяемым достатком могли озадачить, в глазах этой девочки читался ненасытный восторг, удивление, схожее с недоверием. Она восхищалась, однако во всём выражении её лица либо же не было ни капли зависти, либо же её было совсем мало, совсем незаметное количество. И от этого подросток внезапно ощутил странное чувство. Стыд? Сострадание? Что это? Смотреть на то, с какой жадностью малышка поедала яблоко, каких в его доме очень-очень много, было в какой-то степени даже невыносимо.
– Садись за стол. Антонина положит тебе есть, – с тяжестью наконец указал он, и заметив, как Анна собирается что-то сказать и скорее всего поблагодарить, поднял ладони в отрицательном жесте. – Не надо пустых слов. Я этого не люблю.
****************************
Мы приземлились совсем рядом, посчитав разумным до поры до времени не выдавать своего присутствия. Оказываюсь на ногах, а затем оглядываюсь вокруг себя – нет ли поблизости ещё других людей. Других людей не было.
– Думаешь, нам лучше атаковать внезапно? – спросила я Макса.
– Может, – он неопределённо пожал плечами. – Вдруг повезёт? Да и он нас тогда атаковать не сможет. Будет легче, если нам не придётся отражать.
Ход его мыслей звучит... Логично. С крайней осторожностью я выглядываю за угол дома, решив немного обследовать обстановку вокруг нас. Из-за сильного ветра приходилось щуриться; глаза неприятно щипало, на них выступали слёзы, волосы мешались и путались, так что приходилось постоянно прятать их за уши. Демон парил в воздухе невысоко, используя заклинание Полёта. Казалось, он тоже оглядывается, словно бы чего-то ищет...Людей! Нам стоит поторопиться с атакой. Может, пока нас враг не замечает из-за того, что обращён к нам спиной, в скором времени это может измениться.
– А ну стой!
С другой стороны, внезапно, откуда не возьмись, выбегает Валера и запускает в демона несколько стеблей, которые, что ожидаемо, оказываются отражены заклинанием Ветра. На самом деле, демон заметил парня ещё раньше, поскольку свысока видно гораздо больше и, возможно, собирался уже что-либо предпринять, почему Валера и приказал ему «стоять». Скорее всего, таким образом наш программист пытался отвлечь внимание демона от Марии, которая, в свою очередь, ловко проскочив у него за спиной, ринулась к тротуару возле соседнего здания. Только теперь я замечаю, что там лежал человек... Он, похоже, без сознания, если судить по тому, как легко Мария приподнимает над землёй неподвижное тело, касается пальцами чужой шеи, проверяя пульс, а после начинает лечить. Молодой и, на везение, худой парень остаётся неподвижен. С его головы стекает тоненькая струйка алой крови, к которой и тянется Мария. Похоже, этого бедолагу ветром отбросило к самой кирпичной стене, и в результате удара он, вероятно, мог получить сотрясение мозга или того похуже.
– Сейчас, – говорю я Максу громким шёпотом, и тот в подтверждение кивает. Нельзя подпускать демона к Марии.
Раз, два, три...
Мы кидаемся на помощь Валере, который продолжал бесчисленные (и бессмысленные) попытки заключить врага в ловушку. Тот изворачивался слишком ловко. Однако этого было достаточно, чтобы помешать. Я запускаю Пулю прямо в демона, и он не успевает увернуться.
– А-а! – взвыл он так неожиданно и резко, что даже я сама пошатнулась, а где-то невдалеке послышались голоса людей. По-видимому, некоторые горожане прятались здесь. Либо не могли убежать по какой-то причине, либо они не делали этого намеренно, решившись заснять битву (обычно видео таких храбрецов набирали в соцсетях колоссальное количество лайков и просмотров), однако Мария заметно напряглась. Я догадываюсь, о чём она подумала в тот момент: здесь ещё есть люди, и они могут нуждаться в лечении...
