House of cards

В отличие от предыдущего утра, Тэхен проснулся не от зуда и боли в плече, от этого ужасного ощущения, требовавшего внимания, а от звука захлопнувшейся двери. В тишине комнаты он был громким, почти таким же громким, как выстрел, и он открыл глаза и уставился в потолок. Как всегда, он почувствовал мгновенное чувство дезориентации, увидев свое отражение в потолочном зеркале, висящем над ним, и поэтому он просто смотрел на него в течение нескольких секунд. Зеркало показало, что он лежит на спине, белое покрывало до талии, сильно морщинистое от использования, его волосы беспорядочно разбросаны по подушке. Рядом с ним, на боку в довольно тугом шаре, лежал Чимин, который также в основном прятался под одеялом.

Чонгук только что вошел в пентхаус и стоял у двери. Через широкую планировку номера Тэхен мог видеть, что он снимает обувь, присел на корточки, так что не может видеть своего лица. Сколько было времени? Тэхён снова оглянулся в сторону Чимина, чтобы попытаться выглянуть из-за стены окна. Он увидел слабый оранжевый свет, проникающий сквозь мраморный пол, вид восхода или заката; он не понимал, пытаясь понять, что это было.

Чонгук направился прямо вверх по лестнице, когда он с трудом сел. Молодой человек не смотрел на него сверху вниз, а просто продолжал подниматься наверх, чтобы исчезнуть в спальне. Возможно, чтобы воспользоваться ванной и освежиться на день. Тэхен не смог окликнуть его, прежде чем исчез из поля зрения, и сделал гораздо больше, чем просто открыл рот, потому что для этого было слишком сухо. Наблюдая, как он входит в спальню, он посмотрел на комод и не увидел там ничего, кроме пустого стакана. Когда он проверил дно кровати, он увидел Вангби, лежащего на широком матрасе, глубоко спящего и, казалось бы, довольного снова лежащего на ногах. Ноутбук нигде не было видно. Ему потребовалось мгновение, чтобы вспомнить, что Чимин положил его обратно в офис ранее днем... или это было вчера? Тэхён не мог точно вспомнить, он, похоже, потерял много времени за последние три дня или около того. Но он запомнил одну вещь.

Жесткие диски.

Тэхён поднял здоровую руку, чтобы потереть глаза. Он обнаружил, что его веки не кажутся тяжелыми или напряженными, скорее, он чувствовал себя хорошо отдохнувшим. Он полагал, что это было благословением; лучше, чем снова просыпаться с чувством дерьма. Однако его плечо все еще болело, особенно когда он пытался его перекрутить. Всего лишь попытка совершить половину оборота заставила его вздрогнуть и сжать губы, чтобы не вырваться из уныния. Ладно, значит, он не чувствовал себя хорошо, но пока этого было достаточно. Учитывая все обстоятельства, он должен был чувствовать себя чертовски фантастично, но его плечо сильно сдерживало все это.

Тэхён точно знал, что Чонгук вел подробные записи о мужчинах, которыми он владел, на жестких дисках, и все они находились где-то в его офисе. Если он хранил квитанции об операциях и многое другое, то была очень высокая вероятность, что многие из этих материалов могут быть связаны с ним. Материалы, на которых было его имя, его подпись, его чертовы подробности... это были материалы, по которым могли быть предъявлены обвинения. Обвинения могли привести к выдаче ордеров, а ордеры означали вооруженные рейды. Одной мысли об этом было достаточно, чтобы Тэхен заерзал на кровати, не в силах побороть желание ерзать. Когда он двинул ногами, Ванби подняла голову и бросила на него довольно раздраженный взгляд, прежде чем снова успокоиться.

Тэхен попал в грязь, и все же размышлений об этом было достаточно, чтобы он почувствовал себя почти... виноватым.

Сверху доносился звук идущего душа, внезапная сильная волна, которая сигнализировала, что Чонгук прибирается. Учитывая, что он мог работать целых два дня без перерыва, неудивительно, что он пошел прямо в душ. Тэхён на несколько секунд взглянул на балкон, прежде чем опустил глаза, чтобы изучить Вангби. Кошка счастливо снова свернулась калачиком на кровати, живот поднимался и опускался, когда она дышала. Взгляд на ее владельца показал, что Чимин также все еще крепко спал, грудь поднималась и опускалась гораздо медленнее, чем кошка.

Чимин рассказал ему о жестких дисках без малейшего намека на колебания, явно думая только о деловом аспекте всего этого. Единственное, что заставило его подумать о том, чтобы сказать ему, была мысль о том, что Чонгук знал, что он пошел в свой офис, чтобы забрать ноутбук. Пойдет ли Чонгук так далеко, чтобы проверить любые возможные каналы видеонаблюдения, записанные в его отсутствие, и выяснить это? Или он просто использовал камеры для вуайеризма и не более того? Казалось маловероятным, что у Чонгука могло быть свободное время, чтобы подробно проверить систему видеонаблюдения, но у него были люди, которые могли. Но тот факт, что Чимин так хотел войти и взять ноутбук, казалось, намекнул на то, что беспокоиться не о чем. Тэхен не знал, было ли это решение рискованным или нет, но он знал, что Чимин все равно это сделал. Так что это говорило о Чимине? Тэхён подумал, что это знак того, что он ему доверяет. Если бы он этого не сделал, он бы не поделился с ним такой информацией. Но это еще не все. Чимин также пообещал не рассказывать Чонгуку ни о чем, о чем они говорили вчера.

Тэхён был почти уверен, что ему удалось крепко обхватить Чимина своим мизинцем: это было столько же результатом его похвалы и постоянного внимания, сколько того факта, что он также спас жизнь Чонгуку.

Это было очень интересное событие.

Спустя несколько минут Чонгук снова вышел из спальни почти полностью одетым. Его влажные волосы были аккуратно уложены, как всегда, и он застегивал пуговицы на воротнике рубашки, спускаясь по лестнице. Тэхён увидел, что у него на руке перекинута куртка, а затем он заметил, что молодой человек смотрит прямо на него.

«Ха... доброе утро, Чонгук», - сумел сказать он довольно хриплым голосом. Он надеялся, что это не звучит слабым и бесполезным, но он знал, что это так.

- И тебе доброе утро, Тэхён, - ответил Чонгук, когда начал надевать куртку, просовывая одну руку и поправляя ее. «Как сейчас плечо?»

«Все еще болит», - сказал Тэхён, пытаясь снова повернуть его, «но я думаю, что становится лучше».

«А, Куки?» - сонно спросил Чимин, отрывая голову от подушки. Он еще даже глаз не открыл, но проснулся. Чонгук поправил свою куртку, когда он подошел к кровати, просунув обе руки сквозь пальцы и затянув их, чтобы застегнуть середину. "Что, гмм ... на?"

«Папа хочет встретиться с Тэхёном сегодня», - объяснил Чонгук, протягивая руку, чтобы провести рукой по взлохмаченным волосам Чимина. «Иди спать, детка, тебе не о чем беспокоиться».

«Ммм... нужен укол», - ответил другой мужчина, глаза все еще были закрыты и, казалось, не хотелось открываться. "Прошло много времени."

«Я не могу накачать его перед встречей, мне нужно, чтобы он был начеку», - заявил Чонгук, убирая пальцами еще одну слегка завитую прядь. Он сделал это медленно, почти потирая пальцами шелковый узелок. «Первое впечатление папы о Тэхёне должно быть идеальным, я не могу иметь ничего меньшего».

Тэхен подумал, что тот факт, что он получил чертову пулю в плечо, спасая жизнь своего сына, должен был быть достаточно хорошим для этого человека. Разумеется, Чон не стал бы осуждать его за то, что он принял морфин, чтобы справиться с болью от выстрела? Было бы смешно думать иначе, и все же Чонгук казался довольно непреклонным в том, что он не получит дозу, чтобы онемел его на несколько часов. Не то чтобы наркотик вырубил его: пока он бодрствовал, он был в полном порядке, только немного онемел и согрелся. Он не стал пускать слюни на себя и не заснул, в этом он был уверен.

«Хорошо, позволь мне ... смени ему повязку, дорогая. Ему нужно это изменить ». Чимин переместился и сел, положив руки прямо к глазам, чтобы можно было энергично потереть их, чтобы заставить их открыть. «Он не может выйти без свежего, Тэ продолжает пух... ковыряет швы, когда думает, что я не смотрю».

«Конечно, детка».

Чимину потребовалось мгновение, чтобы подготовиться, он бродил по номеру в довольно сонном состоянии и нашел то, что ему было нужно: коробку с припасами, другую чистую, а теперь и полностью сухую повязку. Тэхён наблюдал, как он это делает, сидя прямо на кровати с горой подушек за спиной. Пока другой мужчина делал это, Чонгук собирал для него одежду, которую он мог надеть на день, рубашки и брюки, давно распакованные из его дорожного чемодана, вместо этого висели на экране в люксе. Выбор был невелик, просто черный с большим количеством черного, за исключением того, что Чонгук решил выбрать для себя вечерний костюм в тонкую полоску, а не простой дневной костюм.

Он явно стремился произвести впечатление.

Тэхен не мог даже пошевелить рукой, и все же Чонгук хотел, чтобы он весь был одет, как будто он собирался на какой-то гала-концерт. Это было бы довольно забавно, почти как выпускной бал, но Тэхен слишком нервничал, чтобы находить это смешным прямо сейчас.

- Хорошо, Тэ, пора проверить свои швы, - заметил Чимин, садясь на край кровати рядом с ним. Коробка легла на матрас, защелки откинулись и полностью открылись, обнажив содержимое. Затем другой мужчина обратил внимание на свое плечо, высвободив булавку и сняв повязки. Даже когда его глаза все еще были тяжелыми после сна и его волосы были растрепаны, Тэхен думал, что Чимин выглядел довольно идеально, совершенно непохожим на то, как он, вероятно, выглядел. Чонгук подошел к ним и опустился на край кровати рядом с ним. - А... мне нравится, - сказал Чимин, закончив снимать повязку.

«Он хорошо выздоравливает», - заметил Чонгук, глядя на свое плечо, и Тэхен должен был согласиться. Несмотря на боль от движения и постоянный зуд, огнестрельное ранение начало заживать. Окрестности все еще были слегка воспалены, но розоватость начинала исчезать и, вероятно, исчезнет через день или два. Тэхён видел, что его кожа уже начала уплотняться под швами, это знак того, что их скоро можно будет удалить. Кожа, конечно же, продолжала срастаться под поверхностью. «Интересно, есть ли у Мин опыт снятия швов?»

«Нет, дорогая», - ответил Чимин, отодвигая грязную повязку и повязку в сторону. «На самом деле у него нет никакого медицинского опыта, только некоторые... прошлые знания». Чонгук на мгновение посмотрел на него с трудным для чтения выражением лица, прежде чем снова обратить внимание на свое плечо. «Я уверен, что вместо этого вы можете позвонить кому-нибудь, это, наверное, очень просто». Чимин схватил ватный тампон и снова принялся чистить его, как в последние два дня. Никаких следов крови или выделений не было, теперь он просто старался изо всех сил.

«Весело играть в медсестру?» - спросил Чонгук с легкой ухмылкой, наблюдая, как он вытирает подушечку по коже.

«Не совсем», - ответил другой мужчина, наклонившись вперед и прижав пальцы свободной руки к своей коже, проверяя швы на предмет возможного отека. «Это не так сексуально, как в порнографии, Куки. На самом деле это грязно и тяжело ».

«Как и порнография», - парировал Чонгук, и Чимин закатил глаза на шутку, прежде чем повернуться, чтобы взять свежевыстиранный бинт.

«Тэ, я знаю, что ты меня возненавидишь, но сегодня, наверное, лучший день, чтобы начать сокращать дозу морфия... да?» - сказал Чимин, прижимая край бинта к плечу и медленно обматывая его. Тэхён один раз наблюдал, как он оборачивает его, а затем перевел взгляд вверх, чтобы посмотреть на его лицо. «Я думаю, вы справитесь, я думаю, что вы можете прожить без него целый день».

«Я... я не знаю, Чимин, сейчас действительно больно и...»

«Действительно ли это больно , что плохо, Tae?» - спросил Чимин, продолжая наматывать повязку. Тэхён посмотрел на Чонгука, чтобы убедиться, что тот молчал и молчал, очевидно, не обращая внимания на ситуацию. «Это действительно больно, или боль не такая сильная, как ты думаешь?»

- Когда... когда я двигаю рукой, чертовски больно, Чимин. Под швами все еще есть пулевое ранение. Вы не видите этого, но он там, и да, это очень больно, - довольно резко объяснил Тэхён. Ему не нравилось слышать тон своего голоса, когда он говорил, потому что он звучал немного оборонительно, немного нуждающимся. Но он не лгал, потому что это действительно было больно, и Тэхёну также не понравился взгляд, который сейчас на него одарил Чимин; взгляд, который казался скорее осторожным, чем сочувствующим.

«Ну, ты все равно ничего не сможешь получить, пока не вернешься сюда», - возразил Чимин, ловко пытаясь закрепить повязку пальцами. «К тому времени, когда вы вернетесь в номер, это может быть не так уж больно». Другой мужчина поднял на него глаза и ободряюще улыбнулся. Тэхен не чувствовал ни капли воодушевления от этого. Он знал, что его рука уже болит, и идея сделать что-то большее, чем просто прогулка по пентхаусу, казалась невозможной без хорошей дозировки лекарства. «Куки проследит, чтобы с тобой все было в порядке, правда, дорогая?»

