Тетраэдр. Шрам.

Теплый порыв ветра ударил в спину младшей принцессе рода тер Арин, толкая к толстому каменному парапету. Она опустила на него руки, глядя на просторы, открывающиеся вдалеке. Если бы ветер был немного сильнее, он скинул бы ее вниз головой прямо на землю. Шершавые, нагретые солнцем камни в порах песочного цвета, составляющие парапет, доставали только до пояса. Огромного светящегося шара уже не было видно, поэтому птицы панически кружили у пик дворцовых башен, переговариваясь на разные крикливые голоса. Хаос и истерика иногда пролетали мимо принцессы, она оборачивалась и следила за траекторией их полета.

Она тоже хотела летать. Людям всегда для счастья нужно только то, что они не могут иметь ни при каких условиях. Вот и Мария родилась с этой жаждой и страстью, которая подпитывается кровью предков, кипит и пенится в жилах. Роскошную и праздную жизнь обычной светской леди, она променяла на кропотливую работу ученого, чтобы хоть как-то отвлечься, но это не стало ее спасением. Так, временная преграда для ненависти, которая рано или поздно прольется в ее душу, как гной выливается из нарыва. И как же тут оставаться святой добродетелью?

Ее народ когда-то носил гордое имя Ракш*, все от мала до велика обращались в птиц и парили под синим небом, обливаясь спиралями света канареечного цвета. Но дед нынешнего короля развязал Великую Войну, за которую поплатились, как всегда, невиновные.

***

— Император! Ракши наступают, они хотят взять нас в кольцо! Вам нужно уходить!

Первый маршал империи, достаточно молодой мужчина с потухшими усталыми глазами, ворвался в большой каменный и холодный зал, который заполнили члены военного совета и придворные. Все присутствующие вскинули головы, как по команде.

— Куда? — севшим голосом спросил император. — Мне есть куда бежать? Где я могу перенести этот позор?

— Если вы умрете, армии больше не будет за что сражаться. Воины без предводителя — лишь горстка солдат без рода и племени.

— Я способен привести их только к смерти! — воскликнул император, вены взбухли на его лбу, а руки в бессильной ярости сжимались в кулаки.

— Своей смертью вы только облегчите Ракшам задачу, — упорно возражал маршал.

— Прошу прощения, ваше величество. — Из тени вышел одряхлевший советник императора, у которого тряслись руки, а больные глаза заволокло мутной пеленой. — Если вы готовы принять смерть, то большее, что вы можете сделать, — это обратиться к Совету Света. Попросите у них крылья Ракш взамен на жизнь и память. И пусть мы больше не увидим неба, но они изо дня в день будут просыпаться в земной клетке.

Император молча перевел взгляд на советника. Они смотрели друг на друга, пока вокруг не начал нарастать гул из голосов.

— Тихо! — Правитель поднял руку вверх, призывая всех ко вниманию. — Вы слышали предложение моего советника. Для меня иного пути нет, но вы вольны выбирать свою судьбу сами.

— Ваше величество, это наш долг! Мы не оставим вас. — Вперед выступила статная женщина с яркими рыжими волосами, но ее тут же оттеснили обратно, и вот уже весь зал выступал в том же духе.

— Кому нечего терять, тот готов на все, — тихо, чтобы услышал только правитель, произнес старик с трясущимися руками.

— Но что это по сравнению со смертью? — ответил ему император.

... Император в парадной военной форме, в короне на каштановых вьющихся волосах, в алом плаще со шпагой, висящей у бедра, вышел из своей крепости навстречу захватчикам. Те опустили оружие, величественный вид правителя еще внушал смирение. Зловещая тишина накрыла землю.

Верховный главнокомандующий, король Северной Ракши, минутой позже — чтобы позлить врага — вышел из своего шатра, предвкушающе улыбаясь бесконечной сини над головой. Он гордо выпрямился, не пытаясь спрятать торжествующий блеск в травянистых глазах — его крепкие белые зубы сверкали не хуже, — и широким шагом двинулся к парадному входу крепости. Его волосы теплым золотом ложились на плечи, морщины на лбу и возле губ разглаживались, а кожа точно светилась волшебным светом.

