Жена дракона

  Сон Раэма был тревожным несмотря на усталость. Дракон беспокоился и недовольно ворочался внутри из-за собственной слабости, когда рядом с его парой находятся два посторонних самца, совершенно здоровых и способных на неё претендовать. Но физическое истощение взяло свое, и Раэм провалился на самый глубокий уровень сна, похожего на полное забытье. И именно там его и поджидал неуёмный Темный бог.  

- Привет, дракон. Как поживаешь?

Раэм не счел, что вопрос требует ответа, и только тяжко вздохнул.

- Тебе что-то нужно от меня, Кавиану? - стараясь выглядеть спокойным спросил Раэм.

- Мне? - невинно пожал широченными плечами Темный бог. - Вовсе нет. Думаю, как раз наоборот. Это тебе могла бы пригодиться моя информация.

Сегодня Кавиану был ейеба облачен в белую рубаху с красивой вышивкой вдоль высокого ворота, похожую на праздничные одеяния лесных жителей.

- Моя жена со мной. Что еще мне может быть от тебя нужно? - безразлично ответил Раэм.

- Ты так в этом уверен? - вальяжно потянулся Кавиану.

- Еще бы. Моя жена со мной, и у нас впервые кажется все налаживается. Скоро я выполню то, что тебе обещал, ты уберешься из нашей жизни, и мы вернемся в мой замок и начнем все заново. Все прекрасно, Кавиану.

- Ах, ну раз так, то я думаю, что совершенно не имеет значения, что твоя дорогая женушка прямо сейчас подходит ко входу в Запретные пещеры, - скучающим тоном сказал Кавиану, и вдруг, оказавшись лицом к лицу с Раэмом, прорычал ему в лицо: - Куда, кстати, я тебе велел её ни за что не подпускать! И совсем не важно, что тупой мактикор ведет её прямо в ловушку, расставленную его же сородичами.

- Что?!! - дернулся Раэм.

- А что? Тебя удивляет, что твоя прекрасная жена предпочла уединенную прогулку в компании полного сил самца мантикора сидению у ложа ослабевшего, как дитя, никчемного дракона? Ну, знаешь ли, дракон, такова жизнь. Женщины всегда предпочитают сильных и здоровых, не слабаков.

- Не все такие! - рявкнул Раэм.

- Это она тебе сама сказала? Успокоила, чтобы быстрее заснул? Ну, да, а сама в это время побежала за мантикором, едва он пальцем поманил. Хотя и правильно, она ведь молодая и страстная драконница, и у неё есть потребности. А ты явно не спешишь утомлять свою жену плотской любовью. Что, ослаб, дракон? Тогда не гневайся, если милая горячая женушка пошла искать удовольствий на стороне.

- Заткнись, Кавиану! - прорычал Раэм, держась на остатках разума, понимая, что жестокий бог опять нарочно его провоцирует...

- А знаешь, что я думаю? Может, мне после освобождения уединиться с ней на недельку и показать твоей жене, что такое настоящая страсть? Сможешь ли ты хоть раз поднять её после этого к звездам, как бы ни старался? - Кавиану похотливо облизнулся.

Раэм рванулся на Кавиану, заранее зная, что выпад обречен, но ярость требовала выхода. Кавиану вытянул руку, и Раэма опять скрутила судорога ослепляющей боли, швырнув наземь.

Раэм хрипел, задыхаясь от вскипающей в легких крови.

- Что, дракон, больно? - губы Темного бога растянулись в мерзкую улыбочку. - А как тебе будет больно знать, что каждую ночь, когда ты будешь ласкать её тело, она будет закрывать глаза и грезить обо мне? Когда ты будешь входить в неё, она будет мечтать, чтобы это был я.

- Ты не посмеешшшь! - зашипел сквозь крошащиеся зубы Раэм.

- А что меня остановит?

- Кариба! - выдохнул одуревший от боли Раэм.

