V: Гости
Лунетта не ждала гостей так скоро. Точнее, она ожидала, что к ней придёт или Вэриан, или Мирт, но не думала, что они заявятся вдвоём. Время, проведённое в домике, шло быстро, и уследить за ним было выше её сил. Из новостей у неё только почти говорящие дети. С очень большой натяжкой, конечно, потому что разговаривают они совсем неидеально, но Райенна в этом помогает, как умеет. Лунетта не может сама обучать сразу троих. По крайней мере, она не обучалась на воспитателя, и необходимыми навыками банально не обладает. Это всё для неё в новинку. Кроме того, несмотря на то, что они весьма охотно поглощают добрую часть информации, возникают заминки. Им свойственно быстро скучать или отвлекаться.
— Что вы здесь забыли? — звучит не особенно дружелюбно, учитывая, что Лунетта сама их пригласила. Только вот она уже и думать забыла о приглашении почти на следующий же день. Просто забыла. А в компании детишек, где каждый краше предыдущего, оно и неудивительно.
Мирт, ожидавший такое приветствие, показывает мешок на расстоянии вытянутой руки. Внутри что-то звенит, пока он держит его в кулаке.
— Пришёл долг вернуть. За цветы. Они очень пригодились.
— Следующий, — Лунетта перевела взгляд на Вэриана. Мирт на него как-то странно косился, и, кажется, они успели повздорить, прежде чем девушка пришла сюда.
— Ты приглашала в гости.
— Не припомню.
Вэриан пожимает плечами.
— Прошло много времени. Возможно, не очень молодая мама и не вспомнит такую мелочь.
— Это ты так пошутить пытаешься? — Лунетта вскидывает бровь. Её почти невыразительное лицо выглядит ещё комичнее в этой ситуации. По крайней мере, Вэриан выглядит со стороны идиотом, потому что на эмоции вывести у него девушку просто не получилось. Реакция довольно... скудная.
— Пытался. По крайней мере, это скорее правда, а не шутка, — Вэриан вздыхает, переводит взгляд на Мирта. Тот кривит лицо. На его лице выражения проявляются куда лучше, чем у его матери.
— Чего уставился? — Мирт звучит почти... враждебно. Что они тут не поделили?
— Ты до сих пор реагируешь таким образом на всех, кто общается со мной? — Лунетта устала наблюдать эту картину. У Мирта какая-то особенная проблема в отношении всех, с кем девушка разговаривает? Не то чтобы у неё было настолько раздутое самомнение, но она ещё давно приметила, что парню не нравится любой, с кем она заводит разговор, если это не девушка. Тот, однако, покачал головой.
— Дело не в этом. Я уже давно перестал... Ревновать, — кажется, парень выбирал выражение. Видя его смущённый вид, Лунетта не могла понять, в чём тогда дело. Если дело не в банальном беспокойстве о том, что матушку кто-то украдёт из-под носа, то в чём ещё? — Этот парень обдирает наших гильдейских до нитки, и меня в том числе. Он знает, что артефакты, которые есть у него, больше нигде не достать, поэтому заламывает огромные суммы.
— Ну, раз их нигде не достать, то это, на мой взгляд, справедливо, — Лунетта рассуждает скорее как торговец, нежели как покупатель или родитель. Видя, что девушка не встаёт на его сторону, Мирт вздыхает. Не то чтобы он и правда надеялся на поддержку с её стороны. Правильнее будет сказать, что такого результата он и ожидал. Он знает Лунетту не так хорошо, но он осведомлён о том, что в отношении торговли, магии и денег она не рассуждает, отталкиваясь от каких-то своих связей или домыслов. Ему довелось это приметить ещё давно, правда, он с трудом может припомнить конкретное время. Возможно, память и его начинает подводить, ведь идут столетия, а в его голове держится чуть ли не вся информация по гильдии разом. Запоминание событий, связанных с Лунеттой, временно ушло на второй план. Приоритеты малость сменились.
— У меня с ним разногласия не только из-за торговли. Причин много. От безумных поручений по добыче каких-то мифических компонентов, до просьбы получить мою чешую в качестве ресурса для зелья.
— О, теперь он тебя тоже этим донимает, — Лунетта лишь на мгновение усмехается от мысли, что эстафета перешла к Мирту. Она неохотно открывает проход в барьере, чтобы гости имели возможность пройти. Полностью менять формулу для свободного прохода туда-обратно ей пока не хочется. Позднее этим займётся. — Давайте быстрее, а то мана просочится наружу и мне придётся восстанавливать слишком много. Я не в настроении для этого.
Парни послушно последовали внутрь, недоумевая, как мана связана с открывшимся проходом. Ответ нашёлся сразу после того, как они его миновали. Увиденное удивило даже мага, повидавшего, казалось бы, всё, включая отражение в зеркале. Вид там, признаться, иной раз удручает похлеще уничтоженного и не поддающегося восстановлению гримуара. Мирт был скорее поражён тем, как преобразилось место, которое он уже однажды посещал. Узнать его было почти невозможно. За барьером его и не найти. Искажение пространства барьером настолько деликатное, что если бы не Вэриан, ругающийся с какими-то монстрами у входа, он бы и не понял, что здесь что-то есть. И это при его-то чутье.
Однако сокрыть под таким барьером настолько сильно пропитанное маной место было невероятно сложно. Вэриан мог точно сказать, сколько бы усилий потребовалось группе магов для того, чтобы отрезать от мира такой кусок территории, и держать его под полным контролем. Скорее всего, они бы убили всю жизнь на то, чтобы добиться настолько чистого воздуха.
Ну, Лунетта всегда была мастерицей в плане магии. Трудно сказать, сколько времени она потратила на преображение этого места, но один только сад мог стоить как всё их небольшое королевство.
Лунетта в домашней одежде выглядела так, словно с постели не поднималась вовсе — ходила себе в коротком платье, едва прикрывающем половину бёдер, с открытой спиной и плечами. Больше тряпка, нежели наряд. Вульгарно. Мирт видал у неё платья и похуже, особенно после боя. Но Вэриан не был готов ни к тому, что за барьером его встретит воздух, перенасыщенный маной, ни к тому, в каком виде выйдет хозяйка дома. Впрочем, с последним смириться было куда проще, достаточно было лишний раз не смотреть в сторону Лунетты. Он сразу заприметил наряд, поэтому концентрировался на чём угодно, но не на девушке.
Дышать здесь сложно. Вэриан с трудом мог понять, как дети приспособились к этому месту, где каждый вдох наполнял тебя силами, словно лучший бодрящий напиток, вдыхая энергию даже в, казалось бы, бездыханное. Избыток маны и вовсе покрапывал с границы барьера, словно дождь. Мирт равнодушно шёл за девушкой, удивившись лишь на мгновение, но Вэриан провождал каждый цветочек взглядом, видя в нём ценность, как в компоненте для зелья. Немудрено, что все эти цветы так сияют, в такой-то обстановке. Было бы славно ещё не задохнуться, пока разглядываешь их, потому что лёгкие с трудом пропускают частицы маны. Может, проблема в теле Вэриана, а может, всё-таки в воздухе, но он слишком медленно адаптируется.
Внутри дом ещё больше, чем снаружи. И встречает гостей троица детишек, один из которых держит книжку с чудовищами в руках и рассказывает что-то об одном из них. Неподалёку Райенна, занимающаяся чтением чего-то своего. Вэриан замечает знакомый переплёт. Похоже, тот справочник, который он впихнул просто потому что посчитал, что детские книжки девочке не подойдут, ей действительно приглянулся.
Вауль увлечённо и коряво повествует о монстре из книги, пока Лунарис и Рокель слушают его вполуха. Лунетта наказала им читать и после пересказывать то, что они запомнили, вслух, желательно другим. Правда, Лунарис вовсе перестаёт слушать, увидев девушку в компании двух уже знакомых ему личностей. Да и Вауль тоже совсем затихает, заметив почти двухметровых парней, у одного из которых вместо ног лапы, как у Райенны, но без меха и более когтистые.
Оба заинтересовали мальчишек. Райенна, уже видевшая каждого из них, смотрит не дольше секунды, после чего возвращается к книге, едва ли не ткнувшись в ту носом, явно стремясь избежать разговора. Ну, её никто и не приглашал для разговора.
