Часть 1
Германия, Бедбург, деревня Кляйн-Крамс.
Таверна утопала в пьяном шуме. Люди кричали, смеялись, пытались петь песни и отбивать деревянными кружками незамысловатый ритм. Эйден был на своем привычном месте, за деревянной стойкой, уставленной разносортными бутылками с выпивкой, и собирал вымытые деревянные кружки в некое подобие башенки. С другой стороны храпел старик Фьен, положа голову на деревянную поверхность стойки, там же где и всегда. Закончив с кружками, Эйден протер влажной тряпкой стол вокруг головы Фьена и вытер руки о белый фартук.
Хлопнула входная дверь. В зал вошел высокий смуглый мужчина, с лицом, тронутым щетиной. Он чем-то отличался от других посетителей, и дело скорее было даже не в угрюмом выражении лица, а в легком, окутавшем его, травяном запахе. Он приблизился к стойке и, пихнув Фьена, сел на высокий табурет. Эйден встрепенулся, отложил фартук и подвинулся в его сторону.
В руках мужчина сжимал письмо. Выражение лица мужчины было бесстрастным, и лишь слабая неоднозначная улыбка показывала, что в мыслях он был не так спокоен, как внешне.
- Кое-кому пришла весточка, Питер? - спросил Эйден, вытирая руки о белый фартук.
- Да, от старых знакомых... - ответила мужчина, растягивая слова, - Наверное нужно будет подготовить одну хорошую комнату, в скором времени ожидаются гости.
- Хорошо, - равнодушно пожал плечами парень и мельком глянул на письмо, - А это от кого?
- Мой друг, вы наглеете.
Эйден еле слышно фыркнул.
- Тебе налить? - Питер отрицательно покачал головой, - Целые сутки провел в лесу, и не хочешь пить?
- Сначала поговорю с сестрой.
- Что, такие важные гости? - он театрально вскинул бровь, - К нам едет Его Величество?
- Боже уберег. - устало ответил Питер, вставая с табурета и направляясь в сторону лестницы.
Эйден скривил непонятную гримасу и снова принялся натирать уже сухую посуду. Новообращенному мало что рассказывали и немногое доверяли, так что он постоянно оставался непосвященным в дела стаи. На охоту его не брали, во время последнего полнолуния вкололи какую-то вонючую дрянь, и он отрубился на всю ночь. Утром потом спина зверски болела, но ему никто ничего не объяснил. Ему до сих пор не по себе от мысли о том, что он мог той ночью натворить.
Тем более после историй о кознях оборотней, которые Эйден слышит от пьяных постояльцев каждый день, становится жутко.
- Плесни-ка в кружку, красавчик.
Парень вздрогнул от неожиданности и покрутил головой в поисках источника пьяного охрипшего голоса и наткнулся на красную рожу Фьена. Старик блаженно улыбался, держа деревянную кружку.
- А деньги у тебя есть, дружище?
Лицо старика исказило возмущение, смешанное с обидой.
- Да как ты можешь! - начал он тираду заплетающимся языком, - Ты же мне почти как сын, а я тебе почти отец, и с меня, с почти родной крови деньги дерешь? Что за наказание, даже выпить кружку эля честному человеку не дают, ну и времена начались!
Своими страстными речами он привлек внимание других мужиков, которые громко смеялись и подначивали старика.
- Ты ведь ветеран Силезии, да, Фьен? - кто-то весело крикнул из толпы. Эйден обреченно возвел глаза к небу.
- Вот и.., - Фьен икнул, - именно! Ветерану войны...
- Это кампания, - устало поправил Эйден.
- К-кампании, чтоб ее волки драли, не дают промочить горло!
Таверну заполнил гогот и стук деревянных ложек. Такая сцена происходила почти каждый вечер, с редкими исключениями, когда Фьен, пьяный вусмерть, валялся под столами. Этого старика знали все, начиная местным ремесленником, и заканчивая Стампами, хозяевами таверны. Все благодаря его шумному характеру и страстной любви к алкоголю. Раньше Фьен проводил в обнимку с бутылкой пива только вечера, а на ночь уползал к жене домой, но недавно благоверная вышвырнула его на улицу и никакие слезные клятвы завязать не помогли. Теперь старик стал вечным постояльцем таверны "Пьяная луна", и спал под лестницей, вместе с крысами. Кирстен и ее брат, Питер, которым таверна досталась в распоряжение от родителей, делали вид, что их это абсолютно не тревожит. Хотя их раздражал громкий храп Фьена, от которого все здание ходуном ходило. А где он находил гроши на выпивку - оставалось тайной.