Кавиану опустил руку, и боль схлынула, оставляя Раэма лежащим в позе эмбриона на полу.

- Думаешь, твоя жена не захочет меня? Не захочет любви Темного бога, предпочтя мне какого-то драконишку?

- Уверен, - прохрипел Раэм.

Кавиану хмыкнул и, казалось, опять быстро потерял интерес к теме разговора.

- Поживем - узнаем, дракон. А сейчас немедленно просыпайся и отправляйся спасать свою непутевую жену. И забирай её из Запретных земель, пока я еще, и вправду, добр к тебе.

И бог исчез.

Раэм вынырнул из сна и ошалело огляделся. Близ костра спала та самая девчонка-котёнок. Перед огнем, чутко прислушиваясь, сидел один мантикор и смотрел прямо на него. Больше никого не было. Забыв о слабости, Раэм вскочил и с рыком пошел на мантикора. Тот мгновенно стал трансформироваться в животную форму.

- Это тебе не поможет, убогий, - прорычал Раэм. - Единственное, что спасет твою жизнь - это быстрый ответ. Где. Моя. Жена?

- Тишшшше, дракон, - прошипел обратившийся мантикор, отступая. - Она ссс Ари пошшшла к Запретным пещщщщерам!

- Зачем?

- Они хотят осссвободить мой народ. Есссли у них получитсссся, мы ссстанем ссссвободны!

- Какое дело моей жене до вашей свободы? - ярился Раэм.

- Она добра!

Раэм застонал в отчаянии. Да что же это такое! Ну почему его жена добра ко всем, кроме него? Почему готова рисковать собой, неужели не знает, что без нее его жизнь закончена! Ну за что она так жестока с ним? Невыносимая! Жестокая! Любимая!

Дракон рванулся наружу, и Раэм, оборачиваясь, смел со своего пути пытавшегося что-то возразить мантикора. Поднявшись в воздух, дракон уловил след запаха Карибы и её явно желающего безвременно сдохнуть спутника. Мощная грудь завибрировала в глухом рыке- обещании смерти глупому самцу.

Уже на подлете к пещерам он почуял страх в запахе своей пары. Кровь дракона вскипела, и огромные крылья понесли его еще быстрее. Ярость дракона стала безмерной, когда он увидел хрупкую фигурку Карибы, прижатую спина к спине с большим рыжим мантикором, в кольце из явно враждебных его сородичей. Он обрушился на них, как гнев Светлых богов, круша и давя всех, до кого смог дотянуться. В мгновение ока все было окончено. Те, кто не умер на месте, обратились в бегство. Клокоча от гнева, дракон обратил свой горящий взор на одиноко стоящую Карибу. Она смотрела прямо на него. Дракон бесился, не желая уступать место человеку. Он еще не утолил свою жажду крови, вызванную страхом за свою пару. Но Раэм принудил дракона к подчинению. И вскоре перед Карибой стоял не менее разъяренный обнаженный мужчина. Только его злость была обращена на неё.

- Карррриба! - прорычал Раэм, надвигаясь на неё. - Ты меня бросила!

- Это не так, Раэм! - подняла жена руку, пытаясь коснуться его лица.

Но Раэм злобно дернул головой, не желая давать ей такое преимущество над собой.

- Едва я уснул, ты убежала с этим мерзким мантикором! Что, решила, что я настолько слаб, что можно сбросить меня со счетов? Думаешь найти удовольствие в его объятьях? - гнев не унимался, больно опаляя внутренности Раэма.

- Что за чушь? Думаешь, я ушла искать любовных утех? - возмутилась Кариба.

- Ты. Меня. Бросила!!! - заорал, выходя из себя, Раэм.

- Да не бросала я тебя! Я ушла по делу. Я собиралась скоро вернуться! И мне не нужен другой мужчина! - в такой же ярости закричала ему Кариба.

- Докажи!

