Глава 22. Печать подношений
Не только Сяо Фусюань, но и другие люди, разбиравшиеся в формациях, видели, что это была гигантская печать.
У любой гигантской формации всегда есть центр. Самый важный камень формации или самый важный талисман часто находится в центре.
На формирующем камне часто выгравировано имя человека, создавшего печать, и можно с первого взгляда определить, чей это почерк.
На талисмане указывается назначение этого гигантской печати. Если она предназначена для подавления, на талисмане будет указано имя подавляемого, чтобы случайно не навредить другим.
Поэтому, когда совершенствующиеся сталкиваются с формациями, у них есть привычка сначала искать их центр.
И Ушэн внимательно смотрел на светящиеся линии на земле и старался разобраться в них, через некоторое время он нахмурился и указал: «Центр формации... находится там».
Ученики подняли головы и увидели, что он указывает прямо на Пьедестал отвергнутых бессмертных за синим пламенем.
«Это...»
«Это было бы слишком просто, здесь нет ошибки?»
«Честно говоря, я тоже так подумал, но решил, что это просто обман зрения».
Ученики не могли поверить своим глазам.
Поскольку обычно человек, создавший формацию, опасается её разрушения, он всегда старается скрыть центр в укромном месте, там, где его не ожидают найти.
Этот же человек действовал совершенно наоборот. Любой здравомыслящий заклинатель мог увидеть, что Пьедестал, скорее всего, является центром. И создатель формации осмелился разместить центр именно там.
Это было невероятно.
Именно потому что это было невероятно, они не могли поверить своим глазам, и все время подозревали, что могли что-то упустить какую-то деталь или ошибиться в расчетах.
Однако никто не решался действовать, поскольку в больших формациях даже небольшое изменение — будь то сдвиг камушка или цветочного лепестка — может привести к ужасным последствиям.
«Возможно, создатель формации именно на это и рассчитывал?» — тихо пробормотал младший ученик.
И Ушэн слегка покачал головой: «Создатель такой большой печати не будет рисковать подобным образом».
Младший ученик: «Старший говорит разумно. Если бы это было сделано намеренно, то создатель печати, скорее всего, азартный игрок».
И Ушэн: «Поэтому это должно быть не намеренным решением, а вынужденным».
Но почему он был вынужден сделать это?
Это было связано с тем, что у создателя формации не хватало сил, чтобы обойти каждый уголок и тщательно спрятать центр? Или же, когда он устанавливал печать, его прервал какой-то несчастный случай и он был вынужден завершать дело в спешке?
Бух——
Пока все были заняты поиском ответов, в круглой пещере внезапно раздался громкий шум.
Бух——
Послышался ещё один удар.
Они испугались и, следуя за источником звука, обнаружили, что он исходил от Пьедестала.
Бух——
Когда раздался третий удар, все увидели, как роскошный дворец и Пьедестал резко задрожали, оставшийся угол мемориальной доски упал и разбился на ступенях перед дворцом в мелкую крошку.
Если дворец и Пьедестал были изысканным гробом, то это дрожание указывало, что нечто, запечатанное внутри гроба, пробудилось и начало стучать по крышке, пытаясь выбраться наружу.
Бух——
Прозвучал четвертый удар, и ученики совершенствующихся подпрыгнули!
«Это плохо! Осторожно!»
Мгновенно обнажив мечи, они сложили пальцы в боевой жест, готовясь к атаке. Бесчисленные белоснежные мечи окружили их со всех сторон, их острия были направлены на Пьедестал——
Вдруг с земли поднялся вихрь ветра, раздалось гудение.
Невиданная мощь пронеслась мимо них как множество острых клинков, устремляясь ко дворцу.
«Это формация!»
«Формация активировалась!»
Гигантская печать в круглой пещере внезапно засияла. Когда Пьедестал начал сотрясаться от ударов, она начала гудеть и вращаться.
В этот момент формация была беспощадна, не заботясь о том, что внутри оставались живые люди; она только направляла бесчисленные убийственные атаки.
Нависло огромное давление, и словно гора Тайшань внезапно обрушилась на них!
Под этим давлением Пьедестал с грохотом и треском медленно вдавливался в землю, его основание погружалось в разлетающиеся осколки камней.
Но живым было хуже.
«А-а-а-а...» — несколько голосов пронзительно закричали так, что стало больно в ушах.
Те обрубки тел под давлением ломались на части и полностью деформировались.
Ученики обеими руками удерживали мечи над головами, но все равно были согнуты под сильным давлением.
Их старший брат удерживал наибольшее давление. «Пф!» — он согнулся пополам, и выплюнул сгусток крови.
И Ушэн хотел ему помочь, но сам едва справлялся с ситуацией.
На него так сильно давило, что остатки его души стали очень нестабильными. Чёрная ткань на его лице почти не могла удержать дыхание и треснула. Если она порвется полностью и остатки души выдут наружу, он останется здесь навсегда.
