По другую сторону леса

Рогоз очень полезное растение: его можно употреблять в пищу различными способами, плести предметы или разжечь костёр. Он растёт в непосредственной близости от водоёмов, и его очень часто путают с камышом, не смотря на то, что это совершенно разные растения. На языке цветов, рогоз означает мир и благополучие, но точной информации, почему так сложилось, нет.

Николь иногда казалось, что она не может жить без воды. Если человек состоит на шестьдесят пять процентов из воды, то Николь была уверена, что вся она и есть вода. Она на столько органично и комфортно чувствовала себя в этой стихие, что иногда сама не понимала почему при этом она так жаждала увидеть мир людей и в последствии там жить. Да, здесь тоже было много воды. Очень много. Настолько много, что она без проблем могла связать свою дальнейшую жизнь со своей родной стихией. Но всё же это было не то же самое, что буквально прожить в воде.

Возможно, ей не нравилось ощущение ветра, каждый раз, когда она всплывала на сушу. Или ощущение тяжести мокрых длинных волос. Она ненавидела постоянную необходимость вычёсывать растения из волос или когда очередное маленькое существо пряталось в них и путалось. Или когда чешуйки больно цеплялись за что-то — она чувствовала нечто подобное, когда её ногти больно загибались об парту или стену, но это всё равно происходило гораздо реже, чем с чешуёй.

Возможно, Николь была любительницей пощекотать свои нервы и посмотреть как далеко она способна зайти, не взирая на прошлый негативный опыт или голоса матери и разума. Она любила всё необычное и новое так же сильно, как различные блестяшки. Возможно это так же сыграло свою роль и привело её к тому, что она имела в данный момент и к чему неизбежно стремилась.

А в данный момент, девушка быстро перебирала ногами, словно ластами, и заставляла себя не вдыхать воду. Легкие её маски были не такими, как в её истинном облике, а захлебнуться было бы слишком унизительно для ундины.

Лёгкие начало жечь, но она не могла позволить себе остановиться. Она буквально чувствовала каждым светлым волоском на своём теле, что Макс, плывущий на соседней дорожке, не отставал. Она хотела не только в очередной раз обогнать его, но и побить собственный рекорд. Первое она делала регулярно, на зависть остальных.

Макс был одним из лучших, поэтому, когда Николь только пришла, никто не думал, что она сможет это сделать. И уж тем более, никто не делал на неё особых ставок, после того позорного первого заплыва, где у неё свело ногу. Даже их тренер. Но она приноровилась плавать в новом теле, и уже достаточно скоро стала одной из лучших, на ровне с Максом. А после и лучше него.

Что было удивительно, прень не обижался и не злился. Лишь смеялся, пожимал руку или хлопал по плечу, по спине, говоря, что ещё отыграется или о том, что такой прекрасной морской нимфе не жалко и проиграть. Он не знал, кто она. Просто любил пофлиртовать с очередной девушкой, а Николь быстро приняла его стиль общения и начала отвечать ему в той же манере.

Сегодня она тем более не могла опозориться. Не только потому, что скоро были соревнования, которые она намеревалась выиграть, чтобы мама гордилась, хотя та ей всегда гордилась и так. Сегодня был первый и пока что единственный раз, когда она смогла затащить свою лучшую подругу на их тренировку. Николь казалось, что Мариэлла слишком много времени проводила за собственными тренировками или заперевшись дома. Последнее, к слову, не исключало первое. Это же было так скучно! Ундина совершенно не понимала этого добровольного затворничества и была решительно настроена на то, чтобы растормошить Мариэллу.

Она звала её в кино и в кафе или часто просто погулять, благо возможность подрабатывать нянькой-охранницей для мальков позволяла ей иметь деньги, которые впоследствии можно было обменять на человеческие. Призовые с соревнований тоже были хорошей подушкой безопасности. В будущем, она планировала начать подрабатывать здесь, в мире людей, и здесь же обосноваться. Но сейчас её занимало лишь то, что вода всё равно немного просачивалась в ушную раковину, а ещё адреналин, бушующий штормом по голубовато-зелёным венам.

