С Ж М [+18]

– На свободе есть парень, который тебе нравится? – Алекс заплетал волосы Карлоты. Ребята сидели у заледеневшего окна и ловили естественное освещение. Стекло покрылось инеем, и разобрать, что происходит на улице, невозможно. Парень плел косы не впервые за этот месяц, и уже замечался прогресс. Зимние дни тянулись бесконечно долго. Карлота засмеялась от вопроса. Она барабанила пальцами по ноге, отыгрывая воображаемую мелодию.

– Нет. Не думаю. У меня не было времени на такое. Да и с мальчиками я не лажу, только с Вэлом и его друзьями. А у тебя есть девушка?

– Ты разве не слышала о моей репутации? – теперь засмеялся Алекс. – У меня много знакомых девушек, но я не встречаюсь по-настоящему. Часто у меня с ними свободные отношения.

– Я спросила не то. У тебя есть девушка, которая нравится тебе?

Голубые глаза Карлоты были наполнены любопытством, а в их глубине блестела надежда. Девушка подняла голову, отчего пальцы Алекса уронили мягкие волосы. Прическа распустилась и испортилась.

– Пожалуй, нет, – сказал Алекс. Он хотел ответить совсем по-другому:

«Ты мне нравишься, но сейчас это не имеет значения. Нам бы зиму прожить. Будь мы в другом месте, все было бы иначе».

Девушка грустно опустила голову. Карлота стала замечать, что влюбляется в друга. Он всегда ей нравился. Они росли вместе и были практически как брат с сестрой. Но сейчас чувства поменялись. Она поняла это после того, как Алекса заперли с Ластером и его приспешниками. Последних Алекс убил за считанные минуты, а затем Капитан вызвал Ластера. Ворота в загон закрылись, но девушка увидела, как противник повалил Алекса. Ладошки и лоб девушки стали потными, хотя на улице был кусачий мороз. От переживаний у Карлоты горели щеки. Сердце билось так сильно, что могло вырваться из тела и убежать за забор. Пошел снег, но девушка не сразу его заметила. Напряжение сковывало. Прошло не больше десяти минут, но ожидание казалось безумно долгим. Ворота открылись. Карлота боялась взглянуть на человека, который оттуда выходит. Она зажмурила глаза.

– Номер – 34, Ластер Бов убит. Состязание закончено, поздравляем нашего победителя.

Услышав эти слова, девушка облегченно выдохнула. Получилось громко. Из глаз брызнули слезы. Она рискнула взглянуть на ворота. Алекс шел, держась за шею, шатаясь. Карлота побежала навстречу. Алекс крепко ее обнял, будто не видел сто лет. Силы кончились, тяжелым грузом он повис на девушке. Она донесла парня до ангара и уложила на койку. Алекс проспал почти весь день, а Карлота сторожила его сон. Она испугалась, что потеряет его и останется здесь совсем одна. На Патрика девушка уже не надеялась. Пока парень спал, она укутывала его старым дырявым одеялом, гладила по темным волосам, любовалась длиной его ресниц. Ему пришлось убить, но зато он жив.

Осознание пришло сразу же. Это было в ее сердце. Она любит этого парня. Она его любит? Как давно? Этот вопрос Карлота задала себе, углубляясь в кладовые памяти. Возможно, много лет. Алекс всегда вызывал у девушки странное щемящее чувство. В детстве она его обожала. Алекс с Вэлом учили девочку кататься на коньках, на велосипеде, помогали с домашними заданиями. Ребята учили Карлоту плавать, пока отец вечно пропадал на работе. Все летние каникулы и часы после школы они проводили вместе. Карлота вспомнила далекий день, когда она, возможно, и полюбила Алекса.

Родители уехали куда-то, и Вэл устроил вечеринку. Мальчикам тогда было лет по 16. Вэл был старше Алекса на полгода. Карлоте тогда стукнуло 13. Брат попросил ее сидеть в спальне и не высовываться, а потом не ябедничать родителям. Карлоте и самой не хотелось торчать с шумными одноклассниками Вэла. Настроение у девочки было паршивое. В школьной столовой одноклассник, Рыжик Ник, опрокинул тарелку с липкой серой кашей Карлоте на голову. Он просил списать у нее на контрольной. Двоечники иногда выводили своей наглостью. Карлота психанула и отказалась делать задание Рыжику, за что и поплатилась на обеде.