- Конечно, - коротко кивнул Чонгук. «В моих руках Тэхён будет в полной безопасности».

- Хорошо, давай закрепим это булавкой и... - Чимин слегка повернулся, чтобы схватить открытую английскую булавку с кровати, - тогда можешь готовиться к работе, Тэ. Чонгук залез внутрь коробки и схватил маленький черный футляр, в котором хранились шприц и морфин, двигаясь быстро и бесшумно. Если бы Тэхён моргнул, он бы просто скучал по нему. Он наблюдал, как Чонгук сунул его в карман куртки, пока Чимин отвлекся, закрепляя повязку, и когда он поднял взгляд, чтобы взглянуть на свое лицо, молодой человек даже не моргнул. Чимин собрал грязные прокладки и повязку и поднялся на ноги, чтобы снова пересечь комнату и добраться до кухни. Он выбросил подушечки по компактному желобу, затем присел на корточки, чтобы положить повязку в стиральную машину, и на мгновение скрылся из виду.

Тэхен хотел спросить его, почему он это сделал, но не смог. Чонгук только что тайком вытащил для него чемодан, и это что-то значило для него. Это означало, что, как только дело будет видно, молодой человек застрелит его морфием. Даже когда Чимин посоветовал Юнги не делать этого, на случай, если он пристрастится к этому. Черт, одной мысли о возможности получить немного было достаточно, чтобы заставить его облизнуть губы, и Тэхён тяжело сглотнул.

«Тэхён, давай оденемся», - небрежно сказал Чонгук, вставая с кровати. «Мы не можем заставлять папу ждать».

«Чонгук, почему твой папа хочет меня видеть сегодня?» - спросил Тэхён, наблюдая, как он пересекает комнату, чтобы забрать одежду с экрана.

«Он просто сказал мне, что хочет видеть вас сегодня», - объяснил молодой человек, относя одежду к кровати. «Есть много дел, которые необходимо обсудить».

Из-за рубашки и пиджака одеться оказалось довольно сложно. Тэхену сначала пришлось сунуть травмированную руку в черную рубашку, подтянуть ее и стараться не слишком сильно пожимать плечами, как он это делал. К счастью для него, Чонгук действительно помог; быстро застегнул его и оставил два верхних расстегнутыми, помогая ему застегнуть молнию и пуговицы на брюках. Как только куртка была на месте, он тяжело вздохнул с облегчением, ненавидя то, как простой акт одевания был для него таким трудным. Теперь он чувствовал себя настоящим младенцем. Как только он надел туфли, его вывели из пентхауса, и рука Чонгука крепко сжимала его правое запястье. Быстро оглянувшись через плечо, прежде чем дверь закрылась, было видно, что Чимин снова свернулся калачиком в постели, а Вангби почти прижался к его груди.

Сидя на заднем сиденье «Митсубиси», Тэхен схватился за брюки, потому что его пальцы так сильно тряслись. Его плечо чесалось, и он не мог поддаться искушению почесать его даже через повязку. Она заживала хорошо, лучше, чем он надеялся, а это означало, что нужно оставить ее в покое, даже когда это было трудно. Меньше всего ему было нужно поддаться искушению и закончить тем, что выдернут швы, иначе он рискнет заразиться от того, что он ковыряет и почесывает пальцы.

«Больно, правда?» - спросил его Чонгук довольно безразличным тоном. Тэхён оторвал взгляд от окна, чтобы взглянуть на него, и увидел, что молодой человек уставился на его руки. Он мял брюки в своей почти смертельной хватке, поэтому он отпустил их и вместо этого сжал пальцы в кулаки. «Я думаю, это очень больно».

«Да, да, Чонгук, это очень больно».

«Мне жаль, что я пока не могу дать тебе ничего, чтобы заглушить боль», - сказал Чонгук, протягивая руку, чтобы положить руку на свое теперь свободное бедро. Вес и тепло его ладони казались успокаивающими и знакомыми.

«Со мной все будет в порядке», - ответил Тэхён почти сквозь стиснутые зубы. «Мне не нужен этот хлам, как сказал Чимин».

- Позже... - сказал Чонгук, когда его пальцы начали легонько поглаживать его бедро. «Я могу дать тебе немного позже, детка, считай это наградой».

Осмотр передних сидений на приборной панели показал, что время - 5:30 утра. Тэхена это нисколько не удивило, и он задумался, почему они так рано покидают многоквартирный дом. Семья Чон жила далеко от Каннамгу? Логика подсказывала, что было бы разумно, если бы семья была разбросана по столице, возможно, далеко от большинства банд и связанных с ними действий, чтобы избежать потенциальной опасности. Тэхён предположил, что Чон захочет увидеть его в каком-то офисе, здании, которое он специально использовал для бизнеса в корпоративной обстановке, и ничего более, но он мог ошибаться. Поэтому он спросил Чонгука, так ли это, желая говорить об этом скорее небрежно, чем нервно.

«Нет, ты встречаешься с моими родителями, Тэхён», - ответил Чонгук довольно невозмутимым тоном. Как будто это было совершенно нормально и не было самой ужасной вещью, которую Тэхён когда-либо слышал из его уст. Познакомиться с его родителями? Встретить Чона и его жену сегодня, когда он весь трясся и вспотел? Этого было достаточно, чтобы он снова опустился на сиденье, потому что все его тело, казалось, провисло от веса знания.

- А-а, Чонгук, почему твои родители захотели встретиться со мной?

«Из-за инцидента в Сингапуре», - ответил он, продолжая поглаживать пальцами бедро. «Потому что вы спасли мне жизнь и нужно обсудить важные деловые вопросы. Это требует их внимания, поэтому они хотят встретиться с вами ».

При этом машина замолчала, и Тэхён даже не попытался ее сломать. Он просто смотрел в окно и лениво наблюдал за видами, открывавшимися им ранним утром. Ничего даже отдаленно интересного не было, часть его хотела закрыть глаза и вздремнуть, но он не мог этого сделать. Его ноющее плечо и беспокойный живот не давали ему уснуть. Не тогда, когда он знал, с чем сталкивается, и должен был подготовиться. Секунды превратились в минуты, минуты превратились в час, и, прежде чем он это понял, Тэхён был более чем уверен, что они уезжают из Сеула. Было сложно уследить за всем этим, но он знал, что они прошли через несколько районов в одиночку и продолжали идти. Направление, в котором они, казалось, направлялись, было огромной автострадой, видимой на горизонте, и поэтому он поерзал на своем месте, чтобы лучше видеть.

Знак на автостраде гласил, что они въезжают в Инчхон. Тэхён никогда раньше не был в Инчхоне должным образом, только чтобы сесть на самолеты и больше ничего. Тем не менее, Ян продолжал безостановочно проезжать через новый регион. Он мог только наблюдать, как все пролетает мимо, и пытаться рассчитать время их путешествия, при этом следя за новыми знаками. Он действительно не знал, где они были, просто то, что они направлялись прямо в сторону побережья, потому что он чувствовал запах рассола, поступающего через небольшую щель в окне. Взгляд на часы на приборной панели сказал ему, что было девять утра, когда они приближались к тому месту, где они, судя по виду высоких ворот безопасности, приближались к месту назначения. Казалось, что семейный дом Чон расположен на частной территории не слишком далеко от побережья, полностью удален от центра района и очень тих.

У Тэхёна было все это время, чтобы мысленно подготовить себя, и все же ничто не могло подготовить его к полному ментальному блоку, вызванному видом здания. Любые мысли о том, что сказать, как говорить, как ебать ходить в их присутствии, внезапно вырвались из его мозга, и он ничего не мог делать, кроме как просто дышать.

Их машине пропустили через кованые ворота, и Ян проехал на ней по идеально ухоженной долгой дороге, прежде чем наконец припарковаться. Подъезд был идеально вымощен, а трава по обеим сторонам была ровно подстриженной и окрашена в пышный зеленый цвет. Тэхён молча смотрел на здание из окна, открыв рот. Господи, дом выглядел как гребаный отель, и он все еще не был полностью уверен, что это не так. Весь первый этаж был стеклянным, верхние - из кремового песчаника с участком балкона, тянущимся вдоль большей части этажа. Всего он насчитал три, включая первый этаж. Сверху была покатая крыша, на которой он мог видеть различные солнечные панели, и когда он повернул голову, чтобы посмотреть в окно Чонгука, увидел огромный открытый гараж, в котором было припарковано несколько старинных автомобилей. Главной и самой важной машиной, конечно же, был Ssangyong Чона, который в настоящее время припаркован всего в нескольких футах от них. Весь дом был окружен зеленью, высокими деревьями и пышной травой, так что его запах смешивался с рассолом с близлежащего побережья и создавал чудесный аромат.

«Это... красивый дом», - сказал Тэхён, нарушая тишину машины. Ян выбрался из передней и двинулся, чтобы открыть им дверь, поэтому он с трудом вылез из машины. Это заставило его слишком сильно напрячь плечо, и он потянулся, чтобы схватить его другой рукой, пытаясь удержать на месте, чтобы минимизировать боль. Чонгук вылез за ним, поправляя куртку.

«Тебе следует увидеть другие дома», - заметил он, прежде чем осторожно взять его за запястье и направить, предположительно, к входу в дом. Перед ним была построена массивная арка, и когда Тэхён последовал за Чонгуком через нее и поднялся по небольшим ступенькам, он увидел патио с аккуратно и привлекательно расставленными шезлонгами. На одном таком стуле лежала собака, доберман с гладкой черно-коричневой шерстью и острыми ушами. Собака была довольно большой, может быть, чуть больше Вангби, и она подняла голову, чтобы посмотреть на них обоих.

- Чонса ~, - Чонгук с широкой ухмылкой погладил собаку по голове. "Вы пропустили меня?" Тэхён наблюдал, как язык собаки высунулся, и появилась почти такая же ухмылка. Он не мог не смотреть на воротник на своей тонкой шее, толстую красную кожу и блестящую бирку. «Я скучал по тебе, старый синяк».

«Это собака твоего папы?»

«Нет, - ответил Чонгук, убирая руку, - он мамина собака».

Войдя в дом, Тэхён попытался не смотреть. Это было грубо и в то же время невероятно сложно. Когда он остановился, чтобы неуклюже слезть с обуви и надел домашние тапочки, он почувствовал, как его глаза блуждают по всему этому. Пол был очень похож на пол в пентхаусе, мрамор мог быть таким же, насколько он знал. Весь первый этаж представлял собой просторную открытую планировку, и он мог видеть перегородки, расположенные здесь и там для создания эффекта, чтобы создать отдельные области. Его глаза не были обращены на развлекательную зону с 50-дюймовым плоским экраном справа и кухню размером с ресторан слева, а на женщину, сидящую за стойкой. У нее были длинные черные волосы, зачесанные в пучок, и на ней было свободное белое летнее платье.

«Ах, Чонгукки ~», - почти запела она, когда положила газету на стойку и встала со стула, уже раскинув руки перед собой. «Вот мой ангел».

- Нет, нет, - возразил Чонгук, быстро пересекая большой этаж, чтобы добраться до нее. «Мы оба знаем, кто настоящий ангел». Когда он подошел ближе, она обняла его, и руки Чонгука обняли ее за талию. Затем он поднял ее с очень небольшим усилием, чтобы повернуть ее, юбка ее платья шуршала от движения. Его мать рассмеялась игриво и сладко, откинув голову назад.

Тэхён наблюдал за ними обоими, застывшими на месте всего в нескольких футах от них. Вид Чонгука, поднимающего свою мать в воздух, ее восторженный смех вызвал странное ощущение внизу его живота. Что-то... неудобное, что-то, чего он не мог понять. Но ему это не нравилось, это заставляло его чувствовать почти что-то похожее на тревогу. Чонгук сделал, наверное, три вращения, прежде чем уложил свою мать, и она освободила его от объятий, но взамен схватила его за лицо ладонями к его щекам.

«Это было слишком долго, ангел». Ее голос был слегка хриплым, но приятно слушать. Скорее сексуальный голос, чем сладкий. «Ваш отец сказал мне, что вы были очень заняты. Ты позаботился о себе, да?

- Конечно, мамочка, - сказал Чонгук, убрав ее руки со своих щек и нежно поцеловав ее пальцы. Мамочка? О, это снова была «папина» ситуация, и это чувство дискомфорта все еще сохранялось в глубине его живота, пока Тэхён наблюдал за ними обоими. «У меня есть кто-то, кто за мной присматривает».

- Ммм, - промурлыкала она, звук был таким жутким по сравнению с тем, что издавал Чонгук. «Тот молодой человек с похорон? Хорошенькая? Она принюхалась и высвободила одну руку, чтобы поправить выбившуюся прядь его волос. «Ты знаешь, что твой отец не одобряет такого человека, честно говоря, ангел, тебе следует установить свои стандарты немного выше. Как тот мальчик Ю. Вы знаете одного, сына режиссера, начинающего актера, который хочет стать дебютанткой ...

«Чимин - актер, мамочка».

«Да, но не из тех, о которых я говорю», - сказала она, опустив руку ему на плечо, стирая любые легкие намеки на ворсинки. «Он не такой красивый, но он очень увлечен тобой».

«Разве они не все?» - криво спросил Чонгук, и его мать от души рассмеялась. «Но давай не будем говорить о Чимине, мамочка, я привела тебя на встречу с кем-то. Тэхён, это моя мама: Чанми ».

«Я так рада познакомиться с вами», - сказала она, перестав возиться с его курткой и волосами, а вместо этого полностью сосредоточила свое внимание на нем.