Рывок. Ещё один. Лёгкие стало жечь так, что уже было невозможно игнорировать. Вдыхать всё ещё было нельзя, если она не хотела сбиться с темпа. Николь с силой втянула живот и из последних сил ускорилась, наконец, отрываясь от Максима.

Рывок. Ещё и ещё. Ноги словно лопасти. Мышцы начинали ныть, и ундина дала себе обещание, что после этого заплыва возьмёт перерыв. Твёрдая поверхность бортика стала сюрпризом. Не смотря на то, что девушка так к нему стремилась, ей стоило усилий не врезаться в него, осознать что это и, хлопнув по нему ладонью, вынырнуть, глотая столь необходимый легким кислород.

Николь резко обернулась, крутанувшись, и снова опускаясь в воду и всплывая. Через покрытые каплями солёной и хлорной водой ресницы, она всё же с трудом заметила Макса. Она бы никогда не узнала его в таком состоянии, но кроме него никто не плыл по последним дорожкам, тем более, так быстро. Он достаточно скоро достиг бортика, почти сразу после неё. Руки обессилено задрожали, и девушка едва не ударилась затылком о бордюр, скатываясь вниз, когда до неё дошло — она его обогнала. Снова. Она сделала это.

Николь закашлялась, когда Макс снял свои очки для плавания. Николь всё ещё отказывалась носить подобные, что очень раздражало их тренера. Но она справлялась и без них, регулярно становясь призёркой в различных соревнованиях, так что ему просто пришлось с этим смириться, заставляя надевать их только на сами соревнования. Тут уже приходилось уступать самой Николь. Правила безопасности, чтоб их. Да, кому они вообще нужны? В воде ты либо тонешь, либо плывёшь, других вариантов нет.

— Ты как? — парень подхватил её под локоть так быстро, как сумел сориентироваться. Девушка мотнула головой, пытаясь проморгаться и прокашляться. По тому, каким грубым в мгновение стал его голос, ундина поняла, что тот нахмурил свои широкие брови, — Только не говори, что ты снова не дышала несколько минут заплыва.

— Могу себе позволить, — было первым, что заявила Николь, придя в себя. Одноклассник лишь покачал головой, когда она запрыгнула на невысокий бортик.

— Ты так когда-нибудь задохнёшься, — продолжил настаивать парень.

— Значит, у тебя будет меньше соперников и гораздо больше шансов на победу.

— Я бы предпочёл честную борьбу, чем вытаскивать тебя, наглотавшуюся воды.

Николь поджала губы. Она не знала, было ли это намеренным упоминанием, но быстро прикинув, решила, что вряд ли. Это Давид мог так ненавязчиво намекнуть, Макс же был гораздо более прямолинейным. Николь глубоко вдохнула и выдохнула, возвращая своему телу способность нормально дышать.

— Ладно, я пойду, отдохну немного. В конце тренировки ещё по кругу?

— Да, хоть три, если ты будешь в состоянии, — ухмыльнулся парень, а после надел очки обратно и посерьёзничал, — И если перестанешь топить себя.

Николь лишь закатила глаза, на это заявление.

— Я серьёзно. Не знаю, как ты это делаешь, но я действительно хочу тебя превзойти. Сделай одолжение, не захлебнись раньше этого времени.

— Слишком много хочешь, — усмехнулась ундина, не поворачиваясь к нему.

Она услышала, как он вновь резко погрузился в воду и только потом мельком обернулась. Она заметила, как он развернулся и поплыл к противоположному высокому бортику. Шум, с которым он плыл, слился с шумом бассейна, приборов и других пловцов. Николь знала, что то, что он говорил, было продиктовано искренним беспокойством, но тем не менее он не перестал бы с ней плавать.

Девушка осторожно вытащила ноги из воды, игнорируя раздражение тренера, который требовал, чтобы из бассейна все выходили исключительно через трапы — траповые лестницы, находящиеся на боковых бортах. Николь делала так не в первый раз. Иногда просто из желания его побесить, иногда из упрямости. Сейчас же она просто понимала, что не уверена как поведёт себя её тело, если она попробует спрыгнуть обратно в бассейн, доплыть до ближайшего трапа и тем более пройтись по нему — ноги тоже немного подкашивались, в чём она быстро убедилась, когда ей потребовалось время, чтобы пойти в сторону трибун.

