ГЛАВА 21.
ГЛАВА 21.
На ночь в разграбленном постоялом дворе пани Янина напрочь отказывалась оставаться. Зачем делать привал, когда до гетмана рукой подать. И нет гарантий, что поблизости не рыщут другие отряды стрельцов. Нехотя и скрипя зубами, Богдан всё же уступил дочке кастеляна. Спорить с нею себе дороже. Обидится ещё своенравная пани.
Хоронить хозяев постоялого двора не стали. Времени не было и земля ещё промерзшая. Начни долбить её и всё весь день насмарку. Придётся остаться, а Янина не хочет. Пасынок её тоже упёрся. Как только увидел тело дочки хозяина. К гетману - так к гетману. Сели на коней и двинулись дальше.
На полпути они заметили вдалеке рыцарей Короны. Этих хвастунов трудно не заметить. До блеска начищенные доспехи светились на солнце, ярче белого снега. Те только рассмотрев непрошеных гостей, пустились наперерез, вытащив сабли. Казаки тоже подготовились к нерадушному приёму.
Боясь, что, не разобравшись, мужчины начнут выяснять отношения, меряясь силами, Янина вырвалась вперёд.
- Мы свои! – закричала дочка кастеляна на польском. – Свои!
Рыцари приостановили лошадей, но сабли не убрали. Окружили со всех сторон казаков. Главный отряда выехал вперёд.
- Свои? Откуда? – спросил, не веря на слово, командир.
- С Полоцка, – ответила Янина и сняла шапку.
Её длинные волосы рассыпались по плечам. Рыцари присвистнули в один голос, а Богдан злобно прищурился. Приревновал красавицу любовницу.
- Я жена князя Боголюбова, дочь кастеляна Туровца пана Гарислава Азинскага, – назвалась она.
Один из рыцарей подъехал ближе, пристально рассматривая красавицу в одежде казака.
- Янина? – не веря своим глазам, спросил он. - Ты ли это? Вот кого не надеялся увидеть здесь, так это тебя.
Голос ей был знаком. Только вспомнить никак не могла его хозяина пани.
- Это я, Кшистав племянник Жолевского, – освежил память забывчивой родственнице пан Вуйчик.
- Кшистав?! – радостно воскликнула Янина. – Как вырос! Не узнать!
Когда она последний раз видела его, то Кшиставу было лет пятнадцать. Такой же, как сейчас её пасынок. И вот вырос в красивого юношу. На старого её мужа немного походил. Голубые глаза и вьющиеся кудри.
- Как пан Азинский? – спросил Кшистав.
Отцу Янины он был благодарен. Хоть дядька и богат был, но семья его сестры жила всегда в нужде. Старый Жолевский не помогал. А вот пан Азинский пристроил Кшистова к гетману Радзивиллу и семье почившего зятя помогал.
- Нет больше, пана Азинскага. Казнили его в Полоцке, – вмешался в разговор родственничков ревнивый Богдан.
К пасынку он не ревновал, а к этому молодцу стоит. Уж больно хорош молодой пан. И на лошади перед Яниной так и гарцует. Глаз своих не сводит с чужой женщины.
- Жаль пана Гарислава, – опечалился пан Вуйчик.
- А это кто, пани Янина? – спросил уже командир отряда, указывая на сопровождающих.
- Это мой пасынок и казаки, что помогли нам выбраться из Полоцка. Богдан воспитанник моего деда и его друг Остап. А этот юноша, мой пасынок, – улыбнувшись, представила пани Ярослава. – Ижбета – нянька моей дочери Маши.
Командир рыцарей убрал саблю. Подчиненные последовали его примеру.
- Спешу вас обрадовать, пани Боголюбова, ваш муж в лагере, – сказал командир.
Обрадовал. Неверная жена сразу погрустнела, а её любовник сжал поводья с такой силой, что костяшки пальцев побелели. Не поедет с ним Янина, украдёт. И муж не догонит. Из - под носа мужа увезёт свою любимую. Никто не остановит.
Отряд с гостями направился в сторону лагеря гетмана Радзивилла. Янина и Богдан не разговаривали, только обменивались взглядами. Всю дорогу пан Кшистав не давал и слова вставить. Видно, родственничек уж сильно обрадовался встречи с вдовой своего дядюшки.
Командир рыцарей Короны ехал бок обок с Богданом. Его придирчивые глаза сверлили, что резали саблей.
- Так тебя Богданом зовут? – наконец-то подал голос командир.
- Зовут. А тебя, пан, как кличут? - спросил казак.
- Пан Лешек Ковальский, – назвался лях. – Так ты, Богдан, за город сражался, да жив остался. А пану Азинскому не удалось выжить.
Недоверчивый лях попался им.
- Сражался, Лешек. Так и ваших много живыми убежало, – специально Богдан обратился к нему по-простому и на трусость ляхов намекнул.
Пан Ковальский понял, куда клонит казак, но вида не подал. Всё-таки пока не в лагере и неизвестно, как князь Боголюбов к этому выскочке относится. Гетман Радзивилл князя ценит и люди его под защитой Короны. Вот поэтому командир рыцарей пропустил мимо ушей оскорбление.