Эйден наконец сдался, и, скрипя зубами от злости, налил Фьену кружку эля в долг. Конечно, парень понимал, что долг никто возвращать не собирается, и от этого хотелось настучать старику по голове той самой кружкой. Но контролировать эмоции пришлось и здесь.
Фьен резко перевернул кружку, и принялся громко глотать. Покончив с содержимым, он громко стукнул дном кружки о стойку и вытер пенку у усов рукавом.
- Еще давай. - требовательно сказал он.
Эйден изобразил на своем лице некое подобие улыбки, больше напоминавшую оскал, и деланно-услужливым голосом спросил:
- С сахаром или без?
- Ты что, осатанел, кто сахар в эль добавляет?
- А я тебе расскажу...- Эйден резко наклонился к Фьену и схватил его за ворот сальной рубашки, притянув к стойке. В нос ему ударил неприятный запах тухлых яиц.
Пьяница издал какой-то кряхтящий звук, ударившись о стол и залепетал:
- Да ты с ума сошел, верни меня на место, Эйден!
- Еще раз разорешься здесь, я тебя, жирная ты свинья, на убой пущу, понял?
Фьен быстро закивал.
- И чтоб без денег у меня ничего не просил, а то долг из тебя попрошу Питера палками выбивать.
- Понял, понял.
Эйден отпустил старика, и тот грузно осел обратно на табурет. Люди в таверне, замершие на несколько минут, снова принялись весело шуметь и подпевать менестрелю, будто ничего и не было. Парню не первый раз приходилось вправлять мозги разошедшемуся Фьену.
Тот, обидевшись, поплелся под лестницу и, судя по звуку, напоминавшему звук падающего на землю мешка картошки, завалился спать.
Подвал освещался несколькими горящими факелами, устроенными в двух противоположных стенах. На столе лежал лист исписанной бумаги, рядом со сломанной печатью и разорванным конвертом.
Кирстен внимательно изучала написанное, нависнув над письмом, опираясь руками о деревянный стол. Питер стоял у стены, скрестив руки на груди.
Лицо Кирстен постепенно приобретало багровый оттенок.
- Ну как тебе? - грубый голос мужчины разрезал звенящую тишину подвала и раздался сдавленным эхом.
Вместо ответа Кирстен сгребла пожелтевший лист одной рукой и молча поднесла к горевшему факелу на стене.
- Что мы будем делать? - снова спросил Питер, спокойно наблюдая за тем, как комок бумаги медленно пропадал в пламени.
- Ничего.
- К-как это "ничего"? - мужчина заикнулся от неожиданности, - Ты вообще понимаешь чем это нам грозит? Если это и правда оборотень, то нас обвинят в нарушении мирного договора, люди начнут охоту и нам всем придется снова бежать куда-нибудь в Азию!
- Не надо так нервничать, - Кирстен отпустила край догорающей бумаги, и, отряхнув руки, посмотрела брату прямо в глаза, - Мы же не уверены, что это оборотень?
- Здесь и уверенным не нужно быть, чтобы понять, что это...
- "Огромный волк, размером с корову, с острыми зубами и тремя черными полосами на спине".
- Именно! - Питер хлопнул ладонью по столу, - Тебе этого не достаточно?
Кирстен пожала плечами и скрестила руки на груди. Между ними повисла гнетущая тишина, прерываемая отголосками веселья наверху. К полуночи в людях обычно открывается второе дыхание.
- О, я понял, - уже более спокойно сказал Питер, убрав руки со стола, - Это все из-за тех, от кого это письмо?
Девушка молчала, поджав губы, и смотрела в сторону.
- И как ты собираешься поддерживать наши расы в мире и согласии, раз даже саму себя не можешь к этому склонить? - не дождавшись ответа на предыдущий вопрос, Питер снова обратился к сестре. Его голос приобрел стальные нотки. Мужчина всматривался в лицо сестры, освещаемое тусклым светом от факелов на стене, а сама Кирстен, как маленькая девочка, упорно отказывалась смотреть Питеру в глаза. - Ты ответишь мне или нет?
- Послушай, - Кирстен вдруг резко повернулась к брату и очень быстро, полушепотом заговорила. - Ты же знаешь, кто они. Это вампиры, они могут из любого, самого безобидного щенка сделать огромного страшного волка только для того, чтобы выставить нас в плохом свете. Я даже не удивлюсь, если окажется, что они сами перерезали этих бедолаг и сваливают все на нас.
В ее глазах блестели дрожащие огоньки.
- Такие обвинения должны иметь за собой сильные доказательства, Кирстен, - тоже полушепотом, но более жестко, сказал Питер, - Тем более их кучка - такие же первородные как и мы с тобой, и они тоже заинтересованы в мире. Зачем им врать и провоцировать скандал?
