Часть 9
Мария зашла в кафе. Её встретила приятная и тихая иностранная музыка, судя по знакомым мелодиям, это была альтернатива или инди-рок, который нравился тëте Олесе. Всегда, когда она находилась на сменах, играла расслабляющая музыка вне времени. Нельзя было услышать подвижных хитов какой-либо эпохи, минимум громких и рычащих звуков, хотя ей и нравился блэк-метал и тяжёлый рок (не зря же дядя Лëша боялся, когда жена решает включить свою музыку, чтобы расслабиться). Играло много инди, иногда джаз и не напрягающая классика, много музыки без слов, поскольку музыкалка играла роль в жизни Янченко даже после её окончания. Только вот сегодня, будто угадывая настроение вошедшей девушки, играли The Neighbourhood именно в этот момент. Так и ещё любимая песня, которая донельзя осторожно показывала то, что гложет молодую леди.
Девушку даже не сразу заметили, впрочем как всегда и везде. Баталова давно заметила эту тенденцию её игнорирования. С одной стороны, как интроверту, ей от этого было проще, но с другой стороны чувство паранойи не покидало её, словно где-то был неприятный подвох, помимо высказываний типа лучшей подруги. И даже здесь её тревожные мысли приводили к Одинцовой. Если бы не отношения Милки с Димой, скорее всего Мария давно закончила бы с ней общение. Сильное чувство, будто ей врут, а также опыт, показывали её подругу совсем не подругой. Вечное соревнование и борьба за внимание тех, кому нравится Маша, была отвратительной в любой форме и сути. Одно дело, когда человеку не хватает внимания, но совершенное иное, когда человек пытается лишить тебя внимания в принципе. Из-за постоянного выставления Милки себя жертвой, Машенька сделала вывод, что вместо подруги Машу видят соперницей.
Удивительно, но Дани не видно. Внимательно осмотревшись, Баталова нашла Стаса, что сидел на любимом месте у окна. Именно второй столик у входа с панорамным видом на старенький яблочный садик. Это место мама Маши и тëтя Олеся называли столиком Матвея, потому что когда-то отец Дани, Матвей Дмитриевич, в молодости занимал его чаще всего, а если кто-то опережал, то вылетал из кафе со скандалом. Забавно, как любовь к маленькому заведению словно по семейной линии передалась Фëдоровым и Янченко. Они отвоевали здание, как только его выставили на продажу четыре года назад. Удивительно, как много в то время произошло событий в их жизни. Частично, Олеся считала Машу частью своей семьи, а потому для Дани она была тоже как младшая сестрëнка.
— Столик Матвея.
— Теперь его унаследовал я. - пробубнил тихонько Стасик, увлечëнно записывая в толстую тетрадку в клетку свои размышления. - Ты пришла как всегда вовремя. Я очень благодарен тебе за постоянное соблюдение пунктуальности.
— Я помню, как это для тебя важно.
— Жалко, что ты её на парах не соблюдаешь. - попытался подшутить подкравшийся Данька, из-за чего Мария чуть не поймала инфаркт, судя по бледному лицу. - Простите, что напугал. Могу к вам присоединиться?
Мария лишь ласково одарила улыбкой явно только освободившегося друга, когда подросток разрешил сесть перед ним. Как раз рядом с Фёдоровым устроилась и блондинка, чтобы не стеснять Янченко младшего. Официант объяснил, что после неприятного гостя у него перерыв, который выдала мама Стаса. Из-за местонахождения заведения часто было не так много гостей. В обеденное время добираться сюда было сложно, кафе находилось почти в конце города, но вечером и после учебного времени иногда забегали школьники и студенты, которым было по пути. Кто-то заскакивал специально, а многие дети, которые даже и учились достаточно далеко, приходили по причине смен Дани или Олеси, ведь именно их помнили ещё со школьных времён. Любимая всем городом женщина и постоянный активист давали хорошую репутацию чему угодно, за что бы не взялись. А также из-за искренней платонической любви к леди Янченко, здесь можно увидеть нескольких очень влиятельных людей города, которые определённо тоже привлекали внимание.