Когда вторая волна давления уже была готова обрушиться на них, все вдруг услышали резкий звон меча.
В следующую секунду лучи света прорезались сверху, возник огромный сияющий образ меча, и образовал барьер, защитивший их от второй волны давления.
Она ударила по мечу, вспыхнул золотой свет, и звук удара разнесся по всей долине Великой Скорби.
Все находившиеся под барьером, подсознательно съежились и закрыли глаза, а когда снова открыли их, то обнаружили, что меч был непоколебим как скала, и оставался неподвижным.
В то же время ещё несколько таких же мечей окружили их со всех сторон, надежно защищая тех, кто был внутри.
Формация продолжала наносить давящие удары, но тем, кто находился за барьером, они не наносили вреда.
Ну конечно, это была энергия меча Сяо Фусюаня.
Ученики поддерживали друг друга, отплевывая кровь. Они собирались сказать: «Благодарим старшего за помощь», — но когда подняли головы, увидели на мечах едва различимый знак «Мянь».
Ученики: «...»
Самый младший: «???»
Они замерли, затем резко повернули головы к Сяо Фусюаню, вглядываясь в него настолько напряженно, что чуть не выплюнули ещё по сгустку крови.
Самый младший из них тихо сказал: «Старший брат, я могу рассказать о знаменитых мечах».
Старший брат: «...Кто не может?»
Есть два атласа, которые непременно изучают ученики любой школы совершенствующихся. — атлас бессмертных и атлас знаменитых мечей. Они выучили их наизусть, но сейчас поняли, что просто потратили время впустую.
Они не могли узнать ни одну из тридцати трёх статуй в этой круглой пещере. Сам высший бессмертный Тяньсу был рядом с ним, они столько времени обращались к нему «старший» да «старший», и только сейчас поняли, кто это.
«Портрет в атласе бессмертных на самом деле совсем на него не похож», — пробормотал младший брат. — Но... но разве бессмертный Тяньсу не погиб?»
Неужели он снова ожил? Как можно жить после смерти?
Он был в полном недоумении и переполнен вопросами. Старший брат ответил ему: «Не знаю, посмотри на его шею — на ней нет печати с Небесным именем».
«Разве он не бессмертный?»
«Ты спрашиваешь меня, а у кого спрашивать мне?» — старший брат задумался и добавил: — «Но если он не бессмертный, то почему на его мече – Небесное имя? Все эти духовные мечи подчиняются лишь своему бессмертному».
Они снова посмотрели на меч, висевший на поясе Сяо Фусюаня, на этот раз очень внимательно, он действительно был таким же, как на картинке в атласе знаменитых мечей.
В этом списке все мечи бессмертных Сяньду представлены в невообразимом количестве, и у каждого из них есть имя, за исключением меча Сяо Фусюаня. Никто не знал имени его меча, и в конце концов его называли именем, изображенным на лезвии — «Избавление».
Однако ходили слухи, что у меча Сяо Фусюаня есть имя, и что это имя дал ему кто-то другой.
Но откуда взялись эти слухи — никто не знал, не говоря уже об их правдивости...
***
У Синсюэ смотрел на золотой образ меча перед собой и ни с того ни с сего подумал, что у такого выдающегося меча должно быть имя.
Собираясь спросить об этом у владельца меча, он вдруг почувствовал, что Пьедестал начинает сотрясаться сильнее, похоже, то, что находилось под ним, стало ещё более беспокойным.
Огромная формация стала более активной, вся гробница и даже вся долина Великой Скорби содрогались от давления, которое обрушивалось на Пьедестал.
У всех загудело в голове. Тридцать три статуи медленно повернулись лицом к Пьедесталу, словно безмолвно окружая его.
Когда беспокойство под каменным монолитом достигло пика, в гробнице раздался глухой голос. Этот голос звучал как ветер, свистящий в ущелье, и произносил одно имя: «Мой ученик Юнь Хай».
«Юнь Хай, не делай глупостей».
«Юнь Хай, успокойся».
«Юнь Хай...»
«...»
Каждая фраза сопровождалась мощной давящей волной, и каждый раз, когда звучал голос, давление становилось все сильнее. Бешеная вибрация Пьедестала внезапно прекратилась.
«Чей это голос?» — ошеломленно спросил младший брат.
«Мин'У Хуа Синя...» — И Ушэн, как потомок рода Хуа, мгновенно узнал его.
Раньше с помощью формации они хотели определить, кто именно запечатан здесь. После того, как они услышали этот голос, необходимость в этом отпала.
По слухам Юнь Хай был поглощен демоном, и Хуа Синь убил демонов. Теперь же оказалось, что это не совсем так.
Скорее всего Юнь Хай сам стал демоном. Хуа Синь не мог ни убить, ни отпустить его. Он использовал формацию и сотни заклинаний «во веки вечные не увидеть белого света» чтобы запечатать его здесь на сотни лет.
