Загибая пальцы.✔
Облава на горе Бай Фен
Сборище заклинателей, желающих показать себя на ночной охоте.
Вэй Ину все это было не интересно - пара нот, и орден Цзян на первом месте, забрав себе треть всей добычи.
А он даже не развязал глаза.
Все что осталось при нем - это птичья трель, шелест листьев и травы, да стебелёк во рту.
Нет ничего драгоценнее минут тишины, особенно перед тем, как события соберутся в один единый вихрь который - Вэй Ин уверен - не закончится ничем хорошим.
Тихие шаги нарушили его уединение, но не встревожили
От незнакомца не веяло опасностью или враждой. Он тихо и почти бесшумно ступал по траве, неумолимо приближаясь.
- Хэй, ты пришел за добычей? - Вэй Ину было лень снимать с глаз черную ленту. - Здесь ты точно ничего не найдешь, у меня нечем поживиться.
Незнакомец не ответил, все ещё приближаясь. Вэй Ин нахмурился, озадаченный.
Он поднял руку, чтобы стянуть преграду и узнать, кто же так настойчиво хочет с ним поговорить, но не успел и притронуться к черной ткани, как гость зафиксировал ее над головой, так же быстро зафиксировав и вторую, поднявшуюся для удара.
- Что за...
Вэй Ин не договорил - его губы захвачены в плен, он может только хрипеть в поцелуй и безуспешно дергать в воздухе ногами.
Но какой это был поцелуй... Сначала робкий, едва ощутимый, как соприкосновение двух лепестков друг с другом, он поверг его душу в неизведанное ранее смятение.
Растерянность подступила со всех сторон, парень не мог понять, что теперь делать: оттолкнуть этого человека, или присмиреть.
Тело неизвестного слегка подрагивало, кажется, от волнения, дыхание то и дело прерывалось, а сердце билось так быстро, что становилось страшно: а не выпрыгнет ли оно из груди?
А поцелуй становился все более уверенным, глубоким, гость постепенно набирался наглости, и раскрыл свои губы, чтобы языком настойчиво попроситься в рот Старейшины И Лин.
У Сянь растерянно открылся, выдыхая в поцелуй, завлеченный в новый, неизведанный для него танец. Глубоко, страстно и одновременно нежно. Чувства нахлынули так же быстро, как и сама незнакомка.
"Надо же, настолько сильная заклинательница, довела меня до дрожи в коленях" - с некоторым недовольством подумал Вэй Ин.
Ноги действительно безвольно обвисли по обе стороны от ветки дерева, на которой он сидел.
Вскоре Вэй Ин ощутил, как занемели губы, но не переставал отвечать на поцелуй. Увлекшись, захватил инициативу в свои руки, и ответил с не меньшим энтузиазмом.
Их поцелуй был похож на бой: кто покориться первым?
Невольно мелькнула мысль о Лань Чжане. Попробуй они решить свой спор подобным способом, кто бы выиграл?
Вэй Ин самодовольно подумал, что выиграл бы, став ведущим в поцелуе. Тогда не он бы направился в ГуСу, а Лань Чжань пошел бы с ним на Луань Цзан. Погостить.
Незнакомка отстранилась, напоследок прикусив губу У Сяня достаточно ощутимо, поставив точку в их игре в "кто главный" и ушла, не оставив после никаких следов.
Вэй Ин долго не мог прийти в себя. Он стянул мешающую ткань с глаз, спустился на землю, и пошатнулся, прислонившись к ветке.
- Меня всего лишь поцеловали, да что со мной такое!? - возмутился он, обращаясь к телу, которое предательски превратилось в желе.
Солнце слишком яркое, день слишком теплый, а птицы слишком громкие - все вдруг стало его раздражать. Ещё и цветок, который подарила ему шицзе, пропал...
Хотелось поймать преступника, отомстить - пока неизвестно как, - а там уже придумать, что делать дальше.
