LUNE

 — Позволь себе узнать правду, Джейн,— говорит она, стоя напротив. Огонь позади перейнял форму ангельского крыла возмездия. Для полного комплекта незнакомке не хватает только меча в руках и пламенной речи, которая заставила бы людей беспрекословно верить ей. — Вечно бегать толку нету — так поступают только исключительно глупые люди.

      — Я не собираюсь тебя слушать. Ты всего лишь плод моего воображения!

     — Сама-то веришь тому, что говоришь? — я смотрю будто на отражение. Её рука касается красивейшего рубина в форме слезы, обрамленного золотом, на своей шее. Он сверкал, как если бы магма вырвалась из недр древнего вулкана. Я так засмотрелась, что ответа с моей стороны не последовало. Девушка вздыхает.— Я приду тогда, когда ты будешь готова, но учти: времени осталось мало.

      И тьма рассеялась.

      Пала завеса.

      Ведение! Это было просто странное ведение!

      Трасса пустынна и туманна, как и мои мысли. Красные, от недосыпания, глаза пытаются смотреть на дорогу, но в итоге начинают пристально разглядывать деревья. Если прислушаться, можно уловить редкое пение птиц. Последние два года никто из них не поёт громко: всему виной то ли Зверь, то ли эти легенды, что внезапно стали реальностью.

      Существует ли Зверь как таковой? Все, кто сталкивался с ним лицом к лицу — умирал.

      Нет, нет и ещё раз нет!

      Всему виной эта чертова привычка постоянно отвлекаться! 

      Вдох - выдох, моргни и успокойся Картер.

      До того, как началась вся эта вакханалия, задолго до магических писаний и потери памяти, — существовала другая Джейн, о которой, к сожалению, ведомостей не осталось. Мне не было известно, откуда вдруг появилась рыжинка пламени во внешности, ведь в роду этом не было мне подобных; моя семья действительно моя или кто-то создал эту «нимфу», коей я сегодня являюсь? Де-факто, воспитывалась я людьми, а значит: человеком и являюсь. Но куча дорог, которые не в Рим ведут, заводят чёрт знает куда и совершенно сбивают с толку.

      Сначала появился Дин, а с того момента всё с ног на голову перевернулось. Судя по всему, Фостер и был тем человеком, который знает обо мне даже больше, чем я сама, и единственной моей задачей стало отыскать его и, если понадобится, выбить из придурка всю информацию.

      Всё не так просто...

      «Я для тебя опасен,— говорил он, смотря прямо в глаза. Изумруд завораживающе блестел в них, будто молнии в лесу.— Поверь, знать правду ты не хочешь. В тебе говорит дурость да неопытность,— когда я обращаю внимание на его руки, то вижу там браслет. Тот самый браслет, что был на Лейни Питерс в день, когда пропала Трэйси! «Silva». Дыхание перехватывает.— Не могу обещать, что мы более не встретимся, но...— его палец очертил мою нижнюю губу, на которой сочился кровью свежий порез.— Просто будь осторожна, Джейн. Я буду приглядывать за тобой».

      Последняя фраза до сих пор сеяла вокруг меня панику и, если верить словам Фостера, то он будет у меня на хвосте. Сядет на хвост — не даст сбежать. От этого контроля надо избавиться, ведь, уверена, даже если я его не вижу — этот сукин сын где-то поблизости и дышит мне в затылок.

Вновь смотрю на дорогу, а потом в очередной раз погружаюсь в свои мысли.

      И как он так быстро стал мне другом? Хотя умом-то я понимала, что верить никому нельзя, и даже тем, кому очень сильно хотелось, всё равно доверилась ему. Во всём. Он спас мне жизнь и взамен ничего не попросил — наоборот: пропал несколько месяцев назад — как в воду канул.

      «Завтра тебя попытаются убедить, что всё, что ты узнала о договоре — бред. Будь к этому готова,— предупредил Дин и не прогадал.— Держи при себе всё, что досталось от предков, не дай матери до этого добраться,— холодный тон.— И, по возможности, сделай вид, что веришь в ложь».

      Рыжие волосы развиваются на ветру пока я еду, словно это огронь, которым подожгли машину — мою старину Пэнни, которая даже после ремонта едва дышит. Облачно, сегодня так чертовски облачно, но все равно жарко, как в Аду. 

