Птичья песня

Лора почему-то до сих пор не ушла. Она успела проинспектировать полки на кухне и теперь занялась кладовкой.

– А твои вот эти... ну, обувь... она так и будет тут висеть? – спросила не в меру деятельная фея, как только я переступила порог.

Опять я забыла про кеды! Моё благодушное отношение к Лоре сразу куда-то испарилось, и я, коротко ответив «да», с несвойственным мне рвением взбежала по лестнице. Снизу донеслось: «Странная ты!»

Джей на этот раз работал в кабинете. Я отдала ему конверт от господина Туана, который колдун тут же вскрыл.

– Прекрасно, – проговорил он, но по тону было ясно, что всё далеко не прекрасно.

Отдав приказ приготовить кофе, колдун принялся строчить новое письмо, моментально забыв обо мне. Не успела я достать турку и опустевший наполовину пакетик, как Лора очутилась у плиты и потребовала научить её варить кофе.

– У меня все родственники предпочитают чай. Вот когда я маленькая была, родители часто его пили.

Она заговорила тихо, погрузившись в воспоминания.

– У нас всегда было много цветов, весь дом в цветах! И ароматы волшебные, ты не представляешь! А потом дом продали, папа уехал к Острому морю и стал рыбаком, а мама забрала меня к бабушке и дедушке на ферму на равнине. Я родителей часто навещаю, но у них свои семьи, так что чаще живу у дяди. Ну, у него тоже семья, но тут мой родной город, а он и не против, ведь я помогаю.

Я заслушалась и чуть не проворонила момент, когда пенка зашипела, поднялась и попыталась вырваться через узкое горлышко.

– Вот так делать не надо, – сердито произнесла я, словно учительница химии, у которой перед всем классом не удался отточенный годами эксперимент.

Я хотела, чтобы Лора опять сама отнесла чашку колдуну, потому что с моей грацией ходить по лестнице с подносом было сомнительным мероприятием. Но колдун прислал образ письма, и я поняла, что отдохнуть снова не выйдет. В кабинете я поставила поднос на свободный от бумаг край стола и с видимым неудовольствием приняла у колдуна новую стопку писем с инструкцией.

По пути я опустила часть новых писем во внутренний почтовый ящик. Лора приготовила ужин раньше и вышла из дома вместе со мной. Разговор у нас не клеился, чему я была только рада. На мостовой мы разошлись в разные стороны.

Дождь закончился. Через серую пелену неба просвечивал белый диск солнца, низко над рекой сновали крикливые чайки. Я блуждала в лабиринтах старого города. Сразу за Эллой я снова увидела чёрную кошку разбойничьего вида. Она пошла рядом, делая вид, что у неё свои дела, а я её вообще не интересую, но стоило мне остановиться, чтобы спросить у очередного прохожего направление, как она тоже останавливалась и ждала, когда я пойду дальше.

Я сделала ещё одну попытку погладить её, но кошка убежала на другую сторону дороги. Может быть, это вообще была другая кошка, дальняя родственница первой.

– Надеюсь, тут чёрные кошки на удачу, – сказала я ей вслед.

Господин О-Ули жил прямо у городской стены, через неровную кладку которой пробивались цветы и даже кустики. Робин сказал, что стена давно уже не защищает, а только отделяет старую часть города от новой. Для защиты города существует магическая линяя ближе к горам. Узкая дорожка вела через ухоженный сад к раскинувшейся веером лестнице. Я осторожно постучалась в деревянную дверь с вырезанной на ней фигурой пуделя. Кто знает, вдруг это тоже сай?..

Дверь открыл несуразный худой человек в светлом халате до пола и колпаке, натянутом на тонкие белёсые волосы. Человек был бледный, водянистый и прозрачный, как будто провёл всю жизнь в заполненной водой пещере, не выходя на солнце. Трудно было оценить, сколько ему лет.

Я пробормотала приветствие, а он выхватил конверт у меня из рук и, вытащив письмо тонкими цепкими пальцами, вдруг уставился на меня и сердито сказал:

– Да, я из Забережья! И что! Много кто из Забережья!