Мариэлла сидела в кофте, подрагивая от небольшой прохлады, в обнимку с книгой, которую притащила после моря уверений Николь, что с ней ничего не случится, и парой больших полотенец. Она достаточно быстро протянула подруге жёлтое полотенце из микрофибры. Ундина не знала как долго Мэри за ней наблюдала, но знала, что та видела, как она вылезла из бассейна.

Накинув полотенце на плечи, Николь сняла шапочку, позволяя коже головы отдохнуть и быстро запустила длинные пальцы в корни волос, делая золотую косичку ещё более растрёпанной. Она каждый раз забывала как приятен массаж кожи головы, пока не делала его снова. Девушка любила сюрпризы, даже такие маленькие и предсказуемые. Мариэлла, сидящая через сидение, лишь по-доброму закатила глаза.

— Что? — вскинула брови Николь и улыбнулась, — Хочешь, и тебе сделаю?

— Как-нибудь в другой раз, — уклончиво ответила нимфа и поправила свой пучок, после чего вернулась к книге.

— Прочитай что-нибудь в слух, — спустя время попросила ундина, когда пальцы устали массажировать голову, а тело замёрзло и покрылось мурашками, заставляя укутаться в полотенце плотнее.

Мариэлла кинула нечитаемый взгляд на неё, а после вернулась к тексту. Когда Николь уже почти решила, что подруга проигнорировала её просьбу или, возможно, обиделась на неё за что-то, послышался негромкий, знакомый голос. Мариэлла правда старалась читать выразительно, но у неё это плохо получалось. Судя по её нахмурившимся бровям, девушка сама была крайне недовольна этим, как и периодическим оговоркам, но продолжала читать. Николь было в целом всё равно на это.

— «...А почему мы не можем просто помочь ей?». «Не так-то просто помочь королеве, — замечает Тарин. — Принято считать, что они не нуждаются в помощи.»

И тут Николь рассмеялась. Мариэлла сразу смолкла, прикрывая книгу ладонью, и держа нужные страницы аккуратно вложенными пальцами. А после медленно обернулась, по-птичьи склоняя голову и явно не разделяя реакции подруги.

— Нет, ну серьёзно. Королева на то и королева, чтоб быть достаточно сильной и умелой, чтобы справляться со своими подданными. Какая им еще нужна помощь, помимо Советников?

— В правлении много сложностей, — нахмурилась Мариэлла, — И дело не всегда только в подданных. Угодить всем, не угодить в войну, убедиться что денег достаточно, как и пропитания. К тому же в книге, ей нет и десяти, а её родители узурпировали трон. Знаешь сколько королев были казнены и убиты просто потому что чем-то не угодили окружению, королю или народу? Джейн Грей, Мария Антуанетта, четыре из шести жён Генриха восьмого, Александра Фёдоровна и её дочери... И это только те, кого я вспомнила сразу.

— Ну, допустим, здесь ты права, — пожала плечами Николь и стала вытирать не высохшие капли влаги с тела, — В любом случае, мы не королевские отпрыски, так что не можем знать точно.

— У нас есть история, — возразила Мариэлла.

— Ты же не любишь историю, — удивилась Николь и, с хитрым прищуром победительницы, глянула на подругу в предвкушении признания своей правоты.

— Я не люблю войны, — после недолгих размышлений, ответила девушка, — И бессмысленные кровопролития. А в учебниках истории только они и есть, помимо нескольких биографий великих правителей и полководцев.

Тут уж Николь не нашлось что возразить, поэтому она приняла её точку зрения, хмыкнув. А после продолжила вытираться.

— К тому же, я часто бываю во дворце Её Величества. Там столько существ, что мне часто кажется, что я почти никого не в состоянии запомнить. А она знает почти всех по именам и должностям. Я знаю, что она постоянно на различных советах. Боюсь даже представить сколько она всего делает и как ей всё это вообще удаётся.

Нимфа задумалась, а позже продолжила.

— А ещё я люблю иногда читать исторические статьи о королевах и других женщинах. Так я напоминаю себе через что прошли они, чтобы я могла жить так, как живу, иметь право выбора и учиться. Поверь, им жилось очень не сладко.

