Вам лучше уйти
Грин-де-Вальд твердой поступью шёл по коридорам Хогвартса, настолько быстро и уверенно, что я невольно задумалась:
Не бывал ли он здесь раньше.
Во мне зародилось стойкое ощущение того, что этот человек, знает каждый уголок замка. Попутно успевая меня допрашивать:
- Откуда же у тебя имя такое красивое? Сама выбирала?
- Да - заявила я с какой-то нелепой, детской гордостью, что заставило Грин-де-Вальда улыбнуться, спускаясь по лестнице.
- А какие у тебя отношение с другими учениками. Не обижают?
Я спустилась на несколько ступеней, медленно, с неохотой:
- Если мой ответ Вас огорошит, на что вы готовы пойти Мистер Грин-де-Вальд? — Я взглянула на него, чуть наклоняя голову — Не уж то проведёте исправительную беседу, с каждым из обидчиков — И нарочно допустив в голосе ехидную усмешку, так же зловеще улыбнулась. Но напрасно, отец даже не принял во внимание саркастический тон голоса.
— Что насчёт учителей — Дамблдор всегда к тебе так относился?
Я замерла на третьей ступени, мне не хотелось даже говорить об этом, особенно с отцом, возникшим так нежданно в моей жизни. Я схватила дрожащею рукоюза перила, и ощутила как пальцы моментально оляденели.
- Если вы пришли поговорить со мной об этом, Мистер Грин-де-Вальд, то Вам лучше уйти — слова прозвучали с таким бескомпромиссным холодом, что я почти физически почувствовала, ту невидимую стену, что сама внезапно воздвигнула, отгородившись от отца.
Геллерт обернулся, поднявшись на несколько ступеней ближе ко мне. Медленно, будто он проник в мои мысли. Зная, что я могу убежать. Когда нас раздела лишь одна ступень, я отступала на предыдущую. Стало ясно уходить этот человек никуда не собирается:
— Не нужно меня боятся?
— От чего же? — Я вытянула губы в улыбке, в тщетной попытке скрыть нарастающий страх, что заметно пробежал вдоль позвоночника.
— К чему Вам расспрашивать?
И всё же решилась спуститься на ту ступень, что раздела нас, даже когда он видел, как моё тело трясёт, но я не сволила взгляда с отца:
— Почему бы просто не напоить меня сывороткой правды? или не использовать заклинивания легилименции? А может быть, и иных непрастительнных фокусов? Как тогда, вы использовали нечто подобное к мистеру Саламандеру, предварительно чуть не перебив его подружку, машиной.
Геллерт прищурился, как бы отыскивая в памяти нужные события:
— Да припоминаю, Тина... Кажется...
— Да, кажется, А вернее, Порпентина Голдштейн.
— Послушай, я никогда не причиню тебе боли.
Казалось, будто он говорил это искренне, но я не могла ему верить. И отец знал это. Не понимаю как, но знал.
— Мне всё равно, что Вы со мной сделаете, но я попрошу Вас впредь не трогать моих друзей.
Но отец не ответил.
Я ожидала чего угодно, но Геллерт меня удивил. Неожиданно вытащив из грудного кармана маховик времени:
— Не бойся — начал заверять Грин-де-Вальд —Единственное что ты почувствуешь это лёгкое головокружение.
Я была ошарашена:
— Это всё на что Вы способны?
Отец подошёл ко мне в плотную, и аккуратно одел цепочку мне на шею. Даже с какой-то нежностью поправив выбивающиеся локоны, заключил:
— Не хочу удручать тебя, тратя наше с тобой время, на более сложные и болезненные методы.
— Звучит столь благородно, что наверное стоит Вас поблагодарить.
— Ну что ты? Это лишнее — теперь уже в его голосе звучала издёвка.
Какое-то время я наблюдала за крутящимся маховиком. До тех пор, пока веки не стали тяжелеть...