Я только и смогла, что поднять брови. Даже я со своим искусственным знанием языка сразу услышала, что господин О-Ули говорит с сильным акцентом. И тут же обнаружила неувязку в плане Лоры. Стоит мне сказать колдуну, что я нашла другую работу и ухожу, он тут же лишит меня возможности разговаривать и понимать местную речь.

Меж тем водянистый человек, шевеля губами, читал письмо, потом помахал листком в воздухе, покусал палец и вдруг вскричал:

– Ну и нахал! – далее последовали ругательства на другом языке, который Джей, по-видимому, немного знал. По крайней мере, на уровне нецензурных выражений.

Господин О-Ули убежал в дом, оставив меня ждать на пороге. Он вернулся с букетом металлических прутиков, закруглённых на концах, и заявил, что хочет за них семьдесят монет. На моём листке с адресами напротив этого было указано «не больше пятидесяти», поэтому я притворно удивилась и развела руками:

– Тридцать монет – куда ни шло, но семьдесят! – я покопалась в файлике с языками и выудила слово на забережном: – Неприемлемо!

На прозрачной коже господина О-Ули выступили синие сосуды. Я решила было, что он разозлился, но оказалось, что это признак смущения. Он прокашлялся, извинился и сразу снизил цену до сорока. Я протянула ему две банкноты, надеясь, что правильно запомнила, когда Элла учила меня различать номинал по цвету. Мужчина без вопросов принял деньги и неохотно отдал прутики, заявив, что таких ловушек теперь не делают, а потом бесцеремонно добавил, что с менее осведомлённого человека взял бы все сто монет.

На этом он захлопнул дверь, оставив меня с новой идеей. Положим, работу я искать не буду и от колдуна никуда не уйду. Но ведь он не проверял, сколько я потратила вчера на книги и сколько сэкономила... Мою остановку на чай он даже не заметил. Сейчас у меня образовались лишние десять монет. Я понятия не имела, сколько стоят магические услуги, но подозревала, что сотней я не отделаюсь.

Я сунула прутики в книжную сумку, которая оказалась гораздо удобнее продуктовой корзины, и направилась по оставшимся адресам. Кошка куда-то пропала. В списке стояли ещё две покупки, а остальным людям нужно было просто передать письма в руки.

Я кружила в торговом районе недалеко от Эллы в поисках последнего адресата, когда меня окликнул Робин. Он был в узких тёмно-зелёных брюках, высоких чёрных сапогах и чёрной рубашке. Рукав украшала нашивка, изображающая три горизонтальных линии и чёрную корону поверх них на серебряном фоне. Полицейская форма хоть и не соответствовала последним модным тенденциям, однако была светловолосому Робину к лицу.

– Как раз иду в старый участок, – улыбнулся он. – Ты что-то ищешь? Давай пройдусь с тобой.

Я заулыбалась в ответ. У Робина была удивительная способность исправлять настроение одним фактом своего появления, а ещё я успела соскучиться по тем дням, когда он приходил на ужин.

– А зачем в городе две тюрьмы? – спросила я, пока мы, не торопясь, шли по узким улочкам.

– Старая тюрьма крошечная и используется для тех, кого поймали в городе. Вечером их перевозят в тюрьму на другом берегу. А бывает и такое, что какому-нибудь любителю вина нужно сутки отоспаться в тишине.

Робин показал мне зелёную дверь, которая скрывалась в незаметном переулке. Я быстро передала письмо и, не удержавшись, проворчала:

– Я не понимаю, почему просто не бросить в почтовый ящик?

– Понятия не имею, что там написано, – понизил голос колдун-полицейский, – но из ящика все письма попадают в городское почтовое отделение, и при желании можно получить к ним доступ. Джей сейчас много кого интересует, не говоря уже о Совете.

Я заподозрила, что он в курсе потому, что сам пользуется таким способом для своей основной работы. Чтобы перевести тему, я задала вопрос, который меня уже некоторое время беспокоил:

– А ты без выходных работаешь?

