68(20)-Судьбоносное письмо.
Очнись и взгляни на реальность, не всегда всё идёт по плану. Чем дольше ты живёшь, тем больше начинаешь понимать это. В этой бесполезной реальности существует лишь боль, ненависть и страдания. Послушай меня, в этом мире везде, где есть свет, всегда есть и тень. До тех пор, пока есть победители, будут и проигравшие. Из желания защитить любимых людей – рождается ненависть.
(с) Uchiha Madaha
———————————————
|POV Гавхаршад Бегим|
Он внезапно вошёл в мои покои и я в тот же момент поклонилась, встав с тахты. Он с любовью и нежностью посмотрел на меня и прильнул к моим губам.
-Шахрух,—тихо прошептала я и радостно улыбнулась.
-Моя любимая Гавхаршад,—искренность так и виднелась в его тёмно-карих глазах.
Нам принесли нашего первенца и дали на руки Шахруху, который с трепетом и восторженной любовью смотрел на этот комочек счастья.
Это были самыми счастливыми минутами в моей жизни после смерти моих родителей. Это был наш первенец, которого мы любили и лелеяли...
Я глубоко вздохнула, при воспоминании о былом счастье рядом с Шахрухом, которое уже никак не вернуть. Был тот же летний денёк, когда он вернулся после похода со своим покойным отцом и братом, и когда Великий Тамерлан дал имя нашему первенцу...
Я уже подходила к ташлыку, как услышала громкий возглас стоящего у входа в талышк евнуха о том, что я уже пришла в ташлык. Все встали со своих мест или же прекратили играть на музыкальных инструментах, или же танцевать пластичные восточные танц, дабы поклониться мне.
Приподняв подол своего тёмно-фиолетового платья из парчи, я вошла в ташлык и не спеша прошла к тахте, находящейся по центру всего происходящего, напротив входа, где поклонившись, стояли счастливица Надира, грустная Солиха, которая последнее время предпочитала засиживаться у себя в покоях, Ибрагим, которые ярко улыбался мне, Робия, стоявшая возле своего брата-близнеца и искрившая своими изумрудными глазами и Саид, который застенчиво поглядывает в мою сторону.
Я опустилась на тахту и взмахом руки приказала продолжить празднество.
-Вы устроили грандиозное пиршество, Госпожа!—восторженно отозвалась Надира, сидевшая на мягкой подушке подле меня.
-Благодарю, —я сдержанно улыбнулась. —Я благодарна тебе, что ты вновь осчастливила моего сына рождением ребёнка, —напоследок посмотрев на блондинку, я глубоко вздохнула, наблюдая за тем, как ловко и синхронно движутся танцовщицы под красивые и мелодичные напевы национальных инструментов.
Неприятное покалывание в области сердца вернуло меня в реальность, разлучив с напевами приятной мелодии. Меня настигло такое ощущение, будто должно случиться что-то неладное, плохое, такое, что повлечёт за собой череду бедств и печали...
|POV Автор|
Под открытом тёмно-красном шатре на массивном троне восседал правитель Хорасана и Мавераннахра, сын самого Тамерлана. Взгляд тёмно-карих глаз начал преобладать грозные оттенки того, что он унаследовал от своего Великого отца. А тёмные волосы были прикрыты тюрбаном из кусков тёмно-синего материала. Он ровно сидел на своём троне, глядя на цветущий весенний сад дворца и медленно перебирал пальцами не длинную тёмную бороду на скульптурном лице. Он глубоко вздохнул и переметнулся взгляд на сидящего по правую сторону от него молодого парня, держащего в руках пиалу с тёмно-красным содержимым в нём.
-Отец, Вы о чём-то задумались?—молодой человек внимательно посмотрел на Повелителя отложив опустошённую пиалу на серебряный поднос, где помимо графина с красным вином лежали тарелки с горячими вкусностями восточной кухни, сладости и фрукты.
-А...Просто любовался весенней природой,—ловко слукавил Повелитель, улыбнувшись уголками губ.
-Отец, я так рад, что именно Вы дали имя моей дочери,—Байсонкур радостно улыбнулся, всё ещё глядя на своего задумчивого отца.
