Глава 6. Первый важный урок
说话要讲道理，做事要凭良心。
«говорить надо разумно, а поступать надо по совести.»
Учебные комнаты располагались в восточном доме и считались самыми светлыми. Лучи восходящего солнца сначала освещали учебные залы и только потом добирались до других домов. Восточные дома специально были построены так, чтобы солнце со всех четырех сторон света могло освещать комнаты, не препятствуя обучению адептов. И даже с наступлением сумерек внутри восточного дома было светлее, чем где-либо. Лунный свет, пробиваясь сквозь клубы тумана, лился в большие окна, лениво освещая пустые комнаты.
С первыми лучами восходящего солнца все ученики первого ранга собрались в учебной зале. В этой комнате уже не было «секций», подобных тем, что Ли-хуа видела на церемонии. Здесь, как и в любом другом учебном заведении, существовал свой свод правил, в том числе и негласных. Одно из них: «Ученикам запрещено рассаживаться по кланам». Это правило, столь ненавистное адептам второго ранга, которые впервые прибыли на обучение, было введено с целью подружить подрастающее поколение между собой, чтобы адепты одного клана делились своей культурой, ремеслом и знаниями с представителями других.
Глухой звук тяжелых приближающихся шагов прервал воодушевленные беседы, заставив каждого замолчать. Как только учитель перешагнул через порог, все адепты, как по команде, выпрямились по струнке, после чего синхронно поклонились, приветствуя учителя.
— Приветствую вас! — учитель поклонился адептам в ответ. — Позвольте еще раз представиться: Мэн И-хао. Молодой господин клана Мэн и с этого момента ваш учитель. Моя приветственная речь будет не долгой и, надеюсь, не утомительной. Все вы прекрасно знаете, что знание – сила. Цель клана мудрецов – просветить вас, а ваша – получить как можно больше знаний. Вы уже взрослые люди, вы сами в праве решать, как получать эти знания, вы в праве сами выбирать, какие знания для вас полезны. Перед каждым из вас лежит кисть, чернильница и книга для записей. Чем из этим пользоваться – ваше решение. Записывать что-то или надеяться на свою память – ваш выбор. Помните одну простую истину: только знания могут спасти безоружного.
Учитель Мэн замолчал, оглядывая внимательно слушающую и не сводящую с него глаз аудиторию.
— Всем вам известна легенда четырех древнейших кланов.
— Пяти, — подумала чужая, не заметив, как тихо произнесла это вслух.
— Верно, пяти. Способная, — учитель остановился напротив девушки, задержав свой взгляд на ней, после чего обратился ко всем: — Ученики должны не только показывать свои знания и проявлять таланты, но и не забывать про манеры.
Десятки любопытных глаз и осуждающих взглядов были направлены на девушку, которую почти каждый из них видел впервые.
— Молодой господин Мэн, прошу прощения, — девушка выпрямилась и поклонилась учителю, — Вэй Ли-хуа.
— Красивое имя у вас, Вэй Ли-хуа, — он кивнул ей и продолжил, — так вот, легенда пяти древнейших кланов...
Учитель, расхаживая из стороны в сторону, рассказывал легенду, которую знал каждый сидящий в зале. Его выразительный рассказ, сопровождающийся мягким, гипнотизирующим голосом, заставил каждого адепта бессознательно погрузиться в то время, прожить тяжелый для Империи исторический период вместе с теми людьми, которые если и выжили, то уже изменились навсегда, храня в своих сердцах память о тех страшных событиях. Одна легенда сменялась другой, повествуя о разных героях, событиях, людях и нелюдях... Адепты, погрузившиеся в рассказы с головой, мысленно перемещались по страницам истории. И лишь внезапная тишина, нагло ворвавшаяся в зал, пробудила сознание учеников, выводя их из транса. Учитель распустил адептов, дав всем задание: в следующий раз поделиться со всем классом оной из легенд этих земель, которых насчитывалась несколько сотен.
Адепты неспешно покидали класс, собираясь небольшими группами: кто-то, не изменяя себе, пристраивался к своему клану, кто-то останавливался, приветствуя старых знакомых, кто-то с искренней на лице улыбкой встречал друга, с которым проходил первое обучение. Всем им было о чем поговорить: поделиться впечатлениями, вспомнить давно минувшие годы... И лишь фарфоровая девушка спешила как можно скорее покинуть залу.
— Ин Минь-чжу! — один из учеников окликнул её.
