Семеро викингов

- Больше нет. Ты идёшь с нами! - сказал Секира.
- Что? Я вас не знаю! Я лучше умру!
- Что же, - вздохнул кок, - меня зовут Ганс, я зеландский викинг и восемь лет служил на пиратском готландском судне "Морской Змей". Я был корабельным коком и, возможно, остался бы им навсегда.
- А этот бородатый убийца?!
- Шильд "Кровавая Секира", готландец, которого предали и изгнали.
- Но если вы из одного места, а этот убийца изгнан, то почему вы союзники?
- Он выжил при крушении его корабля, - Секира ухмыльнулся и, откусив кусок всё ещё свежего кабана, продолжил, - А мы тут ввязались в неприятности. Меня преследуют, мой товарищ мёртв, а Ганс сопровождает в...
- Ну, в Крелто. Оно ведь ближайшее балтское поселение? - Ганс не был уверен.
- Д-да. Я из Крелто. Вас сопроводить?
- Пожалуй. - Секира перевесил свой топор через плечо. - Так ты идёшь?

Секира доверился Яну. Он осмотрелся. За ним надо было послеживать, но балт и так шёл как на ножах. Ян ожидал удара в спину, но делать резкие движения всё же боялся: он один и безоружен, а за спиной двое преследователей, один из которых - Ганс - спокойно мог его догнать; поэтому отряд продвигался очень медленно.

Секира шёл позади всех, отражать удар с тыла должен самый умелый воин, поэтому он постоянно оглядывался. До того, как они наткнулись на тропинку, они были настороже и постоянно отвлекались, но теперь их вёл человек, знающий местность. Лес вокруг был зелёным, солнечные лучи переливались и отражались от листвы, принимая перломутровые оттенки. Лес был смешанный, над головой высились раскидистые дубы, а высоченные сосны освежали воздух как нельзя лучше. Солнце спряталось за полупрозрачными облаками и идти стало легче; лесная прохлада окутала чащу. Был поздний день, листва шумела всё меньше и меньше, но всё же никаких проишествий быть не могло. Атмосфера вечного спокойствия пронизывала викингов насквозь, чего не скажешь о балте: Ян дрожал и постоянно напрягал мышцу ноги, но потом, вспомнив о викингах, снова расслаблял её. Викинги и Ян шли уже пятнадцать минут, лес прямо пропорционально времени движения редел всё сильнее.
- Мы почти у цели. - Ян сжал зубы и медленно вздохнул.
- Балт, ты куда нас ведёшь?
- В Крелто, как просили.
- Ты ведь молод и прекрасно видишь, что деревья редеют в ту сторону! - Шильд показал секирой в сторону редколесья и направил взор туда.
- Там не селение. Это хижина шахтёра. Моего отца.
- Умно со стороны балтов, построить хижину ближе к шахте, чем к селению. - Ганс ухмыльнулся. - Тогда веди нас туда.

Ян повернул голову к Гансу и подозрительно всмотрелся ему прямо в глаза. "Как вам угодно...", балт повернулся и, сломав ветку дерева, стал прорубать путь к полянке. Прошла минута и уже все трое вышли с оружием, на которое прилипли зелёные листья. На круглой прогалине, небольшой полянке, стояла небольшая хижина из ветхого дерева. По ней вились лишайники, а северная сторона была густо покрыта мхом. Дерево от сырости разваливалось, а двери и вовсе не было. Секира ухмыльнулся и пошёл "на разведку", ясно понимая, что дом пуст. В хижине не было ни души. Свет, видимо, попадал в домик через единственное маленькое окно, оно же было и дымоходом, располагалось окошко сверху. Под окном стоял чугунный котелок; видимо очень дорогой для жителей дома: он точно был иностранный. Вторым в хижину зашёл Ян, прямо за ним - Ганс. Оба осмотрелись, а Ганс резко помрачнел.
- Почему дом твоего отца пуст? - спросил Секира, как будто это был риторический вопрос.
- Отец погиб.
- Плохо. Что тут есть? Видимо, пищи можем не дождаться, дом без хозяина уже года два.
Секира посмотрел на полку - там лежали кости свиньи.
- Мухи обглодали? - словно читая мысли Шильда, сказал Ганс.
- Видимо. Я не был здесь очень давно, вместе с матушкой жил в Крелто... А потом она умерла. Говорят, от болезни.