И только вот две чëртовы пары казались проклятьем для Дани во время смен, если не было тëти. Кафе открыто с девяти, а гости приползали только после часа. И когда Даня прибегал к одиннадцати, то с ума сходил от отсутствия работы. Трудоголизм и перфекционизм парня, по мнению сидящих с ним рядом друзей, приведëт его в могилу. Но разве словами можно остановить упорных людей, как Даниил?
— Стасик, а я как раз от Кирилла! - засветилась девушка, но один только косой взгляд Дани вернул её воспоминания о недавнем разговоре.
И, неизвестно, понял ли Стас переглядки друзей или просто почувствовал подвох, но довольно легко он озвучил:
— Он не спрашивал обо мне, я так понимаю? - и Маше хотелось соврать, но словно ком в горле не позволил. - Как его отметки кстати? Он мне так и не написал.
— Тройку поставили. Как бы я не пытался подправить его отметки, тут уже ничем не поможешь.
— Вы же знаете, что я не люблю, когда мне врут. - искренне, но холодно, обозначил свою позицию Станислав. - Тогда почему он не пишет мне?
Возможно, Даня не мог понять ситуации так, как видит её Маша. Но девушка, что проводила с мальчиком больше времени, чем все близкие в кавычках для Стаса люди, знала, как был обижен этот ребёнок. Его мрачный тон, пустой взгляд и отрешённый вид пугали такое количество друзей и знакомых, что можно составить список из тех, кто боялся младшего Янченко. Но только вот... Маша замечала детали. Маша слышала, как набивается чёткий ритм ногой под столом, как нервно крутится ручка меж пальцев. Маша видела, что написано в тетрадке и то, как мальчишка прикрывал часть написанного правой рукой. Маша видела, как пустой взгляд сопровождался потерей насыщенности цвета в радужке глаз. А ещё Маша видела, каким Стас выходит из кабинета Александра Денисовича, их общего психолога. И видела его во время просмотра любимых мультиков. И видит его сейчас. Но сейчас он как будто вышел из кабинета, а не выбежал из комнаты от утреннего просмотра мультсериалов по телевизору. И сейчас он пытался незаметно укусить губу, но встречался взглядом с Машей, которая знает эту уловку.
Даниилу даже не дали оправдаться и соврать. Его лëгкое волнение от такого поведения Стаса взывало соврать, как врала Мария. Но Мария врала по другим причинам. И в этот раз соврать Маша не даст.
— Потому что до сих пор не научился делать первый шаг, Стасик. Мальчики, когда захотят, если они не дураки, делают первый шаг. Нормальные мальчики, которые здраво принимают решение. Как Даня, который сел к нам, спросил разрешение и подошёл в принципе. А Кира не хочет, Стасик. Кира не делает первый шаг, потому что думает, видимо, что это за него сделает кто-то другой. Или, как мне кажется, он тоже боится тебя. Как Савелий. Как Милана. На крайний случай, как Даня. И каждый, кто боится, реагирует на страх по-разному. Одни нападают. Другие сбегают. Третьи впадают в ступор. И при страхе похоже Кирилл решил, что ему проще сбежать.
Стасик слушал внимательно. Этот мальчик... Да, для Маши Стасик всегда будет мальчиком. Этот мальчик слушал так, как не выслушает никто другой. Он был сосредоточен на той правде, которую, возможно, слышать не хотел, но услышать ожидал. Он не обижался на правду, он привык, что правда неприятная, колючая, порою очень жестокая и болезненная. Но зато это правда. Зато это говорят ему. Проблема в том, что это говорила Мария.
Подросток положил ручку и сжал края тетрадки. Он внимал всё услышанное и обозначил свою позицию коротким:
— Ясно. Благодарю. - и с довольно взволнованным извинением встал. - Мне нужно отойти. Я скоро вернусь.