Мужской голос заставил девушку замереть на месте. Привычная улыбка Минь-чжу мгновенно стерлась с лица, а в глазах разгорелся страх. Девушка медленно обернулась, до последнего тая в глубине души надежду, что ей послышалось, но этот голос она узнала бы из тысячи других.
— Молодой господин Фан Юнь-лянь, — девушка сначала поклонилась господину, а следом и остальным адептам клана Фан, которые нагнали девушек у небольшого мостика.
Невысокий молодой человек, одетый в ханьфу кровавого цвета, переступая через себя и свою гордость, поклонился в ответ, кинув полный пренебрежения взгляд на незнакомку.
— А это кто? — кивнув в сторону чужой, он не спускал взгляда с девушки, смотря на ту сверху вниз. — Сколько раз был в Лунных водах, а ее ни разу не видел.
— Вэй Ли-хуа, — сложив руки перед собой, девушка поклонилась молодому господину.
— Вэй, Вэй, Вэй, — повторяя фамилию девушки, он сделал круг вокруг нее, осматривая Ли-хуа с головы до ног, — не припомню я такую фамилию. Может какой-то знатный род?
— Нет, — спокойно ответила девушка, проигнорировав надменность собеседника.
— Нет? Как интересно, — юноша, как коршун, летал вокруг своей жертвы, выставляя свое превосходство напоказ, не упуская шанса лишний раз больно клюнуть, — непризнанная ни одним из древнейших кланов, не относящаяся ни к какому почетному роду, не имеющая никаких манер девчонка смеет носить это?
Юнь-лянь дернул Ли-хуа за широкий рукав лилового ханьфу, притянув девушку к себе.
— Прекратите! — тоненький голосок фарфоровой девушки приказным тоном прозвенел в ушах.
— О, Ин Минь-чжу, — внимание молодого господина тут же переключилось на другой объект, — позвольте угадать, это Ваш ханьфу, не так ли?
Молодой человек с каждым шагом становился все ближе и ближе к фарфоровой девушке, заставляя ту отступать, делая защитные шажки назад. Когда отступать стало некуда, Минь-чжу вжалась в бортик моста, опустив голову вниз, не решаясь взглянуть в черные, такие же черные как его душа, глаза Юнь-лянь.
— Благородная Ин Минь-чжу, — прижавшись к девушке вплотную, он, нарушая все рамки приличия, грубо заправил за ухо прядь выбившихся волос и прошептал, — как долго же я ждал начала обучения, чтобы встретить Вас. К счастью для меня и к большому сожалению для Вас, мы будем видеться каждый день ровно девять лун.
Упиваясь своим величием и наслаждаясь испуганным обликом Минь-чжу, молодой человек не заметил, как один из адептов клана Ин оказался рядом с ним.
— Не трогайте её! — Ин Шэн-ли обнажил свой меч, готовясь в любую секунду вступить в бой, защищая дочь главы клана заклинателей и доброе имя своего клана.
— Цепной пес, — мерзкая ухмылка скользнула по лицу, молодой человек достал меч из ножен и в два шага настиг адепта. — Хочешь потягаться со мной? А силенок хватит?
Фан Юнь-лань из клана воителей умел превосходно обращаться со своим оружием. Он вырос в тех условиях, когда первой игрушкой становилось холодное оружие, а воспоминания детства – это поле боя, на котором адепты клана Фан тренировались от заката до рассвета. Они, как никто другой, знали, как держать меч в руках, они могли слышать натяжение тетивы за несколько чжан*, их не пугал вид обнаженного меча, наоборот, для них он словно красная тряпка для быка.
Фарфоровая девушка подскочила к Шэн-ли с просьбой опустить меч. Минь-чжу была одной из тех, кто терпеть не мог насилия, считая, что разговором можно было решить намного больше проблем. А насилие порождало насилие, вслед за которым наступала война.
— Кто бы мог подумать, что в самом благородном клане учат не уважать традиции четырех кланов. Ин Минь-чжу, кто позволил Вам так наплевательски относиться к правилам? Как в эту светлую голову пришла мысль одеть слугу в свои наряды?
С каждой фразой его голос становился громче, он обращался только к одному человеку – к фарфоровой девушке, но его слова задевали всех связанных с кланом Ин. Каждое новое слово срывалось злобой с его уст, он, как хищник, не отрывал глаз от противника, смотрел на Шен-ли глазами, наполненными кровью, наступал, не обращая внимания ни на что. Его раздражало то, что в глазах противника не было ни капли страха. Одетый в алое ханьфу молодой человек знал, что он был гораздо сильнее, это знали все, но даже это знание не заставило адепта клана Ин позорно отступить, показав слабость. Он был готов вступить в бой, зная, какое наказание за это могло последовать; он был готов до конца защищать честь молодой госпожи, но этому бою не суждено было случиться. Не сегодня. Не сейчас.
