КНИГА 1 | ГЛАВА 3
Как ни старались мистер Лин и его пять сыновей-омег, им все же не удалось добиться от главы семьи такого описания мистера Чон Чонгука, которое могло бы удовлетворить их омежье любопытство. Они атаковали мистера Пака самыми различными способами: вопросами напрямик, хитроумными догадками, отдаленными намеками. Но он не поддавался ни на какие уловки. И в конце концов им пришлось удовольствоваться сведениями из вторых рук, полученными от их соседа-омеги, сэра Мин Нунга. Сообщения последнего были весьма многообещающими. Сэр Мин Пуонг был в восторге от мистера Чон Чонгука. Он еще очень молод, хорош собой, чрезвычайно любезен и, в довершение всего, выражает намерение непременно присутствовать на ближайшем балу, куда собирается прибыть с целой компанией своих друзей.
Ничего лучшего нельзя было и желать. Кто интересуется танцами, тому ничего не стоит влюбиться. Все питали самые радужные надежды на скорейшее завоевание сердца мистера Чон Чонгука.
– Ах, если бы мне довелось увидеть одного из моих сыновей счастливым хозяином Одэсана, – сказал своему мужу мистер Лин, – и так же удачно выдать замуж остальных – мне бы тогда нечего было больше желать.
Через несколько дней мистер Чонгук отдал визит мистеру Паку и просидел десять минут в его библиотеке. Мистер Чонгук надеялся взглянуть на молодых омег, о красоте которых он уже много слышал, но ему удалось повидать только их отца. Омеги же были несколько удачливее его: им посчастливилось увидеть из верхнего окна, что на нем был синий сюртук и что он приехал на вороной лошади.
Вскоре после этого было послано приглашение на обед. Мистер Лин составил уже меню, делавшее честь его умению вести хозяйство, как вдруг из Одэсана пришел ответ, расстроивший все планы. Мистеру Чон Чонгуку необходимо на следующий день уехать в Сеул, что, к величайшему сожалению, лишает его возможности воспользоваться оказанным ему вниманием и т. д. и т. п. Мистер Лин был крайне разочарован. Он никак не мог представить, что за дела возникли у него в городе так скоро после переезда в Пусан, и начал опасаться, что он вечно будет порхать с места на место и что Одэсан никогда не станет его постоянным пристанищем. Его тревога была до некоторой степени рассеяна предположением сэра Нунга, что он мог поехать в Сеул за своими друзьями, с которыми собирался появиться на балу. Вскоре стали поговаривать, что на бал вместе с Чон Чонгуком прибудет двенадцать омег и семь альф. Местных омег опечалило число первых, но они несколько ободрились, услышав, что вместо двенадцати спутников-омег с ним приехали из Сеула только шесть: пять его братьев-омег и один кузен. Когда Одэсанская компания вступила в бальный зал, обнаружилось, что он состоит всего из пяти человек: мистера Чон Чонгука, двух его братьев, мужа старшего брата и еще одного молодого господина.
Мистер Чонгук оказался молодым человеком с благородной и приятной наружностью и непринужденными манерами. Оба брата его – изящными и весьма светскими омегами. Его зять, мистер Хва, с трудом мог сойти за дворянина. Зато друг мистера Чон Чонгука, мистер Ким Намджун, сразу привлек к себе внимание всего зала своей статной фигурой, правильными чертами лица и аристократической внешностью. Через пять минут после их прихода всем стало известно, что он владелец имения, приносящего десять тысяч вон годового дохода. Джентльмены нашли его достойным представителем мужского пола, омеги объявили, что он гораздо привлекательнее мистера Чон Чонгука, и в течение первой половины вечера он вызывал всеобщее восхищение. Однако позднее, из-за его поведения, популярность мистера Намджуна быстро пошла на убыль. Стали поговаривать, что он слишком горд, что он перед всеми задирает нос и что ему трудно угодить. И уже все его огромное поместье в Сораксане не могло искупить его неприятной и даже отталкивающей наружности. Разумеется, он не выдерживал никакого сравнения со своим другом.
Мистер Чонгук вскоре перезнакомился почти со всеми присутствовавшими. Он был оживлен и любезен, участвовал в каждом танце, жалел о слишком раннем окончании бала и даже упомянул вскользь, что не мешало бы устроить бал в Одэсане. Столь приятные качества говорили сами за себя. Как разительно отличался он от своего друга! Мистер Ким Намджун танцевал только с братьями-омегами Чонгука: раз с Хва Минсу и раз с Чон Бэкхёном, не пожелал быть представленным другим кавалерам и весь остальной вечер провел, прохаживаясь по залу и изредка перекидываясь словами с кем-нибудь из своих спутников. Характер его осудили все. Намджун был признан одним из самых заносчивых и неприятных людей на свете, и все хором выражали надежду на то, что он больше никогда не появится в местном обществе. Среди злейших его противников оказался мистер Лин. Разделяемое этим омегой общее неудовольствие поведением мистера Намджуна превратилось в личную неприязнь после того, как он отнесся пренебрежительно к одному из его сыновей.
Из-за недостатка альф Чимин был вынужден в течение двух танцев просидеть у стены. При этом ему невольно пришлось подслушать разговор между мистером Намджуном, который стоял неподалеку, и мистером Чон Чонгуком, на минуту покинувшим танцующих для того, чтобы уговорить своего друга последовать их примеру.