Ян подошёл к центру комнаты - единственной, между прочим - и приподнял доску. Под ней красовался люк. Секира подошёл и взглядом приказал Яну открыть. Спуск вёл неглубоко, но отделка внутри была лучше, чем сам дом. Это была мастерская шахтёра, отделанная камнем, в стене красивым узором (видимо, это была рысь) сиял янтарь.
- Я помню, когда папа работал с инструментами, - Ян указал на верстак плотника, - я собирал кусочки янтаря. В один день отец собрал мне рысь из янтаря, тогда мы как-раз отделывали стены. Он вставил туда янтарную рысь, она хорошо смотрелась.
- Твой отец создал шедевр, - сказал Ганс. Ему рысь безумно понравилась.

Ян подошёл к сундуку, приподнял крышку и прошептал:
- Отец собирал самый лучший янтарь с деревьев, во всех кусках есть насекомое, во всех кусках оно разное.

Все осмотрели огромную золотую коллекцию из насекомых. Секира что-то вспомнил:
- Надо идти.

Отряд вышел из дома и Ганс спросил у Яна:
- А какое тебе дали прозвище?
- Мы выше прозвищ, Ганс. - ответил Ян.
- Вот тут мы и попали в высокоразвитые племена.- засмеялся Шильд. - прозвища дают за заслуги или характер.
- А мы называем друг друга по имени, как тебя?
- Шильд.
Тем временем впереди снова показались деревья погуще.
- За ними дорога в Крелто, - обронил словечко Ян.
И действительно, приоткрыв листву, все трое увидели аккуратную и широкую, полноценную дорогу, а за ней какое-то строение. Похоже, ворота.
- Меня здесь не ждут, я ведь должен вернуться через два дня, - обеспокоенно шепнул Ян.

Стена была очень неожиданной для балтской - из камня. Деревянные перекрытия поддерживали огромные каменные опоры. Худощавый балт, прогуливающийся по ту сторону ворот, заметил Яна, выступившего из лесной тени, и возмущённо крикнул:
- Ян, зачем ты притащился обратно?! Как ты мог не продержаться и полтора часа?
- Пойми, я встретил в лесу двух странников, они искали нашу деревню и я им показал. Впусти их!
- Ну, раз уж так... Мы начеку, помни! - смягчившейся дозорный отодвинул засовы и троица вступила в селение.

Крелто мало чем походило на деревни викингов.
По обе стороны от главного тракта, каменной дороги, располагались деревянные двухэтажные дома. Как правило, за каждым виднелся обширный сад с огородом. Викингов посещало чувство пребывания в полноценном городе. Это была не захолустная деревенька, а огромная территория с несколькими жилыми районами, а дальше по дороге виднелась башня, кое-где облицованная мрамором. У Секиры отвисла челюсть - развитый Стокгольм был в десятки раз скромнее. Ганс был в потрясении от уровня архитектуры балтов, такое он видел лишь в польских приморских городах, да и то не во всех.
- Как вам Крелто? Оно уже долго является центром торговли янтарём. Путь "из варягов в греки" начинается тут. Купцы со всей бывшей Римской Империи.
- Римляне?! Неужели балты достигли ТАКОГО? Им помогали сами РИМЛЯНЕ! - Секиру как-будто ударило молнией. 

