Глава 21. Лицо зверя.
Директор повернулся к безмолвному Чжао Цяну, застывшему рядом с ним, и мягко улыбнулся.
- Ты намного лучше, чем она. Если ты будешь так же послушен позже, ты очень понравишься этому директору.
Чжао Цян кивнул головой и все так же молча смотрел, как директор выходит из дровницы. Дверь «захлопнулась». Словно сбросив давление, мальчик вдруг разрыдался, громко всхлипывая.
Поплакав некоторое время, он в конце концов затих. Вскоре он вспомнил о Линь Синь, которая лежала на земле.
Он мягко подтолкнул ее ногой и тихонько пробормотал:
- Л-Лин Синь, Линь Синь... проснись, пожалуйста, проснись...
Какое-то время он выкрикивал ее имя, но девочка так и осталась лежать на полу без малейшей реакции.
Чжао Цян вдруг воскликнул:
- Она мертва?!
Он наклонился и приложил ухо к носу Линь Синь. Почувствовав слабое дыхание, он глубоко вздохнул с облегчением, прежде чем лечь на землю, тяжело сопя.
Ветер задувал в узкое решетчатое окно, издавая свистящий звук, похожий на плач человека. Словно кто-то рассказывал ветру о своих несчастьях.
Чжао Цян почувствовал еще больший страх в своем сердце. Директор заставил его понять, как на самом деле выглядит «зверь с человеческим лицом». Его нынешняя ситуация заставляла его чувствовать, что он может умереть в любой момент. Он не мог больше оставаться здесь; ему хотелось как можно скорее покинуть это пугающее место.
Он позвал Линь Синь еще пару раз, прежде чем она, наконец, отреагировала. Девочка скривилась и закашлялась, затем медленно открыла глаза.
Когда Чжао Цян увидел, что она пришла в сознание, он взволнованно закричал:
- Ты проснулась, ты все еще жива, все еще жива!
Осознание того, что она все еще жива, было его величайшим утешением.
Линь Синь чувствовала боль во всем теле. Боль пронизывала ее до костей, не оставляя в покое ни на миг. Она сосредоточила свой взгляд на ребенке и ободряюще улыбнулась ему. Она понятия не имела, что в его глазах ее багровое, опухшее лицо с улыбкой выглядело еще более ужасно.
Чжао Цян не смел смотреть на ее лицо. Он опустил голову и сказал:
- Давай сбежим и уйдем отсюда.
- Да! Давай убежим отсюда!
Сонный разум Линь Синь, казалось, прояснился. На самом деле решение было очень простым: все, что им нужно сделать, это покинуть это место и отправиться во внешний мир.
От мыслей об этом боль Линь Синь, казалось, немного уменьшилась. Она неловко села и сказала:
- Давай развяжем веревки.
На этот раз Чжао Цян был очень старателен. Линь Синь использовала свои зубы, чтобы развязать веревки мальчика, и он изо всех сил сотрудничал, крутя запястьями, чтобы ослабить узел. Хотя по его коже всткоре струились два маленьких ручейка крови, мальчик изо всех сил старался не обращать на это внимания.
После того, как оба ребенка были освобождены от веревок, Линь Синь вытащила из своих волос черную заколку-невидимку и передала ее Чжао Цяну, чтобы тот открыл дверь камеры.
В это время уже наступила полночь. Поскольку все остальные спали, к воротам приюта двое детей добрались гладко.
Ворота тоже были заперты на большой висячий замок. Чжао Цян снова применил свое умение, и вскоре дужка замка бесшумно распахнулась.
Лунный свет лился с небес, прозрачный и чистый, как вода. Звезды дремали в вышине. Большая Медведица в небе, казалось, указывала им путь, как компас.
Чжао Цян слегка приоткрыл дверь, сделав небольшую щель. Как только он сделает шаг, он выйдет во внешний мир...
Хотя Линь Синь внешний мир как таковой не интересовал - там она, по крайней мере, сможет держаться подальше от всей этой грязи из приюта. Просто... тот хилый мальчик тогда останется здесь совсем один.
Линь Синь оглянулась в направлении того блока, где жил Линь Синьюй. Умоляющий взгляд его прекрасных глаз в те моменты, когда он вручал ей подарки, полученные от директора, всплыли в ее памяти.
В мире всегда будет изрядно злых людей, которые совершат преступление без причины, но также будут в мире и те, кто сможет относиться к вам хорошо. Что действительно редкость, которую трудно найти, так это человек, который будет хорошо к вам относиться просто так, без всякой причины, и ничего не прося взамен.
И Линь Синьюй был для нее таким человеком.
