Безумие

Хватит вести себя так, как будто Вам осталось жить 500 лет.
©Билл Гейтс

Итан

Сердце бешенно колотиться, словно я пробежал марафон в сто киллмоетров.
Закрываю глаза и вместо обычного видения, которое посещает меня в эти мгновения, вместо карих глаз, вижу пустые, тусклые, серые глаза.
Мне иногда кажется, что я не для этого мира: критин, помешанный на одной единственной девушке, которой не смог помочь и все время из кожи вон лез, чтобы угодить ей. Сайли всегда была моим маяком, моей путеводной звездой. Я любил делать её счастливой, в определенный момент жизни - это было моей единственной целью. Но в жизни каждого человека наступает момент, когда пора отпустить прошлое, которое грузом висит на шее и не дает дышать полной грудью. Может, Лаванда Фэйлин - это мой шанс спасти свою прогнившую душу, сделать хоть что-то полезное для этого мира? Единственная возможность, отбросить прошлое, перестать быть цинничным ублюдком?

Комната кружится, я только что приехал, после прекрасно проведённого вечера с Лав. Единственное, что я усвоил: если рядом с Сайли ты мог делать все, что тебе вздумается и говорить все что хочешь, не задумываясь, то рядом с Лав ты должен контролировать себя, подбирать слова. Это не так сложно и даже приносит покой, потому что рядом с ней я начинаю распознавать где настоящий Итан, а где тот, кого я создал, чтобы меня любила Сайли.
Делаю ещё один затяг косяка, глядя на блондинку, которая лежит на другом краю кровати в полуголом виде. Она даже не заметила, как я уезжал на очень долгое время, ну или ей просто наплевать. Надеюсь второе, потому что я собираюсь вызвать для неё такси, трахнуть ещё разок и отправить домой. Что в общем-то я и делаю. Я понятия не имею как её зовут, мне противен её голос, который беспрерывно стонет моё имя, царапая мою спину. Секс - это мой способ освободить свою душу, вместе с потом и стонами выходит вся тяжесть, что я ношу в себе.

Блондинка возмущается, когда я сообщаю ей, что такси ждёт её на улице, но все же одевается, даёт мне пощечину и убирается из моей комнаты. Я ненавижу, когда кто-то спит тут, тем более, если это девушка. Спать в этой комнате могла только Сайли... Но с тех пор, как тут побывала Лаванда, мне кажется, моя жизнь поделилась на две части: до нормального знакомства с Лавандой и после.

Марихуана меня больше не берет, лишь немного кружится голова и руки немеют и плохо слушаются, поэтому, чтобы избавиться от раздвоенных ведений то карих, то серых, как камень, глаз, я берусь за более серьёзный препарат. Экстази - самое лучшее, что мог придумать человек. Избавляет от мыслей, ты просто погружаешься в накрывшую тебя волну чувств.
Может, Лав и права: я безумен не меньше, чем те девушки, к которым меня тянет.
Я не могу оправдать те вещи, которые делаю. Наркотики, занятие спортом, татуировки, самоувереность и самолюбие. Это не я... Это парень, которого всегда хотела видеть Сайли, которого она была согласна любить. Но не я - обычный парень, который обожает музыку, играет на пианино и гитаре, ненавидит боль и обожает собак.

До того, как в моей жизни появилась сайли, я был самым не популярным парнем в школе. Даже тот факт, что мой отец, живущий в Лондоне и являющися одним из самых богатых людей  Англии - не придавал мне значимости в обществе. Я чувствовал себя никчемным, был очень неуверен в себе и застенчив. Но в тот день, когда мои глаза встретились с темно-карими глазами, и я увидел эту роковую красотку у бассейна на вечеринке, куда попал совершенно случайно, моя жизнь повернулась на триста шестьдесят градусов. Глядя в прекрасные, такие живые карие глаза, которые смотрели на меня всегда равнодушно, словно сквозь меня, сделали меня тем, кем я являюсь сегодня. мне казалось, что если я завоюю Сайли Беннет, то смогу добиться всего на свете. Но в итоге, идиот, попался в силки любви.

