∙🜙 Опьянение
Они легли спать, едва немного перекусили. Оба устали, ночная вылазка далась нелегко, так что, устроившись по разные стороны кровати, сразу притихли. После внезапных объятий Лайке стало неловко, поэтому они больше не разговаривали, ей нужно было время осмыслить более близкий формат отношений.
На улице ещё была глубокая ночь, когда она проснулась от странного ощущения. Что-то тёплое толкнулось, влажно дотронулось до шеи, волчица не сразу поняла, где находится и что происходит, всё ещё пребывая в полудрёме, когда вдруг различила сдавленное частое дыхание совсем близко. Она тут же приоткрыла глаза, но разобрала только неясное движение, кто-то прижался к ней сверху, по запаху она быстро определила, что это Кольд. И впрямь, кроме него было некому, но Лайка спросонья никак не могла осмыслить, почему он находится в таком положении. Его язык снова провёл, ещё и ещё, губы сжались, обхватив кожу шеи, так что девушка вздрогнула, наконец зашевелилась, стараясь приподняться.
— Какого чёрта... — она нащупала его лицо, попыталась оттолкнуть, но парень с неожиданным упорством не дал себя сдвинуть, продолжая посасывать выбранное место. — Ах... Что ты творишь?!
— Лайка... — она невольно замерла, услышав жалобные нотки в его дрожащем от возбуждения надломленном голосе, Кольд тихонько заскулил, полушёпотом с придыханием протянул: — Лайка, Лайка...
— Ч... Чего тебе?.. — он не ответил, крепко сжал руки, внезапно обняв. Она неуверенно приобняла в ответ его напряжённое тело, провела по спине, чувствуя, как быстро сбивчиво двигается грудная клетка. Несколько секунд они неподвижно лежали в этой позе, полуволк вёл себя беспокойно, нервно похлопывая по простыням мечущимся хвостом, от его шумного дыхания было жарко и немного влажно, волчица попробовала отстраниться, но он вдруг придавил сверху, прижался. Мокро и щекотно, по спине пробежали невольные мурашки. Она почувствовала, как он снова начал лизать с похотливой жадностью, покрыл поцелуями ключицы, медленно поднялся до подбородка, заставив запрокинуть голову. — Кольд... Какого хрена?
— Мх... — вздохи сорвались на тихие грудные постанывания, он прижался лицом к её шее, коротко поскуливая на выдохе, дрожа от напряжения. Он вёл себя странно, будто сам не понимал, почему делает это. Шёпот прозвучал тянуще, с надрывными нотками, с низкого грудного срываясь на высокие интонации: — Так вкусно пахнешь, такая приятная на ощупь... Я не могу остановиться, хочу целовать... Так мне нравишься, люблю, люблю...
— Ты, животное... — огрызнулась девушка, выгнулась, стараясь из-под него выбраться, но только сильнее упёрлась в торс. Полуволк вздрогнул, тесно сжал её в объятиях, приоткрыл рот, жарко дыша в плечо. Она заметила, как он тут же с причмокиванием присосался, от ощущений движения языка в животе что-то сжалось, Лайка почувствовала, насколько он сейчас возбуждён и от этого стало немного не по себе. Его тело, разгорячённое и трепещущее, содрогалось от каждого прикосновения, стоило осторожно провести пальцами. Внезапная догадка мелькнула в голове, она нахмурилась, позвала: — Эй... Только не говори, что у тебя гон.
И правда, если принюхаться, то в запахе его тела чувствовалась усилившаяся характерная остринка, появляющаяся у самцов в период гона. Он не ответил, приподнявшись посмотрел ей в лицо жалобными влажными глазами, зажмурился, когда волчица протянула руку, осторожно дотронулась до его грудной клетки, собираясь оттолкнуть. Это небольшое движение неожиданно возымело мгновенный эффект.
— Ах... — он вздрогнул, будто бы опомнившись, после секундного ступора, прикрыл рот рукой, не зная куда себя деть. — Лайка, прости меня... Прости, прости, я не хотел...