      Губы мои искусаны и дрожат, с руками та же проблема. От лица будто в момент отхлынула вся кровь, как в океане перед цунами, которое вот-вот обрушится на сушу, и я стала ещё бледнее, чем была.

      Мысли заняты одним вопросом:«как сбежать из этого треклятого замкнутого круга?», а затем приходит осознание — то, что преследует меня, вовсе не круг, а тень. А куда убежать от тени? Только если солнце вдруг погаснет, тогда мне пощасливится быть в безопасности, но, с другой стороны, я совершенно не понимала, как этого добиться.

      Всё казалось мне уму не постежимым, сложным и ненормальным, но, тем не менее, я уже прониклась доверием к какого-то рода чудесам и даже перестала отрицать существование тёмной магии. Хотя мне искренне не хотелось в это верить, скорее наоборот — отпихнуть от себя страшные мысли о будущем, так далеко, как только возможно. Джейн Картер — часть легенды, долбанного пророчества и она всего лишь человек. Меня воспитывали люди и я мало что знаю о настоящей — магической — стороне себя.

      Моя мама ведёт себя как не родная. Она и ранее никогда не проявляла особого интереса — только папа и Джейс были учтивы. С их подачи она и справлялась о том, как у меня дела, когда я переехала в старый дом Грин, где на данном этапе живу одна. Родители делают вид, что всё понимают, но просят их хоть иногда навещать. Покорность никогда не была моим соратником — абсолютно не любила соглашаться, но меня поставили перед фактом: либо так, либо они приедут сами, а сейчас вовсе не лучшее время для них узнать, что моя подруга вернулась из мёртвых. К тому же, когда Джейс исчез...

      Заворачиваю на тихую улочку: меж деревьев пробивались редкие солнечные лучи. С такой-то туманностью у нас в городе — это огромная редкость. Выйдя из машины, я даже залюбовалась этим зрелищем: невероятно тихо и спокойно, местами слышно всё то же пение птиц и скрежет белок, но потом резко стало страшно, ведь я знала, что именно скрывается в чаще леса. 

      Ужасные существа и порталы — это только малая часть всего того дерьма, с которым нам предстоит столкнуться, а этому ещё нужно будет как-то противостоять. Честно, понятия не имею, как это всё провернуть. Единственное, чего я сейчас реально хочу — это душевное спокойствие. Странное предчувствие и кошмары не дают сосредоточиться. Всё та же девушка — моя сероглазая копия, приходит и синими губами требует выпустить силу. Я никогда не соглашаюсь — не понимаю откуда именно её нужно извлечь и зачем.

      «Если не выпустить силу, можно потом очень пожалеть,— тихий шепот.— Я пожалела».

      И на этом моменте прерывается уже третий по счету сон. Поэтому я почти не смыкаю глаз.

      Меня будто ударило током, пробило до самых кончиков пальцев, сковало пришедшее из ниоткуда оцепенение.

      «Долго стоять в тени деревьев опасно, даже на территории охраняемого чарами дома» — говорила Эстер.

      Глубоко вздохнув, по скрипящим ступеням, поднимаюсь обратно в свою обитель. Меня не было здесь около пяти или шести часов, и я искренне надеялась, что всё в целости и сохранности. Отворив тяжёлые двери, я застала Кэт мирно спящей на диване в гостиной и улыбка непроизвольно застыла на моём лице. Последние два дня она только и делала, что отсыпалась, меня не могло это не радовать. Пускай хоть кто-то из нас двоих сможет жить с нормальным режимом.

      Подруга выглядела беззащитной, её волосы будто выгорели и стали... Русоватыми? Куда же она попала, что застала такое яркое солнце? На территории Виргинии почти всегда были туманы и дожди.

      Ресницы в момент дрогнули, видимо она почувствовала на себе мой взгляд. 

      — Джейн? — на меня уставилась пара серых глаз. Наконец-то и я перестаю пялиться на неё: сама не пойму, зачем это делала, но меня не покидает одно странное чувство, тревожное до ужаса, — в ней что-то изменилось, а что именно — загадка.

      Когда Миллер пришла в себя, мы и не пытались разговаривать о том, где была подруга всё эти долгие месяца. Она всё ещё шарахалась от любого звука и не выглядывала в окна, хотя мне было известно, что именно могло её так напугать, но я не стала говорить об этом... До сегодняшнего дня. Начну из далека, но мне просто необходимо знать что случилось, и только потом думать, что делать дальше.

