Кленовый сироп

Трынь!

Я уже лежала в постели, когда раздалось едва слышное жужжание, уведомляющее о сообщении.

«Дэйв» [12/05 00:16]

«Жду тебя завтра в Риджентс-парке в 12:00. Люблю. Спокойной ночи!»

Он первый раз говорит о любви. И это после встречи с Кэт.

Кто из нас ему больше нравится? Похоже, он повелся только на нашу внешность. Разочарованность. Но если я с ним разорву, то не хочу, чтобы и Кэт с ним виделась. Не понятно кого больше ревную на самом деле.

Ощущение, что он раздражает меня. Внезапная злость появляется при мыслях о нем. Может быть, я боюсь потерять Кэт из-за него.

Нет, сегодня будет последняя встреча. Порву с ним, а Кэт скажу, что он сам не захотел продолжать общение или уехал в другой город. Они не должны больше видеться.

Очень плохо сплю. Просыпаюсь каждый час. И в шесть утра окончательно просыпаюсь.

Хожу из угла в угол по комнате, не находя себе места. Так прошло около трех часов.

Как долго идет время, когда находишься в своей голове. Прокручиваю разные варианты развития этих событий. Как отреагирует Дэйв, как поведет себя Кэт.

Смотрю в свое отражение в зеркале и не узнаю себя. Передо мной стоит брюнетка, с бледным бесчувственным лицом, как у призрака. В глазах нет признаков жизни, смотрю как будто в пустоту.

Тяжело вздохнув, поправляю волосы. Они рассыпаются по моим тонким пальцам, словно песок.

Пора идти. На лестнице встречаюсь с Кэт, она как раз шла ко мне.

‒ Ты прекрасно выглядишь, Лиз! ‒ она проводила меня до двери, а сама отправилась в свою комнату.

Ничего ей не отвечаю и молча выхожу из дома.

Да уж, прекрасно. По-моему, я выгляжу ужасно. Темные фиолетовые круги под глазами, сил абсолютно нет.

Время: четверть первого. Только я подумала, что вообще, наверно, зря пошла в парк, как заметила Дэйва, он уже ждал меня. Он был такой же, как при нашей первой встрече.

‒ Я уже начал думать, что ты забыла про меня, ‒ он подарил мне букет тюльпанов, моих любимых. Как он узнал? Наверно Кэт сказала, болтунья. Восхищаюсь и благодарю его.

‒ Спасибо, Дэйв, это очень мило с твоей стороны, но я хочу тебе кое-что сказать...

Он направляет меня рукой на скамейку.

‒ Нет, подожди, сначала я, ‒ он перебил меня, улыбнулся и достал какой-то конверт из кармана, ‒ это билеты в Париж, ‒ начал он.

Почему сейчас? Почему ты? Почему, когда я решила оборвать с тобой связь...

‒ Нет, прости, я не могу, ‒ немного потупив, ответила я, не поднимая на него глаза. Мне было больно отказывать ему, он пошел на такой серьезный шаг ради меня, ради нас.

‒ Но.. почему? – он недоуменно смотрел на меня, в его глазах была грусть, не такого ответа он ожидал, ‒ мы же разговаривали с тобой об этом. Ты была в восторге. Или я что-то не так понял?

‒ Я не могу сейчас сказать, но обстоятельства...Мы не должны больше видеться. Я хотела сказать тебе это лично, а не по телефону, ‒ резко встаю со скамейки. Хочется провалиться сквозь землю. Исчезнуть.

‒ Постой! Если ты боишься...Я не тороплю тебя, ‒ он остановил меня и взял за руку.

‒ Ты – замечательный человек! Но...ты многого обо мне не знаешь. Нет, всё. Мне пора идти, извини, ‒ я резко одернула свою руку и быстрым шагом отправилась в сторону дома.

Ни разу не обернулась, чтобы не возникло желания вернуться обратно. Как же больно разбивать человеку сердце. Мучительно.

Начало щипать нос и на глаза навернулись слезы.

Боже мой, билеты в Париж? Кто же ты такой?

Может, нужно было перебороть себя и оставить их с Кэт вместе. Я бы пережила это. Но что это за отношения на обмане. Для меня самое главное это искренность.

Как бы она объяснила, что она, вдруг, не Лиз, а Кэт? Всю жизнь претворяться мной это уже слишком.

***

Оглушительный звон телефона. Даже не хочу смотреть, кто звонит. Машинально засовываю руку в сумку и выключаю звук, не доставая телефон.

Хочется побыть одной. В тишине. Иду медленно, стараясь как можно больше оттянуть разговор с Кэт.

Раздражающий звук не прекращается.

Остановившись у дома, достаю телефон. На экране высвечивается «Дэйв». Ну что ему нужно? Я вроде все четко разъяснила и дала понять, что не желаю больше видеть его.

Хоть это и не правда. Но он вызывает у меня слишком много эмоций. Это не нормально. Я не готова к такому.

А может, бросить все и умотать с ним Париж? Бросить Кэт...

Нет, ни за что. Я буду винить себя всю жизнь за этот поступок.

Выключаю телефон и открываю дверь. В доме подозрительная тишина.

Обычно Кэт включает музыку или телевизор, или разговаривает с кем-то по телефону. Тишина бывает только, когда ее нет дома.

Облегченно выдыхаю. Не придется сейчас выдавливать из себя признания. Я сейчас не в лучшем расположении духа, чтобы спокойно обсуждать эту историю. Да и ругаться сейчас не хочется.

