House of cards

Гуки был человеком, который определенно не нарушал своих обещаний. За два дня до окончания запланированной недели действий Чонгук получил по почте серию фотографий, хранящихся в конверте и доставленных в апартаменты в пентхаусе одним из его людей лично. На нем не было ни адреса, ни имен, за исключением единственной чернильной печати в углу, которую всегда использовал другой мужчина: небольшой шлюп с одиночной мачтой, который был знаком семьи Бэ. Содержимое конверта представляло собой глянцевые и профессионально напечатанные снимки полностью уничтоженных останков Ким Джинтэ. Открыв их и увидев фотографии, это было почти как открыть для него рождественский подарок; разрывать бумагу, как если бы это была ленточка, и вытаскивать напечатанные изображения, чтобы весело смотреть на них.

Содержимое конверта определенно не для слабонервных.

Как ни странно, у Джинтэ на фотографиях не осталось верхней головы. Буквально не осталось ничего примечательного, зрелище которого было просто поразительным. Чонгук видел множество огнестрельных ранений в голову, но это было совсем другое. Это был не вогнутый участок, через который пробила пуля, это был гребаный взрыв . Шутка Гухи о том, что фрагменты его черепа застряли в потолке, вполне могла быть правдой, потому что он мог видеть кровь и мозговые вещества по всем стенам в виде великолепного веерного узора. Мужчина, вероятно, сидел в кровати, когда его ранили, и в результате выстрела возникла такая неразбериха. Похоже, кто-то из мужчин мог просто воткнуть винтовку прямо в рот, прежде чем нажать на спусковой крючок, судя по интенсивности. Выстрел с дальней дистанции не мог вызвать такой великолепный уровень беспорядка, он просто должен был быть выстрелом с близкого расстояния и, возможно, даже дробящей пулей только для максимального урона.

Чимин бросил один взгляд на фотографию своей головы, проходя мимо кухонного стола, и быстро попятился, явно не желая больше ее видеть. Чонгук должен был признать, что это было очень неприятно смотреть. Из-за этого фотографии того, что случилось с Ву и другими мужчинами, выглядели детскими. Джинтэ лежал в постели, и его голова должна была лежать на подушке, как если бы он спал, за исключением того, что от нее не осталось ничего более существенного, чем его нижняя челюсть. Чонгуку было совершенно очаровательно смотреть на свои невозмутимые, белые и прямые нижние зубы, а затем поднимать взгляд на отвратительную массу мякоти и костей, которая была повсюду на подушках. Это было совсем не похоже на то, чтобы смотреть на настоящего человека, а на что-то из фильма. К тому же плохой фильм, с довольно нереальным насилием и кровью. Но просмотр фотографий показал, что такие ужасы вполне уместны и нисколько не преувеличены.

На самом деле это была довольно забавная игра, пытаясь определить местонахождение его глазных яблок, но после довольно глубокого изучения Чонгук обнаружил, что, к сожалению, не может. Может, их перебросило через всю комнату, чтобы их нашли бригады судебно-медицинских экспертов? Может быть, они просто разорвались, как и остальная часть его головы, когда взорвалась пуля, он бы не удивился, если бы это было так. Глядя на кучу мяса на подушке, Чонгук иногда обнаруживал белый отблеск, который, к сожалению, мог быть зубом или фрагментом черепа, но без глаз. Это было довольно прискорбно, потому что он хотел посмотреть ему в глаза. Даже если бы это было только на фотографии, а не на самом деле, он хотел бы иметь возможность глубоко заглянуть в свои остекленевшие глаза и знать, что он победил его, что он выиграл эту первую кампанию и что побед было больше. быть иметь.

Гухи не солгал, когда сказал ему, что АК-47 - сильная винтовка. Невозможно было опознать его по лицу только из-за повреждений. Но другой мужчина был уверен, что заставит своих людей сфотографировать несколько других узнаваемых черт лица в качестве резерва, чтобы убедиться, что он знал, что это он. Его золотое кольцо класса, которое было точно таким же, как у его отца, за исключением гравировки внутри; татуировка Haedogje Pa на плече прямо над старым шрамом от ожога; и наиболее очевидной особенностью была стомная трубка в основании его горла. Это было хорошо, это было доказательством того, что труп на самом деле принадлежал Ким Джинтэ, но ему на самом деле не нужны были заверения. Чонгук доверил Гухи нанять людей, которые будут делать свою работу и не лгут ему. Когда он сказал ему, что убьет Ким Джинтэ, тогда он знал, что другой человек сделает именно это,

«Ким Джинтэ мертв», - сказал Чонгук, оторвавшись от разложенной веером стопки фотографий на кухонном столе. Он не мог не улыбнуться Чимину, который стоял за стойкой и готовил апельсиновый сок.

«Это прекрасные новости, дорогая. Просто Ким Джинтэ? » - спросил он, схватив другую половину и прижав ее к соковыжималке, сильно скручивая. "Или кто-нибудь из его предателей присутствовал?"

«Кто бы ни был с ним в здании», - объяснил Чонгук, отрываясь от панорамированного снимка спальни. «Джинтэ требовалось много опекунов: медсестры, горничные, повара. Тот, кто встал на пути, тоже был застрелен, Хэдогдже Па или нет ». Губы Чимина при этом опустились, пальцы остановились в процессе измельчения апельсина. Очевидно, он находил этот факт неприятным, что его не удивляло. Чимин временами мог быть очень наивным, особенно в отношении невиновности. «Детка, ты знаешь, почему это должно было произойти».

«Я знаю, что это просто...»

- Сопутствующий ущерб, - сказал Чонгук поверх него. «Когда Ким Джинтэ решил попытаться помочь в моем убийстве, он подписал контракт с собой и со своими близкими о таком возмездии. Возможно, они не виноваты в том, что он так поступил, но что сделано - сделано, да?

Чимин в знак согласия издал тихий звук, продолжая пить сок из апельсинов, не глядя на него. Чимин был чем-то расстроен? Может быть, что-то еще, кроме смерти Кима, заставляло его выглядеть таким мрачным? Он был неуверен, но чувствовал, что это могло быть просто так. Однако он не имел ни малейшего понятия, почему он так поступил, потому что не приходило ему в голову ни одной мысли, о которой он мог бы подумать. Чонгук некоторое время изучал его, прежде чем снова взглянуть на фотографии, найдя это временное замешательство довольно странным.

В другом конце номера Тэхён повернулся во сне, издавая при этом негромкий звук, и простыни зашуршали при его движениях. После минуты молчания он, должно быть, проснулся, потому что Чонгук услышал довольно громкий зевок. Когда он повернулся, чтобы взглянуть на него, он увидел, что Тэхён сидит прямо в постели, правая рука вытянута высоко над головой, а левая все еще опущена рядом с ним. Другой мужчина встал с постели, грубо потирая глаза. Он споткнулся через комнату в сторону ванной и, проходя мимо кухонного стола, Чонгук схватил его за запястье.

«Я заметил, что ты не шевелишь плечом», - сказал он, вставая и взявшись за плечо. Чонгук одной рукой вытащил его из своего тела, а другой прижал к плечевому суставу. Он взглянул на свежую татуировку на мгновение, прежде чем сосредоточиться на своем плече, увидев, что его кожа не выглядела раздраженной, но была сухой от мази, поэтому ему нужно было еще раз нанести ее.

«Мне больно, когда я пытаюсь переместить его», - объяснил Тэхён, вздрагивая, когда он слегка надавил и попытался повернуть плечо для него. «По ощущениям... немного тесновато». Надеюсь, это было результатом того, что он не напрягал мышцы более недели, а не чего-то слишком серьезного, например, повреждения вращательной манжеты, о котором Канг упомянул той ночью. «Когда я под действием наркотика, это не больно, но я все еще не могу так хорошо сдвинуть его с места».

«Я уверен, что в этом нет ничего серьезного, Тэ», - сказал Чимин с чем-то, близким к осторожному оптимизму. «Как только ты полностью выздоровеешь, все будет в порядке, да?»

- Надеюсь, - пробормотал Тэхён, голос все еще казался тяжелым от сна. - Думаю, после выстрела я могу попробовать его потренировать? Попробуй расслабить мышцы и ... что? Чонгук взглянул между ними обоими и увидел, что другой мужчина смотрит на Тэхёна с довольно неприятным выражением лица. «Что случилось, Чимин?»

- Все в порядке, Тэ, ты просто... сейчас не получаешь шанса, - тихо сказал Чимин. «Ничего не осталось. Я проверил флакон сегодня утром, и он весь был израсходован, это был всего лишь небольшой запас, и он ушел намного быстрее, чем должен был... но теперь все закончилось. Тебе больше не нужен этот хлам, курс окончен, ммм? "

«Но, Чимин, мне нужно...»

«Душ и еда в настоящее время ,» утверждал Jimin , как он схватил его за локоть и потащил через свиту. «Больше никаких наркотиков, тебе нужно привести себя в порядок. Я серьезно." Шумы, исходящие изо рта Тэхёна, были одновременно жалкими, но и тревожными. Для ушей Чонгука они казались голодными и нуждающимися: отчаянными. "Нет."

- Дай ему Оксиконтин, - сказал Чонгук через край своего стакана. «Одна таблетка, которая должна обуздать его на несколько часов».

«Если я дам ему Оксиконтин, я больше не буду давать ему морфин, дорогая», - возразил Чимин. Стоя рядом с ним, Тэхён продолжал бормотать себе под нос, протирая глаза. Другой мужчина был подобен домашнему животному, возможно, даже ребенку, из-за которого у них возникли разногласия. Другими словами, застрял посередине. «Вы слышали, что сказал Юнги, я больше не дам ему, даже если вы получите еще один флакон. Тэ уже достаточно ».

«Просто дай ему таблетку», - парировал Чонгук, ставя стакан и вставая. «Сейчас не время обсуждать такие вопросы».

Чимин, казалось, собирался не согласиться с этим приказом, но через несколько секунд он молча затащил Тэхёна в ванную. Хорошо, сейчас не время для разногласий. Тэхен мог принимать Оксиконтин, чтобы успокоить его на несколько часов, чтобы побороть тягу к более сильному морфину. Чимин был не из тех, кто разговаривал, в конце концов, он каждый день выпивал несколько стаканов валиума и шампанского. Если растущая зависимость Тэхёна начинала выглядеть плохо, то что это говорило о Чимине? Он знал, что в какой-то момент ему нужно будет связаться с Юнги, чтобы разобраться в этой проблеме, найти что-нибудь безопасное, чтобы отучить их обоих от хардкорного дерьма, но сейчас он был слишком занят, чтобы даже попытаться это сделать.

Они оба могли получить допинг метадона на несколько дней и очистить свои системы, как только он разобрался с этим текущим кластерным трахом Хэдогже Па.

Чонгук поднялся по лестнице на второй этаж, пересек лестничную площадку и вошел в свой кабинет. Как только он оказался внутри, он разблокировал свой телефон, прижал его к уху и сел на стул. Устроившись в ней, он прислушался к гудку, и через несколько секунд отец ответил на его звонок.

- Папа, - почти напевал Чонгук, - Бэ сдержал свое обещание, и Ким Джинтэ мертва. У меня есть фотографии, с ним наконец-то разобрались.

« Прискорбно, что такие новости о Джинтэ стали благословением», - тихо сказал его отец. « Не так давно это было бы ужасной новостью, но Джинтэ просрочил свой прием и стал причиной своей собственной кончины. Хорошо, Бэ преуспела. "

«Ммм, сегодня очень хороший день», - кивнул Чонгук. «Я сомневаюсь, что может стать намного лучше. Есть новости о Ли? "

« Да, как и ожидалось, этот человек действительно был в Саппоро, и Ли теперь в нашем распоряжении», - объяснил его отец. « Его держат в логове в Сонбук-гу, попросите своих людей забрать его и отвезти туда, куда вы хотите. Чонгук поерзал на стуле, откинувшись назад, так что стул застонал от движения. О, это было хорошо, это было слишком хорошо. Он с трудом мог поверить в то, как все шло идеально. « Когда Джинтэ мертв, вы закрываете сеть вокруг мастера Кима. "

«Да, теперь он так запутался, что не сможет сбежать», - заметил Чонгук с широкой ухмылкой, глядя в потолок. «Все это работает так хорошо, что я не могу в это поверить».

« Да, это так, так что не пользуйся такой удачей, Чонгук», - нараспев произнес его отец, и этого было достаточно, чтобы вернуть его из недолгого восторга. Это всегда происходило с мужчиной, он всегда тянул его вниз, когда все начинало становиться захватывающим. « Возьми Ли, делай то, что тебе нужно, и доложи всю информацию, которую сможешь узнать. "

- Хорошо, папа, - сказал Чонгук, выпрямившись на стуле. "Что ты сегодня делаешь?"

« Я встречаюсь с несколькими правительственными чиновниками утром в Каннамгу, полицейским информатором днем, который, надеюсь, даст больше информации о запланированных таможенных рейдах в Инчхоне, в Мапоху. Затем, к вечеру, я надеюсь получить информацию о Мастере Киме от нескольких человек. "

«Будем надеяться на это, а также будем надеяться, что я получу информацию от Ли», - сказал он, прежде чем попрощаться и завершить разговор. Из открытой двери он услышал звук идущего душа, и Чонгук опустил взгляд, чтобы изучить татуировку на своих костяшках. Его кожа все еще была немного чувствительной, но это было ничто по сравнению с татуировкой лотоса. Затем он снова обратил внимание на свой телефон, набрал другой знакомый номер и поднес устройство к уху.