      — Я кое-что купила,— говорю тихо, шагая мимо очнувшейся Миллер, и прохожу на кухню. В этом доме, пускай он и старый, всё распологалось весьма удобно: дверная арка разделяла пространство между гостиной и столовой, на втором этаже удобно расположились две спальни и ванная комната. На чердаке, как ни странно, был чей-то кабинет — предположительно отца Эстер — и чуть поодаль от него та самая «тайная комната». Даже позабавило немного, что можно сравнить мою жизнь с «Гарри Поттером».— Заехала в продуктовый и местный шоп-центр,— на недоуменный взгляд серых глаз, я достаю кое-что из одного большого картонного пакета и кидаю ей такой же аккуратный розовый. Кэти, ловко его словив, разрывает упаковку.

      — Ого! — почти присвистнув.— Новые шмотки. Откуда у тебя деньги на них? 

      Эту информацию я умолчала. Ни к чему Миллер знать, что именно я продала, лишь бы уехать, а деньги за это получила действительно хорошие.

Она выглядела как ребенок в ночь на Рождество. Я была счастлива, что хоть чем-то за последние время смогла её обрадовать. Это грело душу, какой-то степени.

      — Избавилась от барахла,— буркнула я. Угу, это барахло когда-то было подарком брата, но... Нет, не стоит сейчас Кэт вспоминать о Джейсе.

      — А себе что купила? — повседневненько интересуется Кэт. Будто ничего не происходило. Нужно поддержать разговор, а то вдруг она опять замкнется.

      — Толстовку, чёрные джинсы и кеды,— монотонно, разгребая купленное. Почти набор юного домушника. Забыла только пособие «Как Сбежать из Города, если ты Сказочная Приблуда» для чайников.— У них были большие скидки сегодня. Вот я и решила...

      — Погоди, а официальная часть? Ты что, даже не заглядывала в отдел с платьями? — возмущения в голосе хоть отбавляй.— Выпускной через несколько месяцев, а ты ещё ни слухом, ни духом.

      Ох, Кэти...

      Вот и что мне ей ответить? Как мне вкратце рассказать подруге о том, что Эрик мертв (умер, когда пытался меня прикончить — эту деталь тоже упускать нельзя) или то, что я имею какие-то странные способности, что заставляют стеллажи падать людям на головы? Про красные глаза, связь с Дином, исчезновение Джейса и выпускной через две недели? Как это всё объяснить?!

      — Сама-то планируешь пойти? — приподнимаю бровь.— Тебе бы родителям позвонить, Кэти. Нельзя вечно прятаться.

      — Меня не было всего сутки, не стоит этого делать.

      Время как-то неожиданно остановилось. И я, как навечно замеревшая морская фигура, пялилась в окно перед собой, не в силах пошевелиться.

      — То есть, ты хочешь сказать, что тебя не было целые сутки? — осторожно начинаю этот разговор (давно пора), пытаясь как-то сложить все эти странные мысли в своей голове. Как бы хорошо я не знала математику, эти уравнения решить никак не могла — пока это мне просто не под силу.

      Кэти кивает.

      — Не рискнула бежать домой. Думаю, мама будет в ярости. Ты ведь всегда после школы здесь, я точно знала,— её бледные губы тихо шевелятся.— К тому же их нельзя вести туда, где нет защиты. Они уничтожат мою семью.

      Они? Кто они, чёрт побери, такие? Кэти, смотрю, не плохо так о половицы головой приложилась, когда в обморок грохнулась.

      Боже, Миллер же совсем ничего не знает! Её мама в отчаянии и в другом штате, а отец почти сошёл с ума. Они думают, что их дочь мертва. Так думали абсолютно все, и даже я, до её появления.

      — Кэти, ты знаешь, какой сейчас месяц? — подумала, что нужно начать хоть с чего-то.

      Она нахмурилась.

      — Конец октября?

      О, мать моя креветка...

      Сейчас июнь.

      — Кэт, ты только не нервничай, ладно? — но у подруги на лице была паника. Конкретная такая паника.— Просто попробуй послушать, что я тебе сейчас скажу,— раз, два, три...— Ты считаешься пропавшей уже несколько месяцев. И сейчас лето. В Ча́рлстоне оно, конечно, все ещё похоже на осень, но...

