once more to see you.

Запись 04.

Я пыталась быть сильной, думала, что смогу пережить это. Но как удержать что-то, что ускользает из рук, как удержать любовь, когда её нет рядом? Я всё ещё чувствую его, в каждом уголке, в каждом дыхании. Иногда мне кажется, что его слова всё ещё звучат в моих ушах, его руки в моей памяти. И я не знаю, как отпустить.

Я держала его, и даже когда не могла сдержать слёзы, его взгляд был тем, что меня поддерживало. Я не знаю, почему всё так случилось, но, возможно, это было нужно, чтобы понять, что не всё в нашей жизни поддаётся контролю.

Он сказал, что всё будет хорошо. И я хочу верить в это. Я хочу верить, что, несмотря на все сложности, я смогу продолжать, потому что он этого хотел.

***

Была тёплая, душная ночь, как бывает только на островах ㅡ когда воздух кажется густым, почти осязаемым, и всё вокруг пропитано солью и влагой.
Открытие филиала прошло успешно, с речами, аплодисментами, тостами. Всё прошло по нотам, ровно и безупречно.

Поздним вечером персонал собрался в небольшом прибрежном ресторане ㅡ с открытой верандой, украшенной гирляндами, с мягким светом фонарей и запахом жареного морского гребешка. Люди смеялись, поднимали бокалы, хлопали друг друга по плечу. Кто-то уже начинал петь под караоке. Воздух был наполнен смехом, музыкой, звоном стекла и лёгким гулом прибоя.
Дженни не стала отказываться, её тоже пригласили, с дружелюбными улыбками. Она села за общий стол, позволила себе чуть-чуть расслабиться, хотя её плечи так и не опустились до конца.
Перед ней поставили бокал с белым вином ㅡ холодным, с крошечными капельками росы на стекле. Она взяла его, сделала глоток ㅡ и тут же ощутила, как внутри что-то сжалось. Вино оказалось терпким, с горьким послевкусием, которое оставляло металлический след на языке. Не потому, что вино плохое ㅡ нет, оно было хорошим. Просто в её горле оно отдавало чем-то чужим, тяжёлым, ненужным.

Она сделала ещё пару глотков из вежливости. Потом отставила бокал и смотрела, как капля с его края медленно скользит вниз. Всё происходящее вокруг сместилось ㅡ звуки стали приглушёнными, лица размытыми. Дженни чувствовала себя так, будто бы её посадили за стекло: всё видно, но прикоснуться ㅡ нельзя.

Она прикрыла глаза, пытаясь позволить себе хотя бы на минуту забыться, отпустить напряжение. Может, это просто усталость. Стресс. Череда бессонных ночей и постоянного напряжения.

Она медленно вдохнула, надеясь, что внутренний узел хоть немного ослабнет.

Но с закрытыми глазами пришло не расслабление, а вспышка ㅡ воспоминание.

Когда дверь приоткрылась и в палату вошли Намджун с Хосоком, сердце сжалось, оно застучало быстро и больно, заглушая шум больничных аппаратов. Я заговорила сразу, не дав им ни секунды на паузу, ни на вдох.
ㅡ Как Тэхён? Вы знаете, что с ним? Я пыталась дозвониться... ㅡ Я порывисто поднялась с койки. Боль пронзила рёбра, но я её почти не почувствовала ㅡ вся была сплошной тревогой. Ладонью упёрлась в матрас, чтобы не упасть, но даже это было неважно. Важно было только одно ㅡ услышать, что с ним всё в порядке.
Хосок посмотрел на Намджуна. Их взгляды пересеклись ㅡ коротко, напряжённо, молчаливо. И тогда я поняла: случилось нечто ужасное.
ㅡ Дженни... ㅡ начал Хосок, и его голос дрогнул. ㅡ Возможно, Джису ещё не успела тебе сказать...
Намджун медленно подошёл ближе. Его лицо казалось каменным, но в глазах была боль.

ㅡ Тэхёна больше нет. Он... не пережил. Прости, Джен.

Эти слова прозвучали как приговор. Холодный, безжалостный, разрушая всё вокруг.

Я смотрела на них, не моргая. Сердце замерло, перестав быть живым. Я не сразу поняла, что перестала дышать, пока грудь не обожгло изнутри ㅡ воздух стал моим ядом.
ㅡ Что?.. Нет... ㅡ выдохнула я, едва слышно. Мысли трещали в голове, как сломанные провода. Я вцепилась в волосы, уткнулась лицом в ладони, пытаясь закрыться от реальности. От этой страшной, жестокой правды.