Любопытство и досада преобладали в сердце Старейшины И Лин, и подтолкнули прогуляться. Чутье вело вглубь леса, все дальше и дальше.
Вскоре он заслышал чью-то тихую и не очень умелую ругань, а потом звук удара.
К удивлению, это оказался сам Хань Гуан Цзюнь, с завидным упорством сокращающий местное поголовье кустов и высокой травы. На паре деревьев за спиной заклинателя, виднелись глубокие следы, а костяшки парня покраснели и покрылись царапинами.
Сложно было не сделать выводы.
- Воу, Лань Чжань, кто смел так сильно тебя разозлить!? - весело воскликнул Вэй Ин, чье негодование сдохло, едва встретившись с Ванцзи.
Тот обернулся к нему, выглядя поистине устрашающим: белки глаз покраснели, янтарь глаз потемнел. Что ни говори, а сейчас второй нефрит являл собой что угодно, но не глыбу льда.
- Ого. Как страшно, - Старейшина отшатнулся на шаг, но не ушел, заинтригованный.
В последний раз он видел Ванцзи таким злым, когда подложил ему под руку книжку с непристойными картинками! Такое редкое зрелище нельзя пропустить без веской причины.
Лань Чжань ответил сквозь зубы, едва ли не со скрипом:
- Вон!
- Да что ты, я всего лишь прогуливался. - Отмахнулся У Сянь. - Ни за что не поверю, что ты не рад меня видеть, Лань Чжань. Признайся же, скучал по мне?
- Нет.
- Вот именно, ты не мог не соскучиться. Давай, ты можешь рассказать, кто тебя разозлил. Мы отомстим ему вместе.
Нефрит повернулся к нему всем телом и пристально вгляделся в лицо.
Вэй Ин едва не отвёл взгляд. Со стороны он выглядел растерянным и потрёпанным: уголки глаз все ещё оставались покрасневшими, раздраженные солнечными лучами, из-за чего Вэй Ин щурился, а губы алели, налившиеся кровью после поцелуя. Укус призраком осел на них, не покидая, и напоминая о себе.
Лань Чжань вдруг прикрыл глаза, вся злость испарилась с его лица.
Выполнив пару дыхательных упражнений, чтобы успокоить сознание, нефрит развернулся, чтобы уйти.
Вэй Ин, у которого и мысли не возникло о том, что его не хотят видеть, пошел следом.
Они не торопились, и шли размеренным шагом. Долго молча У Сянь идти не мог, в потому завел разговор на первую, пришедшую в голову тему:
- Лань Чжань, а ты когда нибудь целовался?
Ванцзи замер на мгновение, одарил спутника неприязненным взглядом, и пошел дальше, проигнорировав вопрос.
- О чем же я, кто захочет поцеловать такого холодного и законопослушного мужа, как ты? - засмеялся Старейшина. - Я не смею заговорить о том, чтобы ты сам проявил инициативу!
Хань Гуан Цзюнь опять не ответил, но плечи, до этого напряжённые, казалось, немного опустились, а рука перестала судорожно сжимать рукоять Би Чэня.
- Мгм. А ты?
- Что, я?
- ...
- Ах, ты спрашиваешь, целовался ли я!? Дай-ка подумать...
Вэй Ин показательно поднял обе руки и сделал вид, что считает, закатывая глаза кверху и загибая пальцы.
Однако, у него не было и мысли о том, чтобы соврать или увильнуть от ответа шуткой. Он некоторое время строил из себя непойми-что, но все же перестал.
Он совсем не заметил, как помрачнел Ванцзи за эти недолгие полминуты.
- Один раз, - наконец, ответил У Сянь, широко улыбнувшись.
- Хм.
Показалось, или Лань Чжань крякнул?
- Да-да, представляешь, кто-то подловил меня и зажал! Какой стыд! Стоило бы найти этого человека, и рассказать ему все, что я о нем думаю.
Вэй Ин разговаривал больше сам с собой, пружинисто шагая чуть впереди.