Лунетта забирает у Мирта мешок с монетами, даёт его Рокелю, как самому заинтересованному в золоте. Мальчишка принимает его, не думая ни секунды.
— Поиграйте пока. Считайте, ваш старший брат принёс вам подарок.
Технически, это была плата за цветы, но Лунетта предпочтёт занять детей на какое-то время золотом.
Абсолютно небрежное отношение к деньгам. Мирт не может поверить, что девушка, которая всегда достаточно осторожно относилась к своим запасам, настолько просто отдала их детям в качестве игрушки. С позиции девушки же это было скорее отчаянной попыткой увлечь их чем угодно, только бы они не лезли под руку. Чем бы дитя ни тешилось...
Вэриан про себя успевает подумать только о том, что Лунетта совершенно не умеет воспитывать детей. Он в этом деле бывалый. Что ж, по крайней мере, образование она им какое-то даёт, раз они заговорили. Один из них. Пока других он ещё не услышал, но, основываясь на увиденном, он может предположить, что они просто стесняются незнакомцев.
— Матушка... Уходит? — Вауль, будучи не самым привязанным к Лунетте, но одним из таковых, наблюдает за удаляющейся в другую комнату фигурой. Ему чужда тяга к золоту, но ему нравится быть рядом с другими, в большой компании.
— Не мешай ей, — Райенна мрачно пресекает попытку ребёнка напроситься следом. Лунетта бросает на него ничего не выражающий взгляд, переводя его на девочку, по-прежнему не выпускающую книгу из рук. Раздражение в голосе девочки и её настороженность почти ощутимы. Похоже, кто-то из гостей ей не приглянулся, вот только трудно понять, кто именно.
— Блестящие монетки для Йенны! — Рокель впихивает девочке десяток золотых монет, как члену их небольшой семьи. Райенна не успевает возмутиться, пока мальчишка бежит всучать ещё семь Лунарису, не особенно заинтересованному в них. — Блестящие монетки для Лури!
Поскольку имена оказались слишком длинным для детей, между собой они их сокращали. Один Вауль остался таким же, потому что его имя из без того достаточно простое в произношении. Да и его трудно сократить.
Лунетта до сих пор не может взять в толк, как Лунарис превратился в Лури. Она ломала голову над тем, была ли причина в том, что кто-то не смог правильно выговорить имя, и с тех пор всё так и повелось, или это было чьё-то осознанное решение.
— Я не ухожу, просто посижу на кухне, — Лунетта бросает эту фразу, прежде чем скрыться в дверном проёме одной из комнат. Вэриан и Мирт следуют за ней.
Кухня, обставленная шкафами в пол, была забита всевозможными баночками. На потолке развешаны какие-то веники, в которых Вэриан узнаёт высушенные цветы из сада. Мирт замечает грибы, тоже над потолком, но всего две верёвки, словно их не едят вовсе. Они уже сильно высушены, и не сказать, чтобы к ним вообще притрагивались последние пару лет. На них скопился налёт маны, заменивший пыль.
Корзинка со свежими овощами и фруктами сразу попадает в поле зрения. Её содержимое довольно разнообразно. Не на всяком рынке можно найти всё это. Чтобы собрать эти плоды в кучу, потребуется объехать весь остров.
В комнату заходит помощник в лице куклы. Тряпичная огромная кукла, вызвавшая у гостей неоднозначные эмоции, поскольку она не только была вся в крови, но и неуклюже тащила в лапах куски мяса неизвестного происхождения. Это словно сцена из книжки со страшилками, но все присутствующие слишком стары, чтобы пугаться, поэтому двое просто одаривают куклу недоумевающими взглядами, пока хозяйка дома суетится, даже не обращая на неё внимание. Впрочем, она всё-таки успела заприметить мясо из-за запаха крови.
— Мышка уже закончила?
Стоило задать этот вопрос, как морда огромной летучей мыши втиснулась в небольшое кухонное окно и с воплем оповестила Лунетту о том, что так всё и было. Правда, увидев гостей, существо порядком растерялось. Не меньше, чем присутствующие. Недоумевающие взгляды с двух сторон могли бы вызвать смех, но Лунетта вместо этого просто предостерегла тварь от совершения ошибки.
— Они гости. Один из них мой детёныш, так что не нападай необдуманно.
— Детёныш? — Вэриан вдруг засмеялся. Мирт, раздражённый по неизвестной причине, повернулся, чтобы вступить с ним в спор, но понял, что спорить здесь особо не с чем. Он и правда своего рода детёныш, и это в их природе. Однако что такого смешного Вэриан нашёл в этих словах, парень не понимал, и оттого его бешенство только усиливалось.
— Мы оба принадлежим к ящероподобным, чего ты ждал? Ты и сам сейчас от монстра не сильно отличаешься, — в итоге он смог ограничиться только этим.
Мирт не придумал ничего умнее. Он сам не понимал, почему должен оправдываться за такие простые вещи. Лунетта не придала их перепалке особого внимания, да и назвать это подобным образом было нельзя. Это даже до обмена колкостями не дотягивало. Она только забрала куски мяса у куклы, применила очищающую магию, чтобы привести помощника в порядок, и развернулась к широкому столу для разделки, словно так и надо. Может, для неё это и правда обычное дело. Во всяком случае, её движения будто доведены до автоматизма.
— Могу я спросить, как ты пришла к оживлению кукол и использованию их в качестве прислуги? — Вэриан оправданиям никакого значения не придал, вместо этого локтями оперевшись на обеденный стол, за который их посадила Лунетта. — Занятно, что детишек не смущают такие жуткие штуки.
— Они привыкли, — Лунетта не режет мясо сама. Помыв руки, она лишь магией направляет нож, даже два, чтобы параллельно заняться приправами, с которыми собиралась запечь мясо. Кусок, который ей дали, просто огромный. Но и она не простушка — печь в её доме может посоперничать с любой другой в поместье дворянина.
— На другой вопрос ты не ответила, — Вэриан почти чувствовал недовольный взгляд Мирта, но предпочитал его игнорировать. Может, этому детёнышу и правда не нравится тот факт, что он болтает с его матерью. Алхимик не мог списать эту неприязнь на что-то помимо ревности.
— Как-то само вышло. Надоело постоянно торчать в саду. Хотелось заняться чем-то ещё, не теряя ничего. Поэтому из тряпок сшила кукол. Сперва они были ещё более жуткими. Просто пустышки. Без глаз или нарядов. Сейчас значительно лучше.
— Если это лучше, страшно представить, какими они были в самом начале, — Вэриан верил описанию, но ему и правда было сложно представить себе эту же куклу, но без условного лица и наряда.
— Хочешь взглянуть? У меня осталась парочка, — Лунетта продолжала колдовать, несмотря на то, что разговор шёл довольно активно и мог отвлекать её. Тем не менее, нож продолжал работать чётко, а посудины не наклонялись больше необходимого при смешивании.
Видеть вот такую Лунетту странно. Мирт поймал себя на мысли, что она очень была похожа на ту ведьму, которую описывала Лэйлин в своём романе. Там была похожая сцена. Можно сказать, что эльфийка ткнула пальцем в небо, когда описывала её повседневную рутину и при этом частично угадала. Сам Мирт при прочтении ловил себя на мысли, что девушке и правда свойственно подобное поведение. А всё идёт от её лени. Правда, этого уже в книге не было.
— Я бы лучше купил у тебя чешую, а не рассматривал болванки. В последний раз этот ворчун едва не убил меня, когда я пытался получить кусочек у него из хвоста, — алхимик откинулся на стуле, едва не полетев с него после. Он слишком привык сидеть в кресле, и, откинувшись назад, не рассчитал сил.
— Ты что? — Лунетта уставилась на Вэриана. Лицо Мирта вдруг покрылось пятнами, словно он заболел, и он даже попытался толкнуть парня, чтоб тот свалился наверняка, но алхимик вовремя вернул нормальное положение и недоумевающе уставился на девушку в ответ. Он всем своим видом требовал продолжения фразы. — Всё-таки от своего прадеда умом ты недалеко ушёл. К твоему сведению, я удивлена, что ты вообще рискнул провернуть это с моим сыном. Ещё больше я удивлена только тому, что ты ещё жив и находишься здесь.