ㅡ Нет, нет...

Дженни резко открыла глаза. Воздух в ресторане казался душным и вязким. Всё вокруг вновь обретало форму: гирлянды над верандой, шум голосов, всплески смеха, тосты. Кто-то что-то выкрикнул, кто-то засмеялся, но она не слышала слов. Звук словно шёл сквозь огромное защитное стекло. Она сидела в этом свете, среди людей, но больше не чувствовала их присутствия. Ни одного.
Внутри всё сжалось. Боль поднималась, словно по спине стекала холодная вода ㅡ медленно, неотвратимо. От воспоминания, от слов, что эхом отдавались внутри: «Он не пережил. Мне жаль, Джен.»

Они были такими простыми, такими человеческими ㅡ и невыносимыми.
Сжав губы, она медленно встала. Мир качнулся. Пальцы дрожали, когда она достала телефон. Плечи её были напряжены, взгляд отстранён. Она заказала такси ㅡ не в отель, а домой. Внутренний голос, тихий, уверенный, твердил: ей нужно уйти отсюда. Прямо сейчас.

Кто-то из коллег окликнул её с другого конца длинного стола:
ㅡ Уходите? Всё в порядке? ㅡ голос прозвучал тревожно, но сквозь него проступала пьяная рассеянность, беспокойство было больше дежурным, чем искренним.
Она слегка повернула голову, не поднимая глаз.
ㅡ Устала, ㅡ сказала она тихо, почти беззвучно. Она не добавила ни одной лишней фразы. Не стала лгать, будто всё в порядке. Не нашла в себе сил притворяться ㅡ даже из вежливости, даже ради спокойствия других.
Она просто встала, собрала пальцами края пиджака и пошла прочь ㅡ медленно и незаметно.
На улице было темно и влажно. Над горизонтом висело неподвижное небо, и шум прибоя, едва уловимый, доносился откуда-то с глубины ночи. Она стояла на обочине, ожидая такси.

Фары выхватили из темноты её силуэт ㅡ напряжённый, замкнутый. Края её пиджака чуть колыхнулись от морского ветра. Такси подъехало плавно, беззвучно, как будто даже машина понимала, что громкие звуки здесь будут лишними.
Она села на заднее сиденье, не сказав ни слова. Водитель бросил короткий взгляд в зеркало, и, не задавая вопросов, тронулся. А Дженни, прислонившись лбом к прохладному стеклу, смотрела вперёд, в темноту дороги.
Её тело содрогалось от боли, а разум поглощала невыносимая тьма. Голова раскалывалась от острого, яростного пульсирования. Сжимая пальцы в кулаки, она пыталась найти хоть какую-то опору, но её внутренний мир был как зыбучие пески ㅡ чем сильнее она пыталась сопротивляться, тем быстрее поглощала её бездна.

Тьма сгущалась, и каждый её вздох становился тяжёлым, как камень. Душа, казалось, распадалась на мелкие осколки, теряя свою целостность и оставляя только пустоту. И в этот момент, когда казалось, что невозможно выдержать ни секунды боли, снова прорезал воздух тот ненавистный гудок машины ㅡ такой резкий, такой пронзительный. Он оглушал, как удар грома, рвя тишину и безжалостно вторгаясь в её сознание. Острота звука врезалась в уши, вызывая новый приступ боли, как нож, вонзающийся в уже израненную душу.

В тот день между нами не было ничего действительно страшного. Просто спор. Простой, как у всех, спор, выдохшийся из привычной усталости ㅡ как это бывает, когда долго рядом и слишком много несказанного. Я вырвала слова, наполненные раздражением, он ответил тем же, и вот мы уже молчим, каждый в своей тишине, поглощённый своими мыслями. Но в тот момент я почувствовала, как всё внутри меня вдруг сжалось. Мир стал маленьким, тесным, как клетка, и я не могла дышать. Не из-за него, не из-за слов, а из-за того, что я не могла понять, почему в этой тишине я чувствую такую боль. Я вышла за дверь, не хлопая ею, не пытаясь покричать, просто ушла, чтобы не задохнуться в этом комке чувств.
Прошло всего полчаса, когда я услышала его шаги. Тихие, уверенные, он знал, что мне нужно время, но всё равно не мог оставить меня одной. Он подошёл, сел рядом и молчал. Ничего высокопарного, никаких оправданий, никаких объяснений. Он просто вздохнул, разделял это молчание, и протянул мне пальто.
ㅡ Поехали. Я хочу показать тебе то место, о котором ты всё время говорила. Помнишь, тот ресторан?