— Возможно, так оно и есть. Но, тем не менее, я — не королева и меня это не волнует. Хотя, от пары сундуков с сокровищами я бы не отказалась.

— Николь!

— Ну, что? — невозмутимо отозвалась ундина на возмущение подруги. Девушка неодобрительно покачала головой, прикрыв глаза и поджав кубы, а после почти вернулась к книге, когда Николь снова подала голос, — Что «Николь»? И вообще. Давай поговорим о чём-нибудь другом.

— О чём, например?

Мэри даже не успела открыть обратно книгу, оборачиваясь обратно к подруге, что, почему-то заставило Николь испытывать детский восторг, словно она провернула какую-то невероятно забавную шалость, последствия которой мама будет ещё долго разгребать. А потом задумалась. Тема, которую ей действительно хотелось обсудить, всплыла на удивление быстро. И так же быстро она испортила всё весёлое настроение ундины.

— Как тебе наши одноклассники?

Мариэлла, совершенно не скрывая своего удивления, моргнула и вскинула брови, но быстро перелючилась на новую тему.

— С чего в друг ты решила об этом спросить?

— Ну, я же рассказывала тебе о них летом пару раз может больше... Вот теперь интересно, что ты о них думаешь.

Мариэлла отвела взгляд, задумавшись. В такие моменты она выглядела почти грустной или даже злой, но если Николь спрашивала у нее, всё ли в порядке, та всегда говорила, что ничего не случилось или же хмурилась ещё сильнее на то, что её выдернули из мыслей. Николь никогда не знала, стоит ли верить её словам в такие моменты. Поэтому в этот раз ундина одёрнула себя прежде, чем снова растормошить подругу, и дала ей время.

— Честно говоря, я почти ничего не запомнила из того разговора. Пару разрозненных фактов, но я не старалась запомнить о ком именно ты тогда говорила, — девушка закусила губу, а после не на долго перевела взгляд на Николь, давая знать, что она не находится в пучине рассуждений и воспоминаний, — Но, в целом, они, вроде как, вполне неплохие. Немного шумные, но думаю, это просто из-за непривычки. Нас в гимназии сильно гоняли и стыдили за излишний шум.

— Даже на переменах?

Мариэлла осторожно кивнула. А после решила немного успокоить растущее возмущение подруги.

— Зато можно было спокойно почитать или повторить материал перед уроком. Да, и по мере взросления, это правило не редко нарушалось.

— А как тебе Марк? — Не выдержала Николь, заставив нимфу впасть в некоторый ступор.

— А что не так с Марком? — неуверенно спросила Мариэлла, совершенно не понимая сути вопроса. Николь немного помычала, отбив пару раз стук ногтями по соседнему пластиковому сидению.

— Вы с ним разговариваете.

— И что? — всё так же потерянно спросила Мариэлла. Николь цокнула, закатив глаза.

— Много.

— Что много?

Николь бы уже вскочила и встряхнула Мариэллу за плечи, жалуясь на то, что та не понимает очевидных вопросов. Но это была Мариэлла. Мариэлла, которая растерянно смотрела на неё и искренне не понимала, чего от неё хотят. Поэтому пришлось объяснять.

— Мы годами пытались его разговорить. Точнее, как. Он не то, чтобы всегда молчит, к нему можно подойти, спросить про учёбу или что-нибудь ещё. Он, на удивление, достаточно много знает. Но он... закрытый? Да, мавки тебя подери, я столько лет пыталась разболтать его, а он ни в какую! Даже Катя не смогла, а ведь она разболтала Кирилла, хотя он полгода ходил как самец жёлтого большерота, охраняющий своё потомство! Как ты вообще смогла это сделать?

— Я, — начала растерянно Мэри, после чего захлопнула рот и попыталась начать говорить, уже собрав мысли воедино. Вот только её лицо продолжало оставаться таким же шокированным и непонимающим, — Не думаю, что мы много общаемся. Мы всего лишь перекинулись парой фраз за весь месяц.

— Но он общается с тобой.

— Но ты сама сказала, что он спокойно общается со всеми, если они заговорят с ними первыми, — возмутилась Мариэлла, — Я не понимаю, что ты хочешь услышать от меня, ведь это буквально тоже самое, что ты сама недавно сказала. К чему ты вообще клонишь?