Мирт сидел с настолько недовольным и почти разъярённым лицом, что Лунетта боролась с желанием взять какой-нибудь красный фрукт и сравнить эти два оттенка. Тем не менее, он быстро вернулся в нормальное состояние, несмотря на явно оставшееся смущение.
— Всё настолько серьёзно? Ты бросалась перьями и чешуёй, словно это просто мусор, поэтому я и подумал, что в этом нет ничего предрассудительного, — Вэриан фыркнул. Мирт ему так и не объяснил, почему же нельзя одолжить у него пару чешуек, даже если видно, что они неустойчивы.
— Это хороший вопрос, — Лунетта, несмотря на сказанное, выглядела совершенно незаинтересованной. Может, потому что в глубине души она уже знала ответ. — Возможно, ему просто не понравилось, что ты трогаешь его хвост без спроса. Он и показывает его нечасто. Я, как видишь, тоже ограничиваюсь человеческим обликом. Но если ты хочешь узнать наверняка — лучше у него спросить.
— Я не собираюсь ничего говорить, — Мирт фыркнул. Выглядел он как ребёнок, которого ну очень сильно обидели. Впрочем, спроси его сама Лунетта об этом — он бы наверняка сознался. Но девушка предпочла вывернуть вопрос так, как если бы его задал сам Вэриан. Ну или собирался задать. Он и правда хотел, но не успел.
— Для меня мои перья и чешуя с волосами — тоже ингредиенты. Поэтому я не придаю им никакого расового значения. Но может быть у виверн и драконов разные понятия о значимости чешуи. Для меня это как лишняя кожа, ни больше, ни меньше. Но я чаще смотрю как маг, поэтому вижу в них больше потенциала.
— Это зашло слишком далеко, — Мирт, которому надоело слушать это злосчастное обсуждение о том, что, возможно, он просто отличается, вскакивает из-за стола. За его спиной не то от переизбытка эмоций, не то просто в порыве демонстрации, появляются крылья с хвостом, которые он, похоже, совсем не стесняется демонстрировать. Как и рога. По крайней мере, он принял наиближайший к истинному облик, при этом оставшись в форме человека. — Нет никакого значения у чешуи. Я просто терпеть не могу этого парня. Тогда у меня были проблемы, а ещё он с этой чешуёй. Я отправил его в полёт, потому что его вопросы были совсем не к месту.
— О, так вы подрались, — Лунетта с каждым словом выясняла всё больше деталей, оставаясь при этом всё такой же отстранённой. — Как мило. Почему бы вам просто не решить эту проблему сейчас? Дашь ему пару чешуек, а он отвяжется.
— Я был бы признателен, — Вэриан, несмотря на очевидную угрозу вновь полететь в стену, вёл себя так только потому что вряд ли Мирт осмелился бы буянить в доме своей матери. Он явно опасался здесь что-то сломать, потому что даже его превращение было достаточно аккуратным, чтобы не задеть ничего рядом стоящее или висящее. Разгневать Лунетту, видимо, он боялся куда больше, чем желал прикончить надоедливого выскочку.
— Почему бы тебе просто не заткнуться? Ты постоянно мелешь чушь.
— Я-то? Мне казалось, что я просто делюсь историями из своей жизни, но это ты взъелся из-за упоминания чешуи и даже решил что-то тут доказывать. Неужто мамочка тебя настолько не любила, что ты боишься разгневать её даже сейчас? — Вэриан, видимо, потерял остатки благоразумия. А может, ему надоело, что Мирт бесится попусту, и он решил бросить очевидную провокацию. Выводить из себя виверну, не обладая явным преимуществом — натуральное безумие. Осознание к нему пришло уже после того, как Лунетта, встав рядом с ним, держала кулак Мирта, направленный прямо в лицо алхимика. Он даже осознать ничего не успел, не то что увидеть.
— Ты же не хочешь убить моего гостя? Он, правда, был особенно неучтив, но давай пока решим это недоразумение, — Лунетта магией подавляет истинный облик Мирта в одно мгновение, лишая его и чешуи, и когтей. Она ведёт его обратно за его место за столом, усаживает, а уже после подходит к Вэриану, сидящему совсем рядом с тем, кто его едва не прикончил пару десятков секунд назад. — Ты решил устроить беспорядок у меня в доме? Знаешь ли ты, что в драконьем логове следует вести себя особенно осмотрительно? — Лунетта стоит с ничего не выражающим лицом — как и при готовке, и при приглашении пройти в гости. Видя его сейчас, Вэриан с трудом может себе представить, во что она его может превратить, если он продолжит вести себя так дальше. Спокойный, холодный тон, пустое выражение на лице и даже этот взгляд, в котором не читается ничего, кроме скуки — Вэриан был готов поверить в то, что перед ним статуя, а не живое существо, готовое уничтожить его в мгновение ока. Это пугает даже больше слепой ярости, которая исходит от Мирта всякий раз, стоит им столкнуться лбами.
— Прошу прощения.
— Не у меня проси, а у моего сына. Он думал достаточно долго перед тем как сорваться. Я успела встать между вами только поэтому, — Лунетта вздыхает, переводя взгляд на столик, где осталось лежать почти готовое к выпеканию мясо. Его только и оставалось смешать с овощами.
Быстренько закончив, Лунетта отправляет еду в печь, предварительно создав там огонь. Будет славно, если вся эта история не сгорит, пока она присматривает за двумя детьми-переростками, не поделившими чешую.
— Коли тебе что-то нужно — проси у меня. Перья и чешуя хранятся у меня в комнате вместе с другими алхимическими ингредиентами, так что я могу использовать их в любой момент. Продать их сложно. Никто не поверит в то, что это чешуя дракона. Да и даже если бы я продолжала настаивать, они бы потребовали рассказать, где я нашла эти самые драконьи части.
— Смотрю, у тебя нет недостатка в ресурсах, — Вэриан тактично прокомментировал обилие всякого мусора у девушки. Все её шкафчики были битком. И в других помещениях наверняка было что-то подобное тоже. А эти причудливые сервизы? В застеклённом шкафу он точно видел нечто крайне странное, что даже на чёрном рынке не купишь. Эти странные на вид штуковины, которые должны были представлять из себя посуду, бросались глаза похлеще любого другого элемента декора в этом доме. Вэриана даже не так смущали эти существа у входа в дом, относящиеся скорее к разряду монстров, нежели каких-то разумных тварей, способных сосуществовать с людьми.
— Верно. Пока еда готовится, могу предложить вам только чай.
А вот и долгожданный сервиз, примеченный Вэрианом в шкафу. Увидев его, он даже немного растерялся, потому что картинки с изображением летучих мышей явно были навеяны той тварью, заглянувшей в окно ранее. Чем расписывали этот чайник — тоже вопрос, но он до странности прозрачный, словно из стекла. Такие обычно не лепят. Видимо, драконье происхождение позволяет работать с материалами более деликатно. Вряд ли найдётся раса, способная руками выстраивать форму расплавленного стекла. В этом и была некоторая уникальность данных изделий. Обычно лепили из глины. Видеть тот же чайник, но из стекла, в новинку.
Мирт разглядывал чайник недолго. Похоже, он уже видел подобные, поскольку он почти не придал никакого значения ни его форме, ни материалу с узором. Всё его внимание оказалось сосредоточено на девушке, копающейся в огромном шкафу и читающей написанное на баночках. Их, признаться, было огромное количество. Неизвестно, сколько Лунетта будет искать среди них этот самый чай.
— Фруктовый подойдёт? — она задаёт вопрос до того, как Мирт успевает предложить свою помощь в поисках. Вэриан небрежно машет рукой — ему плевать, какую жижу пить. Он ест-то довольно редко, поскольку до сих пор испытывает проблемы после слияния с существами менее очеловеченными. Возможно, раз такой повод, и Лунетта сама его пригласила в гости, он из вежливости перекусит, но наестся он едва ли сможет.