Тэхен мог только смотреть на женщину с чистым безумием. Это была она, наконец, прямо перед ним: жена Чона. Мать Чонгука. Он смотрел на нее своими глазами и какое-то мгновение не мог осознать этот факт. Никому из команды никогда не удавалось ее увидеть, сфотографировать. Она была почти призраком, и все же Тэхен стоял всего в нескольких футах от нее и только что обнаружил, что она вовсе не призрак: она была из плоти и крови. Однажды он подшутил над Намджуном о том, что она красавица, и был очень прав.

Чанми была довольно высокой женщиной, чуть меньше роста Чонгука, даже когда ее ноги были босиком. Ее кожа была бледнее, чем у Чонгука (хотя это могло быть результатом ее макияжа), и в результате ее черные волосы и красные губы резко выделялись. От нее исходило изящное ощущение, от ее тонкой фигуры до длинных ног и рук, ощущение, которое сделало Тэхёна более чем уверенным, что она была моделью, когда была моложе. Возможно, нет, но он сомневался, что она хотя бы немного не занималась модельным бизнесом. Как и у Чонгука, ее глаза были большими и округлыми, но у нее был более мягкий нос. Когда ее губы приподнялись в приветственной улыбке, Тэхен был временно поражен тем, насколько ее улыбка похожа на улыбку Чонгука. Смотреть на женщину было почти жутковато, и ему хотелось, чтобы остальная часть команды тоже могла видеть ее своими глазами.

«Удовольствие - все мое», - сумел ответить Тэхен после минутного тупого молчания. Это заставило ее улыбку расшириться, и затем она шагнула вперед, чтобы приблизиться к нему, подняв руки перед собой. Ее пальцы коснулись его локтей, и тогда он понял, что она делает.

Когда ее губы коснулись его щеки, Тэхен непреднамеренно резко вдохнул, не в силах сдержаться. Он чувствовал запах не только ее духов, цветочного аромата, который сильно напомнил ему о Чимине, но и пудрового аромата ее макияжа. Чанми только что поцеловал его в щеку. Теплота и мягкость ее губ задержались на секунду, прежде чем она отодвинула голову и изучила его лицо. Тэхен обнаружил, что ему нужно смотреть на Чонгука, чтобы избежать ее взгляда. Он увидел эту все еще присутствующую и счастливую улыбку на его лице, которая заставляла его чувствовать себя очень неуютно.

«Ким Тэхён, да?»

«О да, мэм», - ответил он, заставляя себя говорить как можно более формально. Ему это просто казалось ужасно принужденным, как будто он притворялся. Технически он делал это с самого начала, но, по крайней мере, этот поступок казался странно естественным и довольно необъяснимым образом, совсем не таким, как нынешний. Его прежние мысли о том, что это был выпускной вечер, вернулись к нему, и он был поражен тем фактом, что на самом деле он пытался произвести впечатление на женщину исключительно своим внешним видом и словами. Чанми не был Чон, но, тем не менее, потребность произвести на нее впечатление присутствовала.

«Нет слов, чтобы описать мою благодарность», - сказал Чанми тихим голосом, все еще не сводя глаз с лица. «Что такой человек, как ты, рискнет своей жизнью, чтобы уберечь моего сына. Тэхён - если можно так тебя называть - ты герой.

Герой? Тэхен расчленил мужчин, чтобы развлечь ее сына, убил их тоже. Он совершил столько актов насилия и жестокости, и все же в глазах этой женщины он был героем. В этом было что-то такое странное и почти тревожное. Подумает ли его команда, что он герой? Когда - и если - они увидят его снова, сочтут ли они его храбрым и героическим? Или они не смогут смотреть ему в глаза и испытывать отвращение за своими фальшивыми улыбками, вытирая свои ладони после того, как пожали ему руку?

Герой... герой плохого не делал. Не имело значения, что сказал ему Намджун; герои были чистыми, добродетельными и добрыми. В нем не осталось ни единого следа тех ценностей, которые он мог бы найти. Может быть, похороненный под всем этим дерьмом, что-то было. Но было ли это чем-то искупленным после всего, что он сделал, через что он прошел? Тэхён больше ничего не знал.

«Я, ммм, я не герой, мэм», - сказал он, неловко поерзал. «Я поклялся защищать Чонгука своей жизнью, я просто делал свою работу».

«Я думаю, что вы вышли за рамки своей работы», - ответил Джангми. «Ты очень красивый молодой человек, Тэхён; сколько тебе лет?"

"Двадцать."

«Ах, красивый и моложавый, я думал, ты ровесник моего ангела», - сказал Чанми с мягкой улыбкой. «Да, я понимаю, почему он тебе так нравится...» Тэхён посмотрел на Чонгука, пытаясь мысленно выяснить, есть ли у нее хоть какое-то представление о степени этой симпатии. Думала ли она, что Чонгук влюблен в него из-за бизнеса, или она знала, что они оба гораздо более знакомы, чем это? Более знакомые, поскольку они рассказывают о своей сексуальной активности по всему закрытому порнографическому сайту Чонгука. «Ваш отец уже встречался с ним?» - спросила она, оглядываясь через плечо на сына.

«Пока нет, он попросил меня привести его сюда», - объяснил Чонгук, опершись на стойку.

«Тогда я не должна заставлять тебя ждать», - ответила она, повернувшись и вернувшись к стойке. «Он на курсе, уже почти час. Вы должны суметь заставить его перестать играть ». Чанми быстро поцеловал его в щеку и сел на табурет. «Бери туфли, не копоши грязь своими тапочками. Сюэ-Фан только что закончила уборку, она слишком занята в библиотеке, чтобы переделывать пол ». Чонгук вернулся к входной двери, наклонился, чтобы подобрать их ботинки, и неся их, зацепив за спину пальцами.

«Пойдем, Тэхён», - он жестом велел ему следовать за ним, и Тэхён поспешно пересек первый этаж, чтобы добраться до раздвижных дверей. Снова переодевшись в тапочки, они оба выходили из дома.

«Ваша мать работает на Хэдогдже Па?»

«Нет, мама нам не подходит... не совсем в строгом смысле этого слова», - объяснил Чонгук, когда они выходили через заднюю дверь дома, и он задвинул стекло обратно. «Ее мать - политик, а отец работает на радиовещании, она медиа-магнат».

"Она ... она?" - спросил Тэхён, изучая вид перед ними. Он увидел обширный сад, уходивший далеко вниз по склону холмов, окаймленный пышной рощей деревьев, как и перед входом. На территории дома практически был лес, и он совсем не удивился бы, если бы узнал, что на участке живут животные. «Она контролирует прессу?»

- Да, - сказал Чонгук с очень гордой улыбкой на губах. «Как вы думаете, почему вы никогда не читали о деятельности Хэдогдже Па, когда всегда есть женщина-айдол с неудачной пластикой носа или актер-мужчина, изменяющий своей верной беременной жене-христианке с пятью женщинами? Это потому, что мама точно знает, как закопать наихудшее дерьмо ».

«Она... вау, Чонгук, она потрясающая женщина».

«Лучшее», - согласился Чонгук, и эта гордая улыбка все еще присутствовала на его лице. Именно тогда Тэхен понял, какой дискомфорт он испытывал в течение нескольких минут. Это было поразительно очевидно, но он только что понял это, глядя на свою довольно игривую улыбку.

Тэхён смотрел на Чонгука так же, как на другого человека. Он больше не был «Мальчиком»: наследником крупнейшей криминальной империи в Сеуле, во всей стране. Он больше не был психически больным молодым человеком, безжалостным бизнесменом. Тэхён смотрел на Чон Чонгука: любимого сына, ангела его матери, молодого человека, который поцеловал ее в чертову щеку и обнял, словно женщина была принцессой. Восемнадцатилетний юноша во взрослом мире, но с трудом может называть себя взрослым. Чонгук был человеком , а не движущейся мишенью, не шахматной фигурой на доске, и он действительно не знал, как к этому относиться. Было намного легче смотреть на него и не видеть человеческую сторону, но теперь, когда он столкнулся с этим ... Тэхёну это совсем не понравилось.

Снятие шахматной фигуры было простым, бесчувственным и не более чем игрой. Но убить человека? Внезапно это больше не было похоже на игру. Вина, дискомфорт - все это были чувства, которые Тэхен собирался взять под контроль, прежде чем они возьмут верх и уничтожат его разум. Он точно знал, почему он начал испытывать эти эмоции, и очень старался игнорировать это знание.

Тэхён очень старался игнорировать тот факт, что ему придется предать Чонгука, но его эмоции, похоже, не хотели, чтобы он этого сделал. Они хотели постоянно напоминать ему, что он делает что-то не так, что-то плохое, даже когда он знал, что поступает хорошо, поступает правильно для мира.

Трудно было выиграть спор с самим собой, но, казалось, очень легко проиграть.

«Так... что она контролирует, а?» - спросил Тэхён, когда они пошли по огромному саду. «Дайте мне ее верительные грамоты, я хочу знать, какая она замечательная. Я думал, что она супермодель ».

«Ммм, мама действительно выиграла Мисс Корея, когда ей было девятнадцать», - объяснил Чонгук. «На самом деле именно так папа впервые встретил ее, она занималась модельным бизнесом, но на самом деле это не волновало. Она не хотела рекламировать свою красоту, ведь любой может увидеть, что она самая красивая женщина в стране с первого взгляда. Мама хотела сделать что-то большее, использовать свои фантастические способности, а не сидеть за камерой весь день. Я узнал от нее все, что мне нужно было знать о контроле ».

Тэхён изучал свой затылок и задавался вопросом, чему еще она научила молодого человека. Не слишком ли он доверял Чону все его привычки? В конце концов, мужчина, должно быть, отсутствовал большую часть своей жизни. Но идея о такой красивой женщине, как Джангми, как о хладнокровном социопате... это просто не подходило.

«У мамы есть доля и влияние на KBS, SBS, MBC, но не на EBS, но это просто дерьмо для образования. Что касается публикаций, The Chosun Ilbo и The Korean Herald; это, конечно же, самое важное, потому что это печатный текст на английском языке. Мы не можем привлекать к себе международное внимание ». Чонгук повел его по дорожке, которая вела через сад, гладкие коричневые плиты рассекали траву. «Благодаря моей бабушке я получил дополнительный бонус в виде политического влияния, просто чтобы все это закрепить».

«Меня всегда интересовала твоя мать, потому что я никогда раньше не слышал, чтобы ты упоминал о ней», - сказал Тэхён, когда они начали спускаться с холма. В самом низу он мог видеть что-то, похожее на лужайку для гольфа; куски песка и флаги, расставленные кое-где поперек поля, даже небольшой участок озера, на котором он мог видеть небольшое скопление птиц, которые, судя по их черно-серому оперению, могли быть гагарами. "Чимин знает ее?"

- Однажды он встретил ее случайно, - тихо сказал Чонгук. «Она, конечно, более приемлема, чем папа, но все же...»

«Чонгук, тебя беспокоит то, как все видят Чимина?» - спросил Тэхён. «Они видят в нем порнозвезду или проститутку, они всегда упоминают его статус и все такое, а не говорят о нем, как о человеке. Тебя это не беспокоит?

«История полна наложниц с низким рейтингом, которые становились королевами, Тэхён», - ответил Чонгук, мягко пожав плечами. «Прямо сейчас Чимин может ничего не значить для большинства, но когда я займу свою позицию, какой мужчина осмелится усомниться в его статусе?»

«Может ли это действительно изменить его статус, Чонгук? Может ли это действительно изменить то, как его видят остальные члены Хэдогдже Па? »

Но Чонгук не ответил на эти вопросы, потому что заметил кого-то на траве, а точнее двух мужчин. Тэхён знал, что его отец был одним из них, и прищурился как раз вовремя, чтобы увидеть, как тот делает выстрел. Мяч для гольфа поднялся в воздух так быстро, что он едва мог его отследить. Молодой человек прибавил темп, и ему тоже пришлось сделать это, быстро шагая за ним, даже когда движение давило на его больное плечо.

«Вы что, пытаетесь выпендриться ?!» - крикнул Чонгук, поднимая обе руки и накрывая рот чашкой. Услышав его голос, Чон опустил утюг и повернулся, чтобы посмотреть на них, и Тэхёну пришлось бросить взгляд на тропу даже с их расстояния.

«Я наслаждаюсь здоровым отдыхом», - ответил Чон. «Тебе действительно стоит попробовать, сынок».

«У меня много развлекательных мероприятий, - ответил Чонгук с ухмылкой, - но они далеки от пользы».

«Это проблема», - пробормотал его отец, когда они наконец подошли к нему. Тэхён видел, как его тень простирается по подстриженной траве. «Тебе действительно нужно найти что-то еще...» Чон не закончил эту цепочку мыслей и вместо этого, казалось, погрузился в безмолвное созерцание. Когда он рискнул быстро взглянуть на пожилого мужчину, Тэхен увидел, что тот смотрит на него. Это было слегка устрашающе. Он взглянул на другого мужчину, стоявшего через поле, явно своего рода кедри, может быть, слугу. «Ты играешь в гольф, Ким?»

«Я э ... я действительно не могу сейчас играть в гольф, сэр», - ответил Тэхён с попыткой улыбнуться. Он надеялся, что не произведет впечатление саркастичного или неуважительного, но, судя по сердечному смешку Чона, он был в безопасности. Мужчина переместился, чтобы положить свою клюшку обратно в сумку для кедди, жестом показывая на своего человека, чтобы тот разобрался во всем за него. Затем он повернулся к ним обоим и стянул одну из своих белых кожаных перчаток.

