~'Изменение обстоятельств'~

Всё началось с простой игры, бессмысленного и безобидного соревнования. Прокатывание камней — эта идея была так проста для понимания четырёх детей, участвовавших в игре.

Возьмите красивый камень, бросьте его в сторону озера и постарайтесь, чтобы он отскочил. Побеждал тот, кому удавалось забросить камень дальше или заставить его отскочить больше раз. Всегда возникали споры, когда кто-то заставлял его отскочить пять раз, но не преодолевал такое же расстояние.

Однако эти аргументы приводились только для того, чтобы определить второе место, поскольку некий Кацуки Бакуго всегда побеждал в этой игре, четырнадцать раз сыграв и четырнадцать раз выиграв. В отличие от Изуку Мидории, вечного проигравшего в этой игре, ему удалось отбить камень только в первый раз, когда тот выскользнул из его рук и упал на землю позади него. Из-за подобных неудач в других играх мальчик получил прозвище Деку, что означает «бесполезный».

Но в пятнадцатый раз, когда они играли, всё было совсем по-другому. Кацуки сделал свой обычный бросок и даже немного улучшил свой результат, сделав на два отскока больше, чем раньше. Однако бросок Изуку пролетел над озером, практически не коснувшись воды, и по-прежнему не было ни одного отскока, но никто на это не обратил внимания.

«Ого, вы это видели, ребята!?» — от парня буквально исходило возбуждение, когда он смотрел вдаль, пытаясь разглядеть камень, который только что запустил. «Я-я заставил его полететь!»

В то время как двое других детей были поражены этим зрелищем, Кацуки просто стоял с открытым ртом, не понимая, как Деку, самый умный из всей группы четырёхлетних детей, смог это сделать. Ему потребовалось некоторое время, чтобы сложить два и два. «Причуда... У Деку причуда появилась раньше, чем у меня».

— Я сделал это!?

«Ого, это круто!» — сказал один из ребят.

В пятнадцатой игре в «камень-ножницы-бумага» Изуку впервые продемонстрировал свою причуду — способность притягивать и отталкивать.

Там же Кацуки сказал кое-что, что до сих пор не даёт ему покоя.

— Пфф, как будто это имеет значение. Если ты считаешь причуду Деку крутой, просто подожди и увидишь, насколько круче будет моя!

Ровно через месяц после того дня ему поставили диагноз «Без причуд», и как только врач сказал, что его мечта стать героем, скорее всего, так и останется мечтой, он услышал, как сам произносит эти слова.

Поначалу, в течение первого года или около того, казалось, что ничего не изменилось. Он по-прежнему был вожаком стаи, так сказать. Он прокладывал путь через лес, решал, в какую игру они будут играть, и он... Однако разница была заметна.

Присутствие и значимость Изуку в глазах остальных. Даже если Кацуки шёл впереди, он мог сказать, что остальные на самом деле следовали не за ним, а за его другом детства. Когда Изуку начал больше узнавать о своей причуде, другие тоже обратили на неё внимание.

И они всё больше и больше замечали, что Кацуки не хватает одного. Все, кроме Изуку, который, казалось, не обращал внимания на ситуацию и всегда относился ко всем так же, как и раньше. Затем, год спустя, произошёл катализатор, который всё изменил.

«Эй, почему мы всё ещё тусим с Кацуки?» — довольно открыто спросил один из членов группы, несмотря на то, что Кацуки был рядом и всё слышал.

— А? — Изуку не стал скрывать, что не понял вопроса.

— Да ладно тебе, Изуку, у него нет причуд. Папа говорит, что такие люди — всё равно что обезьяны по сравнению с нами. — Другой продолжил логику своего друга.

«Что, чёрт возьми, ты сказал?!» — Кацуки направился к ним, пытаясь запугать их, чтобы они взяли свои слова обратно.

Они ответили, продемонстрировав свои причуды: длинные пальцы и крылья соответственно. «Мы сказали, что ты обезьяна.»

Блондина это нисколько не смутило, и он уже собирался выполнить свою невысказанную угрозу, когда четвёртый участник группы встал между ними, глубоко вздохнул и с улыбкой повернулся к ним.

— Что ж, если ты так думаешь, то можешь играть без нас. Но ты не можешь играть с нами, никогда. А теперь... кыш, кыш. — Он отмахнулся от них, активировав свою причуду, и они отлетели от него.

