Приоритеты Тьмы

Прошла неделя с тех пор, как Ирис оказалась в Междумирье, мире тусклого света и зловещих теней. Неделя, наполненная странными и противоречивыми эмоциями. Неделя, когда она пыталась привыкнуть к новой реальности, где ее прошлое, казалось, было далеким сном, запертым за толстой стеной из времени и пространств.

Ирис просыпалась в покоях, которые, хотя и были роскошными, не могли сравниться с уютом ее комнаты во дворце Ариона. Здесь царил холодный, сдержанный стиль, с темными стенами, вышитыми серебряными нитями, и тяжелыми шторами, которые не пропускали ни лучика света. Мебель, сделанная из черного камня, была красива, но неживая. Она чувствовала, что ей не хватает жизни в этих стенах, ее теплоты, ее света.

Онавставала с постели, чувствуя себя уставшей, хотя и проспала всю ночь. Ее тело,казалось, отказывалось привыкать к этому миру, где все было неестественным имрачным. Она подошла к зеркалу, и посмотрела на свое отражение. Ее длинныекрасные волосы были растрепаны, а ее глаза, оба теперь только красного цвета,казались полными печали и тоски. В этом мире, тьма поглотила желтизну, оставивтолько отблеск ее прошлого. Она чувствовала себя чужой в этом мире, словно онабыла призраком, случайно попавшим сюда, и ждущим своего часа, чтобы разорватьэти цепи и улететь в свой дом. Ирис оделась вышла из своих покоев, инаправилась в столовую, где ее ждала семья Сири. Она познакомилась с ними впервые дни своего пребывания и теперь, она знала, что они все были похожи наСири, с кожей темного серого оттенка и с белыми волосами, а также с волчьимиушами и хвостами, которые делали их еще более похожими на нее, но все же, Ирисне чувствовала, что они были ей близки. Её мать звали Одария, она быласпокойной и отстраненной женщиной, с вечно грустным выражением лица. Она былавластной и жесткой, но Ирис видела в ее глазах какое-то мимолетное уважение ксвоей дочери, и она чувствовала, что она пытается сдержать свои настоящиеэмоции. Отец, которого звали Кронус, был строгим и  молчаливым мужчиной, чьи холодные глаза, казалось, видели ее насквозь. Он был правителем Междумирья, и излучал силу и власть. Был еще и старший брат Сири, которого звали Лукас. Он был такого же оттенка, с белыми волосами и с теми же золотистыми глазами. Он был отстраненным и загадочным, и, после нескольких дней, он покинул дворец, отправившись в другое королевство. Он сказал Ирис на прощание, что понимает, что она чувствует, и что он знает, что такое потерять свой дом. Эти слова показались Ирис какими-то слишком чужими, чтобы понять их полностью. Они были семьей, но это была семья не Ирис. Ирис чувствовала себя среди них как чужая птица, попавшая в чужое гнездо. Она тосковала по своем кого знала, по её родному дому, друзей и брату. Но больше всего по..мужу.

Лиам. Его имя звучало в ее сердце, словно нежная мелодия, словно заклинание, возвращающее ее в прошлую жизнь. Она закрыла глаза, и образ его, словно живой, возник перед ее мысленным взором. Он был совсем юным, но его глаза, словно зеленые изумруды, излучали доброту и смелость. Его волосы, словно цвет джинсовой ткани, всегда были немного растрепаны, и он всегда носил лёгкую улыбку. Она полюбила его за его доброту, его смелость, его честность. Его прикосновения были нежными, а поцелуи сладкими, и каждый раз вызывали у нее бабочки в животе. Он был ее мужем, ее любовью, ее опорой, ее всем. Она чувствовала, как ее сердце разрывается от тоски, и как каждая его черта, каждое его слово, каждое его прикосновение, казалось, звало ее обратно, домой.