«Дэу, у тебя есть вещь, которую нужно забрать для меня у Сонбук-гу», - объяснил Чонгук. «Доставьте его Кванджин-гу; вы помните адреса складов, да? "

« Ага, босс», - сказал Дэу. « Мы приготовим для вас товар к... 13:00. "

«Возьмите этот проект с собой, думаю, пора проверить его... эффективность». Чонгук завершил разговор и снова откинулся на спинку стула, глядя в потолок. Когда через несколько минут он услышал звук перерывающейся струи воды, он встал со стула и вышел из офиса.

На подготовку у Тэхёна ушло немного больше времени, чем обычно, но, учитывая, насколько хорошо все в данный момент идет, Чонгуку было все равно. Им все еще пришлось подождать пару часов перед отъездом, чтобы убедиться, что Ли перебрался через районы. Поэтому он оставил Чимина, чтобы дать ему хорошую дозу Оксиконтина, даже когда другой мужчина сказал им, что этого недостаточно, что он слишком слаб, а затем он оделся и съел еду, которую Чимин поставил на стол перед собой. . Казалось, что он действительно не хотел этого, но Тэхён заставил себя сделать это под почти постоянным взглядом Чимина со всего номера. Как только он закончил, Тэхен покорно опустил голову на стол, поэтому Чимин сел на кровать и начал ухаживать за Ванби.

«Ах, Вангби», - почти пропел он коту со счастливой улыбкой на лице. «Если бы только мои волосы были такими же мягкими, как твой мех, принцесса». Хвост Вангби мягко дернулся в ответ на похвалу, и она продолжила мурлыкать, пока он тщательно расчесывал ее шерсть с помощью расчески. Металлические зубы исчезли в золотых крапинках и осторожно выдернули все возможные узлы. «Я должен пригласить вас на конкурсы, а? Вы бы выиграли все ленты ».

"В чем будет смысл?" - возразил Чонгук. «Она явно выиграет и кроме того; кто бы мог смотреть на нее, когда вы находитесь в комнате? " Чимин мягко рассмеялся, заменив металлический зубчатый гребень щеткой из щетины. «Ты выиграешь все ленты».

«Ты можешь связать меня лентами», - согласился он, кивнув. Кисть разгладила кошачью шерсть, сделав ее блестящей и шелковистой. Он быстро погладил ее с головы до хвоста, и Чонгук взглянул на Тэхёна. Другой мужчина все еще валялся на столе. Было трудно сказать, плохо ли он себя чувствовал или дулся из-за того, что ему не давали морфин. «Кстати о ленточках, пора сменить воротник, принцесса».

Чимин положил щетку и поднялся на ноги, поспешно вытирая шерсть, которая могла попасть на его бедра. Затем он пересек пол и направился к лестнице. Он исчез в спальне, и всего через секунду Чонгук услышал движение из другого конца номера. Он повернул голову как раз вовремя, чтобы увидеть, как Тэхён встал и обошел кухонную стойку. Другой мужчина спрятался, скрываясь из виду, и услышал серию щелкающих пластмассовых звуков, звук открывающейся застежки коробки. Когда он снова выпрямился, что-то было у него в руке.

Тэхён только что вытащил чемодан из медицинской коробки, в котором, по словам Чимина, находился пустой пузырек. Если бы пузырек был все еще внутри него и не был выброшен в желоб для утилизации сегодня утром. Чонгук пристально наблюдал за ним, гадая, что, черт возьми, он вообще пытается делать. Тэхён поднял глаза и задержал взгляд, возможно, на секунду замерзнув, прежде чем сунуть футляр внутрь пиджака прямо во внутренний карман. Другой мужчина посмотрел на него взглядом, который, казалось, почти подсказал ему, что это их маленький секрет, и Чонгук кивнул в ответ.

Пусть Тэхен украдет чемодан. Если Чимин сказал ему, что морфия нет, тогда Чонгук знал, что морфия нет. Либо он действительно закончился, либо Чимин решил выбросить его, пока они спали. Каким бы ни был результат, Чимин говорил правду, поэтому Тэхену следовало взять бутылку оксиконтина. По крайней мере, он мог подействовать на эти таблетки.

Когда мгновение спустя Чимин спрыгнул вниз по лестнице, держа в руке розовый ромбовидный воротник, Тэхён снова сидел за столом. Как будто ничего не произошло, и, судя по забывчивому выражению его лица, Чимин понятия не имел, что он зашел в медицинскую коробку, чтобы забрать ее. Он просто снова сел на кровать, расстегнул мягкий синий воротник на шее Ванби и вместо этого застегнул новый. Затем он наклонился вперед, чтобы поцеловать плоскость ее черепа между ушами; последний штрих.

«Все готово ~»

Поездка до Кванджин-гу, казалось, заняла гораздо больше времени, чем следовало бы, из-за чего Чонгук чуть не поерзал на сиденье в ожидании. Рядом с ним Тэхён даже не моргнул, а, скорее, замер, глядя в переднее окно с довольно пустым выражением лица. Без сомнения, это был результат лекарств, обезболивающих его. Или, по крайней мере, Чонгук надеялся, что это оцепенело его от всего. Меньше всего ему было нужно, чтобы другой мужчина начал испытывать абстинентный синдром посреди этого допроса, потому что это наверняка вызовет проблемы. Пока тяга исчезла, не имело значения, был Тэхён под кайфом или нет, все, что ему нужно было, - это контролировать и мыслить ровно, не рвав весь себя и не создавая припадков на складе.

- Тэхён, - сказал Чонгук, чтобы нарушить тишину. При упоминании своего имени Тэхён повернул голову, чтобы посмотреть на него. «Чимин на меня расстроен?»

«... Что ты имел в виду, Чонгук?» - спросил Тэхён, изучая его. Судя по выражению его лица, вопрос его сбил с толку. Было ли ему странно спрашивать о таком?

«У меня просто такое чувство, что я как-то его расстроил», - парировал Чонгук, поерзал на сиденье, скрестив одну ногу с другой. «Его поведение сегодня утром показалось мне ... расстроенным, а может, и грустным».

«Ты спрашивал его, как он себя чувствует? Ты вообще говорил с Чимином об этом?»

"...Нет."

«Чонгук, ты когда-нибудь говорил с Чимином о вещах?» - спросил Тэхён довольно мягким голосом. Так что он сказал ему, что да, конечно, сделал. «Я имею в виду, кроме бизнеса и всего такого дерьма. Вы когда-нибудь просто говорили с ним о его сегодняшнем дне, спрашивали, как он себя чувствует, рассказывали о таких вещах? »

Чонгук молча смотрел на подголовник пассажирского сиденья, пока Тэхён говорил. Он мог слышать, что он говорил, и все же, казалось, ему было трудно уследить за его словами. Должен ли он делать такие вещи? говорить с другим мужчиной, как если бы он был его гребаной женой? Но Чимин никогда раньше не говорил ему ничего подобного; никогда не упоминал, что чувствовал грусть или злость на него. Чонгук просто предположил, что Чимин не чувствовал таких вещей, потому что он никогда не упоминал такие вещи. Было ли это то, что он должен был знать? Для него это было довольно странно, потому что он никогда не видел, чтобы его родители действовали подобным образом. Не было таких дискуссий, не было сидячих разговоров о своих днях и о том, как они себя чувствовали. Просто бизнес. Его мать и отец всегда обсуждали дела, когда он присутствовал; за едой, в вечерние часы, когда он играл со своей последней партией импортных игрушек.

Чонгук повернул голову, чтобы посмотреть на него, внимательно изучая другого мужчину. Похоже, Тэхён говорил об очень нормальном происшествии, о котором, очевидно, знали все. Какой-то странный кодекс согласованного поведения, свидетелем которого Чонгук никогда раньше не был. Неужели его родители поступали так? Неужели его мать и отец вели себя так же, как и все, и он просто пропустил это?

«Чонгук, ты хорошо разбираешься в людях, хорошо разбираешься в мотивах и все такое дерьмо. Но вы, черт возьми, понятия не имеете об эмоциях, да?

«... Мне купить ему что-нибудь?» - спросил Чонгук после минутного размышления. Бросив быстрый взгляд на Тэхёна, он понял по выражению его лица, что это был не тот вопрос, который он должен был задать. Но снова он был сбит с толку. Его отец всегда приносил подарки при посещении семейного дома, умиротворяя его в любых истериках и всегда вызывая улыбку на лице его матери. Несколько дней Чонгук слышал, как она кричит по телефону на людей, огрызается по малейшему поводу и почти выдергивает волосы с корнем, но когда его отец появился с дизайнерским ожерельем, не было ничего, кроме улыбок и сладости.

«Я думаю, тебе стоит просто поговорить с ним, Чонгук», - предложил Тэхён тем же мягким голосом.

Ян наконец остановил машину на пустой стоянке после почти часа в дороге, заглушив двигатель и погрузив машину в тишину. Беглый взгляд в окно показал склад и никаких следов человеческой жизни на довольно большом расстоянии. Итак, Чонгук полез в карман пиджака, чтобы забрать перчатки, а затем вылез из пиджака и аккуратно сложил его, чтобы сесть на сиденье.

«В центре внимания сегодняшнего дня - получить информацию в первую очередь», - сказал он, натягивая одну из перчаток. Оно раздражало его татуировку, но он не обращал внимания на зуд. Другой мужчина скопировал его и достал свои перчатки из пиджака. «Подходит любой используемый метод, если информация собрана. После этого Ли становится мертвым, и все это уже не имеет значения ».

Тэхён скинул куртку, слегка поморщившись, когда она упала на заднее сиденье. Затем он схватил перчатки с колена и надел их, сильно потянув. Кожа почти скрипнула, когда он надевал вторую. Чонгук наблюдал, как он это делает, а затем другой мужчина снова обратил внимание на свою куртку, чтобы забрать перочинный нож. Тэхён носил это с собой довольно давно, как и пистолет. Казалось, ему больше не нужно было говорить, когда брать с собой оружие, потому что он уже был полностью готов ко всему.

«Тебе это не понадобится», - объяснил он, когда потянулся, чтобы убрать руку. «У Ли разные планы, нож тебе не понадобится». На мгновение Тэхён выглядел смущенным, прежде чем вытащить сигареты из кармана, а затем повернулся, чтобы открыть заднюю дверь, чтобы он мог выйти. Чонгук выбрался из машины, захлопнул дверь и оглядел стоянку. Он был пуст, если не считать еще одного автомобиля - черного внедорожника. В открытой спине лежали пачка синего брезента, большой красный пластиковый контейнер с бензином и различные другие промышленные предметы.

Чонгук глубоко вдохнул воздух, задерживая его в легких. Вкус рассола был сильным, и воздух становился соленым и сухим. Это был бы приятный запах, если бы в воздухе не было скрытого напряжения, которое кричало «опасность» и делало запах на его языке почти кислым. Рядом с ним Тэхён зубами вытащил из коробки палку и сунул пакет в карман брюк. Его рука совсем не дрожала, когда он это делал, резкое изменение по сравнению с той первой ночью с Намом, когда он был задыхающимся, дрожащим беспорядком. Когда он зажег конец, Тэхён посмотрел на контейнер с бензином, а затем глубоко затянулся и выдохнул дым.

«Ли, вероятно, солгает нам», - заметил он. «Что бы мы сделали, если бы он просто продолжал лгать и отрицать?»

«Вот для чего были изобретены пытки», - парировал Чонгук, пересекая участок, и звук ботинок другого человека хрустнул по асфальту, когда он последовал за ним к складскому зданию.

Чонгук низко пригнулся, чтобы схватить металлическую ставню, повернув ее, чтобы позволить им обоим войти. Как только Тэхён оказался внутри, он отпустил ставню, и она ударилась об пол с серией металлических ударов. Внутреннее пространство склада было массивным, но полностью лишенным оборудования, за исключением довольно старомодного, но полностью функционального водяного насоса. В комнате была только одна вещь, ближе к центру, которая была основным предметом внимания. На потолке был резкий свет, который в настоящее время включен, чтобы заливать внутреннее пространство ярким белым светом, потому что все окна были заколочены. Присутствовали Дэу и Сиву, они были самыми важными людьми дня.

Ли Ючон в настоящее время был привязан к доске - самодельной доске с кожаными ограничителями, прибитыми в разных местах. Чонгук попросил близнецов сконструировать его специально для этой цели, и, судя только по визуальным эффектам, они построили его идеально. Большая деревянная доска имела толщину в несколько дюймов и была соединена с системой шкивов. Большинству глаз это выглядело как стол, но как только один из рычагов был потянут, он начинал опускаться, так что голова Ючона была наклонена ниже, чем остальная часть его тела: идеально для того, что он планировал. Прямо у ног Сиву стояла металлическая лейка, в настоящее время пустая, но уже готовая к использованию.

«Это выглядит фантастически», - сказал Чонгук, протянув руку, чтобы провести пальцами по деревянной доске, полностью игнорируя Ючона. "Это работает?"

«Пытался и проверил», - хрипло объяснил Шиву. «Он может выдерживать гораздо больший вес, чем он, все работает отлично, босс».

«Хорошо», - наконец, Чонгук решил уделить Ючону немного внимания, и то, что он увидел, было чем-то близким к ужасу на его лице. Как гостеприимно. Он ненадолго задумался, имел ли этот человек хоть какое-то представление о том, что должно было произойти, прежде чем решил, что ответ был очень большим: нет. Ли Ючон был явно идиотом, судя по прошлым решениям, которые привели к нынешнему затруднительному положению. Умные люди не попали в его положение. «Добрый день, Ли, какой сегодня прекрасный день».

«Мастер Чон-»

"Ой! Ты говоришь намного быстрее, чем я ожидал, - заметил Чонгук, пробегая пальцами по одному из фиксаторов, кожа к коже. «Ты собираешься сотрудничать легко и приятно, в отличие от Ан?»