С тех пор их компания сократилась до двух друзей. Почему Кацуки сейчас, почти десять лет спустя, вспоминал об этих моментах? Он не знал, может быть, потому что они вот-вот должны были начать последний год в средней школе, а это означало, что они не будут видеться так часто, как сейчас. Мысль о том, что он потеряет связь со своим лучшим и единственным другом, была неприятной.

Даже если этот ботаник настаивает на том, что я могу поступить в Калифорнийский университет.

Он цокнул языком и подошёл к окну. Вид был не очень, воздух не очень свежий, но это было лучше, чем лежать на кровати и ничего не делать.

Небо было голубым и облачным, стояла приятная погода, ботаник махал ему рукой прямо у окна, которое находилось на втором этаже...

Кацуки уставился на этого ботаника, который сейчас парил рядом с ним и продолжал махать рукой с улыбкой на лице. А затем бросил ластик прямо в голову Изуку, тот отскочил от его лба, и блондин успел поймать его, прежде чем тот упал на землю.

— Эй, это было подло! — сказав это, он каким-то образом потерял равновесие в воздухе, пытаясь одновременно восстановить равновесие и сохранить высоту. — Ой-ой!

— А ты выглядишь жутко, когда стоишь у моего окна! — крикнул он в ответ. — С чего ты взял, что это хорошая идея? И с каких это пор ты умеешь летать!?

«Я как раз собирался постучать… Я только на прошлой неделе узнал, что могу это делать, и… э-э, подумал, что это будет немного… Ух ты!» Он продолжал пытаться выровняться в воздухе, пока говорил. «Немного забавно, если вы узнали об этом таким образом, но мне нужно больше практики, так что, пожалуйста, дайте мне руку, а то я упаду».

Закатив глаза при виде этого зрелища, он схватил друга за руку и потащил его в свою комнату, где Изуку отпустил то, что он использовал для левитации, и бесцеремонно упал на пол.

— Спасибо, Каччан... — сказал он, по-прежнему уткнувшись лицом в пол.

— Не хватало ещё, чтобы ты испортил цветы старухи. Она ещё и меня в этом обвинит. А теперь вставай, ты испачкаешь пол. И так плохо, что ты входишь в обуви, не хватало ещё, чтобы ты ещё и плюнул на него.

Изуку медленно встал и быстро оглядел комнату. Зачем? Кацуки не знал, это была просто комната. Кровать, письменный стол, барабанная установка, тумбочка, полка, шкаф и кресло-мешок. Надо признать, барабанная установка привлекала внимание, но он знал, что Изуку видел её достаточно много раз во время своих предыдущих визитов.

— Это просто моя комната, ты же здесь уже бывал.

«Твоя коллекция пополнилась». Изуку указал на полку с фигурками, подойдя к ней ближе, и, сделав это, замер. «Вообще-то, как ты?.. Это оригинальная фигурка Дебюта! Где ты её взял!? И почему ты мне не сказал!?»

— В том же старом магазине, вчера его продал какой-то парень. Только один. Ты просто не успел. — Его голос был гораздо менее заинтересован в этой цифре, чем голос его друга.

— Ой... — Изуку с тоской посмотрел на фигурку Всемогущего, несущего на себе несколько человек. — Сколько я должен тебе за неё заплатить?

«Специально для тебя, ботаник, в три раза больше, чем мировая экономика».

Неужели он действительно так сильно ценил эту фигурку? Нет. Купил ли он её в основном потому, что знал, что Изуку будет отчаянно её хотеть? Безусловно. Будет ли он хранить её хотя бы год, прежде чем даже подумать о том, чтобы подарить её ботанику? Возможно.

— Да, это справедливо...

— Итак, зачем ты здесь? — Он скрестил руки на груди. — Обычно ты не приходишь ко мне домой без предупреждения просто так, ради прикола.

— Каччан... вот как ты обращаешься не только с гостем, но и со своим лучшим другом...? Это так грустно. — вздохнул Изуку, плюхнувшись на сумку с капюшоном.

«Хватит притворяться обиженным и просто ответь на чёртов вопрос, придурок!»