      Кэти побледнела.

      — Этого не может быть! 

      Я тоже так когда-то говорила, но потом обнаружила себя с лихорадкой и рубиновыми глазами, как у вампиреныша, хотя тяги к крови не испытывала и супер-быстрой не стала. Бледность мне к лицу, но я не из зубастиков — это точно. Получилась бы какая-то весьма фиговая Бэлла из «Сумерек», да вот оболочка глаза была скорее как кольцо огня, через которое прыгают тигры в бродячем цирке. Я — нимфа, но вот кто такие нимфы — понятия не имею. Точнее, однажды бегло прочитала про них, пока кто-то не избавился от страниц книги.

      Этот некто, видать, в серьёз озабочен моим ментальным здоровьем.

      — Кэти, просто послушай меня, ладно? — медленно приближаюсь к ней. За эти двое суток я ни разу не подходила так близко.— Мы что-нибудь придумаем, обещаю тебе...

      — Что мне теперь делать? — она наконец-то подняла свой пустой взгляд на меня и, внезапно, там отразился страх: рассмотрела всё, что нужно — вспомнила, что уже видела этот огонь — и на доли секунды мне даже показалось, что Кэт отпрянет и закричит так, что стёкла в доме выбьет звуковой волной.— Картер, ты что... Ты же нимфа! 

      Я притормозила.

      — Что?

      Нет, нет!

      — Раньше я сомневалась, но сейчас вижу. Боже, да ты будто светишься!

      Она не может этого знать. Этого никто не знает.

      — Чёрт, Кэти, о чем ты?

      Русая подскочила с дивана и резко — в стиле Черепашек Ниндзя — очутилась на расстоянии нескольких шагов.

      — Не строй из себя дурочку, Джейн. Ты прекрасно понимаешь, о чем я говорю.

      Ох, ради всех прекрасных детёнышей лимуров на этом долбанном свете...

      «Сделай вид, что ты веришь,— сказал Дин.— Выиграешь время и, возможно, спасёшь свою жизнь».

      И наперекор его словам, в памяти всплыла рыжая из сновидений:
      «Доверься,— умоляла она.— Ты не сможешь вечно всё держать в себе. Это губит».

      Я была вынуждена совместить два этих странных совета.

      — Допустим, — не стала спорить. Если она спятила, то я и с этим смирюсь, в конце концов Кэти мне как сестра.— Но тогда не забудь мне поведать, что ты делала в ночь, когда последний раз была дома?

      Испуг застыл в глазах и подруга в ответ одними губами шепчет:
      — Я убегала от них,— далее последовал мой вопрос, вполне себе логичный, учитывая то, сколько раз она сказала «они». Уголок губ Кэти едва дрогнул в полу-улыбке.— Бабушка говорила, что их называют Безликими. Точнее, они сами себя так называют. Это невероятной силы существа и, непонятно почему, зло заимело форму ангелов и позаимствовало их шикарный лик. В них столько Ада, что они способны на самые страшные преступления и им нужны такие, как мы, Джейн. Ты нужна Данку.

      Ага, а сейчас какой-то болван выпрыгнет из-за угла и громко прокричит:«Вас скрывала скрытая камера!»

      Или нет?

      — Данку? Кто это, черт побери?!
      На что Миллер не ответила, а прошла за той самой книгой на моём столе.

      Обычно никто и не догадывался о том, что это книга о монстрах, в руки даже не брали, но не Кэт — она всегда была исключением.

      — У меня есть такая же. Мэри — моей бабушке — её дала твоя,— затем Кэти быстро проходится по страницам и находит там раздел о том, что я осознанно всегда пропускала. Но подруга не была настроена молчать, она начала зачитывать.— «Данк — бессмертный и падший. По-крайней мере, так говорят те, кто сталкивался с ним. О нем не написано книг и не указано в писаниях — его старались стереть из истории да и вообще с лица Земли,— мне нравилось то, что моя лучшая подруга снова со мной и что она чувствовала себя на порядок лучше, но я не понимала одного: откуда она, черт побери, знает обо всем том, что знала я и даже больше.— Но в третьей главе в разделе «о монстрах» он присутствует,— медленно листает на следующую страницу.— Дело в том, что он проклят. Кем и при каких обстоятельствах — неизвестно». Данк — неземной красоты юноша, которого изгнали из того измерения, в котором была я, около трех тысяч лет назад. И всё это время он спал, до того... Пока его не разбудили. Он искал то, что появлялось раз в тысячелетия — огненную нимфу. У нас есть и другое название, но предпочту о нём молчать.

