Топорок.

3 часть

Дамиен проснулся не от зова Жамаля, который обычно будил его ровно в семь утра, чтобы начать день, а от звуков музыки, доносившихся из глубины дома. Кто-то играл La Valse Brune на фортепиано.

На часах было четыре часа дня! Что, черт возьми, происходило? Какая еще музыка? Неужели он совсем сошел с ума? Промелькнувшие в голове мысли путались, но одно было ясно: он должен проверить, что происходит.

Спустившись вниз, он увидел свою мать, грациозно танцующую вальс с каким-то мужчиной, на вид младше её лет на десять. Лицо незнакомца оставалось расплывчатым, и Дамиен даже не хотел вглядываться. Однако его кровь закипела. Он чувствовал, как в груди нарастает странная, тягучая злость, смешанная с горечью. Неужели мать снова нашла себе любовника? Казалось бы, он уже привык к гостям в их доме, но этот момент был другим. Его мать souriait — она улыбалась так, как давно не улыбалась ему. И позволяла этому мужчине прикасаться к ней, вести её в танце...

Дамиен почувствовал, как его пальцы сжались в кулаки. Не в силах больше наблюдать эту картину, он развернулся и быстрым шагом направился обратно в свою комнату. Зубы были стиснуты, но он не мог понять, от чего сильнее: от грусти, от гнева или от странного чувства ревности. Он не мог объяснить себе, почему на этот раз все было иначе.

В ванной комнате он с силой ударил кулаком по зеркалу. Раздался звон разбитого стекла. Ему не хотелось видеть свое отражение — того, кого мать, похоже, предпочла заменить. Теплая капля крови стекала по его руке, но он не обратил на это внимания. Время тянулось мучительно медленно. До наступления утра оставалось еще три часа. Он не мог оставаться в этом доме ни минуты дольше.

Распахнув окно, Дамиен без колебаний спрыгнул вниз. Он приземлился неуклюже, запачкав свою дорогую пижаму и мягкие chaussons в уличной грязи. Но сейчас ему было все равно. Он побежал. Его ноги сами несли его вперед, не давая времени на раздумья. Через восемь минут он уже стоял перед домом Виктора, его единственного друга, и стучал в окно сначала костяшками пальцев, а потом всей ладонью.

Когда Виктор, наконец, увидел его, он замер, побледнев. Вчерашний сон... Или, быть может, галлюцинация? Он уже не знал, чему верить. Его пальцы дрожали, когда он открыл окно.

— Qu'est-ce que tu fais ici?!(Что ты здесь делаешь?!) Твоя мать убьет тебя! — воскликнул Виктор, осознавая, что говорил те же самые слова во сне прошлой ночью. Или это было видение? Он не знал. Но в одном был уверен: Дамиену нужна помощь.

— Моя мама... она... — начал Дамиен дрожащим голосом.

— Elle est morte?! (умерла?!)— Виктор спросил слегла привысив тон, боясь ответа.

— Pire!(хуже!) — выкрикнул Дамиен.

Виктор жестом велел ему говорить тише хоть и сам был в тревоге, потом на мгновение исчез в глубине дома, чтобы взять ключи. Он не хотел будить мать, поэтому передвигался осторожно, стараясь не шуметь. На кухонном столе лежали ключи. Он машинально взглянул в окно луна смотрела на него холодным, равнодушным взглядом. Быстро схватив ключи, он вышел, аккуратно прикрыв за собой скрипящую дверь.

— Что случилось? — спросил он, отходя от дома вместе с Дамиеном. Он мельком заметил засохшие слезы на его лице. То ли от горя, то ли от злости — Виктор не мог сказать.

— Моя мать... нашла себе мужчину... — тихо сказал Дамиен.

Виктор нахмурился.

— Но ведь у тети и раньше были мужчины. Почему тебя этот тебя так задел?

Дамиен стиснул кулаки. Он был на грани того, чтобы разрыдаться.

— Они танцевали вальс... — прошептал он.

Виктор широко распахнул глаза, наконец понимая, в чем дело.

— Тот самый? Тот, который она танцевала с твоим отцом? — спросил он.

Дамиен молча кивнул. Виктор не знал, что сказать. Он просто смотрел вниз, раздумывая над тем, какие слова могли бы утешить друга. Однако тишину нарушил звук удара. Дамиен, споткнувшись о камень, схватил его и со всей силы швырнул в темный переулок, выругавшись себе под нос.