- Я так долго не мог встать! Не думал, что от простого поцелуя можно потеряться в пространстве, и забыть собственное имя! А как дрожали мои колени, невозможно представить...
Ванцзи шел сзади, слушая так внимательно, как не слушал ещё ни на одном уроке дядюшки. Он впитывал каждое слово Вэй Ина, чувствовал, как алеют мочки ушей, и с трудом подавлял желание снова поцеловать Старейшину.
Доверчивое сообщение о подкосившихся ногах окончательно добило выдержку Ланя, и он дернулся к Вэй У Сяню, перехватывая его руки за спиной, и прижимая парня за плечи к дереву.
Тот недоуменно замолчал, оборвав себя на полуслове. Ему показалось, что если добавить сюда черную ленту на глаза и теплые губы, ситуация была бы точь в точь как полчаса назад.
Однако, чувство дежавю не ушло, как он ожидал, а нахлынуло сильнее, когда Ванцзи, стоя лицом к лицу с человеком, которого любил и хотел защитить больше всего на свете, прижался к нему губами, действуя так, как запомнил, уверенно раздвигая губы, проникая языком внутрь и более обстоятельно изучая новую подвластную ему территорию.
Это было так же приятно как и в первый раз. Так же сладко, упоительно, настолько приятно, что не хотелось расставаться. Лишь на окраине сознания засел вопрос: "Как скоро он меня оттолкнет?"
Вэй Ин, онемевший, с расширевшимися от шока глазами, не мог прийти в себя и принять то, что именно Лань Чжань поцеловал его. Целует сейчас и там, на дереве, это тоже был он!
Как можно было не понять, что ни одна женщина не смогла бы удержать его в стальной хватке? Или что губы у Лань Чжаня жёсткие и властные, но касаются осторожно и ласково, а он сам... Запах сандала присущ только этому заклинателю, такой вязкий, всепоглощающий...
О, демоны, Лань Чжань его целует!?
Что дёрнуло Вэй У Сяня ответить? Чувства, сердце, разум - не мог ответить и он сам, но в следующую секунду после осознания, он резко вырвал руки и притянул нефрита в объятия, обвивая его одной рукой, хватаясь ей за бедро, а другой фиксируя голову за затылок.
Стон, который он при этом издал, можно было расценить как приглашающий к дальнейшим действиям.
Какая ещё ведущая роль, когда Лань Чжань так хорошо целуется, перехватывает контроль над всем, чем только можно: вот он уже снова прижал любимого к дереву, зажимая между собой и деревом, лаская одной рукой талию, а другой поглаживая загривок, побуждая расслабиться.
Язык Ванцзи скользнул по нёбу Вэй Ина, обвел зубы, сплелся с чужим языком: они слились, не оставляя пространства между собой, не имея возможности вдохнуть такой необходимый сейчас воздух.
Весь мир сузился до размеров двух человек, наслаждающихся друг другом искренне и всей душой...
- НЕ МОЕЙ ИДЕЕЙ БЫЛО ПРИГЛАСИТЬ ВАС СЮДА!
Вэй Ин вздрогнул, когда немного писклявый голос павлина разорвал всю красоту момента.
Хань Гуан Цзюнь сразу отстранился. По нему нельзя было понять, чем он только что занимался, разве что выдавали немного покрасневшие губы. Вэй Ин даже позавидовал, сам он сейчас наверняка выглядел потрёпанным жизнью.
Они оба, не сговариваясь, переглянулись и поспешили на голос, чтобы выяснить, не понадобиться ли там их помощь.
Вэй Ин нахмурился, когда вспомнил, что шицзе сегодня тоже тут.
Они успели вовремя: ещё бы чуть-чуть и королевский искаженный змей разорвал бы девушку на клочки на глазах Цзинь Цзы Сюаня.
"Одни проблемы от этого придурка" - отстранённо подумал Старейшина И Лин.