– Зубастая зубрила! – кричал тогда Ник, и смех эхом отбивался от потолка столовой. – Ты еще пожалеешь, бобриха.

А потом класс скандировал: «Бобриха, бобриха!» весь остаток дня.

Настроение у Карлоты испортилось, да еще и вечеринка Вэла. Терпеть их визгливых девчонок ей не хотелось. У старших мальчиков тогда началась охота на  девушек. А девочки вызывающе красились и старались привлечь к себе как можно больше внимания. Ярко одевались, громко смеялись и постоянно вертелись неподалеку. Карлота забилась в спальне с припасами еды и лимонада. Предусмотрительно заперла дверь. Открыла любимую книгу и погрузилась в мир фантазий. С первого этажа доносились музыка, смех и крики. Даже книга не заглушала боль обиды и унижения. Слезы шли сами собой. Лицо припухло. Еще никогда Карлоту не обзывали публично. На обеде она побежала мыть голову в школьный туалет, а потом сидела с мокрыми волосами и выковыривала остатки прилипшей каши. Блузка измаралась, пришлось надеть спортивный топ из шкафа. А дети все смеялись и дразнились. Аги тогда болела и не ходила в школу. Она бы здорово врезала Рыжику Нику за такое поведение. Защищаться сама Карлота ещё не умела.

В дверь постучали. Особый стук, предназначенный для друзей Вэла. Они придумали его в детстве, когда строили форт из старых досок в подлеске. Два длинных, три коротких – узнаваемый стук. Карлота открыла дверь, на пороге стоял Алекс. В черных джинсах и белой футболке, волосы были коротко подстрижены. На плече нет клейма предателя. Его отца еще не посадили в тюрьму. Алекс держал в руках пачку чипсов и бутылку сока. Парень улыбался, но, увидев лицо Карлоты, помрачнел.

– Что-то случилось? Расскажи мне. Я пришел тебя проведать, внизу скучно. Твой брат ушел в танцевальный отрыв.

Ребята сели на кровать, и Карлота со слезами на глазах рассказала школьную историю. Она вытирала соленые дорожки кулаком. После этого Алекс ее обнял, помог стереть слезы. Сказал, что Рыжик у него получит и больше плакать из-за этого не стоит.

– Как думаешь, я страшная? Бобриха? – спросила Карлота. Последнее слово она произнесла чуть ли не шепотом.

– Ты очень красивая, – Алекс обнял Карлоту, притянул ее поближе к себе и поцеловал в щеку. Карлота не ожидала такого и густо покраснела. Она знала, что девчонки обожают Алекса и носятся за ним как бешеные. И знать, что она красивая в его глазах, было приятно. А еще он ее поцеловал! Не по-настоящему, но это был первый поцелуй в жизни Карлоты.

– В твоем возрасте все девочки выглядят как гадкие утята, а потом расцветают и становятся лебедями. А ты уже лебедь. Ты очень красивая, добрая и талантливая. Пусть Рыжик сыграет тот сложный вальс на пианино, как ты. Он не может отличить лево от право без чужой помощи. Кстати, ты ужасно милая, когда стесняешься или смущаешься.

– Все замолчи, – засмеялась Карлота. От смущения она спрятала лицо за подушкой.

– Но это чистая правда, – Алек, словно в клятве, поднес ладонь к сердцу. – Можно посидеть у тебя? Я обещал Вэлу остаться до утра и помочь прибраться, но терпеть эту вечеринку больше не могу. Народ начнет расходиться, и я спущусь вниз. С тобой мне намного спокойнее. Да и я буду знать, что ты в безопасности и никакие придурки не будут к тебе ломиться.

Девочка согласилась. Они болтали и кушали вредности. Карлота не помнила, как заснула. Она встала ближе к рассвету попить воды. Вечеринка уже закончилась, а Алекса не было в комнате.

В тот день Карлота поверила, что красивая, благодаря ему. Такие, как Алекс, смотрят на нее и не боятся поцеловать. Пусть даже и в щеку. В ее глазах парень стал еще прекраснее. Карлота хранила это воспоминание в сердце и никому о нем не рассказывала. Да, возможно, она влюбилась в тот момент в лучшего друга своего брата.