Викинги шли по направлению к центру Крелто. Чем дальше, тем богаче выглядели дома.
Ян объяснил, что ближе к центру живут в основном купцы, нажившие деньги на продаже янтаря в Византию и земли славян.
Впереди открылась довольно широкая площадь, а сразу за ней - различные лавки с цветными навесами, под которыми продавались разнообразные товары. Секира машинально приказал Гансу достать из хауберка свёрток с золотом. Ганс и сам был не прочь потратиться. Ян, увидев золото, хмыкнул.
- Я из бедной семьи, тут, за домами, маленькие лачужки для работников. Моя семья жила в том шахтёрском домике за пределами города. Я ушёл сюда после смерти отца.
- Это печально, что за таким образом жизни скрывается рабский труд. - прокомментировал Секира. - Ян, где тут трактир?
Ганс никогда не жил в трактире, но ему было интересно узнать о том, как там жилось.
- У нас есть два маленьких трактира, но с вашим богатством ограбление неизбежно. Идём в таверну, там...
- Таверна?! - Ганс слышал об этих заведениях в центральной Европе, но чтобы их позволили себе балты?
- А чем таверны отличаются от трактиров?
- У таверн есть огромный жилой комплекс (в отличие от трактиров, где есть только пара комнат), и там же расположен огромная трапезная с роскошным баром.
- И где эта твоя таверна? - поторопил Секира.
- Она находится за рынком, недалеко от городской башни.

По меркам викингов, рынок в Крелто тянулся довольно долго. Со всех сторон раздавались крики торговцев и ремесленников, расхваливающих свой товар на все лады. Под навесами лежали то янтарные изделия, то набор кирок, то мечи и луки, и так через весь рынок. При желании здесь можно было разжиться кучей полезных в средневековой жизни вещей.
Когда же палатки купцов стали редеть, впереди открылась короткая улица, которая кончалась мостом через реку, ведущим к башне.
- Вот и таверна! - провозгласил Ян, указывая на здание слева от путников.
Строение было плотно пригнано к стенам соседних домов, но выделялось широкой вывеской с вырезанным там названием заведения: "Варяг и грек". По бокам от скрипящей двери, кое-как поворачивающейся на петлях, красовались два узких окна.
Распахнув дверь, Ян, Секира и Ганс вошли в коридор с деревянными стенами и парой старых дверей в дальнем конце. На резном табурете сидел старый хозяин заведения.
- Добро пожаловать, эмм... отважные викинги. Наша таверна славится своим гостеприимством и хорошим вином.
Ганс подошёл к нему:
- Нам нужна комната на ночь, мы тут долго не задержимся.
- Не против. Проходите, - глаза старика засияли при звоне свёртков в хауберке Ганса. - мы будем рады вам.
Ян вышел вперёд и отворил дверь.

Это было просторное помещение с низким потолком. Окон не было, и свет исходил лишь от одной-единственной янтарной люстры. В углу припряталась небольшая барная стойка. Остальную площадь занимали столешницы. Вряд ли хотя бы половина из них была занята. В стену напротив двери был встроен маленький уютный камин. В противоположной барной стойке стороне находилась деревянная лестница.
Было заметно, что в таком заведении бывает очень разная публика. За меньшей половиной столешниц сидели группами самые разные люди. Ганс, подойдя поближе к Яну, заметил среди них несколько ремесленников, пару зажиточных балтов, видимо, купцов, и приезжих в капюшонах. Все были увлечены едой и беседой за столами, не обращая внимания на новых гостей.
- Прошу, господа, к той лестнице, там комнаты для посетителей, я покажу вам ваши, - пригласил хозяин.
Пройдя между столами и подождав хозяина таверны, который ещё и успел разнести трём гостям еду, Секира с Гансом и Яном поднялись по лестнице на второй этаж и увидели впреди просторный проход с кучей дверей по обе стороны.
- Вам сюда, - указал хозяин на третью дверь справа.
- Спасибо. Сколько стоит? - спросил Ян.
- Пожалуй, одного свёртка более чем достаточно на ночь и пропитание. - поглядывая на промокшую бересту, извлечённую Гансом, откуда сверкало золото.
"Откуда он узнал?" - подумал было Шильд, но сразу же заметил, к чему прикован взгляд старика. Ганс достал из хауберка свёрток и передал его хозяину.
- Как вас звать, путники? Я Нильс. - упомянул старый балт.
- Шильд.
- Ганс.
Ян промолчал.
- Идёмте. - предложил Секира.

