Ангел растёрзанной жизни

«Одиночество всё же лучше, чем общество гнилых людей».

POV Эстер

ωωω

Как только мы переехали, моя неугомонная мамаша Жизель и её чекнутый муж Чарльз руководствовались только тем, чтобы побыстрее запихнуть меня в университет. Это заняло не так много времени, как ожидалось. Выбор пал между двумя высшими консервативными учебными заведениями в ближайшем городе Аутрайфф. Безусловно, в любом случае мне придется что-то выбрать. И там и там присутствует жёсткий спецконтроль учебы. Это я о том, что в зависимости от того, если ты не будешь прибывает на занятий, то вылет оттуда обеспечен. А также там строгие учителя и деловые ученики, так как эти два учебных университета являются элитными с высоким рейтингом. Они считают, что таким образом смогут перевоспитать меня, поставить на путь истинный и возродить, наконец, во мне человека. Мне бы их наивность. Когда они рассматривали куда подать мои документы для поступления, то хотели, чтобы там, где я буду отныне учиться, здание обязательно было в готическом стиле, с определенными правилами и устоями, принятые неприкословно выполнять, а также нерушимыми, безумно древними традициями. И всё-таки с горем пополам я выбрала университет Ланкаснер в далёком для меня графстве. Как мне показалось, он представляет из себя намного больше, чем просто обычный и скучный университет, хотя на самом деле мне было все равно куда идти. Главное, подальше от семьи, которой и семьёй сложно назвать. Я проживала в АндРичКроссе, Кэрфолде, поэтому ехать до самого Аутрайффа довольно-таки долго. Тем более, если в машине находятся тошнотики, которые не переносят дорогу.

Примерно через шесть часов езды в душной кабине автомобиля, мы въезжаем на территорию города Аутрайффа. Он оказываемся не таким, каким о нем пишут в интернете. Мне начинает нравиться то, как он выглядит. Удивляюсь тому, как люди не могли замечать того, что их окружает. В отличие от Кэрфолда, этот город преобладает в комфортной атмосфере или это мне так кажется, так как через час где-то я смогу отвязаться от родительского попечения. Даже улицы этого незнакомого мне городка трудно назвать яркими и солнечными, скорее они покрыты своей мрачностью и готической аурой.

И вправду, сейчас, стоя перед огромным шестиэтажным зданием кампуса Ланкаснер, выстроенном в мрачном, готическом стиле и прямо пропитаным университетской атмосферой жизни я могу поклясться, что оно действительно произвело на меня неплохое впечатление. Ученики ходят по кампусу с учебниками подмышкой, где-то вдали раздаются громкие голоса баскетболистов, родители плачут, обнимая своих детей, а кто-то просто гуляет компаниями: все заняты собой, никто не обращает на меня никакого внимание, что хорошо, ведь я не хочу быть втянута во всю эту университетскую рутину. Я просто хочу спокойно посещать лекции, а не участвовать в каких-то там мероприятиях для поднятия или продвижения рейтинга университета.

Закрываю глаза и вздыхаю, без приключений на свою дотошную задницу явно не обойдется. Так непривычно находиться в обществе. Непривычно — не то слово. Чувствовать себя новенькой, белой овечкой среди миллион хищных зверей, которые мигом могут тебя растерзать, а ты даже и глазом не моргнешь. Спорное «удовольствие». Серьезно, нужно смотреть на вещи трезво. Если это заведение самое элитное, то без задирок не пройдет. Здесь все ходят с высоко-задранным носом.

И как только я умудрилась сюда попасть ?

Похоже маменька и отчим решили показать себя глубокоуважаемыми людьми, поэтому делают вид, что бывали здесь не раз. А мне остаётся только наблюдать за этими двумя и в тихоря посмеивается. Так как Рейчел уже перешла на второй курс, ей не составляет труда здесь заблудиться, поэтому она уже куда-то убежала.

Неспеша, прогулочным шагом иду в сторону главного входа, куда идет моя «семья», успевая рассматривать новую для меня обстановку и в тихой надежде надеяться, что возможно меня не примут. Возвышающие колонны смотрят на меня угрожающие, но изысканно на фоне мрачного здания. Везде столько зелени: под окнами небольшие клумбы с разноцветными цветами, у главных ворот по обе стороны возвышаются громадные деревья-великаны.