А сейчас они сидят на ржавой кровати у черта на куличках. Алекс плетет косы и не знает, как жить дальше. Теперь он убийца. Ему не смыть этот грех до конца жизни.

Из ангара выходили мало, разве что забрать еду или ради очередного соревнования. С победы Алекса прошел месяц, и началась самая настоящая зима. Снег валил и валил, а одежда не спасала от морозов. Все сидели на кроватях, укутывались во что могли. Берегли еду, которой стало мало. После смерти Ластера воцарился мир. Никто не нападал, не забирал припасы. Дети научились мириться друг с другом. За месяц два человека замерзли насмерть, остатки одежды их не спасали. Это были лохмотья, а новую одежду дети попросить не додумались. Не думали, что будут здесь так долго и начнутся холода. Один выбыл из-за испытания за стеной. Номера 57, 24 и 35, как сказал Капитан. На цифры дети внимания уже не обращали, каждый знал другого по имени и личной истории. Погибли Ника, Лаура и Бен. Нику посадили за воровство, а родители Лауры и Бена были врагами народа, как отец Алекса. Нику нашли замерзшей на улице. Шел снег, она уснула от истощения. Утром ее откапали из сугроба. Лаура же замерзла на прогнившем полу сарая. До этого Лаура успела убить Бена, когда их отправили за стену сражаться друг с другом.

Думая о том, что все стало гладко и спокойно, Алекс Хоул кривил душой, и в доказательство этому на улице послышались крики.

– Где мои таблетки? Отдайте мне их! Хоть что-нибудь. Прошу вас.

На улице бродил Патрик. Выпрашивал и молил солдат. Участники в ангаре притихли. Веселый щебет замерз и застыл в воздухе. Карлота надеялась, что ломка Патрика прекратится и он угомонится, станет обычным человеком. Почти две недели Патрик лежал и бредил, его тошнило. Все тело сотрясали судороги. Потом парень встал на ноги и смог кушать, но его острая нужда в наркотике не пропала. Иногда Патрик молчал и сидел тихо в уголке ангара, а иногда становился буйным. Сегодня парень был в бешенстве. Лучше ему на глаза не попадаться. Пару раз солдаты со стены кидали ему зеленые таблетки или ампулу с жидкостью золотого цвета. Патрик на коленях благодарил их.

– Это дорогие лекарства, – говорил Карлоте Алекс. – В больницах такие ждут годами.

До этого вечера три дня было тихо, но Патрик вновь взбунтовался.

– Не хотите давать? Тогда валите нахер. Все вы еще получите от меня. Будете подыхать и повторять мое имя, – кричал Патрик.

– Какие мы храбрые, – сказал Алекс и защекотал шею Карлоте. Та захихикала. Напряжение улетучивалось. Ненадолго. Голос Патрика за окном стих. Когда дети успокоились и вернулись к делам, он ворвался в сарай.

– Вы смеетесь надо мной? – парень кричал. Глаза были безумными, из уголка рта свисала слюна. Взгляд исследовал других ребят. Никто не смотрел ему в глаза, все затихли и не шевелились. Алекс машинально обнял Карлоту, оберегая ее и готовясь к атаке. После сражения за стеной он потерял нож. Сквозь куртку парень чувствовал, как дрожит Карлота. Они сидели вдалеке от входной двери, в самом уголке, прижатые к промерзшему окну.

– Я, по-вашему, смешен? Я знаю, вы говорили обо мне! Я все слышал, вы смеялись надо мной. Думаете, я не слышал? – Патрик ходил кругами и заглядывал детям в лица. Солдаты сегодня таблетками не поделились. Они подкармливали Патрика, когда накала страстей не требовалось, и наоборот, если шоу провисало, парня доводили до бешенства. Сегодня Соревнования шли скучно, и все знали, что Патрик организует взбучку, сделает телеэфир ярче. Если бы дети знали, как за ними наблюдают и как делают ставки, они бы изумились. Гигантская машина из букмекеров и организаторов работала день и ночь. Патрик был темной лошадкой. То он в самом конце списка, и на него нет спроса, то он в топе, и люди ставят денежки на его победу. Организаторы Соревнований были рады такому рычагу управления. Парня можно было использовать, когда шоу затягивалось.