«Пойдем внутрь, ладно?»

Чон проводил их обоих обратно в дом и вместо того, чтобы отвезти их в офис, как он ожидал, их вместо этого отвели к большому кухонному столу. Было странно сидеть в доме как гость, когда он явно был здесь по делам. Он и Чонгук сидели сбоку, и Чон решил сесть рядом с ними. Тэхен увидел на кухне еще одну женщину, женщину средних лет, одетую во все черное, которая готовила чай. Когда это было сделано, она подняла поднос, который был на нем, и повернулась в их сторону.

«Спасибо, Сюэ-Фан», - сказал Чон, когда горничная поставила поднос на стол. Она низко поклонилась им, а затем повернулась на каблуках, чтобы пересечь пол. Тэхён решил встать и налить чай, потому что это было уважительно. Однако он не рассчитывал, что его рука так трясется, когда он опрокидывает горшок, поскольку жидкость разбрызгивается довольно громко и беспорядочно, так что несколько капель упали на поднос. «Ты нервничаешь, Ким?»

Тэхён резко взглянул на его голос, имея смекалку, чтобы снова опрокинуть горшок, как он это делал, чтобы не пролить еще больше чая на стол. В отличие от Чанми, он видел очень много фотографий Чона за время своей работы в отделе, но видеть этого человека так близко, конечно, было не то же самое, что смотреть на фотографии. У Чона было длинное лицо, которое довольно хорошо соответствовало его чертам. Его глаза не были ни тонкими, ни большими, а скорее были где-то посередине, заметны серьезные двойные веки. Поскольку его волосы были аккуратно короткой длины, он мог видеть его брови, и они были сильными, как и у Чонгука, и, как и его сын, у мужчины также был выдающийся нос. Бридж был длинным и прямым кочергу, установленным над довольно надутым ртом, что, несомненно, было еще одной особенностью, которую унаследовал Чонгук. Однако он не сомневался, что не унаследовал его улыбку, даже если мужчина улыбался. Было довольно странно видеть Чона, сидящего в чем-то похожем на повседневную одежду, а не в идеально сшитом костюме, и только после нескольких секунд пристального взгляда Тэхен сумел дать ему ответ.

"Ух, моя рука это-"

«Да, мне сказали. Сын." При его словах Чонгук поднялся на ноги и осторожно взял горшок из его рук. «Каким был процесс восстановления?»

«Я выздоравливаю», - сказал Тэхён, снова садясь, ноги теперь тоже ужасно тряслись. Дерьмо, он действительно был нервным. «Все в порядке, сэр, пожалуйста, не беспокойтесь обо мне».

«Он герой с боевой раной», - крикнула Чангми со своего места за стойкой, все еще просматривая стопку газет. «И все же он говорит тебе не волноваться, дорогая».

«Хм, это довольно забавно», - сказал Чон, слегка приподняв уголки губ. Лишь слегка, но, похоже, настолько близко к улыбке, насколько он собирался получить. «У меня были мужчины, которые брали удары и ломали одно или два ребра и жаловались еще больше, а ты получил пулю, Ким. Ты очень сильный человек ».

Тэхён наблюдал, как Чонгук разливает чай, а не смотрел на другого мужчину, находя вид чая личи гораздо более захватывающим, чем удерживать его взгляд.

«Кто ты снова, Ким?»

«Лим», - быстро ответил он, наблюдая, как оранжевая жидкость брызгает на фарфоровые стенки чашки.

«Лим, Лим, как в Лим Дону из Мапоху. Да?" Тэхён согласился и быстро взглянул на него, чтобы увидеть, что Чон смотрит на него с трудночитаемым выражением лица. Чон случайно знал Лим? Тот факт, что он знал свой район, кое-что говорил, но он легко мог это проверить до своего приезда.

«Он работает с недвижимостью и различными активами», - объяснил Чонгук. «Хороший человек для получения взяток, но не более того». Его отец издал звук в знак согласия и не отвел взгляд от него, а Тэхён старался не смотреть на него в ответ, чтобы он не показался грубым.

«Я должен выразить самую искреннюю благодарность за то, что ты защитил Чонгука», - заметил Чон, полностью сменив тему разговора, пока Чонгук наполнял последнюю чашку. «Инцидент в« Золотой обезьяне »был непредсказуемым, невероятным и, откровенно говоря, гигантским кластером». Его сын издал звук в знак согласия, поставив перед собой чашку с блюдцем. «Если бы у меня было хоть малейшее представление о том, что бизнес-транзакция может подвергнуться атаке, я бы прекратил ее без малейшего колебания».

«К сожалению, нам не повезло задним числом», - согласился Чонгук, ставя две другие тарелки и садясь на свое место.

«Обращались ли к Ким по вопросам, поднятым Бэ?»

«Нет, я думал, что это будет основным предметом этой встречи», - ответил его сын, аккуратно сложив обе руки на столе. «Поэтому я подумал, что будет лучше, если ты проинформируешь его, папа».

«Ким, похоже, твоя первоначальная догадка верна», - сказал Чон, повернувшись к нему. «У нас есть... существенная информация, связывающая нападение на казино с Ким Джинтэ, который, в свою очередь, соединяется с Мастером Кимом».

«А... это было оружие, сэр?» Тэхён почувствовал, как его кожа покрывается холодным потом, и он потянулся, чтобы прикоснуться к своему лбу. Он почувствовал липкую кожу на кончиках пальцев и изо всех сил старался вытереть возможные капли пота, чтобы Чон не заметил. Он не хотел, чтобы мужчина думал, что ему достаточно неудобно в его присутствии. Сначала это были его трясущиеся руки, а теперь это. Он выглядел как нервный помешанный, и Чонгуку это наверняка не понравится. Ему нужно было быстро взять себя под контроль.

«Да, оружие было поставлено из Тайваня. Джинтэ живет в Килунге, и, как удалось выяснить моим людям, убийцы, которые должны были убить Чонгука, были наняты в Сингапуре и снабжены оружием для этой работы ».

«Я думал, что это произошло», - ответил Тэхён, когда внезапная дрожь пробежала по его спине. Сидя рядом с ним, Чонгук казался забывчивым, слишком озабоченным, потягивая чай. «Эээ, казино настолько сильно связано с Ким Джин Ву, что я не мог представить себе, что это кто-то другой. Что происходит теперь, когда ты знаешь, что это была Ким? Он слышал легкое заикание в своем голосе, когда говорил, и старался не вздрагивать каждый раз, когда это делал.

Что, черт возьми, с ним сейчас происходит?

«Я убиваю Джинтэ», - сказал Чонгук удивительно восторженным голосом. «Я посылаю Джин Ву очень сильный сигнал: если ты хочешь убить меня, старайся еще сильнее». Это заставило обоих его родителей рассмеяться над этим замечанием, и Тэхен хотел, чтобы он мог, но это казалось слишком трудным. О боже, теперь его нога начала подергиваться. Он опустил руку под стол и положил ее себе на колено, заставляя ее оставаться на месте, даже когда ей очень хотелось ударить ногой. «Возможно, они когда-то были партнерами, но даже партнеры не могут избежать наказания».

«Как ты думаешь, это... это выведет Джин Ву из себя?» - спросил Тэхён, продолжая удерживать дёргающуюся ногу. «Разве это не рискует, что он нанесет ответный удар?»

«Если это что-то вроде его первого удара, - губы Чонгука приподнялись в уголках, - я приветствую вызов».

«Я думаю, что сейчас основное внимание должно быть сосредоточено на возвращении Ли Ючона», - сказал Чон, также скрестив руки на столе: они оба сидели почти одинаково. «Проблема Кима может быть решена, но Ли по-прежнему способен спровоцировать проблемы и предоставить денежное финансирование, деньги, которые, я более чем уверен, не принадлежат ему. Я хочу, чтобы ты решил проблему ».

Тэхён не знал, на кого это было направлено; он или Чонгук. Возможно они оба. Было невероятно сложно сосредоточиться на том, что происходило вокруг него, учитывая то, что происходило с ним. Тэхён на мгновение опустил голову, чтобы закрыть глаза, чувствуя, как комната вращается вместе с ним. Что-то в глубине его разума подсказывало ему, что в настоящее время он проходит первую стадию абстинентного синдрома, но это... было нелепо. Он не пристрастился к морфию, он принимал его всего несколько дней. И все же тот факт, что он покрылся быстрым холодным потом и его сердце почти икало в груди, казалось, доказывал обратное. Эта мысль напугала его, но сейчас он ничего не мог сделать, кроме как глубоко вдохнуть и попытаться успокоиться.

«Конечно, папа, Ли пожалеет, что отвернулся от нашей семьи. После всего, что вы сделали для этой империи, все люди, которым вы помогли накопить состояния ... все они - ублюдки.

«Ангел», - произнес Чангми через пол. «Что я тебе говорил об использовании этого пошлого слова?»

Тэхён был уверен, что с ним случится одно из трех. Его вырвет на великолепный дубовый стол и испортит момент; он собирался упасть в обморок, потому что у него был какой-то приступ, и он не мог дышать; или он собирался умереть. Он предположил, что все три могут произойти последовательно. Для него это было слишком много, и он был уверен, что дышит слишком тяжело, слышно. Он засунул язык, чтобы смочить губы, и почувствовал привкус пота, металлический и соленый. Тэхён снова начал вытирать лицо, и теперь он был уверен, что смотрят на него, как и он. Вот и все, что нужно для того, чтобы быть сдержанным и не привлекать к себе слишком много внимания.

"Сэр? Почему мы не смогли решить проблему с Ли Ючоном? » Тэхен сумел спросить, все еще закрывая глаза. «Я не могу найти в нем ничего существенного, это похоже на то, что он ...»

«Исчез, это потому, что он исчез», - объяснил Чон. «В ночь перестрелки в« Золотой обезьяне »Ли исчез с радаров, и в настоящее время я пытаюсь определить его местонахождение. Любые сомнения в его невиновности на данный момент, безусловно, развеяны, ни в чем не повинные люди не убегают ».

"Япония?" - предложил Чонгук. «У Ли есть любовница в Японии, ему нужно было бы где-нибудь затаиться... если бы один мой человек не взломал его телефон и не узнал какую-нибудь замечательную информацию».

"Саппоро?" - спросил Чон, и Тэхён наконец поднял голову и открыл глаза, чтобы посмотреть на мужчину. «Я присутствовал на сделке в Саппоро с ним, наверное... четыре года назад».

«Да, я думаю, Ли мог поехать в Саппоро».

«Тогда у меня будут люди в Японии до полудня, и, надеюсь, к тому времени Ли будет в моих руках».

«Я могу сделать для него запрет на полеты», - предложила Чанми из стойки. «Если Ли попытается сесть на другой самолет, он будет задержан и задержан службой безопасности». Она посмотрела на них, ожидая одобрения.

«Я думаю, это была бы очень умная идея, дорогая», - сказал Чон, коротко кивнув. Тэхен обнаружил, что нежность сходит с его губ довольно странно, и ему снова пришлось надавить на ногу, чтобы она оставалась неподвижной. «Я передам Ли тебе, сынок, как только мои люди получат его».

«Что ты хочешь, чтобы я с ним сделал, папа?»

«Получите информацию, а затем избавьтесь от него». Чонгук чуть не улыбнулся ему. «Но пока я считаю, что вам следует вернуться в Сеул. Будьте начеку, но ждите информации о Ли. Ни на что не действуй, не сообщив мне сначала, и если у Бэ есть дополнительная информация... »

«Вы узнаете, как только я это сделаю».

«Хорошо», - Чон взял свою чашку чая и сделал глоток. "А сын?"

"Да папочка?" - спросил Чонгук, уже вставая.

«Ким официально является мужчиной Хэдогже Па, ему нужен знак клана».

Пересечь первый этаж, чтобы добраться до двери, оказалось для него довольно трудным, потому что ноги Тэхёна отказывались работать должным образом. Его колени казались слишком расслабленными, дрожа с каждым шагом, когда он шел за Чонгуком. Слегка наклонившись вперед, чтобы занять место, он вызвал такое сильное головокружение, что он чуть не упал, но, к счастью, молодой человек схватил его, чтобы этого не произошло. Именно на подъездной дорожке он, наконец, рухнул, ноги подкосились и, к счастью, не упали на больное плечо. Ему все еще было больно, как суке, когда его голова отскакивала от твердых плиток с довольно-таки громким стуком . В своем нынешнем состоянии Тэхен даже не почувствовал воздействия.

- Ян, открой дверь, - крикнул Чонгук, присев на корточки, чтобы схватить его. Тэхён почувствовал, как его руки сначала обвились вокруг его ребер, затем под мышками, когда его грубо вытащили обратно на ноги. Чонгук был намного сильнее, чем он ожидал, потому что он даже не сопротивлялся, когда практически потащил его последние несколько футов пути к машине. Голова Тэхёна откинулась назад, и он услышал, как открылась дверь, когда он уставился на уже довольно яркое голубое небо.

«Мастеру Ким нужна срочная помощь, мастер Чон?» - спросил Ян с чем-то близким к беспокойству.

- Ничего, с чем я не справлюсь, - проворчал Чонгук, и Тэхён почувствовал, как каблуки его ботинок скребли по плитам.

О боже, он надеялся, что Чон не мог этого сейчас увидеть.

- Черт возьми, извини, это... - Тэхён прикусил язык, чтобы не болтать, когда Чонгук пригнулся и забрался на заднее сиденье машины. «Я чувствую себя странно, что-то не так, я не знаю».