Внутри все органы сдавливаются, теснее прижимаясь друг к другу; я чувствую как возрастает нервозность и знакомый дискомфорт, когда толкаю собой главную дверь. Хотя снаружи никаких эмоций не показываю. Одолев двое дверей, перед моим взором представляются богатые просторы. Довольно просторно и шикарно. Я точно попала в университет, а не в музей ? Здесь все так чистенько, но немного темновато. Естественный, но тусклый свет проходит через витражи окон.
Колонны около входа украшены по кругу самодельными бумажными цветами, а рядом с ними стоят узорчатые вазы с живыми растениями, на стенах висят старинные и незнакомые картины, вместе с плакатами. Мне ещё больше хочется сбежать отсюда. Глаза аж, так и разбегаются. Словно я попала в какое-то подземелье, хотя по сути так и есть.

Нам сказали подойти в кабинет 201 администрации для зачисления меня на первый курс.

Незнакомая женщина среднего возраста спрашивает с какой целью мы пришли сюда, а моя мамаша объясняет ей, что нам нужен 215 кабинет для зачисления документов.

— Идёте по той лестнице и поднимаетесь на второй этаж. Там сами увидите.

Когда дама с короткой русой стрижкой заканчивает объяснения, внимание маменьки привлекает застеклённые награда.

— Жизель что ты там застряла ? Сама все уши мне прожужжала, что нужно поторопиться, ведь мы можем не успеть попасть в группу. А теперь стоишь и что-то там рассматриваешь, — ворчит отчим, складывая руки на груди и оглядываясь на свою женщину, которая с интересом изучает какие-то кубки, медали и грамоты.

— В прошлый раз мы приехали и тут же уехали, я толком не успела что-либо рассмотреть, — отвечает она оживлённо.

— А если Эстер не возьмут, если мест нет ? Что тогда ? — спрашивает он, краем глаза наблюдая за мной, я тут же отворачиваюсь от него.

— Ну Рейчел то взяли, тем более они сами сказали, чтобы мы приехали на рассмотрение возможности кандидатуры Эстер.

— С чего ты такая самоуверенная ? Пошли, у нас не так много времени.

Наконец она со вздохом отходит от шкафчиков с наградами и присоединяется к нам.

— Видишь Эстер, теперь это твой новый дом на целых четыре года. Скучать будет некогда, все учеба и учеба.

«Ещё чего, по вам то точно скучать некогда будет», — думается мне.

Они идут впереди, а я плетусь сзади.

Поднявшись, как и говорила женщина на второй этаж, мы сразу находим 215 аудиторию и ждём своей очереди. Затем нас приглашают. Оказываемся в светлой комнате администрации, где за темным столом восседает женщина средний лет, с выцветшим цветом волос, заросшими бровями, в старинном костюмчике 80-х годов, в больших очках.

— Добрый день, чем могу помочь ? С какой целью вы здесь ?  — безразличным тоном вопрашает она, не отрываясь от просмотра стопы документов перед собой.

— Мы приехали по поводу поступления в ваш университет Ланкаснер. Видите, наша дочь, Эстер Лапшина, подавала заявку, после чего нам пришло письмо, что мы приняты. Вот, — моя мама дрожащей рукой протягивает бумажку администрации. — Здесь указано когда мы должны были приехать, что взять и прочее.

Женщина тот час поднимает на меня свои презрительные глаза.

— А, так это вы, я сразу вас не узнала, — восклицает она, поднимаясь со стула и одаривая нас своей фальшивой и натянутой до омерзения улыбкой. — Так вы садитесь, девушка, чего стесняться ?

Меня даже передяргивает. Интересно, она всех так встречает ?

Она приглашает меня присесть на кожаный стул напротив неё, я вежливо принимаю ее предложение. Чарльз и маменька же пристраиваются по обе стороны от меня. Сажусь и поднимаю глаза, готовая слушать.

— Так, напомни-ка, как вас зовут? Мисс... — спрашивает женщина, копаясь в стопках различных бумаг у себя на полках, вероятно ища что-то, куда нудно будет вписать меня. Наверное.

— Эстер Лапшина, — подсказывает моя мать, естественно что она. Кому ещё это делать.

Фыркаю. Вечно она сует свой нос.

