II. Вдохнуть новую жизнь.
«Никогда не забуду запах сырой земли».
Сердце вновь забилось. Медленно. С трудом оно начало гнать кровь по венам, возвращая жизнь телу. Воздух попал в лёгкие, принося запах сырой земли.
- Как давно я не присутствовала на пробуждении... А она хорошо выглядит.
Откуда - то шёл голос. Женский. Он был... Словно не из этого мира, наводящий страх и сильный.
- Её закопали совсем недавно, Госпожа, тело ещё не успело начать разлагаться, - второй голос был мужской и менее приятен. Скрипучий и низкий. - Но оно было опухшим, видно, она умерла в воде. Она явно провела там много времени, но мы сумели дать ей почти первоначальный облик.
- Так и есть, смерть настигла ее не на суше. Такая юная, - в голосе промелькнула глубокая печаль, - и сильная духом. Едва ли сможет сразу принять себя... Но пора. Открой глаза, Теани.
Да, её имя Теани. Она помнит это. А что ещё?
Помнит страх. И воду. Много воды и...
Смерть.
Скрипучий голос сказал, что она умерла. Да, это так и было.
Не хотелось открывать глаза. Слишком страшно. Однако она где-то нашла в себе храбрость.
Яркий свет жёстко оцарапал взгляд. Но это не было ни солнцем, ни луной, ни горящим факелом. Полупрозрачная женская фигура, величественная и вызывающая восхищение- она источала тот свет. Крылья делали медленные движения, поддерживая дух в воздухе. Облаченная в небольшое количество латных доспех, шлем ее доходил до глаз и создавалось впечатление, что она и вовсе не видит. То была Валь'кира, со смиренным спокойствием смотрела она на очередную восставшую из мертвых.
Второй фигурой была Высшая эльфийка. Однако она сильно отличалась от тех, которых в небольших количествах можно было встретить в Штормграде. Бледная, светло-синяя кожа, в глазах тускло горел алый свет, а темные следы от навечно застывших слез под очами невозможно было не заметить. Её пронзительный взгляд заставлял внутренности сжиматься от какого -то подсознательного ужаса. Пепельные волосы, видневшиеся из-под капюшона, едва задевал ветер.
«Не может быть...» - пронеслось в голове Теани.
- Поднимайся.
Это не звучало как приказ. Больше, как совет. Однако это оказалось не так просто. Силы приходили постепенно, с каждым редким ударом сердца. Конечности словно вспоминали как нужно двигаться. Теани с трудом подняла верхнюю часть своего тела, приходя в сидячее положение. После она взглянула на свои руки и окаменела. Тонкие пальцы и запястья были плотно обтянуты мертвенно бледной кожей, на левой ладони – зашитая сквозная рана. Она не болела. Не кровоточила. Но и не была зажита – лишь аккуратные стежки на мертвой коже.
- Ты была мертва, Теани. – спокойно, даже где-то добродушно, вновь заговорила кель'дорай. - Я дарую тебе второй шанс на жизнь в этом мире. Я - Сильвана Ветрокрылая. Королева Отрекшихся. Теперь ты - часть моего народа.
Да, Теани знала, кто такие Отрекшиеся и Сильвана. Происходящее в Азероте всегда было на слуху. Теани никогда особо не задумывалась о своей стороне. Она родилась и жила в Штормграде, и едва ли она сильно любила свою фракцию. Она ей не дала ничего, лишь бедность, путь воровки и убийцы, хотя едва ли в этом можно винить весь Альянс или его правителей, каждый сам выбирает свою судьбу, но... За что этой девушке было скандировать «За Альянс»? Но и переходить на сторону врага она никогда не хотела. Враждебные расы зачастую её просто пугали. В особенности нежить. Остатки Плети - ночного кошмара всего Азерота. Живые мертвецы, всегда страшные, изгрызенные червями в земле, с разлагающимися телами.
- Я же человек... - проговорила она и не узнала свой голос, немного шипящий, слишком тихий и совершенно неживой.
- Теперь ты - Отрекшая...
- Нет! Нет-нет-нет, - она вскочила на ноги, перебивая слова Королевы, тут же чуть не упала обратно. Все же тело еще не окончательно окрепло, так что она опала на колени, но упрямо продолжила подниматься. Взгляд панически заметался вокруг. Она увидела яму, рядом с которой лежала, а в изголовье воткнута палка. Без надписей, без чисел. Просто палка на ее могиле.
- Не смей перебивать Тёмную Госпожу! - недовольно воскликнул тот самый мужской скрипучий голос. То был Отрекшийся, в длинных одеждах до земли. Его челюсть... Была натурально пришита, жёсткие стежки были видны и производили непередаваемый ужас на «восставшую» из мертвых.