— Извиняешься только после того, как облизал меня? — она резко толкнула Кольда в грудь, так что он тихонько по-собачьи взвизгнул, завалившись спиной на матрас, посмотрел снизу вверх, немного виновато и растерянно. Она в ответ смерила его строгим взглядом свысока, вытирая рукавом мокрую от слюны шею, возмущённо выдохнула: — Боюсь представить, что бы ты сделал, если бы я не сразу проснулась.
— Нет, я просто... — он коротко заскулил, когда волчица надавила на него, склонившись ближе к лицу, сбивчиво задышал, зажмурившись. — П-прости... Мне стало так жарко... Всё получилось само собой... Я не успел подумать...
— Я не соглашусь спать с тобой в одной комнате, пока ты не сделаешь что-то со своими инстинктами. — холодно подытожила она, слезла с него, рывком сдёрнув одеяло. Полуволк потерянно проводил её взглядом до порога ванной. — Спокойно ночи.
— Постой!.. — она проигнорировала его, хлопнула дверью. — Вот чёрт...
«Что со мной?.. Раньше никогда такого не было...» — он дотронулся до рта, смущённо прикрыл глаза, невольно вспомнив ощущения. Всё внутри стало каким-то едва уловимо странным, будто немного не на своём месте. — «Это из-за гона? До этого во время брачной недели я чувствовал только лёгкую напряжённость, не больше, мне казалось, я не так чувствителен к циклу, как все остальные. Возможно, всё из-за того, что мы спали так близко?.. Сам не понял, как это получилось, сначала было похоже, что я всё ещё сплю. Стоило об этом подумать, снова хочу поцеловать её, сердце почему-то так быстро бьётся... Лайка ненавидит меня теперь?.. Я вовсе не хотел сделать ей неприятно. Плохо вышло, тем более зная, что здесь происходит. Мне нужно извиниться».
— Лайка... Мне жаль... — раздалось из-за закрытой двери. Девушка только повела ухом, лёжа завернувшись в одеяло внутри ванны. Кольд за дверью тихонько завозился, снова заговорил: — Это вышло ненамеренно, я не хотел тебе навредить... У меня впервые такое...
— Иди спать. — холодно отозвалась она, сильнее укуталась, явно не собираясь вылезать. — Я не хочу участвовать в проверке на прочность твоего самоконтроля.
— Лайка...
Он тихонько заскулил на выдохе, не было похоже, что действительно собирается последовать совету. Она приняла твёрдое решение чётко провести границу между ними, прикрыла глаза, постепенно задремав, игнорируя возню с той стороны. Спать в ванне было не очень удобно, но не хуже, чем иногда приходилось на полу.
⟡ ⟡ ⟡
Немного взлохмаченная, она только что умылась, сжимая одеяло, ненадолго остановилась возле закрытой двери, прищурилась, оглянувшись на расположенное под потолком окошко, в которое пробивался слабый утренний свет. «Ещё довольно рано, он, скорее всего, ещё спит», — волчица медленно надавила на ручку, потянула её на себя, стараясь не скрипеть. — «Может, мне не стоило сразу так остро реагировать, в конце концов всё, что он сделал — с чрезмерным усердием вылизал мою шею. Можно даже сказать, что это самое безобидное, что мог сделать самец в его положении. Будет лучше забыть про ночной инцидент, я тоже понимаю, что вряд ли он поступил так мне назло... М?..». Она наткнулась ногой на что-то мягкое, опустила взгляд, невольно замерев. Кольд всё ещё спал под дверью, похоже, сполз по стенке из позы в которой сидел, пока караулил. От толчка он проснулся, посмотрел снизу вверх каким-то жалобным полусонным взглядом. Лайка невольно отметила, что его глаза уже в порядке, отпрянула, не зная, как реагировать.
