ТОМ I. Пролог
Том I. Возвращение всё ещё прекрасного таланта
Пролог
Священная гора Вань.
Ветер гнал песок и камни, застилая небо и затмевая солнце.
Из бездонного провала разверзся громадный циклон, похожий на ненасытную тварь, что широко распахнула свою кровавую пасть, готовясь проглотить всё живое.
Всем пришлось использовать духовную силу или божественное оружие, чтобы устоять на ногах. С воем шквал немедленно унёс слабых совершенствующихся в никуда, уцелевшие же из последних сил пытались разглядеть зрелище в центре первозданного хаоса.
Даже песчаная буря, накрывшая небо и землю, не скрывала чёрный туман, фонтаном хлынувший из огромной ямы.
Но этот дерзкий, своевольный туман, словно хищник в клетке, мог только биться о решётку.
Несколько точек и линий заключили его в огненно-красный круг, не позволяя пересечь грань ни на шаг.
На контрасте с черным туманом красный свет казался хрупким и неустойчивым, то ярким, то тусклым.
И всё же он никогда не угасал бесповоротно.
Шесть человек разделили круг на шесть позиций.
Одни из них руками формировали печати, другие держали в них оружие. Белый свет окутывал их тела и вёл нескончаемую борьбу с чёрным туманом.
Эти шестеро были признанными мастерами высшего класса, лучшими из лучших. Обычные люди могли только мечтать о таких высотах.
Каждый из них обладал соответствующими знаниями, чтобы стать бессмертным* и вознестись на небеса.
*(仙;xiān) — бессмертный, небожитель. Человек, достигший бессмертия благодаря даосской практике совершенствования.
Но в тот момент одни напряжённо хмурились, а другие обливались потом.
В воздухе перед мастерами мерцали и трепетали огоньки свечей.
Люди за пределами круга, которые помогали поддерживать построение, нервничали не меньше.
— Построение «Люхэ Чжутянь»* не могло нарушиться, да? Почему я вижу, что свет в юго-восточной стороне слабоват?
*(六合烛天;liùhé zhútiān) — «шесть совместимых (пар циклических знаков, у астрологов)/шесть соответствий (в боевых искусствах) освещают небо».
— Это недопустимо. Там Жэнь Хайшань, глава школы Куньлунь Цзянь. Если он не справится, от нас всех не будет никакого толку!
— Надеюсь, они смогут полностью запечатать бездну, иначе последствия будут катастрофическими...
Это была битва за весь мир.
Разрушение барьера грозило прорывом печати демонами и их последующим высвобождением, что навсегда лишило бы мир людей привычного облика.
Только построение «Люхэ Чжутянь» могло предотвратить это. Никому нельзя было допустить ошибки.
Бах!
Ба-бах!
Земля задрожала, скалы обрушились.
— В чём дело?!
— Глава Жэнь! Сторона Жэнь Хайшаня!
Те, кто неотступно осуществляли поддержку с периферии, собственными глазами увидели, как свет вокруг тела Жэнь Хайшаня сперва вспыхнул, а затем тотчас же померк.
В одно мгновенье его поглотил поток чёрного тумана — слишком быстро, чтобы кто-либо сумел среагировать.
С потерей одного звена построение «Люхэ Чжутянь» затрещало по швам и находилось на грани разрушения.
— Плохо! Сторона мастера Дугу тоже не выдерживает!
— Глава, звено строя бессмертного* Ци разрушилось!
*(真人;zhēnrén) — совершенный человек, сверхчеловек. Уважительная форма обращения к даосам, достигшим высокого уровня совершенствования.
Шесть огней гасли один за другим.
Слабел и красный свет.
Выстоял лишь один огонёк! Его пламя буйно сверкало.
Красный свет внезапно воспрянул.
— Это свеча почтенного господина Цзюфана!
— Он выдержал?!
— Поспешим к нему на помощь!
— Зафиксировать шесть звеньев!
— Слишком поздно... Ах!!!
Сильный порыв ветра заглушил все крики.
Чёрный туман вырвался наружу и распростёрся во всех направлениях, словно бесчисленные щупальца стремительно опутали земную твердь. Демоны, освобождённые от своего заточения, пустились врассыпную.
