Часть 2.1
Привет! Это Амелия.
Уже совсем скоро начнётся праздник, я решила, что герои моего фанфика тоже могут повеселиться вместе с нами. Сегодня волшебный день, пусть каждый вспомнит хорошие моменты из жизни, близких, своих питомцев и друзей. Этот небольшой рассказ не будет частью сюжета, хотя когда-нибудь в будущем эти дальнейшие слова, возможно, смогут обрести свой уголок в этом фанфике. Желаю всем хорошего отдыха!
———————————
P.s. Изначально эта часть должна была появиться на сайте 31-го числа. Однако я решила опубликовать её раньше, чтобы каждый мог насладиться ею.
Череда сменяющих друг друга дней, двигают нашу жизнь то к лучшему то к худшему. Они ежедневно учат нас чему-то, и опыт пережитый за год формирует нас. Итог нам может и понравиться и нет, однако надо принимать все как семилетние и невозвратимое. Но однозначно в конце каждого года у всех на душе бывает одинаковый вкус надежды. На светлое и лучшее, как для себя, так и для наших любимых.
На улице бушевала метель — снег кружился в воздухе, словно конфетти. Ветер то подбрасывал белые хлопья ввысь, то вихрем опускал на землю, заставляя поземкой струиться по тротуару. Красивый белый узор украшал крыши домов и луга садов. На улице было ощутимо холодно — замерзшие руки дрожали, а щеки и носы прогуливающихся в этот час людей совсем раскраснелись. Но никто не обращал на эти неудобства внимания.
Приближался вечер, и люди спешили по своим делам. А дела эти не могли не вызывать теплой улыбки на губах. Взрослые несли в руках пакеты с подарками, а дети и подростки в теплых нарядах и разноцветных перчатках играли в снежки. Ведь это и есть чудо Рождества. Когда все, несмотря на свои принятые убеждения, начинают жизнь с нового, белого, словно снег, листа.
Все спешат домой порадовать дорогих сердцу людей. Встретить бой курантов за столом со вкусной домашней едой. Иные, к примеру, встречают его с лучшими друзьями, с кем хотят разделить еще один год. А есть еще и третьи, кто встретит холодную новогоднюю ночь в объятиях любимого человека.
Праздник был уже совсем близко, и ощущалось это из-за вкусного запаха пряного печенья и кружки какао с молоком. Комната была украшена по всем традициям волшебного мира. Подобно христианскому празднику придерживаясь всех главных условий, они украсили елку так, что она одна могла освещать всю комнату. На столах стоял новогодний сервиз зелено-красных оттенков с белыми снежинками. Носки у камина, которые выглядели так уютно, и летающие свечи, заколдованные так, чтобы воск с них не стекал. Гирлянда у окон так и манила своим сиянием, что дополнял падающий за стеклом снег, какой-то своей магией.
Гарри лишь тепло улыбнулся столь приятной картине. Никогда в свои детские годы он не чувствовал дух Рождества. Сейчас же для него это был самый обожаемый праздник, как и для всего магического мира. Он лишь сильнее смеялся, вспоминая, как же недовольно его обожаемый супруг смотрел на скопление стольких красных элементов и ярких цветов в одном месте в одно время. Но он знал, что Гарри хотел его так отметить, поэтому игнорировал все это. Поттер же не мог не смотреть на него такого и не влюбляться сильнее.
Его глаза медленно посмотрели в сторону омелы, и молодой человек покраснел, закусив губу. Он, конечно, сам ее и повесил, но, вспоминая усмешку Реддла, казалось, что сыграл он в свои ворота. С этим хитрым человеком приходилось просчитывать все наперед. И Гарри догадывался, почему тот так лыбу давил, смотря на супруга. Но ничего, у Гарри тоже имелись козыри в рукаве по отношению к своему любимому. Как сказал Наполеон: «Удача следует за великим человеком».
Вдруг из коридора послышался стук лакированных мужских туфель. Походка была очень узнаваема — тяжелая, но при этом такая величественная. Поттер частенько пытался это повторить и каждый раз смеялся со своей же пародии. Пока Том с улыбкой качал головой на выходки любимого человека. Гарри сразу же встал со своего насиженного прогретого места и направился открывать дверь.
