Часть 1
Я не положительный герой. Скорее даже отрицательный. Такие, как я обычно остаются в тени, а тень - скорее рождение тьмы, нежели света. Нас считают ересью и уже много веков пытаются истребить. Это объяснимо, ведь люди не знают о нас совершенно ничего. Неизвестность рождает страх, а тот в свою очередь - агрессию.
С такими мыслями я подошла к деревянным дверям незатейливого паба. Старая табличка, ранее висевшая над входом, но ныне подпиравшая покосившиеся стены заведения, оповещала затёртой надписью: «Паб мистера Грейна.» Стоило войти внутрь, и в нос ударил запах портвейна, сигар и пота. Конечно, питейное заведение не лучшее место для пребывания молодой девушки без покровителя. Хотя последний у меня всё - таки был.
Видеть души умерших я начала в шесть лет. Тогда матушка думала, что Лора, соседская девчушка, провалившаяся под лед полгода назад, никто иной, как мой воображаемый друг и плод ребяческих шалостей. Я искренне не понимала, почему мама плачет и просит меня никому не говорить о том, что покойный дедушка учит меня по вечерам играть в «цокушки». Я была ребёнком, а детям обычно не рассказывают, что такое нечисть и инквизиция.
Но с возрастом скрывать мои способности становилось всё труднее. В двенадцать я стала впадать в состояние транса, лишаясь чувств на неограниченное время и видя небольшие обрывки историй, которые, как оказалось, ранее происходили в действительности. Предугадывать или тем более останавливать ведения у меня не получалось. Я перестала гулять с детьми и ходить в воскресную школу. Так продолжалось ещё полгода. Но вскоре, один из дворовых мальчишек, пришедший к матери за молоком, пересказал разговор двух офицеров, которых он удачно подслушал в городе. До одного из них дошли слухи о странной девочке затворнице, дочери сельского сапожника, вот как четыре года пропавшего без вести. Легкая добыча и перспектива поблажек от начальства заставили их явится в деревню в этот же вечер. Но к этому времени я была уже далеко.
Как только мать узнала об угрозе, собрала все свои сбережения, пару моих платьев и посадила меня в повозку к проезжему купцу, направляющемуся в сторону города. Я смутно помню, как уезжала из деревни. Только как постоянно мерзли руки, в которых я судорожно сжимала клочок измятой жёлтой бумаги с адресом мистера Грейна.
Этот мужчина варяжской наружности, с острыми, почти худощавыми чертами лица, тёмным пронизывающий взглядом и проседью во вьющихся волосах, в молодости был знаком с моей матерью. Но после того, как она выбрала моего отца, так и остался одинок, посвятив всю свою сознательную жизнь развитию собственного детища, небольшой таверны на выезде из города. Я не знаю, любила ли его когда-то матушка, но он, взявший её ребёнка под опеку без всяких сомнений и вырастивший девочку как собственную дочь, видимо да. И очень сильно. Теперь мне семнадцать, я живу в этом самом пабе, в небольшой каморке возле кухни.
Поздоровавшись с парой седовласых мужчин в рабочих рубахах возле входа, я подошла к бару, за которым дядюшка Грейн, со свойственным ему угрюмым выражением лица, протирал стаканы.
- Отнесла?
Я лишь махнула головой, передавая ему заработанные 15 гривен.
- Молодец. Давай платье на рабочее смени и живо на кухню, Мирта объяснит, что делать.
Я, развернувшись на каблуках, уже собиралась уходить.
- Погоди. - Окликнул меня старик. - Сегодня с портным разговаривал, слухи ходят, мол в город люди служилые собираются, дела у них какие-то с городничем. Так что ты по улице особо резво не шастай, да и если к нам нездешние заходить будут, лучше в коморке пережди.
Ужас эта новость у меня не вызвала, но мурашки по спине всё-таки прошлись. Вероятность попасться на глаза офицерам в состоянии транса была минимальной. Но тяжёлое предчувствие засело внутри неприятным нервным ознобом. Я согласно кивнула, развернулась на каблуках и отправилась к себе.
Пасмурная погода усугубляла положение, созданное отсутствием широких окон, а только лишь маленькой форточки совсем под потолком. Пришлось зажечь свечу на столе. Взяла висевшее на стуле старое поношенное платье, взявшиеся у меня неизвестно от куда. Вроде бы мне его дал Грейн ещё очень давно, а откуда у него предмет женского туалета спрашивать я не стала. Сбросила плащ прямо на постель, переодевшись подошла к зеркалу. Уличный ветер безжалостно выбил русые длинные пряди из косы, пришлось приводить себя в порядок. Весь оставшийся день я провела, помогая кухарке Мирте. Ночью спалось неважно, мысли о визите королевской армии никак не выходили из головы, и я твёрдо решила переждать сие время в стенах таверны. Но на утро оказалось, что с обещанием придется повременить. Сын выше упомянутого портного, заболел оспой, и местный лекарь велел обтирать мальчишку водкой. И дать отказ на просьбу мужчины доставить необходимую жидкость на дом, я попросту не смогла. Видя, как я зашнуровываю сапоги и надеваю плащ, Грейн стоял возле бара чернея тучи, чуть клоня голову на бок, подобрав руки, как обыкновенно, когда он чем-то резко недоволен. Но не услышав от дядюшки не слова, я с тяжёлой душой вышла из паба.
На улицах было по обыкновению сыро, пусто и грязно. Как во всех городах страны глубокой осенью. Дом портного находился почти в самом центре. В нескольких кварталах от городского рынка. Поэтому чем ближе я была к цели, тем больше народа шло по улочкам.
Я уже спускалась с порога дома, когда в глаза бросились трое мужчин средних лет в армейской форме, стоящие на противоположном конце улицы. В голове молниеносно родилась мысль, ставшая за долгие годы рефлексом: «Бежать». Беспрестанно оглядываясь, я посеменила в противоположную сторону, как вдруг врезалась в чью-то широкую грудь. Я зажмурилась от неожиданности, но как только открыла глаза, увидела черные лощёные сапоги с крупной железной пряжкой.
Паника мгновенно сжалось тугим узлом где-то в области живота. Страх холодной волной окатил всё тело, сосредоточившись в пульсирующих конечностях.
- Эй, девушка, вы что, оглохли? - Послышалось совсем рядом. Я подняла глаза, и увидела юношу немецкой наружности. Судя по внешнему виду, он ещё совсем молод, лет двадцать, однако одет в стрелецкий мундир. Странно, возможно сынок влиятельных родителей. Из размышлений меня вывел тот же вкрадчивый голос.
- Девушка, я спрашиваю, вы не ушиблись?
Я с отрешённым видом помотала головой. Видимо моя реакция его смутила, потому что он аккуратно взял меня за плечо, попытавшись заглянуть в лицо.
- Точно? Вам что плохо?
Я подняла взгляд, встретилась с его глазами. А вот здесь мне действительно стало плохо. Плохо от осознания того, что сейчас произойдёт. Вески стали неприятно пульсировать, к горлу подкатила лёгкая тошнота. А в голове медленно стали возникать голоса. С каждым мгновением их становилось всё больше и больше. Они сливались в единый беспорядочный поток слов. Осознания того, что я в любой момент могу впасть в состояния бесчувствия, родило во мне мысль о необходимости уйти.
- Нет. Всё в порядке. Извините, я спешу. - Я стряхнула руку офицера с плеча и поспешила скрыться в ближайшем переулке. Как оказалось, не зря. Как только я прошла пару кварталов, пытаясь срезать путь к пабу, голоса в голове слились в единым свободный для восприятия, и я потеряла связь с миром.