Глава 18. (из 32)
ПРИМЕЧАНИЕ: в этой главе есть иностранные выражения. Перевод предоставлен авторский в конце главы, выделен курсивом. Прошу прощения, сноски в Wattpad не предусмотрены.
После разговора с Женевьеф у Веры разболелась голова. Модистка успокаивала подругу, в который раз повторяя, что все сбережения в Русском банке для внешней торговли застрахованы, и будут возвращены Епанчиной по первой же просьбе.
Со своей же стороны, обретя относительное спокойствие, Вера решила, что если и станут ее подозревать в совершении преступления, то она приложит все возможные усилия, чтобы найти грабителей. Будет помогать в расследовании. И будет спать спокойно.
Предупредив француженку, что следующим вечером они приглашены бароном в театр, и выслушав невероятно долгую и полную упреков речь, Вера согласилась принять в подарок от Женевьеф новое вечернее платье. Чудные по меркам современного человека силуэты очень нравились Епанчиной. В какой-то момент, примеряя на голову украшенную бисером сетку, Вере показалось, что ее отправили в эту эпоху лишь для того, чтобы она смогла почувствовать себя настоящей красавицей.
Вечер выдался холодным. Пропитанный днепровской влагой ветер пробирался за шиворот и вызывал желание поскорее добраться до дома, где весело плясал в камине огонь, заигрывая с деревянными и совершенно безразличными к пламенному обаянию полешкам.
Вере не повезло – коляска, пойманная услужливым дворником, не отличалась комфортабельностью, да еще и верх не поднимался, так как был неисправен. Нахохлившись воробушком, девушка стойко выносила превратности поездки, наблюдая вокруг себя планомерное вымирание города. Погода не благоприятствовала народным пешим гуляниям, одинокие путники спешили укрыться от холодного ветра в стенах домов и клубов по интересам. Еще несколько часов бодрствования и затем город окончательно уснет, закутанный в туманное манто Приднепровья.
Расплатившись с извозом, Вера поспешила к калитке. Невысокие фонарные столбы, увенчанные ореолами света, скучали на узких дорожках внутреннего сада. Епанчина взглянула на свое окно – заперто, но освещено. С недавних пор и с разрешения директрисы гимназии в комнату преподавательницы исторических наук было позволено входить нескольким особам – Зайке, тете Маше и Александре. Кто-то занимался, кто-то подбрасывал дрова в камин, а кто-то приносил вкусности. Варвару, конечно же, такое положение дел не устраивало.
- Вера Николаевна...
Епанчина шарахнулась в сторону, хватаясь за сердце.
- Мистер Дрэйзен! – Вера смогла быстро взять себя в руки и не ругнуться. – Вы напугали меня до смерти.
- Не хотел, приношу свои извинения.
Голос Фредерика Вере не понравился. Но еще больше девушке не понравился вид британца. Когда помощник вице-консула вышел из тени и ступил в круг света, Вера повторно отшатнулась: темные круги под покрасневшими глазами, слипшаяся челка, осунувшееся лицо и посеревшая кожа – не пугающий ли образ графа Дракулы?
- У вас губа разбита! – вдруг заметила Вера. – И где ваш головной убор? А где пальто?!
Британец прикрыл глаза и вдруг пошатнулся. Епанчина тут же подставила руку.
- Я шел к вам, Вера Николаевна, но у парка на меня напали.
- О, мой Бог! Кто?!
- Не могу знать, Вера Николаевна, но они забрали у меня все ценные вещи. И позвать на помощь было некого. Как вы понимаете, сейчас в этих местах не слишком людно... после взрыва...
Дрэйзен закашлялся, вызывая в Епанчиной новый прилив жалости.
- Пойдемте в дом, - девушка потянула британца к главному зданию гимназии, - вам необходимо срочно выпить горячего, иначе подхватите воспаление легких...
- Что, простите? – Фредерик притормозил немного, прислушиваясь к речи спутницы.
- Пневмонию подхватите, вот что! – разозлилась Вера. – Идемте скорее же!