На жертве была надета лишь клетчатая красная рубашка да джинсы, и мужчина громко взвыл тогда, когда начал загораться верхний элемент одежды. С другой стороны к нему уже спешил Макс, но его помощь принимать не пожелали – демон ловко отпрянул в сторону, когда брат взмыл в воздух и полетел на него со стремительной скоростью, но созданный им поток ветра достаточно скоро потушил пламя. Край рубашки обгорел, и теперь мужчина (который и так выглядел не лучшим образом; бледность, синяки под глазами и взъерошенные волосы свидетельствовали не о лучшем его состоянии) ещё больше стал походить на бедного. Между тем его руки и ноги вновь обхватили зелёные стволы растений.
– Так, вы мне уже начинаете порядком надоедать... – демон произносит это пугающе... Холодно.
Оставаясь равнодушным и хладнокровным в лице, резко он свершает движение рукой вправо под сильный поток ветра. Неслабо маны было на это потрачено... Ему удаётся дёрнуться с такой силой, что лианы хоть и не рвутся, но начинают отлетать в сторону, утягивая за собой хозяина; ноги Валеры отрываются от земли, и вот он отлетает на другую сторону дороги, шлёпнувшись по итогу в асфальт.
– Валера! – на одном вдохе выкрикнула я в полнейшем изумлении, неосознанно повернувшись в его сторону. Макс уже сорвался с места и хотел было бежать, когда послышался хрип пострадавшего.
– В порядке, – тихо просипел он, шипя от боли и судя по всему будучи пока не в силах подняться. Я не могла увидеть, насколько серьёзно он ранен, ведь в мою сторону метнулся демон, не желавший давать мне этой возможности. Я успела отскочить раньше, чем меня прихлопнули на месте. Он силён, раз, когда приземлился, даже оставил после себя небольшую вмятину на дороге. Боюсь представить, что бы стало со мной, если б я опоздала хоть на секунду...
Я использую Пламя: мои ладони окружает огонь, я занимаю позицию полной боевой готовности. Идеальное заклинание для ближнего боя. Вот только мой противник достаточно хорош. Всё, что от меня требуется – дотронуться до него, желательно до верхней одежды, чтобы не повредить или повредить по минимуму тело «жертвы», а также схватить его, пока демон будет отвлечён на тушение. Пламя в этом случае лучше Пули, поскольку, находясь в близости, я имею гораздо больше шансов схватить врага, пока тот будет бороться с воспламенившимся предметом гардероба. А Пулю или Искру – вы смеётесь? Свом ветром он легко их сможет потушить. Однако дотронуться мне не удавалось – слишком ловко и быстро изворачивался демон, изворачиваться приходилось и мне. Мы кружимся, словно в вальсовом танце, блокируя и отбивая атаки друг друга. Бывало, мне почти удавалось прикоснуться к нему. Бывало, его кулакам почти удавалось ударить мне в глаз, а его ноге почти посчастливилось поразить меня в бок, как называется, «с вертушки». Ничьи из наших стараний не увенчались успехом. Сзади, с самой спины (что я замечаю раньше) к нему бесшумно, но быстро подлетает Макс, однако в последние секунды злодею удаётся изловчиться и отпрыгнуть в сторону, словно спец-агенту в каком-нибудь эпичном американском фильме.
В этой очень своеобразной рукопашной битве демон больше ни разу не использовал даже пресловутое заклинание Ветра.
Почему?
– Вы мне надоедаете, определённо надоедаете, – театрально стонет он, опустив руки и сгорбившись, словно собираясь сдаться, хотя в его мыслях бесспорно ничего подобного не таилось. – Придумал! Я покончу с вами и со всем городом разом.
Он смеётся, и мой мозг только начинает анализировать информацию, в то время как он возвышается над нами, взлетев на уровень крыш домов. А дома тут – очень высокие. Мне не удаётся использовать заклинание. Сильный, безумно сильный ветер, увеличивающийся без преувеличений с каждой секундой в своей мощности, унёс бы мою Пулю за тысячу миль. А как я доберусь, если мне неподвластно заклинание Полёта и если я не умею запускать лианы из своих рук? А если бы и умела, меня бы, наверно, унесло бы даже дальше, чем за тысячу миль.