— Доброе утро, — лёжа на спине, он сладко потянулся, широко зевнул во всю пасть. — Прости, я хотел нормально извиниться ещё вчера, но решил, что не стану мешать тебе спать...
— Ты что, правда пытаешься собакой прикинуться?.. — она сделала большой шаг, собираясь переступить, но полуволк вдруг сжал её лодыжку, обнял, повиснув прицепившись к ноге, так что волчица не смогла от него убежать. — Эй!
— Даже если я странно себя веду, я не хотел причинить тебе вреда. Пожалуйста, прости меня...
Лайка тяжело вздохнула, попробовала вытащить ногу из его хватки, но это оказалась не так-то просто. Кольд смотрел на неё снизу вверх умоляющим взглядом, вдруг потянулся лицом к её коленке, поцеловал, прижался носом, невольно коротко завиляв хвостом. Девушка вздрогнула, наклонилась, уперевшись в его лоб руками. Самец, который всё ещё был в несколько раз тяжелее и сильнее неё, внезапно легко поддался, лёг ей в ноги, продолжая осторожно обхватывать лодыжку. Такая откровенная демонстрация покорности немного её успокоила, волчица присела на корточки рядом, протянув руку, взъерошила его волосы. На этот раз он поддался её попытке вырваться, отпустил. Он понимал, что если ещё раз решит удержать, это вызовет только злость.
— Ну наконец... — заворчала она, для вида нахмурившись, но парень сразу понял, что Лайка больше не злится всерьёз, медленно встал. — То, что ты тогда сделал, было отвратительно.
— Прости меня...
— Ещё раз такое повторится, и я уже не смогу сказать, что ты так уж отличаешься от здешних животных.
— Мне так жаль, я должен был сразу тебя послушать...
— Что за щенячьи глазки? — девушка вздохнула, пригладила волосы, смотря на него сверху вниз. Кольд опустился на пол возле кровати, на край которой она присела, положил подбородок ей на колени, вдруг став таким прилипчивым. — Почему не сказал сразу, что у тебя гон?
— В этом ведь ничего страшного? Сейчас у всех местных самцов он уже начался. Поэтому же на это задание подошёл именно я, если бы взяли кого-то без гона, отсутствие запаха могло вызвать подозрения. Я некоторое время жил в этом регионе, так что совпадаю по циклу, был лучшим кандидатом из всех.
— Понятно... — она приложила руку ко лбу. — Ну конечно, всё это дерьмо происходит как раз из-за брачной недели... Я совсем про неё забыла. Подожди, они превратили брачную неделю вот в ЭТО? Какая мерзость.
— Эм... — он замялся, будто бы собираясь что-то спросить, но почему-то не решился, вместо этого принюхался к её бедру.
— Прекрати, — Лайка тут же схватила его за лицо. — Эй, я же сказала это не делать. За такое морды бьют.
— Нет, я просто хотел проверить... — забормотал он, беспомощно поддался, когда волчица сжала пальцами его щёки, потянула. — Больно...
— Если не перестанешь меня провоцировать, будет ещё больнее. Вставай, надо покрасить твою шерсть перед выходом. Вчера ты из-за глаз вернулся раньше обычного, разве не нужно будет наверстать? Ты ведь не собираешься просидеть весь день дома?
⟡ ⟡ ⟡
Лайка чувствовала себя немного бесполезной, наблюдая за тем, как Кольд бодро копает яму. Они при свете дня вернулись к тому месту, где были спрятаны вчерашние трупы, если присмотреться, на траве и листьях кое-где остались пятна засохшей крови, но сторонний наблюдатель едва ли обратил на это внимание. Хоть полуволк ранее и жаловался, что у него плохо выходит копать, на деле очень легко с этим справлялся, так что она не шла ни в какое сравнение и скорее путалась под ногами, чем действительно помогала.
