Глава VIII Застраничье.
Когда человек встречается с тем, что не может объяснить, он говорит, что так должно было быть, и это воля богов. Человеку невдомек, что он просто глуп, чтобы понять сложные вещи. (др. Карсийский, "Повесть долгих зим")
Когда завершилась телепортация я не поняла, ведь перед глазами все кружилось и плыло. Альберт, со мною на руках, пронесся по всему поместью, из холла, в который мы переместились, к кабинету отца. Тот уже ждал нас, видимо, почувствовав наше прибытие, но увидев мое состояние, он испугался.
-Что с ней? Что с моей дочкой?!
-Господин, юная леди тяжело перенесла первую телепортацию, одолжите ей немного своей энергии, - взволнованно проговорил Альберт.
-Но моя энергия может быть разрушительна для ребенка, - запротестовал отец.
-А моя ей вообще не подойдет, - с раздражением сказал мужчина, осторожно опустив меняна кожаное кресло.
Моя голова тут же опустилась на подлокотник. Сил совершенно не было, даже открыть рот и успокоить отца хоть одним добрым словом было невозможно. Все что я могла- смотреть на мир, покрытый мутной пеленой.
-Лиора... - отец опустился перед креслом на колени и коснулся ладонью моего лба.- Об этом я не подумал, - его лицо было бледным, брови сдвинулись к переносице.- Решено, я поделюсь с ней...
-Стоять! - раздалось громогласно из коридора, и мерный звук быстрых шагов, становясь все громче, приближался.
БАМ!
-Что это вы делаете с моей дочерью?! - В кабинет влетела хозяйка поместья, у нее горели щеки, ее золотые локоны летали вокруг головы, словно были лепестками пламени, в глазах зажглись сотни красных точек. - У глупых нянек дитя без шансов на выживание, додумались же!
Она пронеслась мимо замерших мужчин, при этом оттолкнув отца, а Руппи сам сделал шаг назад, уступая дорогу.
Опустившись передо мной, она заглянула мне в глаза.
- Бедная девочка. - ее тонкие пальца коснулись моего лба, этот жест был совсем не похож на недавнее отцовское прикосновение. Хотя она и говорила громче обычного, да и гораздо резче, но ее прикосновения были спокойными и уверенными, она не паниковала.
Я чувствовала себя странно, страннее небывало, если честно. На каком бы предмете я не пыталась сфокусировать взгляд, формы расплывались, цвета пульсировали, словно на засвеченной видеопленке.
- М-мама, - словно в забытьи пробормотала я, - мамочки...
Граф, его личный помощник, няня Рина и еще несколько слуг, прибежавших на переполох, восклицающие что-то и вскидывающие руки в нервных жестах, застыли при слабом звуке моего голоса.
- Лио, - Гелла приподняла мое лицо, пытаясь поймать взгляд лихорадочно бегающих глаз, - сейчас тебе будет больно, - я жалобно всхлипнула, - да, будет больно, но потом сразу же полегчает.
Никто из присутствующих не пытался остановить графиню, слуги с почтением отступили подальше, отец стоял где-то за спиной жены, бледный Руппи рядом с ним, только моя старая няня стояла на видном месте, бедная женщина.
Вдруг резкий звук разрезал пространство, я испуганно вздрогнула и попыталась глазами найти источник этого звука, но что-то было не так, глаза накрыло пеленой, что-то невидимое пульсировало, а я не то видела это, не то ощущала на коже. Лишь спустя мгновение, до меня дошло, что это был вовсе не звук, никогда еще, в обеих своих жизнях, я не испытывала боль настолько свирепую, дикую и безжалостную, что при встрече с ней мозг впадал в ступор, неспособный определить, что это такое.
Я вскрикнула. Или нет, тело дрожало, напряженное и непослушное. Как же больно, я сейчас умру.
- ...ра...
- Ах!
- Да что же это!
Внезапно на меня обрушились звуки, кто-то вскрикивал, кто-то причитал, кто-то звал меня по имени, боль исчезла так же внезапно, как появилась, а вместе с ней начало угасать и сознание.
Проваливаясь в беспамятство, перед моим внутренним взором появились горящие розовыми всполохами глаза, похожие на летнюю зарю, и прозрачные крылья с сероватым отливом. Как такое возможно, чтобы принц с такими способностями никогда не упоминался «Зеленом плоде»?
Пока в графстве Виристатом проклинали политические игры и кронпринцев, где-то в императорском дворце велся разговор о прошедшем дне.
- Хозяин.
- Что, - не отрывая взгляда от первой звезды в небе, отозвался мальчик.
- Хозяин, - рядом серая рука легла раму окна, - тот ребенок странный.
Эти слова вызвали более сильную реакцию.
- Какой ребенок? Лио?
- Да.
- И что с ней не так? - Вопросительно выгнув бровь, принц недовольно фыркнул, - кроме того, что она легко врет.
- Вы не заметили?
- Кас, или Калис Верида-Боке, второй принц империи, закаленный дворцовыми интригами и взрослый не по годам и умом, и характером, время от времени не мог сдержать детского недовольства, когда что-то шло не по его плану. А еще такие эмоции у него вызывало это древнее существо.
- Что я должен был заметить?
- Она смотрела прямо на меня.
- Принц окинул взглядом хранителя. Его облик был не истинным его существом. Сам хранитель был не из материального мира, оттого и форма его была непонятна материальным существам, вроде людей. Чтобы общаться с человеческим ребенком, которым Кас был, к своему великому сожалению, хранитель принял наименее чужеродный для мальчика облик. Он стал им самим. Калис, которому на момент первой встречи, едва стукнуло пять, не захотел разговаривать со своей точной копией, поэтому хранителю пришлось переделать образ под чуть более старшую версию Каса.
Сейчас он был шире в плечах и выше, в лице не было детских круглых очертаний, отчего взгляд казался более жестким. Эффект удваивала свойственная хранителю без эмоциональность.
Но хранитель не был материальным существом, он не был частью этого мира и находился в нем с единственной целью — быть рядом с Касом, весь его внешний вид был только для Каса, даже человеческая речь, которой пользовался хранитель, его голос, - это все было для мальчика, самому же существу не нужно было звучать, чтобы сородичи его слышали, слова — чтобы понимали. Другой мир и другие правила.
Поэтому, слова о том, что Лиора из графства Виристатом, смотрела на хранителя и видела его, были беспочвенны.
- Может, ты еще скажешь, что она и твой голос слышала? - Насмешливо отозвался мальчик.