«Мастер Чон, я сказал твоему отцу все, кроме...»

"Но?"

«Не думаю, что ты понимаешь», - быстро сказал Ючон, говоря очень быстро. «Я ничего не знаю! Я просто сделал то, что сказал мне мастер Ким, из-за его угроз ».

«Угрозы?» Чонгук оглянулся через плечо на голос Тэхёна, увидев, как одна бровь приподнялась под его волосами. Кончик его сигареты все еще тлел, дым поднимался в воздух. «Что вы имели в виду под угрозами ?»

«Мастер Ким, он-он угрожал моей семье», - пробормотал Ючон, пристально глядя на него, даже когда было ясно, что он напуган. «Моя жена Джэкён, трое наших детей: Юён, Юбин, Джэхё». Чонгук без особого интереса слушал его болтовню, когда он отошел от него и встал рядом с Тэхёном. Ах да, семья. Какой отличный способ попытаться вызвать у него сочувствие. Как будто у него не было любовницы через Восточное море, и он дорожил своей женой, как если бы он был любящим и заботливым отцом для детей, которых он, вероятно, даже не видел. Нет, это ничего не вызвало у него, и он задумался, есть ли у этого человека хоть какой-то ключ к разгадке; если бы он увидел пустоту в глазах. «Он угрожал причинить им вред, если я ничего не сделаю. «Просто отправьте деньги на эти счета», - вот что он мне сказал. Я не знал, на что этот ублюдок тратил деньги, Клянусь, нет. Если бы я знал, я бы сказал ему выстрелить мне в гребаную голову и вместо этого покончить со всем этим ».

Чонгук слегка повернул голову, чтобы изучить Тэхёна. Другой мужчина все еще курил, сигарета быстро сжималась между его надутыми губами. Судя по выражению лица, он тоже не чувствовал ничего близкого к сочувствию. Для него это не было сюрпризом, поскольку Ючон частично виноват в том, что он получил пулю в плечо. Трудно было почувствовать сочувствие к человеку, который мог быть ответственным за их смерть, предоставив финансирование. Нет, Тэхен выглядел слишком отвлеченным, пытаясь понять, для чего был привязан Ючон. Он узнает достаточно скоро. Фактически, он действительно хотел продолжить, потому что это становилось довольно утомительным.

«... Я не верю тебе», - сказал Чонгук после минутного размышления. При его словах склад затих, смертельная тишина, и он увидел, что человек тупо смотрит на него. Как будто его слова сбили его с толку. После пяти секунд молчания он, должно быть, сообразил, что ответит старшему мужчине, атаковавшему их.

"Я говорю тебе правду!" Ючон крикнул им обоим, громкий голос эхом разнесся по складу. Это должно было заставить их вздрогнуть, но никто из них этого не сделал. Чонгук не моргнул, и краем глаза Тэхен выглядел скучающим. Его руки были засунуты в карманы брюк, и он откинулся на пятках: ему скучно, и он расслабился от оксиконтина. Капля пепла упала с кончика его сигареты и упала на бетон у его ног. «Я сказал твоему отцу, я сказал тебе только тогда!»

«Покажи нам правду, еще раз», - попросил Тэхён, потянувшись вытащить сигарету, чтобы он мог тяжело выдохнуть дым. «В три раза больше обаяния, да?»

«Пошел ты, я даже не знаю, кто ты, блядь !» Ючон завопил, борясь с ограничениями. «Сколько раз вам нужно услышать правду, прежде чем вы поймете, что это гребаная правда?»

«Да, я имею в виду, это может быть правдой, - возразил Тэхён, - но даже если это... все, что ты, блядь, сделал, это признал, что предал Мастера Чона». Он подержал сигарету перед губами на секунду, крепко зажатый между пальцами, прежде чем снова глубоко затянуть кончик. Подержав его в легких несколько секунд, он снова выдохнул. "Что теперь?"

"Что? Что ты имеешь ввиду?"

«Ты сказал, что Ким, а не Ким Джин Ву, а не старый мертвый ублюдок, угрожал твоей семье, если ты не скажешь ему немного денег, да?» При словах Тэхёна и Шиу, и Дэу фыркнули. «Никакого дерьма, никакого убийства, только немного денег. Так ты и сделал, ты сделал то, что он сказал, потому что он якобы угрожал твоей семье, и вот ты здесь, прямо сейчас перед нами. Ты предал мастера Чона, распространив наличные по этим счетам ...

"Я-"

«У тебя кровь на руках, я говорю о десятках смертей и бесчисленных гребаных травмах», - продолжил Тэхён, громко и быстро говоря. На самом деле он говорил так быстро, что Чонгук подумал, что он немного похож на восторженного методистского проповедника; едва задерживая дыхание, он свидетельствовал и исправлялся.

"Я не ..."

«И ты использовал гребаные деньги Хэдогдже Па , тупица!» Тэхён бросил остатки сигареты через склад, даже не потрудившись сначала прикурить. «Эти деньги, которые вы перечислили на все эти счета, даже не были вашими собственными деньгами! Ты ударил Мастера Чона ножом в спину и в процессе ты, блядь, обманул его отца! »

Вот почему его сердце выбрало Тэхёна своим партнером. Это было то, чего его отец никогда не увидел бы в действии, но Чонгук имел достаточно привилегий, чтобы стать свидетелем этого. Когда Тэхён действительно начал действовать, когда он уловил что-то по запаху, он был похож на гребаную гончую. Он следил за этим запахом, пока его нос не нашел цель, а затем он начал рвать ее; разорвал его в клочья не более чем языком и жестикулирующими руками. Он был нужен ему, а не Ву. Тэхен мог заставить кишки вырваться наружу в прямом и переносном смысле, и Чонгук знал, что ему никогда не будет скучно смотреть, как он работает.

"У меня не было выбора! Он не оставил мне выбора! » Ючон возражал, продолжая изгибаться против доски, к которой был привязан.

«У каждого мужчины есть выбор, Ли», - возразил Чонгук, коротко покачав головой. «Вы просто выбрали не то».

«Я сказал вам, он не сказал мне, на что были деньги, он просто потребовал их. Угрожает за это, - объяснил Ючон, говоря гораздо тише и медленнее. Как будто он объяснял довольно простую концепцию паре гребаных идиотов. «Я думал, что этот сумасшедший сукин сын крал деньги Чона, чтобы он мог осветить лунный свет и исчезнуть с гребаного лица земли. Залечь где-нибудь на каком-нибудь острове, чтобы не отрубить ему голову. Я не знал, что он попытается убить вас, мастер Чон.

«Вы не знали, на что переводили деньги ... но вы все равно их отправили?» Чонгук склонил голову к нему, почти не находя слов. Понимал ли Ли, насколько глупо он звучал прямо сейчас? Все его возможные оправдания по-прежнему были полным дерьмом; все еще были свидетельством того, что он облажался. И все же этот человек, казалось, этого не подозревал.

«Я... я знаю, как это звучит», - тихо сказал Ючон. "Я знаю."

«Похоже, ты либо полный идиот, либо лжешь», - согласился Чонгук, коротко кивнув. «Мой отец не нанимает идиотов Ли, у него есть люди высокого калибра. Ты идиот, Ли? Другой мужчина не ответил, его взгляд, наконец, упал, и вместо этого он впервые уставился в пол. «Ты гребаный идиот, Ли?»

«Нет, нет, мастер Чон».

«Ты гребаный лжец?»

«Нет, мастер Чон».

Чонгук повернулся, чтобы посмотреть на Тэхёна, не сводя с него взгляда и пытаясь понять его мысли. Другой мужчина ничего не выдавал, но когда их взгляды на мгновение встретились, он увидел то, что хотел. Он хотел получить ответы прямо сейчас. Он хотел избавиться от чуши и просто понять, что, черт возьми, происходит. Чонгук мог сочувствовать, ему тоже надоело слышать нытье и вранье Ли. В конце концов, Тэхен был застрелен из-за выходок этого человека, потому что он переводил деньги на счета, которые вооружили людей, напавших на них в казино. Если бы Чонгук получил пулю из-за него, у Ючона к этому моменту уже не было бы большинства зубов, и тот факт, что Тэхен еще ни разу не ранил этого человека, свидетельствовал о его решимости.

«Мне нужны имена», - сказал Чонгук, чтобы нарушить тишину. «Мне нужны имена, места, мне нужно все, что вы знаете об этом восстании, и я хочу это сейчас, Ли».

«Я уже сказал вам, мастер Чон, я ничего не знаю», - возразил Ючон. «Мне ничего не сказали, Ким использовала меня, а затем позволила мне упасть. Я ни хрена не знаю.

«Это то, что сказал Ан Канго», - заметил Тэхён, высвобождая руку из кармана. «Прямо перед тем, как он выплеснул кишки, - он поднял руку, указывая указательным и средним пальцами, чтобы ударить его в висок, - я выстрелил ему в гребаную голову».

«Ммм, я уверен, вы слышали о том, что случилось с Ан, он был искалечен первым». Чонгук беззаботно потер ботинком по полу. «Вы хотите, чтобы вас искалечили, прежде чем дать нам ответы, или вы бы предпочли просто покончить с этим и избавить себя от боли?»

«Я ничего не знаю», - ровным голосом заявил Ючон. Склад снова погрузился в тишину, за исключением звука капающей воды из насоса по всей площади. Чонгук позволил тяжести утихнуть на несколько минут, давая другому мужчине достаточно времени, чтобы обдумать свои варианты. Он мог прогнуться и что-то пролить, если давление становилось слишком сильным, слишком тяжелым, но Ючон просто держал язык за зубами.

-... хорошо, - Чонгук повернулся и махнул близнецам вращением запястья. «Хорошо, мы должны будем об этом позаботиться. Понизить его, может, на десять градусов?

"Чонгук?" Тэхён посмотрел между ним и Ючоном, без сомнения пытаясь понять, что будет дальше.

«Мы собираемся получить ответы от Ли, и я знаю идеальный метод: катание на воде», - ответил Чонгук, наблюдая, как близнецы опускают доску на желаемый угол. «Ты наверняка слышал об этом, Тэхён? Излюбленная техника пыток ЦРУ - я имею в виду метод извлечения информации, - поправил он с сардонической улыбкой. «Если так это называть, то это не пытка, даже близко. Тогда это называется неизбежным злом. Так что сегодня мы собираемся заняться каким-то неизбежным злом, Тэхён.

«В отличие от ненужного, - возразил Тэхён. Этого было достаточно, чтобы рассмешить его себе под нос, когда скрипнули металлические петли.

«Мастер Чон, это уже слишком, конечно, это слишком ...»

«Тогда дайте мне информацию!» - потребовал ответа Чонгук, повернувшись, чтобы посмотреть на него. От его внезапного движения и громкого крика Ючон даже вздрогнул, его затылок ударился о доску с глухим стуком .

«Я же сказал тебе, я ничего не знаю!» Ючон крикнул ему в ответ. Разве он не слышал это уже десяток раз? Это было все, что мужчина говорил с тех пор, как они входили на склад, снова и снова, как побитая запись. Чонгук пересек область, чтобы приблизиться к нему, протягивая руку Дэу. Мужчина вытащил из пиджака кусок ткани, толстый серый сверток, и протянул ему.

«Тэхён, там насос. Наполните, пожалуйста, банку водой, нам понадобится довольно много воды ». Чонгук присел на корточки, чтобы схватить банку, протягивая ее другому мужчине. Тэхён принял это от него, поворачивая в руках металлическое ведро для воды, чтобы исследовать его. Затем он подошел к насосу, и после нескольких сильных нажатий на клапан вода громким потоком вырвалась из металлической головки крана. Большая его часть ушла в банку, но довольно много выплеснулось на пол. Пыльный бетон в ярких прожекторах потемнел почти до черного. Тэхён отнес его обратно, капельки упали вниз и оставили за собой след, как и он сам.

«У тебя еще есть время поговорить», - сказал Чонгук, когда он присел рядом с головой Ючона и вытащил свои очки, чтобы без всяких забот бросить их на пол. Мужчина теперь лежал под углом, голова ниже, чем остальная часть его тела, а ноги подняты вверх. «Просто поговори, Ли, поговори обо всем, и нам не нужно этого делать».

«Мастер Чон, я ничего не знаю, клянусь, я не знаю», - чуть не всхлипнул Ючон, его голос прерывался неровно. «Ким мне ничего не сказал, я клянусь, что он не сказал».

Чонгук разобрал ткань между руками, свернув ее в толстую складку, чтобы сначала накрыть глаза. Одного веса этого на его лице было достаточно, чтобы мужчина вскрикнул от ужаса, а они еще даже не начали. Он проинструктировал Тэхёна начать наливать воду на ткань, чтобы намочить ее. Тэхен выглядел смущенным этим, но он поднял ведро и опрокинул его со своего роста. Ледяная холодная вода стекала водопадом на ткань, и от нее исходил сильный металлический запах. Чонгук подождал, пока ткань пропитается, прежде чем схватить ее и натянуть концы на нижнюю часть лица Ючона. Влажная ткань прилипла к его коже, закрывая нос и челюсть, заставляя его инстинктивно дергаться, пытаясь освободиться от ограничений. Ючон чуть не отлетел от доски, и худшее было еще впереди.

«Продолжай наливать, не прекращай, пока я не скажу», - приказал Чонгук, и поэтому Тэхён держал банку под углом, так, чтобы вода стекала на ткань, чтобы она имитировала утопление на другом мужчине. Он мысленно сосчитал до пяти, прежде чем сказать ему остановиться, откинувшись на влажную ткань, чтобы Ючон сделал всего три жалких вдоха. "Опять таки." Ткань была стянута, и на его лицо на несколько секунд вылили еще воды, прежде чем он получил еще несколько вдохов. После третьего замачивания Чонгук снова натянул ткань на глаза и позволил ему дышать полной грудью, не рискуя снова утонуть.