Войдяв столовую, Ирис увидела, что все уже собрались. Одария сидела во главе стола,ее лицо было непроницаемым, как и всегда. Кронус сидел справа от нее, еговзгляд был холоден и строг, словно он осуждал ее за то, что она не такая, каквсе они. Сири сидела слева, и ее взгляд, хоть и был полон холода, все равнотаил в себе какую-то необъяснимую печаль и тоску. Ирис видела в них свое отражение,и ненавидела себя за это.

 Ирис села на свое место, чувствуя себя неловко. В Арионе, завтрак всегда был полон шума и смеха, а здесь царила тишина, лишь изредка нарушаемая тихими разговорами, и Ирис с нетерпением ждала, когда это закончится. Еда, которую подали на стол, была красивой, но безвкусной, и совсем не похожа на ту, которую она ела дома. Ирис сравнила их с теплым хлебом и медом, который они ели в Арионе, с ароматными травами и свежими фруктами, и почувствовала, как к горлу подступает ком. Ирис чувствовала, как она задыхается в этой атмосфере, как будто тяжелая цепь сковала ее тело. Она видела, что семья Сири следит за ней, анализируя каждый её жест, каждое её слово, каждую её эмоцию. Их взгляды были полны любопытства, но не тепла. Они не понимали её, не понимали её боли, не понимали её тоски, и Ирис понимала, что она не может им ничего рассказать.

Во время завтрака Ирис молчала, лишь изредка отвечая на вопросы, которые ей задавали.

– Как ты себя чувствуешь сегодня, Ирис? – спросила Одария, ее голос был ровным и без эмоциональным.

– Хорошо, – ответила Ирис, ее голос был тихим и сдержанным, – Благодарю.

– Ты не кажешься счастливой, – сказал Кронус, его голос был жестким и холодным, – Что-то не так?

– Нет, – ответила Ирис, стараясь не смотреть в его глаза, – Все в порядке.

– Ты часто думаешь о своем прошлом, – сказала Сири, и ее взгляд был полон какой-то необъяснимой печали, – Я это чувствую.

Ирис не ответила. Она посмотрела на Сири, и в ее глазах она увидела себя, свои страхи, свою тоску, и она почувствовала, как ее сердце сжимается от боли, но это не была боль обиды, это была боль понимания. После завтрака Ирис удалилась в свои покои. Ей хотелось побыть одной, погрузиться в свои воспоминания, почувствовать снова то тепло и любовь, которые она потеряла. Она легла на кровать, и закрыла глаза, и увидела перед собой образ Лиама, его джинсовые волосы и зеленые глаза. Она мысленно коснулась его лица, его губ, и почувствовала, как ее сердце наполняется болью и любовью, и прошептала:

– Я скучаю по тебе, Лиам. Я вернусь, я обещаю.

***

День в Междумирье тянулся медленно, словно вечность, каждый час был наполнен тоской и одиночеством. Когда сумерки окутали мир тенями, Ирис решила навестить Сири. Она знала, что это может быть опасно, что Сири была непредсказуема, но отчаяние заставляло её идти вперед. Она нашла Сири в ее библиотеке, окружённую книгами и свитками, написанными на неизвестном языке. Сири, как всегда, была погружена в чтение, и, казалось, не замечала ничего вокруг. Ирис неловко кашлянула, чтобы привлечь ее внимание. Сири подняла глаза, и ее взгляд встретился с взглядом Ирис. Она привыкла к сложным взглядам Сири, и всегда относила их к своей обычной сдержанности и тоске.

– Ирис, – произнесла Сири, ее голос был тихим и сдержанным, – Что привело тебя ко мне?

– Я хотела поговорить, – ответила Ирис, стараясь сохранить спокойствие, хотя ее сердце бешено билось в груди, – Я не могу так больше.

Сири захлопнула книгу и откинулась на спинку кресла, приглашая Ирис сесть.

– Я слушаю, – сказала она.

– Я тоскую по своему дому, – начала Ирис, стараясь подобрать слова, – Не только о умерших..но и о других близких мне людей которые сейчас живи.

– Я понимаю, – ответила Сири, и в ее голосе прозвучала какая-то печаль, – Но ты не можешь вернуться.