Земля разделилась, треснула надвое. Император, стоящий в тени своего замка, хотя и держал голову высоко поднятой, так, что нос упирался в небосвод, был окружен страхом неудачи и болью потери; король в сияющих латах напоминал солнце, самоуверенный и готовый принять поражение противника как данность. Так они и остановились лицом к лицу, как будто вокруг ничего и никого не было, а были только тень и свет, только два правителя и только их борьба, истинную причину которой надежно спрятали падкие до интриг ангелы.

— Я готов, — наконец начал император, но запнулся на первых же словах, собирая все силы для этой решающей тысячи жизней фразы.

Король только поднял бровь, ожидая продолжения.

— Я готов отдать тебе свою жизнь, свои земли и свою кровь. Я принимаю поражение. — Позорные слова сорвались с его губ на одном дыхании, но он знал, что месть сотрет их из памяти врагов.

Король улыбался, но не двигался с места. Ему хотелось до конца сломить и унизить противника, чтобы тот склонил голову и подчинился сильнейшему по своей воле.

— И я хочу преподнести тебе дар от всего моего народа. Прими его, победитель. Прими и помни, что ты сделал, Аарон.

Приклеенная улыбка все еще оставалась на лице короля, но внутри у него что-то дрогнуло и похолодело. Черные бусины зрачков отражали фигуру императора; и порывистое движение, которым он обнажил шпагу и прижал к своей шее, тоже отразилось в ясном черном зеркале глаз.

— Будь ты проклят, — прошипел император сквозь зубы. Его лицо исказила ненависть, расплескавшаяся по воздуху. Она передалась и королю, который злобно прищурился.

Холодная сталь легко разрезала податливую плоть, кровь потекла сначала тонкой струйкой, а потом хлынула, забирая последние силы из тела, которое на одном упорстве еще несколько секунд стояло со шпагой в руках. Но мужчина захрипел, упал на колени и завалился набок. Горячая жидкость окрасила камни в черный, просочилась в землю и плавно прекратила свой ток.

Король пошатнулся, его ноздри трепетали. Аарон не понял, что произошло в этот момент, момент смерти его врага, в нем самом. Будто оторвалось что-то очень важное. Но кто станет прислушиваться к сомнительным ощущениям во время грядущей бойни?

Но ее не последовало.

...Ракши покидали мертвый замок. Ракши пересекали границу мертвого королевства. Если кто и остался жив из правящего рода, то уже никогда не заявит о себе. Народ Колибри сломлен и потерян. Они склонили головы, они готовы принять новую веру и подчиниться новому королю. А теперь войска должны вернуться домой, к своим семьям.

По приказу взлет через три, два, один...и истошный общий крик, отодвигающий все на свете. Даже предвкушение свободного полета. Сам король изогнулся, сжимая зубы. Лоб прорезала извилистая вена, из глаз покатились слезы, а из спины будто вырвали вместе с суставами большие крылья. Над полем летели ввысь перья всех оттенков синего и голубого, растворяясь пылью в воздухе. Это была очень злая шутка.

Если носители королевской — особенной, наполненной магией — крови потеряют силы, то не родится больше ни один ребенок с таким же даром...

До дома предстояла трудная дорога на своих ногах. Со спин тем временем капала кровь, орошая плодородные ныне земли.

— Хорошо, что женщины не воюют, — сквозь слезы усмехнулся золотоволосый мужчина.
Но и женщины не спасли крылья.

***

Войны развязывают правители, но страдают простые подданные. Вот вам и вся справедливость.