Солнце и луна померкли, небо и земля утратили краски.
В дымке тумана дрожала последняя уцелевшая драгоценность, надежда бессчётного множества людей — слабое пламя свечи.
Единственная опора, которой предназначалось противостоять невзгодам и мучениям ценою всех душевных сил.
То была самая долгая четверть часа в мире.
Никто не знал, какая ноша выпала на долю того, кто в одиночку поддерживал строй, рассчитанный на шесть человек.
Никто не знал, находился ли он ещё в здравом рассудке в тот момент.
Цзюфан всегда считался первым мастером в Поднебесной и человеком наивысшей степени совершенствования. В обычные дни, однако, поведение его бывало непредсказуемым. Конфуцианцы, буддисты, даосы и даже последователи демонических школ часто подвергали его критике и порицанию. Не раз скандалы и социальные потрясения были сопряжены с его именем.
Но в ту пору не было никого, кто не желал бы ему жизни, более того — жизни и благополучия.
В построении «Люхэ Чжутянь» осталось только одно...
Пламя свечи!..
Вдруг погасло!
Всё поглотила всепроникающая тьма.
Воцарилась тишина.
Груды тел и скелетов исчезли в один миг.
Битва на священной горе Вань закончилась сокрушительным поражением совершенствующихся.
С тех пор врата бездны распахнулись настежь, и все до единого демоны вырвались на свободу, рассеявшись среди людей. Так священная гора Вань стала проходом между двумя царствами.
В народе это место прозвали Девятым кругом Бездны.
***
Пятьдесят лет спустя.
Чжан* Му.
*(张;zhāng) — одна из самых распространённых фамилий, часто служит для обозначения какого-то лица: 张公 г-н Чжан, г-н N.
Имя и умения этого человека столь же посредственны, как и его школа.
Минуло двадцать с небольшим лет с тех пор, как десятилетним мальчишкой он вступил на путь изучения даосизма. Мягко говоря, он продвигался своим чередом в заведённом порядке. Если же говорить грубо...
Он ничего не добился.
В основе боевых искусств его школы лежит совершенствование в соответствии с принципами Дао, а в качестве оружия используются длинные копья и обоюдоострые мечи. При инициации Чжан Му выбрал длинное копье, но его техника боя замерла на пятой ступени и всё никак не дотягивала до шестой.
Высокоодарённые ученики его школы уже прорвались на восьмую ступень и копьями вкупе с ци* сносили все препятствия на своём пути.
*(气;qì) — жизненная энергия, которая существует во всех вещах.
Чжан Му знал о своих недостатках, но был бессилен что-либо изменить.
Талант — вещь врождённая, и это величайшее разочарование.
Если бы он почивал на лаврах, то через два-три года женился бы и обзавёлся детьми. Он мог бы купить несколько му* пахотной земли близ своей школы, возделывать её и оставить наследникам. А если бы дети оказались талантливыми, можно было бы воспользоваться выгодным положением и отправить их учиться в ту же школу.
*(亩;mǔ) — мера земельной площади, равная 60 квадратным чжан, что соответствует приблизительно 0,07 га (667 кв. метров, 7 соток).
Но в глубине души Чжан Му не мог с этим смириться.
Кто, наделённый природным дарованием, захочет затеряться среди простолюдинов и погубить свой потенциал?
Пока он ломал голову, не зная, что предпринять, прошло около двух или трёх лет.
Когда дашисюн* прорвался на девятую ступень владения копьём, Чжан Му, наконец, решился попытать свои силы.
*(大师兄;dàshīxiōng) — самый старший из соучеников (под одним мастером).
Под предлогом необходимости набраться опыта он попрощался с учителем, оставил школу и отправился в Жёлтые Источники*.
*(黄泉;huángquán) — загробный мир, тот свет, потусторонний мир. Одно из трёх царств в жанре сянься.
Царства живых и мёртвых не ведают границ. Скорбные духи из башен вечной ночи перенаправляются в столицу того света.
Жёлтые Источники — не конечный пункт их пути, но само пребывание там страшит ещё больше, чем смерть.