– Мне его остановить? – прошептал Алекс на ухо Карлоте. Девушка отрицательно покачала головой. Пока ничего ужасного не происходило. Она надеялась, что Патрик устанет и угомонится сам. Сил у ее брата было мало. Он был худым и слабым.

– Тебе смешно? – Патрик схватил за волосы одну из девочек, и та запищала от боли. Парень выбрал самую тощую девушку, которая сидела неподалеку. – Ты хочешь поиграть? Тогда я тебе устрою. Будешь знать, как надо мной смеяться.

Дети не успели среагировать. Патрик протащил девчонку за волосы к выходу. Алекс дернулся и побежал к кузену Карлоты, но его опередили. Все, кто сидел рядом, начали отталкивать и дубасить Патрика. Девочка упала на кровать и завыла, проливая крупные слезы. Кузен Карлоты ничего не успел ей сделать, но она, бедняжка, перепугалась.

Патрика поколотили всей толпой и выкинули за ворота. Двери не закрывались на замок. Дети знали, что парень не скоро придет в себя.

Когда пришло время ужина, ребята выскочили из ангара и вприпрыжку добежали до подъемника с едой. Взяв по контейнеру, они так же быстро забежали обратно в теплый сарай. В домике было холодно, но дыхание почти сорока детей и одеяла хоть немного спасали от переохлаждения. Карлота подошла к Патрику. Тот сидел на улице, прижавшись спиной к деревянной стене. Девушка протянула ему контейнер с едой.

– Поешь, пожалуйста. Твоя мама будет рада увидеть, что ты съел хоть что-то за день.

Лицо Патрика слегка припухло от ударов. Он улыбнулся.

– Моя мать будет рада, если меня прикончат. Я ее позорю. Карлота, когда меня не станет, ты будешь приносить мне ромашки? Я люблю ромашки.

Карлота отшатнулась. Ее светлые волосы развевались и сливались со снегом. Изо рта шел белый согревающий пар.

– Твоя мама тебя любит. Мы все тебя любим.

Патрик задумался и взял контейнер с едой из рук Карлоты. Девушка поморщилась. Хоть Патрик и Вэл – двоюродные братья, они были похожи. Одинаковые светлые волосы и серые глаза. Та же манера смеяться и улыбаться. Похоже шутили и говорили. У Карлоты заболело в области сердца. Желание вернуться к брату и матери пожирало изнутри. Соревнования, по подсчетам детей, шли уже полгода, и слезы кончились.

– Карлота, – Алекс стоял неподалеку и позвал девушку. Когда она подошла, он мягко взял ее за руку и поволок в сарай. – Не подходи к нему больше.

– Но он же мой брат. Я должна ему помогать, – протестовала девушка. Они уселись на кровать и принялись за еду. Давали липкую серую кашу и консервированную фасоль. В стакане плескался компот. Алекс посмотрел на Карлоту, как на дурочку.

– Ты помнишь, где мы находимся?

Голос парня был суровым и жестким. Давно назревал этот разговор. – Ты вообще помнишь условия Соревнований? Выживет только один. Один, Карлота, из всех нас.

Алекс ел и говорил. Раздражение заставляло его ложку летать, отправляя снаряды в набитый рот. Прожевав, он сглотнул и продолжил.

– То, что ты заводишь с кем-то дружбу, лечишь больных и ухаживаешь за Патриком, это бред. Пойми ты наконец: чем быстрее умрут все эти люди, тем быстрее ты окажешься дома. Не помогай ни Патрику, ни мне. Мы твои противники, не союзники.

– Но ведь если я дойду до конца, умрешь и ты.

– Если ты будешь такой слабачкой, то не дойдешь до конца. Очнись уже. И не обижайся на меня. Ты и Вэл мне как родные брат с сестрой. Я тебе помогаю. Возможно, мы вместе дойдем до финала, но там я стану твоим врагом.

Алекс смягчился. Понял, что его понесло и он стал суровым отцом, ругающим дочку. Парень решил закончить на веселой ноте.

– Стань уже сучкой-роботом или акулой-убийцей.

– Постараюсь, но я не хочу убивать тебя в финале, – Карлота еле выдавила из себя эти слова.