Стукнув кулаком по камню в порыве злости, Мария отошла от парапета. По лестнице, которая уходила вглубь дворца и выглядела как провал в полу, кто-то поднимался. Она выпрямила спину, сложила руки за спиной и сделала приветливое лицо: на случай, если к ее убежищу забрел кто-то из знатных гостей.

— Ваше высочество, — девушка в форме прислуги поклонилась и нетерпеливо взглянула на принцессу, — королева Мелисса приказала мне сопроводить вас до покоев.

Мария сменила маску на более холодную и надменную, бросила последний взгляд вниз и шагнула на каменную ступеньку. Острые носки туфель выглядывали из-под подола платья, растрепанные волосы падали на лицо и плечи. Дерзкая горничная тихо ступала следом.

Просторные коридоры, наполненные свежим, чистым воздухом, пустовали; большие окна были раскрыты, пропуская дыхание ветра, который теребил легкие портьеры, надувая и отбрасывая их в сторону. Горы едва ли не красовались перед небом своей мощью и величием. Город, раскинувшийся в их изножии, жил и суетился, красивый и беспокойный, окруженный высокими стенами, как будто защищенный и огражденный от всего плохого. Но так ли это?

Прекрасный королевский дворец Северной Ракши считался шедевром архитектуры на всем континенте; демоны, ангелы, вампиры, фейри — все, даже эльфы, признали его исключительное превосходство. На одном из зеленых холмов его решил возвести прадед Марии — почитаемый и ненавидимый одновременно Аарон тер Арин, — чтобы защитить со всех сторон и сделать практически недоступной святыней. Архитектурный шедевр из гранита и мрамора, оникса и порфира, песчаника и сланца с колоннадой под крышей был надежно скрыт от непрошеных гостей. С тыла — непроходимыми скалистыми вершинами, достававшими до неба, где нельзя было даже протиснуться в полете, а спереди — комплексом замков и имений, которые тугими кольцами пеленали всю страну.

Но синее небо над головами Ракш не принадлежало им. Облака и тучи, солнечные лучи и блики молнии работали как портал, выбрасывая на чужую территорию всех, кто хоть волосом касался их. Бескрайнее небо, как будто бы глубокое настолько, что у него нет дна, на самом деле было просто плоскостью, натянутым полотном, принадлежавшим небожителям. Оно сужалось или расширялось в нужных местах пространства, облака становились упругими и крепкими, как земля, могли годами служить почвой для растений, хранили некоторые ресурсы и богатства.... А люди на континенте, независимо от расы, пытались научиться управлять этими замечательными дарами природы.

Люди любили и ненавидели, строили и ломали, умирали и рождались. Мария тоже однажды родилась, удачно или не очень.

Король Кастиэль и королева Мелисса тер Арин, во всех лучших традициях королевских семей, имели шестерых детей. Первый сын и прямой наследник — кронпринц Джеральд — старший и всеми любимый брат. Сложно было представить кого-то, кто мог бы подойти лучше на эту роль. Он был идеальным мужем — конечно, когда жена могла его видеть, — рассудительным политиком, который умеет слушать советы, и до зубовного скрежета правильным человеком. Его педантичность, желанием следовать всем нормам и невозмутимость, порой, выводили из себя. Даже внешность Джеральда была слишком типичной для представителя Северной Ракши: вьющиеся рыжие волосы и светлые синие глаза, не выделяющиеся особой красотой, привлекательностью или самобытностью.

Второй сын, строивший карьеру дипломата, знал большую часть континентальных языков, на которых, к слову, уже практически никто не разговаривал. Молодой мужчина с тонкими чертами лица, светлой кожей и изящными кистями рук мог выбить согласие на что угодно у самого черта! Его длинные путаные предложения и сложные определения самых простых явлений совершенно отвлекали от сути. Разговоры были долгими, но пустыми. Прекрасные глаза Гелиана часто смотрели сквозь предметы или людей, как будто видели что-то незаметное для других. Зелень лукавства гуляла по его правой половине лица, но холодная сталь, закаленная огнем, оттеняла левую сторону. Гелиан вобрал в себя все самые необычные черты рода, а его единственной не менее странной привычкой было не иметь абсолютно никаких привычек.