На кухне, которая жила по своим непонятным Епанчиной часам, обнаружилась добрая тетя Маша. Пахла, правда, она сегодня по-особенному. Потом оправдалась – поминала усопшего. Однако обязанности свои выполнила на «отлично».
Дрэйзена усадили на невысокий стульчик у огромной печки, накрыли пледом и вручили медную кружку с чаем. Заставили снять обувь и отобрали отсыревшую на ветру одежду.
- Вам необходимо срочно обратиться к полицейским, - Вера сидела на приличном расстоянии от британца и тоже держала кружку с чаем. Тетя Маша, мурлыча себе под нос знакомую мелодию, шумела в подсобном помещении.
- Не могу, - прошептал помощник вице-консула, глядя на Веру испуганным взглядом.
- Это еще почему? – Епанчина тоже перешла на шепот.
- Я не вправе... - одними губами произнес Фредерик, отворачиваясь к огню, - я не могу так с вами... и с ним...
Вера почти не слышала слов, но внутреннее чувство беспокойства заставило подняться и перейти поближе к пострадавшему.
- С кем и что вы не вправе? – Епанчина присела, поправляя нежнейшей шерсти фишю, вгляделась в профиль британца.
- Я, простите, не знаю, кто на меня напал, но знаю, из-за чего, - длинные пальцы британца, сжимавшие кружку, мелко дрожали. От чего по поверхности чая пошла рябь. Отблески огней тут же весело запрыгали, играя в салочки.
- И из-за чего же? – отвлекаясь от игры света, уточнила Вера, и перевела взгляд на Фредерика Дрэйзена.
Мужчина смотрел на Веру. Не в глаза. Он смотрел на девичьи губы, глаза его затуманились. Британец силился продолжить рассказ, однако мысль, похоже, ускользала от него.
- Я... я..., - Фредерик, наконец, смог оторваться от созерцания женских прелестей, и поднял глаза, - вы так прекрасны, Вера... Н-николаевна.
Сердце Епанчиной трепетало. Незримое марево романтики воссияло под высоким потолком кухни, заливая все вокруг новыми красками.
- Фредерик, скажите, - поддавшись чужому настроению, Вера продолжала шептать, - почему вас избили?
Британец закусил губу. Было видно, что он сомневается в правильности своего решения, рассказать все Епанчиной. Все решил простой на первый взгляд жест – Вера положила свою ладонь на руку Дрэйзена. Мужчина тотчас глянул вниз и судорожно вздохнул. Девушка совершенно забыла, что в начале двадцатого столетия подобный выпад носил крайне интимный характер.
- Фредерик, вы можете мне доверять, - продолжала наступление Вера, поглаживая рукав рубашки и почти доводя нервную систему мистера Дрэйзена до экстаза. – Вы должны знать, что я дала себе обещание во что бы то ни стало найти грабителей. Ведь именно из-за них пострадало так много людей. Я уверена, что первый взрыв, - продолжала заговорщицки шептать Вера, - был отвлекающим маневром. Ведь абсолютно все отвлеклись от своих дел. В этом сонном городишке так мало событий. И грабители воспользовались ситуацией. Это жестоко, я знаю. И поэтому, именно поэтому, я страстно желаю наказать виновных. Вы меня понимаете?
Заглядывая в глаза собеседнику, Вера подалась вперед, не удержалась на ногах и буквально упала в объятия британца. Отбросив кружку с чаем, Фредерик ловко подхватил девушку, и сжал в объятиях. Епанчина на мгновенье потеряла ориентиры. От близости привлекательного мужчины закружилась голова, а ноги стали ватными.
- Простите, - Вера попыталась освободиться.
Нехотя, но все же аккуратно Фредерик поставил девушку на место, продолжая поддерживать под локоток и неотрывно смотреть в глаза. Вере казалось, вот-вот мистер Дрэйзен преступит все законы приличия, притянет к себе и, низко склонив голову, нежно-нежно дотронется губами...
- Я расскажу вам все, что знаю сам, - не отводя взгляда, прошептал Фредерик, - только пообещайте, что никому не скажете. И бросите это скверное дело. Пускай расследование ведет полиция.