«Собираешься еще поговорить, Ли?» - спросил Чонгук, глядя на него сверху вниз. Серая ткань стала почти черной от воды, а его волосы блестели мокрыми. Вода была такой холодной, что он совсем не удивился бы, если его губы посинели после небольшого воздействия.

- Тх-сказал тебе, я не знаю... - Ючон сумел подавиться, вода вылилась из его рта и стекала на доску, а затем стекала на пол. «Кух-Ким не сказал мне ни хрена». На другом конце склада Тэхён присел на корточки, чтобы снова наполнить банку из насоса, не прося его об этом. «Просто попросил фу-мух-денег, не тух-сказал мух-мне».

Чонгук взглянул на Тэхёна и увидел, что тот все еще наливает воду в бидон. Другой мужчина сидел на корточках, брюки и рубашка были сильно помяты. Тэхён оглянулся на него, когда он сильно надавил на насос, выражение его лица было нечитаемым. Ючон уже справился с этим за пятнадцать секунд, и Чонгук прочитал, что большинство мужчин сдаются меньше чем через двадцать, и начал говорить. После второй попытки Ли мог просто начать раскрывать то, что он хотел, поэтому он поднял руку и жестом жестом показал Тэхёну, чтобы тот вернулся.

"Ничего такого?"

- Ничего, клянусь, - икнул Ючон, его грудь судорожно сжалась.

«Давай продолжим», - сказал Чонгук, снова натягивая ткань на лицо, заглушая протесты, исходившие из его рта. Тэхену даже не нужно было говорить, он просто опрокинул ведро и вылил воды себе на лицо. Чонгук как раз собирался сказать ему, чтобы он остановился, когда он это сделал, позволив ему оттянуть ткань назад. Ючон начал задыхаться, и было трудно сказать, пытается ли он дышать или говорить. "Разговаривать."

Ючон продолжал задыхаться, поворачиваясь, пытаясь удержать ограничители, когда он кашлял и громко фыркал. Чонгук дал ему еще несколько секунд, чтобы подождать и посмотреть, есть ли у него что сказать, но он просто выдвинул еще одно отрицание. Это начинало сильно раздражать, он ожидал, что к этому времени все закончится, что Ючон будет болтать столько дерьма. Но это не так, и это очень и очень раздражало. Он мог только гневно смотреть на него, даже не натягивая ткань на лицо.

- Чонгук, - тихо сказал Тэхён, наклоняясь, чтобы что-то сказать ему в ухо. «Я думаю, нам нужно поговорить на улице».

«... Наслаждайся небольшой отсрочкой», - сказал Чонгук, бросая пропитанную ткань себе на грудь. «Подумайте об этом, действительно подумайте об этом. Может ты что-то забыл, ммм? Ючон только запнулся, когда Шиву дернул шкив, чтобы поднять его под более высоким углом, на голову выше, чем остальная часть его тела. Чонгук последовал за Тэхёном из склада, другой мужчина поднял ставни, чтобы они оба вышли наружу.

«Сигарета», - сказал он, держась за руку. Тэхён вытащил пачку, взял палку и наклонился, чтобы положить ее ему между губами. Он взял зажигалку, зажег ее конец и засунул оба предмета обратно в брюки. «Ты сказал, что хочешь поговорить», - сказал Чонгук, глубоко затянувшись и выдыхая дым, «так что говори».

«Может, он на самом деле ничего не знает?» - тихо предложил Тэхён, наклоняясь к нему ближе, чтобы он мог шептать. Он вдохнул, выдыхая последние струйки сигаретного дыма, втягивая их в легкие, прежде чем выдохнуть. «Есть большая вероятность, что Ли не сказали об этом, если его история правдива».

«Как вы думаете, его история правдива?» - спросил Чонгук, приподняв бровь. Взгляд Тэхёна переместился, чтобы отследить дым, идущий от конца палки. «О том, что его семье угрожают?»

«Нет, я не думаю, что история о его семье правдива. Это полное дерьмо, Ли гребаная акула. Он занимается хищениями, выманивает деньги, лжет людям сквозь зубы. Ни в коем случае нельзя утверждать, что Джин Ву угрожает своей семье. Это совсем не в стиле Джину ». Чонгук предложил ему затянуть палку, все еще зажатую между его пальцами, и Тэхен сделал глубокий вдох. «Это не та чушь о праведном правосудии, которую он проповедует, да?»

«Я очень сомневаюсь, что он будет угрожать детям», - согласно пробормотал Чонгук, тяжело выдыхая дым из носа. «Так почему ты думаешь, что он ничего не знает?»

«Как ты думаешь, Джин Ву будет достаточно глуп, чтобы рассказать кому-нибудь о своих грандиозных планах?» - спросил Тэхён в ответ. «Ан ничего не знал, только Ли Ючон и парень по имени Ким. Это все, что он знал, и Ан был могущественным человеком, возможно, более могущественным, чем Ли. Я думаю, что они все связаны друг с другом, как цепь, и все они просто следуют тому, что им велит сделать ссылка слева от них ».

Чонгук снова затянулся сигаретой, задерживая дым в легких. Тэхён был более чем прав. Несмотря на наличие ссылок: доказательства того, что деньги переводятся на счета, фотографии Ли на территории Джин Ву, все еще оставалась очень высокая вероятность, что он просто слепо выполнял приказы, не зная об этом. Но этого не пойдет. Jungkook не мог просто убить его без чего - то, какой - либо вещи, которая может оказаться полезной. Его смерть была одной лишь выгодой, но, к сожалению, недостаточной. Если бы его отец узнал, что он убил его только ради забавы и мести, это выглядело бы не лучшим образом. Как и сказал Тэхён, им нужно было что-то высвободить, как это было с Аном.

«Как ты думаешь, мы сможем получить от него ответ?»

«Тэхён, единственное, что я знаю о воде, это то, что он скоро даст нам ответ. Большинство тренированных мужчин не могут продержаться больше двадцати секунд, Ли скоро сломается, и когда он это сделает, мы посмотрим, что он скажет. Если он лжет, тогда... - Чонгук протянул ему сигарету, и Тэхен наклонился вперед, чтобы сделать еще одну затяжку, не принимая от него сигарету. Другой мужчина ни разу не отвел взгляд, уставившись на него. «Мы начинаем щелкать пальцами, пока он не остановится».

«Я не знаю, лжет ли он о ситуации, о том, что он не знает, для чего были деньги», - тихо сказал Тэхён, прислонившись спиной к стене здания. Поэтому Чонгук спросил его, что он чувствует. «У меня чертовски интуитивное чувство, что он говорит правду. Этот тупой ебарь украл деньги твоего папы, но я не знаю, было ли его намерение помочь убить тебя, Чонгук. Мне это просто не нравится ».

«Есть ли другие инстинктивные чувства, которыми вы хотите поделиться?»

- Нет, нет, только это, но это не имеет особого значения, - Тэхен высунул язык, чтобы облизать губы. «Знать о наличных деньгах или нет, это не имеет значения. Ли ударил тебя ножом в спину, Чонгук, это смертный приговор ».

«Как вы думаете, мы должны убить его?» - спросил Чонгук, потянувшись за спину, чтобы потушить сигарету из кирпичной стены. Он беззаботно уронил его на землю, захламляя уже усыпанную задницей область.

«Да, я думаю, мы должны убить его. Если у него нет ничего полезного, чтобы рассказать нам, тогда какой смысл или держать его в живых? »

«Я рад, что мы согласны с этим решением, так что...» Чонгук протянул руку и положил руку на свое здоровое плечо, наклонившись ближе, чтобы он мог прошептать ему на ухо «интимно».

Как только они вернулись внутрь, Чонгук спросил Ючона, придумал ли он что-нибудь еще, но ему снова сказали, что другой мужчина ничего не знает. Конечно, нет. Поэтому он схватил ткань и уронил ее себе на лицо, сдвигая вниз, чтобы Тэхен мог налить на него еще воды.

Они были на втором обливании, когда Ючон начал конвульсии.

«Поднимите его, он задыхается», - Чонгук поднял свою руку для демонстрации, быстро взмахнув ею, в тот момент, когда Сиву нажал на переключатель, и платформа с резким рывком и громким визгом поднялась вверх. Он как раз вовремя стянул ткань со своего лица, и Ючона вырвало и вырвало всю переднюю часть его рубашки. Это было как раз вовремя, потому что мужчина мог подавиться этим. Чонгук читал, что рвота возможна, ведь его рвотный рефлекс работал на полную мощность. За исключением того, что Ючон, казалось, делал гораздо больше, чем рвало. Мужчина буквально содрогался от своих оков, грудь дергалась так, что казалось, будто он не может нормально дышать.

- Черт, - громко выругался Тэхён. «Он тонет?»

«Нет, его легкие могли быть парализованы. Очевидно, это может случиться, - сказал Чонгук, держа в руке влажную ткань. «Мы должны дать ему минуту или две, хотя он может умереть».

Тэхён уронил лейку, и она с грохотом ударилась об пол, разливая воду по всему бетону. Он начал расхаживать рядом с ним, но Чонгук даже не взглянул на него, потому что был слишком сосредоточен на том, чтобы наблюдать, как Ючон пытается дышать. Не было ни ткани, ни ледяной воды, но его легкие начали сжиматься из-за воды. Ему пришло в голову, что Ючон уже должен был проболтаться, но он этого не сделал, а это означало, что он действительно ничего не знал. Ючон никак не мог устоять перед таким сильным давлением. Он был долбаным ростовщиком, а не офицером САС.

Ючону потребовалось несколько ужасных секунд, чтобы вдохнуть воздух, и когда он это сделал, он довольно отвратительно прохрипел. Услышав этот звук, Тэхён по крайней мере перестал ходить, повернув голову, чтобы посмотреть на него. Чонгук позволил ему дышать целых тридцать секунд, не говоря ни слова, наблюдая за тем, как он довольно слабо вздрагивал от ограничений. Он выжал ткань из воды, туго скручивая ее руками в перчатках.

- Молодец, Ли, - объявил Чонгук. «Я был уверен, что ты ушел и, блядь, умер из-за меня, а этого бы просто не было. Мне нужна информация, которую ты видишь, и твоя смерть без нее действительно испортила бы мне день. Пока все идет хорошо ». Ючон, казалось, не мог ответить, кроме дрожащих век. «Но прямо сейчас ... прямо сейчас ты начинаешь меня бесить».

- Ага ... не знаю имен, - невнятно пробормотал Ючон, слоги выходили как икота. «Я ... знаю, Кух-м-ку ... назвал ... м-м-м-м-м-м ... первый шаг».

"Шаг первый?" - спросил Чонгук, склонив голову. Это была не совсем информация, не та, которую он хотел, но это было что-то. Это могло быть неважно, но если бы Ючон ничего другого не знал, тогда... «Что ты имеешь в виду под первым шагом?»

«Ты... был первым шагом», - ответил Ючон, закатывая глаза под веками, когда он пытался остаться в сознании. «Я думаю... атака с первого шага».

«Так что же второй шаг?» - спросил Тэхён, вставая прямо у подножия стола. Он даже опустил руки, чтобы прижаться к ногам. «Или кто второй шаг?»

Но ответа не было, потому что Ючон, наконец, поддался усилию, через которое они его перенесли. Голова мужчины с хрипом наклонилась вперед, когда он потерял сознание. Чонгук с раздражением отбросил ткань в сторону и закатил голову, чтобы посмотреть в потолок. Он чувствовал, как гнев берет верх, притупляет его чувства и заставляет пульс биться в голове. Нет, он прошел через все это не для того, чтобы ничего не получить. Шаг первый? Это был не ответ, не факт. Он ничего не мог с этим поделать, и путь к Ким Джин Ву не мог просто так умереть. Без чего-то от Ючона не было никаких связей.

Но Ючон буквально ничего не знал.

Что, черт возьми, должно было случиться дальше?

- Тэхён, пойди и принеси бензин из грузовика, - приказал Чонгук, закрывая глаза. «Я здесь закончил».

Вскоре после того, как Чонгук и Тэхён покинули пентхаус, и он закончил убирать весь беспорядок, Чимин решил одеться. Сегодня он не собирался повторять вчерашние события, валяться и напиваться, сегодня он собирался пойти с Вангби навестить Юнги, пока двое других мужчин были заняты работой. Чимин прикинул, что у него могло бы быть несколько часов, которые он мог бы провести в компании Юнги, если бы он не был занят работой, и в эти несколько часов не было бы ни шампанского, ни слез. В таком случае он даже избегал бы предложения суставов. Чимин просто решил, что он больше не тратит свой день на грусть и одиночество. Он хотел хоть немного счастья, пусть даже временного.

Просто сидеть в кабинете с Юнги и говорить о «дурацком дерьме», о котором он никому не рассказывал, это было то, что ему было нужно; чего он жаждал. Разговор с другим мужчиной, казалось, помог избавиться от плохих чувств, которые он обычно сдерживал, а затем топил бутылкой шампанского, и Чимин хотел увидеть его снова.