В сердце поднимался вихрь, хотелось кричать и прыгать одновременно. Казалось бы, чего уже спустя столько времени так реагировать. Но Гарри казалось, что их чувства с Томом сильнее, чем понятие «любовь». Ведь любовь может со временем остыть, а их чувства сводили их обоих с ума чуть ли не с каждым прожитым днем. Однозначно, Гарри был убежден, что где-то там наверху их души связали крепким морским узлом.
— Ты подготовился к приключениям? — произнес глубокий, чуть хриплый и слишком сексуальный голос.
Он говорил это с искренним интересом, но Гарри знал, что Том предпочел бы держаться подальше от мест большого скопления людей. Ведь желание либо их убить, либо научится летать у Реддла в такие моменты росло в геометрической прогрессии. Но все же хоть один раз Гарри хотел пойти на эту рождественскую елку будучи счастливым. Тому же оставалось только смириться и достойно принять свою участь. Зато проведет время с Гарри и вспомнит еще раз, почему хотел заполучить всю Британию в свои руки.
Его любимый когда-нибудь сведёт его с ума: идеально выглаженный костюм под черным пальто и изумрудный шарф в цвет его бывшего факультета — при виде Тома подгибались ноги, а тело опаляло огнем. Если говорить кратко, Том был чертовым аристократом с головы до ног. Обаятельный и галантный, всегда красноречив, но при этом грамотно излагает свою мысль. Идеальный внешний вид — его извечный внешний вид. Но самое соблазнительное в нем — глаза, которые всегда следили за Гарри. И это заводило парня до ненормального состояния.
— Опаздываешь, Том... Проходи, я быстро соберу все самое нужное, и мы пойдем гулять. — На Гарри было такое же черное пальто и бордовый костюм, но шарф был темно-зеленого цвета со змеёй на конце. Взяв волшебный фотоаппарат, а так же быстро осмотрев свой вид, он направился на выход. Но был быстро перехвачен и несильно прижат к косяку двери.
— И куда же ты, родной, так спешишь? — с усмешкой и все таким же горячим тоном спросил Том, наклонившись к его лицу. — Совсем запамятовал о традициях? Не почтительно с твоей стороны нарушать правила. — Его теплое дыхание обжигало кожу и заставляло колени дрожать. У Гарри сразу же затуманивался разум, но и смущение нарастало не меньше. Не привык он еще к такому.
— О-о чем ты? — попытался он выдать это спокойно, но его падкость на Тома дала о себе знать.
— Символ богатства, плодородия, вечной любви и защиты. Ты пройдешь под ним, не выполнив обязательства? — кивнул Реддл на омелу, что висела над ними.
— Ц. Так и знал. — Гарри лишь смущенно улыбнулся и закатил глаза. — Хорошо. Сделай это уже, и пошли, — расслабился он и заглянул мужчине в глаза. Его плечи опустились, и он всем своим видом показывал, что сейчас покорен на волю любимого супруга. Но стоило Тому осторожно наклониться к нему и почти коснутся его губ, как Гарри с легким смехом вырывался и побежал к выходу. — Обещаю, как вернемся, свое ты получишь с процентами!
Том же запрокинул голову и тяжело выдохнул, смиренно улыбнувшись. Гарри всегда был себе на уме и непредсказуемым, а так же хитрым, когда это требовала ситуация. Поэтому Реддл и обожал его — с ним он никогда не мог предугадать некоторые обстоятельства. А что не доступно, то сладко и желаемо.
Уже на улице глаза Гарри будто горели всеми этими огнями. Каждый выдох сопровождался холодным паром, но при этом при вдохе легкие насыщались приятным свежим воздухом. Небольшие снежинки оседали на непослушных каштановых волосах, руки уже стали испытывать дискомфорт от низкой температуры. Том обещал, что возьмёт две пары перчаток, но, видимо, он решил немного поиграть. Кончики пальцев стали краснеть, рука задеревенела и не слушалась. Повернувшись к Тому, Гарри увидел лёгкую игривую улыбку. Тот прекрасно видел изменения своего любимого, только предпринимать ничего не хотел.