Кариба шагнула к взбешённому обнаженному мужчине и, поднявшись на цыпочки, сама впилась в его губы. Лишь секунду Раэм был недвижим. Затем с мучительным стоном он подался к Карибе, обвивая её руками, перехватывая инициативу в поцелуе. Их языки сталкивались, жадно борясь за власть. Рты поглощали дыхание и стоны друг друга, впиваясь, ударяясь зубами об зубы, прикусывая, зализывая, терзая.

Руки Раэма жестко, до хруста прижимали Карибу к его телу, изнывающему и содрогающемуся под таким новым ощущением её совершенно бесстыдных прикосновений. Губы Карибы, вырвавшись их захвата его рта, скользнули по его подбородку, на его дергающееся горло, царапая зубами и тут же утешая горячим языком. Руки его жены шарили по его груди и торсу, сжимая, лаская. Спускаясь все ниже. Раэм не мог удержать в себе рвущий его на части восторг от этих прикосновений. Его хриплые стоны вырывались из горла помимо его воли. Он схватился за её платье, желая избавиться от преграды, что сейчас для него была словно каменная стена, отделяющая её кожу от его - горящей пламенем. Но Кариба оттолкнула его руки, вызывая рык.

- У меня одно платье, - прошептала она. - Или ты хочешь, чтобы я ходила голой?

И Кариба сама через голову сняла платье, отбрасывая его в сторону и опять прижимаясь к нему всем своим существом. У Раэма едва не остановилось дыхание, когда он ощутил, как острые соски коснулись его груди, а его уже болезненно пульсирующая плоть уперлась в мягкий живот Карибы. Раэм обхватил её хрупкое тело, желая вжать в себя, срастить со своей кожей. Но упрямая жена опять оттолкнула его жаждущие руки, вызвав у него разочарованный стон. Кариба сама заскользила пальцами и губами по его груди, прикусывая его соски, заставляя дрожать и яростно сжимать желающие коснуться её ладони. Рука Карибы спустилась к его окаменевшему от желания естеству и сжала его. Раэм дернулся, ощутив, как лава потекла по его позвоночнику вниз, грозясь сбросить его за край от одного её такого прикосновения.

- Ка-а-ар-р-ри-иба-а! - умоляюще простонал он, хватая жену за запястье. - Я же и так уже на грани! Что же ты творишь со мной, любимая моя.

Но его жестокая жена не собиралась щадить его. Соскользнув по его телу, она опустилась на колени, и Раэм ощутил, как сомкнулись обжигающие губы на его изнывающей плоти. Из груди Раэма вырвался умоляющий стон, и он рванул Карибу вверх.

- Нет! Ты просто убиваешь меня! Настанет момент, и я буду умолять тебя об этой ласке, но не сейчас! Ты ведь дашь мне это позже? - Раэм опустился на землю, прижимая к себе жену. - Сейчас я хочу быть в тебе так глубоко, как только ты можешь меня впустить. Я так изголодался по тебе, любимая. Если бы ты хоть на секунду ощутила, как велика моя потребность в тебе, ты бы никогда не покинула меня.

Раэм сел на землю и усадил Карибу на себя, давая в полной мере почувствовать свою нужду и готовность. Кариба смотрела на него горящим от вожделения взглядом. Впервые. Глаза в глаза, и словно чего-то ждала от него, испытывала. Но Раэм только тяжело сглатывал и терпел, впервые отдавая все в её власть. Словно поняв, что он не передумает, Кариба мягко толкнула его в грудь, заставляя откинуться на спину. На мгновение прежний Раэм взбунтовался, желая доминировать, но всегда верный в этом союзник дракон не поддержал, блаженно желая покориться любой прихоти любимой. И Раэм замер, дрожа и предвкушая момент своего подчинения. Кариба, наклонившись к его губам, начала нежно целовать его рот, лицо, открытое в подчинении горло. Возбуждение Раэма опять стало стремительно взбираться на сумасшедшую высоту, как опьяневший от полета дракон, взлетающий все выше и выше, туда, где уже нет воздуха для дыхания, и все же стремящийся дальше, ввысь, чтобы, лишившись чувств, сорваться вниз.