Солнце в мгновение ока затянули серые громовые тучи, мощный порыв ветра заглушил собой все голоса, подняв пыль сильным вихрем ввысь, застилая все своей грязной вуалью. Спустя пару минут, когда пыль осела, в начале моста возник высокий мужской силуэт.
— Разойтись, — мужской голос, раздававшийся со всех сторон, разрезал тишину.
Этот голос принадлежал брату Минь-чжу - Минь-чжэ; его голос был таким же мелодичным и спокойным, но отличался своей твердостью.
— Хочу напомнить всем присутствующим, что вы находитесь в Тихой заводи, куда вас отправили набираться мудрости, а не размахивать оружием. Хотите помериться силой, дождитесь пока окажемся на Багровом пике, а пока советую всем подготовиться к этому моменту. Не забывайте, что знания порой бывают сильнее и надежнее любого оружия.
Все стояли молча, склонив головы вниз, никто не смел перебивать старшего, даже Фан Юнь-лянь не мог себе позволить такой дерзости: он знал, что за это могло последовать наказание. Он не боялся боли – он боялся унижения.
— Я не буду повторять дважды, — спокойствие в голосе молодого господина пугало – он, как холодный зимний ветер на вершине горы, пробирал до мозга костей.
Адепты все также молча поклонились господину и поспешили удалиться. — А Вас, юная Вэй Ли-хуа, я попрошу остаться.
***
Дорога, вымощенная мелкими камнями, лежала через бамбуковый лес. Было тихо, никто и ничто не смело нарушать тишину, только изредка можно было услышать щебетание птиц, которые вернулись в Тихую заводь после холодного времени. Они были хозяевами этого леса. Сквозь мелкие камни пробивалась редкая зеленая трава, земля была еще влажная, видимо, после недавнего проливного дождя. Солнце еще не успело полностью войти в свои владения, да и длинные бамбуковые стебли не позволяли ему прогревать землю.
— Не спросите, что случилось?
— Нет.
— Я думала, что вы позвали меня сюда именно за этим.
— Во-первых, ты не похожа на человека, который будет докладывать на других. Ты, скорее, попробуешь разобраться сама. Запомни: не лезь на рожон без необходимости. Тем более, не имея всяких навыков. Безоружная на голый меч. Смело, но глупо. Во-вторых, здесь не задают вопросов. Запомни это. Есть вопрос - попробуй самостоятельно найти на него ответ. За тебя это никто не сделает. В-третьих, мне это не интересно.
— А если ответа нет?
— Опять вопрос.
— Если не можешь сам найти ответ, то надо обратиться к кому-то.
— Верно. К кому-то или к чему-то. Например, к книгам.
— Хорошо. А если книг нет? И людей рядом нет? И я совсем одна в каком-нибудь лесу. Что тогда?
— Тогда воспользуйся знаниями, которые у тебя уже есть. Анализируй ситуацию.
— Я поняла, — девушка опустила голову, стыдливо пряча глаза; ей было неловко за проступки, но это ей дало понять, что раз она из-за каких-то обстоятельств оказалась здесь, то она должна была следовать правилам и делать все, чтобы клану, который радушно принял ее, не было стыдно за нее. — Молодой господин Минь-чжэ, покажите, пожалуйста, где находится библиотека.
Библиотека находилась слева от выхода из бамбукового леса, на пригорке, рядом с которым пустошь сливалась с горизонтом. Кругом висела тишина; казалось, будто они были первыми людьми, кто ступил на эту девственную землю. Храм книг выглядел совсем маленьким снаружи, он был таким ветхим, что казалось, любое дуновение ветерка могло разрушить место, в стенах которого хранилась тысячелетняя история, разрушение которой было бы невосполнимой утратой для всей Империи.
— Вэй Ли-хуа, договоримся так. Пока Вы на обучении. Если в книгах не найдете ответы на вопросы, то обращайтесь ко мне. Постараюсь помочь, чем смогу.
— Хорошо. Мне все пока понятно, но у меня есть одна просьба... мне нужны нитки и иголки.
— Зачем?
— Меня учили самой находить ответы.
— Вы быстро учитесь, — на его лице мелькнула еле заметная улыбка, они поклонились друг другу, и девушка скрылась за массивными деревянными дверями, служившими опорой ветхому и неприметному с первого взгляда сооружению.
