Глава 14. Крепость отрицания.
Кайто ощущал прилив холодной, расчетливой удовлетворенности. План с подставой на конкурсе сработал безупречно. Он видел разочарование Акиры, его шок, а затем и гнев, и это было именно то, чего он добивался. Победа. Маленький, но значимый триумф в его личной, невидимой войне. Он убедил себя, что это было справедливо. Что Акира заслужил это за то, что посмел бросить ему вызов, за то, что пытался вытащить наружу его "слабость".
Внутри Кайто все сильнее крепла крепость отрицания. Он продолжал убеждать себя, что все его действия были логичными и необходимыми. Что его чувства к Акире - это всего лишь детская привязанность, которую нужно было "выжечь" ради собственного блага. Что эта "борьба" была на самом деле его самозащитой.
Он начал еще активнее демонстрировать свою "нормальность" с Юки. Их отношения стали более публичными. Кайто намеренно появлялся с ней на школьных мероприятиях, держал ее за руку в коридорах, улыбался ей (хоть и чувствовал пустоту). Он говорил о своих планах на поступление в университет, о своей будущей карьере юриста, о стабильной, предсказуемой жизни, которую он собирался построить. Все это было частью его фасада, тщательно построенного, чтобы убедить и себя, и окружающих в его полном контроле и отсутствии каких-либо "отклонений".
"Я так рада, что ты такой целеустремленный, Кайто-кун", - говорила Юки, ее глаза сияли восхищением. - "Ты такой сильный и собранный".
Кайто кивал, принимая комплименты, но каждое это слово, вместо того чтобы приносить удовлетворение, отзывалось фантомной болью. Он чувствовал себя актером в пьесе, которую он сам же и написал. Он играл роль идеального молодого человека, но за кулисами этой пьесы его душа медленно задыхалась.
Однако, цена этой "нормальности" становилась все выше. Ночами Кайто часто снились кошмары. Ему снились осколки раковин на берегу, которые превращались в острые, режущие куски льда. Снился горящий горизонт, который теперь был окрашен не огнем заката, а огнем гнева Акиры. И снилось лицо Акиры - не улыбающееся, как раньше, а искаженное болью и предательством. Он просыпался в холодном поту, его сердце колотилось, а на подушке оставались влажные следы, которые он списывал на душные ночи.
Его музыка, которую он продолжал играть, когда был один, становилась все более диссонирующей. Она была наполнена скрытой яростью, невыплаканной печалью и той самой "пустотой", которую он так отчаянно пытался заполнить. Он мог играть безупречно технически, но каждая нота была как удар по его собственному сердцу. Это была мелодия его разрушения.
Кайто также начал замечать, что Акира избегает его взгляда. После инцидента с конкурсом, Акира больше не пытался заговорить с ним, не искал встречи. Его взгляд стал таким же холодным, как и у Кайто, но в нем читалась не просто обида, а что-то более опасное - глубоко затаенная решимость. Кайто видел, как огонь в глазах Акиры, который когда-то был огнем жизни, теперь стал огнем, способным сжечь.
Это заставляло Кайто чувствовать себя неуютно. Он ожидал, что Акира будет страдать, будет сломлен. Но Акира, казалось, лишь закалялся, становясь более жестким и непредсказуемым. Кайто, будучи человеком, который должен был контролировать все, теперь ощущал, что теряет контроль над реакцией Акиры. Эта неопределенность тревожила его, подрывая его чувство безопасности.
Несмотря на все внешние признаки успеха, внутри Кайто была постоянная, ноющая боль. Он построил для себя идеальную жизнь, но она была холодной и пустой. Он оттолкнул того, кого, как он теперь с ужасом осознавал, любил больше всего, и теперь его собственное существование было пронизано одиночеством. Он был победителем, но потерявшим все. И эта потеря, которая была его собственным творением, начинала его медленно убивать. Он продолжал двигаться вперед по намеченному пути, не подозревая, что Акира уже готовится к своему следующему, более сокрушительному удару, который окончательно разрушит его иллюзорный мир.