— Мисс Эстер Лапшина... А я Миссис Дуглас. — Проговаривает она, не разворачиваясь. — А вот оно! — Кладет рядом с собой толстую тетрадь «Учета» и открывает на нужной странице. Записывает что-то, явно касаемо меня.

Поднимает глаза и начинает оглядывать мою скромную персону презрительным взглядом. Ее взгляд мне не нравится: уж слишком придирчив и недоволен.

— Мисс Эстер Лапшина, если вы заметили, это заведение элитное и оно не принимает всех подряд.

— И почему все-таки вы решили рассмотреть мою возможность поступления ? — я искреннее недоумеваю.

— Видите ли, ваши родители умоляли нас взять вас сюда. Они уверили меня, что вы будете неприменно учиться.

Миссис Дуглас вздыхает, но глаз не поднимает, продолжает мне отвечать. Это ж ее работа.

— В старшей школе вы проявили себя хорошо, судя по отметкам, а если учесть мнения учителей на ваш счёт, то у вас было пара тройка серьезных замечаний по поводу поведения.

Поднимает свои глаза из-под больших очков на меня и прислоняет руку к подбородку.

— Сразу хочу предупредить: здесь учатся, а не ходят и тусуются, вам ясно? — Кивок от меня.

— Да, а почему вы спрашиваете ? — вопрос с моей стороны.

— Эсти, перестань. Нам все понятно.

Миссис Дуглас осматривает мою скромную персону кретичным взглядом, говоря всем этим, что мой внешний вид не типичен для их популярного заведения. Я прямо вижу, как она хочет сказать что-то мерзкое по поводу моей внешности, но говорит совершенно другое:

— Ваши родители также добровольно вклали в наш благотворительный фонд большую сумму денег. — Ну да, подлизываются. Неужели они таким способом заполучили принятие меня в университет ? — Прежде чем мы перейдем к оформлению бланков и выборе факультетов, ознакомьтесь с правилами и условиями учебы.

Снимает очки и протирает их сиреневым платочком. Миссис Дуглас из нижнего ящика стола достает, неприятного, оранжевого цвета листик с черным, мелким текстом и подаёт мне. В основном, если убрать лишние формальности, то суть текста состоит в том, что мне следует неприкословно соблюдать дисциплину, не опаздывать на занятия. Любое приложение рукоприкладства будет стоить применимого наказания. Это строго на строго запрещено. За первый прогул следует докладная на имя провинившегося, вторая ведёт прямиком к директору, а третья уже вылет с университета. А также тут написано, что если мои оценки будут не ниже, чем 4-5, то каждый месяц мне на карту будет перечисляться определенная часть денег за хорошую учебу. 
В принципе тут все понятно сказано, и я могу придерживаться относительно неприятностей боком, чтобы не ввязаться в проблемы. Ведь они мне не нужны.

Миссис Дуглас любезно подаёт мне новый лист А4, на котором на этот раз размещены различные варианты факультативных занятий университета.

— У каждого поступившего есть право выбрать четыре факультета на его усмотрение. Нам более важно, чтобы при данном выборе вы учились, а не бездельничали. А это зависит от вас.

Только женшина в старинном костюмчик проговаривает последнюю фразу, как в комнату администрации влетает ещё одна старая дама и сверкает очками. Она держит по оба бока за шкирку два молодых человека, которые весьма что-то непростительное натворили.

Осматриваю внимательным взглядом долговязого, широкоплечего парня с крепкой фигурой справо от старой карги. Сквозь его тонкую ткань чёрной толстовки пробираются накаченные мышцы. Внешне он схож на игрока из хоккейной команды. На голову накинут капюшон, из-под которого на свет выглядывают разлохмаченные пряди волос, цвета вороного крыла, блестящие в лучах солнца. Через рваную челку просачивается острый и недовольный взгляд темных глаз, настолько темных, что трудно разглядеть видимость зрачка, да и вообще их цвет. От них исходит могильный холод, обмораживающий бледную, гладкую кожу. Такие бездонные. Точеная, по-мужски красивая форма лица. На лбу по всей видимости завязана бандана, спрятанная под черной чёлкой. Особое внимание зацикливаю на том, как этот парень легко и просто одет: тонкая, тёмная толстовка, свободные тёмно-красного цвета джоггеры на шнурках и с черными лентами по бокам слегка свисают с бедер, а ноги обуты в чёрные кроссовки на высокой и плотной платформе. а также у него проколота нижняя губа. На шее ели замечаю черные, белые и серые татуировки. Странные и весьма таинсвенные символы говорят о том, что этот парень довольно загадочный, отличается от других. Ещё есть в нем что-то необычное и весьма скрытное. Он не очень общителен, закрытый и молчаливый. Или это только мне так кажется ? Только вот в чем его отличие от других парней-панков ? По-моему на первый взгляд они все одинаковы.