Держаться на ногах тяжело. Машинально оглядываюсь – Валера, опёршись рукой на невысокий заборчик садика ближайшего дома, в опасной близости от которого ему не посчастливилось приземлиться, тяжело поднимался на ноги, словно бы его тело весило несколько тонн; Мария более-менее привела в порядок пострадавшего, который, однако, пока не очнулся, и теперь сидела у облезлой стены здания и крепко прижимала парня к себе, то и дело бросая обеспокоенные взгляды на страдающего через дорогу от неё Валеры и на нас, находящихся на этой самой дороге. Ветер уже усилился настолько, что ломал ветки бедных деревьев.
Ну надо же.
Вот почему он не использовал заклинаний в битве.
– Он хочет наслать ураган на весь город! – кричу я, надеясь хотя бы на слух Макса. – Поэтому он не использовал заклинаний, чтобы победить нас! Он берёг ману!
– Мы помешаем ему, – так же громко ответил Макс и с какой-то целью огляделся вокруг. Может, он искал людей, может, кого-то или чего-то ещё. – Помоги Валере, – повернув голову по направлению его взгляда, я с тихим ужасом замечаю, что парень едва ли держится на ногах и подобно травинке раскачивается на ветру. – Я постараюсь поймать его.
– Что?.. Макс, в одиночку?!
Он пожал плечами и непонятно улыбнулся.
– Сейчас только я могу толком противостоять ему.
Что ж, в этом он прав – Мария заботится о больном, Валера ранен, а я... Слишком приземлённая с своей стихией.
Вообще идеальным противником для этого демона является, как раз-таки, Валера. Дело в том, что в магии есть понятие «идеальных противостояний», и Земля и Воздух как раз относится к числу таких. Точно так же, как Огонь и Вода. Маг Земли может сражаться с обладателем Стихии Воздуха даже лучше, чем Макс, который этой же стихией и обладает. Потому что Земля и Воздух – «идеальное противостояние», при котором обладающие даром магии наносят друг другу больший урон.
Однако это может обратиться как выгодой, так и невыгодой для каждой из сторон.
Но сейчас наш единственный маг Земли ранен, а дожидаться прибытия подкрепления в бездействии – тупо и бессмысленно. Не без труда передвигая ноги, я миную дорогу, которая в данный момент вдруг показалась мне минным полем; выхожу на тротуар, непосредственно в направлении страдающего.
– Ты как? – я успеваю придержать его за спину, когда он, поднявшись на ноги, чуть заваливается назад и рискует упасть на самый забор.
– Живой, – далее он находит в себе силы для того, чтобы отряхнуть одежду, по возможности выпрямиться и поправить свои очки. – Наверное, сломал ногу. А так ничего страшного.
Сейчас мне стало заметно, каких усилий ему стоило это сопротивление ветру, эти попытки не выдавать физической боли. Если честно, до сих пор он мне бы не сильно приятен, как собеседник, однако он определённо заслуживает уважения к собственным силе и мужеству.
– Держись за меня, – поскольку передвигаться самостоятельно он не в состоянии, я сыграю роль костыля, взяв его ослабшую руку и перекинув через свою шею. Он сильно хромал на правую ногу. Для своего стройного на вид телосложения Валера оказался достаточно тяжёлым. Так или иначе, нам удалось пересечь дорогу и подобраться к Марии, обездвиженной ещё одним непроснувшимся пациентом. Как только я подвожу ней Валеру и помогаю тому опуститься рядом с ней, она тут же, без лишних слов начинает осматривать ногу парня, после чего так же скоро приступает к лечению. Тогда ветер ещё больше усиливается: между Максом и демоном начинается настоящее сражение. Брат атакует противника бесчисленное множество раз – мешает концентрации. Без концентрации создать ураган большой мощности невозможно. Весьма умный ход. Однако не думаю, что он продержится очень долго. Достаточно долго.
– Макс! – кричу я, что абсолютно бесполезно – высоко в воздухе, оглушённый гулко гудящим ветром, услышать меня он никак не мог.