– Беру иногда, но работы обычно много. Да и чем мне в выходной заняться?

– А рынок и магазины ведь тоже без выходных?

– Почему же, как и все – нужен торговцу выходной, он берёт свободный день.

– Нет, я имею в виду, чтобы в один день всё было закрыто.

– В праздники так бывает.

Робин не понимал, и мне пришлось объяснить, что бывают рабочие дни, а бывают выходные. Трудишься пять дней, а потом два отдыхаешь. В воскресенье в маленьких городах вообще может быть всё закрыто. Робин не одобрил такое положение дел.

– Если в городе в один день всё закрыто, чем люди занимаются? – рассмеялся он, почему-то напомнив мне Лору.

Сейчас ещё добавит «Странная ты!», и тогда я на него обижусь. Но он сказал:

– Все работают и отдыхают, когда хотят. Ну или как с хозяином договорятся. Не отпустить не имеет права. Ты хоть на год можешь взять выходные, но деньги закончатся, клиенты про тебя забудут, вместо тебя новый работник появится, что потом делать? Так что как устаёт человек – отдыхает. А ту же тюрьму вообще не закроешь ни на минуту. Обязательные выходные только в школах Совета.

Такое устройство мира не добавило ему привлекательности в моих глазах. Это надо же, работай, пока не устанешь! Алина бы не вылезала из своего туристического бюро, что нехорошо – когда бы она поила меня чаем и развлекала разговорами? А я бы устала в первый же рабочий день. Да что там, когда я работала в магазине бижутерии, я чувствовала упадок сил, только переступив порог торгового центра.

Робин пошёл дальше вдоль Эллы к участку, а я направилась к Чернильной реке. Откуда-то вновь вынырнула чёрная кошка и проводила меня до моста. Я снова сомневалась, была ли это первая кошка или вторая, а то и вовсе одна и та же. Я склонялась к последнему варианту – не может быть в одном городе двух кошек настолько наглого вида.

Из ящика на внешней части калитки снова торчал конверт, который я забрала и положила на столик в прихожей. Пол в коридоре выглядел не самым лучшим образом, ведь я не мыла его с тех пор, как Лора впервые появилась в доме, а тогда, как и сегодня, было грязно из-за дождя. Я поёжилась, представив себе, что скажет Джей, когда спустится к ужину.

Чтобы не терять времени, я положила пакет с прутиками, бутылочкой тёмной жидкости и ворохом жёлтых перьев, которые купила в городе, прямо на столик и направилась в кладовку. Лора и правда навела порядок, расставив всё по-новому. Только кеды висели там, где я их оставила. Когда я наклонилась в поисках ведра, длинный шнурок кошелька зацепился за коробку, и из него посыпались монетки.

– И надо было ей тут всё переставить! – ворчала я, ползая по полу на коленях. Из этого положения я хотя бы сразу увидела ведро.

Вдруг в моей голове, словно подсвеченная молнией, сверкнула идея. А почему бы и не начать сейчас, Екатерина? Я разделила собранные монеты на две горстки, часть отправила обратно в кошелёк, а оставшиеся высыпала в кеды и заправила язычки внутрь. И никто ничего не заметил! Потом надо будет переложить их в рюкзак, хотя и здесь довольно безопасное место.

Я вытащила ведро и швабру с тряпкой, убрала кошелёк в шкатулку на кухне и помыла пол. Получилось не с первого раза. Мой предыдущий метод – разлить воду и повозить тряпкой, не сработал. Грязь распределилась по полу вместе с водой, поэтому уборка снова заняла уйму времени. Надо бы как-то привлечь Лору к этому делу – посуду она уже и так иногда моет.