«Давай, садись в машину», - Чонгук втащил его внутрь, и Ян захлопнул за собой дверь. «Что ты имеешь в виду под« странным », Тэхён?»

«Все, да больно, я не знаю, я чувствую, что меня вырвет, и...» Тэхена снова охватила сильная дрожь, когда молодой человек помог ему сесть на сиденье, «и я не могу перестать трястись. "

«Должен ли я проводить вас обратно в квартиру, мастер Чон?» - спросил Ян, закрывая дверь водительского сиденья и заводя двигатель.

«Нет, отведи нас в гостиную Чоя в Содэмун-гу», - объяснил Чонгук, медленно помогая ему сбросить пиджак. «Тебе не о чем беспокоиться, Ян, я справлюсь с этим».

«Прости, Чонгук, я облажался», - простонал Тэхён, складывая куртку и кладя ее на край сиденья. «Я полностью облажался и ...»

«Ты не облажался».

«Я пытался проигнорировать это, но я... это уже слишком». Чонгук расстегнул манжеты рубашки и начал поспешно закатать рукав до локтя. Когда это было сделано, он полез внутрь своей куртки, чтобы вытащить чемодан. «Я ... не заслуживаю этого за то, что лажал».

«Ты это заслужил, Тэхён», - сказал Чонгук, открывая чемодан. «О, детка, ты действительно этого заслуживаешь». Тэхен почувствовал сильнейшее желание стонать, и ему пришлось сжать нижнюю губу, чтобы остановить себя, потому что он не хотел, чтобы молодой человек слышал звук. Это было жалко, он был чертовски жалок. «Ты ведь видел, как ты нравишься папе? Ты ему так понравился, Тэхён.

- Да, папа, - ответил Тэхён как попугай, наблюдая, как он вытаскивает шприц и полез внутрь, чтобы забрать свежую и чистую головку иглы. Чонгук только что засунул его в шприц, когда почувствовал сильнейшее желание что-нибудь выпалить. - Может, тебе не стоит... - он чуть не прикусил язык, - не стоит вводить меня в наркоту, Чонгук, я имею в виду ...

«Тэхён, я думаю, мы оба знаем, что тебе нужен удар прямо сейчас».

«Я знаю, я знаю, но Чимин...» Тэхён стиснул зубы и поднял здоровую руку, чтобы попытаться задушить рот. Это не сработало, ему пришлось это выпалить. «Чимин боится, что я стану аддухом, Чонгук, как гребаный наркоман».

«Тэхён, прошло всего четыре дня с тех пор, как в тебя стреляли, твое тело все еще болит и восстанавливается», - объяснил Чонгук. «Это убережет от боли... около шести часов. Тогда вы можете подумать о том, чтобы сказать «нет», когда вы вернетесь в пентхаус и можете пропустить пару таблеток валиума, чтобы избавиться от боли ».

Тэхён хотел сказать ему, что пара-тройка валиумов не спасёт ни хрена, но такой уровень речи казался ему не по силам. Все, что он мог делать, это издавать бессмысленные звуки плотно сжатыми губами и пытаться не дать своей ноге так сильно дергаться и дергаться. Бля, почему у него сейчас так сильно болело плечо? Было больнее, чем когда Канг вытащил гребаную пулю, а Тэхён не мог этого вынести. Неужели это тоже пришлось пережить Намджуну? Прошел ли он через этот адский ад, пристрастившись к героину под прикрытием, или это не имеет ничего общего с морфием? Неужели на самом деле болело только его плечо, потому что четыре дня назад в него стреляли, черт возьми ?

"Да?" Чонгук вопросительно поднял брови, держа в руке пустой подготовленный шприц. Тэхён поерзал на сиденье и выдохнул в скуле, который звучал как одобрение. Чонгук вытащил флакон из ящика, сняв защитный колпачок, чтобы открыть фольгу. Затем он протыкал его иглой и набирал прозрачную жидкость в шприц, линия медленно увеличивалась.

- Э-э... еще немного, - выпалил Тэхён. «Черт, Чонгук, это не длится достаточно долго, это слишком слабо. Просто дай мне еще немного, да? Чуть-чуть, Мин, должно быть, снизил дозировку по сравнению с тем, что рекомендовал Канг ».

Вот только Юнги не делал ничего подобного, и они оба это знали.

Чонгук снова потянул толкатель, позволяя еще на пару миллиметров заполнить шприц, увеличивая линию 25 мл до 30 мл. Это было немного больше, но и этого для него было достаточно. Молодой человек обратил внимание на свою руку, крепко схватив ее за предплечье, чтобы удерживать ее неподвижно. На его локте все еще была небольшая отметина от того места, где Чимин в какой-то момент вводил ему инъекцию, всего лишь крошечный укол, который исчезнет в течение еще нескольких часов. Чонгук совместил иглу с иглой и вставил ее, это же знакомое горящее жало заставило Тэхена почти дрожать от нетерпения. Затем он опустил большой палец на толкатель и ввел ему инъекцию.

- О... - Тэхён наблюдал, как он полностью упал и ударил по дну шприца, пока ничего не осталось, а затем он закрыл глаза и стал ждать, пока это чудесное тепло затопит его тело. Потребовалась минута, чтобы по-настоящему сработать, и когда это произошло, он выдохнул с глубоким стоном удовольствия. Чонгук опустил голову и поцеловал локтевую складку прямо в том месте, которое уколола игла. Легкий намек на кровь выступил на его губах, когда он снова отошел.

"Лучше, детка?" - спросил Чонгук, когда кончик его языка высунулся, чтобы слизывать кровь.

- Намного лучше, - вздохнул Тэхён, откинувшись на сиденье. Кожа скрипела от его движения, рубашка терлась о нее. Чонгук положил шприц и потянулся, чтобы поправить за него рукав, развернул его, а затем застегнул наручники. «Бля, Чонгук...»

Тэхён с минуту сидел на месте, прислонившись головой к окну, так что холодное стекло охладило его кожу от выпечки. Его глаза трепетали, он не мог понять, оставаться ли ему открытым или закрытым. Рядом с ним на заднем сиденье он услышал, как Чонгук кладет оборудование обратно в чемодан.

«Что он имел в виду... о клане?» - спросил Тэхён, когда, наконец, полностью открыл глаза и уставился на заднюю часть плоской кепки Яна.

«Папа хочет, чтобы ты сделал татуировку Хэдогже Па сейчас», - объяснил Чонгук, выбросив отколовшуюся иглу из щели в окне. «Итак, пока ты хороший и оцепенелый, ты его получишь».

В частности, здание, к которому подъехала их машина, не совсем походило на тату-салон в глазах Тэхёна. Он никогда не был в салоне, который делал что-либо, кроме пирсинга, поскольку большинство тату-салонов были нелицензированными и технически незаконными. Здание выглядело, как и большинство других, с фасадом из побеленного кирпича с полосой окон по большей части. Дверь сбоку от окна была черной глянцевой краской, на поверхности не было ни единой трещины или скола. Никаких вывесок, рекламирующих это, не было: ни висящих флагов, ни знаков по бокам здания, ни нарисованных персонажей на стекле. Проходящий, вероятно, не подозревал, что это была такая гостиная, потому что не было ничего, что могло бы показать, что это было.

Тэхён схватился за ручку двери и толкнул ее, чтобы выбраться из машины. Взгляд в окно показал, что стекло было матовым, достаточно толстым, чтобы скрыть большую часть интерьера из виду.

"Это место?" - спросил Тэхён, отходя в сторону, чтобы расчистить дверной проем. В отличие от предыдущих, его ноги были устойчивыми и сильными, не тряслись и не угрожали вывалить его на тротуар. Укол морфия все еще оставался чудесным даже после поездки на машине, но он знал, что через пару часов он снова исчезнет.

- Официальная гостиная Haedogje Pa, - снова Чонгук, вылезая рядом с ним и захлопывая дверь. Его пиджак был перекинут через локоть, потому что Тэхен еще не надел его. «Ян, иди долей бак, это займет некоторое время». Ян что-то сказал в ответ, но Тэхён не услышал что, потому что стекло заглушало его. Затем «Митсубиси» выехал обратно на дорогу, чтобы проехать по улице, оставив их стоять на обочине.

«Могут ли здесь делать татуировки только мужчины Haedogje Pa?»

«Здесь можно сделать больше татуировок, Тэхён», - ответил Чонгук, идя по тротуару. «Татуировки, пирсинг, клеймение, рубцы; что бы вы ни потребовали, они могут предоставить услугу ». Клеймо... шрамы, конечно, он имел в виду сутенеров. Тэхён на мгновение задумался, делали ли рабочие внутри такие вещи или они просто поставляли инструменты, позволяя самим мужчинам оставлять свой след на своих бедных рабах. Наверное, последнее, они, наверное, получили от этого удовольствие. «Не волнуйся, сегодня у тебя нет брендов, Тэхён».

«Ну, все, что мне для этого нужно, это дать тебе сигарету, верно?»

- Ммм, - Чонгук широко ухмыльнулся, толкая дверь. «То есть правда.»

Входная зона казалась ему зоной ожидания, заполненной скамьями с кожаными сиденьями и пластиковыми стульями, как черными, так и хромированными. Пол был покрыт линолеумом, а стены были темно-красного цвета, покрытые принтами в рамах. Внимательное изучение одной из таких гравюр показало, что на них были рисунки, от каллиграфии до животных и геометрических фигур, которые выглядели странно ритуальными. Тэхён осмотрел местность, чтобы увидеть внутри несколько мужчин, все в дешевых костюмах и бездельничавших и курящих. Когда он оглянулся перед собой, то увидел, что молодой человек подошел к прилавку.

«Спрячься, именно тот человек, которого я надеялся увидеть», - объявил Чонгук. «Я думал ни о ком другом, как о тебе для этой работы».

«Ах, босс», - ответил Хиде, почти застенчиво опустив голову. «Вы давно не приехали сюда».

Хиде был довольно пухлым молодым человеком с бритой головой и легкой щетиной. По имени Тэхён знал, что он японец, но в его корейском языке нельзя было различить акцент, что говорит о том, что он, вероятно, всю свою жизнь провел в стране. У него был пирсинг брови, и большая часть его ушей была заполнена металлическими кольцами и пластиковыми заглушками, а из-под концов своей футболки Тэхен мог видеть то, что выглядело как два рукава с татуировками. Большая часть чернил на его плечах выглядела как племя, большие толстые черные линии с переплетенными острыми концами. На его нижних руках были символы как на хангыле, так и на том, что выглядело как Хирагана для глаз Тэхёна, а слева был демон с рычащим красным лицом, выступающими красными рогами и золотой рыбой кои вокруг внутреннего локтя его правого.

«Это особый случай», - ответил Чонгук, прежде чем склонить голову в его сторону. «У меня есть важный мужчина, которому нужна клановая татуировка, и я знаю, что ты здесь лучший. Ты сейчас доступен, Хидэ? Насколько сильно ты освободишься, если нет? "

«Конечно, я могу это сделать, и вы знаете, что получаете услугу бесплатно, босс», - не согласился Хиде, качая головой, и нырнул под стойку. «Должен сказать, я надеялся, что ты привезешь с собой этого симпатичного мальчика, я все еще думаю, что его тело было создано для нанесения татуировок».

«К сожалению, Чимин не должен иметь никаких потенциальных недостатков», - сказал Чонгук, когда они проследовали за мужчиной через заднюю комнату. Тэхен чувствовал запах пота, табака и промасленной кожи, витающие в воздухе. «Я мог бы подумать о том, чтобы позволить ему в какой-то момент, но это должно быть незаметно, легко скрыть».

«Какая жалость, босс», - сказал Хиде, ведя их по узкому коридору. По обеим стенам было несколько дверей, и хотя большинство из них были открыты и не использовались, Тэхён заглянул внутрь и увидел человека, который делал татуировку на спине. Из закрытой двери доносились мягкие хныканье, предположительно женского пола. Услышав это, он почувствовал себя неуютно, особенно когда хныканье превратилось в громкие рыдания, а затем в громкий крик боли.

Тэхен последовал за ними в маленькую комнату, увидев черный стул с откидной спинкой, установленный в стороне, и стол с металлическими колесами рядом с ним. С другой стороны была полка прилавка, на которой хранились различные ящики с инструментами. Чонгук более или менее подтолкнул его к стулу, и Тэхён подошел к нему и сел. Он только что потерся задницей о кожу, когда молодой человек начал расстегивать пуговицы на своей рубашке.

«Как обычно, босс?» - спросил Хиде, открывая один из ящиков и начав копаться. Чонгук издал звук в знак согласия, когда стянул через плечи рубашку, чтобы вытащить его из нее. «Просто дайте мне несколько минут, чтобы подготовить перевод и чернила, и все готово».

"Обычно?" Тэхён приподнял бровь. «Это же лотос, верно?»

- Да, - сказал Чонгук, когда потянулся, чтобы расстегнуть английскую булавку. «Тот самый, может, в следующий раз попробую прикрыть?» Он начал быстро распутывать повязку, которая была намотана на его грудь, и крепко наматывала ее на руку. Хиде наблюдал за ним, когда он натягивал пару латексных перчаток, инструменты были извлечены и готовы к работе.

- Вот, на его груди, - сказал Чонгук, протянув руку и поглаживая свою грудь свободной рукой. Чуть выше соска и не слишком далеко от швов. Тэхён внимательно следил за своими пальцами, молча и неподвижно.

"Прямо по швам?" - с любопытством спросил другой мужчина.

