Глава 3
Лис приближался к своему убежищу, все еще так же плавно скользя по замершей поверхности земли. Ведьма Сиф, прижавшись к огненной шерсти зверя, все еще спала. Зверю с янтарными глазами удалось унять ее тревогу и страх и теперь девушка спала спокойно.
Убежище Лиса – старый домик, спрятанный в чаще. Этот дом принадлежал травнице, которой удалось убежать от сожжения, но теперь он принадлежал Лису. Домик стоял на сваях, едва приподнятый над землей. Мох давно покрыл стены, а доски были потемневшие от сырости и времени. Казалось, что если бы не магия леса, то крыша давно бы рухнула.
Лис толкнул дверь носом и та отварилась с протяжным скрипом. Внутри дома пахло травами. У стены стояла кровать, на которой лежал матрас из сена и шерстяное, поеденное частично молью, теплое одеяло.
Огненный оглянулся – проверяя не последовал за ним кто-то, зашел внутрь и подошел к кровати. Осторожно опустил девушку и укрыл ее одеялом. Она вздрогнула, но не проснулась. Он сел рядом с ней. Его огонь погас и теперь он почти напоминал самого обычного лиса.
В очаге, который давно не знал огня, вспыхнул свет. Языки пламени были янтарными, как глаза Лиса. Тепло стало разливаться по дому. Лис понял, что домик принял ведьму, как часть себя. Травяные пучки запахли с новой свежей силой – лаванда, полынь, зверобой... Заскрипели доски. Дом проснулся.
Сон девушки постепенно рассеивался. Она шевельнула пальцами, сжимая одеяло, еле слышно вздохнула, веки дрогнули. Сиф открыла глаза. Потолок над ней был деревянный и потемневший. На перекладине весели мешочки с травами. Она чувствовала тепло от огня и краем глаза увидела очаг.
Рыжеволосая резко встала, сбрасывая с себя одеяло. Глаза бегали по старой комнате. Девушка не понимала где она, но ее тело помнило, как нечто ее куда-то несло. Она увидела его, рядом сидящего с кроватью. Мудрые глаза Лиса светились в полумраке. Они наблюдали за ведьмой. Она почувствовала, что это не просто лесной житель. Его глаза.. в них были знания всех прожитых веков.
- Где я? - Сиф медленно поднялась с кровати и снова оглядела комнату, которая была наполнена светом от огня, - кто ты? – ее голос хриплый.
Лис сидел рядом, его пышный хвост был обернут вокруг его лап. Лесной житель заглянул ведьме прямо в глаза. Его глаза были слишком разумны, слишком янтарные и пугали девушку.
- Я хранитель этого леса, - ответил янтарный и повернул голову в сторону огня.
- Ты спас меня?
Лис повернул голову обратно, пристально глядя на нее и после непродолжительной паузы ответил:
- Ты ведьма. Любая ведьма – это нить, которая соединяет миры. И ... - он сделал паузу, - хороших ведьм мало.
Сиф рассмеялась:
- Хорошая ведьма? Я самая бездарная ведьма! Поэтому я ушла с ковена, - она помотала головой и продолжила, - я не могу выполнять ритуалы. Я не знаю название трав и путаюсь в них. Моя мать сказала, что если я хочу быть главой ковена и ведьмой я не должна быть такой чувствительной. Она каждый раз упрекала меня, что у меня «мягкое сердце», - рыжеволосая горько улыбнулась и потупилась в пол, - я не могу управлять огнем. Я... я отказала проклинать людей. И я ушла, - она посмотрела на Лиса, который внимательно слушал ее. Он увидел в девичьих глазах боль и обиду.
- Я чувствовал твой приход в лес, - ответил он, - и я почувствовал, твою слабость, но ты не просила о помощи, - он встал на лапы. Сиф показалась, что его тень отбрасывается в человеческой форме. Огонь в камине треснул и Лис подошел ближе к девушке, - не обязательно быть сильной и лучшей ведьмой при этом проклинать людей. Твоя доброта и чувствительность – это твоя сила. Ты не обязана быть такой, как твоя мать и сестры, - Лис сделал паузу в ожидании, что Сиф что-то ему скажет, но она лишь удивленно глядела на него. Хранитель леса почувствовал, что в ней что-то дрогнуло, - уверен, что все это время ты колдовала по их правилам. Ты была не в том месте. Все это время они не позволяли тебе почувствовать собственную силу.
- Я не знаю как это... я всегда была самая слабая.
- Ты никогда не проявляла свою силу на полную мощь, - он подошел к ней еще ближе, - ты можешь остаться и я научу тебя. Я научу тебя чествовать и управлять своей силой и огнем. Не разрушительным, а живым. Я научу тебя лечить, а не проклинать.
