Наследники Джордано

Счастье можно найти даже в темные времена, если не забывать обращаться к свету.

«Гарри Поттер и Узник Азкабана» Джоан Кэтлин Роулинг

Спустя две недели.

Сегодня София уехала домой. Рут предложила мне свободное место в комнате. Ни секунды не думая, я согласилась.

Когда я собирала и переносила вещи в свое новое жилище, Лиз с укоризной взирала на меня с вершин монстра, которого лишь по незнанию в этой стране называют кроватью. Все эти дни, что мы стоим на острове, а если точнее, ночи – я не высыпалась. От одного движения Лизбет этот зверь ходил ходуном, визжал, гудел и улюлюкал на все голоса, а сквозь доски из матраса Лиз что-то сыпалось мне прямо в лицо, и оставалось надеяться, что это что-то, а не кто-то. Почему-то, это чудище – кровать, не Лизбет – с рассветом начинало вести себя подобающим образом и уже не пыталось меня убить или покалечить. Оставим эту загадку природы более опытным светочам науки.

- Кора, скажи, что Мария храпит на весь дом, – просила Сибил, пока я носила вещи из комнаты в комнату.

- Что?! – возмущалась Мария и, повалив Сибил на кровать, села на нее верхом и стала притворно душить ее подушкой. – Да кто еще здесь храпит!

- Вы однажды поубиваете друг друга, – я решила включить зануду.

Но у меня было слишком хорошее настроение, чтобы полностью войти в образ. Поэтому девочки не внимали моему предостережению и продолжали дурачиться.

- Да, – сказал откуда-то взявшийся Горди и начал помогать мне тащить ящик с книгами, – но до этого они... – тут он споткнулся о порог, иначе он был бы не Горди, – но сначала они сделают друг друга счастливыми.

- На что ты намекаешь? – спросила я, отдышавшись, сидя на своей новой кровати, которая, по крайней мере, внешне, выглядела безобидно.

- Да ни на что, собственно, я не намекаю, – ответил Горди, робко примостившись с краю кровати Рут. – Просто говорю, что вижу.

- Тоже в ясновидящие записался? – спросила отрешенно Рут, сидя на полу и рассматривая мои книги по мало ее интересующим темам. Но я ее понимаю: чужака нужно изучить, обнюхать, так сказать, со всех сторон прежде, чем впустить его в свой дом.

- Ты думаешь, они могли бы..? – я не знала, какое подобрать слово.

- Почему бы и нет, – ответил Горди, пожимая плечами.

- Вы это о чем? – чихнув, спросила Рути.

- Вы тут что, заговор...

- Диего! – заорали мы хором, потому что в третий раз уже точно не смешно!

Спала, как мертвая. Проснулась рано, с птицами. Рути во сне скинула одеяло и лежала сейчас, раскинув руки и ноги в стороны, как на колесе пыток. Ну, или как звезда, тут кому что ближе. В хорошем расположении духа я немного освежилась водой из тазика на тумбочке у двери, переоделась и решила использовать личное время с пользой.

Я спустилась на первый этаж; в такую рань хозяин уже разбирал какие-то ящики у заднего входа. Интересно, а он вампир или просто не верит в сон? Я чувствовала себя так хорошо, что даже улыбнулась ему. Он улыбнулся в ответ, но как-то... не весело. «Вампир» – подумала я.

Я знала, что где-то поблизости должно быть озеро, нужно только закрыть глаза и отдаться зову сердца. Только прохладная вода могла сделать это утро еще лучше.

Мое сердце и ноги привели меня в самое красивое место... Да что там, красивое! Я оказалась в раю. Идеальной формы озерцо, сверкающее лазоревым цветом, манило к себе, как в сказке ведьма манит яблоком или сладостями наивных деток. Да, я не могла не поддаться. Вокруг было много невиданных, цветущих всеми цветами, деревьев, за кронами которых это место было скрыто от глаз посторонних. Я уже даже не помнила, как сюда забрела... Это и не важно. На ходу к озеру я стала снимать с себя одежду. Пришлось повозиться с застежками и шнуровкой на ботинках. Наконец, я освободилась от бремени и, оставшись в одной сорочке, ступила в прозрачную воду. На дне был виден каждый камушек и каждое движение мелкой рыбешки, которая щекотала мне ноги. Я медленно погружалась в воду, которая была идеальной температуры, прохладная, но не пронизывающая, а... исцеляющая. Я представила себя русалкой и взмахнула хвостом. Все заботы, проблемы и жизненный хаос будто не проникали в этот мир. Я плавала, резвилась в лучах рассветного солнца. Никогда я не чувствовала себя такой живой и такой... собой.