Он даже не смотрит в мою сторону. И я понимаю что торащусь на парня не самым деликатным образом. Отвожу глаза прежде, чем он успевает заметить мой взгляд и сохраняю хладнокровный вид.

Второй парень ниже первого на пол головы, но видок у него такой же вызывающий, как и у первого. Блондинистые локоны закинуты на один бок и свисают с головы, как высушенные водоросли для суши. На лице заметная щетина, а сам он одет в простые синие джинсы с дырками на коленках и в белую футболку.

Оба парня держатся отстраненно друг от друга, даже не смотрят, это лишь потому, что старая женщина сохраняет между ними приличное расстояние, держа обоих драчунов на поводке.

— Миссис Дуглас!! Миссис Дуглас! Я так больше не могу, они снова за свое. Сколько им было сказано, они все равно русского языка не понимают! Да это выходит за рамки!! Это уже 4 стычка за три дня в холле. Студенты протолкнуться не могут. Бояться пройти. Один смельчак попытался и то, угодил в больницу, не успев поступить, — причитает дама, а затем обращается к высокому хулигану, дёргая его за шкирку.  — А все из-за какого-то идиота, который только и умеет, что кулаками размахивать!

— Достаточно! — кричит Миссис Дуглас, женщина-администартор, которая подала мне минуту назад бумаги.

Высокий презрительно ухмыляется, привлекая внимания к своей нескромный персоне.

— Что вы мне здесь лыбитесь, Мистер Фостер. Между прочим пора уже задуматься над своим поведением, если не хотите вылететь отсюда со справкой! Посмотрим, как вы будете это делать в кабинете ректора.

— Я никуда не пойду. Не обязан. Я просто ответил эту куску дерьма, что он не прав. Это он развел драку на пустом месте. А стоим здесь оба. Несправедливо как-то, — уверенно проговаривает парень с бездонными глазами. Похоже вся эта ситуация его настолько веселит, что он уже не в силах сдерживать ухмылку.

— Что ты там вякнул ? Думаешь самый крутой, да ? — нарывается блондинчик, поворачиваясь лицом ко второму.

— Да, я ведь твой лучший друг, — беззаботно откликается черноволосый поднимая плечами.

— Лучший друг, который подкатывают к моей девушке! Ты себя таким считаешь ? Думаешь, я буду так спокойно на это смотреть ?! Не строй из себя святого! Ты просто полное ничтожество! — рявкает блондин и почти что вцепляется в высокого хулигана.

Но женщина между ними всеми силами преграждает дорогу, как баррикада.

— Да прекратите ж вы!! Вы где находитесь?!

Миссис Дуглас стремительно ударяет кулаком по столу, и моментально вокруг образовывается тишина.

Все эта передряга происходит на глазах учителей, моих родителей и меня самой, прямо в кабинете администрации, поэтому все, не включая меня, смотрят на эту ситуацию с шоковым состоянием. Я готова поклясться, что моя мама готова впасть в обморок прямо в этом самом кабинете, ежели она уже чуть ли не в полуобморочном состоянии, а Чарльз так тяжело и часто дышит, что складывается ощущение, что он вот-вот сам начнет драку.  Что касаемо самих учителей на их счёт, то тут и говорить особо не о чем. Женщина, держащая за шкирку обоих парней, готова сбежать отсюда в эту самую секунду, не раздумывая. А у самой Миссис Дуглас лицо так перекосилось от злобы, что она похожа на настоящую ведьму, ежели на человека, принимающего поступающих.

Похоже эти два парня давно не ладят друг с другом, так как по глазам читается эта давняя вражда. Они прямо, как огонь и лёд.
Мне, как человеку, который рос в городке, где частично происходят что-то из ряда вон, привычно видеть двух задиристых парней, готовых разжечь драку. Поэтому меня ни капельки не смущает данная ситуация.