      О НАС?

      Откинем глупые вопросы вроде тех, окуда ей об этом известно, почему, если она виделась с этим существом, её не уничтожили и прочее. Но последний возникнувший в голове вопрос я всё же задала:
      — Зачем я ему?

      — Ты уверена, что хочешь знать это?

      Я кивнула, на самом деле неуверенная уже ни в чём.

      — Ему нужен соулмэйт с силой, которая не уступает его собственной.

      Соулмэйт? Чего? Это очередная фигня из тех книженций, в которых главные герои типа:«О, я люблю тебя, буду-любить-вечно-пока... И бла-бла»?

      — Погоди, Кэт. Мой максимум — это скинуть на человека стеллаж, но не более.

      Повисло тяжёлое молчание, которое буквально сдавливало мои лёгкие, пока она не заговорила:
      — Ты способна своей силой уничтожить всё живое и воскресить мёртвое, Джейн,— вновь этот повседневный тон, который сейчас пробирает до дрожи в коленках.— Нимфы не все такие, но ты — да.

      — Так ты знаешь, что я такое? Но почему...

      — Ты же в курсе, что существует четыре проклятых семьи. Наверняка ты читала что-то вроде:«...дети будут наказаны за грехи родителей». Поэтому не строй из себя не весть-кого и дай мне помочь тебе. Я такая же как ты, только сила моя в другом.

      Пришлось выдержать паузу, хотя далось это непросто.

      — Покажи мне.

— Я подозревала, что ты провалилась во временную воронку или что-то вроде того, о чем мы читали,— сетовала ей, пока мы шли по ступеням на чердак. Они жалобно скрипели под нашим весом, угрожая и вовсе развалится на месте.— Но ты говоришь, что я ошиблась, так объясни же...

      — Всему своё время, рыжик,— перебивает она и ловко вскрывает замок на двери в кабинет отца Эстер.

      — У меня так-то ключ имеется...
      Но какая уже разница, верно?

      Кэти осматривает помещение и, к моему счастью, секретной комнаты не находит. Далее она садится на небольшой диванчик около стенного шкафа, забитого книгами в кожаном переплете. В воздухе пахнет старой бумагой и моей паникой.

      — Та-ак,— начинаю я.— Каковы твои способности?

      Миллер сначала бросает на меня короткий взгляд, а затем и на горшок с каким-то растением на подоконнике. Без слов уловив смысл, я протянула ей желаемое, предварительно немножечко сдув с него пыль.

      — Только постарайся мне поверить,— просит она прежде, чем занести руку над землёй с каким-то сухим отростком в ней.— Это Стратоцвет. Произрастает он, в основном, в Латинской Америке. Не знаю, кто из твоих предков его сюда привез, но это достаточно редкое растение. Такой же редкий цветок, как и ты — нимфа.

      Я проигнорировала последнюю фразу и тут началось то, что я могла бы наблюдать только в сериалах о волшебниках: по команде Кэти Страстоцвет начал постепенно... Он буквально возродился за несколько коротких мгновений — как Феникс из собственного пепла — и расцвёл — увеличивался в размерах ровно до того момента, как русая отняла от него руку и тут же воззрилась на мою скромную персону, желая оценить реакцию.

      Господи...

      — Так ты... Воскрешаешь растения? — осмелилась предположить я, на что Миллер только посмеялась.

      — Нет, глупенькая,— медленно ставит горшок на стол.— Я лесная нимфа. В мои способности входит всё, что касается флоры или фауны. Могу управлять погодой и катаклизмами что правда — это редко получается. Не Аватар, конечно, хвастаться не хочу, но я сильный представитель своего рода,— и заговорчески улыбается.

      — Ла-адно,— протягиваю я, стараясь хоть как-то переварить увиденное.— Ты со зверями тоже разговариваешь, да?

      — Э-э, не совсем. Точнее, стараюсь этого не делать. Они редко помогают.

      Окей...