Потом чувство стало медленно, но ощутимо отпускать. Я открыла глаза и посмотрела по сторонам. Кто-то проник в мое личное пространство, нарушил границы моего собственнолично открытого мира. Это был Максим.

Какое-то время мы оба выжидали. Мы не привыкли быть в компании друг друга наедине. Но одна странность в Максиме побудила меня сделать первый шаг. Я медленно вышла из озера – вода струилась с меня – и стала собирать свои вещи, разбросанные по траве. Наконец, одеваясь, я спросила:

- Ты кепку потерял?

Максим и правда был без кепки, и я смогла увидеть его глаза. Он, не стесняясь, смотрел прямо на меня, чувствуя себя в этом месте... хозяином.

- Нет, я здесь кое-что... оставил.

- Помочь с поисками?

- Я ничего не ищу, – вежливо, но твердо ответил Максим.

- Прости, я неправильно тебя поняла.

На правах хозяина этого места он спросил:

- А ты что здесь делала?

- Я здесь жила! – У меня было романтическое настроение.

Максим ушел, как и появился – как видение. Я закрыла глаза и пыталась впитать в себя все краски, весь воздух и суть этого мира. Открыла глаза я уже перед дверью таверны.

За завтраком в таверне нас сидело пятеро. Профессор Джордано закинул удочку:

- Друзья мои, – глаза его блестели нездоровым блеском, – как вы относитесь к опасным походам?

- Говорите прямо, профессор, – Мария сделала глоток чая из огромной кружки, – вы предлагаете нам отправиться в джунгли.

- Мария, тебе никто не говорил, – профессор... хихикнул, – что читать мысли своего профессора, не окончив завтрака, неприлично?

- Мы же там сойдем с ума.

Сегодня у Марии была прическа в виде башни со множеством замысловатых украшений, среди которых были даже перья и цветы с местных деревьев. Я следила за тем, как качается этот шедевр архитектурного искусства у нее на голове.

- Это твое предсказание на сегодня? – Профессор достал из рюкзака свой пухлый с торчащими отовсюду заметками блокнот. – Ну что ж, вопрос остается открытым. Кто готов взглянуть в лицо своему страху?

- Я, пойду, пожалуй, – вставая и не отрываясь от своего бутерброда с огурцом, сказал Максим.

- Отлично, Максим! – профессор по-дружески хлопнул Максима по спине так, что тот вынужден был снова сесть на место. – Выдвигаемся через полчаса!

- Но уже будет печь со-олнце, – Диего, кривя лицо, посмотрел в окно, которое передавало, что на самом деле солнце уже давно и так печет.

- Диего, – произнес профессор, будто говорил с маленьким ребенком, – я не настаиваю, но рекомендую: если бы ты снял свой плащ...

- Ни за что!

- Ладно. – Профессор что-то записал в блокнот. – Прости. Я тебя понял: плащ идет с нами.

- Профессор, простите за занудство, – занудила я, жуя свой пирог со смородиной, – но что мы там будет делать?

- Исследовать, изучать, строить гипотезы, добывать, грызть, копать... Кому я рассказываю, вы все это прекрасно знаете. Новое место – новые мысли. Новые мысли – новые идеи. Новые идеи – новые мы, - сказал профессор без единой эффектной паузы. Это говорило об одном: он в нетерпении.

- Это я-ясно. – Но я в занудстве иду до конца: – А что мы будем делать, если там будет по-настоящему опасно?

- По-взаправдашнему? – уточнил профессор, грызя кончик карандаша.

- Именно, – сказала Мария, прячась за кружкой с чаем.

- Да что с вами такое? Еще и семи нет, а вы уже где-то растеряли дух приключений!

- Я по-онял!.. – воскликнул Диего, почти подпрыгнув на стуле.

- Я тоже поняла! – сказала Мария, тыча в профессора ножом, которым она намазывала масло на хлеб. – Вы сошли с ума. – Она облизнула оставшееся на ноже масло. – Только сумасшедший не медлит перед опасностью, а бросается ей в пасть. – Мне показалось, она лишь делает вид, что ее пугает опасность.