– Вот же глупышка, – воскликнул Алекс. Он притянул девушку к себе, крепко обнял и погладил по голове. – Думаешь, я хочу тебя убивать?

Ночью Патрик бесшумно пробрался в ангар. После заморозков он перенес свои лохмотья из кустов и организовал на полу у входа гнездо. Иногда было чертовски холодно, но даже в жару Патрик стучал зубами от озноба. Перепады температуры уже перестали его волновать. Кожа огрубела, потеряла чувствительность. Ко многим вещам Патрик стал холоден. Еда, общение, даже физическое влечение перестало интересовать. Через пару кроватей спала девочка, на которую парень напал днем. Ей, как самой слабой, выделили кровать. На миг у Патрика возникло желание закончить наказание: зажать девчонке рот рукой и вытащить на улицу. Загоревшиеся на миг глаза скоро потухли. Нет. Он не будет этого делать. Парень не такой, да и сил у него нет. Возникло острое желание вернуть свою прежнюю жизнь. Тогда он был обычным школьником, непутевым двоечником. У него было мало друзей, зато были супер опекающие родители. Мама с него глаз не спускала, предрекала, что он попадет в плохую компанию. Чтобы ее не расстраивать, он так и  поступил: нашел себе опасных знакомых, мелких нарушителей, которые бросили школу и занимались воровством. Патрик окунулся в этот занятный мир с головой и подмочил свою репутацию. Ребята взрослели. Начались вечеринки, алкоголь, наркотики. Чем глубже Патрик в это окунался, тем дальше становилась точка невозврата. Первое нарушение, второе, воровство из собственного дома. Мама вся в слезах! Это он отчетливо помнит. Полицейские привели его домой среди ночи. Свет горел во всех комнатах, и мама сидела на диване с платком в руках. Патрик отогнал мучительные мысли.

Стояла темная ледяная ночь. По подсчетам детей был уже январь. Кто-то вел календарь, царапая месяцы на заборе. В ангаре было слишком тихо. Может, попытать счастье еще раз? Солдаты на заборе сменились. Патрик вышел на улицу. Начиналась метель. Ветер вместе со снегом завывал и кружил. Уши и пальцы моментально замерзли.

– Вы здесь? Вы меня слышите? – парень не кричал, а спросил тихо, с надеждой.

На верхушке забора послышались шорохи.

– У вас есть для меня что-нибудь?

– Ты вовремя пришел, солнце мое. Держи сладость для малыша Патрика.

Голос был сладким, заискивающим и без механического заменителя. Патрик сразу понял, что с ним говорит сам Капитан. Прожектор осветил маленький кружок снега недалеко от парня. Через секунду туда упал маленький пакетик с розовой капсулой. Патрик, прыгая сквозь сугробы, выхватил пакетик и тут же опустошил его.

– Спасибо. Огромное спасибо, – парень улыбнулся, но побоялся поднимать глаза на стену.

Ему не хотелось видеть того, кто с ним говорит. Патрик побрел в ангар, лег в гнездо и погрузился в сахарную дрему.

Наступило утро, дети медленно просыпались. Вылезать из одеял не хотелось. Многие так и ходили, завернутые в теплые коконы, словно будущие бабочки. В ангаре зашумела колонка.

– Детишки, выходите на улицу.

Патрик уже был на месте, он ходил кругами около дерева. Появились силы и энергия. Снова захотелось жить.

Алекс и Карлота вышли вместе с остальными. У Алекса было плохое предчувствие. Подъемник с едой еще не открылся.

– Доброе утро, мои сладкие, – радостно кричал Капитан.

– Д...б...тро, – дети стучали зубами, но их слова Капитан понял.

– Сегодня пока без завтрака. Чтобы получить еду, надо принести жертву богам Соревнований.

Ворота в загон для сражений отъехали в сторону. Дети забурчали. Послышался возмущенный ропот.

– И сегодня у нас будет целых три жертвы. Приглашаю на арену Аурелию Дэш, Карлоту Зов и Патрика Гейбла. Ну же, малыши, идите сражаться.

Девочка, на которую вчера напал Патрик, в испуге посмотрела на Карлоту. Назвали ее имя. Карлота же в испуге смотрела на Алекса. Тот сжал руку подруги и боялся ее отпустить. Но потом опомнился.