Мирт тоже не возражает, поэтому Лунетта засыпает горсть из банки в чайник и взмахивает пальцем, заливая в посудину воду из воздуха. Мирт задался вопросом, насколько трудно сходить до колодца, но потом понял, что с силами девушки это лишняя трата времени. Нагревает она тоже магией. Это незначительные траты маны, но всё-таки траты. Мирт невольно думает о том, насколько много девушка может потратить за день, занимаясь повседневными делами. Вэриан почти не придаёт этой сценке значения. Его занимает месиво на дне стеклянного чайника, а так же повязка на глазу Лунетты, примеченная им ещё в прошлую их встречу. Тогда он в суете забыл спросить, да и на фоне его личных изменений эта тема оказалась какой-то второстепенной и не стоящей упоминания. Однако теперь, когда они в такой обстановке и вполне могут обсудить всё, он решается поинтересоваться.
— Кто-то лишил тебя глаза? Зачем повязка?
— Хочешь взглянуть? — Лунетта спрашивает как ни в чём не бывало. Тон у неё всё такой же отрешённый как и вид. Кажется, ей совсем ничего не стоит снять эту повязку прямо сейчас. Однако лицо Мирта при этом предложении мрачнеет. Да этот парень точно повыразительнее матери будет — по его лицу так и читается, что он ощущает себя виноватым. — Он довольно странный, к тому же, зрения на нём действительно нет, так что я прячу его за повязкой на людях и при детях.
— Он настолько пугающий? — Вэриан усмехается. Он думал, что ничего хуже его собственного внешнего вида быть не может, однако когда девушка сняла повязку, он понял, о чём шла речь. От глаза так и исходила аура проклятия и смерти, несмотря на то, что он казался относительно сносным на первый взгляд. Шрам, словно оставленный когтями, тянулся от брови, рассекая веко и не доходя до щеки. Белок чёрный, словно наполненный тёмной свернувшейся кровью, что выглядело довольно жутко на фоне серебряной радужки с узким зрачком.
— Не пугающий, но привлекает лишнее внимание, — Лунетта откладывает повязку в сторону, на ближайший стол для разделки. Она перекладывает косу, болтающуюся где-то за спиной и подвязанную на талии, на грудь. Та была расплетена от корней как раз до уровня, где её завязали в качестве пояса. Хвост болтался где-то позади. — Мирт, не знаешь подземелье с какими-нибудь редкими тварями?
— Знать-то знаю, но мои ребята оттуда ещё не вернулись, — парень подпёр подбородок ладонью. Его лицо стало немного попроще, поскольку Вэриан не сказал никакой чуши и не прокомментировал отсутствующий глаз у девушки. — Я собирал туда экспедиции. Они должны будут вернуться приблизительно через месяц.
— Я могу им помочь, если ты присмотришь за детьми.
— Я? — Мирт вскинул брови. Он не мог поверить, что ему вообще предлагают что-то подобное. Он так похож на человека с кучей свободного времени? — С чего бы? У меня полно работы. Я только сегодня закончил с основной документацией и прочими делами, и у меня появился остаток дня на то, чтобы прийти сюда. У меня нет времени для того, чтобы присматривать за четырьмя детьми.
Иначе говоря, он всё ещё не закончил с работой. Он нашёл время на посещение Лунетты, но по-хорошему он должен прямо сейчас находиться в гильдии и пересматривать документы, которых за время его отсутствия становится всё больше.
— Я могу, — Вэриан махнул рукой. Лунетта покосилась на него с недоверием, мелькнувшим всего на мгновение во взгляде. — Что? У меня нет работы, кроме как торчать в лавке. Я могу взять их с собой в столицу, и они поживут у меня.
— Я могу доверить их Мирту, поскольку он мой сын, но ты для меня чужой. Неужели и правда думаешь, что я оставлю их на тебя?
— Иногда родственники могут творить вещи похуже чужих людей, — Вэриан разулыбался. Мирт покосился на него с нескрываемым раздражением, готовый вновь затеять драку. Дело, конечно, гиблое — Лунетта остановит его, и ничего не успеет даже начаться.
— Знаешь, после твоего рассказа о том, что ты сделал с фамильярами, я совершенно не хочу доверять тебе детей, каждый из которых имеет смешанную с монстрами кровь.
Лунетта преувеличила, поскольку тот же Рокель оставался обыкновенным эльфийским полукровкой, а этих созданий к монстрам отнести нельзя. Тем не менее, остальные трое точно были смешаны со всевозможными существами, далёкими от людей.
— Думаешь, я настолько подонок, чтобы ставить эксперименты на детях?
— Я этого не говорила, заметь. Ты сам пришёл к этой мысли, — Лунетта пожала плечами, как бы говоря «Вот видишь?». Вэриан, почти оскорблённый, фыркнул.
— Я не для того столько жил, чтобы моя старая знакомая тыкала меня носом в единственную оплошность. Не доверять мне детей из-за отсутствия родственной связи разумно, но винить меня в том, что я могу использовать их — уже грубо.
— Прошу прощения, — совсем неискренне бросает Лунетта. Вэриан не чувствует, чтобы девушка вообще ощущала себя виноватой за выдвинутые оскорбления. С другой стороны — это и правда не она заявила про эксперименты. Она изначально говорила только о том, что не доверяет, исходя из личного беспокойства и предпочтения отдать их Мирту.
Мирт, наблюдающий за этой короткой и совсем не впечатляющей словесной перепалкой, вздыхает и наливает себе в чашку уже заварившийся чай. Вэриан следует его примеру, пока Лунетта, оперевшись на стол за собой, где оставила повязку для глаза, провожает взглядом каждое движение гостей.
— Я говорила серьёзно насчёт подземелья.
— И я насчёт дел тоже. Я не смогу смотреть за четырьмя сорванцами одновременно, не говоря уже о том, чтобы параллельно подписывать бумаги. Лэйлин тоже занята, так что свалить на неё это не получится.
— Значит, они сами здесь справятся, — пришла к выводу Лунетта. Мирт неверяще уставился на неё. Он не мог поверить в то, что девушка и правда только что выдвинула предложение оставить их самих по себе.
— Как это сами?.. — парень поневоле вспоминал своё детство и постоянные спячки Лунетты по неделе и по две. Он помнит размыто, но что-то такое точно присутствовало. Кроме того, если он сам довольно неприхотлив и живуч, то эти дети обычные, и для них риск выше, останься они в тех же условиях. — Они не смогут.
— Почему? У них есть Райенна. Она достаточно взрослая, да и здесь есть зачарованные куклы, которые работают в моё отсутствие тоже. Заряда в каждой из них должно хватить минимум лет на сорок при условии, что концентрация маны в барьере не будет увеличиваться или уменьшаться.
Выходит, воздух здесь такой не просто так. Лунетта целенаправленно насытила его маной настолько, что непривыкший маг будет задыхаться. И всё ради того, чтобы дом мог проживать свой срок и в её отсутствие.
— Разреши мне за ними присмотреть, — Вэриан почти настаивал. Он явно переживал за сохранность детей при таком уровне воспитания. Да, он сам всю свою сознательную жизнь рос в одиночестве, но оставлять топлу детей в доме, напичканном магическими артефактами, ядовитыми растениями и многим другим, банально опасно. Да, Вэриан ставил на себе множество опытов для того, чтобы убедиться, что зелья работают верно, и едва не распрощался с жизнью в раннем возрасте, но это не отменяет того факта, что прямо сейчас Лунетта подвергала опасности жизни четверых детей разом. Не одного Вэриана, у которого из поколения в поколение воспитываются таким образом все наследники рода вплоть до совершеннолетия, чтобы они якобы выросли дисциплинированными и знали цену золота, а четырёх детей, имеющих очень далёкое отношение к знати в принципе. Вэриан готов поставить на то, что ни один из этих детишек не знает о знати ничего, но зато осведомлён о том, что в мире всюду опасность. И, скорее всего, каждый из них обладает огромным потенциалом для выживания, а так же одарён способностями в той или иной области, просто пока ещё это не проявилось в силу возраста. Вэриан мог бы помочь им раскрыться, ничего не требуя взамен. Только лишь ради того, чтобы не загубить потенциальных обладателей таланта.
— Я не отпущу их с тобой в столицу.
— Тогда я сам останусь здесь. Можешь наложить на меня печати или что-то в таком духе, заключить договор... Не знаю.
— Договор? — Мирт скривился. — Я не позволю ей жертвовать своей кровью чтобы ты просто не сделал ничего плохого.
— О, тогда с твоей милости, может сам его со мной заключишь? Как ты успел заметить, я уже даже не человек, и ближе к воплощению фамильяров. Раз тебе настолько претит мысль, что я буду связан с твоей матушкой, заключай договор со мной сам.