Они вошли в комнату. Справа, паралельно высокой кровати в левом боку стояли стол и два стула, примыкавшие к стене. За столом находилась двухъярусная кровать. "Предполагалось, что тут будут четверо" - подумал Ганс. - "Но меня устраивает".
Слева от дальней ложи было оконце с не очень красивым видом на жилые кварталы бедняков. А прямо слево от окна располагалась карта; даже больше: план города Крелто. Хозяин развернулся и вышел из комнаты, аккуратно прикрыв дверь за собой.
- Что ж. Давай обсудим дальнейшие действия. - предложил Шильд.
- Согласен. Ян, ты с нами?
- Да, пожалуй. За всё время вы ни разу меня не ударили. Я могу вам довериться. На первое время.
- Отлично. Мы в бегах. За нами ведут охоту головорезы Грозного Орла. Мы нежеланны в Готлэнде. Стокгольмовцы считают нас убийцами их вождя. - начал Секира.
- Пока у нас нет чёткой цели - это плохо. До этого момента мы пытались сбежать и выжить. Нам нужна задача. - продолжил Ганс.
- А если на вас... то есть на нас нападут, то вы проиграете. - сказал Ян. - У нас не так-то много оружия и боевых сил. Вы не знаете местности.
- Предлагаю разобраться сначала с этим. - Ганса понял. - Мы пойдём исследовать город с прилегающими землями и накупим товаров пополезнее на рынке.
- Внезапное прозрение, Ганс. Ян устроит нам обход. Да, Ян?
- Я не против.
Троица поспешно сложила ненужные вещи и вышла на улицу. Был уже ранний вечер. День был, наверное, самым насыщенным в их жизни! Ян повёл странников по улицам родного города. В поселении была только одна церковь, и они туда сходили: правда, только Ян задержался там. Они пошли вдоль улицы с таверной.
Перешли через мост. Перед ними стояла грозная башня в готическом архитектурном стиле. Ян показался охраннику - тот явно его знал - и прошёл с викингами в башню. Они поднимались около двух минут, но успели пройти одиннадцать оборотов винтовой лестницы. Сверху открывался яркий вид на город. Башня была на крайнем востоке поселения (за ней уже была городская стена), поэтому смотря вперёд, они смотрели на запад.
Спереди, в центре города, всеми цветами, которые позволяли новые пигменты, красовался рынок. Он был сердцем поселения.
Сам город был замкнутым семиугольником, три стороны были прямые, а четвёртая состояла из: трети длины стены, где стояли врата на крайнем западе городка; две оставшиеся трети длины занимала выпуклость в виде трапеции.
В этой выпуклости, которую Ян назвал "элитным районом", стояли двухэтажные особняки богатых балтов и византийцев: тут жила знать. Река, протекавшая в восточной части города, в элитном районе разделялась на две реки; в дельте и жили богачи. На том же берегу реки, где и стояла башня, возвышался форт, у которого две стены из четырёх примыкали к городской стене. Церковь для приезжих была восточнее рынка, в противоположной стороне от таверны. Между рынком и домами богачей красовалась городская ратуша с изящным шпилем. Справа от рынка купцы отвозили непроданные товары к себе до завтрашнего утра; там располагались их пристанища. Дальше выделялась вроде бы круглая площадь, но, присмотревшись, викинги увидели, что это капище местных балтов. Вокруг святилища были разбросаны крошечные домики бедняков и бродяг.
- Предлагаю взглянуть поближе на ратушу, у нас в Скандинавии таких не строят, - высказал идею Секира.
Перейдя по мосту обратно на улицу с таверной, троица обогнула рынок слева и, ведомая Яном, прошла через несколько узких переулков и одну большую улицу, соединявшую дельту с рыночными лавками, и наконец вышла на маленькую площадь с репрезентабельной ратушей в три этажа. Под шпилем ратуши висели медные, отливающие золотом на солнце колокола. Перед самим домом стоял неплохо сбитый памятник толстому купцу с кошельком в одной руке и с кучей мечей в другой как причине развития Крелто.
- Говорят, чтобы сотворить этот памятник, лицо купца сделали с лица нашего городского главы, - усмехнулся Ян.

