Пролог
Когда в мире царила тьма, звёзды были его единственными обитателями. Они странствовали, скользя сквозь безвременье, танцуя среди теней бескрайней пустоты. Иногда они принимали облик людей — из любопытства или тоски по тому, чего ещё не существовало.
Две такие души, мерцающие как пульсирующее пламя, пронеслись над безжизненной тьмой. Их взгляд упал на крошечный участок земли, плывущий в бескрайнем море мрака. Что-то в этой точке взывало к ним. Любопытство вспыхнуло между ними — и они снизошли.
Когда босая нога девушки коснулась земли, из-под стопы разлился свет. Он растёкся по камням, как вода, наполняя пустоту дыханием жизни. Девушка рассмеялась — звонко, нежно, как журчание родника. Воздух наполнился запахом молодой травы, небо засеребрилось первой россыпью звёзд. За ней ступал мужчина — его волосы были цвета обсидиана, а глаза отражали бездну, из которой они пришли. И он улыбался — впервые за бесчисленные эпохи.
Они нашли свой дом.
Скоро к ним присоединились ещё четверо. Светловолосая девушка с глазами, полными солнечного света, ступала легко, будто несомая ветром. Мужчина с лицом, испещрённым шрамами, нес жар битвы в каждом движении. Его взгляд горел, как тлеющие угли, готовые воспламениться. Парень с каштановыми волосами, молодой и искрящийся, шёл с широкой, тёплой улыбкой — в его взгляде отражались морские глубины. А последней явилась седовласая женщина. Её глаза, цвета стали и инея, были полны тысячелетней мудрости. Её присутствие было тихим, как дыхание самой земли.
Они творили. Каждый вложил часть себя в создание мира: дыхание ветра, тепло солнца, суть ремесла, ярость и радость, страх и сострадание.
Девушка — Тиэналь — стала Луной и Ночью. Лаэлия — Солнцем и Днём. Их танец в небесах рождал рассветы, закаты, звёздные россыпи.
Зурхадар, бог битв, вдохнул в людей страсть и гнев, любовь и ненависть. Ольден дал им руки и ум: они строили города, корабли, рынки.
А Малия — мать всех, что наблюдала со стороны — согревала их своим духом, молча направляя.
Лишь один оставался в тени. Лиарас.
Он следил, но не творил. Его тени скользили между мирами. Он радовался за Тиэналь, но свет, что она источала, разрывал его сущность. Он был создан из тьмы — и стал её заложником.
— Я больше не могу, — прошептал он, уткнувшись в ладони.
Тиэналь присела перед ним, касаясь его щеки. В её прикосновении была вся нежность звёзд.
— Посмотри, Лир. Посмотри, каким прекрасным стал наш мир.
Он молчал, вдыхая её аромат — как трава после ливня, как ветер за гранью звёзд. Его сердце кричало: «Давай уйдём. Вместе. Назад к вечности».
Но она не услышала.
— Люди любят нас, — прошептала она. — Мы дали им жизнь. Неужели ты оставишь их?
Он молчал. Но в глазах вспыхнуло решение.
— Да.
И в этот миг — взрыв. Тьма хлынула, как лавина. Тени Лиараса обрушились на землю. Мир содрогнулся. Свет исчез. Люди кричали. Кровь стекала в ручьи. Улицы обагрились алым.
— Нет! Лир, нет!.. — голос Тиэналь треснул, как стекло.
Но было поздно.
Лиарас отбросил её руку.
Он очнулся лишь тогда, когда кровь покрыла землю, а небо — вновь озарилось её светом. Тиэналь стояла на коленях, в луже крови. Серебряные слёзы стекали по её лицу, смешиваясь с кровью.
— Я не хотел, — выдохнул он. И взмыл в небо.
Свет его звезды потускнел, испещрённый тёмными прожилками. А в сердце Тиэналь отныне жила тень. Она стала не только луной, но и ночью, что будет вечно искать потерянную любовь.
От её крика земля раскололась. Боги разошлись по сторонам, основав свои континенты. Люди разделились, вознося им храмы, веру, обряды. И только Малия, потерявшая равновесие между жизнью и смертью, исчезла в дальних островах.
Так родился мир, полный света — и тени. И вечного танца между ними.