кофе и сигареты.
Заученная наизусть «Буерак — Неважно» в наушниках ограждала от реальности и происходящего вокруг. Серые глаза из-под капюшона толстовки глянули на прохожих, идущих мимо, и тут же уткнулись в носки белых кроссовок. Замерзшие руки нащупали в кармане проездной, несколько бумажных купюр и ключи от квартиры. До дома полчаса на метро, но вход на станцию остался далеко позади. Рабочий день был насыщен на клиентов и возвращалась она домой позже обычного, мысленно благодаря Есению, которая пообещала перенести записи с утра на полдень, дав ей возможность хорошенько выспаться. Она вытащила из кармана бумажный листок со схемой приема таблеток, запутавшийся в купюрах и внимательно пробежалась глазами. Что ж, предстояло сделать крюк, чтобы успеть в аптеку недалеко от дома.
— Ну, рассказывай, как у тебя дела?
Брюнетка ерзает на стуле перед неврологом, теребя лямку шоппера, что лежит на коленях. Кончики пальцев подрагивают от волнения, и она не может понять, почему так нервничает перед собственным лечащим врачом.
— Не очень.
Мужчина складывает руки на столе, внимательно смотря, в ожидании развернутого ответа.
— Тревожность усилилась в последнее время. Панические атаки вернулись. Сплю плохо: долго не могу уснуть, а ночью снится всякая ерунда, просыпаюсь разбитой...
Она была уверена, что сейчас, в девять утра, в ярком свете ламп в кабинете это было очень заметно. Девушка смахивала на самый настоящий овощ, который давно позабыл о том, что такое нормальный сон и чувство «отдохнувшести».
— По сколько принимаешь тералиджен сейчас?
— Четвертинка утром и половинка вечером, — отчеканила, все еще чувствуя неприятный привкус таблетки на языке и пустоту в желудке.
Мужчина поправил очки и взял листочек для заметок, быстро выводя неровным почерком схему дальнейшего лечения, которую тут же озвучил:
— Будешь принимать по целой таблетке два раза в день, утром и вечером. — Грудную клетку неприятно сжало от представлений, какими же будут ее следующие дни с такой-то дозировкой. — А на ночь будешь принимать глицин и корвалол. На таблетку глицина две капли корвалола, — она мысленно прибавила это к увеличенной дозе своего препарата и сглотнула, — можешь прям брать в чайную ложку таблетку глицина и туда же две капли корвалола. Поняла?
Девушка закивала, забирая листочек. Вяло попрощалась и покинула кабинет, куда тут же юркнула женщина с ребенком. Поправила лямку шоппера на плече, не сводя глаз с написанного, и как-то нервно усмехнулась.
Куда же ты катишься?
Она шмыгнула носом и ускорила шаг. Хотелось прийти домой, надеть теплые шерстяные носки, сделать вкусный кофе и умоститься на подоконнике вместе с кошкой Мирой. Просидеть так несколько часов, наблюдая за людьми и мерцанием фонарей на улице, тихо слушать песни, льющиеся из маленькой колонки на столе, стряхивать пепел в приоткрытое окно. Скоротать время, наблюдая за быстротечностью чужих жизней.
Показались дома родного района. Брюнетка вытащила руку из кармана, пересчитала купюры и зашла в продуктовый магазин. Покупала всегда стандартный набор: овсяное молоко, корм любимой кошке и пачку печенья с шоколадной крошкой. На кассе к этому списку частенько добавлялась пачка сигарет. Поплелась вдоль стеллажей. В стороне раздавались шумные возгласы и громкий мужской смех, проклевывающийся сквозь музыку в наушниках. Прижимала продукты к груди, имея странную привычку никогда не брать на входе корзинку.
Возле кассы обнаружились источники этих громких звуков. Трое мужчин, посмеиваясь, стояли в очереди с полной тележкой, в которой ярко выделялся алкоголь. Разговор был шумным, веселым и сопровождался звонким смехом в ответ на какие-то шутки.
Когда-то она тоже смеялась в компании друзей, неловко поглядывая на других людей в очереди, когда на ленте появлялись бутылки крепкого алкоголя или когда смех становился слишком громким.
Сейчас от тех людей остались лишь воспоминания. Теплые, далекие и приносящие странную ноющую боль.
Заливаясь смехом, один из мужчин неуклюже отступил назад, чуть не наступив ей на ногу. Девушка сделала шаг в сторону и сжала плечи. Мужчина в черном пальто перехватил друга за воротник куртки и что-то сказал, глянув на нее.
— ...меня, пожалуйста, — услышала брюнетка, сделав музыку тише. Мужчина с банданой на голове виновато улыбался. — Я Вас не затоптал?
— Все в порядке, ничего страшного, — тихо ответила, кивая.
Мужчина в черном пальто продолжал изучать ее внимательным взглядом. Он видел много разных лиц, много разных эмоций и выражений. Но такое встречалось ему впервые. Бледность кожи не удивила, как и темные круги под глазами от явной нехватки сна. Глаза. Серые, чистые, как хрусталь, были такими пустыми... Обычно в людских глазах всегда находится отблеск каких-то чувств. Хороших или плохих. Но в этих глазах не было ни искры, ни яркости, ни блеска.
В них не было жизни.
Лишь туманная пелена и невыносимая усталость. Казалось, эта же самая усталость лежала и на хрупких плечах, вынуждая ее ссутулится. Он оглядел скудный набор продуктов в ее руках, поднял глаза и встретился с ней взглядом. Абсолютная пустота.