Злиться не хотелось, да и лень было. По телу гуляла нега и, пусть колени не подгибались, состояние его как физически, так и умственно, было не ахти. Захотелось вдруг спрятаться с Лань Чжанем в тихом и темном местечке подальше от проблем и отголосков войны с Вэнями.
Поэтому когда Цзинь Цзы Сюнь обвинил его в краже добычи, а его помощники начали поливать его грязью, он лишь оторвал взгляд от пустоты, в которую смотрел все это время, и рассеянно переспросил: "А?"
Этим разозлил Цзы Сюня ещё больше, но так и не заинтересовался в споре с этой мелкой сошкой под своей ногой. Хотя, его так вширь разнесло, какой же он мелкий...
Это он и озвучил, как никогда чувствуя тепло тела нефрита, который прикрывал его со спины лучше, чем любая стена.
И пока Сюнь плевался ядом от гнева, убедился что шицзе в безопасности, схватил Ванцзи за воротник и утащил его обратно в кусты. Куда более приятное и интересное времяпрепровождение, чем выслушивать нападки завистников.
До конца охоты оставалось ещё несколько часов.
***
- Уверен, мой господин, второй молодой господин Лань куда более полезен в нашем деле, чем Цзян Ян Ли. Как известно из последних доносов, их видели в лесу в очень... Кхм, интересном положении.
- Дай-ка прочитаю. - неизвестный вырвал донос из рук слуги и пробежался глазами по написанному. - Ха, он ещё и обрезанный рукав. Сколько пороков может собрать в себе один человек.
- Верно говорите, господин.
- Я велел тебе открывать рот? Твое мнение здесь никому не интересно. - мужчина свернул донос в трубку и задумчиво посмотрел в окно. - Я не хотел бы менять первоначальный план, но сейчас его эффективность под угрозой. Вэй У Сянь слишком спокоен в последнее время.
- Ваши приказания?
- Ждать.
***
- Цзян Чэн, спасибо. - Вэй Ин сидел рядом со сводным братом на едва ли отстроенной Пристани Лотоса, любуясь закатом.
- Пятнадцать. - молодой глава снова загнул палец.
- Я хорошо осознаю, на какие риски ты пошел ради меня, Цзян Чэн. - У Сянь улыбался открыто и по-детски, настолько мило, что ВаньИнь не находил в себе сил сердиться.
- Шестнадцать. - еще один палец загнул. Снять, чтоль, сапоги, на ногах тоже пальцы позагибать?
- Ты - лучший брат, который мог бы у меня быть. Я бы тебя обнял, но боюсь, что ты сломаешь мне ноги.
- Семнадцать. Тебе не надоело? - загнул все пальцы на левой руке, кроме среднего. Этот ткнулся брату в нос.
- Нет. Кажется, ты не понимаешь, как много проблем мы (ну ладно, я) смогли избежать, спрятав Вэней в ордене. Да, я не смог спасти Вэнь Нина, но так... Так его жертва не не будет напрасной.
- То есть, ты смирился с его смертью? - уточнил Цзян Чэн.
- Да.
- То есть, это не его труп закован в кучу цепей на горе Луань Цзан?
- ...
- Заткнись, Вэй Ин. Просто заткнись.
- Так я могу тебя обнять?
- ...Только не прижимайся.
Они ещё долго отдыхали, прижавшись друг к другу плечом, наблюдая за тем, как исчезают за горизонтом последние лучи солнца.
***
- В принципе, смерть Цзынь Цзы Сюня никого не волнует. - Цзян Чэн, сидя на пристани, опять загибал пальцы.
- Правда? - вздыхал Вэй Ин.
Сегодня они встречали закат не вдвоем, а втроём: Лань Чжань прилетел на мече, едва узнал о последних событиях, чтобы помочь Вэй Ину с контролем и последствиями. Сейчас он молча сидел рядом с любимым, прижав его рукой к себе. Вэй Ин не сопротивлялся, чувствуя себя в безопасности рядом с двумя самыми близкими людьми: братом и любимым человеком.