Теперь уже Вера закусила губу. Обещать она могла бы много, а затем нарушить данное слово. Но это в том мире. В ее прошлой жизни. А здесь... Здесь пока репутация и честное слово, как и честь, шли рука об руку. И Вере безумно хотелось продлить эти морально-этические заповеди рыцарства еще на много лет вперед.
- Я вам обещаю, Фредерик, - Епанчина выпростала руку, вложив свои пальцы в ладонь мистера Дрэйзена, - что никто и никогда не услышит от меня ваших слов.
А про себя подумала, что обязательно передаст информацию в собственной интерпретации.
- И еще я могу вам пообещать, что полиция будет вести свое расследование без моего вмешательства.
Что там подумал себе британец, поверил ли обещаниям в дурмане вожделения, проигнорировал ли женскую глупость, надеясь на скорую развязку, - никому не дано узнать. Лишь ладонь сжала женскую руку, а веки медленно прикрылись, давая понять – мужчина согласен.
- На меня напали, потому что я догадываюсь, кто организатор ограбления, - Фредерик снова присел на стул, потянул Веру вниз, предлагая и ей присесть.
Даже не пытаясь манипулировать, у Епанчиной выходило это само собой. Продолжая держаться за руки, молодые люди делились подозрениями. А хитрый огонь выплясывал кадриль, радуясь, что хоть кто-то оценит его старания.
- Я видел вас, когда вы выходили из банка, - глаза мужчины засверкали. – Вы были вся в крови, вы плакали, искали кого-то.
Вера и сама еле помнила свое тогдашнее состояние, но эмоциональный надрыв и его отголоски до сих пор сжимали сердце при взгляде на Зайку.
- Еще я видел, как вместе с вами выходил мой друг и мой начальник...
- Мистер Эдвин Каруана, - глядя на огонь, припомнила Вера.
- Да, именно так, - подтвердил Фредерик, - он все время оглядывался по сторонам, а когда увидел меня, очень растерялся. Я бросился помогать, но меня опередил барон Фальц-Фейн. Они о чем-то быстро посовещались, и Александр Эдуардович забрал вас, унося куда-то. Ох, какого взгляда удостоился я тогда! Вы бы видели, Вера Николаевна! Столько злобы! Столько неприязни!
Фредерик волновался: как и Епанчина, смотрел на огонь, беспрестанно гладил пальцы девушки, и даже начал покачиваться взад-вперед. Вере очень хотелось подвинуться ближе, чтобы поделиться частичкой своего тепла и спокойствием. Однако, побоявшись скрипом стула развеять сказочность мгновенья, осталась сидеть на месте.
- Но что меня еще больше удивило, это то, что мистер Каруана был не ранен. Нет, поначалу я порадовался. Однако со временем, когда и его поведение, и скомканная речь превратились в откровенное игнорирование меня, я стал присматриваться. Я задавал вопросы, и ответы на них меня озадачивали.
Фредерик замолчал, поднял голову, прислушался. Вера тоже повернулась, проследив за взглядом британца – все спокойно. Тетя Маша продолжала бубнить какую-то песенку, позволяя молодым людям выговориться.
- Показалось, - оторвал Веру от созерцания пустой кухни глухой и низкий голос британца.
Девушка обернулась, чтобы вновь пересечься взглядами с помощником вице-консула. И испугалась: столько страсти и решительности было во взгляде мужчины, что казалось, еще немного, и зверь вырвется из клетки.
- Я сделаю нам еще чаю, - протараторила девушка, и выдернула руку из ладони соблазнителя. – Думаю, у тети Маши есть немного мяты...
«Говорить, говорить, говорить ни о чем!» - твердила про себя Вера, успокаивая разбушевавшееся сердце.
- И что еще озадачило вас в поведении мистера Каруана? – не оборачиваясь, спросила Епанчина.
Девушке было страшно неловко. Больше всего она боялась, что Фредерик, не отвечая на мольбы и вопросы, подойдет сзади, станет близко-близко, заключит в кольцо своих рук, и будет продолжать рассказ шепотом, на ушко, пугая дыханием непослушный локон.
