Пролог
«То, через что ты сейчас проходишь - готовит тебя к тому, о чем ты просил»
【745 год, Дэнархия: Сильвур, Храм Двух Матерей】
Скрюченная тёмная фигура поглаживала кожаную обложку со змеёй, глотающей меч. В полумраке нельзя было разглядеть внешность того, кто нависал над книгой. Подняв голову, незнакомец подождал пару секунд, пока лунный, неприятно синий свет не осветил книгу. Ключ, что мертво висел до этого на его шее, начал светиться. Нет, это не был блик луны, это было его собственное, магическое сияние. Это был неоспоримый признак того, что пора.
Резко сорвав со своей цепи ключ, незнакомец вставил его между страницами, где начал появляться замок. Древнейший манускрипт с легкостью поддался.Маг в безмолвии вытянул руку в темной махровой перчатке, обтканной по краям золотым орнаментом. Книга сама начала хаотично ворошить страницы, и успокоившись, остановилась мёртво на середине.
И без того сгорбленная фигура незнакомца склонилась еще сильнее над книгой. Из пустых, уже повидавших многие тысячелетия страниц полился текст, появляющиеся из неоткуда строки пророчества. Он начал читать уже появившийся текст громко, чтобы от каждой стены храма отдавались троекратным гулом.
– Настанет день, когда Черная Звезда затмит Солнце, и тогда всему тому, что дожило до сегодняшних дней, придет конец. Ибо концом станет дитя, что таилось девять месяцев в чреве ягненка. Дитя, обладающее силой предков. Очи как глубины Драконьего Залива, как поля Шарльд-Праса. Волосы цвета жаркого пламени. И суждено тому ребенку пробудить Королеву Ведьм, ибо дитя возжелает отомстить всем за смерть сестер. Небо станет кровью тех, кто пал в неравном бою. Падет все живое и все мертвое, – грозный мужской голос эхом разносился по храму. Взгляды свидетелей были полностью прикованы к нему. Кто-то пришел ради того, чтобы разведать об этом маге побольше, кто-то желал услышать пророчество, кто-то же просто тут должен быть, например, как пара служителей, что обязаны были следить за процессией. Император здесь тоже был, но он мастерски скрывал свое присутствие. Не нужно лишним ушам и лишним глазам знать, что глава государства здесь.
Поморщившись в строчки еще пару секунд, маг захлопнул книгу пророчеств. Он вышел из залы так же резко, как и пришел.
Люди и маги, возбужденные громкими словами, обсуждали строки пророчества, что теперь не будут сходить с уст народа еще долго.
Вместе с этим родилась и идея о том, чтобы найти и поскорей убить это дитя, пока оно не отняло жизни всего Офейда.
Идея безрассудная и благородная. Того, кто найдет этого ребенка, обещали озолотить и нагрузить всеми возможными титулами.
Жадность и алчность была спинным мозгом таких людей, что неспешно вел их за руку к цели. Эти люди топили всё на своем пути. Они пользовались примерным описанием внешности, как в пророчестве, и искали похожих детей.
Не стоит разжевывать, что с ними делали. Скажу лишь, что этт было бесчедовнчно. Те, кто становился жертвами этих... нелюдей, молились. Молились кто кому. Кто Творцу, кто двум Матерям. Но молились об одном: чтобы тех выродков, кто посмел взять себе на душу самый страшный, что может быть грех, умирали в муках и горели в Царстве Смерти.
***
Мужчина, да-да, тот самый мужчина, что читал пророчество, вернулся домой после очередного наполненного тяжким трудом дня. Он снял мантию, что скрывала его личность. Для всех он был загадочным, старым и мудрым магом, но на деле даже не прожил и века. Мало для зрелого мага.
Он был особенным магом из особенного рода, что сгинул из-за людского давления. Людям была ненавистна мысль, что маги и так живут, сохраняя молодость и ясность ума дольше них, да еще и обладают магией, но им приходилось свыкаться с ними, находить подход и относиться с должным уважением к ним. Чтобы не покарали, ясное дело. Но отчего-то они посчитали его род приближенными дьявола. Хотя в те года практически все маги, по мнению простого люда, были таковыми... Не считая того, что простой люд и был дьяволами, ибо сердца их червивые, а души прогнившие.
До чего ж ему потешно было смотреть на людей, которые одновременно проклинают всё, что непохоже на них, а потом на коленях молят помочь с их проблемами.Плотно закрыв за собой дверь, он снял темно-багровую мантию с золотыми вышивками, безобразно бросил на табурет и прижал ладони к лицу, раздраженно выдыхая обжигающий воздух. Да уж. Сегодня погода была не из лучших. В темноте загремело, и где-то совсем рядом ударила молния.
Поправив так некстати вымокшие волосы, он подошел к печи и, щелкнув пальцами, огонь разгорелся сам из искр магии.
Мужчина рухнул на кресло-качалку, и то по инерции начало осторожно покачиваться с тихим скрипом.
За всем этим загадочным видом скрывался на удивление худощавый маг с белыми короткими волосами и сверкающими от магии белыми глазами, радужка в которых почти сливалась с белком. Казалось, что в глазах его есть лишь зрачок. Пригревшись в кресле, он задремал, но только умиротворение его длилось недолго.