— Ну, пока что этого должно хватить, — он выпрямился, вытер рукой влажный от пота лоб. — Вчера ночью из-за той ситуации я не пришёл к условленному месту, поэтому схожу сейчас, может быть есть какие-то новости. Чтобы не попасться, они ждут там только по ночам, утром не всегда получается встретиться, но если понадобится передать что-то важное, то хотя бы один останется ждать, нужно проверить. Вдвоём идти смысла нет, спрячься и подожди тут, хорошо? Будь осторожна, я скоро вернусь.
— Хорошо...
Он рысцой направился к ближайшим деревьям, ненадолго оглянулся, прежде чем скрыться из виду. Лайка всё ещё была немного удивлена тому, насколько быстро и тихо он передвигается с таким размером тела. Он вернулся довольно скоро, похоже, что бежал всю дорогу обратно, потому что вышел из зарослей заметно запыхавшись. Волчица тихонько вздохнула, воткнула лопату в неглубокую ямку, которую успела наковырять, окончательно забросив это дело.
— Всё хорошо?.. — сходу спросил Кольд, взволнованно огляделся.
— Ты из-за этого так спешил? Я в порядке, если бы услышала чьи-то шаги, спряталась бы в кустах. К тому же это место достаточно неприметное, разве не поэтому ты его выбрал?
— Это так... И правда, я слишком разволновался, — он спрятал лопату за деревом, взял её за руку, потянув за собой. — Пойдём домой.
— Тебе что-то передали?
— Да... Сегодня мне нужно будет набиться в друзья к одному из молодых вожаков, его пока нельзя убивать. Наши выяснили, что он один из тех, кто недавно участвовал в продаже самок с белой шерстью, самое слабое звено этой компании. Сильно запил после потери глаза, путается со всеми подряд, совсем не умеет держать язык за зубами, в общем должно быть не очень сложно. Надо узнать, в каком городе эти самки сейчас находятся, тогда получится найти их раньше, чем всех разделят и развезут по разным местам.
— Эти ублюдки!.. — из Лайки вырвалось сдавленное рычание, она разозлилась, так что даже шерсть встала дыбом. Кольд не понял, почему она внезапно взорвалась, осторожно коснулся плеча, стараясь привести в чувство. Это действительно помогло, он ощутил, как её напряжённые до дрожи мышцы медленно расслабились. — Тогда мне будет лучше отсидеться в комнате, тебе придётся пойти одному, — заключила волчица, замедлила шаг, вдруг сжав его плечо. — Уверен, что справишься?
— Да. Конечно, я не слишком хорошо знаю повадки полукровок, ты умнее и разбираешься в этом гораздо лучше меня, но если нужно просто прикинуться своим, это не так сложно. По мне не скажешь, но я умею притворяться, если бы ты не сказала про цвет шерсти, я бы и не понял, что что-то не так, их реакция на меня была обычной.
Она смерила его подозрительным взглядом, но не стала спорить. «Пожалуй, он умеет сделать такое лицо, в котором читается абсолютное непонимание происходящего. В такие моменты невозможно заподозрить, что он мог что-то задумать, тем более если собеседник изначально относится с пренебрежением, тут полукровок не воспринимают всерьёз», — Лайка вздохнула, они уже подошли к дому, почти настало время прощаться. Отправлять его одного было немного тревожно, но вместе лучше было не идти, прошлого раза хватило, чтобы понять, что она сама может подвергнуться куда большей опасности, ещё и без весомого повода, — «Нет, даже со мной он хорошо притворяется. Кольд сейчас и Кольд во время охоты на серых, это как будто две разные личности. Он кажется наивным и безобидным, так что в моменте я забываю, что этот большой щенок может распотрошить кого-то без тени эмоций на лице. Даже во время убийства он не поддавался ярости, действовал холодно и чётко, поэтому они не должны почувствовать его жажду крови. Удивительный самоконтроль». Полуволк вдруг подошёл, осторожно приобнял, уткнувшись лбом в её шею.
— Чего?..
