Работа писателя о ней

Лучи утреннего солнца, пробиваясь сквозь плотные шторы, озаряли одну из комнат особняка. Фрау Фогель проснулась не в самом лучшем виде. Её нога свисала с софы, рука прикрывала глаза от яркого света, а кудри спутались, напоминая птичье гнездо. Макияж, некогда безупречный, превратился в детский рисунок цветными карандашами.

Громкий звук телефона нарушил утреннюю тишину. Фрау Фогель резко вскочила на ноги и устремилась в угол комнаты. По пути она зацепила ногой бутылку вина, и остатки красного напитка разлились по белоснежному ковру BigelowКовровая фабрика Бигелоу - исторический комплекс текстильных фабрик на пересечении Юнион-стрит и Хай-стрит в Клинтоне, штат Массачусетс., подаренному свекровью в прошлом году. Чертыхнувшись, она добралась до телефона и резко сняла трубку.

— Добрый день, миссис Фогель, это адвокат мистера Фогеля. С завтрашнего дня начнется процесс раздела имущества, полагаю ближе к следующей неделе назначат суд, сообщаю вам заранее об этом. — фрау нервно пнула опять подкатившуюся бутылку вина и намотала провод на палец.

— Чертов Бруно! Я же уже говорила, что мне достаточно дома, сколько еще можно заниматься этим бардаком?

— Миссис Фогель, успокойтесь, — она понимала, что криками и спорами ничего не добьётся, ведь власть её уже бывшего мужа слишком огромна по сравнению с возможностями женщины. Весь брачный союз он ей это доказывал, огромное количество людей вокруг следили за ней и докладывали каждый шаг мистеру Фогелю. Из-за этого у брюнетки развилась паранойя, и уже через год совместной жизни Фогель перестала выходить на улицу, окончательно став домохозяйкой. — Все документы собраны и уже в суде, вам остаётся лишь прибыть в суд.

— Хорошо, я вас поняла.

Женщина положила телефонную трубку и обратила свой взор на газету, лежащую на комоде. Это было свежее издание, ведь горничная, работающая в доме Фогель, ежедневно приносила свежие новости.

Брюнетка быстро пробежала глазами по строкам и наткнулась на раздел объявлений о поиске работников. Деньги были крайне необходимы, ведь её дорогой супруг в одночасье лишил её работы.

Проработав два года в качестве журналиста, она успела побывать военным корреспондентом и снискать славу юной, но талантливой журналистки, которой пророчили успешную карьеру. Но всё пошло прахом после замужества. Однако спустя семь лет брака она вновь обрела работу.

В один из тех вечеров, когда Лос-Анджелес предстаёт во всём своём великолепии, супруги Фогель ужинали в ресторане с хорошими знакомыми герра Фогеля. Город, казалось, оживал на глазах: утром — неприметные улицы, застроенные строительными лесами, а ночью — яркие огни, блеск долларов, кокаин и виски I.W. HarperОдин из популярных алкогольных напитков в 1950-ых.

Ресторан располагался на высоком этаже, и фрау Фогель не помнила, на каком именно, но в её памяти остались яркие отражения в окне. В помещении стоял запах дорогого табака и денег. В углу у окна стоял небольшой столик, за которым сидели четверо.

Фрау Фогель часто вспоминала своё вызывающее ярко-красное платье, оголённые плечи и глубокий вырез. Атласная ткань облегала её аккуратные ноги и ягодицы, а разрез сбоку приоткрывал вид на ногу. Она казалась дорогой куклой, украшенной золотом и дорогими мехами.

Напротив семейства Фогель сидел Батч Марзи, мужчина лет пятидесяти. Он поглощал несчастного омара с жадностью, которая могла бы сравниться с аппетитом оголодавшей свиньи, и при этом не сводил глаз с фрау Фогель. Его взгляд скользил по открытому декольте, он облизывал губы, испачканные омаровым соком, и продолжал неторопливо раздевать её глазами. Фрау Фогель тонкими пальцами вцепилась в пелерину, стараясь запахнуть её на груди.

— Мистер Фогель, так вы не ответили, — причмакивая мясо, он продолжал: — ваша жена работает?

— Работала раньше, — Бруно хотел продолжить, но брюнетка знала, что это её шанс.

— Знаете, мистер Марзи, раньше я работала журналисткой, но мой муж настаивает, что женская работа – это дом. Как бы не печально это было признавать, но как прилежная жена я должна послушать мужа.

— Бруно, ну как же можно утаивать такое! Дорогая, возможно я бы мог взглянуть на ваши работы? Один мой близкий друг нуждается в талантах, думаю я бы мог обратить его внимание, конечно, если вы не против.

— Да-да, конечно я могу прислать вам свои работы по почте, но думаю, что Бруно не одобрит мою затею. — немка состроила печальную гримасу, приникая грудью к плечу мужа, немного приласкивая.

— Моя бриллиантовая, я не хочу чтобы ты напрягалась, ведь я работаю для твоего благополучия. Твои бархатные ручки не надо пачкать в чернилах без пользы. — он притянул кисть ближе к своему лицу и невесомо поцеловал костяшки.

— Бруно, мне так наскучило сидеть дома, ты не представляешь как хочется творить! Я вновь желаю прочувствовать другие судьбы людей, поделиться ими с миром, это то чего я взаправду хочу.

И она достигла своей цели, теперь она ощущала себя неотъемлемой частью общества. Однако этого было недостаточно, ведь общество представляет собой безликую массу, из которой необходимо выделиться, чтобы оставить свой след в истории. Она всегда стремилась запомниться людям, превзойти других, слышать похвалу и получать признание. Но, как это часто бывает, судьба сыграла с ней злую шутку, и в день, предшествующий разводу, её уволили якобы из-за избытка рабочей силы. Конечно, это было неправдой, ведь влияние герра Фогеля распространялось повсюду, и он был подобен огромному пауку, плетущему свою паутину, в которой находились его марионетки.

Девушка покачала головой, отгоняя воспоминания, ведь прошлое не имеет значения для будущего. Её дом находился в пригороде Лондона, в престижном районе с фруктовыми садами и живописным парком с прудом. Этот дом был словно замок, и чтобы поддерживать его в надлежащем состоянии, требовались немалые средства. А если учесть, что его ещё предстояло отсудить, то деньги были необходимы вдвойне.

— Леона, накрой на стол, — ещё раз взглянув в газету, она добавила: — и бокал белого вина, открой любую бутылку.

Рука брюнетки, сжимавшая газету, предательски дрожала, а взгляд метался от телефона и обратно. Что-то подсказывало ей, что затея эта была не самой удачной, но платить зарплату Леоне надо было через месяц.

Фогель отбросила газету на тумбочку и взяла сигареты с книжного шкафа.

Завтрак проходил в атмосфере лёгкого волнения и предвкушения. Бокал вина, сигарета и небольшая порция салата — всё это создавало ощущение тревожного ожидания. Мысль о разговоре с работодателем пугала её. Объяснять, почему она потеряла работу в одной из самых популярных газет, было бы невыносимо. Такого позора она бы точно не пережила. Именно поэтому весь день ушёл на написание письма, в котором она упомянула несколько своих работ.

Ночь — время отдыха и расслабления. Определённо стоит посетить бар и отдохнуть.