Внутри помещение оказалось совсем крошечным, рассчитанным всего на пару человек, большую часть залы занимало огромное количество бамбуковых и шелковых книг, запах которых пробирал собой все пространство. Библиотека сияла от кристальной чистоты, ни одной пылинки и соринки, все книги и свертки покоились в строгом порядке: история Империи, стихи минувших лет, произведения Великих, магия, оружие, травники...любой мог с легкостью найти то, зачем сюда пожаловал. В воздухе витала энергия книг, энергия истории, энергия прошлого, и ни единого признака человеческого присутствия.
К счастью, книг с легендами, которые нужны были девушке для выполнения задания, тут было более чем достаточно. Сложность заключалась лишь в том, что нужно было выбрать всего одну, одну единственную из великого множества. Тысячи легенд были выведены чернилами в красивые иероглифы, которые, как ручей, плавно текли по бамбуковым дощечкам, сливаясь в мощный поток – в красивую легенду, в историю, которая когда-то происходила на этих землях воочию, о чем Ли-хуа ничего не знала.
Задание, которое поручил выполнить Мэн И-хао, не представляло особых сложностей для адептов, ведь все они выросли в этих землях, и с младенчества вместо сказок им рассказывали легенды, посвящая в историю. Все в этом мире было закономерно: легенды передавались из уст в уста, от старика к младенцу, важные события Империи переводились кистью мудрецов на шелк. Знание своего рода, истории, законов было важно для каждого жителя, и их утрата могла привести к распаду Империи.
Для девушки, считавшейся чужой в этих землях, знакомиться со всей историей минувших лет было так же сложно, как младенцу делать первые шаги, ребенку впервые держать кисть в руках, адепту мирного клана впервые взять оружие...
К закату, когда пустошь уже медленно погружалась во мрак, девушка успела изучить множество легенд, переписав кратко несколько из них к себе в книгу, страницы которой еще с утра девственно пустовали. Аккуратно сложив последний сверток и вернув его на место, внимание девушки привлекла полка в самом углу в тени – она будто пряталась от каждого вошедшего сюда гостя. Этот угол был «посвящен» легендам пяти кланов. Несколько бамбуковых дощечек, шёлковых свертков, но все одно и то же, только упоминание о войне, жестокости клана магистров, о сложном восстановлении Империи, об объединении кланов, но ни слова о пятом клане. Ее взгляд упал на книгу в изумрудном переплете – «Сказки: легенды древних кланов».
— Такая же книга, как я приобрела на ярмарке, — вслух прошептала девушка.
Ее тонкие пальцы потянулись к ветхому переплету, но остановились: она вспомнила, что случилось на ярмарке. «Что тогда произошло?! Видение, воспоминание, может, я нафантазировала это?» Вопросы мощным потоком врывались в мысли, но ни одного ответа.
Девушка схватила книгу, в надежде отыскать хоть что-то; она не надеялась найти ответы на вопросы – она хотела узнать что-нибудь новое, она хотела знать больше, больше, чем рассказ о жестокости пятого клана, она хотела знать, кто такие магистры, что случилось с ними, кем были эти люди, или они были вовсе не людьми...
Книга в руках юной девушки раскрылась сама, взгляд бегал по строчкам и между ними. «Защитники таинственно исчезли, а клан магистров был казнен». Строчка оборвалась, а на следующей странице началась уже новая легенда.
— Никто не говорил, что пятый клан казнили... — девушка снова пролистала книгу, дойдя до последней строчки, она раскрыла книгу шире, слыша, как трескнул изумрудный корешок. — Тут не хватает страницы!
Тонкий рваный клочок, оставшийся от недостающий страницы, был спрятан в корешке. «Защитники таинственно исчезли, а клан магистров был казнен», – последние слова легенды о пяти кланах вновь всплыли в сознании, но теперь Вэй Ли-хуа слышала не свой внутренний голос, а тот таинственный гипнотизирующий голос женщины, который она слышала уже ранее. От испуга книга выскользнула из ее рук и глухо ударилась о деревянный пол. Этот звук отличался от обычного удара по дереву. Девушка присела и постучала по тому месту, где только что раскинулась книга. Звук был глухим и пустым, девушка простучала пол под полкой и вокруг – звук был разным, будто под полкой что-то было, там внутри, под землей. Девушка прислонилась щекой к холодному деревянному полу, пытаясь сквозь небольшие щели разглядеть, что там внизу.
— Вы что-то потеряли? — голос младшего господина Ин в дверях, заставил девушку подпрыгнуть, резко встав на ноги.