Виктор промолчал. Он понимал, что сейчас самое важное — просто быть рядом. Они шли дальше по улицам ночного Парижа, освещаемые только мягким светом фонарей.

Вскоре их шаги привели их к виноградному саду. Там, под лозой, сидела одноклассница Дамиена — Лилианна. Она что-то рисовала в своей тетради, погруженная в собственные мысли.

Дамиен и Виктор переглянулись. Затем Дамиен сделал шаг вперед.

— Lilianna? Что ты тут делаешь? Какими судьбами? — спросил он.

Девочка медленно подняла голову и, заметив их, улыбнулась.

— Да вот... сижу, рисую... мечтаю, — ответила она.

— Не рановато? — усмехнулся Виктор.

Лилианна слегка улыбнулась в ответ.

В этот момент ночь над Парижем показалась Дамиену менее тяжелой. Хоть на мгновение, но он перестал чувствовать себя таким одиноким.

— Знаете ли, какая же она красивая! Светит сама себе, не подозревая, как радует нас, таких же одиноких и не спящих, как она! — Лилианна мечтательно посмотрела на небо, затем раскрыла свою тетрадь, показывая рисунок луны.

— Ты сама, как луна, ma chère, — заметил виктор.

— Да, белая, — добавил дамиен, не осознавая, что его слова могут прозвучать как насмешка. Лилианна тут же захлопнула тетрадь, недоверчиво посмотрев на него.

Дамиен лишь улыбнулся еще шире.

— А вы что тут делаете? — наконец спросила она, когда эти твое опустились на землю.

— Да вот, гуляем! — ответил Дамиен.

— В четыре часа утра? В пижаме и тапочках? — недоверчиво уточнила она.

— Ну, хотя бы не босиком... — Дамиен сказал глядя на ее басые ножки.

— У меня дом рядом! И puis, говорят, ходьба босиком приносит умиротворение!

Дамиен взглянул на Виктора и кивнул.

— Точно, слова бабушки Мони...

Под влиянием этого воспоминания оба мальчика сняли свои тапочки, ощущая, как прохладная земля касается их басых ног.

Девочка продолжала рисовать, пока парни рядом с ней наблюдали за её работой. Вдруг Лилианна почувствовала чью-то руку, нежно касавшуюся её кудрей.

Виктор взглянул на Дамиена, который, казалось, исполнил свою странную мечту — потрогать волосы девочки. Лилианна в недоумении посмотрела на него. Виктор, недолго думая, последовал его примеру, но вместо кудрей положил руку ей на голову, пытаясь понять смысл происходящего.

Лилианна посмотрела на них, как на идиотов, прежде чем убрать их руки со своей головы.

— Peut-être (вам случайно), не пора домой? — сказала она, недовольная тем, как без её разрешения они трогали её волосы. — А то, знаете ли... Бог весть, какие ещё у вас мысли в таком состоянии...

Виктор слегка помрачнел, услышав её слова, зная их более глубокий смысл, но не осуждая её.

— Извини... — пробормотал он, ожидая, что и Дамиен последует его примеру. Но, обернувшись, увидел, что тот уже спит, лёжа на земле, как младенец, под виноградной лозой, освещённый лунным светом.

Тогда Виктор снял свою кофту и небрежно кинул её Дамиену на лицо, словно какому-то бродяге.

— Кстати, как тебя зовут? — спросила Лилианна, понимая, что видит Виктора уже второй раз, но так и не узнала его имени.

— Витя. То есть, Виктор, — ответил он.

— А я Анна. Лилианна, — представилась она.

 Так и познакомились две кудрявые головы, пожимая друг другу руки.

— Ты так и не пришла, ведь? — сказал Виктор, наблюдая, как она рисует луну.

— В кафе? Времени просто не было, вот и не пришла... А как там киса? — спросила она, не поднимая глаз от тетради.

...

— Виктор, как там киса? — переспросила она, но теперь в голосе звучала строгая нотка, когда не услышала от него ответа.

— Н-нормально! Просто отлично! — пробормотал он, слегка нервничая под её пристальным взглядом.

— Точно? Вот приду, проверю, тогда и поверю. А то нудный ты тип, уж! Сказала девочка в шутку.

Виктор слегка расстроился, но ничего не сказал хоть и понимая что это просто была шуткай.

— А почему именно луна? — спросил в друг он, решив сменить тему.

— Она красивая! Такая белая... хоть и маленькая, но если нарисовать её хотя бы на холсте, то станет такой огромной!