- Мария, конечно, я сумасшедший! – Профессор забрал у Марии нож, чтобы разрезать яблоко. – Будь я нормальным, то сидел бы сейчас в нашем маленьком королевстве, в сереньком домике, узеньком мирке и была бы у меня одна радость – нормальность – и носился бы я с ней, как с писанной торбой. – Профессор раздал нам по дольке яблока. – Но я сумасшедший, друзья мои, поэтому я здесь, с умнейшими людьми на планете, ем этот завтрак и собираюсь в путь. – Он сжевал свою дольку яблока прямо с сердцевиной и добавил: – Завтрашний день может быть последним в моей жизни, поэтому сегодня я хочу провести его со своими друзьями! В джунглях!

- Профессор, вы больны? – спросил Диего.

- Конечно! – ответил профессор.

- Но вы так говорите, потому что вы... ста-арый, – сказала Мария, пожимая плечами, и ее взгляд выражал... озорство.

Максим поперхнулся чаем и не смог побороть улыбку.

- Не думал, что доживу до возраста, когда меня можно будет назвать старым, – сказал профессор и сделал пометку в блокноте.

- Я говорю о нас – мы еще так молоды! И вообще, не педагогично, – Мария делала вид, что ищет помощи у меня, – подвергать студентов опасности!

- Кто тебе сказал такую глупость? – серьезно спросил профессор, складывая блокнот в рюкзак.

Меньше, чем через час, мы тем же составом с набитыми рюкзаками за спинами, обойдя тростниковые поля по периметру, стояли у входа в непроходимые джунгли. У профессора в руках возникло мачете.

- Назад пути нет, друзья мои, только вперед. Всегда – только вперед! – напутствовал он и замахнулся мачете.

Какое-то время мы шли, молча смотря под ноги и чувствуя перед собой спину друга. Потом Диего прервал молчание:

- Это место настроено... враждебно, – сказал он, следуя за профессором и оглядываясь по сторонам. – Чувствуете... холодок?

- Холодок, Диего? – сказала Мария, смотря в спину Диего («как плащ его еще не убил?»), – тут совершенно нечем дышать! Мы только зашли, а я уже почти все запасы воды израсходовала!

За Марией шел Максим. Он наверное всё же потерял свою кепку, потому что сейчас у него на голове была повязана пиратская бандана. Я замыкала шествие.

- Сибил сказала, что ей приснилось... – начала Мария, и, споткнувшись о корень... какого-то древнего растения, влетела в спину Диего. – Прости, Диего. – Диего от случившегося чуть не перешел в иной мир, с которым он так стремился «наладить связь». – Так вот, Сибил приснилось, что какое-то существо – страшнее, чем трехметровая ящерица – поглотит нас одного за другим. А когда оно переварит нас внутри своего чрева, мы выйдем у него из глаз, и со стороны будет казаться, что существо плачет.

- Это самое нормальное, что когда-то снилось Сибил! – кричала я им вслед, пока какое-то... мохнатое растение держало меня за рюкзак. Максим обернулся и кинулся мне на помощь. Он вырвал меня из щупалец моего мучителя.

- Профессор, что это за растения? – спросил мой спаситель, когда мы нагнали группу. – Они известны науке?

- Ну что за вопрос? – кричал профессор Джордано, орудуя мачете так, будто всю жизнь этим только и занимался. – Мы же сюда пришли не природой любоваться!

- Вы это слышали? – Диего резко остановился и Мария, смотревшая себе под ноги, опять в него врезалась. Пока он оборачивался, Максим врезался в Марию, я замыкала эту человеческую многоножку. – Посмотрите!..

Мы все обернулись по направлению взгляда Диего.

- Профессор, вы это видите? – Диего показывал пальцем туда, откуда мы пришли. – Растения... они закрывают нам путь к отступлению.

- Диего, мальчик мой, – сказал профессор, дотягиваясь до плеча великана, – назад мы пойдем другой дорогой...

Мы с Максимом переглянулись. Бандана почти закрывала ему глаза, в которых не было страха, но читалась целая очередь вопросов. Сейчас он напомнил мне Дэнни. Я поправила бандану, Максим не знал, что теперь делать с глазами, и смущенно улыбался.

- Тогда давайте уже найдем эту дорогу! – сказала Мария, допив очередную порцию воды.

- Всё это мне очень... очень не нравится... – сказал Диего, озираясь. – Здесь точно что-то есть.

- Ты тоже это ощутил, Диего? – спрашивал профессор, уже на несколько шагов ушедший вперед. – Предчувствие новых открытий!