Нужно что-то придумать, нужно срочно что-то придумать.
Я начинаю думать, когда поток моих мыслей внезапно обрывается громким голосом. Одновременно на низких и высоких тонах, ломаным, скрипучим, принадлежащим... Мальчишке.
– Па-ап!
Лишь во второй раз мне удалось услышать, что тот высказывал в своём крике. Это был парень-подросток, и сейчас он надрывался, пытаясь докричаться до старшего члена семьи. Людей в округе больше видно не было. Вероятно, этот парнишка потерялся, но неужели он не видит демона, чтобы так открыто перед ним светиться?
Нет, он видит. Прекрасно видит. И дальнейшие его действия заставляют меня охнуть.
– Пап, это я! – парень обращался точно к демону и ни к кому иному, подняв лицо к небу, точно молился Богу. Хотя становилось очевидно, кого на самом деле он молил о выслушивании. – Это я, Саша, твой сын! Прошу, перестань!
– Парень, уходи оттуда! – кричу я безумцу в надежде его образумить.
Образумить не вышло.
– Услышь меня! – взвопил он, срывая горло, и я, осознав, что простые разговоры тут не помогут, кинулась со всех ног навстречу сумасшедшему, пока лениво и крайне неохотно демон обратил на того своё внимание.
– Ты меня помнишь? – Саша смотрит в небо, демон смотрит на него.
Их взгляды пересекаются. Это удивительно... На какое-то время демон ничего не предпринимает и просто разглядывает мальчонку свысока, с живым любопытством его изучая. Казалось, сейчас и вовсе его обнюхает, подобно животному. Я даже остановилась и затаила дыхание. Макс тоже буквально завис в небе, не став атаковать врага. Какая-то в наших сердцах зародилась противоестественная надежда на то, чего не происходило никогда прежде.
Это выглядело слишком необычно. Невозможно. За границей нашего понимания.
Однако мгновением позже демон подрывается с места и летит – с точностью на подростка. Опомнившись, я подбегаю к парню и хватаю его за руку, начиная бежать и тащить его за собой в противоположную сторону. О демоне Макс позаботится – в этом даже не сомневаюсь. По характерным звукам я понимаю, что за нашими спинами они уже приступили к сражению. Краем глаза замечаю, как Мария и Валера сидят на прежнем месте, как парень уже понемногу может двигать раненой ногой.
Я забегаю за угол дома. Парень, чёрт возьми, сопротивляется, но я во много раз сильнее его, несмотря на гендерные стереотипы. Лишь крепче сжимаю тонкое (как-то даже слишком) запястье в собственной ладони и слышу последовавший стон.
– Ты что, ненормальный?!
Мы затаились. За руку я принуждаю Сашу встать перед собой, ровно ко мне лицом, встряхиваю его за плечи и смотрю в самые глаза, переполненные усталостью и тревогой. Тем не менее, были в них ещё и те задатки решимости, как тогда, когда он осмелился заговорить с демоном. Несколько секунд он молчит; я же даю ему возможность продышаться.
– Это мой отец, – его глаза загораются ещё большей решимостью, когда он отрывает взгляд от земли и переводит его на меня. – Я... Хотел, чтобы он меня услышал.
– Он не может тебя услышать, – печально качая головой и разводя руками, ответила я. – С твоей стороны это был очень смелый поступок, но он ничем не поможет, увы и ах. Пожалуйста, посиди здесь и больше не мешай бою.
– Не надо никакого боя! Это мой отец! – он вдруг повысил тон, отчего мне даже стало немного не по себе. – Мой отец – никакой не злодей!
– Это не твой отец, – тоже не давая себя в обиду, наступаю я, но не кричу на ребёнка. – В него вселился демон. Сейчас он не может тебя услышать!
Одно из главных качеств мага – терпеливость. Мы должны быть адекватны в общении с мирными, в особенности с теми, кому приходится несладко. Заметив смятение на лице парня, я вновь кладу руку ему на плечо, но в этот раз не трясу, желая успокоить, а не напугать.
