Без названия 4
Почувствовав отступление боли, Найт попытался встать из воды, но остывшие кости не желали слушаться велений души хозяина. Дыхание спёрло, горло сдавило комом, ни звука не выдавить.
Сгусток жизни трепещет от ужаса и слепо бьётся о гнутые рёбра грудной клетки, пытаясь не то проломить обманчиво тонкие прутья темницы, не то расшибиться на мелкие кусочки.
- "Неужели, это мой конец? Почему?" - из горла вырвался толи хрип, толи свист, Найт не уверен, он не был уверен ни в чём, что произошло с ним за последние пару дней, - "Может, я всё-таки того? А это мои бредни перед отдачей души Создателям? - на разум начинала давить безысходность, — «Почему я не могу сдвинуться с места?» — Ночь прилагает усилия, но ничего не происходит, — «Нет.» — паника охватывает душу, дурные мысли скачут в голове, сливаясь во что-то тёмное и неразборчивое, сдавливают грудную клетку тисками, — «Нет. Прошу, не надо. Я не хочу.» — челюсти бесконтрольно стучат, тело мелко трясёт, — «Почему? За что?!» — хриплый кашель вырывается из груди, душит и раздирает несуществующее горло.
Найт зрел последние моменты жизни других существ, как они бились пока жизнь медленно покидала их тела и окаянные не застывали в позах мучений навечно. Зрелище чужой кончины так возбуждал рабочий народ, Найт никогда этого не понимал, его окутывали смутные чувства: страх, отвращение и что-то ещё. Мерзкое и неправедное, но почему-то ощущалось так прекрасно, будто сделал пакость за которую не получишь по шапке.
"Поделом!", "Так и надо с вором!", "Собакам собачья смерть!" - яростные возгласы кровожадной толпы нарастающим эхом звучали в голове.
Слышится глухой топот копыт, затем звонкий плеск совсем рядом. Горячая влага и жёсткий хват на шейных позвонках заставляют Ночь слабо дёрнуться в попытке не то ослабить давление, не то вернуть контроль над телом. Скелета подняли, как котёнка за шкирку, и вынесли на берег. Опустив на один конец плаща и другим накрыв Фиалкоглазого, Чара походил туда-обратно, оглядываясь по сторонам, после недовольно ворча, прихватил повидавшую многое холщовую сумку и лёг рядом, накрыв дрожащее тело хвостом. Найт прильнул к горячему боку мерина, греясь. Отогревшись, обнял руками поперёк своего спасителя, начиная медленно проваливаться в дрёму. Чара чего-то копошился, засунув морду глубоко в сумку, ворчал, пока не вытащил искомое. Толкнув засыпающего, Чара всунул ему сверток чего-то.
— Что это? — ошарашенный Найт чуть не подавился, стоило ему отодвинуть край чистого полотна, — Мне правда можно? — толкнув мордой в предплечья, конь фыркает, — Б-благодарю. — Найт вгрызается в румяный бок булки, пока Чара продолжает что-то искать в сумке.
Найдя искомое, вытащил зубами и подтолкнул этот предмет Найту. Взяв кожаный предмет странно мягкий, увесистый и булькающий, будто в нём есть что-то, какая-то жидкость. Скелет определил данный предмет как бурдюк, что-то похожее он видел у путников редко заглядывающих в их "захолустье", как говорили мужики на базаре. Найдя горлышко у сосуда, Найт отпил немного. Бурдюк оказался наполнен вкусным молоком.
Закончив трапезу, Найт стал складывать всё разворошенное в сумку: куски ткани, провиант, кинжал, мешочки с чем-то и бурдюк. Под тихое фырканье Чары старался вместить мягкий сосуд обратно, что всё никак не хотел вмещаться в сумку, пока его внимание не перекидывается на выкатившееся яблоко ярко-алого цвета, слишком яркого на фоне пожелтевшей от жары степной траве. Казалось, оно растечётся кляксой по поверхности, как жизненно необходимая рубиновая жидкость очередного бедолаги лишившегося головы от рук палача...
Чара ткнулся носом в плечо застывшего скелета, опаляя кости тёплым дыханием. Моргнув несколько раз, Найт потерял плод из виду. Обхватив морду мерина руками, уткнулся ему в лоб, выдыхая. Скосив взгляд, он вновь заметил яблоко, но оно было не алым, а цвета зелени с румяными боками. Простой плод дикой яблони ничего примечательного. Быстро сцапав яблоко, Найт всунул её в сумку.