— Мне это не нравится, — со вздохом, выпалила Николь после минуты молчания с шумом бассейна, свистом тренера и периодическими криками находящихся в помещении людей. Николь ожидала, что нимфа возмутится и назовёт это всё абсурдным, но та лишь моргнула в ответ на это заявление.

— И что ты предлагаешь? Не разговаривать с ним?

— Мы можем пересесть.

— Куда?

Вопрос был логичным. Чтобы сесть вместе, им бы пришлось либо меняться с кем-нибудь местами, а это значит или просить либо Марику, либо Ясмину, или же пересаживаться на первую парту соседнего ряда, что не улучшало ситуацию. Ну, или садится на последнюю парту второго ряда, но на это подруга точно бы не согласилась, как и их учителя — Николь слишком любила отвлекаться на скучных уроках, если сидела далеко от учителя, да и явно не удержалась бы от подстрекания лучшей подруги. Когда ответ затянулся, Мариэлла лишь вздохнула и покачала головой.

— Мне кажется, что всё в порядке, — ундина сразу обернулась и собиралась было что-то сказать, вот только она ещё сама не была уверена, что, а нимфа оказалась быстрее, — Николь, — спокойно, но уверенно произнесла её подруга, — Возможно я не права, но я правда не вижу в этом никакой проблемы.

Мариэлла слегка съёжилась, и Николь поняла, что это не совсем так. Но достойных идей у неё не было, поэтому она просто выпалила всё как было.

— На самом деле, я подозреваю, что он мог на тебя поспорить.

— В смысле? — тут же напряглась девушка и насторожилась. А Николь растеряла весь свой запал и смолкла.

— Просто... Понимаешь, это на него не то чтобы похоже. И, кажется я видела, какой взгляд на вас кидала Ясмина, поэтому это заметила не только я.

— Ты сказала, что он почти не общается ни с кем, — напомнила ей Мэри.

— Да, но я говорила только про школу. Я не знаю где он тусуется и с кем общается вне её стен.

Они замолчали. Николь хотела приобнять подругу, чтобы поддержать её, но та резко отшатнулась, поэтому ундина не стала предпринимать вторую попытку. Девушка закусила губу и уставилась в синюю спинку стоящего ниже ряда сидения, явно думая о чём-то своём. Но она не плакала и не выглядела разбитой, так что Николь смогла облегчённо тихо выдохнуть. Она переживала, что если окажется права и если у Марка получится влюбить её в себя, то ничем хорошим это не закончится. Она видела, что Мариэлла всё ещё была влюблена в своего бывшего, даже если решительно отказывалась об этом говорить. Не ей было её за это осуждать. Николь стала распускать свою косу, убрав резинку на запястье, и после начала перебирать пряди, чтобы перезаплести её и спрятать под шапочку.

Мариэлла спокойно молчала. Николь иногда сильно волновалась за подругу в такие моменты. Ливрийцы, конечно, были странными и каждый со своими заморочками, но Мариэлла была самой странной из всех, кого знала Николь.

— Спасибо, что предупредила, — сказала Мэри обычным голосом. А после моргнула и повернулась к подруге. Она была абсолютно спокойна, что удивляло даже больше, чем если бы она сейчас разрыдалась или сделала что-то ещё из того, что успела за эти пару дней себе надумать Николь.

— Если он, — начала было ундина, но Мариэлла отрицательно закачала головой.

— Нет, всё в порядке. Даже если ты и права, я совершенно точно не собираюсь влюбляться в кого бы то ни было. В ближайшее время, а лучше годы, уж точно.

— И он тебе не симпатичен? — осторожно поинтересовалась подруга. Но Мэри лишь улыбнулась.

— Он... спокойный. И... скажем так, я не против того, что он наш сосед. Он не мешает мне, а я, вроде как, не мешаю ему. Вроде как... Но не более того.

— Я бы не доверяла ему, — выдохнула Николь, качая головой. Мариэлла остановилась и поймала взгляд аквамариновых глаз.

— Не волнуйся. Я в целом не доверяю парням.