- О, Кариба! Не могу больше! - хрипел Раэм, по телу которого прокатывались судороги. - Или убей меня или дай мне рай!

И рай пришел к нему, когда Кариба медленно опустилась на его плоть.

- Кариба-а-а-а! О, проклятье, как же там горячо и тесно! Как же сильно я этого хотел! - захлебнулся рыком Раэм, подаваясь бедрами ей навстречу.

И это было в сотни раз ослепительней и острее, чем он мог даже желать. Скольжение Карибы на нем едва не заставляло его мышцы лопнуть от запредельного напряжения, сдерживаясь, чтобы не подмять её под себя и закончить эту безумную пытку. Его глаза не могли насытиться видом её тела над ним, её движениями и стонами. Раэм чувствовал, как она идет к своему наслаждению, буквально убивая его нарастающими сладостными сокращениями внутри своего упругого тела и ускоряющимися хриплыми всхлипами и стонами. Тело Раэма изогнулось в сладостной конвульсии, и собственный крик рвал горло, догоняя жену в этом взрывном полете.

Кариба обессилено упала на его грудь, все еще дрожа и посылая по его телу крошечные молнии своего затухающего безумного удовольствия. И его тело с жадностью впитывало даже эти остывающие крохи, как умирающий с голоду путник, чудом попавший на роскошный пир, успевший пока лишь ощутить такой желанный вкус на своем языке, но все ещё сжигаемый зверским голодом. Кариба, застонав, попыталась соскользнуть с его тела, но Раэм обвил её руками, не желая лишаться этой долгожданной близости и тепла.

- О, господи, Раэм, мы с ума сошли! - Кариба, приподнявшись, посмотрела ему в лицо. - Мы же тут у всего Дараисса на виду! Нас мог видеть кто угодно!

Раэм усмехнулся. Он хотел сказать Карибе, что дракон во время их близости абсолютно точно почувствовал присутствие того самого рыжего мантикора. И при мысли, что другой мужчина видит его прекрасную жену в такой интимный момент, злость опять закипала в нём, но никакая сила, кроме угрозы смерти самой Карибе, не оторвала бы его от неё. Но сейчас, кроме злости в Раэме еще и поднимал голову жадный собственник, первобытный самец, торжествующий от того, что соперник видел, как он утверждал свое право обладания этой женщиной. Что чужак видел, с какой страстью отдавалась ему его жена, что Кариба пылала лишь для него, желала его одного. И от этого грудь самого Раэма рвало от неспособного уместиться внутри счастья и самодовольства, а дракон отчаянно желал взвиться к небу, увлекая за собой, наконец, свою подругу, и слиться с ней в прекрасном танце.

Кариба все же выскользнула из его рук, вызвав его страдальческий вздох, и направилась к ручью, пробивающемуся из-под скалы рядом со входом в Запретные пещеры.

- Поверь, родная, никто, у кого есть хоть капля мозгов, не приблизился бы сюда, - успокоил жену Раэм и покосился в ту сторону, где почуял присутствие мантикора. - А Светлые боги, глядевшие на нас с небес, не могут осудить нас. Мы супруги, и наша близость священна, где бы и когда бы это ни случилось. И если честно, я бы не отказался повторить прямо сейчас. Слишком долго я не мог получить желаемое, так что ты лишь разожгла мой неистовый голод по тебе.

Раэм прикрыл глаза, позволяя картинам их близости затопить его мозг наслаждением, а тело твердостью и мгновенной готовностью в желании немедленного повторения, заставляя его бедра непроизвольно дернуться вверх. И вдруг метка Темного бога на мгновенье опалила его ладонь и раскаленной молнией, пробежавшей вверх, достигла мозга и вспыхнула там ехидной ухмылкой Кавиану.