Виктор задумался, пытаясь понять её слова. Он молчал, глядя на спящего Дамиена и рисующую Лилианну, и размышлял над сказанным. Время шло, уже было без десяти шесть.

— Ой! — вдруг воскликнула Лилианна.

Виктор вздрогнул от неожиданности.

— Уже 5:50... — сказала она, глядя на карманные часы. С её платья — Вам лучше идти! Да и мне пора, бабушка вот-вот проснётся. А то достанется и вам, и мне!

С этими словами она вскочила, отряхнула подол своего шёлкового белого платья и поспешила в сторону своего дома. Виктор, вместо того чтобы разбудить Дамиена, решил донести его сам. Он взвалил его на плечо и двинулся в сторону особняка.

Дорога была долгой, но он даже не заметил этого, всё ещё обдумывая слова Лилианны. Он пришёл в себя только тогда, когда у ворот особняка встретился взглядом с чёрными, как ночь, глазами маленькой девочки. В темноте он не сразу разглядел её, от чего невольно отшатнулся назад, чуть не уронив себя и Дамиена.

Виктор поблагодарил маленькую девочку с улыбкой, прежде чем тихо зайти внутрь. Она осторожно открыла массивную дверь особняка. В полумраке холла Жамаль, слуга Дамиена, посмотрел на него с удивлением, заметив своего молодого господина без сознания в руках Виктора.

— Mon Dieu... (Он?..) — Жамаль приподнял брови, готовясь задать вопрос.

— Нет-нет, всё в порядке, — поспешно ответил Виктор, предугадав его беспокойство. — Просто заснул.

Он немного помедлил, прежде чем добавить:

— Я прошу вас... не говорите об этом мадам.

Жамаль внимательно посмотрел на Виктора, затем молча кивнул, бережно перехватил Дамиена и прижал его к себе, словно дорогое сокровище. Виктор облегчённо выдохнул. Дверь особняка тихо закрылась, но он не успел сделать и шаг, как снова столкнулся с тойже темнакожей маленькой девочкой.

— Merci... — пробормотал он, но, заметив её слегка удивлённое выражение лица, понял, что она не понимает его слов. Виктор замешкался, затем, смущённо улыбнувшись, попытался выразить свою благодарность жестами. Девочка внимательно посмотрела на него, а затем весело рассмеялась, хлопнув в ладоши, и что-то быстро сказала на своём языке. Он не знал, что означают её слова, но по искреннему выражению её глаз понял, что между ними установилось молчаливое уважение.

Когда Виктор вышел за ворота и направился домой, Лилианна в это же время ловко забралась в свою маленькую, но уютную комнату через окно — её привычный путь для ночных вылазок. В тусклом свете улиц Парижа её белое платье слегка мерцало, а в зеркале мелькнуло уставшее лицо с лёгкими тенями под глазами — следами бессонницы. Но, несмотря на усталость, она была довольна этой ночью, своими новыми рисунками и неожиданными знакомствами.

Тут же она нахмурилась, осознав, что так и не успела спросить, увидятся ли они снова. Но решила, что задаст этот вопрос в школе.

Девочка бережно спрятала свою тетрадь в небольшой деревянный ящик у кровати и, услышав шаги бабушки, мгновенно нырнула под одеяло. Лёжа неподвижно, она пыталась дышать ровно, как будто давно спит.

Бабушка Моня медленно приоткрыла дверь, бросила внимательный взгляд на внучку, а затем удовлетворённо кивнула и тихо удалилась, чтобы заняться своими утренними делами.

За окном рассветный Париж начинал пробуждаться, и первые лучи солнца уже касались крыш старых домов, навевая ощущение спокойствия и уюта.

Вот исправленный текст с учётом атмосферы Парижа 1955 года и добавлением французских слов для передачи статуса персонажей:

Сама она смогла поспать всего час, прежде чем бабушка разбудила её для начала нового дня.

Лилианна медленно и угрюмо поднялась с постели, бросив рассеянный взгляд в зеркало, прежде чем направиться в ванную. Там она вновь изучила своё отражение, отмечая каждую деталь, которая, как ей казалось, делала её недостаточно красивой. От снежно-белых волос до фиалковых глаз и почти мертвенно-бледной кожи... Хотя зря она так думала — Виктор и Дамиен находили её очаровательной.