Справившись с мытьём полов, я разогрела ужин, умудрившись каким-то чудом не прижарить рис с овощами к сковородке. Волшебная фея завела новые порядки, и я не ужинала вместе с Джеем, как раньше. Пока колдун был на кухне, я сходила за грязной чашкой кофе и подносом и заодно заглянула в библиотеку. Книги вернулись на полки, и хоть коллекция изрядно поредела, их оставалось довольно много. Внушительная стопка рядом с выходом наводила на невесёлую мысль, что это всё мне придётся таскать на продажу в город. На рабочем столе лежало «Учение о всяких тварях неразумных», раскрытое на странице с кричащим человечком. Колдун немилосердно прошёлся по тексту, внося в него исправления и оставляя пометки на полях. И как можно так обращаться с книгами! Я вышла из библиотеки, решив, что Джею может не понравиться, что я долго стою у его рабочего места.

Колдун уже сидел на веранде с яблоком. Посаженные Робином растения стремительно вытянулись, выпустили листья и со дня на день готовы были зацвести. И тут не обошлось без магии! Я с недовольством отметила, что Джей съел больше, чем обычно, и мне осталось гораздо меньше еды, хотя Лора и так готовила с запасом. Пришлось в дополнение сооружать себе бутерброд. Я взяла на тарелку и ушла в свою комнату. Вопреки ожиданиям, с появлением Лоры я стала чувствовать себя в доме колдуна гораздо неуютнее.

Пропасть между мной и Джеем росла. Раньше я была экзотическим сувениром из мира, где он провёл тринадцать лет, бесполезный магнитик, который вчерашний турист пытается пристроить то на холодильник, то на стиральную машину, а то и просто убрать в стол. Теперь появилось чёткое разделение: он – хозяин, я – прислуга. Он отдаёт приказ, я выполняю.

Я сидела на кухне за столом, точнее, почти лежала, подперев голову рукой, и наблюдала, как золотоволосая фея впервые самостоятельно колдует над кофе. Несмотря ни на что, появление Лоры облегчило мою жизнь. Колдун начал употреблять человеческие порции еды, и готовить приходилось больше. Нельзя было не отметить, что и выглядел он лучше – кожа перестала напоминать пергамент, посветлели тени вокруг глаз, а волосы стали мягче и приобрели блеск. К тому же он прибавил в весе и стал меньше сутулиться. Я вспомнила, как представляла на моём месте Алину, которая быстро откормила бы его в толстячка. Интересно, за какое время с этим справится Лора?

Девушка сосредоточенно помешивала кофе в турке, хотя я сказала, что этого делать не нужно. Но кто же будет слушать неумеху Екатерину, которой нельзя даже приготовление яичницы поручить! Я была не в настроении. Поход в город сегодня не задался. Возможно, адресаты реагировали недружелюбно из-за налетевшего холодного ветра и из-за того, что лето никак не хотело наступать, но я склонялась к менее романтичной версии. Колдун начал с писем тем людям, с которыми он был в хороших отношениях в прошлом, а теперь настал черёд менее приятных личностей.

С самого утра я нарвалась на костлявую мадам лет пятидесяти в оранжевой мантии и шароварах в мелкий цветочек, которая, только увидев подпись на конверте, смяла его в кулаке и свободной рукой прочертила сверху несколько линий. В тот же миг на землю посыпались тлеющие кусочки бумаги. Женщина тонким голосом прокричала: «Чтобы я тебя здесь больше не видела!» и захлопнула дверь. Я попятилась, а потом развернулась и поспешила прочь от этого дома.

Отбежав на безопасное расстояние, я прижалась к стене и успокоила сбившееся дыхание. Мне стоило великих трудов не расплакаться прямо на месте. Кто знает местные обычаи, может, тут принято убивать гонцов, приносящих плохие известия, и испепелять курьеров от несимпатичных колдунов! Следующие адресаты оказались не агрессивными, но и не слишком приветливыми.

В книжной лавке Рута непритворно удивился, когда я попросила экземпляр «Сказок трёх сестёр» и сборник детских стихов. Что это такого серьёзного господина колдуна на глупые истории потянуло! Элла была рада меня видеть и сразу набросилась на мужа, что он категорически неправ, потому что в старых сказках можно найти упоминания о древней магии. Ведь все остальные источники Совет запретил. Оказалось, что Совет с момента разрушения мира начал охоту за сохранившимися книгами. До сих пор он старательно отслеживает, не всплывут ли где-то дневники колдунов прошлого или переписанные от руки старые книги, и каждый год придумывает, что бы ещё нового запретить. «Недолго им и до сказок добраться!» – пробурчал Рута.