— Хочешь, чтобы я замёрз? — обиженно спросил Гарри, недовольно поглядывая на его невинный, но при этом хитрый взгляд. Любил Реддл играть с ним и вечно выводить на сильные эмоции. Том хмыкнул, достал из кармана перчатки и сам надел их на чужие руки. Нежно трогая его холодные ладошки, поглаживая его ладонь большим пальцем и успокаиваясь. Его наркотик, обезболивающее, отдушина — Гарри. И без него уже ничего не воспринималось как раньше.
— Я и умереть тебе не позволю, так что об обморожении и речи не идет. — Убедившись, что перчатки кожаные, но с мехом внутри, хорошо сели на стройные руки мужа, Том притянул его к себе, поправляя его шарф. Чуть тушуясь от перфекционизма Реддла, Поттер терпеливо ждал, когда тот поправит на нем одежду.
Но, взяв возлюбленного за руки, Поттер потянул его в самую гущу магаданского Рождества. 50 оттенков недовольного Тома можно было бы вывесить картинами у них дома. Но Гарри лишь смеялся, видя его реакцию, хотя и не осмелившись предложить эту идею. Чем ближе они были к главной площади, тем больше становилось людей вокруг. Зажженные бенгальские огни были маяком для Гарри, в гуще толпы было очень легко потеряться, поэтому они крепче взялись за руки и шли на свет. Пройдя семь кругов ада, они все-таки выбрались из массовки к главной ёлке.
— Как же красиво! — восторженно сказал Гарри. Конечно, магическая улица намного прекрасней и удивительней, сейчас там были артисты и редкие существа... Но он так хотел вновь стать тем самым маленьким мальчиком, которого впервые привели тетка и дядя на такое празднество. Тогда они не баловали его, как своего сына, но все равно Гарри был рад хоть мелким чудесам. И помнит. как представлял, что однажды он тут будет с тем, кого любит искренне и кто любит его. Желание танцевать и хором петь новогодние песни вместе со всеми разрывало его. Том рядом с ним не так сильно разделял восторг своего супруга. В его темных глазах то и дело вспыхивали огоньки от ярко светящейся гирлянды.
— Чего же так орут-то — томно и устало вздыхал Реддл, хотя все еще держал невозмутимое лицо. Поглядывая на толпу детей и взрослых, которые в праздничных нарядах пели Jingle Bells, Гарри цокнул и повернул мужа на себя. И забавно, как безразличный взгляд сразу же зажигался страстью, любовью и обожанием смотря на Поттера. Мальчика это всегда заставляло чувствовать себя особенным. Как он и мечтал, он тут с тем кого любит и кто любит его. А ведь раньше это казалось невозможной мечтой.
— Сделаем фотографию? — Это было давней мечтой Гарри, он хотел повторить фотографию своих родителей, только в праздничной обстановке.
Кивнув, Том чуть поправил свои сбившиеся волосы — он терпеть не мог выглядеть хоть чуточку ниже планки «идеально». Все же своему статусу надо соответствовать. А Гарри осмотрел пленку на предмет пятен и, убедившись, что фотка выйдет хорошо, как и они на ней, он начал искать место, куда разместить камеру.
Вытащив из чехла камеру, Гарри поставил её на ближайшие перила, выбирая ракурс получше. Упасть она, вроде бы, не должна, так что, еще раз проверив, устойчиво ли держится фотоаппарат, он быстро поспешил обратно к Тому. Таймер был заведен...
5...
4...
3...
2...
1...
Полыхнула вспышка, навсегда запечатлившая двух мужчин, стоявших перед сверкающей ёлкой, в момент поцелуя. На губах осталось тепло и терпкий вкус счастья, добытого тяжёлыми сражениями и надеждой на лучшее. Они знали, что многие их не примут, посчитают лгунами и предателями, да только своему сердцу ты «НЕТ» не скажешь.
Счастливого Нового года!
Я хотел бы посвятить эту небольшую зарисовку своему соавтору и бете. Вы лучшие! Спасибо вам!