От представленной сцены по спине пробежали мурашки. Вера попыталась сдержать судорожный выдох, закусив губу.
- Мой начальник не вор, - раздалось с того же места, где и оставила своего собеседника Епанчина. Фредерик не прочел грешные мысли девушки, не воспользовался моментом. – И не преступник. Да, у него, может быть, сейчас дела идут не так, как бы хотелось. Но не до такой степени, чтобы устраивать взрывы. Кроме того, пропали и три драгоценности, принадлежащие консульству.
Вера слушала внимательно, терпеливо выжидая момента, чтобы опровергнуть все сказанное Фредериком.
- Знаете, мистер Дрэйзен, - Вера обернулась в поисках укатившейся в запределье кружки, - вы сейчас говорите совершенно противоположные по смыслу вещи.
Британец заломил бровь, на лице его отразилось удивление, а в голове заработал небольшой вычислительный центр. Однако, помощник вице-консула не спешил делать выводы. Фредерик и раньше встречал умных женщин, однако те не спешили высказывать мысли вслух. В отличие от Епанчиной.
- Вы говорите, что он был взволнован, когда вышел из банка? - девушка прошла мимо собеседника, присела, чтобы поднять кружку. – И постоянно оглядывался, ища кого-то?
- Да, - подтвердил соображения собеседницы внимательно наблюдавший за передвижениями британец.
- Но, возможно, он просто пытался позвать на помощь? Может даже, вас искал. – Епанчина уже наполнила кружки и, оставив свою на столе, протянула Фредерику вторую. Принимая питье, мужчина прикоснулся к Вере, накрывая чужие ладони своими. И снова ласково заглянул в глаза.
- Благодарю вас, - улыбнулся Фредерик.
- Да, Бог с вами, - смутилась Вера, - за что?
- За то, что пытаетесь обелить человека. Я, право, теперь и сам смущен – подозревать своего же начальника, - глаза британца бегали, не в силах зацепиться хоть за один предмет, дабы обрести опору для дальнейших размышлений.
- Но вот тут вы опять неправы, Фредерик, - Вера уперлась бедром в стол, обеими руками обхватила кружку, хоть уже и отпала надобность греть пальцы, - теперь вы обвиняете себя, тогда как любой здравомыслящий человек тоже пришел бы к подобным выводам.
Вера рылась в закромах памяти, выискивая похожие нестыковки. Ведь, правда, Эдвин Каруана появился из тумана, как раз со стороны зала, где окон не было и ему просто повезло, что он остался невредимым. Но с другой стороны, Эдвин вышел со стороны лестницы, которая вела в хранилище. И мог остаться невредимым еще и потому, что находился в подвале на момент взрыва.
- Нет, - сказала Вера своим мыслям, - вице-консул хороший человек. Он меценат. Он любит благотворительность. Он щедрый!
- Да, именно его идея была – подарить городскому пожарному управлению мотор с цистерной! – подхватил Фредерик, кивая головой.
- Он не может быть преступником! – сказала Епанчина, и сама себе подивилась. – Подозревать можно кого угодно. Даже управляющего банка можно подозревать!
- Нет, - возмущенно возразил Фредерик, - его подозревать никак нельзя.
- Это почему? – Вера отхлебнула горячего напитка, обожглась и закашлялась.
Фредерик тут же поднялся, взволнованно прошелся по пятачку, затем замер и кинул оценивающий взгляд на девушку.
- Ой, ну говорите же уже! – не выдержала Епанчина, отрываясь от стола.
- И вы не испугаетесь? – британец сделал шаг навстречу, хитро прищуриваясь.
- Не на ту напали, господин помощник вице-консула, - бросила вызов генеральская дочь, гордо задирая носик и шагая вперед.
- Управляющий банком Циприс Борис Анисимович никак не мог быть один из грабителей, потому... - Фредерик склонил голову на бок и буквально проплыл то расстояние, что разделяло собеседников.
- Потому... - в полголоса повторила Вера, вальсируя навстречу британцу.
- Потому что он сам пострадавшая сторона, - глухо произнес Фредерик, думая уже совершенно о других вещах.