Мне хочется спать, но наркотик, бушующий в крови не даёт мне спокойно дышать и сосредоточиться на одной мысле. Эмоции сменяют одна другую, мысли скачут, хочется закричать, но я смеюсь, смеюсь так громко, что уши закладывает.

Лаванда права, она так чертовски права... Я не ее пытаюсь спасти, я пытаюсь спасти самого себя с ее помощью. С Сайли все было иначе. Я думал, чо это я на нее охочусь, но в конечном итоге это она поймала меня в свои сети и крутила мной, как ей вздумается. Лаванда не такая, и мне хочется сделать для нее больше, чем для Сайли.  Я не очень хочу быть парнем на побегушках, куклой, которую можно переодевать и переделывать на свой лад. Я буду следовать за ней, но лишь тогда, когда она сама позовёт, когда буду уверен, что она во мне нуждается. Я хочу показать ей - что значит быть живой, хочу, чтоб она вдохнула полной грудью. Я думаю, это нужно нам обоим.

Лаванда

Мне иногда кажется, что смерть на самом деле никуда от меня не уходит, она преследует меня, поджидая на каждом шагу. И каждый раз, гуляя по краю крыши или держа лезвие в тонких пальцах, в ушах звенит ее смех. Она даёт мне думать, что это я играю с ней, что я обманываю её, но на самом деле это она все контролирует. Я говорю, что отдаю свое тело в её руки, оставляя себя на «волю случая», но на самом деле это Смерть даёт мне выбор.
Она так громко смеётся, говоря:
«Хей, ты можешь спокойно сделать один шаг, сделать ещё один порез, только чуть глубже и вот она - Я, предстану пред тобой во всей красе. Вот только, заслуживаешь ли ты меня? Я - это покой и умиротворение, я - избавление от боли. Но задумайся, заслуживаешь ли ты Меня?»

И вот она - причина, почему я все ещё жива.
Жизнь - это само по себе наказание, а смерть - избавление от неё. И мне кажется, что я заслуживаю этого наказания, мне всегда казалось, что все то, что творится в моей жизне, вся эта боль - это то, чего я вполне заслуживаю. Именно поэтому я жива, потому что я заслуживаю наказания. За что? Я и сама не знаю, мне просто хочется в это верить, ведь не зря все те люди, что причиняют мне боль делают это?

Я ненавижу осень из-за её неопределенности. Ещё не холодно, но идёт такой противный и достаточно прохладный дождь. Природа почти уснула, но в то же время на деревьях ещё есть листья. Именно поэтому, я всегда рада приходу зимы. Во-первых, теперь все более или менее ясно с погодой: холодно. во-вторых, снег, в-третьих, я и зима - очень похожи.
Я такая же холодная, переменчивая, и меня тоже никто не любит, а кто-то даже ненавидит.

- И-итан, - я иду быстрым шагом, на школьную парковку. Длинная фигура парня стоит, опустив голову на свой телефон, но как только он слышит мой тихий, но настойчивый зов, поднимает взгляд зелёных глаз.
- Привет, Лав, - он улыбается так, словно мы старые друзья, а я по сильнее кутаюсь в своё пальто. - Что-то случилось? Все в порядке?

Его беспокойство и неподдельный интерес напрягают меня, но сказать, что мне это не нравится, значит соврать. Кто-то действительно за меня переживает.

- Твоя куртка... Я не отдала тебе её в пятницу...
- Оу, ничего страшного, у меня есть, - он показывает на свою утепленную джинсовку.
- Но она ведь твоя, я должна вернуть...
- Эм, ладно, - он отводит взгляд, глядя на свою машину, - мы могли бы сейчас за ней съездить, да?
- У меня сегодня приём у... В клинике.
- Да, конечно.
- Я... Позвоню тебе вечером?
- Конечно! - он повышает голос, в его глазах восторг, и я чувствую, как вина сжимает свои пальцы на моем горле. Ему приходится ждать... А чего он, собственно ждет?  - Хочешь, я подвезу тебя до...клиники?
- Я на автобусе, спасибо... - поправляю ремешек рюкзака, и отвожу взгляд, - до вечера.