Парень в очках пихнул его в бок, поторапливая. Девушка окинула пустым взглядом входящих в магазин людей. Вошедшая семья с девочкой лет пяти привлекла ее внимание. Ребенок о чем-то лепетал, наверное, рассказывая о том, что сегодня происходило в детском садике. Мужчина и женщина с улыбкой кивали, а после что-то сказали, и девочка с улыбкой пробежала мимо, к холодильнику с мороженным, кажется. Брюнетка проводила ее теплым взглядом. В груди закралось неприятное чувство, словно кто-то царапал грудину тупым когтем. У детей все намного легче. Беззаботнее. Счастливее.
— Девушка.
Она моргнула, переводя взгляд. Мужчина в черном пальто стоял с легкой улыбкой. В протянутой ладони лежал киндер. Серые глаза раскрылись еще шире. Неловкость сковала хрупкие плечи, которые сжались еще сильнее, а от осознания, что вся очередь и любопытная кассирша, вероятнее всего, сейчас наблюдают за этой маленькой мелодрамой, усилило желание спрятаться за ближайшим стеллажом.
— Кажется, у Вас выдался сложный день, — он склонил голову набок, — надеюсь, это поднимет Вам настроение.
— Эм, — она была в замешательстве, не совсем понимая, что делать, — спасибо большое.
Холодные тонкие пальцы несмело забрали киндер с его ладони. Она не улыбнулась в ответ, но на бледных щеках стал отчетливо виден румянец смущения.
— ...ты идешь?
Его имя пролетело мимо ушей, растворившись в других звуках.
Мужчина улыбнулся и покинул магазин вслед за друзьями. Она рассматривала несчастное шоколадное яйцо на своей ладони, испытывая легкое смятение. Подняла глаза, заметив умиленную улыбку кассирши, и поспешила достать карточку для оплаты, стараясь не смотреть на эти улыбчивые лица, что лишь сильнее вгоняли в краску.
Съемная квартира встретила прохладной пустотой. Вслед за щелчком выключателя коридор озарился рассеянным теплым светом. Из кухни с топотом лапок по полу выскочила кошка. Маленькая, напоминающая сиамскую породу, с длинными лапами и вытянутым розовым носом, который тут же любопытно залез в шуршащий пакет с названием аптеки.
— Привет.
Подхватила кошку на руки, прижимая к груди, и животное заерзало, складывая лапы на левом плече. Громкое мурлыканье отдавало вибрацией в ключицу, а оттуда — в самое сердце. Это маленькое существо, подобранное с улицы пять месяцев назад, было необычайно ласковым и благодарным. Единственным другом, что всегда ждал с работы.
По аккомпанемент голодной песни, перетекающей из жалобного мяуканья в мурлыканье, брюнетка разобрала пакет со скудными покупками и выдавила половинку пакетика влажного корма в пустую миску. Наблюдала за мельтешащим туда-сюда пушистым хвостом, про себя усмехаясь: как мало животным надо — один кожаный мешок, с удобными для сна коленками и постоянным запасом корма.
Плюшевый плед помог согреться. Пока кофемашина нарушала тишину своим жужжанием, девушка пусто смотрела в окно, умостившись на стуле рядом. Без привычного смеха и улыбок кухня казалась холодной. Обычно здесь всегда было двое — она и Соня, лучшая подруга, с которой судьба их свела на первом курсе колледжа. Но сейчас слезы расставания на лице подруги никак не ладились с тусклым «6 месяцев назад» возле последнего сообщения в их диалоге. Общение, подкрепленное клятвами, что ничто на него не повлияет, иссякло спустя жалких пару месяцев. Долгие разговоры по телефону перетекли в насыщенные переписки, те — в одинокие сообщение пару раз в неделю. Аромат кофе с мятным сиропом даже в сравнение не шел со свежесваренным Сониной рукой кофе, которое они пили за завтраком перед походом на пары. И оттого становилось еще горестнее.
Она бесцветно оглядела кухню и маленький коридор. Пусто. Тихо. И холодно из-за бегающего по квартире сквозняка.
Юркнув рукой в карман куртки за пачкой сигарет, пальцы нащупали упаковку того самого киндера.
Умостившись у открытого окна с кружкой кофе и кошкой Мирой, что растянулась на другом конце подоконника, она аккуратно развернула упаковку и разломила пополам шоколадное яйцо, извлекая желтый контейнер с игрушкой. Внутри была причудливая фигурка циркового слоника.
«Кажется, у Вас выдался сложный день...»
Запивая шоколад кофе, она тихо усмехнулась.
Скорее сложная жизнь.
Пустая кружка из-под кофе остается в раковине, она закидывает в рот таблетку Тералиджена, запивая водой, и смотрит на пузырек корвалола с блистером глицина. Мысленно машет рукой, достает стакан и наливает совсем немного воды. Отсчитывает четко двенадцать капель и залпом выпивает, дернувшись от неприятного запаха и вкуса. Следом закидывает в рот шесть маленьких таблеток и бредет в спальню, слыша тихий топот лапок позади. И только после того, как сверяется с количеством записей на завтрашний день, она заводит будильник, чтобы успеть собраться в студию и щелкает выключатель торшера.
Комната погружается во тьму.
На груди тяжелеет и становится тепло. Громкое мурчание отдает в самое сердце. И, к ее же удивлению, сон настигает ее спустя каких-то двадцать минут, вместо привычных нескольких часов.