– Мы обязательно его спасём, – говорю я, пытаясь выразить на своём лице ободряющую улыбку и вселить надежду в это невинное маленькое сердце. В нём я видела отражение себя прежней и, наверное, Оли – девочки, потерявшей родителей в огромном торговом центре, не желающей верить никому в мире, кроме родной мамочки. – Он обязательно вернётся и обязательно тебя услышит. Но чтобы мы могли спасти его – тебе нужно ждать в безопасности и больше не мешать. Я могу на тебя положиться, Александр?
Следует кивок. Очень хочется верить, что он действительно мыслит так же, как это доказывает.
Слышны голоса людей. Когда я выхожу – вижу демона, обхваченного с двух сторон двумя мужчинами в наших формах. Теперь он не демон... Мужчина был без сознания, и его держали не для того, чтобы избежать сопротивлений, а для того, чтобы он не разбил нос об асфальт. Его лицо было опущено к земле, ноги в коленях обессиленно сгибались. Молоденький парень подбежал к троим и поспешил заняться лечением бывшей жертвы. Другая девушка-медик ринулась на помощь Марии. Вот это да... Я не сразу замечаю, как из-за моей спины выбегает Саша, но успеваю перехватить его плечо прежде, чем он приблизится к команде магов.
– Его сейчас трогать нельзя, – ответила я, наперёд зная намерения неугомонного подростка.
Беспокойство на лице этого паренька невольно передавалось и мне. Однако по расслабившимся мышцам его рук я поняла, что противиться мне он больше не посмеет.
– Снова, сестра, ты всё пропустила, – не скрывая энтузиазма в голосе, Макс подошёл ко мне пританцовывающей походкой. На его лице можно было заметить пару царапин, но они выглядели и, по всей видимости, казались ему настолько незначительными, что за помощью к магам он обращаться вовсе не спешил. – Саша? Что ты здесь делаешь? – на парня рядом со мной он посмотрел несколько удивлённо, и... Я вспомнила. Вспомнила, что это тот самый талантливый гитарист с нашего района.
– Отец... С ним всё будет в порядке? – теперь подросток обращается к Максу. В голосе Саши слышна мольба, он понял, у кого ему стоит просить. За рукава Максимовой куртки Александр вцепился так, словно видел в них последнюю, единственную надежду.
Макс некоторое время молчит, но потом вдруг улыбается.
– Конечно. Ему просто нужен отдых, – рука Макса ложится на голову Саши, пальцы мягко взъерошивают чужие волосы в самом что ни на есть ободряющем жесте. Лицо Александра прошибает на лёгкую улыбку, но не более.
– Если честно, благодаря тебе, по большей части, мы и поймали демона, – продолжает Макс, в то время как глаза подростка делаются совсем круглыми.
И мои тоже.
– Благодаря нему? – глупо переспрашиваю я.
– Ну да. Он отлично отвлёк демона, и поэтому я с лёгкостью смог остановить его. Ты – герой, Саша. Как самый настоящий маг.
Это было странно... В первый раз наблюдалось, чтобы в демоне проснулся человек. Точнее, чтобы человек мог победить (пусть и на мгновенья) демона внутри себя. Он должен был просто размазать неразумного мальчишку по земле, пока ему был предоставлен на то шанс, но он этим шансом не воспользовался. И это было поразительно. На тот момент в глазах его было любопытство, в них была тревога, в них была... Жизнь.
Александр смотрит на Макса так, словно бы не верит ни единому его слову, но после расползается в робкой непринуждённой улыбке.
******************************************************
– Папа!
Ребёнок кидается на родителя с огромной радостью, что не может не вызвать улыбки. Слёзы лились от счастья, наполняя больничную палату той радостью, которой обычно не хватало. Вообще сюда не пропускали посетителей надолго, а особенно детей, но Саша был очень настойчив в своих желаниях. Магам пришлось уговаривать здешних сестёр позволить и маленькой Анне – сестрёнке Саши, – увидеть папу. Она была более спокойна, а её эмоции были отнюдь не такими бурными, как эмоции её старшего брата. Теперь оба ребёнка с точностью знали – это их отец; он спокойно улыбается, поглаживая сына и дочь, целуя то одного, то другую в макушки поочерёдно.