Нет ничего плохого в том, чтобы снова увидеть... друга, верно? О, только мысль , что он может просто иметь друг был для него одновременно волнующим и немного пугающим. Чимин фактически держался за перила, когда он поднимался по лестнице в спальню, слегка дрожа ногами. Сколько времени прошло с тех пор, как у него был друг? Настоящий друг, а не сослуживец при Наме? Он не мог вспомнить, и, войдя в гардеробную, он почувствовал, как уголки его губ легкомысленно приподнялись. Юнги не был похож на Чонгука или Тэхёна. Юнги был чем-то другим, чем-то, что, казалось, заставляло его нервничать, но в то же время и радоваться. Ему удавалось сохранять интерес с помощью слов и жестов, даже когда он на самом деле не говорил ни о чем интересном, и Чимин мог слушать его, несмотря ни на что. Но он полагал, что самым важным отличием было то, что Юнги тоже слушал его слова.

Юнги не делал этого, потому что знал, что конечным результатом будет какая-то форма сексуального вознаграждения. Находясь в его компании, Чимин обнаружил, что другой мужчина дал ему что-то другое вместо... эмоциональной награды.

Это маленькое забавное ощущение в животе было намного лучше, чем возбуждение, Чимин был в этом уверен.

Покидая многоквартирный дом, Чимин обычно одевался довольно консервативно: белые или черные рубашки, спрятанные под пальто, приталенные брюки и элегантные модельные туфли. Он должен был выглядеть аккуратно, потому что все, кто его знал, знали его из-за Чонгука. Это означало, что молодой человек будет выглядеть презентабельно. Но Чимин не пошел на открытие магазина или показ на подиуме, не стоял на вечеринке, глядя на присутствующих более высоких и худых мужчин и чувствуя себя устаревшей моделью на конвейере; он собирался на несколько часов в наркобароне, чтобы просто поговорить с Юнги. Неужели ему нужно было выглядеть таким ... консервативным при встрече с другом?

«Что ты думаешь, Вангби?» Чимин облокотился на стену, чтобы посмотреть на кошку, увидев, что она развалилась на кровати. «Скучно и чопорно или непринужденно и... дружелюбно?» В ответ она просто дернула ушами. Он вернулся к своему шкафу, отодвигая одежду в сторону, пока его пальцы не коснулись чего-то мягкого; шерстяные и мягкие. Чимин вытащил вешалку и увидел мягкий норковый розовый пуловер. Судя по ощущению пальцами, он никогда его не носил и не мог понять, где он его купил или кто ему подарил. Он изучал его на мгновение, прежде чем вспомнить, как Юнги, казалось, жил в них, пока работал, и именно это заставило его вытащить его и беззаботно пожал плечами.

«Ну, по крайней мере, я могу соответствовать твоему ошейнику», - сказал он Вангби.

Несколько минут спустя пуловер в паре с парой черных джинсов и туфель, Вангби надела свой диамантный воротник и поводок, Чимин сидел на шезлонге, нанося легкий слой покрытия на свою кожу. После довольно глупого приключения прошлой ночи с валиумом и шампанским он выглядел довольно мертвым. Что ж, на самом деле он пережил довольно много дней злоключений. Вот почему у него уже почти закончились таблетки, и, вероятно, это был знак, чтобы прекратить их принимать.

«Но я не могу перестать их брать, не так ли, принцесса?» - заметил Чимин, хлопая себя по носу кисточкой для пудры. «Потому что папа пристрастился к ним, ой. Потому что папа от них зависит , ха ~ Так же, как Тэ и его гребаный морфий. Папины счастливые таблетки.

Они не сделали его счастливым, даже отдаленно, просто... спокойным. Почти пассивный. Совершенно приятный, совсем не невротичный.

Чимин поставил щетку на низкий столик и заметил свои костяшки. Несколько секунд он смотрел на татуировку, понимая, что ее нельзя пропустить с близкого расстояния и, вероятно, с большого расстояния. Он не мог сегодня надеть перчатки, было недостаточно холодно и выглядело бы довольно странно. Но мысль о том, что Юнги видит татуировку, заставила его почувствовать что-то близкое к чувству дискомфорта. Мысль о том, что кто-то увидит это, даже совершенно незнакомые люди, была не совсем приятной, но в частности Юнги...

Чимин неловко поерзал в шезлонге, опустив ручное зеркало, как и он. Он полагал, что всегда сможет покрыть это макияжем. Поэтому он снова схватил тюбик со стола и нанёс на пальцы толстую каплю тонального крема, которую затем нанес на каждый сустав. От жидкости у него защипало суставы, когда он схватил губку и надавил, чтобы распределить ее по черным буквам. Затем собрал кисть и слегка нанес слой пудры. Он знал, что это не продлится вечно, но это было лучше, чем ничего. Пока он был осторожен, он должен оставаться на месте. Это могло быть не идеально, могло вызвать раздражение его чувствительной кожи, но в этот момент ему было все равно.

Ему даже не понравилась эта гребаная татуировка, но, конечно, он поддался взглядам, которыми Чонгук бросил на него, просто чтобы доставить ему удовольствие. Было намного легче подчиниться его прихотям, чем спорить с ним, но то, что он был побит камнями и пьян прошлой ночью, определенно помог ему в отсутствии заботы. По крайней мере, вчера минет уменьшил его раздражение, но теперь он снова вернулся и сильно смешался с сожалением о том, что они не помешали им накрасить его чернилами.

«Ммм, с каких это пор я говорил« нет »в прошлом?» - пробормотал он себе под нос, даже не обращаясь к Вангби с вопросом.

Перед тем, как покинуть номер, Чимин сдался и отшвырнул один валиум, чтобы успокоить нервы и дать ему возможность нормально дышать. Как только он почувствовал, что смягчается, он взял поводок Вангби и покинул пентхаус, чтобы спуститься на первый этаж. Как всегда, он знал, что у него будет эскорт, и это оказался Усан. Итак, они вышли из здания вместе, и примерно через десять секунд ходьбы он решил испытать свой поступок на мужчине.

«Усан, я знаю, что сегодня у Вангби должна быть прогулка, но я устал», - сказал Чимин, заставляя при этом тихонько заскулить в голосе. «Мастер Чон действительно работал со мной прошлой ночью, я не хочу идти гулять».

«... Ты хочешь вернуться в квартиру?» - неловко спросил мужчина, избегая зрительного контакта.

«Нет, я хочу пойти в Ёнсан-гу, в логово», - возразил он, продолжая ныть и даже надувая губы для эффекта.

«Тебе не следует идти сегодня в Ёнсан-гу».

«Если ты отвезешь меня туда, я позабочусь о том, чтобы ты получил бесплатный сеанс иглоукалывания», - сказал Чимин, подбираясь к нему боком. «Вместо того, чтобы гулять с нами в течение часа, вы могли бы просто пить соджу и смотреть на этих симпатичных рабочих...»

Неудивительно, что Чимин оказался на заднем сиденье одного из транспортных средств многоквартирного дома с Вангби, перекинутым через колени, как он и надеялся. Чтобы добраться до логова в Йонсан-гу из Каннамгу, потребовалось полчаса. Как всегда, его впустили без проблем после того, как Усан устроил сессию на стойке регистрации, а затем он спустился в подвал, чтобы добраться до офиса Юнги, его кошка обнюхивала абсолютно все, что она проходила, и послушно сидела у двери после он постучал.

«Мастер Чон снова вышел, да?» - заметил Юнги, глядя на него через щель в дверном проеме. Он опустил взгляд, чтобы посмотреть на кошку, прежде чем снова взглянуть на него. «Сегодня для тебя нет травы».

«Все в порядке», - сказал Чимин, мягко покачав головой. «Я здесь не из-за наркотиков, я ... ну, я уже под кайфом». Другой мужчина смотрел на него несколько секунд, воздух становился неловким и напряженным, как будто он сказал что-то не так. Это было? Возможно, ему не стоило упоминать, что его так легко побили камнями, но это была правда. По крайней мере, это был всего лишь один валиум, практически ничего.

«Таблетки?» - тихо спросил Юнги, и Чимин согласно кивнул. - Ты накаляешь тот валиум, который я тебе дал, как чертовы леденцы, Чимин. Может, хочешь снизить дозировку, понимаешь? "

«Ммм, ну, я тоже попробовал снизить дозировку Тэ, но это не сработало. Я думаю, он наркоман, могу я зайти, милая?

«... Что ты имел в виду под« наркоманом », Чимин?» - спросил Юнги, отступая и открывая дверь. Чимин вошел внутрь, тяжело вздохнув, отпустил поводок Вангби. Кот подошел к потрепанному дивану, вскочил и занял большую часть подушек. «Я рассказал вам о дозировках, как...»

«Я не знаю», - сказал Чимин поверх него, когда он сел на диван рядом со своей кошкой. «Я просто знаю, что морфин снижался гораздо быстрее, чем предполагалось, и я думаю, что он или Чонгук забрали его из номера, когда я не смотрел. Бутылка пуста, Юнги, совершенно пуста.

"...Дерьмо."

«Я ввел ему меньше половины, так куда делась другая половина? Прямо в гребаные вены Тэ. Чимин поерзал и собирался поставить ноги на подушку, когда решил, что это было грубо. Поэтому вместо этого он наклонился вперед, чтобы снять туфли, оставив их на полу, чтобы ему было удобнее сидеть. Кожа на подошвах его ног была холодной и сухой. «У меня была одна работа, и я даже ее не могу, одна работа. У меня сейчас даже нет настоящей работы ».

«О да, сайт не работает», - заметил Юнги. Чимин какое-то время смотрел на него в замешательстве, а затем неловко поерзал. «Я, эм, мастер Чон сказал мне. Понимаешь?

«Моя работа заключалась в том, чтобы заботиться о Тэ и не давать ему пристраститься к морфию, как ты мне сказал, а я даже не мог этого сделать. Юнги, неужели я настолько бесполезен?

- Эй, погоди, - Юнги поднял на него руку, и белый рукав пуловера шлепнулся, когда он это сделал. «Если мастер Чон высовывал это дерьмо вместе с ним, что ты должен делать, а?» Чимин опустил взгляд, чтобы посмотреть на стол перед собой, изучая следы звездных ожогов от старых проткнутых суставов. "Остановите его? Послушайте, Ким - это не ваша ответственность. Он взрослый мужчина и чертов бандит. Ты не его старик, Чимин, и он не твой ребенок.

«Иногда я чувствую себя ребенком», - сказал Чимин мягким шепотом. «Как гребаный ребенок». Он не поднимал взгляд от стола, чтобы взглянуть на другого мужчину, но чувствовал, как Юнги смотрит на него сверху вниз.

Гребаный ребенок, разве это не правда? Чимин не мог справиться вне своей маленькой песочницы. Был многоквартирный дом, его безопасная база, которую он мог вернуться к тому моменту, когда мир стал слишком страшным и трудным для него, и пара кварталов вокруг Каннамгу были его манежем. Он мог гулять с Вангби, покупать больше игрушек, чтобы успокоить свой беспокойный ум, и время от времени он мог общаться с другими людьми, которых никогда больше не видел, кроме как на подиумах или экранах телевизоров, пока он был в ловушке за компьютерными мониторами. , экраны ноутбуков, планшетов и мобильных устройств.

Чимин чувствовал, что большую часть дней он ползет, а не ходит, возможно, находя достаточно сил, чтобы встать и сделать несколько шагов, прежде чем он окажется на четвереньках и снова ползет. Прямо как младенец. Как он мог попытаться встать на ноги, когда он всегда ползал? Как он мог называть себя взрослым, если он не вышел во внешний мир самостоятельно без бирки на щиколотке или телохранителя с семи лет? Его мир вращался вокруг бетонных зданий и массивных спален, сколько он себя помнил, и в ближайшее время он не изменился. Чимин этого не хотел , потому что, по крайней мере, это было знакомо и безопасно.

Одной мысли об этом было достаточно, чтобы ему захотелось свернуться клубочком и не двигаться весь день. Как всегда. Он мог лежать там и смотреть в забвение, пока его глаза не перестали видеть, и он не впал в сон почти наяву, и просто ждать, пока Чонгук вернется домой. Чонгук всегда мог заставить его почувствовать себя кем-то , что он важен. Но Чонгук был слишком занят реальными делами, чтобы ухаживать за ним, как с младенцем. Поэтому вместо этого он приподнял колени, чтобы удержать на них подбородок и обнять свои ноги руками.

«Это не твоя вина, что Ким пристрастилась», - повторил Юнги. «Ты сказал мне, что пытался, что ты сделал то, что я тебе сказал, так что что бы ни случилось, это не твоя вина. Мастеру Чону придется разобраться с последствиями, и последствия будут ».

«Юнги, на что похожа ломка?» - спросил он тихим голосом, и только после того, как он спросил, это поразило его. Полная серьезность его вопроса. Чимин чуть не прикусил нижнюю губу, но было уже слишком поздно, потому что он уже задал ему вопрос, и теперь уже нельзя было его вернуть.

Юнги замолчал, услышав его слова, на этот раз очень тихо, вместо того, чтобы ерзать, как всегда. Было похоже, что он схватился на месте, и Чимин почувствовал сильнейшее желание объяснить. Конечно, он имел в виду не его , то, через что он прошел, а скорее его отца. И все же ему удалось обуздать себя, потому что это звучало еще хуже. После того, что Юнги рассказал ему о человеке, это был не тот шрам, который ему нужно было снова открыть, но вопрос просто выскользнул случайно.

-... ну, героиновая зависимость - это действительно плохо, - наконец ответил Юнги, снова касаясь пальцами манжетов пуловера. «Морфин в основном то же самое. Когда Ким почувствует тягу к этому, он потеряет контроль. Он впадет в отчаяние, бросится на первого человека, который нанесет ему удар. Может даже стать жестоким. Если он на несколько часов превысит дозу, он начнет подергиваться и потеть, а затем начнет рвать и срать ». Чимин смотрел на него, пока он говорил, чувствуя, как его кожа похолодела от его слов. «Это длится несколько дней, он будет болеть несколько дней. Многие пользователи умирают в этот период, потому что они обезвоживаются или стреляют всем, что попадется в их руки, и передозируются или отравляются. Прямо сейчас ... Ким нужно будет накачать дерьмом, если Мастер Чон хочет, чтобы он был стабильным,

Чимину оставалось только вздохнуть и снова упасть взглядом на стол. Ну разве это не здорово? Тэхён собирался превратиться в настоящего наркомана, и это был не его выбор. Его накачали морфием за спасение жизни Чонгука, и теперь этот самый поступок, вероятно, должен был уничтожить его.