«Твоя жена была просто превосходна, дракон, - услышал Раэм змеиный шепот бога. - В чьих постелях она научилась так ласкать мужчину?»

Ослепляющая ярость взорвала мозг Раэма при мысли, что он был не единственный, кто прикасался к телу его жены, и он вскочил. Почему он подчинился просьбе своей жены тогда, на Земле, и не убил всех, кто может помнить вкус её кожи? Жгучая кислота ревности, пульсируя, вытекала из его сердца и устремлялась по венам вместо крови. Раэм издал низкий рык, от которого завибрировал весь воздух вокруг, и Кариба резко обернулась.

- Раэм? - встревожено позвала она его.

Раэм одним прыжком достиг того места, где замерла его жена и, резко схватив, впечатал её в собственное тело.

  - Скажи мне, что хочешь только меня! - прорычал он, подняв к себе лицо Карибы, вцепившись в волосы на затылке. - Скажи, что никогда не желала тех других так же сильно, как меня, Кариба!

- Раэм! - Кариба положила обе ладони на его щеки, лаская. - Ты ведь знаешь, что тогда я не помнила тебя. Ты должен знать, что, хоть я и покидала этот мир ненавидя тебя, но нарушать наши брачные обеты никогда не собиралась. Просто там была другая жизнь. Я словно родилась заново, без воспоминаний, словно чистый лист. Но сейчас, когда Кавиану вернул мне память, я многое обдумала и увидела в новом свете. И мне нет смысла лгать. Даже тогда, много лет назад покидая тебя, я ненавидела и бежала от Раэма Драконьего повелителя, жестоко уничтожившего все, что я любила до этого, и пытавшегося сломать меня. Но мое сердце разрывалось от боли от того, что еще я покидаю и Раэма - моего заботливого мужа, как я видела, искренне желающего стать близким мне человеком. И Раэма - моего страстного любовника, знающего моё тело лучше меня самой и дарившего мне никогда раньше не испытанное наслаждение. И осознание того, что с каждым днем, проведенным вместе, с каждой ночью, когда ты раз за разом поднимал меня, изнемогающую от страсти, к звездам, как бы я этому ни противилась, ты проникал внутрь меня все глубже. И моя решимость, и желание ненавидеть тебя таяли, делая меня уязвимой перед тобой. И если тебе нужно это услышать, то я говорю тебе. Никто не разжигал во мне огонь такой силы, как ты. Никто не доставлял большего наслаждения, чем ты.

Раэм глухо застонал и приник жадными губами ко рту Карибы.

- Если бы ты только знала, какую боль причинил мне твой уход! Ты вырвала мое черное сердце и забрала с собой, оставив медленно умирать в непроглядной тьме отчаяния. Я совершил так много ужасных поступков в своей жизни. Но твой уход стал слишком жестоким наказанием даже за все мои прегрешения, Кариба! В моменты, когда казалось, что твой след никогда не будет найден, я хотел, чтобы ты, и правда, уходя, собственноручно вырезала у меня из груди сердце и позволила мне умереть счастливым от того, что твои руки касались меня хоть так. Как же я люблю тебя, жестокая драконница! Не только твое прекрасное тело, которое возжелал с первого удара сердца, как только увидел. Тебя саму, всю какая есть, нежную, страстную, непокорную, жестокую, МОЮ! И теперь, когда ты вернулась в мою жизнь, я больше никогда не позволю тебе покинуть меня! Не позволю даже отдалиться так, чтобы мои глаза не видели тебя каждую секунду.

- Раэм, если я и вернулась, то это не значит, что все будет по-прежнему! Да, я желаю тебя до помрачения рассудка, но это не значит, что позволю помыкать мною как раньше!

Раэм отстранился, с тревогой глядя в решительное лицо жены.

- Что ты хочешь сказать? - в его горле родились отголоски рычания.

- Мы должны в корне изменить наши отношения. Ты больше не можешь все решать за меня.

- Кариба, вспомни! Я и раньше всегда старался угодить тебе во всем. Разве не так?

