Глава 4
Глава 4: Ужасы войны
После первого сражения Марк стал другим человеком. Его детская романтика развеялась как дым, оставив после себя горький привкус реальности войны. Теперь он видел, что легион – это не только парады и победы, но и жестокость, которая часто не имела оправдания.
В последующие месяцы их центурия участвовала в нескольких карательных операциях против местных племен. Марк видел, как римские легионеры сжигали деревни, уводили людей в рабство, убивали без разбора. Особенно запомнился ему случай в маленькой галльской деревне.
"Командир приказал очистить территорию," – объяснял центурион Флавий, – "никакой пощады. Все должны понять, что сопротивление Риму бесполезно".
Марк смотрел, как его товарищи поджигают дома, как женщины с плачем пытаются защитить своих детей, как старики молятся богам о спасении. Впервые за время службы его меч дрогнул в руке.
"Что с тобой?" – спросил Луций, заметив его колебания.
"Я... я не могу это делать," – ответил Марк, – "эти люди не сделали нам ничего плохого".
"Забудь об этом," – отрезал Флавий, заметив их разговор, – "они – варвары. Их судьба – служить Риму или умереть".
С каждым подобным заданием Марк все больше разочаровывался в идеалах, которыми восхищался в детстве. Он видел, как его товарищи, некогда гордые римские граждане, превращались в жестоких воинов, наслаждающихся страданиями других.
Особенно тяжело ему было видеть, как обращаются с пленными. Их пытали, чтобы получить информацию, унижали, заставляя выполнять самую грязную работу. Марк часто слышал крики пытаемых в ночной тиши, видел их изуродованные тела.
Однажды их центурия получила приказ сопровождать обоз с пленными в Рим. По дороге Марк видел, как измученные люди, многие из которых были мирными жителями, страдали от жажды и голода. Дети плакали от страха, женщины молились о спасении.
"Почему мы так поступаем?" – спросил он однажды старшего легионера Квинта Сергия.
"Потому что такова воля империи," – ответил тот, – "или ты забыл, что мы – легионеры Рима?"
Марк не мог забыть. Но он также не мог забыть лица тех, кого они захватили в плен, крики раненых, мольбы о пощаде. Его начали мучить кошмары, в которых он видел искаженные болью лица, слышал крики умирающих.
В лагере обстановка становилась все напряженнее. Ветераны, которые раньше гордились своей службой, теперь часто жаловались на несправедливость командиров, на жестокое обращение с местными жителями.
"Мы стали теми, против кого когда-то сражались наши отцы," – говорил один из них, – "римская доблесть превратилась в жестокость, честь – в унижение".
Марк видел, как его друг Луций постепенно менялся. Если раньше он поддерживал все приказы командиров, то теперь часто задумывался о правильности своих действий.
"Может быть, мы действительно заблуждались," – говорил он Марку, – "может быть, есть другой путь, кроме войны и насилия".
Эти слова находили отклик в душе Марка. Он все чаще задумывался о том, что происходит на границах империи, о цене, которую платят местные племена за римскую "цивилизацию".
Однажды их центурия получила приказ подавить восстание в одном из приграничных поселений. Марк видел, как местные жители, доведенные до отчаяния постоянными поборами и унижениями, взялись за оружие.
"Они защищают свои дома," – сказал он Флавию, когда тот приказал атаковать, – "разве это не то же самое, что делаем мы?"
"Не сравнивай," – отрезал центурион, – "они – варвары, а мы – римляне. Наша задача – поддерживать порядок империи".
Но Марк уже не мог принять эти слова за истину. Он видел, как римские легионеры, некогда гордившиеся своей дисциплиной и справедливостью, теперь действовали как обычные грабители и убийцы.
В одном из сражений Марк спас жизнь местному мальчику, который мог бы стать следующим поколением воинов, борющихся против Рима. Этот поступок вызвал недовольство среди его товарищей, но Марк знал, что поступил правильно.
"Ты не можешь спасти всех," – говорил ему Флавий, – "помни, что ты легионер, а не милосердный жрец".
"Может быть," – ответил Марк, – "но я не хочу становиться монстром, убивающим беззащитных".
Его внутренние терзания усиливались с каждым днем. Он видел, как империя, которую он когда-то считал образцом справедливости и величия, на самом деле использует свою мощь для угнетения других народов.
В свободное время Марк часто уходил в лес, чтобы побыть наедине со своими мыслями.