- Не знаю! Может потому что они вампиры, они всегда врут и провоцируют скандалы.
Последнее предложение она произнесла спокойно, глубоко вздохнув. Кирстен не знала, что ей делать или говорить, хоть внешне она всячески показывала брату, что полностью уверена в своих действиях. Разумеется, новость об "оборотне" застала ее врасплох. Пусть она скептически относилась к любой информации, получаемой из Франции, закрыть глаза на зверские убийства было сложно. Особенно на те, в которых обвиняют лично тебя и всю твою семью.
А в семью она включала каждого оборотня в Европе.
С другой стороны, Кирстен помнила прекрасно все то зло, что кровопийцы ей причинили: распускали лживые слухи о том, что оборотни питаются исключительно людским мясом, и сами вампиры на их фоне пушистые котята; сдавали всех оборотней во время инквизиции; убивали и предавали во время перемирий. В ее глазах все вампиры были одинаково лживые и подлые существа. И это письмо могло быть только предлогом, под которым можно выманить Кирстен во Францию. А там, возможно, ее будет ждать засада.
Мысли эти опасно смахивали на паранойю, но Кирстен не собиралась поверить вампирам просто так, на слово.
- Нужно убедиться, что жеводанский зверь -- действительно оборотень, - наконец она сдалась. - Дождемся Жана. Если они действительно говорят правду, то мы решим эту проблему. Я же, все-таки, не кусок камня.
- Это радует, - Питер одобрительно кивнул головой. - Тогда я, наверное, пойду наверх. Эйдену понадобится помощь этим вечером.
- Конечно, иди. Я начну писать ответ.
Питер прочистил горло и направился к двери, а Кирстен вернулась за стол. Обмакнув кончик пера в чернила, она замерла, не зная, как начать. В голове смешалось множество возможных приветствий, но ни одно из них ей не подходило. Ее мысли прервал негромкий голос:
- Я думаю, Эйден справится, а ты -- нет.
Кирстен подняла взгляд и увидела карие глаза Питера.
- Ты еще не ушел?
- А тебе разве не нужна помощь брата? - ответил он вопросом на вопрос. Кирстен открыла рот, чтобы ответить что-то колкое в привычной манере, но Питер ее перебил, - Все хорошо, я просто хочу провести с тобой немного времени.
Кирстен закрыла рот. Давно она не слышала ничего подобного от брата. Они всегда проводили много времени около друг друга в силу своих обязанностей, решали важные дела вместе, и стали близки как партнеры, а не как брат и сестра. Их детство закончилось очень-очень давно, и они больше не играют вместе как раньше, чаще сорятся и спорят. Меньше говорят о том, как прошел их день, больше о том, насколько высокая прибыль у "Пьяной Луны" и не охотники ли те мужчины, сбившиеся в углу зала. Такая простая фраза Питера затронула самые чувствительные струны души Кирстен, и она молча кивнула на соседний стул. Возможно, это письмо - знак того, что надвигаются одни из тех времен, которые люди обычно называют "темными", и их маленькой семье придется сплотиться снова, как полвека назад.
Такие времена у Стампов всегда начинались с писем вампиров.
Спустя два дня.
- Эйден! - Кирстен вскрикнула еще спускаясь по лестнице, как только ее глазам открылась распрекрасная картина ночного погрома. Половина стульев была разбросана по всему залу, гитара (по-видимому, менестреля) была сломана пополам и валялась в углу, повсюду валялись кружки и вусмерть пьяные мужики, храпя в унисон. Бродячая драная кошка лакала пиво из лужи около разбитой бутылки. Сам менестрель что-то дудел, лежа на полу. - Эйден, что это такое?
Парень, до того спящий на стойке в луже странной желтоватой жидкости, моментально пробудился и вскинул голову, смотря на Кирстен стеклянными глазами. Осознав, почему у той ладони сжаты в кулаки и трясутся, он быстро начал лепетать:
- У Фьена вчера дочь выходила замуж, он просил налить всем за его счет, и...
- Он заплатил?! - грозно спросила девушка, осторожно перешагнув через тело Фьена, распростертое у лестницы.
- Не-не-не, там такая интересная история, - снова возбужденно заговорил Эйден, - Когда он пошел за дочерью, оказалось, что она замуж ни за кого не выходила.
Кирстен непонимающе вскинула бровь.
- Это освободило его от платы?
- Да нет же, ну, она сбежала со своим хмырем,- он взял полупустую бутылку, стоящую рядом и начал глотать из нее что-то мутное. Кирстен терпеливо ожидала, когда он закончит. Закатив глаза, она облокотилась о стойку и лениво забрала у Эйдена бутылку. - Ай, я же пролил!