- Эй вы, трое! - скомандовал какой-то часовой, стоящий у двери в ратушу.
- Это Ларс, он тут помощник нашего главы. - раздражённо сказал Ян.
Секира с Гансом переглянулись и, насмотревшись на то, во что бы они никогда не поверили, пошли за Яном к охраннику.
Ларс подождал подходящий момент и, развернувшись, тронулся в недальний путь.
- Вот это место, - протянул руку Ларс. Он указывал на деревянное, достаточно странное для такого города, строение. - Отсюда мы начали наш город. Потом мы заключили отличную сделку с полочанами и киевлянами, где бурштын оказался золотом. В их дела вмешались византийцы и понеслось. Огромный круговорот товаров и монет, а буршт.. янтарь, в смысле, начал перевозиться по новому торговому пути.
Ларс с восхищением поставил руки на бока и взглянул на скульптуру-текст, который размещался на крыше здания. Это были буквы, сделанные из отборного янтаря, золота и серебра, написан текст был на балтском языке. Он оглянулся и, не увидев потрясённых лиц, мрачно добавил:
- Тут написано "Крелто - главный центр мены торгового пути из варягов в греки".
- А разве не славяне дали торговому пути такое название? - поинтересовался Ганс.
- Они. Но что ж поделать, у них вон какие территории, их земли рядом - их правила! - Ларс развёл руки.
Реакции как таковой не последовало. Ларс снял улыбку с лица и повёл викингов внутрь. А внутри всё было сделано из дерева, пол скрипел, и тут Секира заметил превосходство викингов над балтами. Всё же жители Скандинавии заботились об удобстве, а не о красоте внешнего вида. Их повели на второй этаж.
- Эта пристройка, как вам кажется - самое первое здание города. - сказал Ян.
- Это точно. А вы кто такие и почему здесь? - продолжил Ларс.
- Мы путники, пришедшие из скандинавских земель. - начал Ганс.
- Имена? Вы купцы? Зачем пришли сюда?
- Нет же, мы путешественники и попали сюда во время шторма!
- Имена? - напрягся Ларс.
- Ганс, - сказал Секира.
- Шильд, - сказал Ганс, поглядывая на Секиру.
Ларс прищурился, посмотрел на Ганса и на Шильда. Хмыкнул и вышел из ратуши. Затем на улице раздался лёгкий свист. Секира быстро глянул в окно, но Ларс на улице не стоял.
Ещё минут пять троица осматривала пару-тройку картин.
Настоящая ратуша, которая казалась пристройкой к новой ратуше, не была интересной. Они вскоре повернулись и спустились на первый этаж. Секира вышел.