Его друг детства сбросил маску и улыбнулся: «Попался. Что ж, я больше не буду испытывать твоё терпение». Он полез в рюкзак и достал блокнот, открыв его на нескольких страницах, где был описан какой-то режим тренировок. «Та-дам! Я нашёл это. Учитывая, что мы нацелены на U.A., я подумал, что мы могли бы попробовать. Кажется, это действительно надёжно, и многие профессионалы использовали это». Я думаю, что «Ластик» тоже использовал какой-то вариант этого приёма, хотя источник информации об этом немного сомнительный и...

— Я уже знал об этом, — перебил Кацуки, прежде чем Изуку успел что-то пробормотать. — Кроме того, разве я не говорил тебе, что сам разберусь, как стать героем?

Он только неделю назад начал заниматься, и это был ад. Его даже стошнило во время одного из забегов. Но, как и сказал ботаник, это было реально, он точно знал, что «Смертельные руки» использовали это. Ему было всё равно, использовал ли это «Ластик».

— Да, ты это сделал... Но небольшая помощь не помешает. Иногда всем нужна помощь.

— А мне это нужно?

Изуку сразу понял, что это ловушка, и вопрос был настолько серьёзным, что ему потребовалась целая секунда, чтобы сформулировать ответ.

— Может быть. Не всегда, я даже признаю, что сейчас тебе это не нужно, но... Я всё равно хочу помочь. Я всегда хочу помогать людям, даже если в этом нет необходимости.

Если это не лучшее описание его друга, которое когда-либо слышал Кацуки, то он не знает, что это такое. Может быть, то же самое, только с добавлением «слишком заинтересован в анализе людей и их причуд» где-то посередине.

— Ну, я не хочу твоей помощи, чёртов ботаник. Причуда или нет, но я сам убью соперника.

По крайней мере, такова была идея. Сделать это было бы совсем другое дело.

Изуку просто улыбнулся, встал и сказал: «Хорошо, но у нас ещё есть чуть больше года, прежде чем ты начнёшь что-то из этого делать». Он подошёл к окну, вероятно, чтобы выйти. «О, и ещё кое-что, э-э... надеюсь, это не прозвучит бесчувственно или как-то ещё, но... пожалуйста, не думай, что наличие причуды важно. На самом деле это не так. Люди есть люди, несмотря ни на что».

«Что это за морализаторство для начальной школы?» — спросил Кацуки, не впечатлённый.

— В то, во что я действительно верю. — ответил он с искренностью.

— Как хочешь, только не выпади из окна по пути.

Не сказав ничего, кроме «пока» и улыбнувшись, Изуку ушёл, медленно спускаясь по окну, что было гораздо более грациозно.

Через пару секунд Кацуки закрыл его, позволив себе снова упасть на кровать.

Около года — вот сколько времени у него осталось на подготовку. Стать сильнейшим, никогда не быть побеждённым. Мир был жесток, раз подарил ему такую мечту, но не дал сил воплотить её в жизнь, но это было нормально. Он воспользуется этим, потому что если Кацуки и научился чему-то, так это делать то, что, по словам людей, он не сможет сделать, а затем показывать им средний палец.

Одна только эта мотивация заставляла его верить, что он сможет это сделать.

На следующее утро Кацуки проснулся рано, чтобы не пропустить ту нелепую тренировку, которую он себе придумал. Она всегда начиналась с абсурдной пробежки, от которой его тошнило. Он отправился в ближайший парк, чтобы пробежаться там, там было достаточно места и по утрам почти никого не было. Но из-за этого он с удивлением увидел Изуку, сидящего на скамейке у входа в светло-голубом спортивном костюме.

— О. Привет, Каччан... — сказал Изуку, сдерживая зевок. Было ясно, что он не привык просыпаться так рано.

«Какого хрена ты здесь делаешь?»

— Для, э-э, тренировки. Знаешь, я вчера рассказывал тебе о распорядке дня?

— Дело не в этом, чёртов ботаник. — Кацуки скрестил руки на груди. — Почему ты здесь, ждёшь меня, если мы так и не договорились о времени и месте для этого дерьма?

— Ждёшь меня?.. Не совсем. Честно говоря, я даже не знал, что ты будешь в этом парке, и я просто сижу здесь, потому что всё ещё немного сонный. Я недооценил, насколько рано было в шесть утра. Если бы я знал, что ты будешь здесь, я бы пошёл куда-нибудь в другое место...

— И какого чёрта ты это делаешь?