Приблизившись на небезопасное расстояние, мужчина мог в деталях рассмотреть каждый локон Вериной прически, мог совсем немного склонить голову, и попробовать на вкус ее губы.
Епанчина была смела! Держалась уверенно, не отводила глаз, но бравады в движениях и во взгляде более не отмечалось.
Увлеченный состязанием, Фредерик все ниже и ниже опускал голову, неумолимо приближая момент закономерного финала. Уже считал себя победителем. Оттого и был повержен на обе лопатки – Вера рассмеялась ему в лицо.
- Вы говорите, Фредерик, как наивная институтка! – Епанчина юркнула золотой рыбкой и в мгновении ока оказалась за спиной британца. – Состав преступления? Какие самые главные критерии при попытке определить подозреваемых?
Помощник вице-консула был озадачен, поэтому просто замер, не в состоянии ответить.
- Ну, что двигало преступником, совершившим преступление?
- Обогащение? – посмел предположить британец.
Вера одобрительно улыбнулась:
- Это один из возможных мотивов. И зависит он от целей того или иного субъекта.
Мистер Дрэйзен был сражен. От удивления у него даже кончики усов опустились, вслед за съехавшей вниз нижней челюстью. Британец медленно сел на стул, и даже казалось, дышал через раз.
Епанчина тем временем разошлась не на шутку.
- Вот вы говорите, что Циприс, управляющий банком, сам жертва. Почему?
- Ему... У него... Супруга... Умерла...
- Я соболезную его утрате, но каким бок... простите, какой стороной это может иметь отношение к ограблению? – Вера лгала – никому она не сочувствовала.
Проморгавшись и сосредоточившись на мысли, британский подданный сформулировал фразу по-другому:
- Супругу господина Циприса нашли убитой. Как выяснило следствие, поначалу ее похитили. Затем были даны указания управляющему, и лишь затем, банк был ограблен.
Вера остановилась, как вкопанная, пораженная новой информацией. Однако, уже запущенный маховик недоверия снова подбросил новую идею:
- А в каких отношениях состояли супруги? Все ли было гладко в их семье? Возможно, управляющий нуждался в больших средствах, чтобы ублажать любовницу. А супруга мешала. Вот он и убил двух зайцев одним выстрелом, - глаза Веры лихорадочно блестели. Она чувствовала себя великим мыслителем, способным подарить двадцатому веку нового Пинкертона.
Фредерик повторно нахмурился. Но на этот раз не от недопонимания, а от возмущения – как легко Вера перевела уважаемого господина из рядов пострадавших в ряды преступников.
- Я не думал над этим, - надув губы, признался британец.
- Итак, у этого господина Циприса были и мотив, и возможность, и средства. Не так ли?
Немного подумав, Фредерик определился с ответом:
- Да, согласен с вами.
- Далее. Вы сами говорите, что Эдвин Каруана меценат и благотворитель. Одновременно с этим, он – любитель искусства. И как я понимаю, его коллекция регулярно пополняется редкими экземплярами. Они ведь дорогие?
- Безмерно, - Фредерик сделал большие глаза.
- И у чиновника, должно быть, не очень высокий доход?
- Ну, да, - согласился с доводами британец.
- У Эдвина, если я не ошибаюсь, есть еще и свой бизнес? – Епанчиной передалось волнение помощника вице-консула – она вновь стала ходить вокруг стола, стуча каблуками.
- Британским правительством разрешено дипломатам вести коммерческую деятельность, - попытался оправдаться Фредерик. – У Эдвина есть своя частная морская контора. Когда увеличились объемы поставок зерна, грех было не воспользоваться ситуацией. Всем помогли.
- Конечно, конечно, я его не обвиняю. – Замахала рукой Вера. - Но вы ведь в курсе его финансовых дел?
Фредерик опустил глаза, перекатился с каблука на носок и еле слышно произнес:
- Знаю.
Этого было достаточно, чтобы понять – не все гладко в частном королевстве британца.
- И еще, - Фредерик вскинул голову, но тут нахмурился – передумал говорить: - Нет, ничего...