Опустив голову, проглотив целый ком слов, которые я была бы должна сказать ему, быстро шагаю на остановку и сажусь в автобус, везущий меня до города.

- Ты выглядишь гораздо лучше, Лаванда, - мистер Тайренс улыбается мне, что-то записывая в своём блокноте. - Итак, что происходит в твоей жизни?

- Мне страшно, мне так страшно, мистер...
- Роберт, Лаванда, просто Роберт, - его подбадривающая улыбка даёт мне силы.
- Роберт. Я... Я стала чувствовать...
- Правда? И что же это?
- Я не знаю, - отвожу взгляд, глядя ему за спину на синее, бескрайнее небо, что видно с десятого этажа. В кабинете панорамные окна, поэтому тут хорошо все видно. - Я была под дождём неделю назад, я... Я чувствовала, как капли не просто мочат мои волосы или только лишь холод... Я чувствовала, как жизнь пробирается в каждую клеточку моего тела.
- Это замечательно, - Роберт кивает, - ты была одна? Ты просто шла домой? Или...
- Я была с Итаном, - быстро отвечаю я, и в карих глазах мужчины мелькает удивление, но он тут же опускает взгляд, что-то записывая в свой блокнот. - Я сама позвонила ему, и он тут же приехал.
- И чем вы занимались?
- Мы ели пиццу, и Итан так много разговаривал, рассказывал смешные истории, и он улыбался, а я вместе с ним.
- Значит, ты улыбалась? Ты чувствовала счастье?
- Я чувствовала спокойствие, я чувствовала, что у меня ещё есть шанс...
- И он действительно есть у тебя, Лаванда, - Роберт улыбается так тепло, снова что-то чиркая в своём блокноте. - Ты решила дать Итану шанс?
- Он... Итан говорит, что я ни на кого не похожа, хотя мне казалось, что он хочет со мной подружиться, потому что я напоминаю ему кое-кого.
- Хм, - Робин хмурится, - значит, он говорит, что ты особенная?
- Он не говорит.... Он просто... Мне кажется, он становится другим рядом со мной. Он тоже просыпается, он тоже чувствует. Это не обязательно значит, что мы любим друг друга или питаем симпатию... В обществе друг друга, мы должны придерживаться определённых рамок, говорить определённые слова или наоборот чего-то не говорить. Мне кажется, что Итан очень хорошо владеет своими эмоциями и словами.
- Ты хочешь у него этому научится? - Я киваю, Роберт, что-то записывает. - И ты думаешь, что хорошо влияешь на него?
- Я не... Я не знаю, я надеюсь на это. Мне очень хочется в это верить.

***

Медленно, трясущимися руками, открываю дверь и неуверенно шагаю на веранду. Прижимаю куртку к груди сильнее, когда поднимаю глаза и сталкиваюсь с глубоким океаном зелёных глаз. Внимание тут же привлекает его внешний вид: не нем белоснежная, идеально выглаженная рубашкакостюм, чёрные классические брюки, которые идеально на нем сидят. Рубашка растегнута на первые три пуговицы, открывая вид на его массивную, изрисованную чернилами, грудь. Каштановая, кудрявая челка спадает ему на лоб, делая его чуточку моложе. И я, вдруг, ловлю себя на мысли, что у меня сбилось дыхание от его вида. Возможно, я впервые в жизни смотрю на парня, как на объект сексуального вожделения. Как бы безумна я не была, сколько дерьма бы не пережила, я все ещё являюсь девушкой, а он слишком привлекательный парень, стоит напротив меня, неуверенно поглядывая в мою сторону.