— Сначала ты спрашиваешь, почему я здесь, а потом — почему я хочу быть где-то ещё? Я получаю противоречивые сигналы. — Изуку слегка усмехнулся над собственным юмором. — Но серьёзно, я просто подумал, что ты будешь в бешенстве, если я приду тренироваться с тобой после того, как сказал, что убью их сам.

— ... Ладно, справедливо.

Кацуки, наверное, был прав, пришлось признать Изуку, и ему не нравилось, когда его друг каким-то образом угадывал ход его мыслей.

— Как бы то ни было, ты здесь. Можешь присоединиться ко мне. Я не собираюсь облегчать тебе задачу только для того, чтобы ты меня догнал.

— Хм. Забавно... — Изуку встал и посмотрел на своего друга с вызовом в глазах. — Думаю, это моя фраза.

Кацуки посмотрел на него в ответ со злобной ухмылкой. «Ты об этом пожалеешь».

И вот, разгорелся огонь соперничества. Часто это было хорошо, это помогало людям находить новые стимулы для самосовершенствования, для того, чтобы стать лучше. Но иногда... не очень.

Так было и в этот раз с этим ужасным забегом. Потому что цель заключалась не просто в том, чтобы завершить забег, а в том, чтобы сделать это быстрее, чем другой участник. Возможно, те, у кого голова была на плечах, могли бы проявить сдержанность. Однако это были подростки, которые по той или иной причине мечтали стать героями номер один.

Именно поэтому, закончив пробежку, они вскоре рухнули на пол, задыхаясь, как будто их всю жизнь лишали воздуха, с горящими лёгкими и ногами и с острой потребностью вырвать только что съеденный завтрак.

Однако было невероятно, что, прежде чем они начали беспокоиться обо всём этом, они оба одновременно сказали: «Пятьдесят пять, тридцать семь!»

Прежде чем позволить себе проблеваться за ближайшим кустом или как можно громче крикнуть «Чёрт!»

— Фу... Чёрт... Это... Действительно тяжело, — сказал Изуку, вытирая рот рукой.

— Ты... Думаешь?.. Нет... С этим дерьмом легко справиться. — Голос Кацуки был грубым, как наждачная бумага, поэтому он залпом выпил целую бутылку воды, услышав его.

Они тратят ещё пять минут на то, чтобы отдышаться.

— Эй, ботаник... Ты не назвал миллисекунды.

Это заставило Изуку взглянуть на свой телефон, на котором в приложении «Секундомер» по-прежнему отображались результаты его забега. «Сто девяносто пять секунд».

«Ха! Одиннадцать баллов! Получи, ублюдок!»

Несмотря на поражение, Изуку улыбнулся. Это было весело, мучительно весело, но всё равно весело. «Тогда я выиграю завтра».

Кацуки лишь отмахнулся от этой мысли: «Как будто». Он глубоко вздохнул и, немного подумав, спросил: «Зачем это делать?»

— Э-э... Потренироваться?

— Дело не в этом. Это чертовски сложная программа, ты её искал, так что знаешь, что большинство людей начинают её изучать в семнадцать или восемнадцать лет, как минимум. У меня нет возможности ждать до тех пор, если я хочу попасть в эту чёртову школу... Но у тебя есть. Мы оба знаем, что ты можешь поступить туда только по причуде. Так почему?

«Хм... Разве я не могу тоже хотеть быть в форме?»

«Это могло бы сработать, но ты делаешь это почти со всем. Я учусь готовить, ты тоже хочешь научиться, и тётя тебя учит. Мама отдаёт меня на занятия по игре на барабанах, ты вдруг хочешь научиться играть на одном-двух инструментах, и дядя разрешает тебе ходить на музыкальные занятия. Ты хочешь попробовать всё, что я делаю и о чём тебе рассказываю. Почему?»

Вот почему он не рассказал другу о том, что уже пользовался этой программой раньше, — он знал, что так или иначе тот в неё ввяжется.

Изуку посмотрел на небо, немного подумал и снова перевел взгляд на друга. «Ты поверишь мне, если я скажу, что сделал это просто так?»

— Мне придётся объяснить подробнее, я не принимаю в качестве ответа то, что по сути является просто «потому что».

— Это глупая причина, — признался он с улыбкой и некоторое время молчал, прежде чем продолжить. — Помнишь Деку?

«Это старое прозвище? Какое отношение оно имеет к чему-либо?»