— Я... я... — она, заикаясь, смотрела на пристально глядящего на нее мужчину, глаза которого выражали пустоту, ни капли любопытства, интереса, вопроса. — Я потеряла...уронила книгу.
— Я принес все то, что Вы просили, — он поставил на стол деревянную, уже пожелтевшую от времени, шкатулку, на крышке которой проглядывался бледный лотос. — Вэй Ли-хуа, хочу предупредить Вас, что книгами Вы можете пользоваться только здесь, выносить из хранилища что-либо строго запрещено, но приходить Вы можете сюда в любое время, кроме занятий. Однако уже поздно, нам стоит вернуться.
— Молодой господин Ин Минь-чжэ, у меня к Вам будет еще одна просьба, — Минь-чжэ внимательно смотрел на нее. — Могли бы Вы меня отвести в тихое место, где меня никто не потревожит?
Он слегка кивнул, соглашаясь, и качнул головой в сторону выхода, приглашая следовать за ним. События прошлого завлекли юную девушку в водоворот истории, она и не заметила, как туманная заводь полностью погрузилась во тьму. Обратный путь освещался единственным источником света – бумажным фонарем, который молодой господин нес в левой руке. Путники шли молча, каждый из них был погружен в свои мысли, отчего дорога назад казалась им намного длиннее.
— Мы пришли, — негромко огласил Ин Минь-чжэ, остановившись у резной двери из красного дерева.
— Это Ваши покои? — шепотом спросила девушка, а мужчина вопросительно выгнул бровь, то ли от неожиданности вопроса, то ли от того факта, что снова услышал вопрос. — Это Ваши покои... — уже утвердительно произнесла девушка.
— А это то, что Вы просили, — мужчина вложил в руки девушки шкатулку. — Можете не волноваться, тут Вас точно никто не побеспокоит. Когда будете уходить, аккуратно открепите заклинание.
— Заклинание?
— Заклинание. Только не пугайтесь.
Он дождался, пока двери его покой захлопнутся, и ушел, больше не проронив ни слова.
В комнате молодого господина преобладал глубокий сине-серый оттенок, отчего она казалась темнее других, но не была мрачной. А сами покои скрывались за полупрозрачной серой шторой, покой которых охраняли два выгравированных золотых феникса, сбоку от которых в толстых позолоченных рамах висели вышитые умелой женской рукой изображения лотосов. Посредине комнаты стоял массивный круглый стол из красного дерева, освещенный лунным светом.
Девушка разложила на столе нужные ей предметы: нитки, иголки, небольшой бронзовый нож, который нашла в покоях Минь-чжэ. Она потянула за кожаный пояс, и приятная телу ткань лилового ханьфу соскользнула с угловатых плеч, обнажая худощавое тело.
— Прости меня, Минь-чжу, — бронзовое лезвие ножа соприкоснулось с мягкой тканью, больно разрезая ее в неровные клочья.
Ли-хуа резала рукава ханьфу с холодными глазами, но по ее щекам текли горячие слезы. Она знала, что была обязана сделать это, но ее сердце сжималось каждый раз, когда дрожащая рука ножом разрывала ткань, порча такой дорогой не только ее душе, но и душе единственного близкого ей человека подарок.
Девушка покинула покои молодого господина облачившись все в тот же нежно-лиловый ханьфу, только уже не было широких рукавов, которые показывали высокий статус носящего подобную одежду, не было струящихся серебряных нитей, которые она не могла себе позволить, а вместо тонкого кожаного ремешка, на талии двойным узлом был завязан широкий пояс – единственное, что Ли-хуа не стала менять.
На двери, как и говорил Минь-чжэ, было прикреплено заклинание – белый пустой листок прямоугольный формы. Девушка сорвала его, как и велел молодой господин. Листок загорелся в ладонях девушки, не обжигая белой кожи, вокруг него все заискрилось, а сам лист разорвался на десятки маленьких огоньков, которые, как светлячки, разлетелись по ветру. Яркий свет в темное время суток резал глаза, заставляя жмуриться; когда резь отступила, девушка открыла глаза и увидела, что десятки огоньков-светлячков выстроились в две линии, тем самым создавая путь – слабо освещенную дорожку, уходившую в беспроглядную темень. Не раздумывая, девушка аккуратно шагнула; раз, другой, с каждым ее новым шагом огоньки затухали, волшебство растворялось в ночи. Она не оглядываясь шла вперед, и вот ее силуэт уже окончательно поглотил мрак.
*чжан (китайская сажень, равна 3,33 метра)