Саша счастлив, безумно счастлив исцелению и возвращению отца спустя практически неделю. Все обиды были мгновенно позабыты, утонув в объятиях тесно жавшихся друг к другу родственников. А что главное – конверт, лежащий на небольшом столе возле койки, теперь мог помочь ещё одному, не менее и даже более нуждавшемуся в объятиях члену семьи. Подросток берёт в руки этот конверт, абсолютно и идеально чистый и лишь слегка смятый в некоторых местах, после чего с трепетом вкладывает его в ладонь отца.
– Там вся сумма? – спрашивает мужчина, внезапно переменившись в лице, с которого исчезла улыбка, уступив место серьёзности.
– Да, – парень вытирает слёзы со щёк, тоже, вслед за отцом, как заразившись, мгновенно посерьёзнев. – Он принёс мне всё в этом конверте...
Для Александра эта новость была не менее удивительной, чем для отца, что вначале даже испугался, увидев деньги. Неужели он правда решил, что четырнадцатилетний мальчик способен заработать такие деньги в одиночку с помощью одной потрёпанной гитары и сестры-певички? Разумеется, что нет.
Лицо подростка было переполнено шоком, но незадолго до этого искажено ужасом, когда он оказался дома. Отец сейчас в больнице, больная мать даже не в состоянии осознать происходящее, ибо забылась сном, а младшей сестры он никак не мог дозваться в доме. И найти тоже не мог, но заметил, то с крючка в гардеробной исчезла ей куртка, а окно в его комнате оказалось открыто... Ребёнок уже не знал, чего ждать от судьбы. И тогда судьба послала ему звонок в дверь.
Пчёлкин надеялся, что за ней окажется Аня, которая, однако, неизвестно как сумела дотянуться до дверного звонка со своим низким ростом. Это и была Аня, а вместе с ней...
– Фёдор?! – прозвучало скорее удивлённо, нежели агрессивно.
– И тебе привет, – так же не особо деликатно отзывается он, без вступлений либо нормальных приветствий. – Твоя сестра потерялась, пряталась у меня. Забирай, – он мягко подтолкнул девочку в спину к родному брату, и уже через секунду маленькие тонкие руки обхватили худую талию ничего тем временем не понимающего Саши.
Он ответил на эти объятия, позабыв про запрет общения с незнакомцами. Сестра дома – это самое главное. Да и дома она, похоже, как раз-таки, сейчас только потому, что впервые в жизни ослушалась старшего брата.
– Держи ещё.
Александр еле успевает принять конверт тогда, когда его сунули ему в самые руки. Он кидает озадаченный взгляд на Калитина, но тот молчит и только прожигает одноклассника строго выжидающим взглядом. Саша понимает, что нужно открыть. Бумага шуршит под пальцами, а голубые глаза Пчёлкина словно стекленеют, завидев содержимое.
– Здесь двадцать тысяч, – поясняет Фёдор так, словно говорит о каких-то мелочах. – Не знаю, какая сумма нужна твоей матери, но это мои накопления на новую... Кхм, приставку. Я решил продать старую, тот хлам мне уже не нужен, поэтому это всего лишь свободные деньги, не подумай.
Саша не верил собственным ушам, а Анна улыбалась, ведь это она была источником информации – сам Александр никому прежде не рассказывал о больной матери и причине бедности семьи. Он вдруг тянется к Фёдору, открыв рот и задрожав всем телом, но тот отступает назад.
– Я знаю, что ты хочешь сказать. Не нужны мне твои «спасибо». Просто бери.
А после этого он удалился, недолго ожидая скоро прибывшего лифта и заставив Пчёлкина ещё долго обдумывать всё в собственных мыслях. Наверное, он бы так и остался стоять на пороге между квартирой и подъездом, если бы не Анна, вовремя затащившая брата обратно и закрывшая за ними дверь, причём на ключ.