- А Цзы Сюань жить будет, ты и не таких тумаков ему во время учёбы давал. - Цзян загнул очередной палец, на этот раз на ноге. Да-да, в этот раз он снял сапоги.
- Уверен?
- Конечно.
- Боюсь, что нам не дадут спокойно жить после того, что я натворил... Там. Я не хотел убивать, но Вэнь Нин... И Цзы Сюнь со своими обвинениями...
- Твоей вины в этом мало, - заговорил Лань Чжань.
- Это очевидная провокация, - поддакнул Ваньинь. - За тебя горой встанут орден Цзян и Лань. Цзы Сюань и сам заметил неладное, а потому не винит тебя в своих синяках и сломанной руке. Шицзе не позволит жениху идти против брата, а тот не станет ей перечить.
- Подкаблучник.
- Вэй Ин! - осадили его и Лань Чжань, и Цзян Чэн. Последний, впрочем, едва не засмеялся.
***
Вэй Ин не мог оставить их. Все они стали ему второй семьёй, эти люди дороги его сердцу, и вот сейчас вдруг решили оставить его, уйти, чтобы не доставлять ему больше проблем! Чертов Цзинь Гуан Шань с его жаждой наживы! Что за абсурд он устроил!? Даже его ребенок, Цзинь Цзы Сюань, с супругой бежали в Юнь Мэн, чтобы защититься.
Вэнь Цин и Вэнь Нин, последние оставшиеся в ранее жилом поселении на самой окраине Юнь Мэна сообщили об этом по факту.
Они ушли вместе, оставив ему А-Юаня и огромную бездну сожалений в сердце.
- Сянь-гэгэ, а когда вернётся сестрёнка Цин и остальные? - наивно спросил малыш, а Вэй Ин, не в силах вынести эту боль, согнулся, хрипя, прижимая ребенка к сердцу, собираясь с силами.
- А-Юань, я сейчас пойду за ними - ответил он наконец, едва собрался с мыслями.
Цзян Чэн и Лань Чжань, все они там, нужно спешить.
- А-Юань, слушай меня.
- Хорошо, Сянь-гэгэ.
- Если никто из нас не вернётся, то держись Цзян Чэна и Лань Чжаня. Особенно Лань Чжаня: он самый хороший человек на свете, он никогда не даст тебя в обиду.
- Что ты такое говоришь, братик Сянь? А как же ты, бабушка, четвертый дядюшка, сестрёнка Цин, братик Нин... - ребенок едва ли не плакал.
Вэй У Сянь грустно улыбнулся, пальцем стерев слизинку с пухлой щеки мальчика.
- Я сделаю все, чтобы они остались с нами, А-Юань.
Вэй Ин отдал малыша Шицзе и Павлину, велев остаться здесь и не встревать в разборки: один набегался, а вторая на поле боя точно попадет под горячую руку.
И поспешил в Безночный Город - место, где все началось, и где все закончится.
***
Вэй Ин прибыл не так вовремя, как хотелось бы, и ему оставалось надеяться, что Вэни живы. Ведь на его глазах находился связанный талисманами Вэнь Нин, но нигде не виднелось Вэнь Цин.
- Цзинь Гуан Шань, ты перешёл все границы, напав на два великих ордена и настроив их против себя! - ругался на чем свет стоит Цзян Чэн, размахивая мечом на манер Цзы Дяня.
Он был изрядно раздражен тем, как обернулась ситуация. Они все стремились избежать крупных боевых действий, и не учли, что чьи-то амбиции и желание занять место во главе остальных орденов превысит разум.
Даже после того, как его раскрыли, Гуан Шань не сдался. Он, подобно Вэнь Жо Ханю, возвышался над всеми, наглея все больше, имея козыри в длинных рукавах, и посылая своих людей на верную смерть.
Никакая совесть ему не мешала.
"Где этот Вэй У Сянь, когда он так нужен" - психовал про себя мужчина.