Как и каждое утро, Лилианна сражалась со своими непослушными кудрями. В порыве раздражения она схватила ножницы, готовая избавиться от длинных локонов раз и навсегда, но в последний момент чья-то тёплая, но крепкая рука выхватила их из её пальцев.

— Mais qu'est-ce que tu fais, ma belle?! (Что ты делаешь, моя дорогая?!)— возмущённо воскликнула бабушка Моня, пряча ножницы подальше.

— Отдай! — взвизгнула Лилианна, сердито топнув ногой. — Надоели длинные волосы! Всё равно их невозможно уложить!

— Ах, какие мы сердитые! — усмехнулась бабушка и, схватив внучку за ухо, ласково, но твёрдо добавила: — Écoute-moi bien, jeune fille! (Слушай меня внимательно, юная леди!) Волосы — это гордость каждой юной дамы!

Она осторожно разделила волосы Лилианны на три пряди, собирая их в аккуратную косу.

— Сказала бы мне, я бы с удовольствием тебе помогла, — проговорила она уже мягче.

Лилианна лишь раздражённо пыхтела, смотря в зеркало и думая о новом школьном дне.

— Ты лучше скажи, как в школе? — продолжала бабушка, завязывая кончик косы. — А то ничего мне так и не рассказала...

— Всё хорошо... Я после школы тебе всё расскажу, — ответила девочка, отстраняясь.

Бабушка только покачала головой, прекрасно понимая, что после школы Лилианна снова устанет и отделается коротким «всё в порядке».

Пока Моня ушла на кухню, девочка натянула своё тёмно-синее школьное платье и снова посмотрела в зеркало.

— Quelle horreur... (ужас...)— тихо пробормотала она, рассматривая косу с ужасам.

Но распускать её не стала — не хотела расстраивать бабушку.

После чего обезапасила свою чувствительную кожу кремам от солнце и пошла на кухню.

Завтракав простым бутербродом с виноградным вареньем, Лилианна лениво облизнула губы, стерев сладкие остатки джема, и вышла из дома, направляясь в школу.

***

Уже на подходе к школе она заметила Виктора и Дамиена.

Как же сильно ей хотелось подбежать к ним и просто сказать "Bonjour!"... Но в последний момент она передумала. А вдруг кто-то подумает, что я им навязываюсь? — мелькнула тревожная мысль. Какой стыд!

С грустью опустив взгляд, она прошла мимо.

На уроке Лилианна не слушала учителя, рассеянно разглядывая одноклассников, которые в перемену обсуждали что-то новое.

— Tu as vu cette nouvelle poudre?(Вы видели этот новый порошок?)— оживлённо щебетала одна из девочек.

— Et ce rouge à lèvres... si joli!(А  эта помада...такая красивая!)— добавила другая.

Лилианна с завистью смотрела, как они передавали друг другу маленькие коробочки с пудрой и гигиенической помадой. Как бы она хотела попробовать что-то подобное... Но страх быть отвергнутой сковывал её.

Она тихонько раскрыла «Маленького принца» и углубилась в чтение, пока её не отвлёк знакомый голос.

— Лили!

Она подняла голову и увидела Дамиена, который приблизился к ней с лёгкой улыбкой.

Внутри у неё всё перевернулось, но внешне она постаралась выглядеть спокойной.

— Доброе утро, — произнесла она тихо, закрывая книгу.

— Читаешь? А почему с остальными не болтаешь? — поинтересовался Дамиен, придвигая к ней стул и усаживаясь рядом.

Их колени невольно соприкоснулись, но ни он, ни она не отстранились.

В этот момент Лилианна почувствовала на себе взгляды одноклассников. Сперва они смотрели настороженно, а затем кто-то захихикал.

— Regarde, regarde...(смотри, смотри...) — прошептал один мальчик, прикрывая рот рукой.

— Oh là là, quelle audace!(Ого, какая наглость!) — фыркнула какая-то девочка.

Шёпот быстро распространялся по классу, вызывая сдержанные смешки.

Лилианна опустила глаза, ощущая, как жар приливает к щекам...

— Вот поэтому я и не болтаю с остальными... — пробормотала Лилианна, глядя на Дамиена с недовольством.

Дамиен бросил косой взгляд на одноклассников, которые с ухмылками шептались о них, прежде чем резко встал, схватив Лилианну за руку.

— И правильно. Лучше общайся со мной... ну и с Виктором, конечно!

Лилианна быстро кивнула с улыбкой и последовала за ним.