"Ну, я был Деку. Деку, на самом деле ничего не умел делать. Думаю, я был последним в нашем классе, кто научился правильно считать. Но ты был противоположностью. Всегда очень быстро схватывал что-то и быстро справлялся с этим. Не я, мне всегда требовалось больше времени, чтобы даже научиться это делать. " Он усмехнулся. "Это глупо и мелочно, но... Когда я это понял, я не знаю, я просто хотел убедиться, что ты не приобрёл столько же навыков, сколько у меня, прежде чем я не смогу тебя догнать, чтобы показать, что я могу это сделать. Теперь я делаю это, потому что привык.

— Серьезно? Это чертовски глупая причина.

«Не утверждаю, что я самый умный, но я не самый глупый. Но учиться новому весело, и я научился кое-чему, чего ты не умеешь. Например, рисовать и анализировать».

«Жаль, что сделка, которую ты заключил с дьяволом, чтобы узнать это, вынудила тебя говорить эту чертовски глупую чушь», — пошутил Кацуки.

— Эй! Это не так уж плохо!

«Я не буду спорить, если ты хочешь лгать самому себе».

«Я мог бы просто сказать, что мне нравится учиться, и вот как ты отплатишь мне за мою честность?!»

— Да. — Блондин закатил глаза. — Да ладно тебе, бег — не единственное, что есть в этой программе.

— Я знаю, знаю... — Изуку вздохнул и повернулся к другу. — Хочешь посмотреть, кто первым закончит серию?

— Пфф. Как будто есть какие-то сомнения в том, что это буду я.

Почему-то, несмотря на боль в мышцах, вызванную соревнованием, они не жалели о том, что пытались превзойти друг друга.

Изуку был удивлён тем, что им потребовалось относительно немного времени, чтобы привыкнуть к программе.

Это не означало, что теперь они справлялись с этим на раз-два, но теперь они не чувствовали, как по их телам разливается агония тысячи солнц после окончания дня, и, учитывая, что до экзамена в U.A. оставалось всего одиннадцать месяцев, это был хороший знак. По крайней мере, так чувствовал себя Изуку. Ему всё ещё хотелось упасть в обморок после пробежек, но, по крайней мере, теперь его не рвало после завтрака.
Он также привыкал к ранним подъёмам! Это было хорошо, подумал он, ведь, возможно, в таком престижном университете, как Калифорнийский, иногда нужно вставать в такую рань. Да, это было лишь предположение, но он стремился извлечь максимум пользы из этого обучения. Он знал, что прогресс идёт медленно, но всё, что показывало ему, что он не тратит время впустую, его воодушевляло.

Ха, Каччан был прав. Если бы он этого не делал, я бы, наверное, выбрал более удобный режим.

Как бы то ни было, теперь он шёл в свою среднюю школу, делая заметки о нападении злодея, которое он видел ранее. Это был первый раз, когда он увидел причуду, которая позволяла человеку превращаться в гигантскую версию самого себя. По совпадению, это был второй раз, когда он видел практически ту же самую причуду. Хотя он был рад видеть, как дебютирует герой, в глубине души он был немного расстроен тем, что атака Камуи Вуда была прервана только для того, чтобы привлечь внимание Леди Горы. Казалось, что он держит ситуацию под контролем, и это наводило на мысль о том, насколько прочным было дерево, потому что этот злодей мог бы распилить бетон, если бы правильно его распилил. Логично было бы предположить, что если бы он был уверен в том, что его техника сработает, то Камуи должен был бы создать более прочное дерево. Или, может быть, он пытался сдерживать злодея, чтобы тот не мог использовать всю свою силу.

Пощечина!

«Не так уж и плохо», чёрт возьми. Разве ты не видишь, что люди смотрят на тебя? — сказал Каччан, убирая руку обратно в карман и бросая взгляд на блокнот, хмуря брови в каком-то растерянном недоумении. — Как, чёрт возьми, тебе удаётся делать такие организованные записи, когда ты говоришь как бормочущий сумасшедший?

— Это талант. — Изуку просто потёр затылок, по которому его только что ударили. Было не слишком больно, но всё равно неприятно. — Как ты можешь так себя вести, но при этом не можешь задержаться после десяти вечера, даже если от этого зависит твоя жизнь?

Его друг лишь цокнул языком, прежде чем вернуться в класс. «Да ладно, ты едва успел».