– А ты, Рина, знаешь «Сказки трёх сестёр»? – поинтересовалась Элла, наливая мне чай.

Три сестры, Илу, Инки и Итта, сидят в домике на болоте, ткут ковры и рассказывают друг другу сказки. Если заблудившийся путник будет хорошо себя вести, то его угостят чаем, который готовит Илу из крапивы и мха, и расскажут сказку, сюжет которой появится на новом ковре. А если путник придётся сёстрам не по душе, то они превратят его в лягушку. Впрочем, Итта и без причины может превратить незваного гостя в какую-нибудь болотную тварь. Инки самая добрая из сестёр и провожает путника до края болот. Вообще-то даже сёстры не знают, кто из них Илу, кто Инки, а кто Итта, ведь они каждый день меняются. Обычно никто не хочет быть Иттой, потому что она самая вредная. Кроме того, все, кто был на болотах, рассказывали разное – кто-то видел в домике трёх уродливых старух, кто-то – трёх молодых женщин, а кто-то вообще смешливых девчонок со светлыми волосами, отливающими болотной зеленью.

– Так и сказки, которые рассказывают три сестры, всегда о превращениях. Моя любимая – про мальчика-соловья, а у Руты – Сон о короле-лисе.

– Ничего подобного! – воскликнул Рута. – Во-первых, это вообще не сказка трёх сестёр, а во-вторых, король-лис – это в принципе не сказка!

– Король-лис – не сказка! – передразнила его Элла. – Ты ещё скажи, что Лисий город существует!

– А то не существует, по-твоему? – взвился Рута. – Ещё десяток лет запретов, и тень мира переведут в разряд сказок!

Я бы с радостью осталась и послушала забавные препирательства этой парочки, а ещё лучше какие-нибудь из «Сказок трёх сестёр», но у меня оставалось последнее письмо.

Особняк находился на той же стороне реки, что и дом колдуна, но выше по дороге, огибающей холм. Мне ещё не доводилось бывать так далеко от дома. Отсюда не было видно замка, а сегодняшний дикий ветер из долины гулял на полную, не ограниченный холмами, защищающими город. Его не останавливали те редкие деревья, что покрывали пологий склон. Здесь соседи не отгораживались друг от друга кустарником, только цветущие кусты одиноко торчали среди аккуратно постриженных газонов. Я то и дело убирала волосы, но они всё равно лезли в лицо, и получше заворачивалась в клетчатый шарф. Тут чувство вкуса подвело Алину – шарф не подходил вообще ни к чему из остальной одежды.

К порогу нужного мне дома вели строгие квадратные плиты. Дверь открылась, не успела я постучать. Темноволосый мужчина с рыжей бородой взял конверт и со снисходительной улыбкой стал читать письмо. Наконец, он вложил его обратно в конверт, порвал надвое и протянул мне. Я потянула руку, и тут мужчина ловко схватил меня за запястье. Я дёрнулась, но он сжал сильнее и повернул мою ладонью вверх.

– Клятва души... Или? – он осмотрел меня с ног до головы. – А ты даже и не отсюда.

Я тяжело дышала и тянула руку на себя. Он взмахнул ладонью у меня перед лицом и пробормотал:

– Магии не видно... Зачем же тогда?.. – он вдруг приблизил лицо к моему и зашептал: – Ты вообще знаешь, с кем связалась? Он снова нарвётся, понимаешь? И уж на этот раз Совет не оставит ему лазейку. Думаешь, о тех, кто с ним раньше работал, Совет просто забыл? А с тобой что будет, подумала? Что он тебе наобещал?

Я попыталась вывернуться, но никак не получалось, и в отчаянии я сделала то единственное, что умела – представила между нами зеркало и ещё раз как следует дёрнула руку. Колдун разжал хватку, я тут же вырвалась и сломя голову побежала прямо по газону к дороге.