- Нет, не так. Ты просто позволял мне что-то в установленных тобою границах. И эти границы ты никогда даже не пытался обсуждать со мной, просто ставил перед фактом. Да, баловал и угождал, но так, словно я была твоя любимая зверушка. Поигравшись, ты опять оставлял меня томиться в той же клетке, куда запер с самого начала!

И Кариба, вырвавшись, решительно пошла к ручью.

- Ты говоришь глупости! Я позволял тебе гораздо больше, чем любой другой мужчина-дракон своей паре! - уже не на шутку злясь выкрикнул Раэм.

- Но мне этого недостаточно! - так же в ответ закричала Кариба. - Мне нужна настоящая свобода!

- Для чего? Чтобы опять покинуть меня и оставить сгорать от одиночества и ревности? - метнулся к ней Раэм.

- Нет, глупый дракон! Чтобы остаться с тобой по собственной воле, даже имея свободу уйти! - уже тихо ответила его жена.

Раэм затряс головой.

- Я не понимаю! Просто не могу понять! Неужели это и в самом деле так важно для тебя? Почему ты просто не можешь удовольствоваться тем, что я готов тебе дать?

- Чем, Раэм?

- Всем, кроме этой проклятой свободы! Я готов дать тебе все, что угодно, выполнить любую прихоть, но только не это! - затряс он жену за плечи.

- А ты готов опять довольствоваться лишь моим телом, без души? Потому что если ты опять посадишь меня в клетку, моя душа умрет рано или поздно!

- А-а-а-а-а-а-а! - закричал Раэм, подняв лицо к небу. - Ну почему?!!! - кричал он звездам Дараисса.

Он отпустил Карибу и сам бросился в ледяной ручей, лег на дно и погрузился с головой в обжигающе холодную воду. Горящая голова отзывалась пульсирующей болью. Как же ему быть? Собственник яростно требовал вернуть все как было, наплевав на последствия. Рано или поздно его жена смирится. Научится жить, как живут другие. Она принадлежит ему, она его собственность, часть его самого. Он без неё не может жить, и поэтому даже инстинкт самосохранения требовал держать её как можно ближе, пусть даже и в плену.

Но другая его часть, ранее ему самому не знакомая, отчаянно требовала от него сделать Карибу счастливой. Причем сделать это несмотря ни на что, наплевав на собственные желания и даже отринув древние инстинкты. И если для этого нужно было дать ей свободу - пусть так. Даже если он умрёт от тоски, в ожидании, когда она сама решит к нему вернуться.

Легкие стали гореть от недостатка кислорода, и Раэм сел в ручье, делая судорожный вдох. Он не готов принимать сейчас решения. Он даже не готов думать об этом всём прямо сейчас. Они вернутся домой и там уже спокойно смогут к чему-нибудь прийти. Неожиданная вспышка озарила его мозг.

- Кариба, ты сказала, что память тебе вернул Кавиану? Я не ослышался? - вскочил Раэм.

Кариба мылась в ручье рядом с ним.

- Да, он несколько раз приходил ко мне.

- Что он хотел? Он что-то предлагал тебе? - насторожился Раэм.

- Да. Свободу. Предлагал освободить меня от брака с тобой. - Кариба не глядя на него вышла на берег.

Раэм почувствовал, как сердце быстро превращается в кусок льда.

- Ты согласилась? - голос вдруг стал скрипучим.

- Я сказала, что подумаю. А затем он поведал мне занимательную историю о том, как склонил к самоубийству моего отца, что и привело к моему бегству. Потом, как надоумил Муррано стать властелином Дараисса с помощью женитьбы на мне, когда тебе удалось вернуть меня назад. А потом вернул мне память в надежде, видимо, что я своей вновь проснувшейся ненавистью сделаю твою жизнь адом. Скажи, за что этот Темный бог так тебя на самом деле невзлюбил? Ну, я понимаю, что он воплощение хаоса, а ты стал тем, кто навел в Дараиссе порядок. Но ведь это же не причина так тебя ненавидеть. Что такого есть в твоем прошлом, что так зацепило этого капризного бога?