Я помню. Помню, как кивнула, и как в тот момент, лёд начал таять где-то внутри меня. Мы снова были вместе, рядом. В машине было тепло, спокойно. Я положила ладонь на его руку на коробке передач, неуверенно, почти извиняясь. Он улыбнулся, сказал, что всё в порядке, и я поверила ему.
Мы ехали в тишине, и музыка играла тихо, как фоновый шум. Мягкие огни городских улиц, капли дождя, скользящие по стеклу, оставляя за собой лёгкие следы. Я смотрела в боковое окно, и мысли мелькали где-то далеко, как дым ㅡ как глупо всё это, как ненужны обиды и ссоры. Хотелось просто быть, просто доехать, просто жить. Прожить этот момент.

А потом, как всегда бывает, всё изменилось слишком быстро. Сначала я услышала гудок ㅡ резкий, длинный, предупреждающий. И потом ㅡ удар. Грохот металла, скрежет стекла, и машина как будто утратила контроль, бросила нас в сторону. Всё произошло мгновенно. Я не успела понять, что случилось. Только почувствовала, как ремень безопасности впивается в плечо, как меня рвануло вперёд.
Глаза сразу наполнились слезами, но не от страха ㅡ от боли, от того, что всё происходящее было таким непостижимым, таким чуждым. Я ощущала, как мир рассыпается вокруг меня в белый шум, и я не могла найти в нём ничего, кроме боли. Я позвала его ㅡ тихо, едва слышно, срываясь на дыхании.

ㅡ Тэхён...

Я пыталась поднять голову, но силы покидали меня. И тогда я увидела его. Его лицо было в крови, глаза с трудом приоткрыты. Он дышал, хотя уже всё вокруг меня казалось замороженным. Его рука, слабо тянущаяся ко мне, оставила последнюю надежду, что всё будет хорошо.
ㅡ Всё хорошо... я рядом, ㅡ его голос был тихим, но в нём всё равно была та уверенность, которая всегда была в нём. Даже в этом аду он старался меня успокоить.

А потом начались люди. Сигналы, сирены, вспышки света. Руки вытягивали нас из искорёженного металла, а я ничего не могла понять, только чувствовала, как его ладонь, сжимающая мою, была последним ощущением, которое я смогла удержать.

И потом... темнота.

Дженни распахнула глаза, словно вынырнула из глубин вязкого кошмара, где всё было слишком чётким, слишком близким, почти осязаемым. В салоне такси стоял влажный, глухой воздух ㅡ он давил на грудь. Щёки были мокрыми. Она плакала. Не помнила, когда началось, не замечала, как слёзы текли, и всё ещё текли, медленно, упрямо, будто сама память отказывалась разжать пальцы.
Сердце колотилось ㅡ не просто стучало, а билось в исступлении, повторяя один-единственный миг. Машина. Свет фар. Его голос.

Тэхён.

Пальцы непроизвольно сжались в кулак, стараясь удержать в себе то, что уже давно ускользнуло.
За окном синева сгущалась, поглощая горизонт, как вода глотает берег. И вдруг ㅡ вспышка отражённого света. Поверхность. Берег. Море. И... фигура. Одинокая, недвижимая, в зыбком сиянии неба ㅡ сама реальность сомневалась в её существовании. Свет дрожал на его очертаниях, колебался, терял чёткость.

Но она узнала.

Сразу.

Без сомнений.

Эти плечи, осанка, привычный изгиб рук, как он всегда стоял ㅡ вся её душа отозвалась. Он. Там.

Дженни судорожно вдохнула, воздух ранил изнутри, грудь сжалась в тиски ㅡ и в следующую секунду её рука рванулась вперёд, будто могла достичь его даже отсюда.
ㅡ Остановите... пожалуйста... ㅡ голос сорвался, едва не растаял. ㅡ На обочине. Сейчас...
Водитель не задал ни одного вопроса. Только кивнул и мягко съехал к краю дороги. Едва машина остановилась, Дженни, почти сломав дверь, выскочила наружу. Воздух сразу ударил в лицо ㅡ острый, солёный, тянущийся с моря, ㅡ и она пошатнулась, но не остановилась. Асфальт дрожал под ногами, но её шаги становились всё быстрее, всё неровнее ㅡ почти бег.