«Да, я хочу, чтобы это было ниже возможного шрама», - объяснил Чонгук. «Татуировка и шрам от пулевого ранения проявились одновременно: выглядело бы идеально».

«Да, босс, это наверняка напугает любого, кто его бесит, - согласился Хиде, энергично кивнув. Раздался ряд щелкающих звуков, когда он начал вытаскивать предметы из тату-пистолета, которые попадали в контейнеры с чернилами.

«Кроме того, для лепестков добавьте красный цвет к кончикам, растушуйте цвет», - сказал Чонгук, откинувшись на спинку стула. «Тэхён хорошо выглядит с красным на коже».

«Конечно, босс».

Тэхён никогда раньше не видел, чтобы кто-то делал татуировку. Это был его первый раз, когда он стал свидетелем подобного, и его самая первая татуировка. Ему бы хотелось, чтобы оба события произошли отдельно, и, возможно, второй вариант никогда не случился, но для этого было уже слишком поздно. На подготовку Хиде потребовалось несколько минут, от создания трансфера до подготовки пистолета и его кожи. Когда он был готов, он нанес слой бальзама на кожу и прижал тонкий лист копировальной бумаги вниз, так что, когда он сдернул его, чернила остались прилипшими к коже.

"Первый раз?" - с усмешкой спросил его Хиде. Тэхен сумел кивнуть ему. «Ну... это будет немного больно». Когда машина ожила, издав серию громких вибрирующих гудков, Тэхён скользнул взглядом, чтобы вместо этого взглянуть на Чонгука. Молодой человек просто не мигая смотрел, откинувшись на спинку стула, положив лодыжку на противоположное колено в знак чистого комфорта.

Возможно, это было действие морфина, но Тэхён не почувствовал боли так сильно, как ожидал, когда игла коснулась его кожи. Да, это было неудобно, довольно раздражающее ощущение, которое напомнило ему о том, как ощущаются его швы, когда они чешутся. Ощущение, которое, как он думал, можно описать как мурашки по коже в природе. На протяжении всего процесса Хиде приходилось делать перерывы, меняя головки игл и чернила в машине, чтобы он мог запечатлеть самые прекрасные детали на своей плоти. Даже когда он сделал перерыв, Тэхен все еще чувствовал покалывание на коже в том месте, где коснулась игла, почти что-то близкое к ощущению покалывания. Он не хотел смотреть на незавершенную работу, поэтому вместо этого заставил себя смотреть в потолок.

Хиде явно был шафером в гостиной, поскольку Чонгук просил его об услугах. Тэхён не боялся, что он облажался, что на его теле будет выгравирована отвратительная отметина. Что он нашел довольно пугающим, так это то, что ему сделали татуировку на коже. На самом деле, прекрасное произведение искусства, но все же то, что сделало его Хэдогдже Па. Сняв рубашку, он обнаружил цветущий цветок лотоса вместе со своим шрамом от пулевого ранения, поскольку был полностью уверен, что на нем будет шрам. Черт, татуировка все больше и больше напоминала шрам, чем дольше он оставался в кресле.

«Все готово», - объявил Хиде, когда звук выстрела внезапно прекратился, погрузив комнату в тишину. На мгновение Тэхён остался на месте, глядя в потолок, а затем перевел взгляд на настенные часы. Он просидел в кресле около часа. Затем он медленно поднял голову и изучил татуировку.

Лотос был прямо здесь, на его груди, над левым соском, так что, когда он потянет за открытый ворот рубашки, он будет хорошо виден всем. Лепестки были поразительно белыми на фоне его нынешней розовой кожи, но когда она потускнела, они смотрели прямо на него. Возможно, почти идеально. Красноватые кончики резко контрастировали с легким намеком на листья под лепестками. Татуировка выглядела точно так же, как и в расщелине нижней части спины Чонгука, за исключением красного.

Тэхён смотрел на клановый знак семьи Чон, Хэдогже Па, вытатуированный прямо на его теле.

«Это... это было не так уж и плохо», - сказал он после некоторого изучения. Он перевел взгляд с татуировки на Чонгука и слегка улыбнулся. «Это не было ничего по сравнению с этой долбаной пулей».

«Это все, босс?» - спросил художник, хватая пачку салфеток.

«Спрячьте, приготовьте черными чернилами и тонкой головкой. Тэхён, я хочу, чтобы ты сделал еще одну татуировку, маленькую, - сказал Чонгук, наблюдая, как Хиде вытирает излишки чернил со своей кожи. «Этот показывает, что ты принадлежишь Хэдогдже Па, моему отцу, но я хочу, чтобы ты получил другого. Тэхён, я хочу, чтобы все знали, что ты принадлежишь мне. Ты моя детка."

«... Конечно, Чонгук, я твой», - согласился Тэхён, глядя на него. То, как губы Чонгука приподнялись в уголках, пробудило в нем то же странное чувство; тот, что был ранее. Та самая странная дрожь, от которой ему хотелось поморщиться.

«Это особенная татуировка», - заметил Чонгук, садясь на табурет. «Это будет только у тебя». В другом конце комнаты Хиде готовил для него тату-пистолет, поспешно меняя картриджи с чернилами и головку иглы, как и просили. «Но знаете, что делает его еще более особенным?»

"Какие?"

«... Я дам тебе это».

Тэхён был более чем уверен, что у Чонгука раньше не было опыта в татуировке, но он держал пистолет в руке с чем-то очень близким к уверенности, что, казалось, говорило об обратном. Молодой человек схватил его за запястье и прижал к подлокотнику, так что Тэхен ухватился за кожаную часть, чтобы пальцы оставались неподвижными. Это не могло повредить больше, чем татуировка на груди, да и большая часть которой онемел от морфия. Итак, Чонгук сместился, чтобы занять идеальное положение, а затем опустил пистолет на свой первый палец. Хиде был слишком занят, убирая большинство инструментов, которые он использовал, чтобы уделять много внимания процессу.

- Я выгравировал бирки на воротнике Чимина, - медленно объяснил Чонгук, двигая рукой, когда он начал перебирать перенос, который он применил к каждому из своих первых суставов правой руки. «Мне нравится оставлять свой след на вещах... это доказательство права собственности».

Тэхен подумал, что это звучит так, как будто ребенок пишет свое имя на чем-то жирным черным маркером.

- Я тоже оставляю свой след на тебе, - Чонгук быстро взглянул на него, прежде чем переместиться на второй палец, улыбка всегда присутствовала на его губах.

Эта татуировка была намного быстрее, чем татуировка с лотосом, и длилась чуть дольше нескольких минут. Когда Чонгук закончил, он поставил машину на стол и широко ему улыбнулся. Прямо там, на костяшках пальцев, написано так, чтобы каждый мужчина, когда-либо взглянувший на его руку; тот, кого он когда-либо ударил в рот, увидит это. БАБ Y: Детка, теперь он принадлежал Чонгуку. Он был начертан на самой его плоти, более долговечен, чем деловой контракт, чем ошейник на шее. Буквы были жирными, занимали большую часть его первого сустава, так что их нельзя было пропустить, а на его большом пальце в настоящее время не было ни одной. Тэхен подумал, что пуля там будет выглядеть идеально, просто чтобы завершить ее, но он не упомянул об этом, потому что не хотел, чтобы он продолжал татуировать.

- Вот, - сказал Чонгук, хватая салфетку, которую Хиде использовал ранее. «Теперь ты не только папа, ты тоже мой».

«Тебе стоит взять одну», - заметил Тэхён, когда молодой человек вытер свою нежную кожу. «Татуировка, чтобы мир знал, что ты моя».

"Я?" - спросил Чонгук, когда его глаза скользнули вверх, чтобы посмотреть на его лицо. Вопреки его вопросу и тону выражение его лица выглядело довольно игривым, почти дразнящим. «Я твой, Тэхён?» Тэхён переместился и сел на сиденье, двигаясь так, чтобы он мог наклониться поближе.

«Конечно, ты», - прошептал он ему в ухо с теплым дыханием, - «шлюха».

Чонгук повернул голову, чтобы посмотреть на него, коснувшись носом своего, потому что они были так близко. Было что-то в его глазах, чего Тэхён был уверен, что он никогда раньше не видел, что-то, что, казалось, заставляло их выглядеть почти... живыми. Не холодный и мертвый, стеклянный взгляд неустойчивого молодого человека. Нет, в глазах Чонгука было что-то похожее на блеск, и был ли этот мягкий цвет на его щеках на самом деле потому, что он краснел?

- Скажи это еще раз, детка, - тихим шепотом сказал Чонгук.

«Я сказал, что хочу, чтобы все знали, что ты принадлежишь мне». Тэхён слегка повернул голову, так что его губы скользили по его губам, когда он заговорил. «Потому что ты моя, ты моя шлюха».

Тело Чонгука почти задрожало от его слов, легкая возбужденная дрожь пробежала по всему телу к его губам. Они задрожали против него, и Тэхён почувствовал и услышал вырвавшийся кокетливый стон.

- Папе это не понравится... - хрипло сказал Чонгук. «Это выглядело бы непрофессионально».

«У тебя есть клановая татуировка для него, почему бы не сделать эту для меня?» - предложил Тэхён, переводя взгляд на тату-пистолет, прежде чем снова взглянуть на него. «Тогда мы будем выглядеть как настоящие партнеры... не так ли?»

Как и раньше, Хиде подготовил машину, не сказав ни слова, а просто следуя приказам. Тэхёну пришлось встать с кресла с откидной спинкой и вместо этого сесть на табурет, поменявшись местами с Чонгуком. Молодой человек устроился в кресле, и выражение его лица выглядело как смесь нервного ожидания и, возможно, возбуждения. Когда Тэхен закончил переносить маленькие буквы на левую руку, он взял пистолет у Хиде и включил его. Это было странно в его руке, и он на мгновение забеспокоился, не трахнет ли он ее, прежде чем вспомнить, что это всего лишь четыре маленькие буквы, и это казалось довольно сложным.

«Тебе тоже следует татуировать Чимина», - заметил Тэхён, прижимая запястье к подлокотнику. «Мы оба могли бы сделать это, вот так вытатуировать« Куклу »прямо на его костяшках».

- Ммм, - Чонгук тихонько вздохнул. «Татуировки не подходят для моих фильмов, но сейчас я не в сети и не знаю, когда смогу продолжить. Я полагаю, что это можно будет скрыть с помощью макияжа, если мне удастся создать другой веб-сайт ».

«Мы все принадлежим друг другу, да?» - спросил Тэхён, медленно следуя за сложной кривой буквы «S», чтобы не облажаться. «Это можно было бы прикрыть, и это было бы хорошо . Лучше, чем ошейник, правда? Более сильное владение ».

«... Хиде, у тебя есть комплект, который я могу позаимствовать?» - спросил Чонгук, не отрывая глаз от его руки, когда он закончил первую букву и перешел на довольно простую букву «L».

«Босс, у меня есть комплект, который ты можешь оставить, если захочешь? Хочешь, чтобы я настроил машину, чтобы ты взял ее с собой? »

«Да», - сказал Чонгук, мягко кивнув, и Тэхён услышал звук другого человека, покидающего комнату, чтобы перейти в другую часть здания, как только он достиг конца второго письма. «У тебя все еще болит плечо?»

«Э... совсем немного», - ответил Тэхён, не поднимая глаз. «Дайте ему час, и это, вероятно, снова будет чертовски мучительно».

«Когда мы вернемся в пентхаус», - объяснил Чонгук, слегка сжав пальцы на подлокотнике. «Я попрошу Чимина нанести тебе еще один удар, хм, а потом...»

Тэхён посмотрел на него, пистолет завис над его третьим суставом. Чонгук смотрел на него сверху вниз, уголки его губ были приподняты, а в глазах вспыхнул довольно резкий блеск.

«Давайте найдем применение татуировкам, действительно установим право собственности».

Тэхену пришлось отнести черный ящик в квартиру и в лифт, неся его, как будто это было что-то очень важное, а не просто татуировочное оборудование. По какой-то причине мне показалось, что это действительно важно, почти что-то вроде Святого Грааля. Его татуировка под рубашкой начинала довольно раздражающе чесаться под тонким слоем пищевой пленки, которую Хиде намотал на нее, и Тэхён знал, что довольно скоро и его плечо. Это был только вопрос времени, когда действие морфия снова начало прекращаться. Он наслаждался довольно блаженным онемением, но он снова вернулся к дискомфорту и тошноте, к тряске и подергиванию.

Тут же, когда карета начала подниматься, ему пришло в голову, что ни один из них не спросил Чимина, хочет ли он татуировку. С другой стороны, у него тоже не было выбора. Но все же у Чимина не было выбора, и он был человеком, который рекомендовал это Чонгуку. Сказал бы он «нет» на предложение? Неужели Чимин действительно захочет сказать «нет»? а если он это сделал, что тогда? Неужели Чонгук просто оставит это, попробует ли он его уговорить? Или могло случиться так, что Тэхёну просто нужно было помочь сдержать его, чтобы привязать к стулу, чтобы у Чимина не было выбора? Он думал, что весьма вероятно, что Чонгук попытается убедить его изменить свое мнение, а не прибегать к физической тактике, или, по крайней мере, он надеялся. Хотя для Чонгука такие поступки были совершенно нормальным явлением,

Может быть, задушить его до смерти, но не угрожать ему.