- Что? - Чара только фыркнул, отвернув голову в сторону, его уши двигались, вскочив на ноги, мерин шумно потянул воздух, раздувая ноздри, - Погоди! - животное с громким визгом убежало в сторону, оставляя Найта сидеть на плаще, - Не! - нога отозвалась болью, заставляя скелета остаться на месте, в груди давит болью и вставшим нежданно комом, - "Вернись! Не бросай меня!" - Прошу... - слишком тихо и сдавленно, врядли бы кто-нибудь из них услышал его мольбу, кроме разбитой слезы, одиноко скатившейся по скуле...
Топот. Тяжёлый топот раздаётся издали, сотрясая землю и воздух. И живописный вопль "Чара!", заставляют невольно подскочить на месте. Конь гнал пропавшего паладина, грозно рыча. Кросс старательно бежит, уклоняясь от пинков великана.
- Да внял я! Сгинь! - после вмиг оказался рядом с оставленными доспехами, которые защёлкиваются так быстро и легко, будто мухи липнут к мёду, - Сгинь! - однако конь не внял ему, одним мощным пинком отправляет его в недолгий полёт, в сторону Найта, доспехи громыхнули как гром, заставляя Ночь замереть.
- Сгинул? - тихо сорвалось с языка, - Кросс... - кряхтение из доспехов послужил ответом и успокоил душу скелета, - "До чего же чудовищна сила этого зверя!" - недовольство животного было заметным, Чара снова пнул лежачую кучку металла на этот раз слабее, но ощутимо.
- Чёрт, Чара, не перышко же! - тяжёлое копыто давило на спину, наклонившись морда пробурчала и фыркнула, после животное потеряло интерес к нему, - Что?! - отступник резко сел, тут же прокряхтев что-то нечленораздельное, - Где болит? - пошатываясь, Кросс встал, скрепя как ржавая решётка темницы.
- Как вы... - ошарашенно глядя на смятые доспехи, которые выпрямлялись прямо на теле воителя.
- Доспехи. Так где? - Найт молчит, - Я ведаю, что тебе больно, укажи на проблему и я постараюсь что-нибудь с этим сделать. Найт? - названный съёжился, выглядя ещё меньше и несчастнее.
- Не надо. Не прикасайся! - пурпурные слёзы собрались в уголках глазниц, лавандовые зрачки сузились от ужаса.
- Найт, я не коснусь тебя без согласия, я не тот ублюдок. - вздрогнув от слов Кросса, Найт воззрился на него мокрыми взглядом, будто ожидая чего-то, - Твоё тело, только твоё.
- Мне страшно. - голос дрожал и срывался на шёпот, - Прошу, не говори мне, что ведаешь о моей боли. Мне страшно.
- Как пожелаешь.
- "Тело лишь вместилище души, страдая, мы закаляем дух и тело, очищая души от грехов." Так бы он сказал, плетью ломая моё тело, пятная кровью светлые одеяния и требуя покаяния зато, что я Тёмный, каждое чёртово воскресенье. Мои кости ломали и насильно сращивали, чтобы не беспокоить моего близнеца травмами "неуклюжего словно медвежонок, тёмного как ночь, брата". - выдохнул, - Ты можешь меня осмотреть. - раскрыв плащ, Найт попытался расслабиться, пытаясь не думать о том как выглядит.
Кости фарфорового цвета, пошарпанные, где-то стёрлась надкостница, где-то не хватает фрагментов костей, блуждающие рёбра отсутствуют. Шейка бедра распухла и сочилась гниющей магией, ниже бедренная кость треснута, но не критично, коленные чашечки побиты, ступни стёрты. Со стороны спины рёбра, позвоночный столб, таз исполосованы тонкими шрамами.
- Придётся колоть. Будет больно. - Кросс достал тот самый кинжал из сумки, лезвие было тонким и наверняка острым, - Не двигайся. - слегка надавил остриём и мутная магия лениво потекла наружу, - Как давно у тебя эта травма?
- Две недели до казни в темнице. - когда магия пошла уже светлой и бодрой, Кросс перевязал рану чистой тряпкой и молча намазал остальные раны какой-то мазью из трав, - Чара, нам пора. - мерин подошёл и опустился, чтобы паладин аккуратно разместил драгоценную ношу на его спине, - Отдыхай. - это было последним словом за день.