Ветер хлестал по щекам, впутывался в волосы, сбивал дыхание, но она ничего не чувствовала. Ни холода. Ни страха. Только боль. Настоящую, выверенную до последней трещинки в сердце. Боль, которая тянула её вперёд ㅡ туда, где кончалась дорога, начинался песок, и шептал прибой.

Он был там.

Она не знала, что скажет. Не знала, найдутся ли слова вообще. Всё, чего она хотела ㅡ быть ближе. Сделать один-единственный шаг туда, где, возможно, её ожидал ответ. Или прощание. Шаг. Ещё шаг.
Мокрый песок под ногами. Тяжесть дыхания. И ㅡ он.

Как из сна, из боли, из памяти.
И ничто в этом не поддавалось логике. Ни его присутствие. Ни её бег. Ни это странное чувство между страхом и надеждой. Только сердце, трепещущее, обожжённое, ещё живое, нашёптывало сквозь грохот волн: он здесь.
ㅡ Тэхён... ㅡ голос её прозвучал едва слышно, почти сломленно. Она окликнула его, боялась, что если сделает это громче ㅡ он исчезнет. Руки её дрожали, как осенние листья под порывом ветра, да что уж там ㅡ вся она дрожала, до кончиков ресниц.

Он обернулся. время остановилось.

Он был всё тот же. Не старше, не уставший, не надломленный. Ни царапины, ни шрама. Лицо ㅡ до боли знакомое, родное, наполненное той самой улыбкой, от которой у неё всегда подкашивались колени. Словно и не было ночи, скорой помощи, криков. Словно не было пустой больничной палаты. Он просто стоял, как прежде, с лёгкой мягкостью в глазах, с тем выражением, что напоминало, что они встретились на улице, случайно, и сейчас вместе пойдут за кофе.

Он протянул ей руку ㅡ спокойным, уверенным движением. Руку, которую она когда-то держала в своих пальцах до последнего. Руку, которую тогда вырвали у неё слишком рано.
Она не колебалась. Ни секунды. Кинулась к нему ㅡ как в спасение, как в дом, как в воздух после долгого погружения. Обняла его, крепко, всеми силами. Её холодные руки сжались на его спине, а тело содрогнулось в рыданиях.

ㅡ Пожалуйста, не покидай меня... ㅡ шептала она, задыхаясь, пряча лицо в его плече. ㅡ Пожалуйста, скажи, что ты не пришёл, чтобы прощаться...
Он молчал. Только гладил её волосы ㅡ медленно, бережно, как всегда. Его прикосновение было реальным. Тёплым. Живым. И от этого становилось ещё больнее.
Море шумело где-то рядом, звёзды светили холодным светом, а весь её мир сжался до этих рук, до этого дыхания рядом. До этой невозможной, безжалостной надежды, что, может, всё это не сон. Но ведь сны не пахнут его кожей. Сны не держат тебя так крепко, будто боятся отпустить первыми.

ㅡ Дженни, ㅡ прошептал он, когда её дыхание немного выровнялось, когда рыдания растворились в ночи, оставив после себя лишь пустоту и тепло его объятий.
Он произнёс её имя так, как не делал этого раньше. Без тревоги, без тоски ㅡ с глубокой, бездонной нежностью, от которой сердце начинало звенеть в груди. Не так, как в ту их последнюю встречу, когда голос его был колким, сдержанным, будто уставшим. А сейчас в нём звучала любовь ㅡ тёплая, бесконечная, прощающая. Как раньше.
Он коснулся её лица, бережно, и приподнял голову, чтобы взглянуть в глаза. ㅡ Теперь ты всё знаешь, ㅡ сказал он мягко.

Но она сразу замотала головой, это могла быть ошибка, иллюзия, каприз памяти. Нет. Нет. Она ничего не знает. Не хочет знать. Она лишь хочет, чтобы он был здесь, с ней. Настоящий. Живой.
Тэхён выдохнул с лёгкой, печальной улыбкой. Его глаза сияли в темноте не светом, а покоем ㅡ как будто он уже давно всё принял, давно всё простил. И теперь пытался научить её тому же.