Женщина-администартор, миссис Дуглас кричит во все горло, что есть мо́чи:

— Мистер Фостер и Мистер Нойманн, если вы сейчас же не прекратите этой дурацкий цирк, я попрошу деканат рассмотреть вашу возможностью исключения! 215 кабинет всегда открыт, вперёд за документами!! Миссис Уизли, извольте к декану в кабинет, я принесу их личные дела через несколько минут, позвольте мне закончить с новенькой...

При этом неуклюжем слове «новенькая» оба парня в ту же секунду бросают заинтересованные взгляды в мою сторону. Самый высокий, который Мистер Фостер, разглядывает меня с ног до головы так, словно я музейный экспонат. Я тоже решаю себя получше рассмотреть. Черные тени образовали под глазами и над ними черные дыры, я всегда делаю так, чтобы люди поменьше глазели мне прямо в глаза, темные волосы косами свисают с плеч, словно неспадающий водопад нефти. На обеих руках висят различные виды браслетов, а на шее красуется чокер с шипами, как и на черной обуви. Я всегда ношу только чёрное и серое, эти единственные два цвета в моем гардеробе, которые не полнят и в которых я чувствую себя самой собой. Что в моем образе такого фееричного ? Ах да, забыла, он отпугивает. Это можно прямо сказать по их бесстыдным прямым взглядам. Я же смотрю на них совсем без какого либо интереса, лишь простое любопытство, которое быстро испаряется. Я отворачиваюсь, потеряв всякий интерес к их персонам, но чувствую как горит затылок от их наглых глаз.

— Я жду, чтоб вы немедленно покинули помещение, Мистер Фостер и Мистер Нойманн, — громко и сурово говорит Миссис Дуглас.

Парни неуклюже шатаются вон за дверь, а я поворачиваюсь, чтобы проводить их взглядом.

Я ещё не понимала, что после нашей первой встречи с ним, мой мир уже тогда начал рушиться.

— Приношу глубочайшие извинения за этот инцидент, первокурсники никак не могут найти общий язык между собой, — извиняется администратор, ободряюще улыбаясь. По-моему ей просто стыдно и неудобно, что мои родители видели эту перепалку и это может повлиять на мое поступление, не так ли ?

— Неужели на них нет никакой управы ? — начинает моя мама, вылупляя глаза. — Таких нужно немедленно исключать, а не оставлять. Они ведь несут большой вред другим студентам, — не унимается она, ещё крепче вцепляясь в сумочку с новой коллекции.

— Обязательно так и сделаю, а сейчас, давайте закончим с вашим поступлением, — неуверенно и медленно проговаривает женщина, словно опасаясь, что наговорит лишнего.

Пробегаю глазами по белому листику, на котором насчитываю более двадцати девяти факультативных направлений. Ставлю галочки на: литературном, психологическом, хареографическом и художественном факультетах. Это мне более подходит.

— Распишись здесь, а ваши родители здесь и здесь. Теперь вы официально приняты. Вот, ваша карта, по которой вы сможешь ориентироваться в этих стенах. Также на ней прописано то, что нужно вам знать. А также вот ваше расписание занятий по тем факультетом, которые вы выбрали.

Она кладет мне перед носом все эти вещи, а затем разворачивается к окну. Мило добавляет, широко одаривая меня самой натянутой и неестественной улыбкой:

— Надеюсь, вы будете прилежно учиться и не делать жизнь здесь проблематичной. Не хочется усомниться в том, что говорили мне ваши родители.

Решаю ответить тем же.

— Безусловно, я буду паинькой, — также мило и с фальшивой улыбкой отвечаю ей, поднимаясь с кожаного стула.

Эта женщина говорит не от души и сердца, а просто так, словно заучивала эти слова по листочек, а сейчас просто вспоминает их порядок. В них нет искренности. Какие же всё-таки все чёрствые.

— Если возникнуть какие-то проблемы с тем или иным, то не бойтесь, обращайтесь в любое время. Чем смогу, помогу.

Сомневаюсь, что я ещё когда-нибудь к вам приду. Тем более она говорит так быстро и некачественно, что у меня вызывает приступ тошноты. Ей хочется поскорее выпроводить меня за дверь, чтобы я ей не мешала.