Она сказала это так легко и просто, что Николь впервые задумалась, что такого могло быть в её прошлых отношениях, что заставило девушку так относиться ко всем остальным парням. Но у Мэри восстановилось настроение, поэтому не хотелось его портить ни ей, ни себе.

Макс выбрался на бортик, а после поймал взгляд Николь. Она улыбнулась ему, всем видом показывая, как она здорово отдыхает, на что парень заметно усмехнулся и помахал, зазывая на заплыв. Николь перевела взгляд на подругу и столкнулась с её серыми глазами и вопросительно вскинутой бровью. Ундина вернула взгляд на одноклассника и сильно покачала головой, отказываясь, после чего Максим лишь пожал плечами, вернул очки на место и нырнул обратно в воду. А Николь отвернулась в сторону Мэри.

— Что?

— Ничего, — со смешком произнесла девушка.

Николь почувствовала потребность объясниться прежде, чем та сделает свои выводы, о которых снова ничего ей не расскажет, и уткнётся в книжку.

— Я не знаю, о чём ты подумала, но, кажется, ты не так всё поняла.

Мариэлла звонко хихикнула, а после, явно сдерживая смех, повернулась к подруге с искрящимися глазами.

— Ну, допустим.

— Он не то чтобы не в моем вкусе, но я совершенно точно в нём не заинтересована. И он точно так же совершенно точно не заинтересован во мне.

— И что с того? — покачала головой Мариэлла. И пока Николь пыталась подобрать слова, она продолжила, — Ты не обязана оправдываться передо мной, ты же знаешь?

Но Николь лишь вздохнула и всё равно попыталась объяснить. Не хватало ещё, чтобы ей приписывали отношения с Максом. С Максом! Бездна милосердная...

— Он очень сильный пловец, один из самых сильных в нашей школе. Просто у его семьи не так много денег, чтобы помимо школы водить его в отдельный спорт.центр. И я не помню, рассказывала тебе или нет, но когда я только пришла сюда, у меня на одном из первых же занятий свело ногу, из-за чего я чуть не утонула — мне было непривычно тогда плавать с ногами вместо хвоста. Он мне тогда сильно помог, к тому же мы учимся в одном классе, вот и поладили. Он правда забавный, сильный и вообще на первый взгляд чуть ли не принц из детской сказки, но я тоже не собираюсь влюбляться в человека, с кем у меня определенно нет шансов.

— Почему ты так считаешь? — уже более серьёзно спросила Мариэлла.

— Да, потому что я... окей, может я и ревнивая, но даже если отбросить весь его флирт, то его отношения никогда не длились долго. И то, как он общается со мной, это чуть лучше того, как он общается с остальными девушками. С ним весело и интересно, а ещё здорово в очередной раз оставить его позади дорожки, но заводить отношения? Не-а. Я прекрасно знаю, когда я нравлюсь парню. В конце концов, мои дальние сёстры-сирены буквально живут тем, что очаровывают мужчин. Ему я нравлюсь не больше чем хорошая знакомая или подруга.

Николь могла бы продолжить, но Мариэлла лишь пожала плечами, принимая её слова на веру и не требуя никаких доказательств или клятв. Такая вера тоже удивляла Николь. Она привыкла, что очень часто окружающие требуют подтверждений, но Мэри предпочитала верить другим на слово, пока не будет доказательств об обратном. И вот тогда она будет расстроена, обижена и зла. Они уже обсуждали это летом, но ундина всё ещё к этому не привыкла.

Девушка вспомнила про свои волосы и закончила плести косу. Она смотрела на колебания воды и чувствовала как все маленькие волоски на её теле жаждут оказаться в ней. Она ундина. Ей жизненно необходима вода, как окружающим её людям — кислород. Поэтому она кинула ещё один взгляд на подругу, убеждаясь, что всё действительно в порядке, а после стала надевать шапочку, пытаясь запихнуть под неё все свои волосы и параллельно думая о том, чтобы обстричь их к морскому чёрту.

— Пойду ещё поплаваю.

— Угу, — не отрываясь от книги, произнесла Мариэлла. А после Николь услышала вдогонку, — Повеселись, оставляя бедного мальчика ни с чем, — и громко засмеялась.