Тэхён почувствовал, как его пальцы слегка подёргиваются, поэтому он посмотрел вниз, чтобы посмотреть на свою руку. Было странно смотреть на его пальцы и видеть черные буквы на костяшках пальцев, зная, что они будут там через час, будут там, когда он проснется завтра. Татуировки могли быть непостоянными, но в обозримом будущем он оставался неизменным. Еще более странно было посмотреть на татуировку и обнаружить, что она ему очень нравится. В отличие от лотоса, он был... другим. Но «малыш» был хорош, он ему нравился.

Тэхён только что взглянул на Чонгука, когда двери кареты открылись, поэтому он позволил молодому человеку выйти в небольшой коридор, чтобы открыть дверь номера. Вид изнутри вовсе не был неожиданным. Чимин лежал на кровати на животе, бутылка шампанского на полу рядом с кроватью и стакан сейчас в руке. На кровати у его локтя была открытая бутылка с рецептом, лежавшая на боку, так что несколько таблеток пролились на простыни. Предположительно Валиум, и, судя по безмятежному выражению лица другого человека, пара из них уже была сбита.

- Ммм, - промурлыкал Чимин, опуская флейту. «Посмотри, кто наконец вернулся домой, Вангби, это папа». Кошка была на полпути через комнату, и, похоже, ей было все равно. "Трудный день?"

«Очень занят», - ответил Чонгук, снимая куртку и кладя ее на кухонную стойку. Затем он начал закатывать рукава до локтей, пересекая номер, чтобы добраться до кровати. Он сел на край матраса и взял бутылку с таблетками. «Сколько из них ты сбил, а?»

- Три, - сказал Чимин, проводя языком по своему рту, который, казалось, был сухим. "Думаю."

- Сегодня больше никакого валиума, - Чонгук схватил бутылку с крышкой с простыней и начал ее завинчивать. «Еще немного, и тебе будет холодно». Судя по выражению лица Чимина, Тэхён подумал, что это именно то, на что он надеялся. «Тэхён, принеси коробку, и давай сделаем это». Чимин спросил его, что он имел в виду, по-прежнему мечтательными глазами. «Мы собираемся сделать тебе тату, детка».

«А... татуировка?» - спросил Чимин, глядя на черный ящик в руке. «Милый, ты сказал, что я не могу сделать татуировку».

«Я передумал», - парировал Чонгук, когда Тэхён поставил чемодан на матрас. «Только маленький, его можно прикрыть». Чимин взглянул на коробку, а затем поднял взгляд и посмотрел прямо на него. Тэхён не сводил глаз и пытался понять, о чем он думает, но это было сложно. Он не мог сказать точно, о том, как сильно раздутые зрачки Чимина были одурманены наркотиками, и об отсутствии концентрации из-за боли в плече. «И у меня, и у Тэхёна есть по одному, покажи ему».

- Ба... мимо, - прочитал Чимин по костяшкам пальцев, слегка нахмурив брови, прежде чем скользнуть глазами и посмотреть на руку Чонгука на матрасе рядом с ним. «Шлюха...» На мгновение он ничего не сказал, неподвижно лежа на кровати и по очереди глядя между их руками. Затем он поднял бокал с шампанским и сделал глоток. "Что я?"

- Кукла, - заметил Чонгук, когда он протянул руку и запустил руку в волосы, медленно поглаживая его по голове.

«Ты пьян, дорогой?» - спросил Чимин, внезапно засмеявшись, губы приоткрыты в уголках достаточно, чтобы большинству казаться искренним. Тэхен подумал, что это выглядело довольно неуверенно, возможно, напуганным.

«Нет, я просто чувствую себя... чертовски фантастично», - заявил Чонгук, прежде чем засмеяться, тем же смехом, от которого у него по-детски сморщился нос. «Я чувствую себя офигенно, детка».

"Почему?" - спросил Чимин, медленно выпрямляясь, высвободив руку и поерзал, чтобы устроиться поудобнее. Тэхён услышал мягкий звук трения гладкой кожи его бедер. «Почему ты так фантастически себя чувствуешь, дорогая?»

«Все работает так идеально», - ответил Чонгук с широкой улыбкой, когда Тэхён открыл для него черный ящик. «Ким Джинтэ должен быть мертв в течение следующих двух дней за попытку убить меня, благодаря Бэ. Ли Ючон скоро окажется в ловушке нашей сети, и эта крыса будет визжать, когда мы его поймем ». Чимин наблюдал, как Чонгук собирает тату-пистолет и кладет его на матрас рядом с бутылкой с валиумом. «И, наконец, исполнится ответ на все мои пожелания. Ким Джин Ву будет мертвым человеком ».

«... Ты собираешься убить обоих Кимов?» - спросил Чимин мягким голосом, почти шепотом. Чонгук энергично кивнул с ухмылкой. Тэхён достал переводную бумагу из коробки и ждал, не откажется ли другой мужчина, скажет ли ему, что ему не нужна татуировка. Но Чимин просто переместился и вместо этого положил руку себе на колено. Поэтому он приготовил пальцы для Чонгука, аккуратно приложив каждую полоску бумаги как можно прямее, чтобы отклеить и оставить рисунок на бальзаме. «Дорогая, тебе не кажется, что это... безрассудно».

- Ммм, - Чонгук наблюдал за процессом подготовки. «Джину тоже был безрассудным, но есть разница: я не проиграю. Я собираюсь убить их, поэтому мне не нужно беспокоиться о безрассудстве ».

"Папа одобрил?" - спросил Чимин, снова поднимая бокал с шампанским. Когда Чонгук подтвердил, что это так, он чуть не опрокинул останки и довольно тяжело сглотнул. «Что ты думаешь, Тэ? Вы думаете, что это безрассудно? »

- Э... - Тэхён на мгновение оторвался от своей руки, прижимая пальцами первую букву «L» к его коже. «Я думаю, что это рискует его разозлить, да. Но это могло бы вывести его из себя, облегчить устранение ". Чимин облизнул губы, прежде чем поставить стакан на матрас. «Но я думаю, - он убрал перевод и подготовил последний, - любой ублюдок, который хочет смерти Чонгука, испугается до подчинения, если он убьет гребаного Ким Джинтэ».

Чимин издал при этом тихий звук с довольно суровым выражением лица, когда он поднял свободную руку, чтобы поиграть с халатом. Тэхён убрал последнюю передачу, а затем Чонгук протянул руку, чтобы схватить его запястье и с силой положить его себе на колено.

«Что ты делал сегодня, а?» - неожиданно спросил Тэхён, когда Чонгук включил тату-пистолет, вибрирующее жужжание было очень громким и эхом отразилось от стен. На его вопрос Чимин повернул голову и посмотрел на него с на мгновение смущенным выражением лица. «Знаешь, пока мы занимались бизнесом, чем ты занимался?»

«Принимал наркотики и проспал все утро», - ответил Чимин довольно ровным тоном. Чонгук даже не моргнул, но Тэхену пришлось отвести взгляд от лица. Вот вам и попытка завязать разговор. «Тэ, ты хорошо себя чувствуешь? У тебя все еще болит плечо? »

«Да, и мои татуировки», - ответил он, наблюдая, как Чонгук следует изгибу буквы «D» на его пальце. Другой мужчина лишь слегка прищурился от боли. «Я... я весь день ждал укола». Чимин сочувственно фыркнул, а затем сказал ему пойти за комплектом, который Юнги принес в номер. Аптечка, в которой даже не было морфина.

Таким образом, Тэхён поднялся на ноги и побродил по комнате, убедившись, что Чимин не смотрит, когда он быстро вытащил чемодан из куртки Чонгука и присел на корточки, чтобы взять медицинскую коробку с низкой полки. Он открыл ее, чтобы вставить футляр внутрь, а затем снова закрыл его и понес через всю комнату. Когда он снова сел на кровать, Чонгук закончил «О» и протянул ему машину. Тэхён положил коробку, чтобы принять ее, и продолжил держать руку Чимина на его колене.

"Это больно?" - спросил он, глядя на две законченные черные буквы, держа пистолет над безымянным пальцем.

«Нет, мне было намного хуже», - сказал Чимин, мягко покачав головой. «Это не больно, Тэ, не волнуйся». Тэхён опустил пистолет и начал одну первую букву «L», оставив только четыре простые линии. Пока он делал это, Чонгук открыл медицинскую коробку и начал готовить для него шприц с морфием. К счастью для Чимина, ему удалось не дрожать от этой мысли и испортить татуировку. Когда он закончил, он выключил машину и без всяких забот бросил ее обратно в коробку. «Ты сказал татуировки , а где еще один, Тэ?»

«Сними это, Тэхён, покажи ему», - приказал Чонгук.

Тэхён потянулся, чтобы начать расстегивать рубашку здоровой рукой, пока Чимин не потянулся, чтобы помочь ему. Мгновение спустя он освободил ее и увидел, как глаза Чимина остановились на татуировке. Его глаза слегка расширились, когда он уставился на нее, явно удивленный. Тэхен начал снимать липкую пленку, чтобы освободить кожу, и без всяких забот отбросил ее в сторону. Через минуту Чимин, казалось, вернулся к реальности. Теперь его кожа, наконец, стала свободной, чтобы дышать, больше не скрываясь под слоями, от которых она зудела.

«Теперь он принадлежит Хэдогдже Па», - сказал Чонгук, когда начал наполнять шприц. «Папе он очень нравится».

Чимин ничего не сказал, а просто молча изучал свою грудь, татуировку и морщинистые швы на плече. Тэхён действительно не знал, почему он так пристально смотрел, но подумал, что это могло быть просто смесью удивления и, может быть... может быть, чего-то вроде жалости. Он действительно не знал почему, но это было ощущение, которое, казалось, исходило от него. Тэхён был вовлечен в деятельность банды уже примерно три месяца, и все же у него был постоянный шрам на его коже (и многое другое в его сознании), и все он был помечен против его собственного желания. Бирка на его коже, которая, как он полагал, была своего рода брендом, знаком собственности. Как гребаный секс-раб. Когда Тэхён посмотрел на руку Чимина, он увидел то же самое - черные буквы на его загорелой коже. Этого было достаточно, чтобы ему стало плохо, но теперь он ничего не мог с этим поделать.

Разве ему не понравилась идея сделать себе татуировку? «Кукла» прямо на его костяшках пальцев, как будто это было не так уж чертовски очевидно, что он им был. Разве они не были такими технически?

Веселые маленькие игрушки.

«Наконец-то ты официально мой, Тэхён», - заявил Чонгук, щелкнув шприцем, а затем переместился на кровати, чтобы приблизиться к нему. Тэхён протянул руку, чтобы схватить ее, закрыл глаза и ждал укуса.

Чертовски отмеченная собственность.

Когда наркотик заполонил его систему, Тэхен обнаружил, что его совершенно не заботят татуировки или владение им. Ему просто хотелось, чтобы его смыло теплыми волнами удовольствия, поэтому он запрокинул голову с глубоким вздохом. Он услышал, как двое других мужчин пошевелились: убирали все оборудование. Некоторое время он оставался на месте, чувствуя, как раздражающий зуд по всей его коже исчезает и остается онемевшим и теплым, а когда он опустил голову и оглянулся на кровать, он увидел, что Чимин на коленях развязывает свой халат. . Тэхён какое-то время наблюдал за ним, прежде чем повернуть голову, чтобы посмотреть через весь номер. Самый молодой человек собирался проглотить большую часть бокала шампанского и, должно быть, увидел что-то на его лице, потому что рассмеялся.

"Какой ребенок?"

«... Ничего», - ответил Тэхён, мягко покачав головой. У него что-то было в голове, какая-то мысль, но она только что уплыла; явно не важно. «Я просто рада, что ... что я нравлюсь твоему папе и не хочет, чтобы я умер за то, что убил его людей».

«Вы убили предателей, а не его людей».

«Теперь я официально Хэдогдже Па...»

«Сегодняшний вечер почти такой же, как твое посвящение», - сказал Чонгук, по большей части держа в руке пустой бокал из-под шампанского, который он крутил. «В праздничную ночь ты должен получить особую награду».

- Лежи, детка, - почти промурлыкал Чимин, когда халат соскользнул с его плеч и упал в лужу на простынях. "Позвольте нам позаботиться о Вас."

Тэхён действительно не знал, как он оказался на спине, когда двое других мужчин сняли с него одежду, чтобы ему не пришлось, он просто сделал это. По крайней мере, он не возился, когда пытался сделать это своей раненой рукой. Глядя в потолок, Чимин также помог Чонгуку раздеться, поддразнивая его рубашку, когда он целовал его, и хихикая в его губы, когда пальцы другого мужчины блуждали по его спине и спускались к его бедрам. Рубашка с шорохом приземлилась на пол, а затем пальцы Чимина сильно дернули его за пояс, чтобы он мог расстегнуть его и помочь ему вылезти из брюк.

«Как мы будем заботиться о ребенке?» - спросил Чонгук, когда они оба забрались на дно кровати, стоя на коленях у его бедер. «Так много вариантов...»

- Хмм, - Чимин слегка поерзал на кровати, бегая взглядом по его телу, прежде чем остановиться на все еще укрепляющейся эрекции. «У меня есть отличная идея. Шлюха?"

Когда он сказал это, Чонгук, казалось, на мгновение ухватился, легкое замешательство или, может быть, неприязнь нахлынула на него. Но затем он снова расслабился и повернул голову, чтобы посмотреть на Чимина. Судя по выражению его лица, ему действительно понравилось слышать это. Может, на самом деле это была дрожь?