«Я... я очень много это помню», - добавил Юнги. «Отмена фентанила - это был ад. В какой-то момент я думал, что умру сам, ну, на самом деле нет слов, чтобы описать, на что это похоже. Это своего рода боль, которая остается с вами навсегда, поэтому вы можете просто вспомнить ее иногда, и в такие моменты это хорошее время, чтобы побить себя камнями ».

«Юнги, почему ты начал использовать это дерьмо?» - спросил его Чимин мягким и сочувствующим голосом. Он хотел знать, почему кто-то обратился к такому токсичному веществу, почему оно предпочтительнее алкоголя и дешевых лекарств, отпускаемых по рецепту, таких как яд, который он выбрал.

«Из-за моего старика», - тихо ответил Юнги, когда он протянул руку и начал царапать внутреннюю часть локтя через рукав пуловера. «Я сказал вам, что он подсел на дерьмо после того, как его застрелили, как и Ким, но затем он перешел на China White, потому что это было сильнее; это смесь фентанила и героина. Это как самый чертовски страшный наркотик на свете, Чимин, поверь мне. Это дерьмо просто безумие. И я, ммм, я подстрелилась однажды ночью, потому что мне просто нужно было знать, почему он так сильно хотел это дерьмо, почему он всегда заставлял меня проходить через ад, и все. Он остановился на мгновение, прежде чем добавить. «Мастер Чон скоро очистит Ким, я в этом уверен. Он подождет, пока на внутреннем фронте не станет спокойным, и отправит его в клинику на неделю или две, чтобы вымыть это дерьмо из его организма ».

«Мне нравится Тэ, я не хочу, чтобы его тоже облажали. Он уже ... - Чимин скорее остановился, чем закончил эту цепочку мыслей, не желая вдаваться в подробности того, как Тэхён, которого он встретил несколько месяцев назад, был более мягким, милым Тэхёном, который все еще краснел и то и дело проявлял страх и опять таки. В отличие от Тэхёна, который сорвал с него трусики и провел языком по внутренней стороне бедер, даже не нарушая зрительного контакта, который появлялся каждое утро и, казалось, больше ни на что не реагировал. Было ужасно, как быстро человек может измениться под влиянием насилия и наркотиков. «Тэ этого не заслуживает», - сумел закончить он тихим голосом.

"Ага?" - спросил Юнги, приподняв бровь. «Совершенно уверен, что никто не заслуживает того, чтобы облажаться, Чимин».

Как и мы, Чимин был почти уверен, что собирается сказать, но не сказал.

«Мы собираемся весь день говорить о грустном дерьме? «Потому что я должен сказать, что это чертовски ужасный способ провести день», - сказал Юнги, перекатываясь на каблуках и тяжело вздохнув. "Еда?"

«Все, что ты делаешь, это ешь», - заметил Чимин, но почувствовал, как уголки его губ приподнялись. «И все же ты так выглядишь...» Когда он опустил взгляд на свои бедра, Юнги смущенно рассмеялся и потянул за концы своего пуловера.

«Виноват в моей хронической прошлой зависимости от фентанила, - парировал он, - если ты хочешь похудеть быстро, к черту героин, возьми это дерьмо и получай удовольствие, пытаясь снова набрать вес».

"Еда." Чимин кивнул ему, потянувшись погладить Вангби. "Почему нет?"

«Неделю назад в квартале открылось японское заведение. Они не продают еду на вынос, но я поставляю владельцу дешевые лекарства, чтобы отправить его родителям в Осаку, поэтому, - Юнги на мгновение повозился с волосами, - ко мне обращаются по-особому: преимущества того, что я торговец наркотиками ... и продюсер . Ага?"

Он снова кивнул ему, и Юнги пересек комнату, чтобы сесть за свой стол, схватил стационарный телефон и положил его себе на изгиб плеча. Чимин заметил, что высунул язык, нажимая различные кнопки, и через мгновение он говорил по очереди на довольно ломаном, но сносном японском. Он даже не подозревал о том, что Юнги мог говорить по-японски. Когда он закончил, он положил трубку обратно и только тогда, казалось, заметил, что смотрит на него.

"Какие?" - спросил Юнги, приподняв брови.

«Ничего, я просто не знал, что ты умеешь говорить по-японски», - объяснил Чимин, гладя Вангби по голове. "Я удивлен."

"Ах, да? Я могу многое сделать, - парировал Юнги, переключая внимание на один из мониторов. «На самом деле... это ложь, я не могу».

«Бьюсь об заклад, ты сможешь».

«Да, я уверен, что ты тоже можешь много чего делать». Другой мужчина слегка улыбнулся, щелкнул что-то несколько раз мышкой, а затем нажал несколько кнопок. Чимин какое-то время пытался придумать, в чем именно у него был талант, кроме секса. Тот факт, что он обнаружил, что не может думать ни о чем без долгих размышлений, был довольно обескураживающим.

«... Я могу завязать галстук», - сказал Чимин.

«Какое совпадение, я тоже могу», - заметил Юнги, продолжая печатать со скоростью света. «Видишь ли, мы оба талантливы».

За то время, которое потребовалось для доставки еды, Юнги сидел за своим столом, по-видимому, работая над своим компьютером, потому что звук его нажатия клавиш был почти постоянным. Время от времени он стонал что-то себе под нос, грубо тер глаза или шевелился на стуле. Чимину было довольно странно, что он чувствовал себя так комфортно в этом месте: в офисе Юнги. Он сидел в наркобароне в нескольких кварталах от многоквартирного дома и все же чувствовал себя очень комфортно. Часть его полагала, что ему не следует привыкать к такому ощущению, но он ничего не мог с собой поделать.

Чимину было намного лучше расслабиться в тишине на потрепанном диване, чем сидеть весь день в идеальном пентхаусе.

Примерно через полчаса в дверь постучали, и Юнги поднялся на ноги и неуклюже попытался ответить. Как и в предыдущем телефонном звонке, он пробормотал что-то по-японски тому, кто стоял по ту сторону двери. Чимин заметил довольно молодого на вид человека, возможно, достаточно молодого, чтобы учиться в старшей школе или университете, а затем он тоже заметил его. Из-под своей форменной фуражки Чимин увидел, как его глаза расширились, а затем он сказал что-то Юнги, что прозвучало удивленно и закончилось смехом. Светловолосый мужчина ответил и закрыл дверь.

"Что он сказал?" - спросил Чимин с большим любопытством, чем что-либо еще.

«Э-э, Йоши думал, что я купил все это сам», - сказал он, прислонившись спиной к двери, пока она не закрылась со щелчком. «Он увидел вас в дверном проеме и был удивлен. Обычно я просто заказываю себе. Как много еды ». Юнги переместился, чтобы положить пакеты на стол, их вес стал довольно громким, а шуршащий пластик заставил уши Вангби дергаться. «Думаю, я уже съел все, что есть в их меню...»

Низкий столик быстро заполнился, когда он начал складывать коробки, открывая их, чтобы показать содержимое. Было выбрано две закуски: нигири из обжаренной говядины и гёдза из золотистых овощей; их основная еда; якисоба из курицы и говядины, смешанные в больших картонных коробках для еды. Наконец, был довольно большой контейнер с куриным кацу. Чимин не думал, что в аду есть шанс, что они смогут съесть всю эту еду вместе, но; Какого черта, почему бы не попробовать? Даже Вангби был заинтересован, она подняла голову, чтобы понюхать воздух и всепоглощающий запах мяса.

«Я собираюсь растолстеть», - заметил Чимин, нанося удар по содержимому. Курица якисоба чуть не вылилась из коробки, ароматный пар поднимался и ударил его по лицу. «Как ты думаешь, Чонгук по-прежнему хотел бы меня, если бы я растолстел?»

- Ух, - Юнги щекотал гёзу, пропитанную соевым соусом, и тупо уставился на него. Чимин увидел, что он даже не проглотил кусок в течение нескольких секунд. «Конечно, да, конечно». Абсолютное недоверие к его тону заставило Чимина фыркнуть, и Юнги просто пережевал закуску, а не заговорил.

«Будешь ли ты любить меня, если бы я растолстел?» - спросил Чимин, схватив большой кусок лапши между палочками для еды.

- Ага, Чимин, - ответил Юнги без малейшего колебания. «Да, я бы до сих пор чертовски люблю тебя».

В офисе на мгновение воцарилась тишина, они оба глотнули еду, вместо того чтобы попытаться завязать разговор. Чимин снова обнаружил, что тишина на самом деле не такая уж плохая, как в пентхаусе, когда его оставили одного. Простого знания, что рядом с ним в комнате было еще одно теплое, дышащее человеческое тело, было достаточно, чтобы он почувствовал себя странно непринужденно; содержание почти. Если в комнате был еще один человек, то нужно было привлечь внимание, и если и было что-то, чего Чимин жаждал больше всего, так это внимания.

Даже не те, которые наполнены похвалами, нежными прикосновениями и обожанием. Просто зная, что кто-то смотрит на него, следит за ним, так что он не один, этого было достаточно.

Валидация была адским наркотиком.

«О, чувак, попробуй один из них, прежде чем я их все съем», - заявил Юнги, схватив один из нигири. Вангби следил за движением, как ястреб, протягивая ему руку. Так что Чимин принял его, слегка наклонившись вперед, чтобы взять его из своих палочек для еды. Это напомнило ему, как он кормил Тэхёна несколько дней назад, как он в шутку относился к нему, как к младенцу. Он жевал нигири, обнаружив, что это очень приятно, потому что обжаренная говядина была достаточно нежной, чтобы почти таять на его языке. «А что насчет тебя, Вангби?»

Юнги снял кусок говядины с риса, чтобы протянуть его кошке. Вангби даже не колебался и бросился вперед, чтобы схватить кусок мяса. Эта быстрота заставила его слегка вздрогнуть, прежде чем рассмеяться, а затем Юнги снова повернулся к своей якисобе. Чимин случайно капнул из уголка рта немного соевого соуса из своей гёдза, поэтому он протянул руку, чтобы растереть его свободной рукой. Увидев его краем глаза, пытающегося вытереть подбородок, Юнги схватил горсть салфеток и протянул их ему. Поэтому Чимин вымылся, вытер подбородок и липкие пальцы, прежде чем бросить их на стол.

- Это... - Юнги схватил его за запястье. Его хватка была не крепкой, а довольно слабой, пальцы сомкнулись достаточно, чтобы он мог повернуть руку и посмотреть на нее. «Это татуировка, Чимин?»

В его довольно легкомысленной попытке очистить соус от соуса глупая салфетка вытерла часть макияжа с его пальцев, аккуратно нанесенная этим утром, чтобы скрыть все это, даже когда из-за этого его нежная кожа зудела и пощипывала.

- Да, да, это татуировка, - сказал Чимин, опустив взгляд на коробку с лапшой перед ним. Юнги посмотрел на затемненную букву «о», прежде чем схватить салфетку и вытереть пальцы.

«Почему ты это скрыл, а?» - спросил Юнги, прежде чем засмеяться. «Это стыдно? Ой, художник не облажался, не так ли? Я знаю парня по имени Ёнджун и ...

«Нет, дело не в том, что это ...»

«Он хотел татуировку, да?» Юнги продолжил над ним, все еще потирая пальцы. «Дракон, потому что его старика звали Ёнхва, верно?» Чимин заметил, что у другого человека была привычка превращать каждое предложение в близкий вопрос, эти восходящие интонации и слова всегда бессознательно выплескивались наружу. «Но боже мой, Чимин, это было похоже на гребаную ящерицу, и это неприятно смеяться, но эй, этот ублюдок должен мне чертовски много денег, а я ...»

Чимину не нужно было смотреть на свою руку, чтобы знать, что Юнги наконец-то удалось смазать тональный крем со своей кожи. Он наблюдал за ним, пока он говорил, наблюдал, как оживленно он говорил; плечи всегда каким-то образом пожимали плечами, глаза, казалось, не могли по-настоящему сфокусироваться и постоянно двигались, и поэтому он увидел точный момент, когда увидел татуировку. Рот Юнги открылся, чтобы продолжить говорить, но его слова затихли, и его глаза наконец-то остановились на чем-то.

Юнги смотрел на свою татуировку «Кукла» с выражением, которое он вообще не мог прочесть. Это был шок, замешательство, отвращение, жалость или... разочарование? Чем дольше он изучал его, тем труднее было понять, и Чимин внезапно подумал, что он «удручен», когда другой мужчина отпустил его запястье.

«Эээ... дерьмо, я не должен был этого делать», - пробормотал Юнги себе под нос. Его пальцы продолжали возиться с грязной салфеткой, тянуть и крутить ее, пока мягкий хлопок не оказался под угрозой разрыва. «Честно говоря, это было чертовски грубо, Чимин, извини, что я ...»

«Все в порядке, пожалуйста, перестань извиняться», - сказал Чимин. «Не нужно извиняться, это было глупо так скрывать. Как будто макияж действительно может это скрыть ». Он тихонько рассмеялся, кладя руку себе на колени, чтобы Юнги не украдкой взглянул на нее.