Легенда гласит, что в этом месте инь и ян пребывают в беспорядке, души умерших безмерно изобилуют, а день неотличим от ночи. Для тех, кто по ошибке попадает в это место, есть только два конца.
Либо они приходят и никогда не возвращаются, либо на пороге смерти преодолевают свои сердечные преграды и покоряют новые вершины.
Но если вторые встречаются настолько редко, что за последние сотни лет не вспомнить и одного, то первые множатся как мухи.
Среди таких встречались как совершенствующиеся, так и обычные люди, попавшие в это место по ошибке. Были и те, кто, подобно Чжан Му, намеренно отрезал себе пути к отступлению.
Большинство из них так и не выбрались из Жёлтых Источников.
На крайнем юго-западе течёт Пепельная река.
Вода в реке непроницаемо серая, и никто не знает, что скрывается в её глубинах. Туман держится круглый год, и чем дальше вверх по течению, тем он гуще. В результате путники сбиваются с пути и теряют представление о том, где находятся.
Если верить слухам, исток этой реки берет начало в Жёлтых Источниках.
Твёрдо решив посетить гиблое место и остаться в живых, Чжан Му последовал вдоль реки в мир тумана.
Диковинный густой туман напоминал барьер, отрезавший землю от солнечного света и всякой живности.
О своём решении он пожалел при столкновении с первой же опасностью.
К счастью, в решающий момент инстинкт самосохранения побудил его прорваться на шестую ступень мастерства, и ему повезло спастись.
Выхода не было, оставалось только продолжать двигаться вперёд.
Он и сам не представлял, как долго блуждал в хаотичном мире, сначала зорко следя за путями и опасностями, затем снова и снова оказываясь на грани смерти. Только решимость помогала ему продолжать бороться за жизнь.
В настоящее время он и его спутники прятались за глыбой, надеясь на минутку тишины и покоя.
Спутников он повстречал в Жёлтых Источниках. Все они были выходцами разных небольших школ и тоже пришли сюда за опытом.
Некоторые умерли по дороге, некоторые пополнили группу позднее. Сейчас их насчитывалось около семи или восьми человек.
Час назад их преследовали бесчисленные демоны и злые духи. Возможно, они жаждали человеческих тел и хотели воспользоваться возможностью завладеть ими, а возможно, они давно не вкушали сладость человеческой плоти и мечтали насладиться ею досыта. Все усилия Чжан Му и остальных лишь немного оттеснили их назад.
— Что делать?! Эти твари скоро снова настигнут нас! Я не хочу умереть в этом месте! — жалобно хныкала на ухо Чжан Му одна из учениц.
Члены группы не отличались высокими врождёнными способностями и не являлись самыми ценимыми учениками своих старших. Они пришли с осознанием вероятности погибнуть в бою, но в конечном итоге надеялись выжить.
Ученица не была обделена красотой и обзавелась обожателями среди спутников, которые немедля принялись утешать её.
Другие шёпотом обсуждали контрмеры.
Только один человек всегда хранил молчание.
Чжан Му зачастую невольно поглядывал в его сторону.
Волосы всклокочены, одет в лохмотья и весь покрыт шрамами. Возраст не определить, да и внешность не рассмотреть.
Путешественники не горели желанием сидеть рядом с ним, поэтому Чжан Му оказался к нему ближе всех.
Чжан Му даже не знал его имени. Знал только, что как-то раз, когда они заплутали в чаще леса иллюзий и потеряли почти всех своих людей, именно этот человек вывел их из опасности.
Однако его сознание подчас трезво, а подчас совершенно спутанно. Имя, прошлое — о чем ни спроси, ни на что ответить не может и время от времени бывает не в ладах с самим собой. Помимо ориентирования в здешней местности, он, можно сказать, ничего и не умел.
С течением времени остальные начали сторониться его, а за спиной нарекли немым.
Только Чжан Му помогал ему залечивать раны и иногда говорил пару слов.
— Даою*, ты знаешь ещё какие-нибудь пути отступления отсюда?
*(道友;dàoyǒu) — букв. друг-даос, друзья одной веры; обр. друзья, разделяющие одно и то же хобби.