В каждой семье есть талантливый или особенный ребенок. Может, его любят больше всех, а может, наоборот. Но его выводят вечером к гостям, чтобы повертеть из стороны в сторону, нахваливая имеющиеся и приписанные по ошибке достоинства. В этой семье весь удар приняла Индейра. Она рисовала прекрасные портреты и пейзажи, пела романсы, аккомпанируя себе на многих музыкальных инструментах. В совсем еще юном возрасте она была непереносимым ребенком, страдающим эгоизмом и тщеславием, однако уже много лет назад в ней начала просыпаться обаятельная женщина, довольная своим отражением в зеркале. Пышная фигура и милые черты лица, походка дикой кошки и ленивая манера разговора никого не оставляли равнодушным.

Санрай родилась четвертою. И лучше бы родилась принцем. Непозволительно короткие светлые волосы обрамляли ее лицо, при любой возможности платье сменяли широкие эластичные брюки, а где-то под одеждой всегда прятался клинок. Она овладела многими боевыми техниками и специализировалась на атакующей магии грома. И не удержи ее матушка, то отправилась бы в Вулкан вместе со старшим братом, чтобы получить военное образование. По обоюдному желанию матери и принцессы Санрай переехала в столичную резиденцию с толпой фрейлин в шуршащих платьях, которые по задумке должны были разбудить в ней женственность. По задумке.

Мария — всего лишь пятая принцесса. Властители миров — граней Тетраэдра, наместники богов этой причудливой вселенной в виде пирамиды решили, что она способна впитать и выдержать силу, которая по праву рождения принадлежит другому человеку. Когда ее братья и сестры учились управлять силой своей крови, она увлекалась наукой. В утопии младшая принцесса и дружный коллектив ученых должны были придумать способ снять проклятие Колибри. В реальности она бросила это занятие семь лет назад. Но и время, когда Мария — носительница силы, ее главная повелительница от природы! — останется полностью опустошенным сосудом, не за горами. Все считали, что для такой... немного обделенной выпавшая честь стать невестой наследника Небесного Королевства невероятное везение. Но как бы тот факт, что у будущего мужа есть крылья, не стал последней каплей в переполненном кубке.

И, наконец, младший принц — Каин, всеобщий любимчик, пухленький розовощекий мальчик, весь в веснушках, с широкой улыбкой от уха до уха — жил настолько беззаботно, что весть о возможных покушениях на его жизнь только веселила мальчика. Неисправимый пакостник и непоседа с раннего утра требовал поднос сладостей, деловых встреч с солидными людьми и прогулку в горы на любимом скакуне. Вот кому действительно хорошо — маленьким и беззаботным, в тайне ему завидовал каждый придворный.

Младшая принцесса уже входила в свои покои, светлые, с огромными окнами, пушистыми коврами и красивыми безделушками, уставлявшими все свободные поверхности.

— Мария, я велела подготовить для вас наряд, ужин скоро начнется. Ее величество так огорчается, когда вы пропадаете надолго, — к принцессе молниеносно подскочила Флора, единственная фрейлина и верная подруга.

В середине гардеробной висело нежное платье цвета облака, отраженного в голубой воде. Оно струилось фатиновыми складками вниз, а до серебряного пояска вздувалось шелковыми волнами.

— Я не могу все время находиться в ее поле зрения. В конце концов, у меня может быть личная жизнь. Почему матушка думает, что я все время должна быть навиду? — Она послушно двигалась за руками служанок, которые шустро и опытно развязывали тесемочки на новомодном корсете, который сто пятьдесят лет назад придумала одна эльфийка и прославилась на весь континент.

Эльфы были странным, но влиятельным народом: они занимались пропагандой здорового образа жизни, развивали индустрию моды и боролись за чистоту крови. Их Зеленые Союзы ездили из страны в страну, представляя самые новые наряды и изобретения, но не всякого страждущего готовы были принять у себя.