«Ты действительно просил эту татуировку?» - спросил Юнги, уронив салфетку и взяв коробку с лапшой. Он схватил палочки для еды и несколько секунд неловко проткнул содержимое, вместо того чтобы попытаться съесть содержимое. «Мастер Чон спрашивал вас?»

«Нет», - ответил Чимин, наклоняясь вперед, чтобы ткнуть содержимое кацу. «Я не хотел этого, Чонгук на самом деле не спрашивал моего разрешения, и я все равно получил это».

«... Знаешь, у меня тоже есть татуировка», - сказал Юнги тихим голосом, все еще играя с лапшой, вместо того, чтобы есть ее. Чимин повернул голову, чтобы посмотреть на него, зажатый между палочками для еды кусок курицы с карри. «Хэдогдже Па, мне тоже пришлось его достать, но ...»

В нескольких футах от них раздался внезапный шум, и они оба повернули головы как раз вовремя, чтобы увидеть, как Вангби пытается насмехаться над последним нигири, рисом и всем остальным. Однако они застали ее на месте преступления прежде, чем она успела скрыться из виду рядом со столом. Кошка посмотрела на них обоих, лакомство застряло между ее зубами, и в ее изумрудных глазах появилось довольно виноватое выражение, а затем Юнги начал смеяться себе под нос; тот же хриплый хохот, как всегда.

«Вангби!» Чимин отругал ее, и она упала на пол, все еще крепко держа во рту свое сокровище. «Это непослушно, ты же знаешь, что тебе нельзя есть такую ​​пищу с папиной тарелки».

«Эй, она когда-нибудь отвечает, когда ты так с ней разговариваешь?» - спросил другой мужчина с ухмылкой.

«Нет, я бы хотел, чтобы она это сделала. Мне было бы с кем поговорить, а не со мной ».

-... Ты поймал меня, Чимин, - сказал Юнги после минуты молчания, все еще с веселой улыбкой на лице. «Но я думаю, это не то же самое».

«Нет, мне нравится с тобой разговаривать. Мне это очень нравится, - не согласился Чимин, качнув головой. «Просто ... мы не можем часто разговаривать с тобой, работая на Чонгука». Он замолчал на несколько секунд, внезапно ему в голову пришла мысль. «Юнги, ты иногда говоришь о нем, как будто знаешь его, как будто разговариваешь с ним. Это когда ... когда вы оба были молоды, или это то, чем вы занимаетесь до сих пор? "

«Он был здесь несколько раз в прошлом», - медленно объяснил Юнги, глядя на остатки еды на столе. «Чтобы собрать информацию о парнях, понимаете, я люблю проверять, есть ли у меня компромат на пристрастия или что-то еще. Иногда мы разговариваем, ничего тяжелого или чего-то еще, просто говорим ради разговора ».

"Что он сказал?" - спросил Чимин, повернувшись на подушке сиденья, чтобы посмотреть прямо на него. Он не мог не смотреть в свой профиль, пока говорил, все его внимание было сосредоточено на его губах. «Он говорит обо мне? Что он сказал? Пожалуйста, Юнги, пожалуйста, скажи мне правду?

«... Черт, Чимин, он хвастается тобой», - сказал Юнги самым мягким голосом. «Он чертовски много говорит о тебе, у него на телефоне есть всевозможные фотографии, которые он хвастается мне, потому что он не может никому показать. Он ... он влюблен в тебя, Чимин. Вы должны увидеть выражение его лица, это просто ... - другой мужчина сделал паузу и уронил палочки на стол, губы дернулись в уголках, как он это сделал, - черт возьми, любовь. Юнги на мгновение сжал переносицу. «Это все, о чем он когда-либо говорил со мной, если это не бизнес, - о тебе».

"Он...?"

«Он любит тебя, Чимин».

Почему от этих слов, срывающихся с губ Юнги, ему стало холодно? Почему ему было трудно глотать, потому что у него в горле был комок, который душил его? Чимин несколько секунд изучал его профиль, прежде чем бросить взгляд на палочки для еды в своих руках. Вид татуировки на костяшках пальцев, казалось, на мгновение вернул его к реальности. Юнги ошибался? Была ли это настоящая любовь или Чонгук просто хвастался, что владеет им? Может ли Чонгук действительно любить кого-то вроде него: проститутку, проститутку, пристрастившуюся к валиуму, не имеющую статуса, кроме уже мертвого интернет-домена? Был ли он на самом деле просто своего рода трофеем, который скоро будет выставлен на всеобщее обозрение и который вскоре будет поставлен на полку, пока не появится новый? Хуже всего было то, что сам Чимин даже не знал.

«Почему он говорит тебе обо мне?» - спросил он, все еще сгибая палочки для еды. Они могли бы просто сломаться, если бы он продолжал оказывать такое сильное давление. Юнги не ответил на его вопрос и вместо этого встал с дивана и подошел к своему столу. Когда он поднял глаза, чтобы отследить свое движение, он совсем не удивился, увидев, что собирается взять свой обычный мешочек и вытащить косяк. «Юнги?»

«Не знаю, какое это имеет значение?» Юнги довольно резко парировал, усаживаясь на стул за столом с незажженным суставом между губ. Это было неожиданно, этого было достаточно, чтобы Чимин немного опешил. Другой мужчина никогда не был с ним так резок, может быть, немного резок, когда ему нужно было быть, но никогда ... холодным. Юнги начал обыскивать свой стол, пытаясь найти зажигалку, откладывая в сторону бумаги и всякое дерьмо. Прежде чем он смог найти его, дверь в комнату распахнулась, и человек, которого Чимин не узнал, просунул голову в кабинет.

«Эй, босс! Узнай новости прямо сейчас! »

"Новости? Что ты имеешь в виду, проверил новости, Хёнджун? " - спросил Юнги у другого мужчину, сильно нахмурив бровь, так что он прищурился.

«Просто проверьте новости, какое-то дерьмо упало!» Сказал Хёнджун тем же безумным тоном, прежде чем захлопнуть дверь и оставить их обоих, уставившихся на нее в тупой растерянности. Юнги вздохнул и прекратил поиски зажигалки, вместо этого повернувшись к клавиатуре и предположительно открыв что-то связанное с ней. Чимин наблюдал за ним со своего места на диване, еще больше обеспокоенный тем фактом, что другой мужчина был к нему довольно холоден. Поэтому, когда Юнги увидел то, о чем Хёнджун кричал на экране, Чимин увидел, что его губы расслабились, а незажженный сустав выпал и приземлился на стол.

«Джу... Черт, Чимин, давай посмотри на это», - приказал он, отводя взгляд от монитора. Итак, Чимин поднялся на ноги, бросил свои довольно согнутые палочки для еды на стол и пересек офис, чтобы добраться до своего стола. «Это плохое дерьмо, очень плохое дерьмо».

Чимин почувствовал, как его подбородок коснулся его плеча, когда он наклонился вперед, чтобы посмотреть на свои мониторы, теплый хлопковый пуловер благоухал увядшим запахом марихуаны и чем-то пудровым. Возможно моющее средство. Юнги даже не двинулся с места, почти не моргнул, поэтому сосредоточил свое внимание на экранах компьютеров. У одного все еще была открыта какая-то база данных, строки и строки текста и чисел, которые он не мог расшифровать, но другой человек явно мог. Забавно, в этом отношении он был очень похож на Тэхёна; узнать все эти имена и факты. Как он мог все это хранить, когда его мозг так часто был затуманен из-за последствий постоянного совместного курения, Чимин не знал.

На втором мониторе была страница новостей, и в настоящее время прямо в центре экрана была запущена видеопоток. На несколько секунд ему показалось, что он смотрит на аварию, на какую-то груду машин, потому что на видео было беспорядок машин. Но потом его осенило, что он смотрел не на дорожно-транспортное происшествие, а на аварию, которая произошла по другой причине.

Жирный черный заголовок гласил : « Ужасающая стрельба из проезжей части в Мапоху приводит к множественным столкновениям».

«Полноэкранный режим, Юнги, переведите его в полноэкранный режим», - потребовал он, едва не потрясая плечом, чтобы заставить его двинуться с места. Другой мужчина переместил мышь и щелкнул так, чтобы видео растянулось на весь экран. Чимин уставился на машину, которая казалась центральной в хаосе, длинная и черная машина, которая теперь выглядела до неузнаваемости довольно покореженной. Он увидел разбитое стекло, выбитое металлом; автомобиль был уничтожен.

«... Это пулевые отверстия», - сказал Юнги, показывая пальцем на экран, делая ленивый кружок в воздухе. Конечно, это были пулевые отверстия, ведь заголовок был о стрельбе из проезжавшего мимо автомобиля. «Господи Иисусе, черт возьми? В Мапо-гу ? Это не Лос-Анджелес, я не ...

«... Я знаю эту машину», - сказал Чимин, поворачиваясь, довольно сильно ударившись головой о свою. Юнги вздрогнул с удивленным звуком, а затем потянулся, чтобы потереть нежное место, касаясь пальцами его верхних прядей обесцвеченных волос. Чимин повернул голову, чтобы посмотреть на него, увидев крошечную татуировку за ухом, которую обнажили его пальцы: семейный лотос Чон, о котором он упоминал. «Юнги, я знаю эту машину, я знаю ее».

- Я слышал тебя первые десять раз, Чимин ...

«Черт, я знаю это, я-»

"Вы не должны постоянно повторять это" потому что ... "

«Нет, нет, ты не понимаешь, Юнги!» он почти кричал на него. Юнги вздрогнул на своем месте, откинув голову назад, когда он сильно моргнул, и Чимин почувствовал ужасную волну отвращения за то, что напугал его таким образом. Но он не мог остановиться. Он знал эту машину так же хорошо, как ощущал шерсть Вангби и маленькие веснушки на внутренней стороне бедра Чонгука, между которыми он любил целоваться. Невозможно было спутать машину, и Чимин был почти уверен, что у него галлюцинации.

Этого не происходило, это никак не могло происходить на самом деле.

«Вы не понимаете, я знаю это, я знаю это и ... и ...»

- Эй, эй, Чимин, - пробормотал Юнги, когда он протянул руку, чтобы схватить одну из своих рук, крепко сжимая ее обеими руками. «Тебе нужно успокоиться, ты впадаешь в истерику».

"Ю-Юнги, я не могу ..."

"Ничего страшного."

«Дышать, я не могу...» Чимин почувствовал, что его ноги так сильно трясутся, что он, пошатываясь, подался вперед и чуть не рухнул на него. Он чувствовал, как все крутится у него в голове, как будто стены крутятся и крутятся, а пол можно просто вытащить из-под его ног. Юнги отпустил его руку и вместо этого потянулся, чтобы схватить его за плечи, крепко сжимая его, когда он осторожно подтолкнул его обратно в вертикальное положение. Чимин был на мгновение удивлен тем фактом, что он смог это сделать, что он не был слишком слаб, чтобы не дать ему рухнуть на него сверху. "Э-э-э-э ..."

- Чимин, перестань говорить, - строго приказал Юнги. «Перестань говорить и сделай глубокий вдох, хорошо? У тебя ебаная, не знаю, паническая атака или что-то в этом роде.

Грудь Чимина так сильно болела, что какая-то его часть была почти уверена, что у него сердечный приступ. Казалось, что кто-то затянул ремень вокруг его ребер и сильно потянул, сжимая его так сильно, что его ребра начали прогибаться внутрь и раздавливать легкие. Он никогда раньше не чувствовал ничего подобного. Это не было похоже на тревогу, которую он ожидал услышать о Чонгуке и Тэхёне в тот день; застыл на месте в страхе и не мог делать ничего, кроме как думать о них обоих. Это было что-то настолько ужасающее, что он, казалось, не мог осознать, что происходит. Все, что он мог сделать, это задышать и почувствовать дрожь всего своего тела.

- Ю-Юнги, я... - выдохнул Чимин и попытался задержать дыхание, желая, чтобы учащенное сердцебиение прекратилось на время, достаточное для того, чтобы он смог нормально дышать. «Я сказал ему, что это чертовски плохо, я сказал ему, и...» Юнги все еще крепко держал руки за плечи, в основном поддерживая его вес, «Я не могу поверить, что это происходит».

«Чимин, а что, если ты ошибаешься, а?» - предложил другой мужчина. «Что, если вы просто думаете, что это та машина? Сколько еще таких машин должно быть в столице, да? » Чимин изучал его лицо, чтобы увидеть, что Юнги пытался быть оптимистом, стараясь выглядеть так, будто он не так напуган, как сейчас.

«Нет-нет, Юнги, это его машина, это его машина, я чувствую это», - сказал Чимин, закрывая глаза и делая глубокий вдох, грудь все еще болит. «Я чувствую это».

Тэхен ненавидел запах бензина. Он знал, что некоторым это нравится, они находили приятный запах скошенной травы и старых книжных страниц. Но люди, которым бензин казался приятным запахом, явно наслаждались им только на заправочных станциях; Никогда не приходилось переворачивать емкость с едкой и жирной жидкостью на человека без сознания, как если бы он был костром и не более того. Они явно не заметили запаха в воздухе и были поражены, зная, что запах был признаком опасности, но Тэхен почувствовал, и поэтому запаха было достаточно, чтобы чуть не перевернуть его живот. Как и просил Чонгук, он забрал контейнер с задней части другого транспортного средства на стоянке. Внедорожник, в котором он был почти уверен, принадлежал близнецам, набитый всякой всякой ерундой, кричащей «убийство». Тэхёну пришлось открыть крышку бампера, чтобы достать его и вытащить, пластиковый контейнер был настолько тяжелым, что ему пришлось носить его обеими руками, чтобы доставить на склад. Даже тогда от него исходил запах, а когда он снял крышку и начал распространять содержимое по Ючону, запах стал еще хуже.