Мы смиренно зашагали дальше. На пути нам попадалось множество образчиков дикой природы, чем-то напоминающих прообразы из нашего мира, но будто под воздействием воображения сумасшедшего ученого или художника, некоторые из них были вывернуты наизнанку, какие-то были выше и больше знакомых нам с детства, от каких-то рябило в глазах и вызывало тошноту, но не от запахов, а от цвета и сочетания цветов. Когда же чудище уже проглотит нас и переварит?

- Скорее сюда! – истошно завопил профессор, которого мы уже было совсем потеряли из вида. – Вот оно!

Мы, наконец, выбрались в свободное пространство, где могли перестать дышать в спину впередиидущему. Сейчас мы стояли на широкой поляне, окружив полукружием нашего предводителя. Профессор был повернут лицом к невероятных размеров горе. Он обернулся через плечо и посмотрел на нас, даруя каждому по несколько секунд своего времени. Наверное, он оценивал, насколько каждый из нас готов к следующему этапу. Признаюсь, я бы всё сейчас отдала за возможность просто прилечь и немного вздремнуть. Сколько мы уже в пути? Мы выдвинулись почти сразу после завтрака... Я потеряла возможность ориентироваться во времени...

- Что вы нашли, профессор? – спросила я, потому что нужно было спросить.

- Вы еще не видите? – он сделал шаг в сторону, чтобы дать нам возможность увидеть то, что его разуму было уже доступно. – Я знал: мы всегда были на правильном пути! – Мы отыскали чудовище. – Это навсегда изменит ход истории. – Это был горный пролом, напоминающий своей формой разинутую пасть древнего существа, погребенного в толще горы. – Это навсегда изменит нас!

- Ну-у, н-нет! – Диего попятился назад. – Туда я точно не пойду, профессор!

- Чего ты боишься, мой юный друг? – ласково произнес профессор, беря Диего под руку.

- Темнота, существа, обвалы, – перечисляла Мария, ближе подходя к пролому, который должен был нас изменить. – Люди! – так она завершила цепочку страхов, крикнув внутрь пещеры. Пещера ответила: «Иди!». Что она имеет в виду? Она предостерегает или зовет? – Я имею в виду какие-нибудь дикари, которые ели в последний раз в прошлую эру.

- Вы хотите, чтобы мы вошли туда, профессор? – спросил Максим.

- Нет! – ответил Диего.

Он снова попятился и стоял уже на границе между непроходимыми джунглями, которые нам всё же удалось пройти, не будучи съеденными, и поляной, которая могла вывести к свету, но для этого нужно было пройти через полнейший мрак. Хотя можно было просто остаться на этой уютной поляне и, свернувшись калачиком, мирно уснуть.

- Я пойду первой! – решительно заявила Мария. – Чем быстрее мы через это пойдем, тем быстрее окажемся дома! – сказала она, скрестив руки в ожидающей позе.

- Согласна, – уставшая, но решительная я, тоже хотела поскорее получить эту порцию опыта, которую профессор нам уготовал. – Сколько времени мы уже бродим по этим джунглям? Я бы всё отдала за то, чтобы просто полежать. – Я призналась в своей слабости. Что ж, теперь мне уже ничего не страшно.

- Здесь есть факелы, – сказал Максим, всё это время изучающий пещеру снаружи и нашедший за низкими колючими кустами то, что немного осветит наш путь в темноте. Друг вручил нам с Марией по факелу.

- Вот видишь, Диего, – осторожно по-отечески начал профессор, – мы нашли, чем осветить кромешный мрак. Теперь мы сможем видеть, куда нам нужно делать следующий шаг. Не оступимся, не разбудим древнее животное, наступив ему на хвост, а встретив по пути незнакомца, сможем увидеть его лицо, в котором не будет читаться и намека на злые намерения. Мы к этому готовы, друзья! С зажженным факелом в руках мы встретимся со страхом в личном поединке, и только по завершении поединка мы поймем всю дорогу, приведшую нас к победе.

Профессор завершил свою речь и протянул Диего руку. Диего кивнул. А потом сделал то, чего мы никак не ожидали – стал расстегивать свой плащ. Профессор довольно улыбался. Диего бережно свернул плащ и положил его у входа в пещеру.

- Да, мы это сделаем.

Он взял из рук Максима факел, становясь за ним следом.