- Да говорите уже!
- Боюсь, у моего начальника был мотив.
Для Веры это было ударом ниже пояса. Насколько обаятельным и открытым казался ей вице-консул, настолько же сильно поразили ее подозрения Фредерика.
- Почему вы так думаете? – полушепотом спросила Епанчина, вновь приближаясь к Дрэйзену.
- Совсем недавно в Британии состоялись торги. Аукцион, на котором неизвестный приобрел крайне ценное полотно кисти фламандского художника за семнадцать тысяч фунтов стерлингов. – Вера сморщилась, не понимая ценности. – Это почти сто шестьдесят тысяч рублей.
Епанчина присвистнула, чем крайне насторожила Фредерика – когда это генеральская дочь успела набраться подобных манер. И от кого?
- А возможности? И средства? – Вера хотела убедиться до конца, хоть и не верила в причастность вице-консула к преступлению.
- Возможности... возможности... - бормотал себе под нос Дрэйзен. – Наверное, были у него возможности... В то воскресенье у него была намечена встреча с управляющим. У морской конторы в банке Русском для внешней торговли были открыты счета. А потом он должен был сходить в свой филиал Российского страхового общества...
- Что? Что вы сказали? – Вера подалась вперед, цепляя опустевшую кружку и роняя ее на пол.
Грохот упавшей медной посудины оглушил собеседников и привлек внимание тети Маши.
- Шо тут трапилось?! – выскочила она из-за печки, переводя испуганный взгляд с Фредерика на Веру.
- Все в порядке, тетя Маша, это я нечаянно, - улыбнулась девушка. – А костюм уже готов? Да?
- Ось! Як новенький! – гордо выпятила необъятную грудь кухарка. – Може, возика визвать вам, містер?
Повариха явно намекала, что пора и честь знать. Однако Вера была недовольна – разговор-то был не окончен!
- Тетя Маша, вы, пожалуйста, подготовьте извоз, а мы должны закончить разговор.
- Э, не, так не пойдет! – тетя Маша замотала головой. – Я піду, а господін захочет чайку, - кухарка бросила выразительный взгляд на раздетого мужчину, - а ви самі й не справитесь. Я зараз клікну, ви тут гутарьте, а я он там буду. И вам не помєшаю, и чайку сделаю, якщо знадобиться.
Веру такой вариант устраивал – она бодро закивала.
И как только тетя Маша отошла на обещанное «пионерское» расстояние, тут же вернулась к обсуждению:
- Итак, вы сказали, что у мистера Каруана есть свое страховое общество. И дайте угадаю, - Епанчина приложила указательный палец к губам, закатила глаза, - все вклады банка застрахованы именно этим обществом.
Возражений не последовало. Фредерик сидел и думал, как все удачно складывается. Один довод за другим, одна ступенька за другой, одно объяснение за другим – и вот выстраивается обвинение.
- Нет, - воспарил внезапно духом Фредерик. – Каруана не может быть грабителем!
Вера вскинула брови.
- Когда он выходил из здания, вместе с вами, заметьте, - тонкий палец указал на Веру, - у него за спиной не висел мешок. А украдено было достаточно много. Триста тысяч рублей – это вам не шутки. Такое трудно не заметить.
- Ха! – решила возразить девушка. – А вот тут вы снова не правы, мистер! Украли триста тысяч рублей, вы говорите. Это было золото? Или бумажные деньги?
- Это были ценные бумаги и драгоценности.
- Два раза «ха-ха»! – Епанчина прищелкнула пальцами. – Во-первых, драгоценности можно рассовать по карманам! Верно? А во-вторых, награбленное вообще нет необходимости выносить из банка.
На этот раз размер открытых широко глаз британца измерялся не пятачками, а как минимум кофейными блюдцами.
- Если у вас в банке есть свой человек, грабителям достаточно припрятать награбленное в укромном месте, а когда все уляжется, вынести без подозрений. С мусором, например. А тем более, если учесть повреждения самого здания, то нарядившись рабочими, можно проникнуть к тайнику и завладеть награбленным.