– Быстрее иди. У тебя будет время первой выбрать оружие. Чем быстрее будешь реагировать, тем больше шансов выжить, – Алекс подтолкнул девушку в спину.

Но ее опередил Патрик. Легкой походкой, по натоптанной тропе, он ушел на арену. Карлота с Аурелией пошли за ним.

Патрик услышал свое имя и понял, почему Капитан дал ему таблетку. Он должен победить. Открытые ворота манили к себе, и парень поплыл в них. Наткнулся на стол с оружием. Взял большой нож в ладони. Рукоятка была деревянная. Лезвие парень тронуть не рискнул. Сегодня нужна победа. Патрик обернулся на хруст снега. Площадку очистили, но земли не было видно. Около другой кучки с ножами стояли девочки. Сознание Патрика то отключалось, то снова поднималось на поверхность. Руки были легкими и сильными. Что за таблетку подсунул ему Капитан? Такого он никогда не ощущал. Хотелось творить, думать и двигаться. В него вдохнули силы, чтобы выиграть, это парень понимал отчетливо. Периферийным зрением Патрик видел, что Карлота и вторая девочка тоже выбрали ножи и с непониманием переглядывались. А потом Аурелия, вроде так ее звали, оскалила зубы и побежала на Карлоту. Все забыли, что Аурелия Дэш попала сюда по своей вине. Ребята не трогали маленькую и беззащитную девочку, но за что-то ее наказали, и она училась в исправительной школе. Ножи заискрились от утреннего солнца на белоснежном поле. Звон металла мелодией лился в уши. Карлота неумело отбивалась, а Аурелия яростно наносила удары. Патрик смотрел завороженно. В его сознании щелкнули былые привязанности.

– Черт, Карлота же моя сестра!

Парень подбежал к девчонкам. Аурелия хищно оглядела ребят. Стала махать ножом, целясь и в Патрика, и в Карлоту. Девочка была маленькая и проворная. Карлота не успевала за ней. Пару раз кончик лезвия прорезал одежду и тонкую кожу на руках. Карлота защищалась и так же яростно отбивалась. Патрик же видел все, как в замедленной съемке. Быстрыми, точными движениями он выбил нож из ладони Аурелии и заломил ее руки за спину. Успел посмотреть Карлоте в глаза. Та незаметно кивнула. Сестра Патрика закричала и с разбегу воткнула лезвие Аурелии в живот. Повторила удар на всякий случай. Патрик выпустил девчонку, и та упала на снег.

Карлота испуганно посмотрела на кузена и благодарно улыбнулась. Но осознание того, что им не выбраться отсюда живыми вместе, поразило и ужаснуло. Они смотрели друг другу в глаза. Знали, что ощущает другой. В детстве они дружили и много общались. Да, Патрику дали преимущество. Таблетку. И он мальчик. Слабый мальчик. Но все же, он сильнее слабой девочки. Ножи не опущены, но больше ничего. Дети стоят, им не шелохнуться. Только колени и руки дрожат от напряжения.

Патрик осознал, что решение зависит от него. Карлота не начнет атаку первой, и он может легко ее убить. Парень подумал о маме и ее слезах в тот дурацкий день. Когда его забрали на Соревнования, он уже неделю не ночевал дома, а слонялся по ночлежкам. Он не успел попрощаться с мамой и папой. И уже не успеет. Патрик принял решение. Он расправил руки и уронил нож, будто приглашал Карлоту в свои объятия.

– Передай привет моим родителям. Не забудь про ромашки, – одними губами прошелестел парень. Чтобы не услышали камеры, но его сестра услышала.

Карлота все поняла, но не дрогнула. Не дернулась назад и не заплакала. Она кивнула Патрику. Девушка старалась целиться в сердце, но в самом конце зажмурилась и отвернулась. Патрик выпучил глаза и почувствовал боль. Очень больно. Сознание уплыло, и стало темно.

«Так правильно», – последнее, что подумал Патрик. Он уже не слышал дрожащий голос Карлоты и ее извинения.

– Аурелия Дэш, номер 10, мертва. Патрик Гейбл, номер 2, мертв. Карлота Зов победила.

Голос у Капитана был недовольный.