...-Улугбек, твоё имя Улугбек...—Великий Тамерлан тихо шептал молитву, смотря на чистое невинное личико своего внука.
-Отец, я рад, что именно Вы дали имя нашему первенцу,—юноша радостно улыбнулся, глядя на своего отца, державшего маленький завернутый белый клочок.
-Счастья вам...
"Счастья вам..." трудно говорить об этом, когда осознаёшь всю суть происходящего в супружеских отношениях, длившихся уже более двадцати лет. Кажется, что это счастье утратило свою способность. Счастье уже давно не сопутствует вместе с Шахрухом и Гавхаршад. Казалось, какой-то промежуток времени они жили бок о бок, не зная забот, но в один момент всё координально изменилось,—счастье покинуло их кров...
-Отец, с Вами всё в порядке?—забеспокоился Байсонкур, глядя на хмурое выражение лица Шахруха.
-Да, всё в порядке,—он натянул фальшивую улыбку, которая сопутствовала с ним вот уже очень долгое время.-Айнур–красивое имя, не правда ли?—решил перевести тему Шахрух.
-Да, очень красивое имя для столь красивой дочери,—Байсонкур вновь улыбнулся, продолжив поедать горячий плов.
Шахрух тоже продолжил есть горячий плов, но воспоминания, связанные с счастливыми годами жизни Гавхаршад, не покидали его. Ему так хотелось вернуться в те счастливые годы, но, увы, это было невозможно...
***
Евнухи отворили массивные дубовые двери в небольшие покои и стремительной походкой вошёл Мухаммад Тарагай, где некоторое время его ожидала единственная жена и двое детей, которых он всем сердцем любит.
-Мирза,—молодая девушка поклонилась и улыбнулась своей самой очаровательной улыбкой, с помощью которой она когда-то смогла привлечь его.
-Моя любимая Ханика,—старший сын Шахруха и Гавхаршад одарил свою жену своей самой прекрасной улыбкой и, приблизившись к ней, прикоснулся своими губами ко лбу девушки.-Я буду скучать по тебе, Ханика.
-Я тоже буду скучать по Вам, мой Господин, а также по Вам будут скучать наши дети, Абдулазиз и Хасиба,—она еле как скрыла неприязнь при упоминании общих с Улугбеком детей; Хасиба никак не могла свыкнуться с тем, что за её воспитание взялась другая жена её любимого отца, Ханика же видела в этой красивой девочке аккуратные черты лица, унаследованные её покойной матерью, которую, не взлюбив с самых первых минут знакомства, убила.
Улугбек вновь улыбнулся, а тёмно-карие глаза засверкали, при виде стоящих возле молодой девушки детей.
-Абдулазиз!—мужчина взял на руки маленького мальчика и обнял так, как никогда не обнимал, вдыхая этот приятный детских аромат.
Мальчик стеснительно улыбнулся своему отцу и слегка дотронулся до лица. Улугбек опустил сына на пол и подошёл к грустной девочке, которая растроенно глядела на него.
-Хасиба, что с тобой, ты расстроена?—правитель Самарканда опустился на колени и пронзительным взглядом посмотрел на свою дочь.
-Папа, можно я поеду с тобой?—по голосу девочки можно было подумать, что она вот-вот расплачется.
-Нельзя, Хасиба, но я обещаю, что вскоре вернусь,—Улугбек крепко обнял свою дочь и поцеловал её в щеку.
Встав с колен, Улугбек вновь осмотрел свою небольшую семью и прошёл обратно к двери.
-Повелитель, обещайте, что не забудете нас и вскоре вернетесь к нам?—вот-вот и Ханика не не смогла бы сдержать слёз и расплаклась бы прямо на месте.
-Я обещаю, что вернусь,—он в последний раз пришёлся взглядом по членам своей семьи и затем вышел за пределы покоев своей жены, сам того не ведая, на какой путь идёт...
***
Успокаивающую тишину в главных покоях правителя, сидящего за своим рабочим столом и рассматривающего важные государственные документы, прервал звонкий стук о дубовую поверхность массивных дверей.
-Войдите,—не отрываясь от прочтения документа, приказал Шахрух.
