Глава 1. Дом №9
***
«Те, кто скрываются в темноте, всегда что-то упускают. Например — ярко-рыжую вспышку, точно солнце.»
***
Если вы встретите хотя бы одного жителя Эверест-Хай, возвращающегося с работы поздно вечером — считайте, вам несказанно повезло. Фонари, что раньше освещали тесные улочки, давно перегорели, а денег на новые у местных не было. Лишь свет от фар изредка проезжающих мимо машин позволял разглядеть в этом полумраке хоть что-то. Казалось, все в этом городе было словно заброшено — даже воздух, серый и мрачный, и тот, как последний отголосок жизни, угрюмо задремал где-то в пустоте.
Потому, с каждым годом, и так малонаселенный городок, лишался как минимум одной семьи.
В прошлый раз это были Тауны — буквально вчера из их дома доносился струящийся детский смех, а пес по кличке Бобби, злобно рыча, закапывал свою косточку где-то в саду. Сейчас же, проходя мимо опустевшего кирпичного дома, так сразу и не скажешь, что когда-то здесь жила семья из пяти человек: девочек-близняшек, их матери Оливии, отца Дэвида и пса Бобби.
Туи, посаженные матерью прошлым летом изрядно орядели, а лестница Дэвида — та, что стояла у гаража, покрылась не только паутиной, но и толстым слоем медной ржавчины. Прямо у входа в дом висела крупная табличка:
«Изумрудная улица, 9:
ПРОДАНО».
***
Слухи о продаже быстро передавались по округе. Так, например, местный сторож, убеждал всех в том, что дом приобрела некая одинокая женщина с рыжими, вьющимися, словно пружинки, волосами. По другим сведениям, женщина была вовсе не одинока, а имела ребенка — девочку, на вид лет одиннадцати. И вовсе не покупала она этот дом, а лишь единожды приезжала осмотреть владение. Одним словом, скрип и шепот соседей на тему новых владельцев несколько нарушили уже устоявшуюся тишину в городе.
Вскоре, ранним утром — ровно за 2 дня до Хэллоуина, к дому по адресу Изумрудная улица, 9, подъехала машина. Из темно-красной Volvo старого выпуска вышла женщина — стройная, с кудрявыми, ярко-рыжими, точно искры огня, волосами. Она шумно спорила с кем-то по телефону и изрядно суетилась, пытаясь найти что-то в багажнике автомобиля. Нащупав зонт-трость с рукояткой из светлого ясеня, она хлопнула дверью и стремительной походкой направилась к саду. За ней томно плелась девочка — шаркая по лужам в красных, под цвет Volvo, резиновых сапогах. У нее были точно такого же цвета волосы, что и у матери — но пожалуй, это единственное, что их сближало.
— Этель, ну что ты там плетешься?! Вещи надо распаковать до обеда! И так полдня ушло на дорогу! — чуть добежав до крыльца, раздраженно вскрикнула мать девочки – Мариэтт Лаун.
— Но.. Я хотела прогуляться по саду.. Собрать букет для гербария..
— Какой еще сад?! Какой гербарий?! Сперва вещи! — Мисс Лаун почему-то казалось, что люди — а в особенности дети, обязательно должны понимать ее с первого слова.
Этель откинула с лица тонкую рыжую прядь и, жалобно посмотрев на мать, тихо всхлипнула:
— Мамочка, будем ли мы здесь счастливы?.. Не хочу чтобы все повторилось..
— Ты что меня вообще не слышишь?!— перебила ее Мариэтт. — Зайди в дом!
— А эти ночи.. Твой плач.. — настойчиво продолжала девочка, — Я же тебя целыми днями не видела.. Даже Бинго заметил, что...
Мать неодобрительно покачала головой:
— Ох, не говори ерунды! Хотя, чему это я удивляюсь? У тебя всегда было богатое воображение!
— Неправда! Я видела как тебе было плохо — и мы так и не поговорили о бабушке! — возразила Этель.
— А ну, быстро в дом!— Мариэтт коснулась плеча дочери и легонько подтолкнула ее вперед. — Нечего тут это обсуждать!
Как только семья Лаунов переступила порог, скрип ветхой, разбухшей от сырости двери, протяжным эхом раздался по дому №9. Лучи света настойчиво проникали сквозь стены молчаливого дома, пробуждая тайны, долгое время спавшие в его объятиях...