Глава 17. Девичьи разговоры и первые шаги
Лейла вернулась в кофейню чуть позже, улыбаясь и одновременно немного волнуясь. Джийна, уютно устроившись у окна с чашкой кофе с корицей, сразу заметила её перемену настроения.
— «Ну что, сестра, как прошло? Не ударила в грязь лицом перед мамой Халида?» — улыбнулась Джийна, поднимая бровь.
— «Ой, Джийна, это было нечто,» — села напротив Лейла, положив сумочку на стол и вздыхая. — «Сначала думала, что будет неловко и серьёзно, а на самом деле всё вышло легко и тепло. Мама Халида — Зухра — оказалась намного мягче, чем я ожидала. Даже с лёгким чувством юмора.»
Джийна сделала глоток кофе и подмигнула:
— «Рассказывай! Я хочу знать всё в подробностях.»
— «Мы встретились у лавки с приправами. Она сразу спросила, кто я для Халида. Я честно призналась, что мы не просто друзья, но и не тороплю события. Зухра внимательно смотрела, как будто пытаясь прочесть меня насквозь, а потом заявила, что умеет варить такой кофе, который «раскрывает характер». Пригласила к себе в гости, чтобы я попробовала.»
— «Вот это приглашение! Не каждый день такое услышишь.» — засмеялась Джийна.
— «Я растерялась, но потом прониклась. Мы нашли общий язык. И тут появился Халид с двумя чашками кофе и начал намекать на никах, будто ведущий телешоу. Мама была серьёзна, но с улыбкой. Даже не стала меня ругать.»
— «А как она отнеслась к разговору?» — заинтересовалась Джийна.
— «Сказала, что никах — это не просто бумажка, а ответственность, уважение и любовь. И что пора серьезно поговорить. Кажется, она ждёт от меня искренности.»
Джийна мягко взяла Лейлу за плечи:
— «Ты всё правильно делаешь, сестра. Главное — быть честной с собой и с ними. Всё получится.»
— «Пока я хочу быть честной и слушать сердце,» — тихо ответила Лейла, улыбаясь.
***
В доме Зухры запах мяты и кардамона наполнял кухню — она готовила вечерний чай, медленно размешивая сахар и будто бы поглаживая свои мысли. Халид сидел за кухонным столом, разглядывая рисунок на чашке — как будто там прятался ответ на важный вопрос.
— «Ты сегодня был чересчур многозначителен, сын мой,» — сказала Зухра, не глядя на него. — «Чуть не выкатил никах прямо в очередь за тмином.»
Халид рассмеялся:
— «Ну а что? Ты же сама говоришь — не затягивать, если всё по-нормальному.»
Зухра поставила чашки на стол, села напротив:
— «По-нормальному — это когда ты знаешь, зачем ты ведёшь девушку под никах. Ты уверен, что хочешь взять ответственность, а не просто "оформить отношения красиво"?»
Он замолчал. Потом, понизив голос:
— «Она не боится моих сложностей. У неё свои — но она не делает из них драмы. С ней рядом — тихо внутри. А ещё... она не играет. Она искренняя.»
Зухра кивнула, внимательно глядя на сына:
— «Хорошо. Значит, осталось убедиться, что вы оба готовы идти в одну сторону — а не просто стоять на одной остановке.»
Халид усмехнулся:
— «Ты как всегда говоришь как муфтий, мама.»
— «А ты — как мальчишка, который влюбился и не знает, куда руки деть,» — с нежностью сказала она. — «Но я вижу, что ты вырос. Только не торопи судьбу. Если она твоя — вы дойдёте. А если нет — не привыкай к ней быстрее, чем Аллах вас соединил.»
Он кивнул, как будто внутренне пообещал: будет идти, но не бегом.
Зухра встала и ушла на молитву, оставив сына в тишине кухни, где чай уже остыл, но сердце только начинало согреваться.