- Выкручивайся быстрее, или я отправлю тебя мыть Фьена в бане, - равнодушно сказала девушка.
- Хорошо, короче, оказалось, что жена вчера днем искала его, чтобы рассказать, что дочь его втрескалась в иностранца, и чтоб он ей мозги-то вправил, а Фьен... Дай бутылку пожалуйста, во рту пересохло.
- Ты не заслужил.
Эйден громко вздохнул и продолжил:
- А Фьен сдуру, или с бодуна, решил что дочь его замуж выходит и пошел праздновать. А Вермилианна сбежала, вот так.
Кирстен вздохнула и поставила бутылку на стол. Обернувшись, чтобы еще раз оценить масштабы бедствия, она поморщилась, и снова отвернулась. Теперь трактир больше походил на поле боя, устланное жертвами. Особенно жалко было мебель.
- А ты где был, когда это все, - она махнула рукой назад, - вершилось?
Эйден оторвался от стакана с водой и бодро заявил:
- Как что? Я праздновал.
- Ты ведь не пьянеешь, Эйден...
- И что теперь, не пить вовсе? - парень искренне удивился и качнул в воздухе стаканом.
- Тоже верно, - Кирстен потянулась за бутылкой, которую Эйден ей тут же подал, и вытянула пробку. Сделав глоток, она направилась к лестнице наверх с бутылкой в руках. -Найди Харриет и Лауру,пусть приберут тут всё, ладно?
Эйден кивнул, закинув фартук на плечо, и тут же скрылся за боковой дверью. Кирстен, сделав шаг, споткнулась о Фьена, сильно заехав ему сапогом в бок, от чего старик испуганно вскинул голову и захлопал ресницами.
- Ой-й-й, - заскулил он, - Ой, Кира, я так рад тебя видеть...
Кирстен вымученно улыбнулась, наклонив голову.
- Поздравляю со свадьбой, Фьен. Надеюсь, Вермилианна будет счастлива в браке.
- Разумеется, она... хр-р-р...
Кирстен тихо прыснула, прикрыв лицо, и уже собралась переступить старика, чтобы направиться в комнаты, как вдруг услышала пронзительный крик кошки, которой будто хвост отдавили. Девушка обернулась на сей страшный звук и замерла с бутылкой в руках.
Мужчина, чей силуэт был освещен красноватыми лучами восходящего солнца, толкнул ногой дверь, и та громко захлопнулась. Несколько пьяниц на полу вздрогнули. Гость снял с головы широкополую шляпу с пером, какие прусские дворяне не носят, и поклонился. Трудно было различить его лица во мраке, который образовался, когда мужчина закрыл дверь, но Кирстен узнала его сразу. От него пахло кровью, приторно-сладкими французскими духами и пылью от долгой дороги. На его губах играла издевательская усмешка, когда он оглядывал помещение, а брови его театрально взмыли вверх,как только взгляд упал на бутылку в руках Кирстен. Сама девушка чуть ли не скрипела зубами и не дышала паром.
- Вы не оповестили о том, что планируете визит так скоро, - поцедила она сквозь сжатые зубы.
- Я тоже очень рад встречи с вами, мадемуазель... Кэтрин, верно? - мужчина заговорил глубоким и спокойным голосом, но в котором читались нотки пренебрежения.
- Вы знаете, как меня зовут, вы писали мне письмо.
- Ах, как я мог, конечно, Кирстен. - он прошел мимо бардака и уже стоял перед ней. Их разделял только мирно храпящий Фьен. - Позвольте вашу руку.
Он протянул руку в белой перчатке, и в нос Кирстен тут же ударил резкий стальной запах.
- Боюсь запачкать белоснежную перчатку, ваша Светлость, граф.
- К чему эта помпезность, называйте меня Жан, - Ариас хищно улыбнулся, - Я вижу, у вас была веселая ночь.
"Почему сегодня, почему не в другой день".
Кирстен и бровью не повела, хотя внутри у нее все пылало синем пламенем и ей хотелось выцарапать графу глаза. Ее невероятно бесил этот пафос в каждом его слове и движении, и то, что ей приходилось говорить так же пафосно, как и он. Она невольно играла по его правилам.
- Не ваше дело, - Кирстен улыбнулась в ответ, - Можете подождать здесь, пока я сменю одежду и соберу прическу? Вас ведь прислали поговорить о чем-то важном, или просто решили проведать?
- Посмотреть на красоты Бедбурга я бы тоже не отказался.
- Ну так, наслаждайтесь.
Кирстен кивнула в сторону зала и вскоре ушла, скрипя зубами.
Жан проводил девушку взглядом и, усмехнувшись, прислонился к стене. Кажется, переговоры будут проходить не в самой дружеской атмосфере.