По измызганному и растрёпанному виду этого человека невозможно было понять, мужчина он или женщина, поэтому Чжан Му обращался к нему как к «даою».
Немой держал в руках резец и деревяшку. Склонив голову в сосредоточенности, он совсем не слышал слов Чжан Му.
Чжан Му прождал в тишине несколько мгновений и беспомощно отвёл взгляд. Нужно найти другой способ выбраться отсюда.
Бежать: невозможно, они уже давно выдохлись.
Сражаться: вполне вероятно, что как только они отобьются от свирепого тигра, набегут новые хищники. В конце концов все станут пищей для злых духов.
Спрятаться: это место продувает со всех сторон, укрыться негде. Где же тут спрячешься?
Каменистая пустыня Жёлтых Источников на первый взгляд ничем не отличается от любой другой, но на самом деле ветер, завывающий в пещерах, настолько холодный, что пробирает до костей, как острое лезвие ножа для линчи*. Пронзительные вопли и стенания призраков в округе пугали в сотни раз сильнее, чем в мире живых. Даже видавшие жизнь путники скрипели зубами, пытаясь побороть страх.
*(凌迟;língchí) — казнь «тысячи надрезов».
Ледяной ветер — проводник злых духов.
Они бесшумно следовали за ароматом людей, сокращая расстояние с каждой секундой.
— Может, этих существ привлекает он? — прозвучало чьё-то предположение.
Чжан Му поднял голову и не мог отделаться от ошеломления: все взгляды были устремлены на человека рядом с ним.
— Я собирался сказать то же самое. Мы долго бродили по Жёлтым Источникам, но ни разу не натыкались на таких свирепых духов. И только после того, как мы взяли его с собой, началось твориться невесть что!
— Как по мне, эти твари могут охотиться не на нас! Возможно, мы будем в безопасности, если он уйдёт!
Слово за словом, и вот уже толпа определила судьбу немого.
Причина, по которой они не пришли к окончательному выводу, заключалась в том, что они ждали решения Чжан Му — у него был самый высокий уровень совершенствования среди них.
Без слова Чжан Му у них всё ещё оставались крупицы сомнений.
Немой, словно ничего не слыша, не поднимал головы и всё продолжал что-то вырезать из деревяшки.
Резьба напоминала птицу.
В голове Чжан Му промелькнула кое-какая мысль, но он не стал обдумывать её тщательно.
С этим человеком они познакомились мимоходом. Хотя за спасённые жизни следует быть признательными, они уже отплатили ему тем, что вели за собой так долго.
Кроме того, от колыбели до могилы* в Жёлтых Источниках всего один день пути, что давно никого не удивляет. К такому привыкаешь по мере странствий.
*(朝生暮死;zhāoshēng mùsǐ) — утром родиться — вечером умереть (обр. в знач.: краткость жизни; эфемерность).
Бросив немого в качестве приманки, они, скорее всего, смогут выбраться невредимыми.
А если и нет, то, по крайней мере, выиграют время для побега.
Всё равно это не чей-то родственник или друг, так что они ничего не потеряют.
Но...
Всё-таки это человеческая жизнь.
Смрад крови, принесённый воющим ветром, чувствовался всё явственнее. Страх перед битвой со злыми духами отчётливо читался на лице каждого.
Им пришлось шаг за шагом отступать назад.
Чжан Му судорожно сглотнул слюну.
Его ладони вспотели, и пальцы, в которых он крепко сжимал копье, стали скользкими.
Чжан Му посмотрел на немого.
— Даою, ты...
Немой вдруг поднял голову.
— Я хочу пойти с вами, — заговорил он, вопреки всем ожиданиям.
Чжан Му хотел что-то сказать, но проглотил слова на кончике языка. Времени на болтовню не было. Он организовал всех и ушёл, прикрывая отступление.
Однако опасность приблизилась так быстро и жестоко!
Скверный запах крови накатил со свистом ледяного ветра. Злые духи и демоны затаились в сером тумане и жёлтом песке, обнажая клыки и выпуская когти. Первые лучи утреннего солнца заиграли в небе, высветив их зловещие фигуры; сначала они были едва различимы, потом стали чётче и наводили настоящий ужас.