Внезапно ударом кулака Шильда сбили с ног. Он упал на землю. Разбойники. Уличные бродяги! Ганс и Ян выбежали из ратуши при виде кулака в полуоткрытой двери, они заблокировали первый удар грабителей. Их было восемь. Восемь нищих, в оборванной одежде, с отломанными ветками какого-то кедра. Видимо, они узнали о золоте. Ганс заподозрил старого Нильса, он ведь видел деньги. Секира приподнялся и снова был сбит на землю. Двое стояли над ним, шестеро побежали к Гансу и Яну. Ганс достал кинжал и отбил две атаки. Ян же, безоружный из-за предполагаемого прохождения обряда, уклонился от ветки. Шильд перекатился на левый бок и вытолкнул тело ногами в воздух. Он прыгнул. Их трое, и они окружили бродяг. Ян треснул одного по лбу, пока тот замахивался. Ганс пырнул двоих сразу с очень небольшим промежутком времени - всё же ветки были довольно медленным оружием. Секира достал свой топор и ударил тыльной его стороной двух бродяг - по лицу и по животу. Трое отступили.
- Это старик! ЭТО ОН! Вы видели, как он смотрел на золото Ганса? - вскрикнул Секира.
- Это точно Нильс. Такие глаза не могут врать. - сказал Ян.
Ганс только улыбнулся.
- Пожалуй, стоит с ним "поболтать", когда вернёмся.
Реплика Секиры была прервана вновь налетевшими тремя разбойниками. На этот раз двое вцепились в Секиру, который показался им сильным руководителем. Оставшийся бродяга вытащил складной нож и метнул его в Ганса, схватив кинжал, от которого пострадали его дружки. Для разбойника этот человек был весьма ловок, но Ян подставил ему подножку, дав Ганса возможность получить своё оружие обратно, да заодно и нож, просвистевший слева от лица бывшего кока.
- Отдай награбленное... - прошипел Ганс, слегка растянув руку разбойника и вытаскивая из сжатого кулака кинжал.
Еле поднявшийся на ноги бродяга, не сделав попытки отобрать свой складной нож, попятился и сбежал с площади в какую-то местную подворотню.
- Секира, ты как там? - обеспокоенно окликнул товарища Ян.
Старина Шильд выглядел вполне довольным собой. Его противников постигла та же участь, что и предыдущих: они валялись на земле без сознания. У обоих на голове темнела здоровенная шишка от обуха секиры.
- Идём отсюда, пока к нам опять не привязался Ларс. Не надо оставаться на одном месте и наживать новые неприятности на свою голову. - буркнул Секира.

Пока викинги пришли обратно в таверну, город уже погрузился в сумерки. Даже Ян находил нужный путь медленнее, чем днём. Проходя мимо рынка, они заметили, что лавки постепенно пустеют, а купцы исчезают в направлении своих временных пристанищ за рыночной площадью. Как и в Скандинавии, на этих землях темнело незаметно, но быстро. К счастью, никто вроде бы не следил за путями к таверне. Ганс и Секира вздохнули с облегчением, только войдя в приютившую их дверь.
- Где же наш "дорогой" старичок Нильс? - угрожающе пробормотал Ганс, нервно поглаживая кинжал, спрятанный за поясом.
- Ганс, взгляни, - окликнул его Ян.
Викинги зашли в дверцу, находившуюся напротив входа в трапезную. Там была довольно большая кухня, в которой явно что-то недавно стряпали. А посреди комнаты, раскинув руки, на полу неподвижно распластался старый хозяин-балт.
- Ох, не нравится мне это! - сказал подоспевший Секира. - Похоже, он жив, но его крепко ударили по голове. Сознание потерял.
- Обманный манёвр или он непричастен? - риторически спросил Ганс.
- Мне кажется, он не мог приказать разбойникам так треснуть. Он же старик, не факт что выдержал бы. - ответил Ян.
- Оглушён чем-то вроде дубины, палицы или обуха секиры, как у меня, - размышлял Шильд. - Оружие вполне привычное для балта, но и в руках викинга тоже уместное.
Все трое переглянулись и пошли спать.
- Услышу что-нибудь - проснусь и разбужу вас. - сказал Секира.
Ганс заснул быстро, Секира - за ним, а Ян не спал ещё полночи.

Сквозь сон Секира услышал тяжёлые шаги. Он открыл глаза. Оба его спутника спали. Было раннее утро, солнце не успело подняться. Шильд вскочио с койки и бросился на звук. Кто-то с лязгом меча поднимался по ступеням в таверну. Секира подкараулил его. Только воин вошёл - он был крепок и дюж - Шильд уже ударил его. Ростом и телосложением они были почти равны, но у Секиры был элемент неожиданности, хотя он должен был быть у воина. Секира узнал этого человека. С ним он общался два дня назад - он с Борнхольма. Секира ударил ищейку в живот, а затем, когда тот пригнулся, добил коленом. Воин отключился. Секира осмотрелся и побежал обратно в комнату. Он спешно открыл дверь и оторопел. На полу без сознания жалко валялись Ян и Ганс. На них были нацелены луки четырёх-пяти человек. Ещё трое выбежали из-за двери и схватили Шильда. Его ударили по голове, но Секира выстоял. Так вот кто подослал разбойников! В разбитое окно забирался Рюрик.