– Пойдемте, Намджун. Я должен заставить вас танцевать, – сказал он, подходя к своему другу. – Не могу смотреть, как вы целый вечер глупейшим образом простаиваете в одиночестве. Право же, пригласите кого-нибудь.
– Ни в коем случае! Вы знаете, танцы не доставляют мне удовольствия, если я не знаком со своим кавалером. А в здешнем обществе – это было бы для меня просто невыносимо. Ваши братья приглашены, а кроме них, в зале нет ни одного омеги, танцевать с которым не было бы для меня сущим наказанием.
– О, я не так привередлив, как вы! – воскликнул Чон Чонгук. – Клянусь честью, я еще ни разу не встречал за один вечер так много хорошеньких омег; среди них есть просто красавчики!
– Вы танцуете с единственным хорошеньким омегой в этом зале, – сказал мистер Намджун, взглянув на старшего сына Паков, Тэхёна.
– О, это самое очаровательное создание, какое мне когда-нибудь приходилось встречать! – восторженно улыбнулся Чонгук, как он умеет это делать. – Но вон там, за вашей спиной, сидит один из его братьев. По-моему, он тоже очень недурён. Хотите, я попрошу моего кавалера вас познакомить?
– Про кого это вы говорите? – Обернувшись, Намджун взглянул на крохотную фигурку Чимина, но, заметив, что он на него смотрит, отвел чёрные глаза и холодно сказал: – Что ж, он как будто мил. И все же не настолько хорош, чтобы нарушить мой душевный покой. А у меня сейчас нет охоты утешать молодых омег, которыми пренебрегли другие альфы. Возвращайтесь-ка к своему кавалеру. Уверяю вас, вы теряете со мной время, которое могли бы провести, наслаждаясь его улыбками.
Чон Чонгук последовал этому совету, его приятель отошел в другой конец комнаты, а Чимин осталась на месте, питая не слишком добрые чувства по отношению к Намджуну. Впрочем, он с удовольствием рассказал об этом случае в кругу своих друзей, так как обладал веселым нравом и был не прочь посмеяться.
Вся семья провела вечер все же очень приятно. Мистер Лин был в восторге от внимания, которое обитатели Одэсана оказали ее старшему сыну. Мистер Чонгук танцевал с ним дважды, и он был любезно принят его братьями. Тэхён радовался этому не меньше папы, хотя и не выражал своего восторга столь явно. Чимин радовалась за Тэхёна. Донгу слышал, как кто-то в разговоре с мистером Хва Минсу назвал его самым начитанным омегой во всей округе; Тэуну и Канину посчастливилось ни разу не остаться в танцах без кавалеров – большего от бала они пока не научились желать. Таким образом, все вернулись в Халле – селение, в котором они жили и где семейство Пак занимало видное положение, – в превосходнейшем состоянии духа. Когда они приехали, мистер Пак еще не спал. За книгой он не замечал времени; на этот же раз ему было весьма любопытно узнать, как прошел вечер, от которого столь многого ожидали его домашние. Он почти не сомневался, что замыслы его супруга в отношении их нового знакомого не увенчаются успехом. Однако вскоре он понял, что ему предстоит выслушать рассказ совсем в другом роде.
– О, дорогой мистер Пак, – входя в комнату, воскликнул его супруг, – какой вечер мы провели! Бал был великолепен! Жаль только, вас не было. Тэхён пользовался необыкновенным успехом. Все только и говорили, какой он красавчик. Мистер Чонгук назвал его очаровательным и танцевал с ним два раза. Вы только подумайте, мой друг, – целых два раза! И он был единственным, кого он приглашал дважды. Сначала он танцевал с сэром Нунгом. Меня всю покоробило, когда я увидел его с ним в паре. Но он ему ничуть не понравился. Да и кому он может понравиться, вы сами знаете! Зато когда стал танцевать с Тэхёни, он как будто весь загорелся. Разузнал, кто он такой, попросил, чтобы его ему представили, и тут же пригласил его на второй танец. В третьем танце его парой был мистер Кинг, в четвертом – Мин Ирсен, в пятом еще раз Тэхён, в шестом – Чимини; буланже он танцевал...
– Будь у него ко мне хоть капля сочувствия, – нетерпеливо перебил его муж, – он бы танцевал вдвое меньше. Ради бога, не перечисляйте больше его кавалеров. Что ему стоило подвернуть ногу при первом танце?
– Ах, дорогой мой, я от него в восторге! – продолжал мистер Лин. – Он необыкновенно хорош собой! А его братья-омеги – просто очаровательны! Я в жизни не видывал более элегантных нарядов! Думаю, что кружево на воротнике мистера Хва Минсу...
Здесь его речь была снова прервана, так как мистер Пак не пожелал выслушивать описание туалетов. Поэтому ему пришлось переменить тему, и он возмущенно и с преувеличениями рассказал про неслыханную дерзость мистера Намджуна.
– Могу вас заверить, – заключил он, – Чимини не много потерял от того, что пришёлся ему не по вкусу! Этому противному человеку и нравиться даже не стоит. Такой важный и надутый, недаром его все невзлюбили. Расхаживает туда-сюда, воображая о себе бог весть что! Недостаточно хорош, чтобы с ним танцевать!.. Хотел бы я, чтобы вы были там и осадили его как следует. Терпеть не могу этого человека!