Профессор достал из нагрудного кармана коробок спичек. По очереди он зажег наши факелы. Мы были готовы встретиться с тем, что нас уже давно ожидало. Мария сделала первый шаг в разверзшуюся пасть, освещая черноту. Я, озираясь, шагнула за ней...

Первое время – минуту, а может час – на пути нам ничего не встречалось. Пещера не была насколько узкой, чтобы вызывать клаустрофобию, но нам снова приходилось идти за спинами друг друга. Может, мы так и пройдем весь путь? Может, урок был в том, чтобы Максим нашел факелы? Или в том, чтобы Диего оставил свой плащ? Или в том, чтобы Мария повела нас за собой? Может, все опасности уже позади, и мы просто выйдем из глаз чудовища где-то на тростниковом поле?..

- Так, тут развилка, – криком прервала мои размышления Мария. – Три пути. – Она осветила нам первый. – Он уже, чем тот, по которому мы идем, но выглядит безопасно.

- Скука! – кричал профессор, замыкающий группу. – Такой путь не сможет нас изменить! Мы просто пройдем его друг за другом, повторяя шаги впередиидущих. Так уже делали миллионы путников до нас, и еще миллионы в будущем выберут именно этот путь. Нет, это не наш вариант! Что там на втором пути?

- Я слышу какой-то шум! – громко сказала Мария, прислушиваясь. – Даже какофонию из разных перекрикивающих друг друга звуков. Шелест крыльев или перешептывание каких-то существ между собой? Этот путь шире, чем первый, даже шире, чем тот, на котором мы стоим сейчас, но не настолько, чтобы мы смогли пойти парами. Точнее мы сможем, но будет слишком тесно, хотя можно попробовать...

- Чепуха! – отмахнулся от этой идеи профессор. – Мы пройдем этот путь, распугивая существ горящими факелами и угрожая расправиться с ними мачете. Может, найдем пару скелетов предыдущих путешественников, которые полегли на этом пути, так ничего не вынесши с собой наружу. Нет, мы должны оставить от себя немного более, чем просто кости!

- Что там на третьем пути? – в нетерпении спросил Диего.

Может, он уже жалел, что ввязался во всё это с нами? Рискнул побороть свой страх, но потерял то, что имел, что было так близко и привычно к телу.

- Здесь река, – улыбаясь, сказала наша проводница, соскучившаяся по влаге. – Перед ней стоят небольшие лодки. Но их только две, – голос Марии погрустнел. – Мы могли бы распределить...

- Нет, Мария! – остановил профессор. – То есть, да, это именно то, что нам нужно!

- Но профессор, мы скорее всего все не поместимся... – предупреждала Мария, еще не разумея замысла профессора.

- Кора, помнишь тот день, когда мы впервые с тобой встретились? – сказал профессор, и голос его будто медленно отдалялся от нас. – Знаешь, о чем я тогда подумал, увидев, как ты умело моешь запылившиеся окна нашего с вами любимого Университета? Я подумал: передо мной стоит великая девушка, которая своими золотыми руками делает мир местом более чистым и пригодным для жизни. Так вот, дорогая, я ведь не ошибся, уговорив тебя отправиться с нами. Этот мир нуждается в таких людях, как ты, Кора. Садись в первую лодку.

Я повиновалась, передавая свой факел Максиму. Я села в лодку и взялась за весло.

- Максим, – голос профессора будто звучал у нас в головах, – помнишь, что ты сказал мне, когда я спросил тебя как-то после лекции, где вблизи университета можно купить дюжину новых блокнотов? Вы знаете, как я люблю вести заметки по ходу пути... Так вот, мой мальчик, ты, шестнадцатилетний юноша с печалью в глазах, ответил своему профессору: «Простите, профессор, я не местный. Я не так давно в вашей стране и еще ни с чем здесь не знаком». Посмотри на себя теперь. Ты в компании друзей, преодолев сложный путь через джунгли, полные опасных кочек и неожиданных поворотов, стоишь на границе к еще одному витку своей истории. Готов ли ты, как твой двойник, познакомиться с чуждым миром? Готов ли ты вступить на нехоженую дорогу, конца которой еще не увидать? – Максим кивнул. – Садись в лодку рядом с Корой.

Максим оставил наши факелы у входа и сел рядом со мной. Он взялся за второе весло. Мы ждали.

- Диего, теперь твоя очередь, – начал голос профессора.

