Часть первая
— Сам капитан на страже! В этой чертовой каюте точно есть чем поживиться, — оскалился мужчина и вынул саблю. Шум боя поглотил звук трения железа.
— Не думай, сын портовой шлюхи, что я дешево продам свою жизнь! — ответил противник, нанося первый удар.
Штурмующий каюту обладал пропитым и прокуренным голосом, на голове его красовалась щегольская черная шляпа с большим страусиным пером в цвет, в левом ухе блестела своей пурпурной глубиной рубиновая серьга. Эта была единственная роскошь в его костюме, в остальном его внешний вид ничем не выделялся из общего сброда морских волков. Это был известный в узких кругах капитан «Морской феи» Грей Отмороженный, он переглянулся со своим помощником.
Его клинок рассекает воздух, парируя удары, направленные ему в грудь, разит и колит по сторонам. Он горячиться, зная, что спина его надежно прикрыта. Два человека из основной толпы обороняющих падают, издавая страшные предсмертные крики: одному разворотило руку, второму тяжелая сабля Нацу размозжила голову.
Его глупая розовая шляпа хоть и смешила всю Тортугу, но в ближнем бою он был непобедим. Даже против пятерых он может выйти, совершенно невредим, страшно рискуя. Только благодаря своему риску он жив и по сей день. В толпе противников образуется брешь, она все расширяется.
Вот капитан обреченного судна и остался совершенно один. Его правая рука вспорота Греем, он больше никогда не сможет держать свою саблю, благо смерть его близка.
— Счастливо тебе кормить рыб, английская крыса! — восклицает Грей и перерезает последнему защитнику горло. Компаньоны довольно быстро выламывают двери.
— Ты пришел очень кстати. Штурм трюма был удачен? — спрашивает капитан.
— Иначе я бы здесь не стоял, капитан. Ваши ребята добивают оставшийся сброд, — он толкает ссохшуюся дверь капитанской каюты, та, кряхтя и разваливаясь, отворяется.
— Здесь есть чем поживиться! — восклицает Отмороженный, переступая порог, он замечает, как сбоку метнулась неясная тень.
Миг, и острый как лезвие клинок впивается ему в шею. Лишнее движение — и душа его отправиться к дьяволу. Он слышит сбившееся дыхание позади себя, в его спину упирается явно не мужское тело.
— Вы дорого заплатите за мою госпожу, — прошипела нападавшая на ухо капитану, рука ее дернулась, но остановилась.
— За свою дерзость ты заплатишь дороже, — усмехнулся Саламандр и уткнул клинок ей в поясницу.
— Не стоит, Нацу. Это может быть очень дорогой товар, — сказал Грей и нахально посмотрел в глаза нападавшей.
Она надменно с вызовом посмотрела в ответ, вздернув подбородок. Прекрасное молодое лицо девушки было искажено судорогой — она боялась настолько, что не могла это скрыть. На ней было надето не очень дорогое поношенное платье, украшения с рукавов оторваны, а низ весь в грязи. Огромные глаза и нос с горбинкой, растрепанные алые волосы — она была похожа на ведьму. Гордый и решительный взгляд дополнял впечатление.
— Как твое имя? — спросил Грей.
— Эльза, и не намерена больше ничего говорить! — пламенно воскликнула девушка.
— Отчего же? Мне было бы интересно, почему ваш дрянной кораблик замаскировался под военное английское судно? Команда будто в первый раз сабли в руках держит.
— Капитан, смотрите! Эта, пожалуй, подороже будет, — обрадовался Нацу, открыв очередной шкаф, в нем, согнувшись в три погибели, сидела вторая девушка.
— Не смей прикасаться ко мне, жалкий разбойник! — брезгливо взвизгнула она, когда руки флибустьера потянулись к ней,
— Вы ничего не сможете сделать мне, я... — Молчи, дура! — остановила ее подруга, на лице Эльзы проскользнуло что-то болезненное.
— Я Люси Хартфилия! Хартфилия, вы не знаете, кто мой отец! — визжала она в стальной хватке помощника капитана.
— Нацу, отпусти эту бестию на землю! У меня уже в ушах звенит! — крикнул Отмороженный, а потом добавил холодно,
— Знаем и прекрасно. В старые добрые времена его корабль забрал к праотцам не одну именитую команду, и не одного капитана он отправил на эшафот.
— Капитан, там сукно не меньше пяти песет за метр! — высыпали в каюту несколько радостных матросов. Хотя денег они пока не нашли, но и никто не пал убитым. Это была большая удача.
— А еще пять бочек отвратного английского виски и бочка вина, — наперебой восклицали люди, но вскоре их реплики стали менее приличными. Они увидели женщин.
Люси сидела на полу и плакала навзрыд, ее прекрасное розовое платье измялось и испачкалось в грязи. Она смотрела своими карими глазами на толпу грязных и бранчливых людей. Еще вчера она проводила прекрасный вечер, любуясь морем, будущий муж ждал в Америке. Сегодня это идиллия рассыпалась в прах. Она не питала даже надежды вернуться домой.