В покои вошёл главный визирь государства, поклонился, встав напротив Повелителя, и преподнёс ему золотой футляр:
-Повелитель, день добрый! Недавно приехал личный гонец Мирзо Улугбека и передал вот это письмо, —голос визиря серьёзный и непоколебимый.
-Что же случилось? —Шахрух принял футляр с письмом от своего главного визиря.
-Мне не велено знать, мой Повелитель, —визирь опустил глаза вниз и глубоко вздохнул.
Шахрух открыл футляр и, вытащив оттуда письмо, не спеша начал раскрывать его. Шахрух глубоко вздохнул и принялся читать письмо из Самарканда. Слово за словом в голове Шахруха начала складываться картина происходящего. Его дыхание в разы участилось, а руки непроизвольно сдали края пергамента.
"...Отец, прошу Вас оказать мне неисгладимую помощь в борьбе против восставших. Поверьте, я не хотел Вас беспокоить, но таковы обстоятельства..."
Сердце неприятно сжалось в тисках, а кровь пульсировала в голове.
-Повелитель, произошло что-то ужасное?—осторожный голос главного визиря эхом раздался в голове правителя.
-Улугбек просит приехать к нему на помощь при подавлении восстания,—глубоко вхдохнув, ответил Шахрух, всё ещё не веря написанным словам на листе небольшого пергамента.
Негодование, неверие происходящего, запутанность непрекращающегося потока мыслей, и страх не знания будущего с лихвой нахлынули на Повелителя...
***
Зелёноглазая Госпожа величественной походкой прошла к небольшой тахте, что находилась по середине у стены небольшой комнаты. Надменный взгляд изумрудных глаз, вздёрнутый нос, ровный стан, красиво сшитое платье из дорогого адраса синего цвета, дорогие украшения и высокая корона из бриллиантов, —всё в ней так и кричало, кем она является.
Присев на тахту, она осмотрела каждого присутствующего государственного мужа, которые склонились ей в поклоне. Гавхаршад, глубоко вздохнув, приказала взмахом руки встать в нормальное положение.
-Приветствую вас, паши. Рада вас видеть, —на красивом лице Гавхаршад не было ни тени на улыбку.
-Госпожа, нам сообщили, что личный гонец его высочество, Мирзо Улугбека, приехал в Герат с важным письмом для нашего Повелителя, —оповестил один из пашей, стоявших по правую сторону от Гавхаршад.
Гавхаршад изумлённо распахнула свои изумрудно-зелёные глаза от услышанного. Сердце неприятно сжалось, и стало тяжело дышать.
-Содержание письма известно? —безэмоционально спросила Гавхаршад, хотя в душе у неё бушевал ураган негодования и не знания происходящего. Что случилось с её первенцем Улугбеком, что могло быть написано в письме, как на это отреагировал Шахрух? Было много вопросов, но ни одного ответа.
-Нам не известно это, Госпожа,—тихо ответил паша, стоявший ближе всех к жене Повелителя.
-Хусейн паша, и остальные беи и паши, вы должны в незамедлительно скорые сроки узнать содержание данного письма и сообщить мне об этом!—в мгновенье голос Гавхаршад стал властным и строгим.
Она должна выяснить содержание письма из Самарканда, от этого может зависить жизнь многих. Быть может её Улугбеку нужна помощь, или же он в чём-то нуждается? Столько неизвестного, которое Гавхаршад должна раскрыть и разобраться в этом, не взирая на сложность дела...
***
Девушка не спеша прогуливалась по саду, вдыхая манящий запах роз. Позади неё шла одна служанка, понурив голову и сложа руки впереди себя. Тёплый летний ветерок развивал в воздухе тонкую шёлковую накидку девушки.
-Мелек, когда у моего племянника закончатся занятия?—остановившись возле границы главного сада, спросила старшая принцесса этого государства.
-Через час, моя Госпожа, —незамедлительно ответила хатун, также остановившись.
Принцесса глубоко вздохнула и продолжила свой путь, направившись в сторону конюшни, которая располагалась в дальней части дворцового комплекса.
-Приведите мне мою лошадь,—через некоторое время приказала девушка, стоявшему неподалёку, конюху, когда приблизилась к конюшне.