– Я знаю, – сказала Ирис, – Но я хочу хотя бы увидеться с ними. Хотя бы на мгновение.

Сири посмотрела на нее с каким-то странным выражением лица, словно её слова вывели её из равновесия.

– Это невозможно, – ответила она, её голос стал жестче, – Междумирье отделено от твоего мира. Ты не сможешь вернуться.

– Но может быть, – сказала Ирис, – Есть какой-то способ. Может быть, ты можешь мне помочь. Ты ведь знаешь все.

Сири встала с кресла, и подошла к окну, ее взгляд был устремлен вдаль. Она молчала несколько минут, словно взвешивая свои слова.

– Есть способ, – наконец сказала она, – Но это опасно.

– Я готова рискнуть, – ответила Ирис, ее сердце наполнилось надеждой, – Я сделаю все, что ты скажешь.

– Кто из них тебе так важен? – спросила Сири, поворачиваясь к Ирис, и ее глаза были полны какого-то непонятного для Ирис огня, – Кто для тебя так дорог?

– Все они, – ответила Ирис, – Но особенно мой брат Карма и мой муж... Уильям.

Лицо Сири исказилось, словно она почувствовала боль от её слов. Она нахмурилась, и ее губы сжались в тонкую линию. Она всегда знала, что Ирис не одна, она чувствовала, что где-то глубоко внутри нее росла новая жизнь, что-то, что связывало ее с другим миром.

– Муж? – прошептала она, ее голос стал ледяным, – Ты замужем?

– Да, – ответила Ирис, не понимая ее реакции, – Я люблю его, и хочу его увидеть.

– Это... сложно, – сказала Сири, стараясь сохранить спокойствие, хотя ее голос был напряжен, – Я не знаю, как это можно осуществить. Я не могу тебе разрешить.

– Но почему? – спросила Ирис, и в ее голосе звучало отчаяние, – Почему ты так делаешь?

Сири подошла к Ирис, и посмотрела ей в глаза. Она была так близко, что Ирис почувствовала ее холодное дыхание. Сири всегда подавляла свои чувства, и никогда не говорила о них, она просто смотрела на Ирис, стараясь понять, что она чувствует.

– Это слишком опасно, Ирис, – сказала Сири, ее голос был спокойным, но твердым, – Я не могу рисковать тобой. Но... я дам тебе кое-что. Это поможет тебе увидеть его, но только во сне.

– Во сне? – переспросила Ирис, ее глаза наполнились надеждой.

– Да, – ответила Сири, – Это темная свеча, которая зажигает красное пламя. Она позволит тебе на мгновение переместиться в его сны. Но ты сможешь использовать ее только три раза.

Сири подошла к полке, и взяла маленькую черную свечу, украшенную красными рунами. Она протянула ее Ирис.

– Когда ты будешь готова, зажги ее, – сказала она, – Но будь осторожна. Сны могут быть опасны, и, кроме того, твоя свеча должна гореть только во сне. Когда она догорит, приходи ко мне, и я дам тебе новую.

Ирис взяла свечу, и почувствовала, как ее сердце наполнилось надеждой и благодарностью.

– Спасибо, Сири, – прошептала она, – Я никогда не забуду этого.

После того, как Ирис покинула библиотеку, тишина сгустилась, но в этот раз она не была зловещей, она была напряженной и исполненной предвкушения. Сири осталась стоять у окна, её взгляд был прикован к тусклому горизонту. В её груди, словно проснувшийся вулкан, поднималась ярость, но она ее не показывала, она её обернула в маску спокойствия и контроля. Она думала о том, что сказала Ирис, о ее муже, о их любви. Она помнила то чувство, когда она чувствовала в животе Ирис новую жизнь. Теперь, когда она узнала, что эта жизнь была от того, другого мужчины, от того, кого Ирис любила, ее гнев превратился в нечто, что она просто отложила в сторону, что она использовала как мотивацию для своих будущих действий. Сири понимала, что она не может позволить чувствам захватить себя. Она должна была использовать их как оружие.