Тот все-таки явился, что позволило пустить в ход обновленный план, с новыми действующими лицами.
Начался бой, замелькали люди и их мечи.
- Призрачный генерал взбесился! - закричал кто-то, обращая внимание заклинателей на клубившийся вокруг мертвеца дым.
Вэнь Нин, продолжающий мирно висеть в импровизированном гамаке из талисманов, весьма удивился, но после, захваченный высокой концентрацией темной энергии, начал сражаться с Не Минцзюе.
- Лань Чжань! - голос Вэй Ина разнёсся по полю, а сам он поспешил к заклинателю, едва увидел, что Лань Чжань серьезно ранен.
Нет, нет, нет, кто угодно, лишь бы окружающие его близкие люди не умирали. Они должны жить несмотря ни на что, Вэй Ин должен их защитить.
Все равно какой ценой.
С этими мыслями он подбегает к Хань Гуан Цзюню, и крепко его обнимает, позволяя мечу обезумевшего заклинателя пронзить его живот, вместо того, чтобы добить нефрита.
Но Вэй Ин не обратил на эти ни малейшего внимания. Его всего занял только один человек.
- Лань Чжань, Лань Чжань, Лань... - Вэй Ин всматривался в лицо Ванцзи, искаженное болью и тревогой. - Не вздумай умирать, Лань Чжань. Иначе я уйду за тобой.
Хань Гуан Цзюнь увидел в глазах Вэй Ина решимость сделать задуманное, а потому решил, что лучше придержать Старейшину при себе, и следить за ним внимательнее.
Глаза Вэй Ина, темные, расфокусированные, светились ровным красным огнем. В них не было ни капли осознания.
"Избыток темной энергии в Тигриной Печати может привести к помутнению рассудка" - вспомнились Ланю слова Вэй Ина, и он заволновался ещё больше.
Свободной от меча рукой он вцепился в Вэй Ина, передавая ему духовную энергию, чтобы остановить кровотечение из полученной раны.
К изумлению, сила вытекала из тела Вэй У Сяня, как вода журчит из дырявой вазы.
Она не задерживалась в этом теле ни секунды, и тогда, недолго думая, Ванцзи прижал руку к сердцу Вэй Ина, рядом с которым находилось золотое ядро.
И.. не нашел от него и следа.
Вэй Ин, талантливейший заклинатель из нынешнего поколения, известный своими духовными силами... Больше не заклинатель?
В голове не укладывалось.
С другой стороны, это объясняет желание Старейшины следовать темному пути. Ему некуда больше идти, кроме, как по нему. Потому что Вэй Ин - самоотверженный, сильный, и гордый. Он не позволит рассказать другим о своей потере, промолчит и скорее снесет тысячи нападок о своей невоспитанности, чем одно слово жалости от близкого человека.
Слишком гордый, чтобы думать о себе. Ему легче отдать всего себя своему делу, чем обратить внимание на то, что происходит с ним самим.
Лань Чжань с ещё большим рвением принялся следить за их окружением, не подпуская к ним никого.
- Вэй Ин.
- М? - Старейшина сам на себя не похож.
- Останови мертвецов. Уничтожь печать.
- Но...
- Ты сможешь защитить нас и без нее.
Вэй У Сянь некоторое время колебался, но потом сдался. Лань Чжань одним своим видом навевал на него спокойствие. Лань Чжань впервые о чем-то у него попросил, так почему бы и не выполнить просьбу?
Старейшина И Лин уничтожил Стигийскую Тигриную Печать на глазах у тысячей заклинателей.
Надежды и мечты Гуань Шаня и его ближайшего круга рушились у него на глазах, вместе с этой безделушкой, сделанной из проклятого металла.
Война закончилась, не успев начаться, и проигравшим в ней оказался Цзинь Гуан Шань.
Потому что Вэй Ин не даст близких людей в обиду.
Потому что в мире есть те, кто всем сердцем хочет защитить Вэй Ина от любой беды.