— А разве принцесса не должна все время крутиться в свете? — усмехнулась Флора.

— Конечно, нет. Неужели у меня нет других развлечений?

Девушки продолжали свою работу, уже собирая длинные серебристо-жемчужные принцессины волосы. Две пряди спускались вниз по плечам, подчеркивая тонкую шею. Голубые вены ползли от ключиц до подбородка и достигали рта, как будто реки, впадающие в море. Тонкая кожа, гордо вздернутый подбородок и правильная хрупкость умиляли всех взрослых дам, которые только и думали об устройстве личной жизни всех девушек на свете.

— Ты все еще здесь? Свободна, — на выходе резко бросила принцесса, не поворачивая головы к назойливой девушке, которая упорно ожидала ее возле дверей.

— Но королева приказала мне!.. — Она хотела что-то возразить, наверняка прокручивая в голове много обидных для Марии слов.

— Свободна! — строго повторила хозяйка покоев и прошла мимо. — Как же меня раздражает, когда они вот так ходят по пятам, — она передернула плечами, удостоверившись, что ее никто не услышит.

— Они выполняют свою работу, — рассудительно заметила Флора, находу раздавая какие-то указания встречным слугам, приостанавливаясь на время, чтобы потом снова догнать свою подопечную.

— Мария! — окликнул знакомый голос.

— А, Гелиан, — улыбаясь, принцесса протянула к нему руки.

Принц поцеловал ладошку фрейлины, хитро блеснув глазами, и взял сестру под руку. У него было чрезвычайно довольное лицо, как будто он совершил самую удачную в жизни сделку.

— Дорогая сестра, — он покровительственно похлопал Марию по руке, — не передать словами, насколько я рад родству с такой прекрасной, богоподобной женщиной, которая, несмотря на свою юность и невинность, покорила суровое сердце Небесного Королевства — его наследного принца Елизара тель РейсАна. Вы — дар Властителей, который мы, простые смертные, не заслужили и не заслужим никогда. Благодаря вашему обаянию для нас теперь открыт путь к Облачным Вратам. Вы покорили всю расу, дорогая сестра, я склоняюсь перед вашим непревзойденным гением красоты.— Медовые речи потекли с губ непревзойденного лжеца — оратора — королевства.

— Дорогой брат, — ответила в тон ему принцесса, не переставая улыбаться, — вы возносите меня на заоблачные вершины, совершенно забывая о своем вкладе в дипломатические отношения.

— Я был всего лишь пособником.

— Ты вел переговоры, — хмыкнула она.— То есть они решили вывести нас из тени, как ты и хотел? И теперь весь мир узнает о том, что Небесное Королевство — наш главный рынок сбыта? Гелиан, это прекрасно! Вы выгодно меня продали, я столько не стою.

— Да, очень выгодно. Когда ты станешь женой его высочества Елизара, а после и его королевой, дела Северной Ракши пойдут еще лучше. Мы так и не отвоевали свое место под солнцем. После Великой Войны... Ты сама знаешь, как нашему деду тяжело было налаживать дела без крыльев. — Лицо Гелиана больше не сияло от счастья, его коснулись тени общей беды и как будто высосали радость, вытащив на свет то, о чем не хотелось вспоминать.

Мария приостановилась, кивнув Флоре. Фрейлина понятливо подобрала юбки и прошла мимо стражей в просторный светлый зал, где уже было полно. Вокруг ходили люди, через распахнутые створки огромных дверей зала доносился приглушенный гомон голосов и звон посуды. Лакеи толкали впереди себя столики на колесах с блюдами, накрытыми колпаками, которые. Еще немного — и опоздание станет неприличным.

— У него две пары крыльев, все небо в распоряжении, Гелиан, я не знаю, что мне делать, — отчаянно зашептала принцесса.