— Обязательно, — отвечаю я и встаю.

«Ага, конечно».

— А теперь, позвольте мне проводить до вашей квартиры, где вы отныне будете жить эти четыре года.

Квартиры ? Я не ослышалась ? Разве не общаги ?

Выйдя наконец из душного и тесного кабинета, тяжело вздыхаю и иду следом за женщиной в старинном костюмчике. Миссис Дуглас выводит нас гордой походкой прямо во двор. Затем мы направляемся в сторону высокого общежитие, построенное в том же стиле, что и само здание университета и поднимаемся на девятый этаж с помощью лифта. Женщина с надменным выражением лица ведёт нас по длинному коридору женского крыла. Только на этот раз коридоры не пустуют, наоборот они просто забиты народом: кто-то сидит на подоконнике и красит ногти, некоторые дурачатся и громко разговаривают, кто-то сидит в телефоне, а кто-то играет с друзьями в карты или покер. Все заняты своими делами. Миссис Дуглас останавливается около двери из темного дерева и как искусный мастер открывает её.

Перед моими глазами открывается панорама гостиной среднего размера с довольно уютной и приятной обстановкой для девушек. Мы все вместе проходим внутрь и попадаем в чистую и светлую комнату, от которой идёт ещё три двери.

Не много ли комнат ?

— Объясню сразу: это не просто комната, а квартира, в которой отныне вы будете жить. Другим студентам также полагается квартира, как и своя личная комната. Такие у нас распоряжения. Ваши соседки по квартире видимо гуляют, но до десяти они должны прийти. Думаю, вы подружитесь. Вот, возьмите ключи от общей квартиры и своей комнаты.

Она достает из кармана цепочку ключей: один из которых предназначается для общей квартиры, а второй, золотистый, явно от моей комнаты.

— Если что ванная комната у вас одна на троих. Ах да, если вас что-то не устраивает, вам придется свыкнуться, — так широко лыбится, что я готова сбежать отсюда, лишь бы не видеть ее довольную физиономию. — Есть какие-то ещё вопросы ? — Несколько секунд молчит.

— Какая комната предназначена мне ?

— На золотистом ключе все написано, мисс. Ну что ж, тогда я оставлю вам одних, желаю удачи. И кстати, мисс, в 10 часов вечера вы должны немедленно находиться в своей комнате.

— Комендантский час ? — узнаю я.

— В это время закрывают этажи и внутрь вы больше не сможете попасть, как и наружу. Ясно ?

Киваю, параллельно осматривая незнакомый дизайн гостиной. Небольшой диван, как раз рассчитан на троих человек. По обе стороны располагаются два одинаковых и мягких на вид кресла из темно-красной ткани. Невысокий журнальный столик. Также напротив диван на невысоком столике стоит небольшая плазма. 

Миссис Дуглас желает неискренним голосом мне удачи и закрывает за собой дверь, оставляя меня одну с семьёй наедине.

Изучаю ключ, пока не нахожу надпись «В16». Ага. Я так понимаю, что здесь совсем необычное распределение. Латинскими буквами с цифрами: А38, В86, С14 — обозначаются личные комнаты, предназначенные на одного человека.

Как только дверь за ней закрывается, мама первой головой подталкивает меня к моей комнате, дабы перед тем, как уехать домой, посмотреть апартаменты, где я буду отныне обитать. Вздохнув, открываю дверь и протискиваясь в уютную комнату где-то среднего размера с приятным дизайновым интерьером.
Похоже вкус у кого-то всё-таки есть.

Первое, что резко бросается в глаза, так это приятный персиковым интерьер кухни справа от двери, которая разместилась во всю длину стены. Все что нужно здесь есть: высокий, в полный рост холодильник с морозильным отделом, электрическая плита и духовка, чайник, микроволновка, какая-то посуда, кухонные мелкие приборы и прочее. Также стиральная машина и сушилка. Хотя я буду сушить белье на батареях. Несмотря на то что комнатка среднего размера, в ней прилично уютно, а это редкость. Сразу слева от двери находиться высокий шкаф с дверцами, тремя выдвижными ящиками и небольшим зеркалом для удобства. В левом углу комнаты стоит высокая односпальняя кровать во весь рост, под ней располагается пять довольно широких выдвижных деревянных ящиков вместо комода. Над самой кроватью три полки и на стене висит доска, специально предназначенная для фоток и прочего, что ты хочешь чтобы было на видном месте. Прямо под боком около окна рабочий стол с настольной лампой. А сзади двери размещена вешалка с тремя крючочками.