Лунетта потёрла виски. Пальцы, покрывшиеся чешуёй от плохо сдерживаемого раздражения, впивались в кожу. Когти промассировали виски совсем немного, прежде чем девушка, собравшись с силами, прервала перепалку. Эти двое раздували из мухи слона, да ещё и конфликтовали на ровном месте.
— Я не собираюсь заключать контракт. Но ограничить волю могу. Готовься получить ещё пару десятков магических кругов.
— Это уже слишком, — Вэриан нахмурился. На его теле и без того живого места не осталось, а тут ещё. Они, конечно, в отличие от других могут быть отменены и исчезнут, но всё-таки таскаться вот так даже как-то малость обидно. Он так старался оставить у себя хотя бы часть чистой кожи.
— Не думаю, что тебе стоит об этом волноваться. Это ненадолго. Однако если Мирт так хочет заключить контракт — не буду останавливать.
Мирт, впрочем, только скривил лицо, скрестил на груди руки и отвернулся. Ребёнок, ей-богу. Прошло несколько столетий, а он всё такой же. Лунетта тоже не особенно поменялась, на её взгляд. Хотя, Мирт бы поспорил. Она перестала мгновенно выходить из себя. Даже сейчас она гораздо терпеливее относится к их выходкам.
— Какая жалость. Получить в качестве хозяина почти бессмертную виверну было бы занятно, учитывая, что договор строится на взаимовыгодных условиях. Хотя у нас отвратительная совместимость, — Вэриан развёл руками. Его забавляло тянуть эту тему, потому что Мирт с каждым новым словом всё больше бесился, но теперь вступать в открытый бой не получится — Лунетта предусмотрительно подавила его облик, и вряд ли она отменит заклинание до момента, пока они не соберутся уйти.
— Ты слишком любишь чесать языком. Пока еда готовится, пойдёшь со мной для написания новой печати.
— Зачем тебе вообще в подземелье? И ресурсы эти. Ты ведь можешь их просто купить, — Мирт правда не понимал. Лунетта посмотрела на него, но парень едва ли уловил там хотя бы намёк на ответ.
— Если я скажу, что мне просто нужно немного развеяться в истинной форме, не рискуя уничтожить половину леса — ты мне поверишь?
— О? — Вэриан, уже готовый пойти за Лунеттой для создания печати, вскинул брови. — У тебя период для поиска пары? Обычно драконы принимают истинный облик только для поиска партнёра или при переизбытке эмоций. Но поскольку ты выглядишь слишком равнодушной, я могу прийти к выводу, что причина в-
— Почему бы тебе не замолчать? Что ты знаешь о драконах помимо того, что написал твой прадед? — Лунетта оскалилась. Мелькнувшая угроза мигом заткнула мага, несмотря на то, что ему очень хотелось расспросить, в чём всё-таки дело. — Написанное в этих древних книжках чушь. Я просто хочу пустить кровь тварям и немного перекусить, но с моими размерами, для того, чтобы насытиться, мне потребуется убить что-то моего же настоящего размера.
— Так ты отправляешься туда из-за голода? — Мирт нахмурился. Он точно слышал, что она идёт туда ради каких-то редких тварей. Видимо, настоящая причина была в голоде? Признаться, Мирта тоже не насыщает то небольшое количество человеческой пищи. Он может есть целые подносы, столы, наполненные едой, но всё равно останется голодным.
— По большей части. Я уже давно не чувствовала себя сытой, а найти огромного монстра на пределах нашей земли довольно сложно. В подземельях с искажённым пространством намного легче встретить виверну или какую-нибудь другую гигантскую тварь.
Так и есть. Но чтобы искать в подземелье такую тварь, нужно быть или безумцем, или крайне опытным бойцом. Возможно, для Лунетты ничего не стоит убить одну-другую такую тварь, но команда, отправленная на поручение Миртом, явно будет в ужасе, увидев настоящего дракона, а не подражателя, не способного даже взлететь. Его вид не летает. Мирт точно не должен был иметь крыльев. Точнее, они не должны были настолько активно развиваться, чтобы он смог начать летать, однако, как ни странно, он оказался куда ближе к драконам, нежели к привычным вивернам, у которых крылья — крохотные лишние отростки, на которых даже не взлететь.
Неизвестно, как ему потом придётся успокаивать свой отряд, если они пересекутся с Лунеттой. Разумно будет послать её к Лэйлин, уже видевшей перевоплощение девушки. Она даже её истинную форму застала.
— Нет, я не смогу, — Мирт сдаётся. Он не хочет потом объяснять своему отряду, кто такая Лунетта и почему она пришла жрать каких-то там тварей. Она ещё и ненароком может кого-то лапой раздавить и не заметить. Сдалось ему это? — Ничего не заключайте, я не могу послать тебя в подземелье к своим ребятам.
— Передумал? — Лунетта озадаченно на него уставилась. Мирт кивнул.
— Они будут в ужасе. Они меня-то в истинной форме не видели, а тут неизвестный белый дракон. Да они просто примут тебя за врага и начнут атаковать. Если из них никто не вернётся, я буду думать, что это ты их убила. Мне не хочется потом видеть в тебе убийцу моих подчинённых.
Лунетта не могла понять, почему Мирт всё усложняет, но раз он отказывал ей — ладно. Придётся отложить проблему с голодом на потом. По крайней мере, она не умирает от недоедания. Её просьба это скорее попытка обеспечить себе максимальный комфорт даже в отношении съедаемой пищи. Ну, не в этот раз.
— Значит, никаких печатей? — Вэриан вскинул брови, глядя на возвращающуюся к столику для разделки Лунетту. Девушка надевает повязку обратно на глаз и смотрит на него, качая головой. Вэриан почти раздосадованно вздыхает — ему даже малость нравилась идея провести время в компании четырёх детей. Всяко лучше, чем дни напролёт торчать в лавке и выслушивать вопросы в стиле «А почему так дорого?». Ну, очевидно, потому что такие вещи нигде больше не достать, и многие из них в единственном экземпляре на всём материке. Насчёт мира Вэриан бы не заикался, но то, что на Звёздном Архипелаге такое можно найти только у него — факт.
— Выглядишь так, словно расстроился, — Мирт мрачно покосился на мага. Тот пожал плечами.
— Несмотря на то, что мне не нравится идея получить очередной круг на тело, я не против, чтобы красивая леди наносила его на меня, пока мы наедине.
Мирту очень хочется запустить в парня чашкой, но Лунетта взмахивает пальцем. Стул Вэриана поднимается в воздух, и алхимик повисает в пространстве, теряя возможность наступать на землю.
— Пространство в этом доме сильно искажено, и гравитация здесь поддерживается магией. Если я отменю чары, ты будешь парить по воздуху вечность.
Вэриан чувствовал себя так, словно его толкнули в воду и он начал тонуть. Только он не стремительно шёл на дно, а завис на определённом уровне. Мирт, наблюдая его растерянное выражение, наконец успокоился. По крайней мере, Лунетта и правда может отстоять себя сама. И она не терпит никаких оскорблений или грубых шуток. Впрочем, эта показательная шалость была только в угоду Мирту — Лунетта сделала это исключительно с целью, чтобы эти двое вновь не сцепились. Самой ей до этой бестолковой шутки не было никакого дела. И только поэтому всё заканчивается довольно быстро — она ограничивается предупреждением, возвращая заклинанием притяжение. Вэриан падает на задницу, лапами поневоле поцарапав пол. Когтистые конечности рассекают древесину, словно бумагу. Видя, что эти когти не уступают собственным, Лунетта лишь мельком подумала про себя, стоит ли испытать их на своих волосах, поскольку уж их-то ничего, кроме её собственных когтей разрезать не может. Но вдруг в этот раз повезёт больше?
Задумчивость бросается в глаза. Лунетта кажется погружённой в собственные мысли, и Мирт уже успевает подумать о том, что она размышляет над чужим предложением. Но нет, она направляется к печи, где оставила готовиться огромную посудину, достаёт её оттуда покрытыми чешуёй руками, ставит на деревянную доску с довольным видом, после, отряхивая ладони, и принимается доставать тарелки, тоже странной формы и из стекла. Она, кажется, подвисает, пытаясь пересчитать, скольких ей придётся накормить сегодня. Про себя Вэриан успевает благодарно подумать о том, что Лунетта накладывает еду не руками, а отдельной большой ложкой, тоже стеклянной.