- Смокинг? - Я протягиваю ему куртку, и мне кажется, что Итан замечает мои трясущиеся руки.
- Я надеялся, что ты согласишься сегодня пойти со мной на танцы, - он неуверенно пожимает плечами, закусывая нижнюю губу, а я гляжу на него, не в силах поверить собственным ушам. - Точнее это не совсем танцы, но... Что-то вроде того.

Он шутит? Я ведь думала, он едет на какую-нибудь вечеринку или деловое мироприятие.

- Ты оделся так, чтобы позвать меня на... На танцы? - Я могла назвать это свиданием, но вот только я не хотела. Мне не нравилось это слово, это как клеймо, которое не даёт парню и девушке чувствовать себя комфортно в обществе друг друга. Это ограничивает их в действиях, заставляя вести себя определённым образом.

- У моей бабушки сегодня юбилей, и я надеялся, что ты согласишься пойти со мной и подаришь мне хоть один танец. Ты ведь обещала... - Он нагло улыбается мне, поправляя челку, спадающую ему на глаза.
- Разве же обещала? Я лишь сказала, что мы будем дружить. Я не танцую, Итан, да и у меня сегодня смена в магазине.
- Брось, Лаванда, - он вскидывает руки, а я почему-то вздрагиваю. - Ты ведь хочешь научиться чувствовать жизнь? Позвони Братерам и скажи, что сегодня не сможешь придти. 

Я смотрю на его прекрасное, идеальное лицо, выпучив глаза. И задаюсь вопросом, который посещает меня только рядом с ним: "А почему нет, разве мне есть что терять?"

- Я вижу это, Лав. Вижу проблески жизни в твоих глазах, позволь мне зажечь в тебе настоящее пламя.
- Чтобы оно потом сожгло меня? - я иронично улыбаюсь, обнимая себя за плечи. Тут довольно холодно, ветер сильный, не понимаю, как он может стоять в одной рубашке.
- Нет, чтобы оно грело тебя. Пожалуйста. Чтобы оно грело нас обоих, Лав... Ты ведь согласилась помочь самой себе, а вместе с этим и мне.

Единственное, что я сейчас знаю: это нужно не только мне. Итан тоже нуждается в помощи. И я поймала себя на мысли, что всю жизнь была эгоисткой, сосредоточенной лишь на собственной боли, болезни, на своих приступах, забывая о людях, которым я бы могла помочь. И сейчас передо мной стоит парень с яркими зелеными глазами, и я чувствую огромную ответственность, когда его рука тянется ко мне, и его взгляд буквально умоляет меня. Ему требуется человек, который бы отдал ему часть своей души.
И если он хочет мою прогнившую, разбитую, больную душу, то я отдам её ему, всю до последнего осколка. Если он действительно нуждается в этом, если это что-то для него значит и спасёт, то я готова.

- Ладно... - Я нервно сглатываю, неуверенно заглядывая в его глаза, и на его алыхых губах сияет счастливая улыбка, которую я подхватываю. Рядом с ним мне хочется улыбаться, хочется дышать и жить. Рядом с ним Смерть, стоящая за моей спиной не хихикает надо мной, она молчит и боится. Смерть боится тепла, которое Итан для меня излучет. - Я что, должна надеть платье?..

- Если ты хочешь, - Итан не перестаёт улыбаться, и я чувствую себя нужной.
Я не знаю смогу ли я дать Хантеру то, в чем он нуждается, но я постараюсь быть хорошим и верным другом.
- Дай мне две минуты, - я быстро разворачиваюсь и спешу в дом, судорожно пытаясь вспомнить есть ли у меня хоть одно платье. Как только открываю шкаф, от верху и до низу переполненный лишь чёрной и серой одеждой, чувствую как меня накрывает паника.
Я не хочу быть в чёрном сегодня. Достаю из самого дальнего угла бледно-розовое, аккуратно сложенное платье с короткими рукавами. Оно принадлежало Мелинде, она ходила в нем на свою последнюю вечеринку. Платье, как ни странно, сидит идеально, и мне на секунду даже нравится моё отражение в зеркале, пока мой взгляд не падает на мои истерзанные руки. Достаю из шкафа свою черную куртку-косуху, а на ноги надеваю черные ботинки. Выглядит, вроде, все также не плохо. У платья V-образный вырез, и видна татуировка. Пару секунд смотрю на изображение йероглифа на своей ключице, а затем в глаза.