К нему с грохотом ворвался некто. Но лучше сказать не «ворвался», а «ворвалась», всё-таки это же женщина...
Его глаза скользнули по незваной гостье. Рыжие волосы блестели в полумраке, зелёные глаза были потускневшими. У любого магического существа, будь это русалка или же какая зверушка чудная, тусклые глаза – плохой знак. А всё потому, что магия подпитывает всё тело, оттого-то у всех магических существ глаза полны жизни. А глаза его ведьмы... У неё было магическое истощение.
Щеки глубоко впали, как и места под глазами. Своими костлявыми руками она держала теплые простынки и шкуры животных, которые прятали в себе спящего ребенка.Мужвина поднялся с кресла-качалки и, схватив с вешалки теплую накидку, накрыл ей вымокшую. Он провел ее к кровати, осторожно приобнимая за плечи. Но прежде чем усадить ее, сбросил весь мусор и важные бумажки, всякие камни-артефакты и другой хлам.
Женщина не сопротивлялась его действиям. Просто не было сил. Она осторожно положила ребёнка на подушку м посильнее укуталась в теплую ткань.
– Тебе сюда нельзя, М... – довольно громко говорил мужчина, но она посмотрела на него жалостливым взглядом, да таким, что его сердце не могло найти себе места в его грудной клетке и съежилось в один колючий ком.
На глазах ведьмы блеснули слезы, и она, трясущейся рукой, показала магу жест молчания. Она не хотела, чтобы ее и без того неспокойное дитя проснулось.
– Пожалуйста... – тихо прошептала она.
Он не смог противостоять ей. На этот раз он, даже скажем, не имел права ее отчитывать.
– Что на этот раз? – Попытался как можно более бесстрастно сказать он, усаживаясь рядом с ней.
– Они в очередной раз напали на мой след... Мы чудом сбежали, Вик. Я долго не протяну. Ты и сам это понимаешь... – Осипшим голосом вымолвила ведьма.
Неужели успела простудиться? Неужели путь был на этот раз настолько далеким?
Дыхание сперло от её слов. Он мигом сжал ее плечи, пытаясь обуздать эмоции и не сделать ей больно.
– Нет. Даже если ты мне не веришь... Попробуй сам, – шепотом говорила рыжеволосая.
Виктор прикрыл глаза, пуская по своим рукам магию, и... ужаснулся. Она попадает в пустоту.
Неспособный на проявление сильных эмоций Виктор сейчас сидел и смотрел на молодую маму глазами, наполненными горькими слезами. Но ни одна из них не скатилась по щеке, мужчина, как мог, сдерживал себя.
Виктор отпустил свои руки и через пару секунд позволил себе вольность — коснулся щеки той, что выбрала другого.
Женские руки потянулись к его рукам. В этот раз она не убрала его руку, не накричала. Она взяла его вторую руку и накрыла еще одну свою щёку.
Рыжая улыбнулась ему измученной, но такой нежной улыбкой, и погладила своими большими пальцами его широкие ладони.
– Выслушай меня. Я знаю, что для тебя это тяжело, но... Ничего больше нельзя сделать. Я скоро умру. И я не хочу, чтобы эта смерть была от лап этих грязных животных из Инквизиции... И не хочу, чтобы моя дочка видела, как её мама умирает. Понимаю, что она еще совсем кроха, но... Если смерть наступит очень внезапно, о ней же никто не позаботится, поэтому я решилась... решилась на то, что никогда бы не решилась раньше. Я хочу лишь твоей помощи и пойми, если ты откажешь. Если такое возможно, перемести меня туда, куда Инквизиция не сунется никогда в своей жизни. Не хочу, чтобы в случае погибели они глумились над моим телом. И... Позаботься о моей дочке, о твоей племяннице. Молю тебя. Ты единственный, кто может мне помочь... Я знаю, как это тяжело, знаю, Вик... Я... – Виктор чувствовал, как на его руки попадают жгучие слёзы.
Он осторожно убрал свои руки, будто боясь, что она рассыплется в прах от одного его резкого движения, и нерешительно обнял. Рыжеволосая обняла его в ответ. Обвив его шею руками, она тихо всхлипывала, утыкаясь веснушчатым носом ему в плечо.Порой казалось, что ради нее он готов на все. Даже простить брата за предательство, даже... даже то, что она сказала. Он переступит через собственную гордость.
Сможет.
Ради неё...
Виктор сел на колени перед ведьмой. Она безмолвно смотрела на него через пелену слёз.
– Я клянусь, что буду присматривать за твоей дочкой, буду воспитывать, как отец дочку. Твоя девочка не будет ни в чем нуждаться, – говорил это он с совершенным убеждением.
Молодая мама кивнула. Она ему полностью доверяла и считала, что этот маг не может бросать слов на ветер и обязательно воспитает должным образом её малютку.
– Тебе нужно отдохнуть, – он уложил её на соседнюю подушку от ребёнка и накрыл одеялом.
Она уснула довольно быстро.
Утомилась.
Во тьме лишь его белые сияющие глаза со жгучей ненавистью поедали дитя, что лежало подле матери.
Ненависть, словно яд, расползалась по его телу.
Этот ребёнок ему омерзителен.