***
Пьедестал на короткое время погрузился в тишину под звуки голоса, повторяющего «Мой ученик Юнь Хай», но никто не терял бдительности.
«Всё закончилось?»— спросил один из учеников, не отрывая взгляда от Пьедестала.
«Не знаю», — ответил И Ушэн.
«Он обеспокоился так внезапно, это потому что мы вошли сюда? Он был голодным и учуял запах живых людей?»
«Неизвестно, возможно».
У Синсюэ слушал их обсуждение и задумался, когда вдруг услышал, как Сяо Фусюань тихо сказал: «Не двигайся».
«Почему?» — удивился У Синсюэ.
«Наклони голову», — снова сказал Сяо Фусюань.
На затылке находится одна из жизненно важных точек, никто не станет показывать её другим. У Синсюэ прищурился, но всё же опустил лицо.
Когда пальцы Сяо Фусюаня коснулись его затылка, все мышцы его на шее напряглись.
Это было очень необычное чувство, но Сяо Фусюань лишь провёл пальцами и убрал руку.
У Синсюэ потер затылок, чтобы снять ощущение тепла от чужого прикосновения на своей коже, поднял взгляд и спросил: «В чем дело?»
Сяо Фусюань нахмурился и сказал: «У тебя на затылке печать».
У Синсюэ сделал паузу, пошевелив пальцами: «Печать? Что за печать?»
Как только зашла речь о печати, он в первую очередь подумал про И Ушэна, Хуа Чжаотина и тех людей, которые были заражены в долине Великой Скорби. У них всех были печати на затылках, но когда их обнаружили, они уже были почти неразличимы из-за глубоких царапин и шрамов.
И Ушэн, став невольным свидетелем разговора, поспешил подойти: «Печать на затылке? Она такая же, как у меня?»
«Поскольку это долина Великой Скорби и то же самое место на шее, скорее всего, да», — предположил У Синсюэ.
Наконец-то метка, которую И Ушэн никак не мог увидеть раньше целиком, проявилась в своем истинном виде.
Он воскликнул: «Это... печать подношений!»
«Печать подношений? — переспросил У Синсюэ. — Ты хочешь сказать, что моя печать на затылке такая же, как в тех статуях детей?»
«Да, — И Ушэн долго молчал, водя рукой по своим скрещенным шрамам на затылке и бормоча: — Неужели это печать подношений...»
Тем временем Сяо Фусюань уже проверил затылки остальных.
У Синсюэ спросил: «У них тоже есть?»
«Нет», — невозмутимо ответил Сяо Фусюань.
«Только у меня? Это несправедливо», — пробормотал У Синсюэ, размышляя про себя о том, что он делал такого особенного, чего не сделали другие.
И действительно была одна вещь — он зажёг благовония.
Только он выбрал три палочки благовоний и зажёг их перед статуей. Хотя он и не имел в виду ничего такого, но это действительно можно считать подношением духам.
Если причина появления этой печати подношений заключается в зажжении благовоний, тогда становится понятно, что произошло десятки лет назад с теми людьми в долине Великой Скорби. Возможно, перед тем как войти туда, они молились в храме у входа давно ушедшему божеству долины за удачное путешествие.
Таким образом... тот, кто был запечатан под долиной, великодушно принял их как своих последователей.
«Но почему это печать подношений? — продолжал недоумевать один из учеников. — Разве она используется не для того чтобы бессмертные могли получить подношения?»
«Принцип один и тот же, — задумчиво произнёс И Ушэн, — если их используют бессмертные, то подношения статуям детей с печатями принадлежат бессмертным. Если же демон использует их...»
Если демон использует их, то всё, поглощенное помеченными людьми, принадлежит демону.
И Ушэн вдруг ощутил, насколько всё это печально и нелепо. Он и Хуа Чжаотин боролись за выживание более двадцати лет, и только для того чтобы быть живыми статуями «мальчиков», невольно принося жертвы тому существу под поверхностью долины Великой Скорби.
«О! — младший ученик поспешно вытащил из сумки сверток и сказал У Синсюэ: — По счастью, так удачно, что мы принесли с собой пилюли безмятежного сна. Если появляется такая печать, нужно срочно съесть пилюлю, это поможет избавиться от неё».
У Синсюэ взял пилюлю, как-то странно посмотрел на неё и вернул её ученику: «Мне не нужно, оставь её себе, не надо тратить».
«Как это не нужно! — запаниковал юноша. — Если не съешь, тобой овладеет злой дух, ты станешь демоном!»
«Боюсь, что я не смогу стать демоном».
«Почему?!» — ученик был в недоумении.
У Синсюэ улыбнулся ему: «Потому что я такой изначально».
1."скорее всего" — 八·九不離十了 bā- jiǔ bùlí shí le — букв. «восемь-девять, недалеко от десяти».
2. "такой изначально" — 本来就是 běnlái jiùshì — букв. «первоначально возник уже таким».