Они вышли из класса и направились к Виктору, который, как обычно, смотрел в окно, словно пытаясь отогнать мрачные мысли, сосредоточившись на свете.

— Твои маленькие друзья пришли! — съязвил кто-то из одноклассников.

Виктор повернул голову, увидев Лилианну и Дамиена, которые по-дурацки улыбались, приближаясь к нему.

***

Когда они стояли в коридоре, болтая о чём-то незначительном, к ним подошли две одноклассницы — самые известные сплетницы школы.

— Damiеn! — кокетливо произнесла одна из них, ненароком толкнув Лилианну плечом.

Девочку это взбесило, но она решила сделать вид, что это случайность. Однако через секунду другая девица повторила то же самое, теперь уже посмотрев на Лилианну с насмешливым прищуром.

Одна из них увела Дамиена в сторону, пока вторая остановила Лилианну, загоняя её в угол.

Виктор растерянно оглядывался то влево, то вправо, не зная, куда себя деть. В конце концов он решил просто смотреть прямо, стараясь занять себя мыслями. В душе он чувствовал себя статуей. Да, именно так! Он – статуя! А раз так, ему нужно быть неподвижным, спокойным, как истинная скульптура. Не двигаться. Ощущать себя статуей и вести себя, как статуя!

Тем временем первая из девиц рассказывала Дамиену очередные сплетни. Он слушал её с непроницаемым выражением лица, не проявляя интереса и не давая комментариев так как мысли были заняты его друзьями.

— Слушай, Аннушка... Ведь так тебя зовут? — вдруг спросила вторая девочка, обращаясь к Лилианне.

— Ну да... А что? — в голосе Лилианны чувствовалась тревога.

— У тебя волосы такие белые... как снег! Никогда не думала их перекрасить? — её голос звучал непринуждённо, но Лилианна почувствовала в этих словах скрытую неприязнь.

— Зачем это ещё? — она нервно коснулась своей косички, слегка подёргивая её пальцами.

— Ну, белые же... Перекрасишься без особых трудностей.

— А зачем? — переспросила Лилианна, пытаясь понять, к чему этот разговор.

— Ну... знаешь, все здесь такие цветные, а ты одна ходишь без какого-либо оттенка. Всех своей бледностью пугаешь. Когда в зеркало смотришь себя не боишься? — спросила она так, будто это был обычный вопрос из любопытства.

Но лилианна не была глупай девочкай при этом очень даже вспыльчивой!

Лилианна не выдержала и дала ей пощечину, из-за чего взгляды студентов устремились на них.

Девочка, получив пощечину, хотела наброситься на Лилианну, но Виктор среагировал вовремя, отгородив ее. Лилианна просто стояла и пыталась не расплакаться перед всеми из-за собственных нервав.

— Дамиен, забери эту бешеную! — крикнул Виктор.

Дамиен быстро схватил девчёнку и, толкнув в женский туалет, силой удерживал дверь чувствуя взгляды виктора который смотрел на него как на дурака.

— Мне больше некуда было её девать, — сказал он Виктору, нервно посмеиваясь над ситуацией.

Лилианна выбежала из школы, не желая страдать перед всеми. Виктор последовал за ней, проигнорировав звонок который только что зазвенел.

Дамиен тоже хотел последовать за ними, поэтому отпустил дверь. Девочка, вся на нервах, посмотрела на него. Он взглянул на ее подругу первым и сказал:

— Если хочешь сплетничать дальше, вот тебе новый заголовок: как твоя больная подруга пыталась наброситься на новенькую.

Он твердо произнес это, стараясь не улыбнуться, хотя его нервы и играли с ним злую шутку. После чего  он сразу выбежал на улицу к своим друзьям.

Обе девочки смотрели друг на друга в шоке, быстро направляясь к учителю, которого в тот момент, по иронии судьбы, не было но так как звонок уже зазвенел и все учителя разошлись по аудиториям у них не была выбора как на правится обратно в свои аудитории.

В это же время Дамиен пошел во внутренний двор школы и увидел там Лилианну, сидящую рядам с Викторам. Она крепко обнимала его, плача у него на плече. Виктор взглянул на Дамиена  пригласил его к ним. Оба пытались успокоить Лилианну, которая столкнулась с грязными словами.

— А ловко ты её так! — вдруг сказал Дамиен с улыбкой.

— Дамиен... — предупредительно взглянул на него Виктор, но, увидев, как Лилианна слегка улыбнулась, решил не продолжать и дать Дамиену высказать все, что он думает.