Вера была довольна произведенным эффектом. Только лицо Фредерика все больше искажал ужас.
- Это вовсе не игры, Вера Николаевна, - переходя на шепот, осадил Пинкертона в юбке британец, - я боюсь, вы теперь в очень большой опасности.
- Почему? – Вера прониклась мгновенно, потому что тоже перешла на шепот.
- Меня ограбили, вы помните? – Вера часто закивала. – И это преступление было совершено не с целью ограбления. А с целью запугать меня. Тот, кто совершил преступление и ограбил банк, наверняка слышал мой разговор со следователем, когда я рассказал о своих наблюдениях. Мне намекнули, Вера Николаевна, что я должен молчать.
Епанчина испугалась. Она ведь тоже разговаривала с полицейским. Триста тысяч рублей – это лакомый кусочек. Подкупить чиновника можно и меньшей суммой. И если «интимный» разговор Фредерика с полицмейстером был разглашен, значит, на честность представителей полицейской управы рассчитывать не стоит. И даже опасно...
- И еще, простите, Вера Николаевна, но вы так страстно рассказывали про варианты извлечения награбленного, - Фредерик заискивающе взглянул на девушку, - что не будь я человеком чести, подумал бы грешным делом, что вы и есть тот самый грабитель.
Вера задохнулась от возмущения, прижала руки к груди.
- Нет, нет, прошу вас! – забеспокоился британец, хватая Епанчину за руку и прижимая ладонь к своей груди. – Слово чести, этот разговор не выйдет за стены гимназии. У вас, простите, не было средств. Да и мотива я не вижу. Простите.
Коряво собранное оправдание успокоило Веру больше, чем все слова извинения. У нее, действительно, не было мотивов для свершения преступления. Да и возможностей не было.
- Благодарю вас, Фредерик, - девушка подняла глаза полные слез. – Вы правы, вы были совершенно правы, подозревая меня. Кто я такая? Изгнанная из родительского дома дочь, новенькая в городе. Людям свойственно бояться всего нового. И обвинить в преступлении человека, которому не испытываешь доверия...
- Вера Николаевна, ну, что вы!
- Петрику! – вдруг закричала тетя Маша, стоя в дверях. – Чи коляска для пана готова?
- Мне пора, Вера Николаевна, - Фредерик прижался горячими губами к пальцам Епанчиной, - вы так добры ко мне...
- Глупости, - отмахнулась Вера, но руку не забрала, - это обязанность каждого человека – помогать нуждающимся. Но вы, мистер Дрэйзен, обязательно расскажите о своих приключениях кому-нибудь из полицейского участка. Только вот теперь уж не знаю, кому там доверять...
- Вы правы, Вера Николаевна, снова правы, - Фредерик отпустил руку и, поднимая с пола плед, устремился к выходу, - я знаю, что делать. Я пойду сразу к губернатору и расскажу все, как есть. А уж он пускай думает, кому поручать вести дело. Спокойной ночи, Вера Николаевна.
Последние слова были произнесены с придыханием и удобрены пронзительным, томным взглядом.
Вере оставалось лишь покраснеть и улыбнуться в ответ.
Что тут случилось?
Вот костюм! Как новенький! Может, вызвать вам извозчика, мистер?
Э, нет, так не пойдет! Я уйду, а господин захочет чайку, а вы сами и не справитесь! Я сей час кликну, вы тут бовтайте, а я там посижу. И вам не помешаю, и чайку сделаю, если попросите...
Петя, коляска для господина готова?
44'@Z
Книга уже дописана, и кому невтерпеж - можно приобрести здесь http://feisovet.ru/%D0%BC%D0%B0%D0%B3%D0%B0%D0%B7%D0%B8%D0%BD/%D0%9C%D0%B0%D0%BB%D0%BE%D1%80%D0%BE%D1%81%D1%81%D0%BA%D0%B8%D0%B9-%D0%BF%D1%80%D0%BE%D0%B2%D0%B0%D0%BD%D1%81-Valery-Frost
Не пугайтесь: по ссылке - старая обложка. Содержание аналогичное.