— Нет, ничего, просто немного переживаю, — он отстранился, осторожно придерживая её за плечи, заглянул в глаза. — Пока был один, совсем не волновался, но теперь не могу отделаться от этого чувства. Я так долго тебя искал, страшно подумать, что что-то может произойти, пока меня не будет рядом...
— Дверь ведь будет заперта, ничего не случится, — Лайка коротко похлопала его по макушке, мягко оттолкнула. — Хватит сканудить и липнуть ко мне, иди. Такая ерунда не должна помешать тебе добыть нужную информацию.
— Да, ты права... — он подавил в себе желание снова к ней прижаться, с поскуливанием вздохнул, отстранился. — Тогда вернусь так быстро, как только смогу.
Она только тихо фыркнула в ответ. Кольд заметил, что она пробует держать дистанцию, но сейчас было не время для выяснения отношений, он запер дверь, спрятав ключ, неторопливо побрёл в сторону шума и запаха дыма. «И всё-таки я беспокоюсь, эти двери не так сложно взломать или выбить, хотя вряд ли кому-то придёт в голову сделать это без веской причины», — впереди за кустами уже было видно рассевшихся за столами самцов. Он остановился, осмотрелся, пытаясь найти одноглазого среди собравшихся. Один такой был, но он казался заметно старше, не подходил под описание. — «Тут его нет. Если буду сильно пялиться, начну выглядеть подозрительно, проверю ближайшие комнаты и если не найду там, придётся поискать его дом».
Рядом со складом находилось большое деревянное здание, по всей видимости стоявшее в этом месте изначально и, вероятно, служившее чем-то вроде общежития. Внутри обычно сидели старшие вожаки, когда нужно было обсудить что-то подальше от посторонних глаз, но несколько общедоступных комнат выходили дверями прямо к расположенным под открытым небом столам, поэтому часть пирушки естественным образом переместилась и туда. Кольд наугад сунулся в первую попавшуюся комнату, из которой раздавался смех и гомон, тут же наткнулся взглядом на сидящего в углу одноглазого самца, прижимающего к себе едва одетую самку. На его плече красовался длинный свежий шрам, приметы совпадали, так что не осталось сомнений, что это именно тот, кого он искал. Скользнув взглядом по своей цели, парень постарался принять расслабленный вид, облокотился на дверной проём. Остальные волки уже заметили непрошенного гостя, перестали оживлённо переговариваться, с подозрением на него поглядывая.
— Это сюда меня позвали? Почему-то не вижу того типа, — Кольд прикрыл глаза, неловко почесал затылок, растянув губы в ухмылке. Не дожидаясь разрешения, он вошёл, присел на самое крайнее место. — Он что-нибудь говорил о том, что я приду?
— А, ты же тот самый полукровка, которого недавно щенки подрали! — раздалось откуда-то сбоку, по комнате тут же прокатилась волна смешков. После этих слов атмосфера снова стала расслабленной, парень перестал чувствовать на себе настороженные враждебные взгляды, на секунду задумался, пытаясь решить, какую эмоцию должен выдать на эту реплику. — Ну и позорище.
— Это тот, который взял себе самку, «потому что она похожа на мать»? А-ха-ха! — Кольд наморщился, новая компания сходу встретила его шквалом насмешек, они были слишком шумными и хотелось просто сразу всех убить, но сейчас нельзя было показывать агрессию. Он прижал уши, сгорбился, тихонько заворчав что-то невнятное себе под нос, как бы обиженный. — Да не ссы, у Клыка вообще тяга к уже остывшим, твой бзик ещё можно считать нормальным.
— Да завались наконец! Всего один раз было! — тут же пьяно огрызнулся одноглазый самец с другой стороны стола, ударил, так что тихонько звякнули тарелки. Самка возле него испуганно вздрогнула. — Я, по крайней мере, не выбираю тех, кто помладше!
— Эй, травоядные не считаются! Мы про волчиц говорим, это другое дело.