При тусклом свете невозможно ясно видеть сквозь призрачный густой туман, поэтому группа могла только двигаться в противоположном направлении от мерзкого запаха.
В одно мгновенье вихрь в густом тумане круто увеличился в размерах, а следом из него показалась когтистая иссушенная рука, которая схватила Чжан Му за воротник.
Чжан Му почувствовал это, резко развернулся и метнул копье!
Длинное копье полетело вперёд во вращательном движении. Вспыхнул голубой свет, искры собрались воедино и распустились в воздухе.
Цветок голубого лотоса до того нежен и манящ, что пленяет людские сердца. Увязнув в чарах его красоты, можно даже не заметить, что он удушает.
Это седьмая ступень недавно постигнутой Чжан Му техники копья.
С помощью этого приёма он победил многих могущественных врагов в Жёлтых Источниках.
Но он, похоже, забыл, что его противники — не живые существа и не отвлекутся на красивое представление.
Преграда из голубого лотоса пробилась в два счета, и свирепые чудовища начали свой убийственный натиск. Кровожадные пасти широко раскрылись, зловоние заполнило всю округу.
Чжан Му своими глазами видел, как эти создания пожирали его спутников. После воздействия тёмной энергии от них не оставалось ни кожи, ни плоти, только груда переломанных костей, от которых кровь стыла в жилах.
В этот момент ему предстояло стать одним из бесчисленных скелетов в Жёлтых Источниках. Возможно, даже по прошествии многих лет его безвинная душа не рассеется, не вознесётся на небеса и не упокоится глубоко в земле. День за днём она будет метаться в Жёлтых Источниках, превращаясь в злобного духа или демона, пожирающего путников.
Нет!
Он не хочет умирать!
Он так трудился, чтобы попасть сюда! Сколько бы ни пришлось страдать, в награду за свои усилия он выживет и выделится на голову среди остальных!
Он не может пасть здесь и бросить большое дело на пороге завершения!
Сам того не осознавая, он широко раскрыл глаза и инстинктивно отреагировал самым естественным образом.
В этот момент вся нерешительность и нетерпимость превратились в эгоистичное желание спастись.
Он схватил немого за запястье и тут же дёрнул его назад, чтобы с помощью рывка взлететь и опуститься на землю в нескольких чжанах* от него.
*(丈;zhàng) — 3,33 метра.
«Не вини меня, я тоже хочу выжить!»
Стыд вспыхнул в сердце, но Чжан Му стиснул зубы и приготовился отступать.
Согласно его опыту, эти демоны, поедая тело, ненадолго предаются его красоте и не обращают внимания ни на что другое. Группа сможет воспользоваться этим, чтобы сбежать.
Однако не успели они отойти на значительное расстояние, как услышали позади себя громкий шум. Обернувшись, они увидели, как великое пламя развеивает густой туман.
Посреди пламени метались и выли человекоподобные тёмные фигуры, но Чжан Му знал, что ни одна из них не принадлежала немому!
Эти искривлённые, необыкновенно высокие тёмные человекоподобные туманы оказались теми самыми злыми духами и демонами, которые недавно преследовали их.
И теперь все эти отродья просто сожжены огнём дотла?!
Нет, это не обычный огонь!
Чжан Му и его спутники ошеломлённо смотрели, как горящий золотым пламенем феникс взмывает ввысь, величаво выпячивая грудь. Опустив голову и извергнув огонь, он утопил всех чудовищ в полыхающем море. Вдруг он засиял так, что у людей зарябило в глазах, и разразился ярчайшими лучами. Пламя охватило небеса. Стремительно распространяясь, оно не только хлынуло в сторону Чжан Му, но и настигло всех, кто стоял за ним.
Кто-то с зоркими глазами и быстрыми руками хотел заслониться мечом, но оружие обратилось в пепел, как только его подняли. Поразительно, но пламя, объявшее тела, не причиняло никакой боли. Разве что конечностями стало тяжело управлять, а сознание постепенно тускнело, пока, наконец, не окунулось во мрак.