Неплохо, неплохо.

— Довольно неплохо, да, Эфф ? Прямо походит на твою комнату.

— Да, мне все нравиться, — совсем иссохшим голосом отвечаю я, все также разглядывая свою новую комнату.

— А ты Чарльз ? Что скажешь ? — бегает мать туда и обратно, осматривая каждую деталь в комнате.

— Да, конечно, места хватает, — скромно отвечает он, проводя ладонью по поверхности гладкого стола.

Комната преобладает в серых и черных цветах. Словно они знали, что я за человек и тот час же приготовили мне эту комнату в том самом виде, в котором мне будет комфортно проживать.

— Ну, Эсти, это тебе не старшая школы, где ты могла прогуливать уроки и не делать домашку, университет это намного важнее и ты не сможешь увиливать от занятий, ясно ? Надеюсь, ты меня с папой не опозоришь, ведь мы и вправду старались изо всех сил, чтобы тебя взяли, — уважаемым и серьезным тоном проговаривает маман, поправляя прическу.

— Да, да, я поняла, — перекачиваюсь с ноги на ногу и сильнее сжимаю лямку рюкзака.

— Ну, раз ты поняла, то мы, пожалуй, наверное уже поедем, — говорит Чарльз, уже разворачиваясь.

— Но не думай, что в течение четырёх лет мы про тебя забудем. Мы будем приезжать, если нам позволят деньги. Тем более мы будем высылать на карточке тебе деньги. Но, я надеюсь, что, когда ты уже освоишься, сможешь устроиться на подработку, чтобы сама зарабатывать.

— Знаю. Думала об этом, — задумчиво отвечаю я и с некой отсраненностью, намекая, что они побыстрее оставили меня одну.

— Все, пойдем, Жизель. Дай, Эстер освоиться.

— Разве мы не поможем разобрать ей вещи ? — взволнованным голосом вопрашает мать, когда Чарльз уводит ее за руку. Второй же она вцепляется в ручку одной из сумок.

— Она самостоятельная, поэтому справиться сама. Она ведь давно не маленькая девочка.

— Мама, это лишнее, вы можете уже оставить меня одну, — совсем убитым голосом отвечаю я, смотря на то, как отчим тащит мою неугомонную мамашу за собой и отцепляю ее руку от своих вещей.

Мама убирает его руку, секунду стоит, а затем заключает меня в свои, материнские объятия, а потом ещё и ко всему целует на прощание в макушку, хотя она давно такого не делала. В нос ударяет запах ее фирменных духов. Да, иногда она с ними частично перебарщивает.

Чарльз прощается со мной, а затем говорит:

— Я подожду в коридоре, поторопись, — бубнит он, деловито закрывая за собой дверь.

— Если что случиться, ты можешь в любое время позвонить нам, мы всегда на связи, — говорит мама, уже перед тем, как отпускает из объятий. — Если что понадобиться, мы отправим, хорошо ?

— Ага, хорошо.

Через секунду ее тон меняется и она изменяется в лице.

— Так, присядь.

— Зачем ? — непонимающе уставляюсь на нее и хмурю брови, смотря как нервно она перебирает пальцы на руках.

— Эстер, не задавай глупых вопросов и сядь.

Я подчиняюсь ей и сажусь по-турецки на кровать, готовая слушать мать. Неужели порция нотаций будет сейчас ?

Она же садится на стул напротив меня.

— Так, ты уже взрослая девочка и должна понимать многие взрослые вещи, которые в твоём возрасте совершают многие девушки...

Так ведь и ожидала...

Спустя час, после ее нудной речи о том, что я должна остерегаться мужского пола, плохих компаний, вечеринок и не злоупотреблять вредными привычками и не делать глупостей, мама наконец желает мне удачи. Целуя в щеку и поглаживая по щеке в знак бесценной любви и заботы матери о своем дитя, она прощается и оставляет меня одну.

Плюхаюсь на широкую кровать звёздочкой и выпускаю облегчённый вздох, прикрывая при этом глаза.

— Наконец-то я одна, — вылетает из уст.