Сиф смотрела на зверя и пыталась найти подвох. Ведь она прекрасно знала, что просто так никто не дает свои знания.
- Зачем тебе это? Что ты хочешь взамен? Мою душу?
Он не сразу ответил. Его взгляд стал более серьезным:
- Ты одна из тех немногих, кто выбирает не быть жестоким. Это редкая сила, - он перешел на шепот, - ты способна чествовать и сострадать. Ты бросила свой клан и не подчинилась их жестоким правилам. Это не слабость, это – выбор сильной ведьмы.
Она подняла глаза полные надежды. Лис зажег в ней свет и она вдруг поверила в себя.
- Я хочу попробовать, - ответила она.
Лис кивнул. Огонь в очаге трепета. Впервые за долгое время девушка не чествовала холод в груди. Она посмотрела на свои руки в которых может на самом деле есть сила. И ей никуда не хотелось бежать. Хотелось остаться. Сиф почувствовала, как усталость накрывает ее и она зевнула.
- Тебе надо отдохнуть. До рассвета еще есть время, - сказал Лис.
Рыжеволосая легла, укрылась и закрыла глаза. Она уснула без тревоги в собственной голове.
***
Одной рукой Сиф держалась за шерсть Лиса, ее пальцы дрожали, но она держалась крепко, а другой прижимала к гриди младенца. Его дыхание было теплым, но слабым. Девушка переживала, что малыш замерзнет и умрет. Холодный ветер хлыстал по лицу. Лис как обычно двигался мягко и бесшумно. Сиф то и дело, что оглядывалась. Духи леса прятались за деревьями, но никто из них не смел приближаться
- Они недовольны, что мы нарушили их равновесие, - сказал Лис, - они хотели сожрать дите. Я слышу, как они просят оставить дите им.
Сиф молчала. Она знала, что Лис не отдаст ребенка. Сквозь туман ведьма разглядела их с Лисом убежище. Духи исчезли. Только сильный холодный ветер и дом впереди, в окне, которого мерцал теплый свет. Дыхание ведьмы вырвалось паром, на щеках замерзли слезы – от страха или холодав – она не знала.
Мрак полностью расступился и домик уже был уже совсем близко. Он был спрятан от всего мира и от человеческого взора. Несмотря на то, что дом стоял глубоко в лесу он был скрыт с помощью магии от случайных путников. Лис наложил сильные древние чары, поэтому глаза проходящих просто скользили мимо и видели только лес, темный и бесконечный.
Жители ближайшей деревушки знали, что в этот лес лучше не ходить. С самой чаще леса жилим ведьмы и колдуны, духи и демоны. Самые смелые либо не возвращались, либо совсем другими – слепыми и немыми. Старики говорили, что лес живой – он все видит и слышит.
Но иногда в самую глубь леса заходили любопытные глупцы, охотники или просто сбившиеся с пути путники им некоторые из них видели дом. Или думали, что видели. Они видели лишь на секунду, среди тумана, между деревьев – крышу или мигания света в окне, но после моргания – и ничего не было. Но страх оставался.
Когда в доме поселилась Сиф, то Лис усилил магию над домом.Он боялся за нее, бедь в эти времена быть ведьмой – приговор. В любой момент под ногами ведьм и колдунов могли сложиться дрова. Страх перед магией делал из людей диких зверей.
Огненный резко остановился у двери дома. Сиф, крепко держа ребенка, спрыгнула со спины Лиса.
Ведьма сделала шаг вперед и открыла дверь и зашла внутрь. Лис принял вид обычного лесного жителя и следом за ведьмой зашел в дом и закрыл дверь.
Теплый мерцающий свет одинокой свечи отбрасывал дрожащие тени на стене, вырезая из полумрака очертания деревяных полок и сушеных трав под потолком.
Сердце Сиф все еще билось слишком быстро от ночного побегам от голодных дхов. Девушка прошла в глубь дома, туда, где у стены стояла кровать, над которой весела связка сушенной лаванды – от нее шел успокаивающий запах.
Рыжеволосая села на край кровати и медленно опустила младенца. Ребенок все еще спал. Дышал ровно и тихо. Сиф наклонилась и аккуратно распеленала, чтобы убедиться, что с ним все хорошо. Теплый платок легко соскользнул, обнажая маленькое тело, грудку, крохотные пальцы.. Только счейчас Сиф заметила, что это была девочка. Маленькие ладошки, мягкие светлые волосы.
Сиф накрыла девочку одеялом и село рядом облокотившись на деревяную стену в попытках уснуть.