— Тебя интересует что-нибудь, кроме его крыльев? — Он усмехнулся.

— Конечно! Он не стар и не уродлив, я уже рада.

— Какая ты рассудительная. — Брат приобнял Марию за плечи, — Стала — ехидно добавил он.

Она мигом отпрянула, скинув его руку, точно ошпаренная.

— Ладно, ладно, прости. — Он примирительно шагнул к ней. — Что осталось от твоего страха? Негодования? Печали? Холодный расчет. Неужели это значит, что ты повзрослела?

— Как мило с твоей стороны напомнить весь этот список. — Ядовито улыбнувшись, она продолжала: — Это значит, что я приняла реальность. Мне нечего жалеть себя, я на удивление счастлива. Но... это — насмешка судьбы! — Она смотрела на свои руки. — Пойдем в зал. Настолько опаздывать к ужину — против правил.

Все было как всегда: аккуратные лакеи, готовые в любой момент оказаться рядом, неспешные светские разговоры, задабривание послов и тщательно сервированный стол на любой вкус. Мария не позволяла мускулам лица расслабиться, приветливо улыбаясь и хлопая ресницами. А душу ее грызли противоречивые чувства. Как будто часть сознания отделилась и твердила: «Как они могут иметь столько наглости и летать над дворцом?! Как они вообще посмели прилететь к нам? Это провокация! Они хотят ущемить наше достоинство, указать на свое превосходство. Еще немного, и я начну их ненавидеть!» Другая Она рассудительно успокаивала первую: «Что ты несешь? Тебе должно быть стыдно, что перекладываешь несуществующую вину на абсолютно безвинную голову. Чему тебя учили? Хочешь сгнить заживо изнутри? Лучше работай с таким же упорством, чем занимайся глупостями. Вот как ты тратишь время, стыдно, очень стыдно, принцесса!»

Да, действительно: на что она тратит время? На бессмысленную грызню с самой собой.

— Ваше высочество, Мария, вас что-то беспокоит? — заговорил посол на левое ухо.

— Ничего серьезного, граф Пролетири, — кокетливо ответила принцесса. — Просто вы каждую секунду напоминаете мне о принце. Никак не могу поверить, что свадьба совсем скоро...— на нагло врала, заталкивая назойливый внутренний голос в тот отсек подсознания, откуда его не будет слышно.

— Вы очаровательны! Признаться, я завидую его высочеству.

Глаза посла блестели и смеялись, вызывая в Марии какое-то искреннее чувство. Он, если забыть на секундочку о крыльях, казался ей достаточно приятным и обаятельным мужчиной с очень выразительной мимикой, к тому же холостым. Молодую девушку несложно убедить несколькими улыбками и красивыми словами. Но она знала, что граф расположил к себе Гелиана, а брат не ошибается в людях. Это соседство принцессе в любом случае нравилось больше, потому что справа грозная няня отказывала Каину в сладком. Рыжий сорванец возмущенно вскрикивал каждый раз, когда женщина усаживала его на место, и тянулся вперед всем туловищем, чтобы достать вожделенный десерт, опрокидывая при этом что-то на своем пути.

— Вы заставляете меня смущаться, — тем временем отвечала Мария, глядя на посла с напускной серьезностью. — Вам не стоит делать мне таких комплиментов в дальнейшем, я многое слышала о нраве принца.

— Прошу простить мою несдержанность, но я выражаю восхищение вам как будущей королеве. Думаю, его высочество сделал бы точно так же. — Промочив горло вином, он взял ее руку и несколько раз прижался к ладони губами.

— Граф Пролетири, надеюсь, свадьба моей сестры не сорвется? Нам бы очень не хотелось менять род отношений с Королевством, — вмешался в разговор Джеральд, который сидел по левую руку отца наискосок от Марии, неодобрительно посверкивая глазами.

— Что вы, я всего лишь выражаю свое восхищение, — в примирительном жесте посол поднял вверх ладони, всеобщее внимание уже было приковано к нему.