«Это значит, что я успел вовремя», — заключил он, прекрасно понимая, что дело не в этом.

Кацуки знал, что лучше не отвечать на такое замечание.

Занятия были скучными, даже если Изуку пытался убедить себя, что в них есть что-то ценное. Он не винил в этом учителей, они достаточно хорошо выполняли свою работу, но от этого занятия не становились менее скучными.

И Качан думает так же, но он, скорее всего, сказал бы, что это просто пустая трата времени, потому что он и так хорошо разбирается в этой теме.

Однако, когда дело дошло до последнего урока в тот день, Изуку не показалось, что это было скучно. Было неловко. Учителю пришлось разыграть целый спектакль о том, как все в классе собираются поступать в школу героев, а затем выделить Изуку, сказав, что он пытается поступить в Юэй. Только его, без упоминания Каччана. Сначала он просто молчал, а потом учитель начал расхваливать его, говоря о том, что у него есть все шансы на успех. О том, что он такой выдающийся ученик. И о том, какой честью для школы было бы, если бы один из их учеников окончил Университет Айовы как герой.

— Тогда почему бы тебе не упомянуть Качана? — Слова вылетели у него изо рта прежде, чем он успел осознать их.

— Хм? Бакуго...? Ах да, он ещё и выбрал ЮА.

Реакция остальных учеников не заставила себя ждать. Они перешёптывались и бормотали, поглядывая на упомянутого мальчика, который, в свою очередь, бросал сердитые взгляды на Изуку. Хотя он и мог уважать класс за то, что они старались высказывать своё мнение потише, у них это плохо получалось, и суть всё равно была ясна.

— Подожди, он что, серьёзно? Да ладно, это же бред.

— Он пытается быть героем? Клянусь, с таким отношением ему лучше было бы работать вышибалой в каком-нибудь клубе или что-то в этом роде.

— Конечно, у него есть оценки, но он должен понимать, что без причуды это просто мечта.

И так далее.

— Я не понимаю, — сказал Изуку. — Почему я получаю твоё молчание и комплименты учителя, а Каччан — твои сомнительные шёпоты?

«Э-э, ты серьёзно, Мидория?» — спросил Комеда, приподняв один глаз выше другого, что означало сомнение. «Твоя причуда сильна, а у Бакуго её вообще нет! Вот и всё».

«И это всё, что имеет значение? Исходя из этой логики, ты должен получать такое же отношение при поступлении на любой курс для героев с причудой, которая, по твоим словам, вызывает головокружение и головную боль после использования в общей сложности более одной минуты. Я ошибаюсь?» Не получив ответа, он продолжил. «Если ты готов попробовать, несмотря на трудности, это хорошо, я рад и надеюсь, что у тебя всё получится». Но тогда вам не следует отговаривать других от того же самого.

Больше никаких шепотов. Однако, судя по тому, что взгляд, который он чувствовал, становился всё более пристальным, он понимал, что это приведёт к очередному спору.

Чуть позже, когда урок закончился, он оказался наедине с Кацаном в пустом классе, и его друг выглядел таким же несчастным, каким он его и представлял.

«Что это, чёрт возьми, было?» — потребовал объяснений Качан.

Отличный способ начать разговор.

— Прости, я не мог смириться с тем, что тебя не замечали и в тебе сомневались.

— Значит, ты решил, что мне лучше поговорить с тобой?

Нет, на самом деле он вообще ни о чём не думал. Он едва ли осознавал, что начал говорить.

— ... Ну, ты этого не делал.

И он определённо не думал об этом, когда говорил это.

— А я и не собирался! — возмутился Каччан. — Они того не стоят, если хотят ошибаться, пусть ошибаются! Я просто дам им понять, что покажу средний палец, когда вырасту!

Такое отношение... Изуку восхищался многими чертами характера своего друга, но враждебность, которую Каччан проявлял по отношению ко всем, кто в нём сомневался, не была одной из них. Тем более что единственный раз, когда его друг был уверен в том, что станет героем, — это когда он хотел насолить тем, кто в него не верил.

«Я уверен, что им просто нужно знать, насколько ты целеустремлённый. Я знаю, что ты справишься, и я знаю, что они тоже смогут это увидеть, если ты им покажешь... Я знаю, что ты можешь чувствовать, что они этого заслуживают, но ты отталкиваешь их, думая о них так, они не плохие люди».