- Будь воином сегодня. Победи саму себя.

Круги под глазами, которые выдают мои страдания бессонными ночами, я стараюсь быстро замазать тональным кремом, глаза лишь слегка подвожу карандошом и тушью.
Волосы собираю в небрежную косу и быстро выхожу на крыльцо, где меня все ещё ждёт Итан.

- Так значит у твоей бабушки юбилей? - я все же осмеливаюсь спросить, когда его белый «Мерседес» трогается с места.
- Да, и она пригласила нас на свою вечеринку.
- Но у меня нет подарка... И я не думаю, что это правильно, она ведь меня даже не знает.
- Она знает, что ты мой друг и придёшь сегодня, а о подарке не волнуйся, на заднем сидении лежит картина, которую написал один из её любимейших современных художников, мне с трудом, но все же удалось выкупить её. Подарок будет от нас обоих.
- Но я...
- Лаванда, пожалуйста, просто расслабься и наслаждайся, хорошо? Прекрати, наконец, волноваться обо всем на свете.

Я замолкаю, но, конечно, указание Итана на меня никак не действует. Я все ещё волнуюсь, Пытаясь перебороть непреодолимое желание выпрыгнуть из этой чертовой машины или повернуть время на пятнадцать минут назад и отказаться от этой затеи.
Но уже слишком поздно. Через пять минут машина останавливается напротив четырехэтажного особняка, перед котором раскинулся прекрасный сад, где весной, наверняка, полно цветов. Напротив особняка припарковано около двадцати шикарных, дорогих машин.
Я буду здесь лишней.
Когда итан открывает передо мной дверь машины и протягивает руку, я умоляюще гляжу в его глаза, отрицательно качая головой.

- Брось, Лав, - Итан нервно дёргает дверь, но лицо его остаётся беспристрастным, - не веди себя как маленькая. Будь смелой.
- Я буду там лишней, Итан.
- Моя бабушка будет очень тебе рада, она знает, что со мной кто-то придёт, так что она ждёт тебя в качестве своего гостя. Лав, пожалуйста.

Я вспоминаю, что обещала себе быть воином и бороться с самой собой, поэтому, глубоко вздохнув, я все же вкладываю свою ладонь в его, и Итан помогает мне выбраться из машины. Он достаёт с заднего сидения небольшую картину, завернутую в чёрную бумагу, которая обмотана красной лентой.

Из дома доносится приятная медленная музыка, и мне хочется сбежать, когда я вижу мужчин и женщин средних лет, одетых в шикарные одежды. Я вижу их оценивающиe, презрительные взгляды и зачем-то хватаю Итана за его свободную руку. Парень неуверенно стискивает мою ладонь, заглядывая мне в глаза. Итан ободряюще улыбается, сильнее сжимая мою ладонь, и я чувствую как его тепло передаётся мне.
Я чувствую рядом с ним что-то необъяснимое, то, что человек с моей болезнью не должен чувствовать. Я вообще не должна быть здесь, но Итан имеет какое-то огромное влияние на меня. Вся боль, что живёт внутри меня, в его присутствии сжимается в комок и прячется в самый дальний угол моей души. Она боится того тепла и добра, что скрыто в Итане, моя боль боится его улыбки.