Сири повернулась, ее глаза горели черным огнем, но это был не неуправляемый огонь, а холодное пламя, которое говорило о её внутренней силе и решимости. Она с силой схватила книгу, которую только что читала, и швырнула ее в зеркало у полок. Книга разлетелась на части, как и куски зеркало, листы разлетелись по полу, а переплет со звоном ударился о каменные плиты. Она задышала, и ее руки сжались в кулаки. Она чувствовала, как магия, всегда сдерживаемая ею, сейчас вырывается наружу, как темный поток, но она её контролировала. Сири направляла свой гнев в магию, и с помощью этого темного потока она не успокаивала себя, а усиливала свою решимость и свою силу. Она понимала, что теперь она должна стать сильнее, чтобы получить то, что она желает. Она подошла к столу, и схватила со стола чернильницу, и бросила её на пол, расплескав черную жидкость по полу. Она разбивала вазы, кидала книги, разрушая все, что попадалось под руку.

Когда ярость отступила, Сири остановилась, её дыхание было ровным, а её грудь спокойно вздымалась. Она посмотрела на разрушение, которое она только что учинила, и ее сердце наполнилось не злостью, а холодной решимостью. Она понимала, что должна была быть хитрее, умнее и коварнее. Она закрыла глаза, и ее магия просочилась в окружающее пространство. Она не стала ничего убирать, она просто зафиксировала все, как есть. Теперь, каждый раз, когда она будет здесь, она будет помнить о том, что она чувствует, и это будет подпитывать ее решимость. Она превратила свою библиотеку в постоянное напоминание о своей цели. Она открыла глаза, и посмотрела на свое отражение в разбитом зеркале на стене. Она не видела в нем монстра, она видела себя, сильную и решительную.

– Я не должна была этого делать, – прошептала она, ее голос был спокойным и холодным, – Я не должна была давать ей эту свечу.

Она закрыла глаза, и ее разум наполнился темными планами. Она видела Ирис в объятиях ее мужа, она видела их счастливыми, она видела их вместе, и это было так больно, но она это использовала как топливо для своего будущего.

– Я не позволю ей быть счастливой с другим, – прошептала она, и ее голос был полон решимости и ненависти, но в этот раз она прятала их под спокойной маской,

– Я найду способ, чтобы она осталась со мной навсегда. Я дам ей увидеть ее мужа, но я не дам ей уйти от меня. Я буду играть по ее правилам, но в конце, она станет моей. Это неизбежно.

***

Ночь в Междумирье наступила, окутывая мир еще более темной и мрачной пеленой. В своей комнате Ирис, сжимая в руке черную свечу, украшенную красными рунами, не могла найти себе места. Сердце ее колотилось в груди, словно птица, попавшая в клетку, а ладони были влажными от волнения. Она посмотрела на свечу, и ее красные руны, казалось, светились в темноте, маня ее, обещая ей встречу с тем, кого она любила больше всего на свете. Она боялась, что это может быть опасно, что это может быть обманом, но ее желание увидеть Лиама было сильнее всякого страха.

Она подошла к окну, и посмотрела на тусклый свет, пробивающийся сквозь тяжелые шторы. Она задумалась о том, что с ней произошло, о своем доме, о своей семье, о своей жизни. Ирис знала, что не должна была так поступать, что она должна была быть сильной и не показывать свои слабости, но в данный момент она не могла себе этого запретить. Она так сильно любила Лиама, что готова была на все, чтобы увидеть его, хотя бы во сне.

– Лиам... – прошептала она, ее голос был тихим, но полным любви и тоски, – Я так скучаю по тебе. Я так хочу увидеть тебя.

Она посмотрела на свечу, и ее пальцы дрожали. Она понимала, что это может быть ее единственный шанс, и она не должна его упустить. Она зажгла свечу, и ее пламя, красное и зловещее, вырвалось наружу, освещая комнату таинственным светом. Она закрыла глаза, и позволила себе погрузиться в темноту, и почувствовала, как ее тело становится невесомым, как ее душа отрывается от тела и уносится прочь.