«Мне плевать, если это не так! Они могут быть хоть святыми, мне всё равно, но это не отменяет того факта, что я хочу, чтобы они поняли, что ошибались на мой счёт, когда будет слишком поздно».

«Ты не думаешь, что это действительно мелочно...? Ты просто с радостью навешиваешь на них ярлыки, чтобы доказать свою правоту, хотя они могли бы стать твоими друзьями, если бы ты просто дал им шанс. С тех пор как мы перешли в среднюю школу, ты почти не разговаривал с ними, неудивительно, что они сомневаются в тебе, ведь они тебя не знают».

— ...Тьфу. — Каччан развернулся и пошёл прочь. — Я пойду домой один.

Так он хотел сказать: «Я больше не хочу ни о чём говорить».

Изуку вздохнул и решил оставить всё как есть. Они уже не в первый раз вели такие разговоры. Каччан немного... раскаивался из-за того, что остальные ему не верили. Он покачал головой, прежде чем выйти из школы и направиться прямо домой, позволив другу немного остыть.

Он действительно имел в виду то, что сказал. Что весь класс мог бы увидеть, на что способен Каччан, и принять его как друга, но только если Каччан позволит. Изуку знал, что его друг, вероятно, так обращался с ними из-за некоторых комментариев о его отсутствии причуд, которые они отпускали, когда слышали об этом, но каждый заслуживает второго шанса. Люди есть люди, и люди совершают ошибки. Он лично считал, что неправильно судить людей по их ошибкам, особенно если они могут исправиться.

В разгар своей медитации он почувствовал, как под ним что-то загрохотало, а затем услышал, как позади него открылась крышка люка. Он оглянулся и увидел аморфную массу ила, которая, казалось, улыбалась ему хищной улыбкой.

— О, маскировка среднего размера! Идеально!

С этими словами слизь прыгнула к нему, скорее всего, пытаясь схватить, но в пяти метрах от него человек почувствовал, как его отбросило назад, и он улетел прочь от мальчика.

— Простите, сэр, я не притворяюсь, меня зовут Изуку Мидория. А вас? Чем я могу вам помочь? — спокойно ответил он, надеясь, что это приведёт к более цивилизованному разговору.

— Что за?.. Неважно, ты можешь помочь мне, позволив уйти от этого парня!

Всё тот же безымянный мужчина снова попробовал применить ту же стратегию, но результат был точно таким же.

— Этот парень...? — Изуку наклонил голову. — Это мне мало о чём говорит. Но, хм, по твоему голосу я могу сказать, что ты бежал довольно долго, и, судя по тому, что ты только что сказал, ты от кого-то убегаешь, учитывая, что в трёх кварталах отсюда патрулирует много героев, и ты решил, что будет разумно использовать канализацию как путь отхода... Когда он закончил говорить, слизь снова попыталась применить ту же стратегию, но с тем же результатом. «Я не хотел делать выводы, основываясь на внешности, но раз уж вы напали на меня, я уверен, что вы злодей. Вероятно, вор, если судить по бумагам, которые всё ещё в вашем, э-э, теле. Так что «тот парень», должно быть, герой. Хотя... могу я спросить, зачем прибегать к воровству? Вы в затруднительном положении, сэр?»

У злодея-слизняка дернулся глаз. «Фу! Ты невыносим! Я сделал это просто потому, что захотел, вот и всё!»

На этот раз он попробовал что-то другое, рассредоточившись как можно шире в попытке окружить ученика со всех сторон.

— Понятно. Как жаль, что я не могу вам помочь. Возможно, вам поможет Герой, который за вами гонится.

«Ты можешь помочь, позволив мне использовать тебя!»

Словно волна, жидкость устремилась к нему со всех сторон, но, когда слизь оказалась в метре от мальчика, она наткнулась на какой-то барьер, защищающий Изуку в виде полусферы. Из-за слизи показался один из глаз злодея, уставившийся на подростка, чьи глаза были закрыты, а волосы развевались, несмотря на отсутствие ветра.

— Хе-хе-хе! Я понимаю! Ты из тех, кто мыслит логически! Должно быть, этот твой барьер требует большой концентрации! Но как долго ты сможешь его удерживать!?

«Достаточно долго». Другой голос ответил за Изуку, голос, который подросток очень хорошо знал и который почти заставил его потерять концентрацию. «Техас...»