- Всё в порядке, - подняла руку Ветрокрылая, даже не посмотрев на говорившего. Тот покорно замолк. - Теани, ты шокирована, я понимаю. Но это твой шанс жить по-другому. Так как ты хочешь, а не тянуть за собой груз семьи, которая пользовалась тобой. Они не были огорчены твоей смертью, их опечалило лишь то, что ты больше не принесёшь денег в дом, на которые они могли купить очередную бутыль алкоголя, - слова ее возможно были жестоки, но не со злостью она их говорила.
«Благодаря Валь'кирам Сильвана могла узнать о всей прошлой жизни нового отрекшегося, и коль у того слишком сильная воля – она всегда умела использовать информацию в нужном русле. Слабые духом и так попросту подчинялись. И к счастью, я была не такой. Я сумела сохранить свою волю, и в итоге добровольно встала на сторону Темной Госпожи».
Родители. Семья. Они ведь ждут ее. Любят.
- Нет... Это не правда, они, - растерянно зашептала Теани, - они думают, что я умерла. Я должна к ним вернуться!
Ответом Сильваны была лишь грустная ухмылка. Но она не стала противиться. Приказала кого-то позвать и подать нетопыря. Казалось бы странно, что Тёмная Госпожа так просто отпускает новоиспеченную подданную в столицу врага. Но тем самым она показывала уверенность...
«... уверенность в своей правоте. Она правда отпустила меня вместе с одной их своих тёмных следопытов - Клеой. Я была против, ведь не могла до конца осознать, что ворота Штормграда для меня теперь закрыты, как от врага.
Да и меня переполнял лишь страх. Я боялась своей новой сути, сама себе была противна и все что хотела - ощутить поддержку родных. Их любовь.
Я всегда любила своих родителей. Считала, что они сделали для меня все, что смогли. Они подарили мне жизнь, воспитали, дали образование, пусть денег хватило всего на пару лет обучения в школе. Все остальное я познала потом самостоятельно, с помощью людей и книг, которые крала, читала и после - продавала. Книги всегда пользуются спросом. Но не суть.
На нетопыре мы добрались до окрестностей столицы Альянса. Оставили животное ждать, а сами пошли к крепостной стене. Я шла по пятам за эльфийкой, мы пробрались через канализационные стоки. Вдвоем и скрываясь в тенях это не составило труда - пробраться в бедные районы города, там и стражи то почти нет. Потом уже повела я. Точно знала, как добраться до дома.
Реальность оказалась жестока.
Клеа отдала мне свой кинжал. Я долго отнекивалась, но в итоге согласилась, лишь бы она отстала от меня. Но, как оказалось, это было не зря. Вместо родительской поддержки я встретила полные ужаса и отвращения взгляды. Отец схватил кухонный нож, а мать, трясясь, сжимала кочергу. «Ты не наша дочь, чудовище», — вот, что я услышала. Меня обуздала такая злость вкупе с обидой. Конечно, я была вспыльчивой. Что вы хотите от двадцатилетней девчонки, которая не видела хорошей жизни, жила в окружении лжи, предательства и лицемерия, которая пережила смерть, а тут собственные родители видят вместо дочери - монстра? К тому же, оглядываясь на это сейчас, спустя столько лет, я предполагаю, что это неконтролируемые эмоции были побочным эффектом после перерождения. Ярость буквально застелила глаза, так что я не смогла, да и не хотела, себя контролировать. Я их убила. Легко и просто. А после отправилась искать Родрика. Месть, вот что мне было нужно, и Клеа это понимала. Оттого не останавливала.
Никогда прежде я не убивала с таким упоением. Клеа все время терпеливо ждала и наблюдала за тем, как я связываю своего убийцу, как притаскиваю за волосы его сестру, предварительно вставив кляп ей в рот. Я смеялась, наблюдая за Родриком - он кричал, на сколько это позволяла тряпка во рту, наверняка молил о пощаде, и плакал. В его глазах застыл ужас от призрака из прошлого, что ворвался в его счастливую жизнь.
Я убила их обоих. Перерезала глотки прямо перед лицом друг друга.
Нездоровое удовлетворение от чужой смерти прошло - и наступила пустота.
Знаете, как после продолжительной горькой истерики.
Я вернулась к Королеве Банши с извинениями, смирением и ненавистью к людям. До сих пор задаюсь вопросом, почему она проявила столько внимания ко мне, но, видимо, заметила потенциал. Думала, я окажусь полезной. Это она и просила - быть верной ей и своему народу, и приносить пользу Отрекшимся. Всего-то.