ㅡ Дженни, ㅡ повторил он, ㅡ ты не виновата, что всё так случилось. Ни ты, ни я... ㅡ продолжил он, медленно, глядя в её глаза. ㅡ Мы были просто в жизни. В её хрупкости. В её спешке. В её непредсказуемости.
Слёзы снова подступили к её глазам.
ㅡ Наименьшее, чего я хочу... ㅡ он склонился ближе, и его голос стал почти шёпотом, как дыхание ветра, ㅡ это быть для тебя якорем. Грузом. Призраком, что держит тебя в прошлом, который портит твою жизнь.

Он улыбнулся ей ㅡ той самой, светлой, чуть лукавой улыбкой, за которую она когда-то в него влюбилась.
ㅡ Я был счастлив. По-настоящему. Ты сделала меня таким.

И в тот момент, под гул прибоя, под звёздное небо и шёпот исчезающей ночи, в ней что-то треснуло. Не от боли ㅡ от понимания. От неизбежности.
ㅡ Поэтому ты пытался оттолкнуть меня? ㅡ её голос дрожал. Она смотрела ему в глаза, пытаясь удержаться, не сорваться в новый поток слёз. Но он просто кивнул ㅡ медленно, почти неуловимо, с выражением вины, спрятанной за мягкой, едва заметной грустью.
Он правда надеялся, что боль пусть и жестокая ㅡ поможет ей забыть. Что если она начнёт его ненавидеть, то отпустит быстрее. Он верил, что так будет легче для неё. Но как же он ошибался.
ㅡ Почему? ㅡ прошептала она. Её пальцы судорожно сжались на его руках, словно хотели вытащить из него ответ, вырвать из него всё недосказанное, всё, что она пыталась понять всё это время. ㅡ Почему всё должно было закончиться вот так?..

Тэхён опустил взгляд. Ветер с моря трепал его волосы. Посмотрел на неё вновь, глубоко, честно, с той самой любовью, от которой внутри всё затихает.
ㅡ Мне жаль, Дженни, ㅡ сказал он тихо, почти неслышно. ㅡ Мне так жаль, что ты прошла через всё это одна. Что наши воспоминания, такие светлые, превратились в твою боль.
Она слушала, замирая. Каждое его слово резонировало в ней, как отблеск того, что она хоронила в себе всё это время.

ㅡ Пожалуйста, Джейн... ㅡ он произнёс её имя с такой мягкостью, надеясь, что оно стало благословением. ㅡ Продолжай жить. Ради себя. Ради красоты этого мира, который ты так любишь. Живи не среди призраков, а среди звёзд, рассветов, закатов, запаха моря и шороха листвы, ㅡ он улыбнулся, снова ㅡ светло, немного грустно. ㅡ Смотри на луну, когда тебе будет тяжело. Я буду там. Всегда.

И в этот миг Дженни впервые ощутила, как горечь растворяется. Не исчезает ㅡ нет, боль осталась, утрата жгла. Но в ней появилось место для другого ㅡ для памяти, не отравляющей, а согревающей.

ㅡ Я ведь обещал, что всё будет хорошо... Я рядом, ㅡ прошептал он, и, не дожидаясь ответа, коснулся её губ своими. Легко, едва ощутимо, как прикосновение памяти, как дыхание сквозняка, оставшееся в комнате после давно ушедшего. Его губы были прохладными, со вкусом соли ㅡ то ли от её слёз, то ли от ветра с моря, но в этом поцелуе было всё: прощение, любовь, обещание.
Она дрогнула, всхлипнула, но не отстранилась. Поддалась этому хрупкому мгновению, будто знала ㅡ другой возможности уже не будет. Это их последняя встреча, последнее касание, последнее "мы".
Она взглянула на него. Она пыталась запомнить каждую черту ㅡ изгиб его бровей, линию губ, родинку у скулы, взгляд, в котором отражалась вся их жизнь, со светом и с болью. Она старалась сдержать слёзы, но они всё равно стекали ㅡ одна за другой, упрямо, с горячим комом в горле.

ㅡ Я люблю тебя, Тэхён... слишком сильно, ㅡ прошептала она, едва выдыхая эти слова. Её руки по-прежнему сжимали его, слишком отчаянно. А Тэхён только улыбнулся.

ㅡ И я люблю тебя, прекрасная Джейн. Моя Дженни, ㅡ тихо сказал он, и в его голосе была вечность. ㅡ Я обязательно встречу тебя на том берегу, когда придёт время. Обещаю.

Ветер усилился, взъерошив её волосы, и она вдруг поняла, что пальцы её сжаты в воздухе. Он исчез. Оставил только тёплое послевкусие прикосновения и соль на губах.