- Я не знаю этого, Кариба, - ответил Раэм, сжимая руку с руной Темного бога. - На самом деле не знаю. Мысли Кавиану не поддаются логическому осмыслению. Он и есть сам хаос, и логически его не разгадать. Светлые потому и заточили его, поскольку никогда нельзя было предсказать, каким будет его следующий шаг. Его можно было бы сравнить со шкодливым и непредсказуемым ребенком, ищущим новых игр от скуки, если бы эти игры не стоили жизней тысяч и тысяч живых существ.Он выбрался из холодной воды, и Кариба, под тяжелый вздох, Раэма натянула платье.

- Пойдем, любимая. Нам нужно вернуться к костру, - протянул Карибе руку Раэм.

Неожиданно она сделала шаг назад в сторону мрачного входа в Запретные пещеры.

- Я должна выполнить то, что пообещала мантикорам. Прости, но я не уйду, пока не сделаю это.

Мгновенная ярость опалила все внутренности Раэма, сжимая их в тугой узел.

- Что ты хочешь этим сказать? - прошипел Раэм, уже буквально задыхаясь от злости.

- Я войду в Запретные пещеры и постараюсь найти там возможность сделать мантикоров свободной расой.

- Какое тебе дело до судьбы этих жалких полу-животных? - скрипнул зубами Раэм.

- Они вымирают от голода из-за того, что привязаны к этим землям магией.

- Кариба! Дараисс - жестокий мир, и здесь все время кто-нибудь умирает!

- Раэм, пойми! Речь идет о целой расе! Неужели я могу остаться в стороне и даже не попытаться помочь? Тем более, если мне это ничего не стоит, - Кариба продолжала пятиться в сторону входа.

- Немедленно остановись! - рявкнул Раэм. - Ты не можешь знать - вдруг внутри смертельная опасность! Ты не посмеешь снова так поступить со мной!

- Раэм, я вернусь, обещаю! Пожалуйста, ты должен поверить мне! Я не смогу спокойно жить, если не попробую.

Ярость затопила сознание Раэма, сжигая все, как сухую траву. Но вдруг она отхлынула, и дракон шевельнулся, впервые в жизни требуя спокойствия от человека. Что ж, если его жена хочет пойти в эти проклятые пещеры, он пойдет за ней!

- Никуда ты не пойдешь одна! - Раэм догнал Карибу и остановился перед входом.

Метка на его руке стала медленно греться, причиняя нарастающую с каждым шагом боль. Кариба сделала очередное движение и ступила под своды пещеры, и в этот миг Раэма отшвырнуло назад, скручивая тело судорогой.

- О, Боже, Раэм! - метнулась к нему жена. - Что с тобой?

- Похоже, я не могу туда войти, Кариба, - прохрипел он горевшим как от ожога горлом. - Придется нам вернуться.

- Но я-то свободно вошла. Я могу посмотреть, что там, и вернуться.

- НЕТ!!! Я приказываю тебе остаться! - попытался встать Раэм.

Но, видимо, магия, не пускающая его внутрь, отнимала и его силы.

- Я зашла так далеко и не хочу останавливаться, - упрямо пошла ко входу Кариба.

- Клянусь, если ты войдешь туда, я запру тебя и буду держать в настоящей клетке целую вечность! - заорал в отчаянии Раэм.

- Ну, думаю, что ты это сделаешь в любом случае. Ведь ты не веришь в меня, - на глазах Карибы сверкнули слезы, когда она в последний раз к нему обернулась. - Что же, как вернусь, можешь делать, что хочешь, а в ответ буду поступать, как считаю нужным.

И Кариба исчезла в темноте.

- Ка-а-ар-р-ри-и-иба-а-а! - орал Раэм, снова и снова бросаясь на невидимый барьер.