Вообще, добрая часть посуды в этом домике была именно из стекла, и иногда заметно, что вылеплена она была руками — следы чешуи на некоторых изделиях были особенно заметны, и вряд ли кто-то создавал такой узор намеренно.
— Дети, идите есть! — Лунетта раскладывает еду по первым четырём тарелкам, оставляет их на столе с заранее подготовленными столовыми приборами, и уже потом начинает накладывать гостям. Их она обслуживает в последнюю очередь. Вэриан не придаёт этому значения. В бедном районе довольно часто родитель предпочитает отдать последний кусок хлеба своему ребёнку, и для Лунетты, выросшей не среди знати, такое поведение вполне свойственно, и оно оправдано, как минимум, им самим. Мирту как-то плевать — он сюда не есть пришёл, да и он совсем не наестся. Так он думает до тех пор, пока Лунетта не наваливает ему полную тарелку еды, едва ли не вывалив весь поднос. — Если будет мало — попросишь ещё. Здесь ещё осталось.
Поднос с едой огромный, и девушка разложила только половину. Сама она при этом не ест — наливает чай, устраиваясь за столом, куда сбегаются трое мальчишек, а где-то за ними плетётся увлечённая книжкой Райенна. Ну, или она хочет таковой выглядеть, чтобы ей не задавали никаких вопросов относительно её внешнего вида. Не сказать, чтобы какой-нибудь Вэриан имел право её осуждать за внешний вид, поскольку он сам был далёк от нормальных людей, а Мирту было просто плевать — видал и похуже. Он сам — ящер с лишними отростками, ныне скрытыми благодаря заклинанию, а не собственным усилиям.
— Лунарис, за стол, — увидев, что мальчишка, взяв тарелку, собирается уйти из кухни, Лунетта кладёт на его плечо руку, разворачивая обратно ко столу.
Желавшая провернуть такой же номер Райенна неохотно кладёт книгу на стул, садится на него и на книгу, и остаётся за столом. По крайней мере, она избежит унизительного сопровождения на своё место. С другой стороны — Лунарис проворачивает этот номер каждый раз целенаправленно, зная, что Лунетта развернёт его. Если на кухне её нет, он просто остаётся на своём месте и никуда не идёт. Райенна понимает это, как и тот факт, что этот ребёнок просто таким образом требует своеобразной заботы и внимания. Сама она повзрослела рано, заодно перестав доверять большинству людей. Она и к предложению Лунетты отправиться с ней отнеслась с подозрением, желая куда-нибудь сбежать, но, подумав, решила, что терять ей нечего. Стоило ей очутиться без чьей-либо защиты на улицах — её бы снова схватили. А ведьма, способная расплавить руками прутья, да ещё и знающая заклинания перемещения, была очень кстати, несмотря на то, что в итоге она действительно могла использовать их всех как подопытных кроликов.
Лунетта оказалась куда более порядочной, нежели Райенна о ней думала. По крайней мере, невзирая на рассеянность и безответственность, она не мучала их и не морила голодом, на всякий случай давая указания куклам, если она сама не займётся едой вовремя. Обычно Лунетта и не готовила сама. Очень редко, может, раз в четыре-пять дней, когда выбиралась из комнат, где занималась своими делами. Понаблюдать за ней могли в любое время, чем они и занимались до тех пор, пока или не засыпали, или не уходили на обед.
Вауль почти сразу сталкивается с обыденной проблемой: забывает про то, что еда сразу после приготовления горячая, поэтому, даже не подув, запихивает ложку в рот и тут же едва ли не плачет. Видя его покрасневшее лицо, Лунетта вздыхает, рисует в воздухе круг и отправляет его в сторону ребёнка, который почти сразу успокаивается, потому что у него уже ничего и не болит. Лунетта так же тратит силы и на то, чтобы немного остудить еду, поскольку Вауль на ошибках совсем не учится.
Наблюдая за ней, Вэриан почти был готов взять обратно свои слова о том, что из Лунетты непутёвая мать. Но не Мирт, к которому длительное время Лунетта относилась исключительно как к помехе. С другой стороны, как говорил Айрон, девушка и правда была совершенно не готова брать на себя такую ответственность, и яйцо, из которого он вылупился, было ею собрано с целью съесть. Немудрено, что оживший ужин вызвал у Лунетты разочарование. И оно годами её преследует, даже сейчас сидя напротив.
Первой из-за стола едва ли не вылетает Райенна. Ест она так быстро, словно её неделями морили голодом. Но Лунетта не придаёт этому значения. Она догадывается, что причина в гостях. Девочка не очень жалует новые лица.
— Йенна ушла? — Рокель пытается повернуться так, чтобы за спинами двух парней разглядеть сестру по несчастью. Однако она уже сбежала, и поэтому он тоже пытается доесть быстрее. — Лури, давай тоже быстрее, — полуэльф почти шёпотом подговаривает лиса ускориться, но тот ест куда медленнее, то ли смакуя еду, то ли силясь её просто пережевать.
Лунарис поступившее предложение игнорирует. Рокель уходит вторым, и даже Вауль заканчивает быстрее, оставив половину порции в тарелке. Возможно, он просто заинтересовался тем, куда ушли остальные. Лунарис, навострив уши, сидел на месте, ковыряя еду столовыми приборами.
Мирт и Вэриан давно доели, и Лунетта магией собрала тарелки, ею же их и очистив. Пока она раскладывала их, парни начали какое-то обсуждение между собой. Лунетта уловила просьбу скинуть цену на артефакты. Возмущённый такой просьбой маг только криво усмехнулся и покачал головой.
— Тебе настолько жалко сбросить цену на каких-то десяток-другой золотых?
— А тебе так тяжело просто заплатить полную цену?
— Это грабёж.
— Вы двое... Работу обсуждайте на работе, — Лунетта возвращается ко столу, доливает чай из почти опустевшего чайника, и закидывает ногу на ногу. Во взгляде её есть намёк на недовольство, поэтому Мирт оставляет попытки уговорить жадного мага сделать ему скидку. — Вы пришли сюда в гости, поэтому я не потерплю ещё ссор. Так же, раз вы мои гости, я могу оказать услугу и предоставить вам некоторые цветы из моего са-
Не успела Лунетта договорить, как в одной из комнат раздался грохот. Девушка почти мгновенно поднялась с места, определив источник шума. Парни бессознательно подорвались тоже, последовав за ней.
В комнате, распластавшись на двуспальной мягкой постели ровно наполовину, лежала тварь с ярким, синим мехом. Она напоминала огромную, толстую кошку, но с более жуткой мордой, больше напоминающей львиную, да и лапы у неё были как у птицы.
— Пушистик, давай обратно, — Лунетта подходит ближе к твари, хлопает её по голове и та ревёт так громко, что стены комнаты начинают дрожать. — Да-да, перевоплощайся в маленькую форму, иначе выселю тебя на улицу. Будешь жить с ядовитыми барашками и Мышкой.
Тварь начала значительно уменьшаться в размерах. Теперь Лунетта могла уместить её на ладони.
Видя её собственными глазами, Вэриан едва мог поверить в то, что кто-то вообще осмелился держать это у себя в доме.
Эта тварь не только росла до ужасающих размеров, но и была настолько опасна, что сжирала свою жертву в один укус. Не сказать, чтобы она часто бывала голодной — они питаются редко, но охотятся самым подлейшим образом. Приняв невинный вид, они сливаются с толпой миловидных зверушек, и когда хищник готовится напасть, просто принимают истинную форму, бросаясь на атаковавшего и сжирая его в один укус.
А Лунетта умудрилась поселить такую тварь у себя в качестве домашнего питомца. Сейчас она выглядела как клубок меха на крохотных птичьих лапках, но фактически, эта штуковина могла в один раз сожрать любого из них.
— Отлично. Ты не голоден? Я могу отправить Мышку на охоту.
— Так эта штуковина просто поселилась у тебя здесь как нахлебница, — Вэриан всё ещё с трудом верил в увиденное. Тварь, которая охотилась безо всяких проблем, повисла на драконьей шее и полностью её слушалась. Наверное, страшнее только то, что Лунетта может использовать её как пожелает. Впрочем, сложно сказать, какова верность у монстров или чудовищ, которых приручает дракон. Наверняка они слушаются её только лишь из страха смерти. Они точно должны ощущать ту же подавляющую ауру, которую чувствует сейчас Вэриан.