— О, чёрт возьми!

«Разбей!»

Именно тогда Изуку почувствовал сильный порыв ветра и какой-то сгусток, который прошёл сквозь его барьер, отброшенный ударом Всемогущего.

Когда мальчик открыл глаза, он увидел, что место, где он находился, почти полностью покрыто грязью, злодей, который теперь был без сознания, стонал, а его тело было разбросано в разные стороны от удара. А ещё там был Всемогущий в повседневной одежде, с пластиковыми бутылками в руках, который стоял на коленях и пытался засунуть тело злодея в эти бутылки.

«Рад, что с тобой всё в порядке, молодой человек!» — сказал герой, глядя на него и продолжая наполнять бутылки. «Извини, что не проверил тебя сразу, но этот негодяй скользкий, я чуть не потерял его в канализации! Поэтому я должен убедиться, что схвачу его до того, как он очнётся!»

— Э-э-э, это довольно... кхм! — Изуку закашлялся, когда его голос прозвучал слишком высоко для его вкуса. — Всё в порядке! Могу я... А, нет, подожди, прежде чем... Тебе нужна помощь?

Автографы могут подождать, Всемогущий был прав, злодей всё ещё может очнуться и сбежать.

"Не утруждайте себя, молодой человек! Мне просто нужно захватить основные силы! Это не займет слишком много времени, может быть, пока отойдем на несколько шагов назад, просто на всякий случай. - Его улыбка, казалось, засияла, хотя бы на мгновение. "После этого я могу поставить вам ту подпись, которую вы, кажется, желаете, вообще без проблем!

Безмолвно кивнув, Изуку сделал, как его просили, и вскоре у Всемогущего было уже две бутылки, полные злодеев. Смеясь, он подошёл к молодому человеку и достал из кармана ручку.

«А теперь у вас есть листок бумаги или что-нибудь ещё, на чём я мог бы написать? Хотите верьте, хотите нет, но я не умею писать на любой поверхности». — пошутил символ мира. «Кроме того, было бы неплохо, если бы вы написали имя. Мне кажется, что автограф лучше, когда он предназначен конкретному человеку, а не просто написан от моего имени, вы согласны?»

— Я И-Изуку, Изуку Мидория. Вы можете воспользоваться моим, э-э, моим блокнотом, сэр. О! И не могли бы вы сделать ещё один для моего друга, Каччана? А-а, но это не его имя, его зовут Кацуки Бакуго, если вы используете это прозвище, он меня убьёт. — Он нервно хихикнул и протянул блокнот герою.

Вернув себе самообладание, Всемогущий быстро написал что-то на двух страницах и вернул блокнот своему поклоннику. Изуку долго смотрел на подписи, не веря своим глазам.

— Что ж, юный Мидория, было приятно познакомиться, — сказал Всемогущий, потягиваясь, — но, боюсь, мне придётся сдать этого злодея полиции.

— П-подожди! — Он быстро закрыл блокнот и достал телефон.

— Хм? Фотография? Ха-ха-ха, очень хорошо, у меня есть на это время!

"Э-э, нет, не совсем... Понимаешь. Мы с моим другом хотим быть Героями, немного похожими на тебя". По-разному. "Но у него нет причуд, поэтому он не слишком верит в себя. И все же он очень старается! Итак, я, э-э, подумал, не могли бы вы записать, например, несколько слов ободрения ...? - Изуку протянул телефон с открытой камерой, чтобы All Might могли записать указанное видео.

Герой номер один долго смотрел на телефон, а затем осторожно отложил его в сторону с явным сожалением на лице.

«Мне жаль, молодой человек. Я не могу сделать это с чистой совестью. Быть героем — опасная работа, и я не сомневаюсь, что вы сможете достичь своих целей, учитывая, как вы защищались от того злодея, но... Как бы поступил ваш друг в такой ситуации? А теперь представьте, что ему придётся защищать не только свою жизнь». «Мечтать хорошо, но нужно строить своё будущее на реальности».

Видя, что Изуку нечего сказать, Всемогущий снова ненадолго потянулся, прежде чем отпрыгнуть в сторону.

Подросток остался на месте, открыл книгу и увидел те же самые автографы. Но они уже не казались такими впечатляющими, как раньше. Почти пустыми.
______________________________________

5155, слов