- О, Итан, детка! - Женский голос с ещё более чётким, чем у Итана британским акцентом, доносится у нас за спинами, и мы разворачиваемся. Перед нами стоит высокая женщина лет пятидесяти на вид, в шикарном пышном платье серебристого цвета. На ней не много украшений: лишь серьги и кольца, но все они из чистого золота и серебра. На её тонких губах, подкрашенных алой помадой, сияет добродушная улыбка, а карие глаза, подведенные коричневым карандашом, с интересом меня изучают. - Ты должно быть Лаванда?
- Да, я... - Я ведь даже не знаю её имени, как стыдно...
- Рада, что мой внук, наконец, образумился, и, вместо девушек распутного поведения, стал дружить с такими милыми и красивыми девушками, как ты.. Я кстати, Вайлет.
- С Днём Рождения, Вайлет, - мы с Итаном произносимые это в унисон, а Вайлет смеётся над нами.
- О, а вы точно друзья, мне кажется, вы чувствуете друг друга. - Посмеиваясь говорит она.

Она очаровательная. Я понятия не имею сколько ей лет, она выглядит и ведёт себя так, словно ей не больше тридцати

- Что это у тебя, Итан Джой?
- О, это для тебя, - Итан отпускает мою руку и вручает Вайлет картину. На его губах появляется самодовольная улыбка, а карие глаза Вайлет, как мне кажется, вот-вот вылезут из орбит.
- Ты шутишь? Это то, о чем я думаю?
- Ага, - его улыбка становится ещё шире, а я обнимаю себя за плечи, чувствуя себя неловко. - Это от меня и от Лав.

Вайлет быстро разворачивает упаковку, разрывая ленту, я соглашаюсь подержать оберточную бумагу, пока Вайлети восхищается пейзажем, что изображен на картине.

- Поверить не могу! Твой отец дал тебе деньги?..
- Конечно нет, - резко, и на мой взгляд, грубо, отвечает Итан. Он хмурится, а Вайлет слегка краснеет. - Я в состоянии заработать сам.
- Прости, я и забыла, что ты у нас самостоятельный, - она подносит свою костлявую ладонь к его лицу, проводит по скуле, а он расплывается в улыбке. - Спасибо.

Я смотрю на них завороженным взглядом, и мне почему-то хочется плакать. У меня нет бабушки или дедушки, я никогда не получала такой любви даже от родной матери.

- И тебе, Лаванда, большое спасибо, - Вайлет сжимает мою ладонь, и я слегка вздрагиваю. Её ладонь тёплая и мягкая на ощупь. - Веселитесь, а я скажу деду, чтобы сейчас же повесил картину в нашей спальне.

Вайлет удаляется со счастливой улыбкой на губах, и я по истине завидую Итану в этот момент. У него чудесная бабушка, которая любит его.

- Хочешь выпить? - Он подзывает официанта, но я отрицательно качаю головой.
- Я начала курс таблеток... Мне нельзя.
- Оу, ладно...
- Закуски? - подходит официантка, протягивая мне поднос с канапе и маленькими бутербродами, и я беру несколько.
Мы находимся в гостиной, где полно народа, но тут так много места, что кажется сюда поместится целый цирк. Играет приятная музыка, Итан пьёт шампанское, стоя в паре шагов от меня и беседуя с седым мужчиной лет шестидесяти на вид. Люди, что заполнили гостинную выглядят довольно дружелюбно, но я чувствую, что выделяюсь на их фоне, и уж точно не в лучшем своём проявлении. Я выгляжу слишком просто, на мне дешевое платье, которому почти девять лет, моя прическа самая обычная, а макияж выполнен дешевыми косметическими средствами.