— Я говорю, что считаю верным. Они обе меня достали. Хотя, до какой-то степени, мне интересно, что они говорят, но мне не нравится, как они ведут себя с другими.

Виктор покачал головой, а Лилианна слегка улыбнулась. Слезы все еще текли по её щекам, и она чувствовала соленый вкус своих же слёз.

— Но я бы все-таки вмазал сильнее! — сказал Дамиен.

— Дамиен! — крикнул Виктор его имя еще раз, на этот раз немного громче.

— Молчу, молчу... пока что... — сказал Дамиен, зная, что он враг общества, так как не боялся высказывать свое мнение в любой ситуации, думая, что прав только он.

Все трое вернулись в свои аудитории, где получили выговор от учителей за опоздание.

В аудитории Лилианны и Дамиена все взгляды были устремлены на них. Хотя учитель ничего не слышал, Лилианна четко понимала, что разговор шел именно о ней. Она только-только успокоилась, и вот опять...

Схватившись за голову, она пыталась хотя бы как-то отогнать эти мысли. Слезы снова покатились по её щекам.

Дамиен заметил это, но ничего не мог сделать, даже если бы очень хотел.

Учитель, увидев ее состояние, подошел ближе.

— Что случилось? Почему ты плачешь? — строго спросил он, глядя на девочку.

— Я... они... — попыталась заговорить Лилианна, но какой-то ком в горле мешал ей это сделать.

Учитель лишь фыркнул и продолжил урок. Дети, заметив это, продолжили сплетничать, теперь уже не умолкая.

— ТИХО! — выкрикнул учитель.

Хотя это замечание было обращено ко всему классу, Лилианна почувствовала, что больше всех оно относилось именно к ней. Её тело начало дрожать еще сильнее, и, не выдержав, она выбежала из аудитории.

Учитель застыл на месте, не зная, как реагировать, ведь впервые за его практику ученик выбежал прямо из его класса. Сам он работал всего две недели и попал в эту элитную школу благодаря связям. Решив, что разберется с этим позже, он просто сел на место, намереваясь рассказать директору об этом случае на перемене, как о каком-то беспорядке.

Когда уроки закончились, Дамиен быстро собрал свои вещи, затем поднял и сложил вещи Лилианны, которые она оставила на парте, выбегая из класса.

На выходе из аудитории он столкнулся с Виктором.

— Ну что, идем? — спросил Виктор, беря из рук Дамиена синий портфель Лилианны и неся его сам.

Дамиен кивнул, и они вместе направились к её дому.

Уже у виноградного сада они увидели Лилианну, плачущую в объятиях своей бабушки Мони, которая крепко держала внучку. Она уже знала, что случилось, и старалась всячески поддержать её.

Заметив Дамиена и Виктора, бабушка Монон похлопала Лилианну по плечу и указала на ее друзей. Девочка шмыгнула носом, встала, подбежала к ним и обняла обоих. Теперь она чувствовала облегчение — в саду было только четверо человек, и сплетничать о них больше было некому.

Виктор и Дамиен встретились взглядами, но у каждого был разный взгляд на ситуацию. В глазах Дамиена читалось восхищение — ему льстило, что девушка сама к нему прикасается, доверяя ему. У Виктора же глаза были расширены, пусть и ненадолго. Внутри себя он чувствовал радость от того, что его новая подруга доверяет ему настолько, что обнимает его.

Бабушка Мони встала с земли и подошла к ним ближе.

— Ой, спасибо вам огромное за то, что присматриваете за моей Анначкай. Она у меня очень ранимая девочка... — сказала она, гладя внучку по распущенным волосам.

— Нет проблем... — тихо ответил Виктор.

— Всегда пожалуйста... А виноград можно поесть? — внезапно спросил Дамиен вспоминая его прошлый вкус когда их последний раз угощяла бабушка моня.

— Ой, да угощайтесь! Ешьте, сколько угодно, милые мои! А хотите варенье? — с улыбкой спросила она.

Дамиен уже был готов броситься к лакомству, но Виктор придержал его за плечо.

— Ой, да еще как! — с преувеличенной драматичностью в голосе ответил Дамиен, пытаясь оттолкнуть руку своего кузена.

Пока Дамиен поспешил следом за бабушкой Мони, Виктор передал лиличьке её портфель, а затем тоже направился внутрь их дома в месте с ней.