-Как прикажете, Госпожа, —конюх отлучился, а девушка осталась стоять на мечте в ожидании своего коня.
Неподалёку послышалось ржанье коня, на которое девушка моментально развернулась. На буром коне длинногривом коне сидел молодой мужчина, одетый в одежду из чистой чёрной кожи. Тёмная кожа, тёмно-карие глаза, едва заметная щитина, копна тёмных волос, спрятанных под тюрбаном, делали его красавцем, которого трудно где разыскать.
Девушка лишь спустя несколько минут поймала себя на том, что внимательно разглядывала этого незнакомого мужчину.
Он прискакал к конюшне и остановился возле девушки. Девушка широко раскрыла свои светло-карие глаза оттого, что мужчина, спрыгнув с коня на землю, поклонился и ослепительно улыбнулся уголками губ.
-Госпожа, рад видеть Вас!—уверенный голос мужчины привёл девушку в себя.
-Кто Вы такой? Я не знаю Вас!—изумлённо произнесла старшая дочь Шахруха и Гавхаршад.
-Я–хранитель покоев Вашего отца и управляющий дворцом, Али ага,—ослепительная улыбка не сходила с лица мужчины.
-Почему же я не видела Вас прежде? И откуда Вы меня знаете?—не унималась девушка, сузив светло-карие глаза.
Мужчина взял на привязь лошадь и хитро улыбнулся, сверкнув тёмно-карими глазами.
-Наш Повелитель недавно назначил меня на эту должность. А Вас я случайно заметил во время одной из Ваших прогулок по саду,—мужчина подошёл ближе к девушке и вгляделся в её выразительные глаза.
Солиха часто задышала, а до селе светлое лицо приобрело розовый оттенок.
-Госпожа, я привёл Вашу лошадь,—внезапно подошедший конюх с лошадью отвлёк Солиху и хранителя покоев.
-Прекрасно, —Солиха резко развернулась к конюху и подошла ближе к белой лошади, грива которой отливалась серо-белым оттенком.
Она осторожно погладила эту красивую лошадь и улыбнулась. Когда Солиха повернула голову в ту сторону,где прежде она стояла вместе с Али Агой, – от него и след простыл. Она глубоко вздохнула и продолжила не спеша поглаживать свою лошадь...
***
Зелёноглазая Госпожа восседала на тахте и не спеша перебирала гаремные документы. Рядом с ней стояла Дильбар хатун и указывала на некоторые недочёты в документах.
-Дильбар, на сегодня хватит,—Гавхаршад уставши потёрла виски и прикрыла изумрудно-зелёные глаза.
-Как прикажете, моя Госпожа,—главная калфа собрала все документы и вышла из покоев, оставив уставшую от всех проблем Госпожу.
Гавхаршад прошла к разному окну и взглянула на летний Герат, который в это время года выглядел по-настоящему особенно. Вдруг, послышался скрип открывающейся двери и, развернувшись, Гавхаршад застала только что вошедшего Шахруха. Тёмно-карие глаза налиты кровью, широкие плечи опущены, а в руках он держал свёрток письма.
Гавхаршад затаила дыхание, но, опомнившись, поклонилась Шахруху.
-Повелитель, что-то случилось?—тихи голос привёл Шахруха в движение; он подошёл ближе к ней и протянул свёрток пергамента.
-Что это?—недоумевала Гавхаршад, принимая письмо.
Она раскрыла пергамент и внимательно вчитывалась в каждое слово, написанное в письме. Она поняла, что, ни смотря ни на что, Шахрух ей доверяет. Но, дочитав письмо, она пришла в некий ужас, отразившийся в её изумрудных глазах.
-Улугбек ушёл подавлять восстание, а ты должен ему помочь? —не веря написанному, спросила Гавхаршад. Сердце забилось быстрее, она начала учащённо дышать.
-Я должен помочь нашему сыну,—глубоко вздохнув, ответил Шахрух, отведя взгляд в сторону.
Вот, что она так яро хотела узнать, что её сын и муж отправляются подавить восстание, с которого могут не вернуться. Осознание всего этого тяжело давило на Гавхаршад. Что же она может сделать с этим?...