Кольд уже не слушал разворачивающуюся перепалку, коротко поглядывая на Клыка. Тот, казалось, был немного под градусом и полон энтузиазма, быстро включился в разговор, с хохотом продолжая называть собеседника извращенцем. Полуволк мысленно прикинул несколько способов вывести его наружу, обезвредить и утащить в какое-нибудь тихое место для нормального допроса, но со вздохом откинул эту идею. До облавы оставалось подождать совсем немного, нельзя было вызывать подозрения сейчас. Тем более тогда Лайка тоже могла оказаться в опасности.
«Хорошо, что оставил её в доме, будет лучше, если она никогда не окажется рядом с этими животными», — он принял протянутую кружку чего-то резко пахнущего алкоголем, засмеялся вместе с остальными, когда спорящие перекинулись очередными колкостями. Чокнулись, на него все вытаращились, ожидая услышать тост, но Кольд впервые в жизни участвовал в подобном застолье, поэтому не сообразил, чуть помедлив, приложился к стакану первым, тут же вызвав шум и хохот. Маленький глоточек обжёг язык, прокатился по его горлу огненной волной. Сразу отбило обоняние, нос заполнил запах спирта, потом сквозь жжение пробился вкус — горький, травяной, противный. Он поморщился, едва не подавившись, чувствуя, как по пищеводу в желудок сползает сгусток чужеродного тепла, но заставил себя глотнуть ещё, снова искоса посмотрел на свою цель. — «Как бы начать разговор... Нужно придумать причину, которая объясняла бы мой интерес к белым самкам, что-нибудь, что мог бы сказать больной извращенец вроде них».
— Эй, «Белый»! — Кольд не сразу понял, что обращаются к нему, погружённый в свои мысли. — Тебя звать-то как?
— А? Меня?
— Ну не меня же.
— Да как хотите, всё будет лучше, чем «Снежок»...
Парень снова прижал уши, демонстративно почесал укус на руке, заранее приспустив бинты. Все прекрасно помнили, что «Снежком» его называли подростки, укус хорошо дополнял этот образ. Лайкин совет показаться слабым действительно очень помог, хоть это вызвало кучу насмешек, стало заметно проще влиться в компанию, не вызывая опасений. Полуволк тихо вздохнул, снова приложился к кружке, стараясь не выделяться среди активно пьющих. Самое время было вспомнить, что лидер говорил про алкоголь, но это уже едва ли могло помочь, потому что единственным и главным негласным правилом всегда оставалось «ни за что не пей», все прочие советы не были способны никак повлиять на уязвимость северян к спиртному. Сейчас он мог только поторопиться и закончить всё до того, как опьянение захлестнёт его с головой, но времени по ощущениям оставалось совсем немного. В том, что дальше будет ужасно плохо, можно было не сомневаться.
— Почему не притащил свою самку сюда? Многие хотели бы даже купить её, за несколько дней она уже должна была тебе надоесть. Я слышал, что северянки более крепкие, — вдруг сказал самец с гладко бритой головой, широко оскалился, улыбнувшись. Кольд перевёл на него взгляд, чувствуя как от раздражения чуть приподнимается шерсть, постарался её пригладить. Упоминание сородичей, особенно в таком разговоре, всегда задевало его за живое, хотя с годами стало легче не реагировать. Достаточно было сделать всего один бросок, чтобы добраться до него, опрокинуть на пол спиной назад, навалиться всем весом, так что удар о пол раскроит череп, а затем впиться в горло зубами. Парень коротко вздохнул, подбирая слова, чтобы отказать, не вызывая подозрений, но лысый бодро его перебил: — Можно было бы проверить это и испытать её на прочность, разве не весело?
— О, и правда, — оживился Клык, рассмеялся, стиснув прижатую к боку самку, от чего она коротко заскулила. — Так бы и оттаскал её за волосы. И эта косичка на виске, можно обрезать и оставить на память.
— А как же твоя коллекция зубов?
