Пастор Войлав из Миличина
Миличины это местность рядом с теми самыми зуловыми Седлчанами. В начале 14 века король Иоанн (отец Карла) пожаловал эту местность Рожмберкам за военную службу (столетняя война, все дела), но те предпочли взять деньгами. Потом при Карле она все-таки перешла Рожмберкам. Местность разрасталась, часовенки строились, затем храмы, приюты, поселения... статус всех этих объектов постоянно менялся: то они принадлежали церкви, то местным феодалам, то зажиточным крестьянам, иногда короне, а иногда и Рожмберкам.
Человек эпохи Карла
Пастор Войлав появился в Миличанах из ниоткуда в 1380 году. Он был загадочной и выдающейся личностью. О нем отзывались как о «типичном человеке времен Карла» (учитывая, что Карл недавно скончался), что было характеристикой вроде «высокообразованный рыцарь без страха и упрека». И, судя по тем богатствам, которые он имел — он на самом деле был знатного рыцарского рода. Только вот абсолютно непонятно, какого.
И вот Войлаву предстояло разобраться где он, кто он где, кто эти люди, и кто кому сколько денег должен. Разобрался он за три года. И это тот момент, когда я думаю, что по документам его разбирательств можно было бы написать экономический симулятор управляющего средневековым чешским городом.
С 1383 по 1389 Войлав, помимо основной нагрузки, имел должность correctora cleri. Это такая сугубо чешская должность второй половины 14 века, типа независимого эксперта по морали и нравственности клириков, но не специально приглашаемого, каковым был Жерсон в Париже, а «на зарплате», который должен все видеть, все слышать, выносить заключения и только после этого доносить туда, куда посчитает нужным, будь это инквизиция, архидьякон или дворец суда, если нарушение носит светский характер.
Человек Рожмберков
Однако можно заметить, что наведя порядок и во всем разобравшись Войлав по уши погряз в земельных схемах Рожмберков. Напомню: одним из основных приемов Рожмберков было построить или перестроить храм/монастырь или другое церковное сооружение, получив, как минимум, право прятаться и не быть выданными в этом сооружении (учитывая как часто Рожмберки мутили и гражданские войны и междусобойчики с другими феодалами это было полезный перк), а как максимум и право получить себе по запросу земли, принадлежащие этому сооружению (так они чуть кусок Австрии себе у Лихтенберков не отцапали). Не очень согласуется с образом «типичного человека времен Карла», правда? По большому счету Войлав был на стороне врагов дела Карла. Иронично.
И вот Войлав взялся сносить и перестраивать храмы на деньги Рожмберков. Делал он это уже переехав в Прагу и тесно законтачившись с архиепископом Йиенштейном. Свой приход в Миличанах он сдал в аренду другому священнику. Да, так можно было. Именно не назначил викария, а за фиксированную плату разрешил временно другому священнику окормлять его приход.
Сейчас я приведу два наглядных примера административной деятельности Войлава того периода.
13 июля 1387 года по его приказу было снесено 3 церкви в Миличине и забран один из домов Хедвики Тальмберкской futurum bonum dictae ecclesiae cogitans (думая о будущем благе указанной церкви). Это чтобы на их месте построить очередной храм Иоанна Крестителя. Очередной, потому что Рожмберки считали Иоанна Крестителя покровителем своего рода, и, наверно, все храмы Иоанна Крестителя в Богемии это «метки», призванные тогда сказать «эта земля принадлежала, принадлежит, или будет принадлежать Рожмберкам». При этом дела с хозяевами снесенных храмов и дома никак не были улажены — вот так просто ради блага церкви идите в известном направлении. Я думаю этот пример наглядно показывает, какая ситуация назревала к
Домовым, а затем и Гуситским Войнам. Разница между церковью, как феодалом, и знатью, как феодалом, уже давно стерлась. Общество уже перестало быть сословным, а стало классовым. И вот уже церковник в обнимку с аристократом в олигархическом угаре отжимают («церковное» и «светское») имущество у других аристократов, церковников, буржуазии и когнитариата (хоть таких понятий тогда еще и не было).