      Кажется, я окончательно свихнулась.

      — Пора лечить голову,— почти шёпотом сказала я.— Наверное, это всё просто какой-то глупый, кошмарный сон. Мне нужно проснуться.

      — Всё нормально,— успокаивает она.— Я бы на твоём месте тоже думала, что сумасшедшая. Просто меня готовили с детства, но ты своего не помнишь.

      Медленно опускаюсь на диван рядом с Кэти и зарываюсь пальцами в рыжие волосы. Все руки в ссадинах и синяках, а у подруги так и вообще живое место на теле отсутствует. Ежу понятно, держали там силой, тому свидетели «браслеты» — синие кольца на запястьях, но Миллер умница — держится, да ещё и тепло мне улыбается, чтобы окончательно не разбить.

      — Иногда,— голос дрогнул.— Я не понимаю, кто я.

      Холодная рука коснулась моей.

      — Ты Джейн — одна из лучших людей, которых я когда-либо встречала. Понимаю, возможно, ты думаешь, будто потерялась, но себя легко найти в простых вещах,— задумчиво говорит русая.— Я нашла себя в своей силе.

      — Позвони родителям,— вновь напоминаю ей, хотя знаю, что тема не из приятных.

      Но Миллер долго молчала, опустив глаза и сжимая край шерстяного пледа. Кусая губу, она старалась сконцентрироваться на чем угодно: на разглядывании картины, ковра или даже паркета, но только не смотреть на меня.

      — Кэт? — добиваюсь ответа.

      — Я...— неуверенно начинает она.— Будет лучше, если они никогда не узнают, что я вернулась.

      Мне понадобилось несколько минут, чтобы суть сказанного дошла до мозга. Если я правильно её поняла, Кэти хочет заставить свою семью думать, будто не было «возвращения».

      — Погоди, ты не хочешь, чтобы они знали, что их дочь жива?

      — Если они узнают,— сбившимся дыханием.— Данк найдёт их.

      Сейчас необходимо осторожно задать некоторые вопросы, относительно того, что происходило с ней напротяжении нескольких месяцев.

      — Почему они отпустили тебя?

      — Я не та, кто им нужен. Во-первых сила у меня не разрушительная, а во-вторых,— Кэти осеклась на секунду.— Им нужна неискушенная, кто-то, чье сердце свободно, — я пару раз медленно похлопала ресницами — не понятно в целом ни-че-го.— Ох, чёрт. Всё-то тебе объяснять нужно, Джейни. О! Помнишь в классе античной литературы мы проходили «Тристан и Изольда»? — медленно киваю, пока не осознавая, к чему она клонит.

      — Какая-то любовная ересь, не находишь? — нахмурилась я.— Мы что, в средневековье? По-моему, те нравы давно устарели.

      — Дело не в этом, Джейн,— подталкивает она меня к ответу.— Подумай, почему королю подложили служанку Изольды?

      И тут мой мозг судорожно заработал, но ответ, который он выдал, озвучивать не хотелось.

      — О мой Бог! Кэти, ты?..

      — Да, именно это,— признаётся она слегка смущаясь.— В нашем мире, у таких существ, как мы с тобою, есть соулмэйты. Скажем так, если у этих двоих было... Они, можно сказать, отмечены друг на друге,— не то, чтобы мы раньше этого не обсуждали, но сейчас от этих разговоров было, однозначно, очень неловко.

      — Погоди, но с кем? Кто твой «соулмэйт»? — подруга отводит глаза, краснея, и закусывает губу. И тут до меня доходит.— Кэт, ты и мой брат... Всмысле, у вас с Джейсом...

      — ...Был секс. Это же логично.

      — Так вот оно что! В последние две недели вы оба вели себя как идиоты! — я хлопаю себя по лбу.— И почему ты раньше не сказала?

      — Попросту не успела. Да и представь себе меня, заходящую в твою комнату с фразой:«А знаешь, кто только что трахнул твоего брата?»

      — Боже, Кэти! — громкий смех вырвался из горла.— Джейс бы оценил эту шутку.

      И тут я прикусила язык.

      — Хочу увидеть его,— просит Миллер, подсаживаясь ближе.— Мне просто необходимо с ним поговорить.

      — Кэти, он...

      — Ну, пожалуйста, Джейн!