— Именно с восхищения все и начинается, — заговорила Индира. — Я буду следить за вашим поведением. — Ее пальчик, секунду назад накручивавший локон, шутливо погрозил в воздухе.

— Если его высочество Елизар убьет графа Пролетири, тогда на небе начнутся междоусобные распри, но это в самом худшем случае. Мы не пострадаем, Джеральд, глупо расторгать такое обоюдовыгодное сотрудничество из-за несостоявшегося бракосочетания, — серьезно заверила Санрай со свойственной только ей прямотой.

И тут все смолкло. Кто-то со звоном уронил вилку, кто-то — нож, а кто-то выпустил из рук бокал, который с громким треском разбился, познакомившись с полом. А Санрай как ни в чем не бывало продолжила трапезу. Мария перевела взгляд на смешавшегося графа, который застыл со столовыми приборами в руках. Его губы были немного приоткрыты, оголяя кончики клыков. Король с королевой смотрели друг на друга с выражением: «Когда мы научим ее манерам?» Даже маленький Кай на минуту притих, почесывая свой вздернутый носик, усыпанный веснушками.

— И чем не готовая сцена для театра? Как мы привыкли видеть все вокруг в удобных для понимания тонах, — протянул Гелиан, желая разрядить обстановку. — А граф всего лишь выполнял часть своих обязанностей.

Посол натужно рассмеялся, зал снова наполнился голосами и звоном посуды, лакеи забегали из стороны в сторону. Один склонился между графом и его собеседницей, предлагая лучшее вино сегодняшнего вечера.

Бокалы наполнила темно-рубиновая жидкость, которая в свете магических свечей выглядела почти черной.

— Теперь моя очередь приносить вам извинения, — Мария повернулась к послу. — Принцесса Санрай не самого обычного нрава.

— Признаться, я растерялся.

— О нет, дорогой граф Пролетири, вы были просто обескуражены! Давайте выпьем и посмеемся вместе.

Когда король Кастиэль тер Арин поднялся со своего места, ужин подошел к концу. Мария бросила салфетку на стол и тоже встала. Не дожидаясь ухаживаний посла, быстро пересекла зал и поравнялась с Адамом Карде — помощником короля. Светловолосый мужчина поклонился, и они вышли в коридор.

— Господин Карде, список гостей уже готов?

— Да, если позволите, я принесу его вам сегодня. — Он кивнул и пошел рядом с ней размеренным шагом, заложив руки за спину.

— Хорошо, отчет обо всех приготовлениях к балу я тоже жду сегодня. Это очень важное событие, мы обязаны продумать все.

— Ваше величество, позволите нескромный вопрос? — Принцесса приостановилась и подняла бровь.— Почему принцесса Санрай не живет во дворце?

Мария в задумчивости прошлась глазами по стенам, не находя слов для своего удивления. Неожиданный вопрос заставил перебрать в памяти картины прошлого.

— Санрай и матушка не могли найти точек соприкосновения. Принцесса-воин — это парадокс, не находите? Однажды она убежала в столицу на ежегодный турнир магов, заранее подготовив для себя несколько комнат в нашем городском поместье. Матушка сгоряча выслала туда все вещи Санрай сразу после турнира. Она быстро поняла свой промах, но сестра наотрез отказалась возвращаться. Так и повелось собираться всей семьей по праздникам.

— А когда будет объявлена дата вашей свадьбы?

— Вы просили только один вопрос. — Принцесса устало улыбнулась, от постоянных напоминаний сводило челюсти. — Сразу после моего совершеннолетия. Вам туда, — указала на коридор, ведущий влево, а сама быстро зашагала прямо.

РАКША* —

сизоворонка, птица из отр. воробьиных; крупных размеров, красивой, яркой окраски; гнездится в дуплах деревьев; водится повсюду в России. Название связано со звукоподражательным к. слов рокота́ть, регота́ть.