«Малышка заслуживает чего-то особенного, да?» Чимин наклонился и прижался губами к уху. "Отсоси ему". О, снова была дрожь, почти дрожь, пробежавшая по его телу. Со своего угла, положив голову на стопку подушек, Тэхён увидел, как он начал возбуждаться, его собственный член слегка подергивался. Он отметил, что ни один из них не спросил его, чего он хочет, но, опять же, большую часть времени они не спрашивали. Тэхен позволял им принимать все решения, ему просто нравилось участвовать. К тому же он был слишком накачан, чтобы по-настоящему трахаться. Чонгук мог сделать ему минет, мог забраться к нему на колени и покататься на нем, как в одном из старых порнографических видео Чимина, или он мог перевернуть его и трахнуть. Ему просто было все равно в этот момент.

«... Я никогда не делал этого раньше», - ответил Чонгук после минутного размышления. «Я не считаю тот день в стриптиз-клубе настоящим минетом, а скорее небрежным поцелуем».

«Мы можем сделать это вместе, я научу тебя», - сказал Чимин, все еще прижимая губы к уху. Одна рука поднялась к его волосам, двигаясь к самой задней части, чтобы он мог легко надавить на шею. «Малыш должен успокоиться прямо сейчас, сделай за него всю тяжелую работу».

Тэхён не ожидал, что Чонгук позволит другому мужчине обращаться с ним таким образом, почти доминирующим образом своими словами и действиями, но он не сопротивлялся и позволил ему фактически опустить голову, так что ему пришлось сменить позицию. , встав на колени и один локоть. Чонгук схватился за свой член, плотно обхватив пальцами его основание, так что он мог видеть татуировку с начальной ясностью: ШЛАКА. Вид этого был несколько забавным, но в основном довольно соблазнительным, даже эротичным. Молодой человек на мгновение посмотрел на него, прижав большой палец к его нижней части, как он это делал. Затем он опустил голову, чтобы поцеловать головку своего члена.

Чимин сдвинулся с места, чтобы начать целовать нижнюю часть живота с открытым ртом, пока Чонгук экспериментировал, переходя между поцелуями котенка и зажав голову между губ на несколько секунд. Как будто он был слишком осторожен, чтобы полностью взять его в рот.

- Ты хорошо выглядишь, Шлюха, - сказал Тэхён, дыхание слегка прерывалось, когда Чимин сильно прикусил его бедро, а затем облизал губами место укуса. Чонгук только что снова взял его в рот, и при его словах его губы сместились, поднявшись в улыбку, из-за которой его голова соскользнула со стороны рта и ткнулась во внутреннюю щеку. Одного вида его улыбки было достаточно, чтобы Тэхен наклонился и схватился за его волосы, заставляя его опустить его на несколько дюймов. Рука Чонгука сжалась вокруг его основания, слегка изогнувшись так, что чудесная пульсация вырвалась в глубину его живота. «Теперь ты выглядишь красивее».

Чимин слегка приподнял голову, чтобы посмотреть на него, рот все еще тянулся вдоль живота к пупку. Вид Чонгука, быстро запрокидывающего голову, заставил его тихонько рассмеяться, тёплое дыхание коснулось его кожи. Тем не менее, первоначальная поддержка, казалось, придала ему больше уверенности, поскольку Чонгук шире открыл рот и попытался опуститься на него, не давя рукой на его голову. Тэхён с тихим стоном откинул голову на подушку, почувствовав на себе губы молодого человека. Рот Чонгука был горячим и влажным, его язык дрожал по его нижней части, когда он сделал пару дюймов внутрь. Он остался на этой глубине, слегка покачивая головой, но не заходя глубже. Иногда его зубы задевали его, и это ощущение было до странности приятным.

«Хорошо, ты так хорошо принимаешь его член , шлюха», - похвалил Чимин, когда он также протянул руку и надавил на голову Чонгука, заставляя его проглотить большую часть его длины. Тэхён почувствовал, как он давится вокруг него, глаза зажмурились, пальцы его свободной руки схватились за простыни, прежде чем он переместил их, чтобы погрузить пальцы во внешнюю часть бедра. «Но вам нужно научиться делиться».

Чонгук отстранился как раз вовремя, чтобы из уголка его рта выскользнула небольшая утечка прекама, которая стекала по подбородку. Чимин рванулся вперед, высунув язык, чтобы высвободить свою сперму, а затем тоже поцеловал его в голову. Тэхен с трудом мог в это поверить и наблюдал, как они двое изо всех сил пытались разделить его член, соприкасаясь языками.

«Тебе следует... следует поцеловаться», - пошутил он. Чимин, задыхаясь, застонал о его длину, лаская язык по его нижней части, чтобы коснуться губ Чонгука, а затем они действительно попытались поцеловать друг друга. Тэхён втянул нижнюю губу, чтобы прикусить ее, наблюдая, как они целуют друг друга вокруг его члена; не что иное, как соприкосновение губ или сгибание и облизывание языков.

«Фу... бля, у меня есть идея получше», - сумел заикаться Тэхён. «Более распутная идея».

"Sluttier?" - спросил Чонгук, прижав губы к голове, измазанные слюной и спермой. Его голос заставлял вибрации доходить до его основания, небольшие приятные треморы. «Разве мы не достаточно развратны для тебя прямо сейчас, детка?»

«У меня есть идея получше, я знаю, что она тебе понравится», - возразил Тэхён. Молодой человек посмотрел на него широко раскрытыми любопытными глазами, в то время как Чимин продолжал целовать его по всей длине. «Вы получите быть заполнены полностью, я и кукла может наполнить вас прямо вверх.»

Осознание на рассвете на лице Чонгука было абсолютным сокровищем.

Тэхён поерзал на матрасе, чтобы встать на колени, чтобы позволить Чонгуку лечь вместо этого. Он инстинктивно широко раздвинул для него бедра, приподняв бедра над кроватью, почти нетерпеливо представившись. Чимин встал с кровати, чтобы взять бутылку лубриканта, демонстрируя легкое замешательство при таком изменении событий. Тэхён нанес обильную дозу, а затем переместил средний и указательный пальцы вниз к входу, прежде чем сунуть их внутрь. Когда его пальцы погрузились вглубь, Чонгук издал мягкий хриплый звук.

- Подвигайся за подушки, - объяснил Тэхён, продолжая разжимать его пальцами, расслабляя его каждым сгибанием и ударом суставов по нему. «Шлюха покажет тебе, что тебе не нужно его учить».

"Действительно?" - спросил Чимин, продвигаясь по кровати на коленях. Чонгук с большим интересом наблюдал за своей эрекцией. «Не могу дождаться, когда он мне покажет». Тэхён выровнялся перед входом и высвободил пальцы, чтобы вместо этого погрузиться в него. Ему пришлось поднять ноги Чонгука, положив руки под колени, чтобы удерживать его в идеальном положении.

Чонгуку пришлось подпереть свой вес на локтях, чтобы взять Чимина в рот, повернув голову под углом. Тэхён почувствовал, как сжимаются его бедра, и увидел, что мышцы живота тоже. Чимину приходилось медленно двигать бедрами вместо того, чтобы позволять ему покачиваться взад и вперед на своем члене, плотно сцепив пальцы в его волосах, потому что Чонгук не мог много двигаться в своем текущем положении.

Тэхён вспомнил свою шутку той ночью в другой спальне о том, что Чимин присоединился к нему и заткнул ему рот своим членом. Факт, что теперь это стало реальностью, было достаточно, чтобы почти рассмешить его, но он сумел остановить себя.

Между хлопком его бедер о верхнюю часть бедра Чонгука и неряшливым сосанием его рта, когда Чимин качался против него, крепко держась за затылок, Тэхен едва мог различить звуки, которые издавал Чонгук. Было трудно сделать много шума вокруг члена другого мужчины, но каждый раз, когда он ускорял темп, он слышал, как он кряхтит в глубине горла; почувствовал, как его бедра сжимаются под пальцами. Когда Тэхён замедлился и медленно и глубоко перекатил бедра, Чонгук чуть не заскулил, дыхание вырывалось из его носа в легком раздражении.

- Ох, шлюха, - почти ворковал Чимин. «Ты ... так хорошо научился из моих видео». Веки Чонгука задрожали, и он издал стон. «Ты бы тоже так хорошо выглядела перед камерой». Тэхён ускорил темп, чтобы толкать сильнее, и звуки, которые Чонгук издавал вокруг члена Чимина, заставили его задыхаться от удивления. Возможно, это был первый раз, когда Чимин испытал подобное, учитывая, что он обычно делал минеты. Тэхен совсем не удивился, увидев, что его бедра начали находить лучший ритм, качаясь почти как волна о голову Чонгука. "Не так ли, детка?"

- Такая... хорошая маленькая шлюшка, - согласился Тэхён, и от похвалы Чонгук снова захныкал.

Чонгук наконец-то получил то, чего так жаждал, - полное отсутствие силы и абсолютную уязвимость. Он был покорным во всех отношениях, но все же от него исходило ощущение, что он на самом деле в некотором роде доминирует. Как будто осознание того, что он доставляет все удовольствие, подстегнуло его и сделало более восторженным. Да ведь он так хорошо давал, что Тэхен решил, что тоже заслуживает награды, и отпустил бедро одной рукой, чтобы начать дрочить ему.

Чонгук фактически отпустил Чимина на мгновение, серия пронзительных стонов вырвалась, прежде чем другой мужчина крепче схватился за его волосы и снова выдвинул его голову вперед. Поскольку ему нужно было приподняться на локтях, Чонгук не мог дотронуться до себя, но полностью полагался на то, что Тэхён даст ему это.

«Если ты хорошо отсосишь Долл, Шлюха, я отдам ее тебе», - пообещал Тэхён, сдвигая хватку на голову, чтобы массировать ее большим пальцем. Он чувствовал, как Чонгук дрожит напротив него, бедра упираются в его талию. «Покажи ему, как он тебя научил, а?»

Чонгук сделал чертовски хорошую попытку отсосать так же хорошо, как Чимин, что, по мнению Тэхена, заслужило награду за свои усилия. Ему действительно удалось уравновесить свой вес на одном локте, чтобы он мог взять его в руку и массировать его основание, в то время как Чимин контролировал свою голову, посасывая и стоная вокруг своего члена, так что Чимин чувствовал восхитительные небольшие вибрации, которые стреляли прямо в яму. его живот. Итак, Тэхён подумал, что он заслужил довольно дразнящую дрочку, медленную и растянутую, просто чтобы не дать ему слишком возбудиться.

Чимин как раз вовремя вырвался изо рта, обхватив себя рукой и несколько раз сильно вздохнув. Другой рукой он все еще цеплялся за волосы Чонгука, и когда он эякулировал с тихим стоном, он сделал это по всему лицу. Тэхён почти завороженный наблюдал, как его сперма брызнула на рот и щеки Чонгука. Нескольким его частичкам удалось приземлиться в другом месте, на переносице и даже на ресницах. Одного вида, как Чонгук от удивления зажмурился, было достаточно, чтобы вызвать сильную боль в животе Тэхёна.

Чонгук выглядел как шлюха и был абсолютно красив.

Тэхён заставил его принять другую позу, схватив его за бедра и двигая ими, опуская их вниз и широко раскрывая, позволяя ему сместиться вперед в лучшую позицию. Колени Чонгука были прижаты к его груди, зафиксированы его предплечьями. Угол заставил молодого человека схватиться за подушку одной рукой, погрузить в нее пальцы, а другой потянулся вниз, чтобы схватить свой член.

«Ах, ах, ах ». Каждый звук из губ Чонгука был задыхающимся, сдавленным тихими криками удовольствия. - Бля, детка, ага... - Тэхён опустил голову, напрягаясь изо всех сил, чтобы лизнуть рот, щеки и смыть сперму Чимина. Чонгук высунул свой язык, отчаянно касаясь им своего. «Ты чертовски хорош».

Тэхён чувствовал, как его плечо начинает протестовать от всех движений, поэтому он не дразнил другого мужчину. Он просто нашел идеальный угол и ударил его бедрами, чувствуя, как Чонгук дернулся под ним. Матрас громко скрипел от силы, но он почти не слышал этого из-за шума, исходящего изо рта Чонгука. Молодой человек дрочил так сильно и быстро, как только мог, и Чимину удалось протянуть руку и накрыть его руку. Пульсирующий жар начал распространяться вверх, и он был почти таким же теплым и приятным, как морфин, и Тэхен почувствовал, что достигает пика.

- Черт возьми, я кончаю, я... - Тэхён резко ударил его бедрами, и он только что почувствовал, как этот прилив затопляет его организм, когда Чонгук вскрикнул под ним, все тело дрожало, когда он гнался за своим оргазмом. Он оставался внутри него, пока он выходил из кульминации, а затем вытащил и переместился, чтобы рухнуть на кровать рядом с ним. Тэхён закрыл глаза и сделал несколько быстрых вдохов, сердце бешено колотилось в его груди, а остатки удовольствия все еще пульсировали в глубине его живота.

- Чимин, Тух... Тэхён, - сказал Чонгук неровным и запыхавшимся голосом. Тэхён снова открыл глаза, чтобы посмотреть в зеркало на потолке, прежде чем медленно повернуть голову и посмотреть на двух других мужчин. Чонгук, как и он, лежал на спине, грудь быстро поднималась и опускалась, а кожа покрывалась потом и спермой. Чимин все еще стоял на коленях рядом с ним, с любопытством глядя на него сверху вниз. После еще нескольких быстрых вдохов его губы приподнялись в уголках экстатической улыбки.

«Что, Джух... Чонгук?» Тэхен сумел спросить, его собственный голос задыхался и слаб.

"Я люблю тебя."