Вдруг, она совсем не захочет меня слушать. Так разозлится, что мы навсегда останемся врагами.

Никогда не понимала людей, особенно близких, как мы с Кэт, которые из-за ерунды ругаются и не общаются потом всю жизнь. Настолько сильно они гордые, что не делают первый шаг к примирению. А ведь нужно дорожить друг другом. Жизнь.. она непредсказуема.

Нет, это исключено. Кэт любит меня так же, как и я ее. Она не будет поддаваться эмоциям.

Наверно, она ушла в магазин или встречается с какой-то своей подругой. Мне неважно, где она сейчас, я рада, что она не здесь.

Прохожу на кухню, достаю припрятанную пачку сигарет и выхожу на террасу. Зачем я снова курю? Это всё нервы.

Разваливаюсь на кресле и делаю затяжку. Моя нервная система словно обезболивается. Смешно. Мне нужно выкурить сейчас, наверно, пачки три, чтобы «обезболить» ее хотя бы на сегодня.

Раньше я выкуривала по две пачки в день.

Однажды, психотерапевт сказала мне, что моя зависимость от сигарет означает, что мне не хватает любви и заботы. Настоящей человеческой. Подсознательно я ищу замену этим чувствам. Что я о ком-то забочусь, а обо мне никто.

После этого я старалась меньше курить и, в итоге, даже бросила. Но недавно стала выкуривать одну-две сигареты за день.

Зря я перестала ходить к этой женщине. Сейчас мне бы не помешало с ней пообщаться, излить душу. Бет, так ее зовут.

Я рассказывала ей о своих трудностях с проявлением эмоций и чувств, а она молча сидела напротив меня и из глаз у нее бежали слёзы. Я была шокирована этим.

Она объяснила, что психотерапевт всегда берет на себя все переживания пациента.

Благодаря ей, я увидела свои истинные эмоции и смогла маленькими шагами учиться их проявлять.

Эта проблема началась после смерти отца. А может, зачатки были еще далеко в детстве. У меня было очень сильное эмоциональное потрясение, когда я нашла отца мертвым. Несколько месяцев у меня случались приступы истерии, не слышала никого и ничего вокруг в эти моменты.

Мама старалась помочь мне своими методами. Но ее техники отличались от техник Бет. Кстати говоря, я совсем не помню какие методы использовала мама, вылетело из головы. И после безуспешных попыток меня направили к Бет. С ней я смогла раскрыться. Она вызывала к себе доверие.

Жаль, что я потеряла ее номер.

Потушив окурок, вновь захожу в дом. Приму душ и смою с себя все навязчивые мысли.

По лестнице раздался стук от босоножек.

Этого не может быть.

‒ О, а я подумала, что ты не дома. Я заходила вот...недавно, ‒ в смятении произнесла я.

Кэт ловко спустилась и на последних ступенях замерла.

‒Я была в душе. А ты что так рано? Встречались с Дэйвом?

‒ Да, ‒ все слова будто забылись, и я не знаю, что ей говорить.

‒ Все нормально? – Кэт подошла ко мне и стала принюхиваться, ‒ опять запах сигарет...Ну что же это такое? Ты же знаешь, что тебе это категорически вредно.

‒ Я порвала с ним, ‒ резко выпалила я.

Кэт уставилась на меня широко распахнутыми глазами, и хотела было что-то сказать, но как немая стала изображать какие- то жесты руками в растерянности.

‒ Он предложил поехать с ним в Париж, ‒ продолжила я, выдержав паузу, ‒ а я отказала, ‒ сказала я тихо, почти шепотом.

‒ Ты дура! Почему ты отказала? – вскрикнула Кэт.

Чувствую приближающуюся истерику.

‒ Давай поговорим спокойно, ‒ стараюсь говорить мягко.

‒ Ты не понимаешь?! ‒ Кэт нервно начала ходить взад и вперед, слегка покусывая ноготь на большом пальце левой руки, ‒ езжай с ним! Или я поеду! Он любит тебя. Меня бы он так никогда не полюбил...

Она сейчас похожа на разъяренного тигра в клетке. Вот-вот набросится.

‒ А почему ты мне не сказала, что виделась с ним? ‒ стоило бы просто замолчать и ничего не спрашивать.

‒ Так вот в чем дело. Ты все знаешь...Это даже лучше. Может я и поеду? Претворюсь тобой? Дай мне телефон, я ему напишу, ‒ Кэт протянула свою руку.

‒ Нет, подожди, – попросила я, ‒ и что ты ему напишешь?

‒ Что была не права и что согласна поехать с ним! ‒ она начала вырывать телефон из моих рук.

‒ Нет! Я не дам тебе телефон, успокойся! Давай поговорим спокойно, – я увернулась от нее и спрятала телефон за спиной.

Но она не унимается и быстрым шагом направляется в мою сторону. В ее глазах блеснула искра гнева, которую я раньше никогда в жизни не видела. В нее будто вселился демон.

Моя реакция сработала так, что я бросила телефон в сторону, и тут же услышала, как он разбился об стену и рассыпался на части. Поворачиваю голову в его сторону. И, слава богу, подумала я. Теперь она успокоится.

Но Кэти взвизгнула и побежала к нему, с силой толкнув меня в грудь от злости. Делаю попытку ухватиться за нее руками. Удар оказался неожиданно мощный. Дыхание перехватило.

Все произошло очень быстро. Не успеваю произнести даже звука, как падаю на спину, ударившись головой о массивный деревянный стол на нашей кухне.