КогдаИрис снова открыла глаза, она увидела, что она находится не в своей комнате, ав каком-то другом месте. Она стояла посреди леса, деревья были высокими и густыми, а трава была мягкой и зеленой. Солнце светило ярко, и птицы пели свои песни. Она почувствовала себя дома. Она увидела Лиама, который сидел под деревом, его джинсовые волосы были немного растрёпаны, а глаза были полны печали. Когда он поднял глаза, и увидел Ирис, он замер, словно увидел призрака.

– Ирис? – прошептал он, его голос дрожал, – Это ты?

– Да, Лиам, это я, – ответила Ирис, и ее сердце наполнилось радостью, – Я здесь.

Лиам не мог поверить своим глазам. Он встал, и подошёл к Ирис, осторожно, словно боялся, что она исчезнет. Он коснулся ее лица, провел пальцами по ее щеке, и убедился, что это была не галлюцинация, а реальность.

– Это правда ты, – прошептал он, и его губы дрожали от счастья, – Я думал, что больше никогда тебя не увижу.

Он обнял Ирис, и прижал ее к себе, его объятия были крепкими и любящими. Ирис обняла его в ответ, и почувствовала, как ее сердце наполняется теплом, которое она так долго не ощущала.

– Я так скучала, – прошептала она, – Я так тосковала по тебе.

– Я тоже, – ответил Лиам, и его голос был полон любви, – Я каждый день думал о тебе.

Они стояли, обнявшись, несколько минут, наслаждаясь этим мигом, и понимая, что они снова вместе. Потом Лиам отстранился, и посмотрел на Ирис с любопытством.

– Как ты здесь оказалась? – спросил он, – Что случилось после того, куда ты исчезла?

Ирис вздохнула, и села на траву, приглашая Лиама сесть рядом. Она рассказала ему все, что с ней произошло, начиная с момента, когда они использовали силу Шаймы, и до того, как она оказалась в Междумирье.

– Когда я использовала силу Шаймы, я не знала, что произойдет, – сказала она, – Я хотела спасти всех, но я не думала, что это приведет к такому. Меня выкинуло в какой-то другой мир.

Лиам слушал ее, не перебивая, и его глаза были полны боли и сочувствия. Он обнял ее за плечи, давая ей поддержку, которую она так отчаянно искала.

– После того, как ты исчезла, – начал Лиам, – Я, Карма, и наши друзья оказались в каком-то портале, который ты создала прежде, чем исчезнуть. Этот портал привел нас в мир, где ты родилась.

– В Арион? – спросила Ирис, и ее глаза наполнились надеждой.

– Да, – ответил Лиам, – Но он не такой, каким ты мне о нём рассказывала. После того как враги напали, все было разрушено, и много людей погибло. Было много руин и разрушений, но мы сделали все возможное, чтобы хоть немного его восстановить.

– Мой брат... – прошептала Ирис, – Как Карма?

– Он в порядке, – ответил Лиам, и его голос был полон гордости, – Он был ранен, но он выжил. Теперь он правит Арионом. Он делает все возможное, чтобы его восстановить, и чтобы защитить его. Он всегда говорит о тебе, он никогда тебя не забудет.

Ирис заплакала, и Лиам обнял ее. Она была благодарна за то, что ее брат был жив, и что он правил ее родным королевством.

– Я так рада, – прошептала она, – Я так счастлива, что вы все живы.

– Мы тоже, – сказал Лиам, и посмотрел ей в глаза, – Ирис, я люблю тебя, и я никогда тебя не забуду. Ты моя жена, и я всегда буду ждать тебя.

– Я тоже тебя люблю, – ответила Ирис, и прижалась к нему, – Я всегда буду любить тебя, мой Лиам.

Их губы встретились, и их поцелуй был полон любви, страсти и надежды. В этом поцелуе они видели свое прошлое, свое настоящее и свое будущее. Они знали, что их ждет еще много испытаний, но они также знали, что они были вместе, и что их любовь была сильнее всего.