Прежде чем потерять сознание, Чжан Му смутно увидел человека, медленно выходящего из огня.
За его спиной возвышался феникс, крылья коего переливались неописуемо ослепительными светом и цветами.
Этот миг запечатлелся в душе каждого.
Очнувшись от затянувшегося забытья, Хэ Сиюнь сперва подумала, что уже отправилась к праотцам. Силуэт, который, точно вернувшийся монарх или сошедший небожитель, плавно выступил из пламени, всё ещё прочно сидел в её памяти.
Отовсюду, где бушевало пламя, исчезли все духи и демоны, не оставив после себя ни кусочка.
Она ещё жива?
Хэ Сиюнь взяла в руку прохладный жёлтый песок и пропустила его сквозь пальцы. Она скользнула глазами по усыпанному звёздами небу и, наконец, остановила взгляд на сидевшем неподалёку незнакомце с озадаченным выражением лица.
Она вспомнила последний момент до потери сознания. У неё и её спутников не было пути к отступлению, злые духи и демоны напали толпой, Чжан Му прикрыл тыл, а потом...
Она упала без чувств.
Это место не похоже на коварные и непредсказуемые Жёлтые Источники. Напротив, оно напоминает царство людей.
Милостивые небеса, как давно она не вдыхала воздух мира людей?
— Даою, можно узнать ваше имя? И где мы находимся?
В свете звёзд она внимательно рассмотрела незнакомца, который почему-то показался ей очень знакомым.
— Меня зовут Чанмин, — человек произносил слова медленно, как будто не разговаривал уже очень давно. — Где находимся... Я тоже не знаю.
Знакомый голос и манера речи сразу же пробудили в Хэ Сиюнь воспоминания:
— Ты тот немой?! — она случайно произнесла прозвище, которым его называли за спиной.
Оказывается, немого зовут Чанмин.
И, как сказал Чанмин, злые духи — одновременно конец и начало.
Останки поглощённых злыми духами людей со временем рассеиваются, но души никогда не покидают Жёлтые Источники и в конечном итоге превращаются в своих губителей.
Но они были спасены.
Те злые духи обратились в пепел, а неистовое пламя, поднявшееся до небес, заодно повредило барьер Жёлтых источников. Благодаря этому они выжили.
Шанс остаться в живых был один к десяти, но, как ни удивительно, они его получили.
Хэ Сиюнь и Чанмин сбежали и оказались на краю пустыни в царстве людей.
Другие спутники могли, как и они, легко отделаться и очутиться в самых разных местах, а могли пропустить момент снятия барьера и застрять в неплодородном мире до следующей возможности.
Хэ Сиюнь безучастно слушала его.
— Казалось, что нас спас феникс...
Чанмин достал обуглившуюся древесину, первоначальный вид которой был всё ещё смутно различим.
— Даою действительно знаком с искусством одухотворения*?! — изумилась Хэ Сиюнь.
*(物化神;wùhuà shén) — букв. материализация/овеществление духа/божества.
Чанмин ничего не ответил и небрежно отбросил обугленного деревянного феникса в сторону.
Только тогда Хэ Сиюнь собралась с мыслями украдкой оглядела его с ног до головы.
Мужчина переоделся в простые одноцветные одеяния, его волосы отведены за спину и завязаны в небрежный пучок.
В нём не осталось ничего от прежней неопрятности: вымытое дочиста лицо неожиданно оказалось красивым и утончённым. Вот только между бровями залегла вертикальная морщинка, как будто какая-то старая история тяжким грузом лежала у него на сердце. От этого на сердце Хэ Сиюнь тоже стало тяжело.
Однако его глаза резко контрастировали с этими бровями.
Вытянутые и чистые, ясные и бездонные, они словно могли вместить в себя весь мир.
Посмотрев единожды, Хэ Сиюнь не могла удержаться от ещё одного взгляда.
— Имя даосюна* — Чанмин. Это Чанмин как в «вечно стремись к справедливости*»?
*(道兄;dàoxiōng) — старший брат-даос.
*(常怀光明;cháng huái guāngmíng) — первый и последний иероглифы в сочетании друг с другом произносятся как «Чанмин» и имеют значение «постоянный огонь».