Рюрик. Взрослый высоченный викинг с коричневатыми волосами, парой глубоких шрамов на щеке и пронизывающими насквозь синими глазами. Суровое лицо, ни капли сожаления или улыбки. Каменное выражение, без проблеска какого-нибудь света. Он был одет в латы, говорившие о статусе. Рюрик был самым лучшим из всех шпионов Борнхольма. Их нашли после шторма, на более чем северных берегах от того места, откуда они отплыли. Их нашли лучшие ищейки.
- Хорошо выглядишь для долгих поисков.
- Знаю. Кровавая Секира, да?
- Он самый. Убежал из-под носа Грозного Орла и выжил.
- А вот по этому пунктику, - Рюрик отвёл глаза, - я бы посомневался. Надо было принести живьём Вороного Глаза. Но мы нашли тебя. Будешь, значит, бонусом.
У Шильда отобрали его топор и связали. Он не мог сделать ничего - под залогом двое невиновных. Его вывели и конвоем повели. Они вышли на главный тракт и Секира заметил других пленников - Нильс тоже был тут. В ряду шли ещё четыре угрюмых балта, которые сидели в трапезной, и две девушки.

Они уже почти вышли, как внезапно в одного головореза Рюрика попала стрела. Рюрик молниеносно выхватил меч и разрезал пополам стрелу, летевшую на этот раз в него.
- ГОТЛАНДЦЫ! - взревел он.
Секира поднял голову и увидел около пяти десятков балтов и викингов со знаменем Готлэнда. Во главе их бежал Ларс, размахивая двумя лёгкими клинками. Пленников Борнхольма бросили на землю и перекинули через лошадей, идущих рядом. Лошади эти просто проходили мимо, но теперь с грузом они не могли убежать - их оседлали и погнали из города. Секира был одним из тех немногих, кто был в сознании; он видел битву. Их везли меж двух огней, за спинами воевал Борнхольм и Готланд. Улицы города быстро погрязли в крови, тела людей обоих сторон падали и падали. Ларс получил удары в левую руку и в плечо, но отходить не собирался. Количественное преимущество было у балтов с готландцами, но качество - скорее на стороне Рюрика. Вскоре администрация города вступила в битву, они были нейтрально настроены. Балты, не связанные с Ларсом, пытались просто разобраться в ситуации, что, впрочем, им не особенно удавалось. Сзади слышались воинские кличи, лязг металла и грохот доспехов. Мечи скрещивались и искрились, но этого не было видно из-за ужасной вереницы событий. В кровавой сече действовали теперь в основном только готландцы и горожане: из отряда Ларса осталось только несколько человек и сам Ларс.
Секира попробовал осмотреться незаметно от борнхольмского наездника. Впереди явно темнели ворота в город, очевидно, пустую и в это время суток незаметную рыночную площадь они уже миновали. На стенах по бокам от ворот забегали стражники-тени. На пару минут у Шильда забрезжила слабая надежда, что охранникам города удастся его отбить.
Но чуда не произошло.
Всадник на полном скаку кинул свой кинжал в горло подбежавшего стражника и, судя по глухому хрипу, попал. Спереди удерживали на петлях засовы ворот, но подоспевшие товарищи всадника вместе с конём проломили брешь. Секиру вывезли за пределы Крелто, но он всё же попробовал разорвать верёвки, привязывавшие его к седлу, и соскочить.
- А ну-ка, не дёргайся! - прикрикнул наездник. Тяжёлая рукоять борнхольмского меча опустилась на Шильда, и мир погрузился в густой и плотный туман.