Мария моргнула, давая понять, что всё хорошо. Даня молчал. Он в принципе здесь не мог сказать чего-то лишнего, его присутствие здесь было не лучшим. Но даже ему было достаточно, чтобы осознать, как это больно слушать. Сотрудник глянул на Марию, но как только скрылся Стас, он почувствовал, что за добрым спокойствием и доброжелательном умиротворением к Марии пришла апатия. Веки опустились, она выглядела так, будто засыпает. Силы исчерпаны, а она сделала правильное действие, которое не несло за собой ничего хорошего.
— Ты в порядке? - Мария натянула улыбку, но вместо ответа сглотнула ком в горле и кивнула согласно головой. - Я так не думаю. Последний раз я тебя видел такой...
— Четыре года назад. Я знаю. Я помню. Я в порядке, Данечка. - искренне улыбнулась Мария.
И тут что-то ëкнуло в груди у Дани. Давно он не видел улыбку Маши именно такой. Искренней. Нежной... Младше Даня и Дима сравнивали Марию с ангелом, поскольку так светиться от счастья не мог никто. Биполярное расстройство могло делать эту девушку такой яркой, какой видели её только родители и близкие друзья. Именно этой искренностью и любовью ко всему миру, такой честностью и лёгкостью завлекала эта блондиночка. А ведь она была всегда натуральной блондинкой с голубыми глазами. И этого шарма Монро, как прозвал её однажды Кирилл, было не отнять. Жаль, что чем старше она становилась, тем реже её такой видеть приходилось. Но ещё со школы Фëдоров помнил, как мальчишки были готовы драться за неё, пока не случилась...
— У меня просто фаза сменилась. Кажется, пришла депрессия. - и это словно в одно мгновение разбило Даньке сердце. - Но всё хорошо. Уже хорошо.
— Мне оставить вас?
— Да, буду благодарна.
Покрашенный парень не успел отойти, как тут же вернулся младший Янченко. По привычке поправляя причёску, официант выпалил:
— У меня тут обед закончился...
— Ты очень плохо врëшь. Но мы тебя поняли. - ответил Стас, а потому Даниил лишь поблагодарил друзей за беседу и быстро покинул их.
— Мэри́... - тихо обратился к подруге мальчик. Только сейчас, когда до ближайших гостей оставался час, Станислав снял маску безразличия. - Скажи честно... Когда ты говорила, что он спрашивал обо мне. Он не спрашивал?
Губы девушки начали дрожать. Блондинка поджала их, но ответ был не нужен. Им хватило просто посмотреть в глаза друг другу. Зашмыгав носом, Стасик сжал лист, но Мария среагировала быстрее, пересев к нему и тут же заключив в объятия. Ребёнок вжался в девчонку сильнее обычного. И под нежную «juliet» Мэри слушала тихие всхлипы, напоминающие тики и икоту одновременно. Холодные руки мальчика было ничем не согреть. И после всех неприятных последствий травм его сердце напоминало о их любимой сказке. Жалко, что никто не поможет Снежной Королеве. И за Каем отправиться некому. Кай замëрз до того, как сердцем его овладела Снежная Королева.
Снежная Королева... Или ребёнок, который задыхался от слез в объятиях ненавидимой его братом блондинки? И сейчас, когда Стас был безоружен больше остальных, Маша замечала, как он напоминал ей новорождённого котëнка, которого когда-то она нашла в мусорке и полезла туда с Кириллом. Не умеющий мяукать и нормально пищать, тихо задыхавшегося и с красивыми, но заплаканными только недавно открытыми глазками.
В этих глазах можно было увидеть всю горечь и боль жизни, какую сейчас она могла увидеть только у её маленького друга, разочаровавшегося в жизни сильнее, чем четыре года назад.
Четыре года назад, когда его бросил самый важный человек в жизни. Человек, из-за которого он просидел в школе до самого вечера, ожидая, что любимый брат не бросил его и придёт. Думая, что может доверять семье. Веря, что братик на самом деле любит его и никогда не оставит одного. Когда его нашла во время приступа та самая ненавидимая его братом блондинка, которая и привела мальчишку домой. Двенадцатилетнего мальчишку с шизофренией. В обострение. Совершенно одного.