- Когда я был маленьким, бабушка устраивала в этом доме благотворительные вечера. Тут даже проходили выставки известных художников и фотографов. Моя бабушка ведь художественный критик, она обожает исскуство. - Шепот Итана, который стоит позади меня, очень тихий, предназначенный только для моих ушей. Я не вижу его лицо, но знаю, что он рассказывает это мне. Я чувствую его тёплое дыхание на своём затылке, аромат его духов впился в мои лёгкие, а его голос такой тихий и глубокий, что по спине бегают мурашки. - Тут часто проходили маскарады, и я любил прятаться от страшных на мой детский взгляд существ вон там, - он указывает на небольшую дверь, что находится под величественной лестницей, ведущей на второй этаж. - Я крал ключи у дворецкого и закрывался с той стороны.  Там было темно, но зато меня никто не видил. Я слышал музыку, небольшой гул, что стоял в зале, и играл в солдатиков, что бабушка подарила мне на пятилетие. Может, они даже до сих пор там. С тех пор, как родители развелись и мама забрала меня в новый дом, я приезжал сюда лишь на время, чтобы поболтать с бабушкой, взять пару уроков игры на пианино и...
- Ты играешь на пианино? - Я поворачиваю к нему голову, и первое, что я вижу - его губы. Алые, как розы в начале июня.
- Уже забыл как это делается, но если сесть, то могу сыграть, возможно.
- Я бы послушала, - делаю неуверенный шаг назад, когда начинает играть знакомая песня, а на губах Итана появляется лёгкая улыбка.

Ed Sheeran - Perfect

- Подаришь мне танец? - Улыбаясь, спрашивает он, и моё дыхание становится тяжёлым, когда его рука тянется к моей. Все внутри сжимается, и я делаю ещё один шаг назад.
Чёрт. В его зелёных глазах на секунду мелькает разочарование, но когда он моргает, я вижу обычный блеск, что свойственен его глазам. Этот странный блеск я не замечала до тех пор, пока не посмотрела на него под другим ракурсом, ни как на парня, который не интересуется ничем кроме наркотиков и девушек, а как на человека, со своей болью и трагедией.

Сегодня я - воин.
Я осторожно касаюсь его теплой руки, которую он почти опустил, и он улыбается мне.
Я позволяю ему вывести меня в центр зала, где танцует несколько пар.
Итан приподнимает меня и заставляет встать на его ботинки.

- Они испортятся, - я опускаю взгляд на наши ноги.
- Не страшно, я куплю новые. - Он улыбается, и мы начинаем двигаться в медленном, чувственном танце.

- Твоя семья ведь родом из Англии? - спрашиваю я, и Итан заглядывает мне в глаза.

- Мой отец англичанин, мама - американка. мы долгое время жили в Англии, мы приехали в Спрингфилд, когда мне было одиннадцать лет, тогда я пришел  нашу школу и моя жизнь изменилось. Папа не смогу устроить здесь бизнес, а мама не захотела возвращаться в Лондон, и они приняли решение развестись. Я остался с мамой.

- Что за бизнес у твоего отца? - спрашиваю я, чтобы удовлетворить свое любопытство.

- Он владеет фармакологической компанией по производству лекарств и косметических средств.

- Это он дарит тебе все эти машины? - спрашиваю я, чувствуя, как мышцы его рук напрягаются после этого вопроса.

- Он подарил мне только одну машину и было это очень давно.

Я поджимаю губы, чтобы больше не болтать лишнего. Никогда не замечала за собой интереса к чужим жизням, но Итан Хантер действительно меня интересует.
Он танцует очень хорошо, уверенно двигается, крепко держит меня за талию, а я сильнее впиваюсь в его плечи.
Танцы - это не то, чем я привыкла заниматься в субботний вечер, но это однозначно то, что помогает мне чувствовать себя лучше. И я не знаю, почему я чувствую такую лёгкость : из-за хорошей музыки, запаха одеколона и ментоловой жвачки, роз, что расставлены по всему залу или из-за запаха сырости, что доносится с улицы. Но мне нравится. Это третий момент, который я бы хотела оставить в своей памяти навсегда. И это второй момент, который будет ассоциироваться у меня с Итаном и с запахом его духов.
Мне плевать,как все это кончится. Я даже знаю, что это закончится трагично, но я хочу прожить каждый этот момент. Насладиться жизнью в том проявлении, в котором я никогда её не видела, но которую может мне показать Итан.

★★★
Глава получилась ну очень объемной, надеюсь, вы вынесите из нее что-то важное.
Люблю вас 💕 Будьте всегда сильным и храбрыми

Mils👻