В отключённом сознании Секиры мелькали смутные обрывки лиц и разговоров: ничего не выражающее лицо Рюрика, окровавленный Ганс, болтовня с борнхольмским акцентом и стон раненых воинов...

Шильд приоткрыл глаза. Он не мог выдавить ни звука, это была слабость. У него не получилось взять волю в кулак. Дышалось тяжело, всё было расслаблено, руки и ноги не слушались. Сверху на лицо сбегала запёкшаяся струйка крови. Ещё чуть-чуть и у Шильда выступила бы слеза - но нет. Он закрыл глаза и сжал зубы так, как только мог. Секира поднялся. И тут прямо перед ним раздался ликующий возглас Рюрика:
- Ну как?! Уже очнулся? Тогда шагай следом за мной, не тащить же тебя на спине, много чести.
Рюрик хмыкнул. Две пары крепких жилистых рук схватили Секиру и, толкая, повели вслед за Рюриком. Насколько пленник мог видеть, Яна и Ганса рядом не было.
Его унесли в тёмный смешанный лес. Сквозь крону деревьев слабо пробивались лучи света. Небольшая полянка, освещённая тусклым солнечным светом, была окружена высокимм соснами, кедрами и двумя клёнами. В мрачном глухом луге были поставлены несколько столбов из сосны и две клетки из белого дуба. В клетках - видимо, для устрашения - сидели волки. Серый, серебристый и белый волк неплохо уживались вместе, а в другой клетке были размазаны кровавые остатки одного волка и два других, пожирающих сородича.

Секира заметил на пустующих столбах верёвки и спустя некоторое время пленных привязывали к ним. Секира увидел также большой шатёр для Рюрика и его служащих. Шильда привязали к столбу. Он видел подходящих сзади вьючных мулов. Мулы сопротивлялись, но были постоянно приведены в действие копьями рюриковцев. Секира увидел окровавленного Яна, жутко выглядящего, но живого. Он был ранен в стычке двух отрядов. Возможно, Ганс погиб в этой небольшой битве. Шильд заметил, что Яна ведут к дальнему концу полянки. Они всё продумали. В затуманенном зрении Секиры мутные объекты-люди подвергались пыткам, их заставляли говорить (держа на привязи волков). В отдалении послышался крик Яна. До него тоже дошла очередь. "ТЫ НЕ МОЖЕШЬ!" - послышался крик на балтском наречии.
Шильд не понял слов этого языка, но услышал достаточно, чтобы понять смертельный ужас Яна. Со сдавленным криком Секира пытался порвать путы, но к нему подбежали три человека, в том числе и Рюрик, и затянули узлы потуже.
- Ещё одна попытка, старина, и перед Грозным Орлом ты предстанешь слегка искалеченным, - пригрозил Рюрик. - Я с удовольствием дам своим людям шанс сорвать на тебе горячий нрав.
- Да хоть убей меня, мерзкий наёмник! - прохрипел Секира.
- Тут ты слегка просчитался... - осклабился борнхольмец, - я, конечно, мстителен, не спорю, но Грозный Орёл ещё похуже, поэтому он сам с тобой покончит. А вот дружку твоему, балту, ждать столько не придётся. Он лишний.
С этими словами Рюрик круто развернулся. Проверив качество привязывающей Секиру верёвки, за ним ушли и его воины.

Шильд остался один. Голова гудела, обсуждать какой-либо план просто не было сил. Новость об участи Яна деморализовала викинга, подавила волю. А что же будет с Гансом? Вероятно, то же самое, ведь конунг Борнхольма ничего о нём не говорил.
Местность вокруг тоже не прибавляла радости. Эта чаща почти ничем не напоминала лесок, по которому Секира так недавно и относительно беззаботно шёл с друзьями.
Здесь было больше хвойных деревьев, на полянку почти не пробивался солнечный свет, да и живительного морского воздуха совсем не ощущалось. Повсюду царили глушь и полумрак. Казалось, даже природа решила оставить Шильда лицом к лицу с безрадостной судьбой.