— А, да забей, тут не получается как с травоядными. У живых неудобно выдёргивать, слишком много кровищи хлещет, ещё и вырываются, сучки, — отмахнулся одноглазый, вдруг встал из-за стола, направившись в дальнюю часть комнаты. Кольд проследил за ним взглядом, заметив в углу потрёпанную фигурку, сжавшуюся в комочек. В помещении находилось ещё несколько самок, некоторые сидели опустив головы возле самцов, другие лежали прямо на полу у стен, то ли спали, то ли затихли, стараясь не привлекать внимания. Их одежда была порвана, волосы растрёпаны, но большим облегчением было то, что ни у одной не было видно серьёзных травм. Клык наклонился к забившейся в угол самке, потянул. Раздался громкий скулёж, она брыкнулась, забилась в его хватке, бесцеремонно поднятая за шкирку. Полуволк заметил верёвки на её ногах и запястьях, всё её лицо было перемазано в крови, красные дорожки расчертили подбородок и грудь, впитались в одежду, расползшись по ней уже засохшими пятнами. — Вот, смотрите. Это моя первая добыча на этой охоте, всё-таки не мог не оставить что-нибудь на память.
Одноглазый надавил на её челюсть, заставив открыть рот, пальцами сдвинул губу, обнажив кровоточащий провал в линии зубов. Один из её клыков отсутствовал, оставив после себя только развороченную десну. Кольд на секунду напрягся, он уже привык к подобным ситуациям, но всё равно каждый раз подавлял желание физически устранить раздражителя, раньше ему не приходилось сдерживаться и притворяться. За другой половиной стола начался оживлённый спор на тему того, можно ли считать части тел травоядных самок за хорошую коллекцию. Клык вдруг перевёл взгляд в его сторону, парень осёкся, перестал рассматривать волчицу, отвернувшись обратно к столу.
— Белый, а ты сколько самок поймал? — одноглазый подошёл ближе, всё ещё волоча за собой жертву, продолжающую тихонько скулить на выдохе. Кольд замешкался, честно ответил:
— Одну...
— Ну ты однолюб, — он рассмеялся, подсел рядом, с интересом смотря в его лицо. — И что, у неё течка?
— А... Нет, видимо она из другого региона, — он напрягся, понимая, к чему такие вопросы. — Прости, не думаю, что смогу её отдать.
— Бедолага, если так продолжится, тебе совсем ничего интересного не перепадёт. Ты на таком мероприятии в первый раз? Тут не принято держаться за одну добычу, разве не в охоте весь азарт? — Клык придвинулся поближе, неожиданно толкнул ему в руки дрожащую, пахнущую кровью самку. — На, держи.
— Да? Спасибо, — парень перехватил её поудобнее, осторожно придерживая под спину, не совсем понимая, чего от него ждут.
— Вот она уже готовенькая. Не обращай внимания на лицо, если просто его отмыть, то как будто ничего и не было, по-братски с тобой делюсь.
— Спасибо, я и не подумал, — Кольд снова широко улыбнулся, но ему уже очень не нравилось, куда всё это шло. С другой стороны, этот разговор был хорошим шансом. Клык сейчас сам к нему подсел, к тому же был достаточно пьян и в приподнятом настроении. Пора было переводить тему на продажу северянок. — К слову, я вот тут хочу у тебя спросить... Ты не знаешь, где взять ещё парочку белых самок?
— Я-то? А тебе зачем?
Парень на секунду задержал дыхание, прежде чем выдать заранее заготовленный ответ:
— Видишь ли, я хочу себе волчат с белой шерстью.
Одноглазый поперхнулся, от неожиданности выплюнув едва отпитый алкоголь, засмеялся вперемешку с кашлем, застучав кулаком по столу. Самка в руках Кольда вздрогнула, он невольно сильнее приобнял её, прижал к груди, пытаясь успокоить. Отсмеявшись, волк утёр выступившие слёзы, подхихикивая посмотрел в невозмутимое непроницаемое лицо Кольда.