Тэхён решил не думать о том, что он делает, и вместо этого сосредоточился на опорожнении контейнера, откинув руку назад, чтобы помочь выбросить бензин в поток, чтобы брызнуть на человека и доску, к которой он все еще был привязан. Когда-то он служил своей цели, но теперь Чонгуку это явно надоело, так что он тоже собирался сгореть. Прямо как Ючон. На самом деле Тэхёну не приходило в голову, что он использовал левое плечо, когда бросал бензин повсюду, потому что он был слишком оцепенел, чтобы по-настоящему заметить. Как только у него осталось совсем немного, он легким следом капнул в сторону от доски, а затем отбросил пустой контейнер в сторону.

- Тэхён, - Чонгук протянул ему руку и полез внутрь кармана, чтобы вытащить зажигалку. Бензин с его перчаток попал на брюки, как и он, намочив ткань, так что запах остался на нем. Затем он вложил ее в руку, и молодой человек щелкнул ее.

Чонгук зажег зажигалку, проведя большим пальцем по колесу, держа его всего в дюйме от носа. Пламя плясало от его мягкого дыхания, отражаясь от глянцевой поверхности его почти черных радужных оболочек. Даже в теплом оранжевом свете глаза Чонгука все еще казались ему пустыми: мертвыми. Он снова вернулся к молодому человеку, которым он когда-то видел его, холодному и социопатическому, а не любящему и человечному. Было странно, как быстро он мог переключаться между обоими вещами, как только дело было задействовано. Маска снова была на месте, и Тэхен сумел получить тот редкий проблеск того, что скрывается под ней.

Он действительно не знал, хотел ли он вообще это увидеть.

Тэхен повернулся, чтобы посмотреть на Ючона, чтобы увидеть, что тот все еще без сознания, упал вперед, пытаясь удержать ограничители, и почти не двигался, если бы не периодические спазмы его груди или рук при дыхании. С его влажных волос капала смесь воды и бензина, а его белая рубашка была окрашена в карамельно-коричневый цвет от жидкости. Ючон был без сознания и поэтому не знал, что должно было произойти, но его не было, когда Чонгук бросил зажигалку. Нет, это вернет его в сознание самым ужасным из возможных способов.

Чонгук отпустил колесо, прежде чем оно могло слишком сильно нагреться, а затем он подошел, чтобы схватить влажные волосы Ючона той же рукой, которая держала зажигалку. Он поднял свободную руку и сильно ударил его по лицу один раз ладонью, а затем еще раз тыльной стороной ладони, когда мужчина дернулся от удара, и в тишине склада раздался резкий хлопок, невероятно громкий.

- Просыпайся, Ли, мы еще не закончили, - сказал Чонгук, отступая назад, чтобы изучить его. Тэхён увидел две розовые отметины на его щеках, похожие на растопыренные пальцы Чонгука, резко контрастирующие с его бледной кожей. Было не совсем ясно, был ли Ючон с ними полностью, но его глаза были широко открыты и насторожены. «Вы упомянули шаги, я хочу больше об этом. Мне также нужны подробности обо всем, о чем вас просил Ким Джину ».

"Я-я-а-а-а-а-а-а-а ..."

«Деньги да, да гребаные деньги», - простонал над ним Чонгук, - «расскажи мне о гребаных деньгах, Ли. Я хочу услышать это из твоих уст прямо сейчас ».

"Я не знал, что это было для меня просто ..."

Когда Чонгук поднял зажигалку и снова зажег свет, Ючон, казалось, поразил запах бензина в воздухе. Фактически, он был повсюду. Мужчина дернулся и вскрикнул от удивления.

«Я перевел ему миллиард вон», - пробормотал Ючон, извиваясь о доску. «Фу-миллиард - это чертовски много денег! Я не думаю, что это было все черт возьми, из-за вас, мастер Чон! При этом Тэхён переминался с ноги на ногу, обдумывая свои слова. В его словах было что-то, что выделялось для него, и через мгновение он наклонился, чтобы поговорить с Чонгуком тихим голосом.

«Не потребуется миллиард для инвестирования в оружие, поскольку Ким Джинтэ уже разобрался с этим вопросом. Это уж слишком для хита, правда? " - заметил Тэхён, ни разу не отрывая взгляда от Ючона.

«То есть слишком много для удара, даже один так сложно , как я,» Jungkook согласился с мягким кивком , как он отпустил руль. «Если бы мне пришлось оценить свою голову, она была бы меньше пятисот миллионов, особенно с такой большой командой, как та, которая пыталась нас убить. Это даже не половина денег, так где же остальные? "

Тэхён взглянул на него и попытался понять, куда это могло подеваться. Джин Ву уже использовал это или он планировал это сделать? Может быть, Ючон имел в виду шаги? Сначала Чонгук, а потом... потом что-то еще. Чонгук не мигая смотрел, ожидая, пока он заговорит, но внезапно Тэхён обнаружил, что он не может этого сделать.

- Я первый шаг, - наконец сказал Чонгук, чтобы нарушить тишину. «Так что же второй шаг?» Ючон мог только всхлипнуть, что он не знал, сквозь сжатые зубы. «Является ли вторая ступень его восхождением в качестве наследника, чтобы взять на себя ответственность после моей смерти как единственного выжившего благодетеля семьи Чон и Ким?» Тэхён подумал над этим, но почувствовал, что на самом деле это звучит для него не так. Он больше не понимал от Джин Ву, что другой молодой человек хотел Хэдогдже Па. Он просто хотел смерти Чонгука.

«Я не знаю, я не знаю, мастер Чон, я ...»

«Чонгук, я думаю, что...», но прежде чем он смог закончить говорить, Чонгук снова зажег зажигалку и швырнул ее на пол.

Тэхён услышал довольно странный звук, громкое шорохи, когда бензин мгновенно загорелся и начал проедать след, ведущий к доске. За считанные секунды пламя распространилось достаточно, чтобы попасть на наклонную доску, и штанины Ючона первыми загорелись. Мужчина был полностью залит бензином, поэтому потребовалось всего несколько секунд, прежде чем вся его одежда тоже загорелась. Он смотрел на другого мужчину в абсолютном ужасе; вид Ючона был полностью скрыт ревущим пламенем, которое всего лишь дюйм назад было всего на дюйм. И шумы ... Ючон дернулся об доску и просто закричал. таким образом, который казался слишком громким, слишком резким, чтобы быть правдой. Просто услышав это, он сморщил лицо и отвернулся от жара, обжигающего его кожу с их близкого расстояния.

Тэхён даже не подозревал, что человек может издавать такой шум.

«Когда он закончил вызывать бригаду уборщиков», - крикнул Чонгук, перекрикивая рев пламени и крик Ючона. «Разберитесь с этим гребаным беспорядком».

«Да, босс», - сказали близнецы в унисон, когда они оба повернулись, чтобы покинуть склад.

Тэхен все еще мог слышать его крик, доносящийся из тонкой ставни, только он был значительно более приглушен толстыми кирпичными стенами и металлом. Он почти побежал за Чонгуком, чтобы они могли сесть в машину, и ему больше не приходилось слушать крик Ючона. Все мысли о шагах и деньгах полностью исчезли из его головы, и он обнаружил, что совершенно лишен всего, когда забрался на заднее сиденье.

«Мне практически не о чем докладывать папе», - простонал Чонгук, откинувшись на сиденье. Он начал снимать перчатки, дергая пальцы зубами, чтобы снять их быстрее, в то время как Ян запустил двигатель и выехал со стоянки. "Деньги? Мы уже знали о долбаных деньгах ».

Тэхён собирался накинуть куртку, когда его телефон выпал из внутреннего кармана и упал ему на колени. Поэтому он поднял его, случайно нажав на центральную кнопку большим пальцем, как и сделал. Номер Чимина был на его экране, около дюжины пропущенных звонков было очень тревожным и запутанным зрелищем.

«Чонгук, Чимин пытался дозвониться мне примерно пятнадцать раз», - сказал Тэхён, глядя на значок пропущенных звонков на экране блокировки. «Какого черта он звонил мне так много раз?»

Чонгук вытащил свой телефон из кармана пиджака, перчатка все еще была зажата пальцем в зубах. Он смотрел на свой телефон с чем-то, что тоже выглядело как замешательство, глядя на свой экран, потому что его устройство также было переполнено сообщениями. Как будто тот факт, что Чимин звонил ему более десятка раз, не было достаточно странным, Тэхен мог видеть еще больше звонков на телефоне Чонгука, и не все из них были от Чимина.

«Чонгук...?» Тэхён оторвал взгляд от экрана телефона и посмотрел на него. «Что, черт возьми, происходит?» Молодой человек не ответил и вместо этого начал стучать по экрану большим пальцем, быстро печатая, прежде чем поднести устройство к уху.

«Бэ, я видела твои пропущенные сообщения и... да, я все утро общалась с Ли Ючоном. Да, да, я. Почему бы я ... Что ты имеешь в виду сесть, я имею сижу, Bae «. Чонгук замолчал, сидя рядом с ним, устройство все еще было поднесено к уху. Он явно слушал, что говорит другой мужчина, и при этом его лицо было жесткой маской. Тэхен мог только наблюдать за ним и ждать, переводя взгляд с его глаз на рот каждые несколько секунд. Прошло около тридцати секунд, прежде чем он увидел, как уголки его губ дернулись, сначала опустились, а затем снова стали нейтральными. «Да ... да, он сделал, он сделал. В Мапо-гу - да. Почему ты спрашиваешь, Бэ, это... - Чонгук замолчал, чтобы прислушаться, и Тэхён услышал скрип кожи, когда он протянул свободную руку, чтобы ухватиться за сиденье.

Телефон выскользнул, и его пальцы дернулись, и он приземлился на сиденье между их бедер.

Тэхён смотрел на Чонгука целую вечность, ожидая, пока он заговорит, моргнет или что-нибудь сделает. Но молодой человек этого не сделал. Чонгук просто сидел на сиденье рядом с ним, и казалось, что он едва дышит. Тэхён протянул руку, чтобы взять свой телефон и завершить разговор за него, звук статичных голосов все еще доносился из него. Он только что ударил по экрану, когда рука Чонгука схватила его запястье, пальцы сжались достаточно сильно, чтобы было больно.

"Чонгук?" - спросил Тэхён, пытаясь не вздрогнуть от мертвой хватки на его запястье. «Чонгук, ты в порядке? Что, черт возьми, происходит? " Чонгук не отпускал запястье и даже не смотрел на него, он просто быстро моргнул, смахивая слезы. Ни одному не удалось выскользнуть и скатиться по щеке. После еще одного ужасного периода молчания он наконец что-то сказал ему, что-то тихим шепотом.

"Шаг второй."

За то время, которое потребовалось Ян, чтобы вернуть их в многоквартирный дом в Каннамгу, Чонгук не разговаривал, а просто крепко держал свое запястье. Тэхен мог только сидеть и ждать ответа, смешанный в смятении и страхе. Но он ничего не получил. Их водитель подъехал к обочине и потянулся, чтобы открыть дверь. Только тогда молодой человек отпустил свое запястье.

- Иди, - потребовал Чонгук, грубо выталкивая его из машины. «Иди в эту гребаную квартиру и оставайся там».

Тэхён неожиданно споткнулся о бордюр, крутя педали назад, пытаясь не упасть на задницу, как идиот, перед другим мужчиной. Не то чтобы это действительно имело значение, потому что Чонгук захлопнул дверь, и Ян отъехал от обочины с такой силой, что услышал, как протектора покрышек почти визжат, когда «Митсубиси» вылетел обратно на дорогу. Он смотрел, как едет машина, и коснулся больного плеча. Тэхён неровно вздохнул, когда повернулся, чтобы пересечь тротуар и войти в многоквартирный дом. Все люди в вестибюле уставились на него, но он не стал задавать им никаких вопросов и вместо этого просто пошел в лифт.

Тэхён разблокировал свой телефон, когда карета поднялась, поспешно набрав сообщение для Чимина, даже когда его пальцы снова дрожали, спрашивая его, где он был. Он нажал «Отправить» только тогда, когда двери вагона открылись, поэтому он пересек коридор и поспешно отпер дверь, чтобы попасть в пентхаус. Зрелище, которое он встретил, заключалось в том, что Чимин сидел на кровати напротив с телефоном в руке, поскольку он, вероятно, набирал ответ, чтобы отправить ему. Чимин взглянул на звук открывающейся двери, и телефон выскользнул из его пальцев и упал на кровать.

- Тэ... - сказал Чимин чуть громче шепота, вставая на ноги. Одного этого было достаточно, чтобы у Тэхёна пошли мурашки по коже, и он был более чем уверен, что жидкость в его теле упала на достаточно градусов, чтобы превратиться в лед. Что-то было не так, что-то ужасно не так, и он мог сказать, просто взглянув на свое лицо. Обычный золотой оттенок Чимина побледнел до довольно тревожного оттенка, почти серого для его глаз. Он выглядел так, будто вот-вот рухнет, поэтому Тэхён на самом деле помчался через комнату, чтобы схватить его, крепко обхватив его нижнюю часть рук, чтобы он не упал.

«Чимин, что случилось, ты в порядке?» - спросил Тэхён, и с близкого расстояния это было еще хуже. Глаза Чимина были едва сфокусированы, затуманены чем-то, что, как он точно знал, было абсолютным шоком.

«Нет, нет, дело не в том, что это...»

"Чимин?"

- Чон, это Чон, - сказал Чимин, когда его глаза, казалось, снова сфокусировались, становясь поразительно ясными, когда его взгляд остановился прямо на нем. Тэхён уставился на него со смесью замешательства и страха.

«Чон мертв».