— Это Чанмин как в «яркий свет в долгой ночи*».
*(长夜辉明;chángyèhuīmíng) — первый и последний иероглифы в сочетании тоже произносятся как «Чанмин», но имеют значение «негаснущий».
— Если долгая ночь не озаряется луной и звёздами, откуда возьмётся «яркий свет»?
— В сердцах всегда светит ярко.
Один вопрос, один ответ. Слова лаконичны, а мысль полна.
Хэ Сиюнь, казалось, что-то поняла, но озарение было настолько скоротечным, что она не успела его уловить.
Чанмин же постепенно обрёл дар речи и начал задавать вопросы.
Так Хэ Сиюнь поняла, что собеседник, похоже, пробыл в Жёлтых Источниках долгое время — настолько долгое, что потерял представление о переменах в мире смертных.
Она забеспокоилась, вспомнив, что ранее ей и её группе пришлось бросить Чанмина, чтобы спасти свои жизни.
— Прости, тогда мы...
Различные оправдания стремились сорваться с её уст, но так и не были озвучены. Щёки Хэ Сиюнь запылали.
Терзаясь горестными воспоминаниями, она встала и отвесила мужчине три низких поклона.
— Даою дважды спас мне жизнь, а я отплатила чёрной неблагодарностью! Честно, мне очень стыдно!
Чанмин окинул её безразличным взглядом и задал совершенно не относящийся к делу вопрос:
— В настоящее время правящей династией в мире людей по-прежнему является Хун?
— Хун? — Хэ Сиюнь на мгновенье оцепенела. — Неужели даою имеет в виду династию Синхун? Она минула уже как несколько десятков лет назад. Сейчас мир разделён на три части: государство Ю, государство Ло и династия Чжаоюэ. Трое стоят независимо и взаимно уравновешивают друг друга. В последние десятилетия демоны бесчинствуют, и в мире людей неспокойно. А когда мир переживает одно потрясение за другим, сердца людей приходят в смятение.
Чанмин слегка нахмурился.
— Что насчёт крупных школ?
— Их предостаточно. К примеру, такие как Небесная обитель Шэньсяо* или Бессмертная школа Ваньцзянь* существуют уже сотни лет, даою наверняка слышал о них. Только вот некоторые недавно сменили своих хозяев.
*(神霄;shénxiāo) — даос. небо богов (высочайшая из девяти небесных сфер).
*(万剑;wànjiàn) — десять тысяч мечей.
Чанмин утвердительно хмыкнул.
— Ещё есть несколько школ, которые прославились не так давно: остров Пэнлай, школа Люи, академия Цинъюнь и школа Цзяньсюэ*. Все они считаются невероятно могущественными, как и их хозяева. Особенно выделяется школа Цзяньсюэ с её неуравновешенным главой. Когда он недоволен, то убивает любого, кто попадается ему на глаза. К несчастью, его совершенствование настолько непостижимо, что никто ничего не может с этим поделать.
*По порядку: (蓬莱;pénglái) — миф. Пэнлай (сказочный остров бессмертных якобы в заливе Бохай); (六义;liù yì) — три части и три жанра поэзии «Шицзина»; (庆云;qìngyún) — благовещие облака; (见血;jiànxuè) — проливать кровь.
Чанмин склонил голову, его лицо выражало сомнение.
— Много ли достойных мастеров появилось за последние годы?
Хэ Сиюнь на некоторое время задумалась.
— За последние двадцать лет действительно достаточно много. Например, глава школы Цзяньсюэ Чжоу Кэи, наставник* Буку академии Цинъюнь, И Ечжоу острова Пэнлай и Цзюнь Цзылань c Двадцати четырёх склонов. Есть ещё хозяин Девятого круга Бездны, Юнь Вэйсы. Все они выдающиеся мастера... Даою Чанмин, почему у тебя такое странное выражение лица?
*(禅师;chánshī) — отец, наставник (обращение к буддийскому монаху).
— Люди, о которых ты говоришь...
Некоторые из них, по идее, всё ещё являются его учениками.
Непочтительными учениками, которые не желали оставить своего учителя и в итоге обратились против него.