– О себе подумай, девчонка! – донеслось мне вслед, и я чуть не поскользнулась на траве.

И вот теперь я лениво наблюдала, как Лора варит кофе, и думала о себе, когда вдруг хлопнула входная дверь, и на кухню заглянул Робин в полицейской форме. От неожиданности Лора резко повернулась и задела локтем турку. Та немедленно упала, кофе залил плиту и пол и испачкал светло-синее платье девушки.

Я подскочила на стуле от сопровождавшего всё это грохота. Ну надо же, не одна я, оказывается, умею проворачивать такие фокусы! Робин, чувствуя себя виноватым, собрался принести тряпку из кладовки, но я его опередила – нечего туда соваться всяким любопытным полицейским. Я нашла тряпку и заодно перевесила кеды в уголок, заново завязав узел на шнурках – как мне казалось, прочнее.

Лора уже мыла турку и тёрла её с такой силой, как будто та была виновата в том, что упала с плиты.

– Не беспокойся, Рина, я всё уберу! – воскликнула девушка и вырвала у меня из рук тряпку.

Я пожала плечами, устав удивляться её энтузиазму. Я только заметила, что у неё дрожат руки. Вот так, перфекционизм до добра не доведёт. Робин не знал, куда себя деть, и я предложила ему присоединиться к Джею в библиотеке, всё равно кофе он пьёт там.

– Что же, – усмехнулся Робин, – теперь туда с едой и напитками пускают?

Я сердито кивнула в сторону Лоры, которая уже снова наполняла турку молотым кофе.

Робин передал мне пакетик с печеньем и поднялся наверх, а я пожалела, что нельзя отправить Лору домой, выгнать Джея в тень мира и спокойно побеседовать с Робином. У меня накопилась к нему куча вопросов, но не задавать же их при Лоре! Это только разожжёт её неуёмное любопытство. Но этой девушке и предлогов не надо было. Как будто угадав мои мысли, она нерешительно спросила:

– Рина, скажи... А он, ну, полицейский, часто приходит? Он друг хозяина?

– Раньше каждый день приходил и готовил завтрак, – вздохнула я, – а сейчас говорит, что работы много.

– Хорошо, когда полиция занимается делами, – невпопад ответила Лора и сосредоточилась на кофе.

Мне пришлось тащить поднос с чашками и печеньем в библиотеку, потому что Лора заявила, что ей стыдно перед Робином.

– Сам смотри, – Джей как раз передавал книгу со стихами Робину.

Тот отмахивался.

– Да что мне смотреть, я с детства помню: «Раз и два – обняли когти, третий сердце нанизал»...

Я остановилась у двери, ожидая продолжения, но Робин замолчал. Ну и пожалуйста! Тоже мне, тайное собрание! Элла расскажет, если попрошу. Я демонстративно грохнула поднос на стол так, что кофе слегка расплескался, и вышла из комнаты, подгоняемая волнами недовольства господина колдуна. То ли сегодня я была особо чувствительной, то ли степень его раздражения достигла новой высоты.

Лора уже занималась ужином. Кофе, по её мнению, был дорогим удовольствием и предназначался для хозяина дома и его друзей, поэтому она уже убрала и турку, и пакетик в полку. По моему же мнению, с этим утверждением можно и нужно было поспорить, так что как только фея упорхнула домой, я сварила себе небольшую чашечку кофе и села на веранду насладиться тишиной. Колдуны увлечённо читали сказки, ужин оставалось только подогреть, а я выполнила все поручения. Среди облаков то и дело проглядывали кусочки синего неба, а ветер у холмов поутих, будто решив, что справился с задачей. На стеблях разной высоты, среди узких и широких, аккуратных и разлапистых листьев появились и круглые бутоны, и распустившиеся розовые, белые, жёлтые, оранжевые цветы. Вряд ли Робин был специалистом по садоводству, но эта мешанина форм, размеров и цвета нравилась мне гораздо больше, чем аккуратные газоны на западной стороне холма.