Но Мирт удивлённым не выглядит. С другой стороны — для Лунетты нет ничего странного в том, чтобы заводить сейчас разнообразных сомнительных домашних питомцев. Возможно, и детей она относит в ту же категорию. Разница только в том, на каком языке говорят эти самые дети.
— Он хороший, просто иногда привлекает моё внимание, принимая такой облик, — Лунетта укладывает меховой клубочек обратно. Есть он, видимо, не сильно хотел.
Вэриан предполагает, что если бы эта тварь захотела перекусить, то наверняка попытала бы счастья в привлечении группы детишек, которые могли вполне сойти за неплохой ужин. Вот только, есть некоторая вероятность, что эта тварь всё-таки ценит свою жизнь, и вместо того чтобы привлекать внимание детей, предпочитает сразу обращаться к хозяйке дома. В ином случае жизнь у этой штуковины окажется недолгой.
— Ты спишь с ней? — Мирт догадывался, поскольку иных причин держать эту штуку у себя в спальне нет. Вряд ли Лунетта заморачивается и переносит её из комнаты в комнату каждый раз, когда идёт отдыхать. Да и зная её, высока вероятность, что она не спит вовсе. Он даже не может предположить, когда она последний раз отдыхала, но по ней и нельзя сказать, что она не делала этого вовсе.
— Я не сплю, — поправляет девушка. Она накрывает клубочек меха одеялом и идёт на выход в компании гостей, на всякий случай запирая дверь комнаты, чтобы дети не могли пробраться туда. Скорее всего, обычный замок не сильно преградит им путь в отличие от заклинания, но у неё нет настроения запирать эти двери настолько надёжно. Да и живущие с ней монстры прекрасно осведомлены о том, что детей трогать нельзя.
— Так и думал, — Мирт вздыхает. Он ожидал это услышать, да и знал, что Лунетта частенько впадает в спячку вместо того чтобы нормально спать. Для неё такой образ жизни вполне привычен, и Мирт не единожды наблюдал за ним. Правда, впоследствии девушка могла в любой момент отключиться, рискуя подвести в самый важный момент, но до сих пор этого ни разу не происходило. Да и сколько бы Мирт ни смотрел на неё, ему кажется, будто Лунетта в порядке. Словно с тех пор, как она впадала в спячку и сходила с ума от переизбытка эмоций, многое изменилось. Не то чтобы она выросла, скорее... Будто она вылечилась от старого недуга.
— Вы здесь надолго? — девушка уточняет, обращаясь к гостям. Никто не обозначил ей время, которое они планируют провести здесь. Один, очевидно, ненадолго, ибо завален работой, чего нельзя сказать о втором. Вэриан, отличившийся безалаберностью и закрывший магическую лавку, даже не задумываясь о последствиях, мог провести здесь и день, и два. А может он и задумывался, но ему плевать, ведь в столице нет лавки лучше.
— А ты прогоняешь? — Вэриан звучит почти оскорблённо. Лунетта косится на него одним глазом, пока идёт в сторону выхода.
— Смотреть здесь не на что. Я покормила вас, оказав величайшую милость со своей стороны. Больше ничего предложить не могу. Кроме цветов из сада.
Мирт предполагал, что всё к этому придёт. Обсуждать им больше нечего. По крайней мере, он не горит желанием обсуждать четверых детишек, которые приходятся ему весьма относительными сводными братьями и сестрой. Лунетта и сама мало что о них сможет рассказать. Зная её, она может рассказать что угодно про магию, но ничего о себе, как о человеке. Возможно, потому что от человека с каждым годом она всё дальше.
Впрочем, то, как она заботится о детях, по-своему напоминает заботу любой матери. Пусть даже это проявляется в редкие дни с очень большим промежутком.
— Я бы не отказался получить в подарок парочку ценных экземпляров, — Вэриан прямо-таки горел желанием заполучить что-то из того, что росло в садах. Напитанные маной цветы были настолько хороши, что от них в принципе было трудно оторвать взгляд.
— Можешь взять.
Мирт не был столь воодушевлён. Он просто провожал Лунетту от места к месту, про себя думая о том, что его приёмная матушка выглядит слишком отстранённой. Помнится, раньше она куда активнее реагировала на события. Даже эта ситуация с тварью в её комнате... В обычном случае она бы разозлилась или, хотя бы, возмутилась. Вскрикнула. Что угодно. Сейчас она всё с таким же отстранённым тоном и видом просила существо вернуться в компактную форму, словно ей на самом деле было плевать, останется ли эта тварь в том виде, или примет иной облик.
Она даже на Вэриана, нагло собирающего букет из разнообразных цветов её сада, никак не реагирует. Верно, она сама предложила их взять, но Мирт готов поклясться, что все они стоят дороже любых артефактов у этого злосчастного алхимика. Она могла бы хотя бы возмутиться.
— Отдашь их ему?
— Он уже сорвал их. Пусть забирает, — Лунетта кажется равнодушной. Мирт словно надеется уловить у неё проблеск человеческих эмоций, может, возмущение или злость, но она просто стоит, словно статуя, провожая взглядом парня, скачущего от куста к кусту.
— Тебе всё равно? Они стоят довольно дорого.
— Я редко выбираюсь в город и использую их в основном на зелья. Даже если он возьмёт больше чем надо, я просто могу подождать немного до следующего урожая. Они цветут круглый год благодаря барьеру.
Значит, для неё такие потери ничего не стоили, прямо как в случае с тем букетом, который она ему подарила. Тот набор цветов оказался довольно полезен — парочка алхимиков из гильдии с радостью приступили к изготовлению зелий и вышло довольно неплохо. Возможно, Лунетта приготовила бы что-то получше, но Мирт не настолько богат, чтобы покупать у неё зелья. Их стоимость намного выше.
Вообще, оплачивать услуги Лунетты довольно затратно. Мирт мог бы платить ей столько же, сколько любому другому торговцу, если бы не знал, из чего изготавливаются её зелья. Видя сейчас картину, представшую перед ним, он точно бы взял назад свои слова о стоимости зелья в один-три золотых. Они точно стоили дороже, если учесть условия роста растений в этом месте. Они буквально были в идеальном состоянии.
— Ты правда хочешь попасть в подземелье только ради перекуса? — Мирт наконец решается уточнить, пока мага нет поблизости. Он вряд ли услышит с такого расстояния их разговор. Лунетта переводит взгляд на Мирта, не меняясь в лице.
— Я ведь так и сказала. Неужели передумал?
— Я могу выписать тебе индивидуальное задание, но ты не состоишь в гильдии. К тому же, в таком случае мне придётся высчитывать тебе долю. Это довольно трудно, — Мирт не хочет заниматься сотней бумаг. У него была на примете одна пещера, но он не уверен, найдётся ли там достаточно места для истинной формы Лунетты.
— Просто заплати мне ресурсами. Золото для меня не имеет значения, а вот ресурсы я регулярно использую на зелья.
— Для этого тебе придётся брать с собой группу собирателей, иначе ты не сможешь собрать всё, — Мирт уже чувствовал головную боль от одного только построения плана. Причём он его формировал почти не задумываясь — это был стандартный набор для любого подземелья: те, кто сражается, и те, кто собирает. Даже если Лунетта может сойти за целый боевой отряд, ей всё равно требуется помощь для сбора ценностей. — Подземелий с качественными материалами не так много, поэтому мы пытаемся вытащить из них всё.
Иначе говоря, Мирт просто не хотел разбираться с кучей бумажной работы и оформлением долей добычи. На самом деле, теперь Лунетта могла понять, почему Айрон всегда выглядел таким усталым. Даже сейчас Мирт, придя сюда, сказал, что свободен лишь сегодня. Возможно уже завтра ему вновь придётся разбираться с кучей бумаг, а к ним могут прибавиться ещё и её собственные.
— Просто дай мне свой пространственный мешок, и я вытащу оттуда всё, что найду.