      Сижу и не понимаю, как именно мне нужно сказать ей, что я сама не знаю, как связаться с собственным братом...

Уже переместившись назад на кухню, я поведала подруге о событиях этого года. Мне по-прежнему было тяжело свыкнуться с мыслью о том, что Кэти — не проэкция, что она жива и здорова, рядом со мной. Миллер откинула длинные русые волосы назад, пока мыла посуду. Мысль о Джейсе, ожидаемо, огорчила её и опечалила. Но она всегда была умельцем переводить тему:
      — А вы с Дином? — в сероглазой проснулся неожиданный интерес.

      — Что, прости? — не поняла я, будто во время её монолога не покидала собственных мыслей.

      — Вы целовались?

      — О нет, Кэт! — смеясь, я закрываю лицо руками.

      Мне нравилось, что даже ни смотря на опасности, которые нас подстерегают, мы продолжали вести себя как девочки-подростки. Мне нужен был повод для улыбки, когда столько месяцев я была в страшном душевном состоянии. Я искренне надеялась, что всё постепенно становится на свои места.

      «Для тебя уже ничто и никогда не будет как прежде,— сурово отчеканил Фостер.— Чем быстрее ты с этим смиришься, тем лучше для тебя же».

      Прочь из моей головы!

      — Так целовались или нет? — Кэти неожиданно поддержала мой смех.

      — Нет, он не стал. Дин знает о том, кто я.

      Намыленная тарелка выскальзывает из рук и с треском разбивается на мелкие кусочки. Ох, нет...

      — Как это? — удивилась Миллер, даже гоготать перестала, а это весьма подозрительно.— Он не может.

      Думаю, подруга знает, что собой представляет Дин, но никогда об этом не заикнется. Судя по взгляду, Кэт озадачил факт осведомленности Фостера, могу с уверенностью сказать: ей это более, чем не понравилось.

      Моя очередь переводить тему.

      — Кажется, мне придется рассказать тебе ещё кое-что,— а затем мой взгляд пал на старинную тумбу, заинтересовал один конкретный ящик,— Но сначала...— прошествовала за искомым через арку, которая соединяла комнаты, пока на меня пристально смотрела Кэт.— Смотри,— говорю я, бросая перед ней на невысокий журнальный столик перевязку старых документов, записей и просто бумажек со странным рисунками на них. Со стороны любому человеку могло бы показаться, что такое мог нарисовать только шизофреник с художественным образованием, но нет — их рисовал мой прадед. И, насколько я знаю со слов Эстер, с его психикой всё было, на удивление, прекрасно. Начинаю рыться в кипе макулатуры, выудив оттуда несколько картинок, которые могут напоминать существ, обозначенных в книжках. Моё внимание падает на необыкновенной красоты портрет написанный простым карандашом на скорую руку. «Скетч» — подумала я.— «Видимо, отцу Эстер посчастливилось встретиться с несколькими падшими. Он был так поражен красотой одного из них, что старался как можно скорее запечатлеть это на бумаге». Недалеко от него лежала уже полноценная работа во всех красках: юноша с заострёнными чертами лица и обсидиановыми волосами, глаза его были тёмными и безэмоциональными — в них не было жизни, только лишь холодная расчетность, будто вместо них вставили бусины, восседал на кирпичной стене, а его крылья, чернее чем сама ночь, угрожающе взмахнули за спиной, навечно застыв на картине. Дух захватывает! Учись такой в нашей школе, девчонки бы с ума сошли.— Это похоже на Данка?

      Внимательно посмотрев на бумагу, которую я протянула ей, Кэти расширила глаза в удивлении.

      — В таких деталях, будто этот хрен сам ему позировал! — в своём репертуаре похвалила внешность падшего Миллер.

      — Вероятно, у моего родственника была фотографическая память,— пожимаю плачами.— Так?..

      — Да, это он! — энергично закивала Кэти.— Личиком вышел как ангел, а душонка испорченная, как у...

      — Стоп брань! Только не в моём присутствии.

      За рассматриваем портретов миновал час, а затем ещё три. Забавно, но на некоторых работах присутствовали имена и даже фамилии, порой проскакивала короткая история «знакомства» моего прадеда с падшими.
Как оказалось, один отрывок мог объяснить нам больше, чем информация, которая упоминалась в книгах.