8 ноября 1389 года — Пржибик против Пеха. Напомню, что в 1389 году Вацлав, Император Римлян, поехал в Рим, чтоб его там помазали как Императора (совсем Императора), а в это время Рожмберки напали на Лихтенберков с намерением отжать себе половину Австрии, но в результате чуть не были уничтожены, если бы Ванек из Дубы внезапно не появился бы с недоимператорившемся Вацлавом, который спас положение. Незадолго до этого Рожмберки, само собой, готовились к этой войне, скупая фуражные земли, давая деньги монастырям, которые станут их твердынями, устанавливая связи и т.д. и т.п. В том числе они и установили связи с Пржибиком из Нашаврик, взяв у него денег. Так вот, в чем было дело: Пржибик платил установленную его предками зарплату в 5 коп одной Миличинской церкви за то, чтобы та была гостевой церковью его рода (Рожмберки были не единственными, кто так делал, да). И вот приходит Йиндржих и просит денег по-аристократки на реальную тему, которая точно выгорит, ты только дай — на войну с Лихтенберками. Короче, Пржибик отдал деньги и у него их не осталось, он стал задерживать выплаты церкви и его штрафанули. В качестве штрафа он должен был накинуть сверху две копы на окна церкви и выплачивать пенсию вдовам хозяйкам храма (это был такой способ обеспечить старость: строишь культовое сооружение, становишься его завхозом и получаешь за это пансион, пока сооружение функционирует). Пех был одним из четырех приходских священников, пел в хоре, служил мессу за Войслава, преподавал в школе и вообще был без нареканий. Но этим четверым физически не хватало жилья при храме и они были вынуждены тратить всю свою и без того маленькую зарплату на съемное жилье и вкалывать на ниве шоу-бизнеса (искать, куда бы толкнуть себя как певцов и исполнителей таинств). А тут еще и без того маленькую зарплату перестали выплачивать. И пришлось капелланам чтобы выживать выкручиваться — предлагать совершать таинства без особой на то надобности или в тех случаях, когда у них не было на это разрешения, пропускать службы по причине подработок на стороне, а иногда и просто клянчить деньги у прихожан. Естественно, все эти дисциплинарные нарушения не прошли мимо correctora cleri Войлава, который был обязан на это отреагировать. Он рекомендовал неудачнику Пеху подать на Пржибика в суд. Дело тянулось до 1392 года, стопорилось, буксовало и не решалось. Обе стороны уже устали препираться и было решено назначить двух арбитров от каждой стороны, чтобы те разобрались. Со сторон Пеха был Войлва, так как тот часто посещал его храм, а со стороны Пржибика был Дивиш из Тпльмберка с его тетей, которые были самыми близкими по происхождению к Пржибику люди в Миличанах. Дело решили в 1393 году так: во-первых, Пржибиковы выплаты храму были восстановлены, только выплачивал их теперь Йиндржих Рожмберк; во-вторых, всех четверых капелланов переселили в просторный «приходской дом», а ответственность за их дисциплину взял на себя лично пан Дивиш.
Человек архиепископа
Тем временем случилось 20 марта 1393 года — дело Кладруби, мученическая смерть Непомука, вот это вот все. Вскоре после этих событий архиепископ Йиенштейн 23 апреля 1393 назначил Войлава своим преемником, вверил ему свою архиепархию и послал к папе римскому Бонифацию IX жаловаться на короля Вацлава. Кстати, выскажу ИМХО по Йиенштейну, а то чего-то нигде не было повода это сделать, и, кажись, не будет. Так вот, я читала его философские (теологическими их сложно назвать) труды и знаю историю его политической деятельности. И для меня взрыв мозга, как эти две его субличности умудрялись сосуществовать! Так вот, папа Бонифаций в ответ на жалобу написал Вацлаву, чтоб тот проявил терпение к Йиенштейну. Йиенштейн понял, что этого, мягко говоря, мало, чтобы обеспечить его безопасность, не говоря о власти и влиянии.
И тут на исторической арене появляется Ян Кбель! Которого Йиенштейн делает помощником Войлава, дает им доверенность «vicarii inspiribus generales», а сам скрывается в бегах. С тех пор мы часто встречаем имя Войлова в официальных документах до 1396 года. То есть до момента отказа Йиенштейна от своего титула в пользу Ольбрама Шквореца.
Человек эпохи Карла и Рожмберков
Йиенштейн уехал в Рим (что не мешало ему навещать Богемию и способствовать Рожмберкам в Домовых Войнах), а Войслав вернулся служить в Миличанский Приход и больше не вмешивался в большую политику. Напомню, что первая Домовая к 1396 году уже прошла, и готовилась вторая, которая была сорвана усилиями Прокопа, Зулов, Сокола и Черта, а Миличин это рядом с зуловыми Седлчанами. В 1399 году, в самую быструю и фееричную Домовую Войну (когда партизаны угнали польский караван, а Ян Зул стал легендарным нулевым вампиром) Миличины были сожжены. Тогда Миличины перешли Ландштейну (чья роль в Домовых Войнах очень неоднозначна, но в районе «от Влтавы до Кутны Горы» он точно поддерживал реакционеров Вацлава), на которого в 1405 году подал в суд пастор Ян от имени архиепископа Збинека Зайица. Войлав постановил Ландштейну выплатить штраф.
В 1408 году Войлав фигурирует уже как личный пастор Йиндржиха Рожмберка. Там дело с алтарем, зарплатой и этим всем, но, в пакете документов фигурирует в том числе назначение зарплаты с алтаря для Хедвиги Тальмбергской (дом которой был снесен по приказу Войлава в 1387 году) и допвыплаты звонарям, субсидии священникам, учителям и беднякам.