— Как ты себе это представляешь? Хочешь сказать, что в облике дракона сможешь складывать всё, что найдёшь, в мешок? — Мирт не мог себе представить картину, где огромный дракон с крошечным мешочком таскается по подземелью и складирует туда всевозможные травы и камешки.
— Ну, я могу попытаться.
Учитывая, с каким лицом это было сказано, Мирт почти был готов поверить ей на слово. Однако зная Лунетту, он был почти убеждён, что она так ничего и не соберёт, и тогда получится так, что она пойдёт в подземелье просто на перекус. С другой стороны, если она оттуда ничего не вынесет, он может сделать вид, что там никого не было вовсе, даже если среда там будет немного нарушена её вмешательством.
— Можешь пойти туда тайком. Но тогда выносить оттуда ничего нельзя. Кроме трупов тварей, которых ты съешь.
— Так не пойдёт, — Лунетта, скрестив на груди руки, смотрит куда-то на землю. Она размышляет над предложением. Ей точно нужны ингредиенты из подземелья, иначе бы она не просила об этом Мирта. Однако помимо них, ей нужно найти место с достаточно крупными существами, чтобы наесться.
— Тогда не получается.
— Ты завёл эту тему, чтобы повторно меня расстроить?
— Ты расстроена? — Мирт едва верил в это. Однако Лунетта кивнула.
— Я рассчитывала на твою помощь в этом. Конечно, я расстроена, услышав, что ты не можешь ничего сделать.
Мирт думает совсем недолго. Он ответственен за гильдию и людей в ней, и он не имеет права их подставлять. Однако он всё-таки выдвигает предложение.
— Некоторое время назад Лэйлин с группой других наёмников отправилась изучать подземелье. Оно зелёного типа и там лесная чаща. Роща — как угодно. Монстров там полно, а наград негусто, и то, только в самом конце. От исследователей слышал, что в этом самом конце сокровищу охраняет жуткая тварь, очень похожая на виверну. Вряд ли это мой далёкий родственник, да и по отчёту информации скудно — только про чешую и змеиную морду. А таковых на свете пруд пруди. В общем, я могу, как и предлагал ранее, пригласить тебя туда в качестве подмоги. Но выписку делать не буду. Просто придётся указывать другое количество добычи в отчётах и пересматривать их.
— А дети? — напоминает Лунетта.
— Я сам с этим... Этим заключу сделку.
Мирт даже по имени его не называл. Неизвестно, насколько трудно ему вообще даётся идея заключения сделки с Вэрианом. Возможно, он испытывал к нему отвращение ещё и из-за смешанной сущности. Опытный маг может почувствовать себя рядом с Вэрианом неважно, потому что его аура мага смешалась с аурой фамильяров, а так же была искусственно усилена артефактами — множеством колец, которые парень таскал на себе. Лунетта сперва не приметила побрякушки, поскольку и сама таскала на себе подвеску и две серьги, но сейчас, если подробно разбирать странную ауру, можно понять, что она смешанная.
— Он не такой плохой, несмотря на поступки и ауру, — напоминает Лунетта. В её памяти ещё сохранились обрывки о том мальчике, обожающем алхимию и едва не угробившем себя в эксперименте.
— Он раздражает, — Мирт кривит лицо. Ему совершенно не хочется заключать с этим парнем никаких сделок, но если это обезопасит его новоиспечённых братьев и сестру — у него выбора нет. Сам он за ними точно присмотреть не сможет. Придётся договариваться с Вэрианом, поскольку ему претит сама идея того, что этим может заняться Лунетта.
— Верю.
— Но ты болтаешь с ним так, словно тебе плевать.
— Это верно только отчасти, — Лунетта пожимает плечами. — Не так много требуется, чтобы вывести меня на эмоции. Достаточно навредить кому-то, кто мне дорог. Или, к примеру, попасть в ситуацию, где моя человеческая сторона будет крайне активно реагировать. Если моё человеческое «я» сможет пробить моё драконье «я», то я буду вести себя как любой другой человек.
Это звучало... Правильно? Мирт думал, что Лунетта окончательно рассталась со своей человеческой стороной, но, судя по всему, события недостаточно шокирующие, чтобы эта самая человеческая сторона отреагировала. Холодная рассудительность на самом деле очень полезна. Мирт завидует навыку критического мышления, поскольку сам он в трудной ситуации может допустить уйму ошибок. И некоторые из них вполне могут стать фатальными.
— Ну так что? Заключишь с ним сделку?
— Заключу, — издав тяжёлый вздох, Мирт наконец сдвигается со своего места. Он идёт к Вэриану, и Лунетта слышит, с каким раздражением в голосе парень сообщает, что им необходимо заключить договор. Вэриан с широкой улыбкой на лице, держа в руках букет цветов, щурит глаза. Лунетта наблюдает, как плавно двигается хвост за его спиной, словно он крайне заинтересован в поступающем предложении.
— О, так ты просишь, чтобы я посидел с детьми и ни в коем случае не подвергал их жизнь опасности, оберегая их от каждой проблемы. Но что я получу взамен? Даже владельцы фамильяров выполняют условия контракта.
— Чего ты хочешь? — парень ну очень не хочет этого делать, однако он уже договорился с Лунеттой. Брать свои слова назад в третий раз будет уже банально стыдно.
— О, ничего особенного. Не душу или что-то в таком духе, можешь не переживать. Мне только и нужно немного твоей чешуи с хвоста, — Вэриан, похоже, был серьёзно настроен в намерении получить чешую виверны. Конечно, качеством она похуже драконьей, но всё ещё считается качественным материалом, добыть который достаточно сложно. У драконоподобных рас с чешуёй эта самая чешуя в сотни раз хуже качеством, но то, что Вэриан видел на хвосте Мирта — почти полное соответствие виверне. Даже не так, не почти, а полное. Лучше только чешуя Лунетты.
Мирт чувствовал, что это сделано исключительно с целью его позлить, но брать свои слова обратно уже поздно. Он неохотно кивает. Тогда Вэриан всучает ему букет цветов и начинает расстёгивать рубашку.
— Нанесёшь магический договорный круг, чтобы не нарушить условия. Я с тебя тоже стрясу чешую.
Лунетта с превеликим интересом наблюдает за тем, как парень снимает с себя рубашку. Мирт едва борется с желанием затолкать Вэриана в какой-нибудь непрозрачный барьер.
Вообще, выглядит он довольно жутко: на животе у него чешуя, чёрно-зелёная, и даже немного слоящаяся. Видимо, период линьки ещё не подошёл к концу. На этом же уровне бинты, беспорядочно намотанные и совсем не скрывающие чешую, словно пытались закрыть что-то ещё. Лунетта может видеть, что именно. За спиной Вэриана два небольших крыла. На них точно не взлететь, и они однозначно ему мешали, потому что они, сложенные, примотаны к спине. Пернатые крылья навеивают воспоминания о вороне. И эти перья у Вэриана вдоль всего позвоночника, поверх магических кругов, закрывающих всю правую половину его тела. Из места, где можно поставить новую печать только левая грудь, поскольку вторая рука тоже от шеи забита заклинаниями. Лунетта может видеть с такого ракурса даже уши, слившиеся с кудрявыми волосами и незаметные за рогами — кажется, они какие-то мышиные и сильно прижатые, потому что ни разу до этого момента она не могла их увидеть. Когтистые лапы вспахивают землю, на которой Вэриан стоит. Мирт не обращает внимания, но Лунетта может видеть, какие глубокие следы на почве остаются от когтей.
— Всё, — Мирт наносит магический круг, состоящий из комбинации пяти печатей на тело парня, отворачивается, и замечает задумчивое выражение Лунетты. Она прямо-таки разглядывает это сплошное недоразумение, на человека не похожее вовсе. И её, кажется, ничего не смущает. — Я скажу куда тебе идти, можно выдвигаться завтра.
— А я тогда останусь, — Вэриан забирает букет у Мирта, думает некоторое время и обращается уже к Лунетте. — Ты говорила, что сама делаешь зелья. Могу я одолжить твой кабинет для этого?
— Как хочешь. Куда идти?
Лунетта готова отправляться хоть сейчас, но ей не хочется оставлять детей с Вэрианом, заранее их об этом не предупредив. К тому же, Райенна наверняка будет ругаться, если узнает с опозданием. Она в любом случае будет недовольна, но если её предупредить, она хотя бы не станет долго обижаться.