- Я помню, профессор, – со смехом отозвался Диего, – помню, что вы сказали в первую нашу встречу: «Не хочется ли тебе попытаться понять непонятое?» Конечно, я хотел этого! Я всю жизнь видел вокруг столько всего – и страшного, и прекрасного – но мне не хватало учителя, который помог бы научиться не бояться страшного и узреть всю глубину прекрасного. Вы стали для меня этим Учителем. И хоть я еще нахожусь на пути познания, я благодарен Вам за то, что Вы поверили в меня, когда я еще сам не умел себя разглядеть, поэтому и не смел поверить. Благодаря Вам, Учитель, я нахожусь здесь, на пути нового открытия! Я сяду в лодку, и свое открытее, ожидающее меня впереди, я посвящаю Вам!

Приставив факел к двум уже оставленным, Диего сел во вторую лодку. Оставалась Мария.

- Мария, – профессор стоял рядом с нашей подругой и держал ее за руки, – я по своему опыту знаю, что жизнь может быть ужасной, ранящей и даже невыносимой. Когда хочется, чтобы всё поскорее закончилось. Когда готов попрощаться со всем хорошим, только чтобы плохое не причиняло столько боли, которую уже нет сил терпеть. Я знаю, как сложно бывает найти в себе хоть каплю желания продолжать путь. Я знаю, что такое убивающая пустыня одиночества. Я понимаю тебя, моя храбрая девочка. Я чувствую, через что тебе пришлось пройти. Прости, что я заставил тебя снова пройти через обезвоживающую опасность джунглей и сковывающий глубокий мрак.

- В этот раз я не одна, профессор, – сказала Мария и, поставив свой факел к стене, крепко обняла профессора Джордано.

Профессор бережно отстранил от себя Марию и, взяв ее за руку, повел к лодке. Мария села рядом с Диего и взялась за весло.

- Вы готовы, друзья мои. У вас есть всё для того, чтобы проплыть по этой реке. Я всегда верил в вас, о, умнейшие из умнейших, о, великие из величайших. Я горжусь вами, дети мои.

Сказав эти важные слова, профессор подтолкнул наши лодки. Мы покрепче взялись за вёсла, тем временем река уже несла нас в своем потоке...

На протяжении всего пути река вела себя по-разному. В одно время течение становилось настолько бурным, что у нас захватывало дух: лодка поднималась до вершины горы, а потом мы падали с этой вершины – было похоже на катание на веселых качелях. Или же в другой раз течение замедлялось настолько, что нам казалось, что мы уже приближаемся к финалу. Иногда река становилась широкой, и тогда мы с друзьями могли плыть наравне; мы даже затеяли соревнование: кто быстрее придёт к финишу, получит возможность первому сказать при встрече изнемогающему Дэнни: «Ничего не расскажу! Сам всё узнаешь...». Но потом река становилась уже, и кому-то приходилось уступать место впереди друзьям, всецело доверяясь им, чтобы просто размеренно и спокойно плыть по ее течению. Бывало, мы теряли друг друга из виду. Бывало, даже партнер по лодке куда-то исчезал. Годами мы плавали в одиночестве, в надежде встретить хоть что-то живое, но вокруг была пустота. А все же мы встретили по пути немало других людей. Кто-то остался нам добрым другом, другие бросали нам вслед копья с острыми наконечниками и прогоняли нас прочь, точно чужаков и врагов, а кто-то стерся из памяти, как только...

Из двух огромных круглых проломов в стене горы нас выбросило течением в озерцо в каком-то живописном уголке природы. Узнав это местечко, мы с Максимом переглянулись и подарили друг другу пару усталых улыбок.

- Мария! Мария! – донесся до нас крик Диего, сидящего на берегу на коленях перед Марией. – Мария, очнись!

Мы с Максимом бросились из лодки, которая качалась ровно на середине озера, и в пару приемов оказались у берега.

- Ребята! – Диего держал Марию на руках, ища глазами выход из этого чудного места. – Мария не просыпается! Она шепчет что-то, но не разобрать. Она совсем без сил. Да где здесь чертов выход?!

- Сюда, – сказал Максим, точно зная, между какими ничем не приметными деревьями притаилась дверь наружу.

Мы снова поменяли порядок шествия. Теперь Максим стал проводником и указывал короткий путь домой, Диего следовал по этому пути широкими шагами. А я из последних сил бежала впереди – я ведь тоже уже знала эту дорогу – и думала о том, как подготовить друзей к новому повороту истории.