Встав у ворот, Чжао Цян крикнул ей:
- Линь Синь, чего ты там застряла? Тебя скоро обнаружат, если ты не начнешь двигаться!
Линь Синь подняла на него взгляд и сказала с улыбкой:
- Ты иди, а я останусь. Линь Синьюй все еще здесь.
Чжао Цян в отчаянии топнул ногой:
- Ему смерть не грозит, но если мы здесь останемся, то обязательно умрем. Если ты не пойдешь, я просто уйду один.
Линь Синь кивнула и указал на Большую Медведицу в небе:
- Ориентируйся по звездам и иди на север.
Чжао Цян посмотрел в указанном направлении и больше не пытался ее убеждать.
- Ты будешь сожалеть об этом.
- Спасибо за все. Иди вперед; нет нужды ждать меня.
Глядя, как силуэт мальчика растворяется в темноте снаружи, Линь Синь не могла думать ни о чем другом, кроме необходимости сразу же найти Линь Синьюя. Если у нее получится забрать его сегодня, они смогут уйти вместе. Если не получится - придется сделать следующий шаг. Она ни в кого не верит и ни к чему не стремится, все ее помыслы и уверенность сосредоточены лишь на одном: она должна освободить его из этого места.
В лунном свете Линь Синь тихо пошла к комнате Линь Синя, но прежде, чем она смогла пройти пару десятков шагов, из густых теней внезапно выступил человек и преградил ей путь.
— И куда это ты направилась?
Знакомый голос напугал Линь Синь. Она сделала несколько шагов назад и посмотрела на фальшиво-издевательскую маску "заботы" на лице директора. Почему-то она почувствовала, что больше ей терять нечего.
- За Линь Синьюем, — честно ответила она.
— Похоже, тебя недостаточно избили.
Он снял очки с переносицы и протер их уголком рубашки.
— Было бы лучше, если бы ты просто ушла. Это положило бы конец проблеме. По какой причине ты вернулась?
С директором было труднее иметь дело, чем она ожидала. Линь Синь недооценила своего противника. Шансов на победу было немного; теперь оставалось всего один или два процента.
Линь Синь спокойно сказала:
- Я вернулась, чтобы найти его.
Директор снова надел очки, и в линзах отразился яркий холодный лунный свет. Некоторое время он молча смотрел на нее, а затем сказал:
— Я действительно недооценил тебя. Ты совсем не похожа на ребенка.
Линь Синь выпрямила спину:
- Спасибо.
Директор приподнял уголки губ и внезапно бросился к Линь Синь. Поскольку в прошлом она уже потерпела от него безоговорочное поражение, на этот раз она сразу отступила. Однако она забыла, что ее тело все еще было детским — совсем не похоже на тело 28-летней девушки с поясом в тхэквондо.
Директор сильно ударил ее ногой в живот. Линь Синь свернулась калачиком, пытаясь прикрыть его; у детского тела совсем не было сил сопротивляться, и вскоре она упала на землю. Несмотря на свое жалкое состояние, она по-прежнему смотрела на директора непокорно.
Ее глаза были свирепыми и устрашающими, как глаза дикого зверя.
Директор почувствовал опасность, и ему пришла в голову мысль, что нельзя давать этому странному ребенку еще один шанс. На этот раз он не просто забьет ее до полусмерти; теперь он обязательно покалечит ее.
Как раз в тот момент, когда он собирался поднять ногу, чтобы прицельно раздробить ей кость ноги, другой ребенок внезапно обнял его сзади за ногу. Он обернулся и посмотрел на жалобное лицо Линь Синьюя.
— Директор, директор, отпустите ее. Пожалуйста, отпустите ее, — умолял мальчик. Голос у него был приятным на слух, как у котенка.
Красота Линь Синьюя отличалась от красоты У Пинпин и У Анана. В нем была какая-то кристально чистая, прозрачная и нежная прелесть. Всякий раз, когда он умолял директора, тот не мог отказать.
Хотя эта девчонка действительно коснулась его нижней линии, он не хотел, чтобы этот его прекрасный кристалл разбился, поэтому на этот раз решил уступить.
Директор больше не стал бить Линь Синь, решив про себя, что она все равно "умрет от болезни" в ближайшем будущем.
Зрение Линь Синя было затуманено. Когда она услышала, как мальчик умоляет от ее имени, она повернулась на звук и посмотрела на него. Маленькое тело приблизилось к ней, чтобы помочь подняться. Когда она увидела встревоженное выражение лица ребенка, она хотела облегчить его беспокойство, но больше не могла держаться. Линь Синь упала на землю, прежде чем полностью потерять сознание.