      — «Данк просил меня оказать ему услугу,— вслух зачитывает Кэти.— Но он хотел слишком многого. За свой отказ я чуть не лишился глаз».

      — Что это должно означать?

      — Как что? Они выкалывают глаза неверным.

      — Очень смешно!

      — Я тебе серьезно говорю,— обижается Миллер.— Сама бы их лишилась, да за ненадобностью от меня избавились.

      — Почему не убили?

      — Вот так вот ты рада меня видеть,— фыркает она, скрестив руки на груди.

      — Да я не об этом...

      — А,— понимающе отвечает Кэт.— Убивать нимф — себе дороже даже для таких «плохих парней». Данк почувствовал на мне твою силу, а поэтому и отпустил, надеясь, что я его к тебе приведу.

      — Но?

      — Но я хитрее этого сукиного сына!

      И русая поведала мне о том, каким образом запутывала чудовищ, почему добралась до меня в таких ссадинах и как избавилась от «следов» моей энергии на своём теле.

      — Сколько их вообще? — Кэти вопросительно поднимает светлую бровь.— Ну, этих Безликих.

      — Целые легионы, если хочешь знать. 

      — А кто занимает позицию лидера?

      — В основном — Данк, но, насколько мне «посчастливилось» узнать, есть ещё шестеро. Их там так и называют: либо шестёрки, либо сошки, но они не менее сильны.

      — Может, ты ещё и в лицо их знаешь? А сама говоришь, отсутствовала сутки...

      — Судя по всему, в том измерении и время идёт иначе,— кусая губу, отвечает она.— Но да, имена четверых мне известны. 

      — Ладно, у нас всё равно вся ночь впереди...

      — Одного зовут Ноэль — красавчик ещё тот! Что правда он странный тип, над ним будто витает вечная грозовая туча. Второй: брюнет с аметистовыми глазами — Хьюго. Он был со мной чаще всех, сопровождал всюду и, вроде как, особого зла не сделал. Других же я видела мельком, но мне они запомнились легко, потому что близнецы: Виндзор и Аллистер.

      — Вау! — искренне поразилась я.— В школе ты не могла лишнюю формулу запомнить, а тут всё в таких деталях...

      — Ой, ну тебя! — махнула она изящной ручкой.

      Мы бы и болтали на манер безрассудный о серьезных вещах, да только всему хорошему в этом мире положено своё логическое завершение: следующий вопрос подруги почти что загнал меня под плинтус.

      — Когда мы сможем уехать?
      Я сильно укусила нижнюю губу и отвела глаза.

      — Мне нужно будет забрать свои документы из школы, а потом я считай вольная птица.

      — Куда направляемся?

      — А куда ты хочешь?

      — Подальше отсюда, и... Я знаю место, где нам помогут.

      — И это место?..

      — Орегон. Нам надо к озеру Крейтер. Затем посетим Портленд и другие города. Что угодно, лишь бы запутать следы. К тому же, мне нужно будет вернуться в дом и забрать свою наличку.

      Я резко повернулась к ней:

      — Что?

      — Ой, да хорош тебе так театрально всему удивляться! На твоей Пэнни мы далеко не уедем. Она почти жестяная банка.

      — Я попрошу! — поднимаю указательный палец вверх.— Она ещё летает.

      — Скорее ползает...

      — И что ты предлагаешь?

      — Взять мою Chery.

      — Погоди, но нам тогда всё же придется связаться с твоими...

      — Это необязательно.

      — Ты что, хочешь угнать тачку?!

      — Свою тачку,— поправила она.

      — Кэти, это сумасброд!

      — «Audaces fortuna juvat»,— лепечет она на латыни:«Счастье сопутствует смелым».

      — Я об этом пожалею...

      — Решено! — говорит Кэти, заговорчески потирая руки.— Через несколько дней ты забираешь документы и оставим этих лузеров напиваться в стельку. Под шумок берём мою машину и фальшивые удостоверения, а потом валим из Ча́рлстона!

      Это всё звучало так просто, но тревожность не давала мне покоя. Не может всё быть так легко, что-то пойдет не по плану...

Плэй-лист:
Adam Jensen — Hunter
Nickelback — Million Miles An Hour
30 Seconds to Mars — Monolith

В своё оправдание за прошлую короткую главу, на этот раз выкладываю длинную. ХО