— Не шутишь? Ха-ха-ха-ха! Да ты, я погляжу, поклонник северных кровей? Сам не уродился, так хотя бы парочку беляшей настругать надо, да?
— Ну, типа того...
— Понятно-понятно, можешь не посвящать в свои планы по собиранию гарема, дай подумать... А, так поэтому ты не хочешь её отдавать, надеешься хотя бы одного заделать? — он пьяно икнул, схватил со стола первую попавшуюся бутылку, вдруг налив собеседнику половину стакана, но ещё больше расплескав мимо. — А ты мне нравишься. За твой будущий гарем! Вздрогнем!..
Кольд послушно ударился кружкой о кружку, отхлебнул немного, попытавшись незаметно вылить побольше на пол, пока Клык жадно глотал, запрокинув подбородок. Пить ещё было просто опасно, все чувства начали ощущаться какими-то притупленными и смазанными, жар разлился по телу, поднявшись от желудка к голове. Стало тяжелее контролировать собственные импульсы, но пока он неплохо справлялся.
— Может, ты познакомишь меня с кем-то, кто может продать белых самок? — осторожно спросил Кольд, стараясь собрать мысли в кучу. Надо было скорее заканчивать и уйти из толпы куда-нибудь в тихое место, он уже чувствовал, как заплетается язык, боялся сболтнуть лишнего.
— Да не обязательно знакомить, вот я, прямо перед тобой! — развеселённый, Клык похлопал парня по плечу, склонился, так что зловонное дыхание ударило в лицо, заговорщическим тоном зашептал: — Не так давно я участвовал в одном дельце, в общем сразу три штуки северянок получилось вытащить из лап городских, они вроде как затесались к местным, после того как случился большой побег рабов в этом году. Ну, знаешь, пару месяцев назад, — Кольд кивнул, хотя ничего об этом не слышал. — Короче сейчас мы ищем покупателей, но сразу предупреждаю, никаких скидок по старой дружбе не проси!
— Хорошо. И куда ехать?
— Знаешь Норск, до которого отсюда пару дней на лошади?
— Да, бывал там.
— Ну вот, там, в западном районе, есть небольшой рынок, если прийти ночью, быстро найдёшь всё, что нужно. Хотя, может, ты и не успеешь, охота будет длиться ещё дня четыре, к тому моменту их уже могут выкупить.
— Понятно... Как жаль.
Едва выяснив всё необходимое, Кольд потерял к разговору всякий интерес, медленно начал подбираться ближе к краю лавки. Самка в его руках не переставала дрожать, на ощупь была немного горячей, то ли из-за температуры, то ли на самом деле ему просто показалось. Он склонился, осторожно приложил ладонь к её лбу. «Вроде слишком тёплая, а вроде и нет... Нужную информацию я получил, можно возвращаться. Самку лучше будет забрать с собой, пока не понятно, насколько ей плохо, но ей и без того очень досталось, если оставлю тут, они могут подумать, что раненую уже не жалко и сделать ещё что похуже», — что-то в её запахе невольно привлекло его внимание, парень прикрыл глаза, принюхался, коснувшись макушки кончиком носа. Сконцентрироваться было немного сложно, но этот оттенок он разобрал даже несмотря на почти отключившееся обоняние, едва заметная пряная нотка в запахе тела перебивала даже тяжёлый металлический отдушек крови. Он вдруг немного отстранённо подумал: — «Интересно, что там делает Лайка?.. Я уже скучаю, надо будет ещё и еды с собой захватить. Хочу скорее её увидеть...».
Он поймал на себе несколько насмешливых взглядов, но не обратил внимания. Со стороны Кольд выглядел так, будто не понимает, что делать со врученной ему добычей, продолжая просто неловко её приобнимать. Парень посидел там ещё совсем недолго, даже не попрощавшись внезапно ушёл, прижимая девушку к груди. Ему вслед ещё что-то прокричали, но он уже ничего не слышал, в пьяном полубреду поддавшись своим навязчивым мыслям.